рых  друзей-,  таких  же
беспутных, как он сам,  и,  кажется,  решил  или  допиться  до  смерти,  или
погибнуть в какой-нибудь внезапной фатальной аварии!
   - Что ж, рассказ очень интересный, -  с  трудом  сохраняя  вежливый  тон,
заметил я. - Но он нисколько не  объясняет  ваш  намек  на  то,  что  Крэмер
стремился к смерти. Нам хотелось бы знать имя человека, который пытался  ему
ее устроить.
   - Думаю, вы сами это выясните, лейтенант, когда изучите как  следует  всю
эту кучку прихлебателей, которой он себя окружил! - сухо проговорил адвокат.
   - Вы имеете в виду, что один из них наследует состояние Крэмера после его
смерти? - спросил Лейверс.
   - Что за странное  предположение!  -  Ирвинг  едва  удержался,  чтобы  не
фыркнуть от негодования. - Естественно, в  случае  гибели  Крэмера  все  его
состояние переходит к его жене.
   - Тогда у нее  гораздо  больше  причин  желать  его  смерти,  чем  у  его
приятелей, - рассудительно констатировал я.
   - Салли Крэмер - одна из  достойнейших  женщин,  с  которыми  мне  выпало
счастье общаться, - заявил он. - Она предана мужу. А еще я уверен,  что  его
так называемые друзья чрезвычайно обязаны ему: все они облепили Крэмера и  в
течение многих лет занимали у него деньги!  Кроме  того,  лейтенант,  здесь,
безусловно, могут найтись и другие побудительные мотивы  для  убийства.  Как
насчет ревности? Его прелестной жены? Ни один из  окружающих  моего  клиента
людей не является зрелым человеком  в  эмоциональном  отношении,  во  всяком
случае, не больше, чем он сам в  этом  смысле.  Для  тех,  кому  свойственно
жестокое пренебрежение к святости человеческой жизни, кто проводит свои  дни
в хвастливых рассказах о том, сколько самолетов они сбили  и  сколько  людей
убили,  любой  намек  на  презрение  или  просто  пьяная  зависть  -  вполне
достаточная причина для убийства!
   - Мистер Ирвинг, могу я задать вам личный вопрос? - сдержанно и  спокойно
поинтересовался.
   - Конечно!
   - Что вы делали во время войны?
   - Несмотря на все  трудности,  продолжал  упорно  учиться  в  юридическом
колледже.
   - Дело огромной важности! - с грубым сарказмом прогремел Лейверс. - У вас
есть хоть какое-нибудь доказательство, что один из друзей  Крэмера  подложил
бомбу в самолет, покушаясь на его жизнь?
   - Разумеется, нет!
   - А доказательства, что хоть у одного из них  имеются  конкретные  мотивы
желать смерти Крэмера?
   - Как я уже объяснил, полагаю, эти мотивы  очевидны,  -  холодно  ответил
адвокат.
   - Но доказательств этого нет?
   - Ну.., в буквальном смысле этого слова, пожалуй, нет, но...
   - В таком случае окажите мне услугу, мистер Ирвинг, -  взревел  шериф.  -
Убирайтесь к черту из моего офиса!
   - Что?! - Не веря своим ушам, Ирвинг вскочил на  ноги.  -  Вы  не  имеете
права разговаривать со мной подобным образом!
   - Уж поверьте мне, что имею! - зарычал Лейверс.  -  Мне  тошно  вас  даже
слушать! Если вы немедленно не  покинете  мой  офис,  я  прикажу  лейтенанту
вышвырнуть вас вон!
   Краска сбежала с лица адвоката.  Мне  показалось,  что  он  хотел  что-то
возразить, но потом, видимо, передумал и с достоинством направился к выходу.
После того как дверь  за  ним  закрылась,  в  кабинете  на  некоторое  врем
воцарилась  тишина.  Шериф  яростно  уставился  на  меня  с  потемневшим  от
бешенства лицом.
