Джеймс Грейди
   Шесть дней Кондора

   James Grady "Six Days of the Condor
   Перевод И. Бони
   OCR Красно

   СРЕДА
   В четырех кварталах позади Библиотеки конгресса, сразу же за пересечением
улиц Юго-восточной А и Четвертой, стоит  трехэтажное  -  второе  от  угла  -
здание, отделанное штукатуркой. Приютившееся среди других  городских  домов,
оно вряд ли привлекло бы к себе чье-либо внимание,  если  бы  не  его  цвет.
Яркая белизна здания резко выделяется на фоне поблекших и выцветших соседних
фасадов - красных, зеленых и грязно-белых. Кроме  тога,  невысокая  чугунная
ограда и небольшой, хорошо ухоженный  газон  способствуют  тому,  что  здесь
царит атмосфера  некоего  спокойного  достоинства,  которого  соседние  дома
полностью лишены.
   Тем не менее лишь очень немногие из прохожих  обращают  внимание  на  это
здание. Для местных жителей оно давно уже стало неотъемлемой  частью  хорошо
знакомого и привычного городского пейзажа. У сотен  же  чиновников,  которые
трудятся в расположенных на Капитолийском холме государственных  учреждениях
и в Библиотеке конгресса и каждый день проходят  мимо,  просто  нет  времени
обращать на него внимание.  Большинство  туристов,  что  толпами  бродят  по
окрестностям, также никогда не добираются  до  этого  здания,  так  как  оно
расположено я стороне от  самого  холма.  А  те  немногие,  которые  все  же
оказываются по соседству, попадают сюда, как правило,  случайно,  в  поисках
полицейского, чтобы тот помог им выбраться  из  этого  пользующегося  дурной
славой района "повышенной преступности" под сень  безопасности  национальных
памятников.
   И  все-таки  если   какой-нибудь   прохожий   по   странной   случайности
заинтересуется этим зданием и начнет внимательно рассматривать  его,  он  не
обнаружит  в  нем  ничего  примечательного  или  необычного.  Вот   прохожий
остановился  перед  оградой.  Вероятно,  прежде  всего  он  заметит  за  ней
бронзовую доску (размером  метр  на  полтора),  установленную  на  газоне  и
извещающую,   что   в   здании   расположена   национальная    штаб-квартира
"Американского литературно-исторического общества". Но в Вашингтоне,  городе
сотен достопримечательностей и штаб-квартир бесконечного числа  организаций,
подобным  предназначением  здания  никого  не  удивишь.  Если  же   прохожий
неравнодушен к архитектуре и проявляет интерес к достижениям дизайна, то  он
почти наверняка будет заинтригован великолепной черной деревянной дверью, по
непонятной причине изуродованной непропорционально большим дверным  глазком.
Если любопытство нашего прохожего не сдерживается его застенчивостью, то он,
возможно, откроет калитку. При этом он,  по  всей  вероятности,  не  обратит
внимания на легкий щелчок  магнитной  защелки,  которая  является  звеном  в
электрической цепи сигнализации. Затем несколько коротких шагов - и вот  уже
наш прохожий поднимается на крыльцо и нажимает кнопку звонка.
   Если Уолтер пьет кофе в маленькой кухне, как это чаще всего  бывает,  или
приводит в порядок ящики с книгами, или  же  подметает  пол,  то  посетитель
слышит неприятно резкий голос  миссис  Расселл,  которая  кричит  "войдите!"
перед тем, как нажать на своем столе кнопку, чтобы  сработал  автоматический
замок.
