ибиться в мужчине, а я
довольно скоро убедилась, что он для меня просто не существует.  Поэтому
с тех пор я предпочитаю беречь свою свободу: приближать к себе  мужчину,
который в данный момент мне нравится, и отделываться от него, как только
он надоест.
   Я раздавил окурок в  хрустальной  пепельнице  в  виде  сердца,  затем
прошел к одному из маленьких кресел и уселся в него лицом к Лизе.
   - Расскажите мне про Ника Каттера.
   - Что вы хотите узнать? Каков он был в постели?
   - Как вы с ним познакомились, сколько времени знали его, и все такое.
   - Я встретила его у Майка Донована. Иногда я люблю выезжать на машине
и наблюдать за тем, как Майк работает. В нем есть  какая-то  примитивная
притягательная сила. Эти его мускулы, энергичные движения... - В  глазах
ее засиял свет и тут же погас. - Полагаю, это было месяца четыре  назад.
Как-то я приехала на строительную площадку,  они  там  вдвоем  о  чем-то
разговаривали. Майк нас познакомил и спросил, не подвезу  ли  я  мистера
Каттера обратно в город. В Нике было что-то особенное, с чем я до  этого
еще не сталкивалась, и это меня привлекло. У Майка все на виду - я  имею
в  виду  его  физическую  мощь,  -  а  у  Ника,  наоборот,  все  внутри.
Прирожденное чувство власти, надо полагать.
   Уверенность, что мир - у его  ног,  что  каждый,  не  задавая  лишних
вопросов, точно выполнит все, чего он от него ждет. Я ощутила это уже  в
машине и была так поражена, что привезла его сюда -  вместо  того  чтобы
высадить где-то в центре.
   Слушая ее, я решил, что занимаюсь не тем делом.
   Мне бы быть психиатром, а не копом и предъявить ей счет на  пятьдесят
долларов за часовую консультацию.
   Судя по тому, как она со мной говорила, подобный самоанализ доставлял
ей истинное наслаждение. Хотя не исключено, все это  -  дымовая  завеса,
чтобы скрыть какие-то неприглядные факты.
   - После того дня у  Ника  выработалась  привычка  проводить  со  мной
время, - продолжала она. - А может быть, я к нему  привыкла.  Во  всяком
случае, в течение первых двух месяцев мы бывали вместе  довольно  часто.
Потом положение дел стало меняться.
   Она поднялась с диванчика и медленно пошла в противоположную от  меня
сторону. Сделав над собой  усилие,  я  уставился  в  потолок,  чтобы  не
смотреть на соблазнительное покачивание обтянутых черным шелком округлых
половинок ее мягкого места, и опустил глаза  вниз  только  тогда,  когда
Лиза подошла к бару.
   - Мне необходимо выпить, - объявила она, бросив  на  меня  мимолетный
взгляд. - А вам?
   - Скотч со льдом и немного содовой, - ответил я.
   - Как всегда, я начала скучать... Он мне  надоел.  -  Она  откупорила
непочатую бутылку "Джонни Уокера" и налила в  стакан,  предназначавшийся
для меня, тройную порцию. - И я решила его отвадить, если вас не коробит
такая манера изъясняться. Ну, как обычно: когда  он  приходил,  меня  не
было дома, посреди разговора я бросала телефонную трубку, и  все  такое.
Но это не действовало на Ника. Он родился  с  удивительно  односторонним
умом. - Лиза, тихонечко вздохнув, плеснула в мой стакан чуточку содовой.
-  Понимаете,  он  просто  не  воспринимал  отказ.  Развязка   наступила
четыре-пять недель назад, он устроил мне черт знает какую сцену! -  Себе
она приготовила весьма простой напиток: налила  в  стаканчик  на  четыре
пальца коньяку и бросила туда один-единственный кубик  льда.  -  Однажды
вечером он ворвался сюда и в  полном  смысле  слова  попытался  насильно
овладеть мною. - Она подняла брови, придав этим своим словам насмешливый
оттенок. - Грубый мужик, настоящий мужлан! Ничего возвышенного!  Надавал
мне пощечин, потом сорвал с меня одежду, дотащил до спальни и бросил  на
кровать. Но есть безотказный способ прекратить подобные штучки.
   - Какой? - спросил я заинтересованно.