   - Рад, что мне не пришлось его выгонять, шериф, - мягко  сказал  я.  -  С
такими людьми никогда не знаешь заранее, как они себя поведут, пожалуй,  еще
начнут кусаться.
   Лейверс тяжело вздохнул и немного расслабился.
   -  Я  не  из  тех  оголтелых  патриотов,  которые  только  и  знают,  что
размахивать флагом родины, но этот подлый коротышка меня доконал!  По  тому,
как он говорил, выходило, что "герой" - это какое-то позорное понятие. Между
тем в то время как эти парни рисковали ради него своей  жизнью,  он,  видите
ли, мучился в колледже или где-то там еще!
   - В этом нет  ничего  странного  -  только  его  отношение,  -  осторожно
возразил я. - Однако в его изысканной  речи  проскочила  парочка  интересных
деталей.
   - Нуу конечно! - нетерпеливо фыркнул шериф. - Вся  эта  история  Крэмера,
происхождение его богатства. Только говорил  он  это  так,  что  можно  было
подумать, будто диктует какую-нибудь книгу!
   - Я не об этом. Ирвинг  сказал,  что  Крэмера  совершенно  не  интересуют
деньги. А он это должен знать, поскольку ведет его финансовые дела. Сам Митч
Крэмер - беспутный хвастун и бездельник,  а  вот  его  жена  -  достойнейша
женщина, которая унаследует все состояние мужа в случае его смерти. И  затем
такая деталь:  по  случайному  стечению  обстоятельств  Ирвинг  покинул  дом
Крэмера за час до того, как самолет разлетелся на куски.
   С дрожащим от возбуждения лицом шериф энергично кивнул.
   - А вы правы, Уилер! Все это складывается  в  очень  интересную  картину.
Здесь просматривается двойной мотив - деньги Крэмера  и  его  жена.  Кстати,
адвокат тоже мог подложить эту бомбу замедленного действия, как и  любой  из
старых друзей Крэмера! Уверен, потому-то он и смылся оттуда  ровно  за  час.
Ирвинг точно знал, когда она взорвется, вот и решил, что если не  будет  при
том присутствовать, то это подтвердит его невиновность.
   - Спокойно, шериф, не увлекайтесь! - поспешил я  его  остановить.  -  Это
всего лишь мое предположение. Но думаю, будет не лишним проверить его  счета
и посмотреть, не тянул ли он потихоньку денежки  Крэмера.  А  еще  мы  можем
разузнать, нет ли чего между ним и Салли Крэмер.  Затем,  в  зависимости  от
того, что нам станет известно, нужно посмотреть, мог ли Ирвинг знать о  том,
как   сделать   взрывное   устройство.   Хотя,   думаю,   любой,    как    и
психопаты-взрыватели, о которых пишут в газетах, может придумать  что-нибудь
похожее. Мы должны идти шаг за шагом, ведь так?
   - Не очень-то это на вас похоже, Уилер, - мрачно заметил шериф, - сбивать
меня с толку логикой. Но думаю, вы правы. Я  могу  организовать,  чтобы  его
бумаги проверили безо всякого шума, а вы займитесь женой Крэмера.
   - Не так уж плохо у вас с логикой, шериф, - усмехнулся я. - Полагаю,  мне
лучше вернуться к Крэмерам и приступить к работе.
   - Конечно, поезжайте. - В его голосе  прозвучала  чуть  ли  не  дружеска
теплота, что было совершенно непривычным, и я окончательно расслабился.
   - А знаете что? - тут же мечтательно добавил он. -  Если  только  в  мире
существует справедливость, - в чем я как полицейский склонен сомневаться!  -
то Филип Ирвинг именно тот самый парень, которого мы ищем.