   Первое,  что  замечает  посетитель,  войдя  в   помещение   штаб-квартиры
общества, это царящие здесь  исключительный  порядок  и  чистоту.  Когда  он
останавливается  на  нижней  площадке  лестницы,  то  его  глаза   находятся
практически на одном уровне с крышкой стола Уолтера, на  котором  совершенно
отсутствуют  какие-либо  бумаги.  Если  судить  по  передней  стенке  стола,
изготовленной  из  пуленепробиваемой  стали,  он  никогда  для  них   и   не
предназначался. Когда посетитель, повернув направо, начинает подниматься  по
ступенькам лестницы, он видит миссис Расселл. В отличие  от  рабочего  места
Уолтера ее стол  завален  бумагами,  скрывшими  под  собой  даже  старенькую
пишущую машинку. За этой кипой, "переработанной древесины" восседает  миссис
Расселл. Ее редкие седые волосы, как правило, взъерошены и слишком  коротки,
чтобы придать хоть какую-нибудь привлекательность  ее  лицу.  Брошь  в  виде
подковки с выбитыми по ней цифрами "1932" украшает с левой стороны  то,  что
можно назвать лишь подобием груди. Миссис Расселл беспрестанно курит.
   Однако лишь немногим посетителям, за исключением
   почтальонов и посыльных, удается так далеко и беспрепятственно проникнуть
в помещение штаб-квартиры общества. Эти немногие, после того как  испытующий
взгляд Уолтера, если тот  на  месте,  удостоверится  в  их  благонадежности,
поступают в распоряжение миссис Расселл. Посетителя, пришедшего по делу, она
направляет к соответствующему сотруднику, убедившись, разумеется,  прежде  в
том, что у посетителя имеется необходимое  разрешение.  Если  же  посетитель
всего лишь один из "смелых и любознательных", то миссис Расселл прочтет  ему
пятиминутную,  до  одури  скучную  лекцию  по  истории  создания   общества,
расскажет о целях  и  задачах  литературного  анализа,  а  также  успехах  и
достижениях их ведомства. Потом  она  вручит  посетителю  несколько  брошюр,
которые он в общем не очень-то и жаждет получить, и заявит, что  сейчас  нет
никого из сотрудников, кто мог  бы  ответить  ему  на  возможные  дальнейшие
вопросы, и  для  получения  дополнительной  информации  предложит  направить
письмо, не сообщив при этом, кому и по какому адресу. Затем  она  решительно
произнесет: "До свидания!"
   Обычно посетители, ошеломленные  таким  напористым  обращением,  послушно
ретируются, вероятно, так и не обратив внимания  ни  на  маленький  ящик  на
столе Уолтера, который уже запечатлел их  внешность  на  фотопленку,  ни  на
красную лампочку над дверью, которая загорается всякий раз,  когда  с  улицы
открывают калитку. Разочарование посетителя уступило бы место  богатой  игре
его воображения, если бы он узнал вдруг, что только что побывал в  помещении
одного из отделов ЦРУ.
   Центральное разведывательное  управление  было  создано  в  1947  году  в
соответствии с Законом  о  национальной  безопасности,  а  также  вследствие
известных событий второй мировой войны, когда США были  застигнуты  врасплох
нападением японцев на П„рл-Харбор. Ныне это ведомство является крупнейшим  и
самым активным звеном в широко разветвленной системе американской  разведки.
Эта система имеет около двухсот  тысяч  сотрудников,  и  ее  годовой  бюджет
составляет  многие  миллиарды   долларов.   Деятельность   ЦРУ   чрезвычайно
многогранна и охватывает широкий спектр мероприятий - секретные  операции  и
шпионаж,   технические   исследования,   финансирование   различных    групп
политических  действий,  поддержка  дружественных  правительств   и   прямые
полувоенные операции. Разнообразие этой деятельности, подчиненной выполнению
основной  задачи  -  обеспечению  национальной  безопасности,  -  превратило
управление в один из самых важных органов правительства США. Бывший директор
ЦРУ Аллен Даллес однажды заметил: "Закон о  национальной  безопасности  1947
года... обеспечил нашей разведке гораздо более влиятельное положение в нашем
правительстве, чем имеет разведка в любом другом правительстве мира".