   - Я рассмеялась, -  просто  ответила  она.  -  Лежала  на  кровати  и
хохотала. Этого секс не выносит. Ник тут же утратил самоуверенность,  он
был уязвлен. Вы понимаете, что я имею в виду? Он вспыхнул как рак и пару
минут  ругал  меня  последними  словами.  Но  это   не   прибавило   ему
самоуважения, и он пулей выскочил из квартиры. Больше я Ника Каттера  не
видела. - Нижняя губа опытной соблазнительницы вытянулась вперед.  -  Вы
придете сюда за своим стаканчиком или все  еще  боитесь,  как  бы  я  не
лишила вас невинности прямо тут, у бара?
   - Надо рискнуть, - мужественно ответил я и пересек комнату.
   Мы уселись друг  против  друга.  Она  подняла  свой  стакан  и  одним
глотком, словно это был апельсиновый сок, ополовинила его. В  ее  глазах
появилось грустное выражение.
   -  Ник  всегда  говорил,  что  был  страшно  несчастлив,  -  медленно
заговорила она. - Обычно так говорят все женатые мужчины своим очередным
избранницам, но, как я думаю, Ник был искренен. Жена его -  пустоголовая
светская дамочка - вечно нанимала каких-то  немыслимых  слуг,  а  потом,
когда Ник их прогонял, устраивала ему сцены.
   - Но ее личной горничной, - заметил я, - он не отказывал от места.
   Она слегка удивилась:
   - Вам об этом известно?
   - О чем?
   - О горничной. Его жена не разрешала ему увольнять девушку, что бы та
ни  вытворяла.  Она  даже  пригрозила  оставить  его,  если  он   только
попытается это сделать.
   - А вы не знаете, почему она так сильно привязана к этой особе?
   - Нет. Думаю, Ник тоже не знал, и  это  его  тревожило.  По  какой-то
причине он  чуть  ли  не  ненавидел  девицу.  Но  каждый  раз,  когда  я
принималась его расспрашивать, он бормотал  что-то  нечленораздельное  о
дурном влиянии, которое та оказывает на его супругу, и  сразу  же  менял
тему разговора.
   - Как вы думаете, кто бы мог его убить? - задал я обязательный вопрос
без всякой надежды на вразумительный ответ.
   - Ну хотя бы тот же недоумок братец Джордж,  -  спокойно  проговорила
она. - Ник, судя по его словам, обращался с ним как с грязью,  настоящей
грязью. - Она медленно облизала  кончиком  языка  верхнюю  губу,  -  Мне
кажется. Ник ненавидел его.
   - Почему?
   - Вы задаете вопросы, как положено копу или  следователю...  -  Допив
свой стакан, она вновь наполнила его. -  Не  знаю.  Меня  это  не  очень
интересовало, и я не расспрашивала. Он просто не выносил его,  только  и
всего.
   - А кого-нибудь еще вы можете назвать?
   - Конечно. Как можно забыть о Берте Эвансе!
   - Верно, - согласился я. - Но только кто он такой, черт возьми,  этот
Берт Эванс?
   - Господи! - В ее глазах мелькнул злой огонек. - Оказывается,  мы  не
располагаем никакой информацией, да?
   - Интересно, как бы вам понравилась весьма распространенная в полиции
зуботычина? - спросил я довольно миролюбиво.
   - Одно время Берт Эванс был крупным дельцом в Санта-Байя. Но это  уже
не ваша территория, Эл, поэтому вы, очевидно, о нем и не слыхали.
   - Никогда, - согласился я.
   - Пару лет назад туда прибыл Ник  и  сразу  же  умерил  его  аппетит.
Больше того, вскрыл организованный Бертом  красивый  маленький  рэкет  с
некачественными строительными материалами: дома проваливались в  болота,
не осушенные должным образом, ну и  много  всего  прочего.  Игра  велась
весьма жестко, говорил Ник, совсем как в вестернах, играли  мускулами  с
обеих сторон.
   Но в конечном итоге Ник вышел победителем: Эвансу  пришлось  убраться
из Санта-Байя чуть ли не нагишом.
   Он всегда клялся, что  расквитается  с  Ником.  Возможно,  так  он  и
сделал.
   - Да, точь-в-точь как в вестерне, - сказал  я.  -  Даже  с  такой  же
концовкой.
   Пару секунд Лиза следила за одиноким кубиком  льда,  плававшим  в  ее
свеженалитом стакане, затем поднесла спиртное к губам.
   - Ник немного забеспокоился, когда месяца два назад Берт  появился  в
Пайн-Сити, - добавила она, ставя пустой стакан на стойку бара.
   - Иногда я просто пугаюсь: а  вдруг  вы  скажете  еще  что-нибудь,  -
горестно произнес я. - Что-нибудь этакое, а?
   - Боюсь, вы не стали бы слушать.