   - Вижу это будто наяву, шериф! - восторженно проговорил я. - Ваша фигура,
отлитая в бронзе, водружена на крышу здания суда и осторожно балансирует  на
шаре. У вас широко раскрыты глаза, сверкающие обвиняющим блеском, а  весы  в
вашей правой руке склоняются вправо...
   Он открыл рот, чтобы обрушиться  на  меня  с  проклятиями,  но  я  быстро
протянул руку, останавливая его, и покорно добавил:
   - Все понял. Убирайся вон!
   Когда  я  вышел  из  офиса  Лейверса,  Аннабел  Джексон  с   любопытством
посмотрела на меня, откинув назад свои пышные волосы цвета меда.
   - Еще одно убийство, лейтенант?  -  ехидно  полюбопытствовала  она.  -  А
значит, беспутный Эл снова выходит на охоту?
   - Как вы можете говорить подобные вещи, бессовестная  вы  девушка,  когда
только сегодня утром я повстречал ангела! - произнес я с упреком.
   - Уверена, что эта встреча стоила несчастному ангелу обожженных крылышек,
- насмешливо отреагировала она. - Надеюсь, он.., то есть она еще не  улетела
в небо?
   - Она обеими ногами стояла на земле, со склоненной  головой  и  задранным
вверх хвостиком, - загадочно сообщил я, - то есть так, как это должен делать
любой сколько-нибудь уважающий себя талисман.
   - То есть как это?! - Изящная Аннабел содрогнулась от внезапного испуга.
   -  Могу  продемонстрировать,  как  действует  амулет  на  счастье,  -   с
готовностью предложил я.
   - Посмейте только приблизиться ко мне, и я позову  на  помощь  шерифа!  -
сурово предупредила она.
   Невозможно завоевать абсолютно всех  женщин,  утешил  я  себя  изречением
Самсона и вышел  на  улицу,  где  стоял  мой  одинокий,  покинутый  "остин",
стосковавшийся по твердым ногам на своих педалях.
   Было уже больше пяти вечера, когда я во второй раз проехал  по  ухабистой
дороге, ведущей к дому Крэмера. Припарковавшись рядом с забрызганным  грязью
"корветом", я вылез из машины и тут увидел медленно направляющегося  ко  мне
невысокого тощего парня, который сильно хромал и  подволакивал  искривленную
левую ногу.
   -  Слышал,  как  вы  съехали  с  шоссе,  -   бесцеремонно   сообщил   он,
приблизившись. Затем пристально посмотрел на мой  "остин"  со  специфическим
выражением  на  лице,  с  каким  смотрит  отставной   любовник   на   бывшую
властительницу своего сердца, и проговорил голосом опытного хирурга:
   - У вас поршень нуждается в небольшом ремонте.  Могу  починить,  если  вы
здесь немного побудете.
   - Нет, спасибо, - отозвался я. - А вы, собственно, кто?
   - Механик. - Он метнул на меня сердитый взгляд темных глаз. - И неплохой!
   - Работаете у Крэмера?
   - Конечно, если вам есть до этого дело. ч, - , -  Случайно  есть.  -  Мне
пришлось объяснить ему, кто я такой.
   Его густые черные волосы давно нуждались в стрижке, и,  судя  по  щетине,
отросшей на лице, он не брился несколько дней. Темно-синий комбинезон  парн
был перепачкан маслом и грязью, да и весь он выглядел  как  нечто  страшное,
что обычно появляется во второй части шоу, которые показывают по  телевизору
поздно ночью. От него исходила такая откровенная враждебность, что казалось,
ее можно было пощупать рукой.
   - С этим самолетом все было в порядке, - грубо заявил механик. -  Сегодн
утром я первым делом проверил его весь до винтика. - В нем не было ни  одной
поломки! Вы хорошо меня слышите, лейтенант?
   - Слушаю вас, - спокойно отозвался я. - Помнится, как  раз  после  взрыва
миссис Крэмер сказала что-то насчет того, что Клиф тщательно все проверил.