   - Итак, Берт Эванс в данное время находится  здесь,  в  Пайн-Сити?  -
решительно продолжил я. - Вам известно, где его можно разыскать?
   - Какой же вы умник-разумник, Эл Уилер! - Ее белые зубки сверкнули  в
насмешливой улыбке. - Разыщите его тем же образом, что и меня.
   - Ваш телефонный номер был в черненькой книжечке Каттера,  -  пояснил
я. - Так же как и таинственная запись о том, что  нужно  проверить  вашу
биографию до того, как приступить к переговорам об основной передаче.
   -  Славный,  осторожный  старина  Ник!  -  Она   подняла   стакан   в
издевательском приветствии. - Могу поспорить, что даже сейчас, где бы он
ни находился, он не сдвинется с места, пока не  прочитает  все,  что  по
этому вопросу напечатано.
   - О чем он вел с вами переговоры? Что собирался приобрести?
   - Я же вам все уже рассказала, - ответила она, обиженно надув губы. -
Очевидно, вы не слушали, о чем я говорила.
   - Не люблю касаться таких вульгарных вещей, но не давал ли вам Каттер
деньги?
   - Теперь-то я твердо знаю, вы не слышали ни единого  сказанного  мною
слова! Я ведь объяснила с самого  начала,  я  -  богатая  вдова  Ландау,
помните?
   - Я не назвал бы эту запись романтичной, - усмехнулся я. - Каково это
-  знать,  что  бывший  любовник  упомянул  вас  в  связи  с   "основной
передачей"?
   Какое-то мгновение мне казалось, что она выплеснет содержимое  своего
стаканчика мне в физиономию. Однако потом она, по-видимому, передумала.
   - Я не знаю, какого черта означает  эта  запись:  я  не  делец  и  не
финансист! - отрывисто бросила она.  -  Во  всяком  случае,  теперь  уже
слишком поздно спрашивать У Ника, так почему бы нам об этом не забыть?
   - Ладно! - кивнул я. - А вы уверены, что не сможете  подсказать  мне,
где найти Берта Эванса?
   - Ник как-то упоминал, что Эванс арендовал дом в Вэлли в  двух  милях
от его особняка, так что они оказались соседями. Он был просто вне себя.
   - Благодарю, - произнес я устало. - Вытягивать из вас информацию  все
равно что снимать обломанными ногтями кожицу с винограда.
   - Я буду сама очищать его для вас, Эл, если  вы  этого  пожелаете!  -
сразу же предложила она.
   Рука ее потянулась к "молнии" на спине  и  быстро  дернула  ее  вниз.
Потом она соединила руки на груди, и я чуть было  не  ослеп,  когда  она
мгновенно стянула через голову сверкающий лиф со всеми нашитыми на  него
золотыми цехинами и оказалась  совершенно  нагой  выше  пояса,  если  не
считать бюстгальтера, рекламируемого в приложении к  газете  "Санди".  Я
впервые видел такой в натуре, а это, скажу я  вам,  совсем  не  то,  что
фотография. По-моему, я не только вытаращил глаза  от  изумления,  но  и
невольно прищелкнул языком.
   - Они называют  его  "нагая  нимфа",  поскольку  материал  совершенно
прозрачный, - поведала мне Лиза то, что я и так сообразил.
   - В этом наряде вы выглядите более голой, чем если бы на  вас  вообще
ничего не было! - пробормотал я смущенно.
   - Вы не поверите, Эл, - промурлыкала она доверительно, -  но  я  могу
выглядеть куда более обнаженной, чем сейчас.
   Она соскользнула с высокого табурета у бара и принялась  расстегивать
кнопки на черных шелковых шароварах.
   - Стойте! -  Я  вцепился  в  край  бара,  чтобы  скорее  подняться  с
табурета. - Не тратьте напрасно время, я ухожу.
   - Так быстро? - Ее глаза  внимательно  всматривались  в  меня  из-под
полузакрытых век с длинными ресницами: она явно была  озадачена.  -  Кто
вы, Уилер? Гомосексуалист или что-то еще в том же роде?
   - Просто коп, - произнес я, но почему-то  мне  этот  ответ  показался
неубедительным, поэтому я попытался объяснить:
   - Лиза, вы очень красивая женщина с потрясающим телом, и  я  убежден,
что в постели вы - настоящее чудо. Но где битва?
   - Битва? - Она растерянно заморгала.
   - Где борьба и победа? - уточнил я ворчливо. - Вы предложили мне себя
ровно через две минуты после того, как я переступил порог  вашего  дома.
Случилось так, что я коп,  но  что  от  этого  меняется?  Очевидно,  вам
совершенно безразлично, кто я  такой:  молочник  ли,  соседский  парень,
зашедший одолжить у вас немного сахару, или же телевизионный мастер.
   - Вы хотите, чтобы я добивалась вас, любимый?
   Она чарующе  улыбнулась,  затем  эротическим  движением  -  настоящая
музыка! - стянула верхнюю часть своих необычных шаровар, после чего  они
сами упали на ковер, так что ей оставалось лишь переступить  через  них.
Она стояла передо мной в совершенно прозрачном бюстгальтере и  таких  же
прозрачных трусиках из черных нейлоновых кружев.
   Ну  а  я  столкнулся  с  дилеммой:  удрать  из  ее  квартиры  или  же
окончательно сойти с ума. Если не считать бляхи и  пистолета,  то  самой
важной принадлежностью копа является ум, поэтому я устремился к  выходу.
Говоря откровенно, сбежал.
   - Эл! - летел мне вслед растерянный голос.  -  Что  случилось?  Какая
муха вас укусила?

Глава 4

   Телефонная компания сообщила мне фамилию Ландау на основании  номера,
записанного в черной записной книжке Каттера,  а  агентство  по  продаже
недвижимости в Виста-Вэлли тут же назвало мне адрес Берта Эванса.
   В тот же день, в  самом  начале  шестого,  я  припарковал  машину  на
подъездной дорожке и направился к парадному крыльцу. Дом этот не шел  ни
в какое сравнение с роскошным особняком Каттера, хотя хижиной  его  тоже
не назовешь.
   Я нажал кнопку звонка  и  прислушался  к  его  мелодичному  трезвону,
приглушенному запертой дверью. Портик фронтона  выходил  на  запад,  при
каждом вдохе знойный воздух буквально обжигал мне легкие.
   Наконец дверь отворилась. В проеме со  страдальческим  выражением  на
физиономии, как будто я пробудил ее ото сна среди ночи,  стояла  пародия
на королеву красоты 1956 года. Женщине можно было дать самое меньшее лет
тридцать пять; одутловатое лицо  и  непричесанные  белокурые  волосы  со
странным розовым оттенком.
   Трикотажная майка лимонного цвета и такие же шорты плотно  охватывали
расплывшуюся фигуру, которую если и можно было назвать полной, то только
лишь для того, чтобы польстить даме.
   - Я отдыхала, - известила она сварливым голосом. - Или где-то  пожар,
что вам понадобилось вытаскивать меня из постели?
   - Могу я видеть Берта Эванса? - произнес я.
   - Он тоже отдыхает. - Ее усмешка не  предвещала  ничего  хорошего.  -
Если я вздумаю его разбудить, он, вероятно, расквасит вам рожу.
   - Подобное деяние не только противозаконно, но и  считается  в  нашем
округе сурово наказуемым правонарушением, -  произнес  я  жестко,  затем
предъявил ей свой значок и назвал себя.
   Вообще-то это не произвело на нее особого впечатления, но все же  она
пригласила меня войти.
   Я сидел в гостиной, лишенной всякой индивидуальности, что  характерно
для всех арендованных домов.
   Прошло несколько минут. Однако ни Эванс,  ни  дородная  блондинка  не
подавали  признаков  жизни.  Я  сидел  в  кресле   с   прямой   спинкой,
сконструированном, должно быть, маркизом де Садом, и курил.  Так  прошло
еще пару минут. Затем дверь отворилась, и  в  комнату  ввалился  молодой
парень, на вид не более двадцати пяти лет. На мой взгляд, его  тщательно
расчесанные светлые волосы были слишком  длинны,  а  сочетание  пунцовой
шелковой рубашки  с  небесно-голубыми  брюками  предназначалось  не  для
дневного времени. Часы-браслет  на  руке  представляли  собой  подлинное
платиновое чудо.
   Примерно шести футов роста, он обладал воистину атлетической  фигурой
- от широченных плеч и до  практически  отсутствующих  бедер.  По-детски
круглая физиономия с ясными голубыми глазами, казалось бы,  должна  была
произвести приятное впечатление. Но мне он почему-то не понравился.
   - Мистер Эванс? - спросил я.
   - Он скоро будет здесь, - ответил парень  низким  баритоном.  -  Я  -
Ленни Силвер, его личный помощник.
   - Я...
   - Знаю. - Он усмехнулся, потом внезапно наклонился вперед, как  будто
намеревался поднять меня  на  несуществующие  рога.  -  Вы  легавый.  Из
местной полиции.
   Мелкая сошка, без всяких прав. Чего же вы хотите, коп?