   - Верно. Клиф Уайт - это я, - мрачно сообщил  парень.  -  Самолет  был  в
отличном состоянии, когда сегодня утром  они  начали  на  нем  летать!  Если
хотите, можете проверить мои записи...
   - Мне достаточно вашего слова, Клиф, - заверил я его.
   - Будто бы! - Он с недоверием посмотрел на меня.  -  Послушайте!  Знаю
вас, копов! Вам бы только найти подходящего парня,  на  которого  можно  все
навесить... Найти такого, который не может себя защитить себя. Вот  как  вы,
копы проклятые, работаете!
   - С этим самолетом все было в полном порядке, - рявкнул я,  -  только  до
тех пор, пока кто-то не подложил в него бомбу замедленного действия.
   - Бомбу?! - От потрясения у Клифа буквально отвисла челюсть.  -  Так  вот
как это случилось!
   - К такому заключению пришли все эксперты, а у меня нет оснований  им  не
верить, - пояснил я. - Они считают, что взрывное устройство было спрятано  в
фюзеляже. Вы считаете, такое возможно?
   Немного подумав, Уайт медленно кивнул нечесаной головой:
   - Да, думаю, возможно. Наверное, кто-то зашел в  ангар  прошлой  ночью  и
сделал это, будучи уверенным, что никто не  станет  заглядывать  в  фюзеляж.
Черт, что же это за подлый, грязный трюк - проделать с  человеком  такое  во
время полета!
   - Это называется убийством,  -  веско  заявил  я.  -  Надеюсь,  Клиф,  вы
поможете мне найти того, кто это сделал.
   - Не очень-то это просто, - пробормотал он. - Я  ведь  не  бываю  в  доме
Крэмера, я же только наемный служащий. Так что кроме  всего  этого  шума  ни
черта не знаю о том, что там происходит.
   - Сколько лет вы работаете у Крэмера?
   - С пятьдесят третьего года. Я как раз только вышел из больницы, когда он
предложил мне эту работу. С тех самых пор я все время здесь.
   - А до этого вы знали Крэмера?
   - Конечно! - Его рот искривился в безобразной ухмылке. - Очень хорошо его
знал - я прошел с ним почти всю Корею. - Он немного помолчал, глядя на  свою
искалеченную левую ногу, потом продолжил:
   - Майор Митч Крэмер - лучший летчик  эскадрона,  а  Клиф  Уайт  -  навеки
преданный ему механик, вот кем мы тогда были. До того проклятого утра, когда
майор накануне выпил больше обычного и поэтому был не очень осторожным. -  В
неожиданном приступе бешенства Клиф шаркнул больной  ногой  по  земле.  -  А
знаете, что он потом сказал? "Ты - тупой болван, Уайт. Какого  черта  ты  не
убрался с дороги?" Да, майор - настоящий парень! - Он зло сплюнул в грязь. -
Вот именно - настоящий! После того как меня уволили  из  авиации,  он  нашел
специалиста, который надеялся, что сможет что-нибудь сделать-с моей ногой, -
так что я провалялся в госпитале почти год, пока этот док  пытался  вправить
мне кости, и ничего не получалось, а майор оплачивал все  расходы.  А  когда
док наконец отказался от меня, майор дал мне эту отличную работу -  смотреть
за его самолетом. Так что, - его лицо искривилось еще  больше,  чем  больна
нога, - он так здорово ко мне относится,  что  пусть  только  кто  попробует
назвать меня калекой, я над ним  посмеюсь!  Можете  представить,  лейтенант,
каково улыбаться такому калеке, верно?
   Я не знал, что сказать ему на это, потому я закурил сигарету, чтобы  хоть
что-нибудь делать, потом посмотрел на часы, будто только сейчас спохватился,
что уже поздно.
   - Что ж, думаю,  мне  пора  пройти  в  дом,  -  постарался  я  произнести
беззаботным тоном. - Приятно было поговорить  с  вами,  Клиф.  Еще  увидимс
как-нибудь.
   - Можете быть уверены,  лейтенант.  -  В  его  голосе  снова  послышалась
злобная интонация. - Так как насчет того, чтобы я  починил  вам  поршень?  -
Только  не  сейчас,  -  слишком  поспешно  отказался  я.  -  Но  спасибо  за
предложение.
   Шагая к дому, я чувствовал у  себя  между  лопатками  его  пронзительный,
злобный взгляд.

Глава 3

   Открыв мне дверь, сержант Полник довольно долго разглядывал меня, сморщив
неподвижное, толстое лицо в болезненную гримасу. Меня это не удивило - любое
умственное напряжение стоило ему физических мук.
   - Лейтенант? - словно сомневаясь, спросил он. - Хотите войти в дом?
   - Правильно, - ответил я, восхищенный его  догадкой.  -  Для  этого  я  и
постучал в дверь.
   - Так я и думал, - мрачно заметил Полник. - Знал, что  это  было  слишком
хорошо, чтобы продлилось долго.
   Объясняться быстро он не умел, а у меня под рукой  не  было  лома,  чтобы
подтолкнуть его, поэтому я терпеливо уточнил:
   - Что - слишком хорошо?
   - Да как я управлялся здесь с этим делом, пока вы были в офисе шерифа,  -
мечтательно пояснил он. - За все время работы с вами  мне  впервые  попались
две такие красотки, за которыми я должен следить. Знал,  что  это  долго  не
протянется.
   - Ничего, и на вашей улице будет праздник, - посочувствовал я ему.  -  Во
всяком случае, мы только начинаем расследование, сержант. Так что кто знает,
сколько еще красоток дожидается допроса по этому делу.
   - Допроса! - радостно повторил он. - И это  шикарное  слово  моя  старуха
запрещает дома произносить!
   - В самом деле? - пробормотал я.
   -  Точно.  -  Его  отталкивающее  лицо   вдруг   исказилось   еще   более
омерзительной ухмылкой. - Как вы сказали, лейтенант? Кто знает, сколько  еще
красоток дожидается допроса? Здорово! Я об этом не подумал. Если  вы  хотите
поговорить с ними, лейтенант, то они сейчас на задней  террасе,  сидят  там,
выпивают.
   - Красотки там одни?
   - Нет, - недовольно буркнул он. - С ними эти  ненормальные..,  пилоты.  А
что случилось с таким здоровенным парнем, Макгрегором? Выглядит  так,  будто
его переехал грузовик!
   - Серьезно? - довольный донельзя, заинтересовался я.
   - Верно слово. Нос у него раздулся на всю его толстую рожу! -  усмехнулс
Полник. - Хотите, чтобы я пошел с вами, лейтенант?
   - Не вижу причин, почему бы вам не пойти. Когда  в  дело  втянуто  больше
одной красотки, моя тактика - соблюдать справедливость и делиться с  ближним
дарами благосклонной фортуны.
   - Хочу сказать вам кое-что про вас, лейтенант, - просиял сержант  улыбкой
довольного бегемота. - У вас большое сердце!
   - Вот поэтому мне и  приходится  все  время  тревожиться  о  давлении,  -
отрезал я, шагая по широкому коридору.
   Впав в игривое настроение, Полник больно ткнул меня  в  бок  здоровенным,
как молот, локтем и доверительно прохрипел:
   - Чуть меньше допросов, лейтенант, и у  вас  не  будет  никаких  проблем,
верно?
   Когда мы достигли террасы, восхитившей меня простором, высокими, от  пола
до потолка, окнами и пестрым мозаичным полом, я  на  секунду  остановился  в
дверях, изучая тесную группку людей, сидящих за низким круглым столом.