   - Я  достаточно  крупная  фигура,  чтобы  не  иметь  дела  с  личными
помощниками. - И подарил ему снисходительную улыбку. - Так что почему бы
вам не пустить пыль в глаза кому-нибудь другому?
   Пока задира обдумывал ответ, в  комнату  вошел  другой  тип,  лет  на
двадцать  постарше,  среднего  роста,  худощавый  и  жилистый.   Большие
залысины его ни капельки не портили. Если не  считать  небольшой  темной
бородки, сильно загоревшее лицо его было чисто выбрито, глубоко  сидящие
зеленовато-карие глаза  под  тяжелыми  веками  смотрели  выжидательно  и
настороженно.
   - Лейтенант Уилер? - Он коротко кивнул. - Я - Берт  Эванс.  Вижу,  вы
уже познакомились с Ленни.
   - Меня заинтересовало, как это он помогает вам лично, - сказал  я.  -
Что именно он делает? Выносит помойные ведра?
   Силвер издал приглушенный крик, застрявший в  глубине  его  горла,  и
шагнул ко мне. Эванс произнес  всего  одно  слово:  "Ленни!"  -  но  оно
прозвучало наподобие небольшого взрыва, и скандалист замер на месте.
   - Ты опять дал волю своему языку? - Медленно покачивая головой, Эванс
неодобрительно посмотрел  на  своего  "личного  помощника".  -  Пора  бы
запомнить - не все полицейские офицеры одинаковы. Сколько раз нужно тебе
повторять: те, что изувечили твоего брата, были исключением.
   - Вонючий легавый! - рявкнул Ленни.
   - Думаю, тебе лучше уйти отсюда, - вкрадчиво посоветовал Эванс. -  Не
всем по душе твое ребячество!
   В глазах Силвера промелькнула жгучая  ненависть,  затем  он  разыграл
целую комедию, выверяя время по платиновым часам.
   - Двадцать минут шестого, - объявил он. - Мне  в  любом  случае  пора
уходить: у меня на вечер назначено интересное свидание.
   - Мне остается лишь пожелать, чтобы она была  дальтоником,  -  широко
улыбнулся я. - Это было бы вам на руку!
   Выругавшись достаточно громко, чтобы я  его  расслышал,  он  поспешил
убраться. Эванс вновь неодобрительно покачал головой и заговорил чуть ли
не извиняющимся тоном:
   - Пару лет назад его брат, пьянчуга-дебошир,  затеял  драку  с  двумя
полицейскими офицерами, которые зашли в бар, и те не погладили  хулигана
по головке. С того момента Ленни возненавидел всю  полицию  и  никак  не
может избавиться от комплекса родовой мести.
   - Где это случилось?
   - В Санта-Байя, - улыбнулся он. - Но, полагаю, вы пришли сюда не  для
того, чтобы говорить о Ленни?
   - Я пришел поговорить о Николасе Каттере.
   Он кивнул:
   - Понятно, Должно быть, я выгляжу подарком,  ниспосланным  лейтенанту
самим Господом Богом. Интересно, думал ли об  этом  убийца  Ника?  -  Он
указал на кресло:
   - Садитесь, лейтенант.
   Дождавшись,  пока  я  осторожно  приземлюсь   на   это   произведение
искусства, он устроился напротив меня.
   Вид у него был самый безмятежный, и только  выражение  глаз  выдавало
внутреннее напряжение.
   - Вы знаете про наш с Ником конфликт в Санта-Байя?
   - Ознакомьте меня со своей версией.
   Он сунул руку в  карман  спортивной  куртки  из  натурального  шелка,
извлек наружу тоненькую темную сигару и неторопливо поднес к ней спичку.
   - До тех  пор,  пока  в  Санта-Байя  не  приехал  Ник,  я  единолично
занимался  там  землей  и  жилищным  строительством.  Конечно,  меня  не
обрадовало появление конкурента,  но  в  то  же  время  я  подумал,  что
здоровое соперничество обострит мои рефлексы, да и город от этого только
выиграет. Однако Ник имел иную точку зрения.
   Он не верил в соревнование, поэтому с  самого  начала  задался  целью
разорить меня.
   - Каким образом?
   - Имелось много способов.  -  Облачко  синеватого  дыма  на  какое-то
мгновение окутало его лицо. - Вполне легальных.  Прежде  всего,  ценовая
политика. Он намеренно занижал  цены  на  свои  участки  под  застройку,
причем столь резко, что я не мог последовать за ним, не разорившись:  он
ведь располагал значительно большими средствами, чем я. Кроме  того,  он
прибегнул к незаконным действиям. По району в