   Салли Крэмер, одетая в белоснежную кружевную блузку, узкие желтые брюки и
разделяющий их темно-красный шелковый кушак, являла  собой  образец  дамской
элегантности. По одну  сторону  от  нее  сидел  ее  муж,  Митч  Крэмер,  чье
выразительное красивое лицо было омрачено глубоким раздумьем,  по  другую  -
Макгрегор, выглядевший, к моему удовольствию,  точно  так,  как  его  описал
Полник.
   Между  Макгрегором  и  Сэмом  Фордом  сверкала,  как  солнечный  день,  в
облегающей рубашке и брюках из ткани с золотистой ниткой,  очаровательная  и
соблазнительная Эйнджел. Все трое мужчин  были  одеты  так  же,  как  утром,
составляя резкий контраст с нарядными женщинами.
   Я вошел на террасу. Услышав мои  шаги,  вся  группа  обернулась  и  стала
напряженно следить за моим приближением.
   - Добрый вечер, лейтенант, - холодно произнесла  Салли  Крэмер,  отбросив
назад  заученным  жестом  длинные  темно-рыжие  волосы.  -  Явились,   чтобы
присоединиться к поминкам?
   - Замолчи, Салли! - одернул ее Крэмер. - Это я должен был быть сегодня  в
самолете, не могу об этом забыть.
   - Дорогой! - Она легко коснулась его плеча. - Не можешь же ты винить себ
за смерть Рэда - это было бы нелепо.
   Макгрегор злобно уставился на меня.
   - Ищете еще одной драки, лейтенант? - Его голос огрубел  от  выпитого.  -
Следующий раз все будет по-другому, черт! Совершенно иначе!
   - В данный момент ищу убийцу, приятель, - приветливо ответил я. -  Может,
вы подойдете на эту роль?
   Неожиданно Эйнджел улыбнулась, ее темно-голубые глаза смеялись надо мной,
над остальными присутствующими и над всем этим проклятым миром.
   - Вы  не  должны  портить  нам  поминки,  лейтенант,  -  проговорила  она
глуховатым голосом, хрипловатые нотки  которого  вызвали  во  мне  внезапную
дрожь желания. - Мы просто сидим здесь, беседуем и выпиваем, тяжело скорбя о
потере летчика. Вот как раз говорили: "Добрый старина Рэд! Помнишь то время:
как мы были на высоте двадцати тысяч футов, и  тут  из-за  слепящего  солнца
появилось десять их самолетов. Если ты..."
   - Это не смешно, Эйнджел, - убийственно серьезно остановил ее Сэм Форд:
   - Рэд был нашим товарищем, - если ты не забыла! -  и  нам  не  до  юмора,
когда он так погиб!
   - Мне тоже, - поддержал его я. - И я пришел  не  присоединиться  к  вашим
поминкам, а задать несколько вопросов.
   - Возьмите себе стул, лейтенант, - спокойно предложила Эйнджел, -  будьте
гостем Митча. - Ее смеющиеся глаза продолжали меня дразнить, в них  читались
насмешка и вызов. - Могу я предложить вам что-нибудь выпить?
   - Не сейчас, благодарю вас, - отказался я. - Стараюсь  всегда  придирчиво
подбирать себе компанию для выпивки.
   - Мы - тоже, - буркнул Макгрегор. - Лично я  не  стал  бы  пить  с  таким
кретином, как вы, если...
   - Довольно, Стью! - резко прикрикнул Крэмер. - Разве ты  не  видишь,  что
лейтенант намеренно старается поддеть нас всех?
   - Ради Бога! - устало взмолилась Салли Крэмер. - Неужели хоть раз в жизни
вы не можете вести себя как взрослые люди, вместо того чтобы разыгрывать  из
себя переросших юнцов?! Задавайте ваши вопросы, лейтенант,  я  попытаюсь  на
них ответить, если ни один из этих великовозрастных бывших героев не  сможет
этого сделать.
   - Мне хоте