   Одна из важнейших сторон деятельности ЦРУ заключается в простой  и  очень
кропотливой исследовательской и аналитической работе. Сотни его  сотрудников
ежедневно  рыскают   по   страницам   всевозможных   технических   журналов,
американских и иностранных периодических изданий, прослушивают записи  речей
и выступлений, следят за теле-  и  радиопередачами.  Этой  исследовательской
работой занимаются два из четырех управлений ЦРУ. Информационное  управление
отвечает за техническую разведку,  и  его  сотрудники  составляют  подробные
отчеты о самых последних достижениях науки и техники во всех  странах  мира,
включая  США  и   их   союзников.   Управление   тайных   служб   занимается
специализированной  формой  научных   исследований.   Около   80   процентов
информации, которая проходит через это  управление,  поступает  из  открытых
источников: журналов и периодических  изданий  всех  видов,  радиопередач  и
книг. Управление обрабатывает эту  информацию  и  на  ее  основе  составляет
отчеты  трех  основных  видов:   первые   включают   в   себя   долгосрочное
прогнозирование в отношении  регионов  или  проблем,  представляющих  особый
интерес для США; отчеты второго вида  содержат  ежедневные  обзоры  основных
международных событий и общего политического положения  в  мире;  в  отчетах
третьей  категории  делается  попытка  обнаружить  имеющиеся  недостатки   в
деятельности ЦРУ.
   "Американское литературно-историческое общество" с его  штаб-квартирой  в
Вашингтоне и небольшим закупочным  отделением  в  Сиэттле  является  секцией
одного небольшого отдела, известного в Управлении тайных  служб,  как  отдел
17.
   Главной задачей сотрудников общества является выуживание  в  литературных
произведениях всех примеров и описаний актов  шпионажа  и  связанных  с  ним
действий. Другими словами, сотрудники общества постоянно читают шпионские  и
детективные  романы.  Ситуации,  описанные  в  тысячах   томов   детективов,
регистрируются  со  всеми  подробностями  в  "делах",  а   затем   тщательно
анализируются. Таким образом  были  досконально  изучены  произведения  всех
возможных авторов детективного жанра, начиная  с  Джеймса  Фенимора  Купера.
Большинство книг, принадлежащих ЦРУ,  хранится  в  центральном  комплексе  в
Лэнгли,    штат    Вирджиния.    Однако     штаб-квартира     "Американского
литературно-исторического   общества"    располагает    своей    собственной
библиотекой, в которой имеется почти три тысячи томов. В свое время общество
размещалось неподалеку от госдепартамента, но зимой  1961  года,  когда  ЦРУ
переехало в новый комплекс в Лэнгли,  общество  также  перевели  в  пригород
Вашингтона.  В  1970  году  количество  поступающих  книг,  необходимых  для
исследований, стало создавать серьезные проблемы как в  отношении  хранения,
так и в смысле финансовых затрат. В довершение всего, заместитель  директора
ЦРУ,   возглавляющий   Управление   тайных   служб,   поставил   вопрос    о
целесообразности  содержания  такого  многочисленного   штата   сотрудников,
имевших высшую категорию секретности, которая, в свою очередь,  предполагала
и более высокую оплату труда. В результате общество вновь перевели в пределы
городской черты Вашингтона  и  разместили  в  непосредственной  близости  от
Библиотеки конгресса, что было весьма удобно для его работы.
   Исследователи  и  аналитики  общества   внимательно   следят   за   всеми
литературными новинками  детективного  жанра  и  распределяют  работу  между
собой,  как  правило,  по  взаимному  согласию.  Каждый  сотрудник  является
авторитетом в определенной области детектива, что соответствует  его  личным
интересам, а также симпатиям к тому или иному автору.
   В дополнение к составлению краткого содержания всех получаемых детективов
и детального описания  методов  и  техники  проведения  секретных  операций,
использованных автором, сотрудники общества ежедневно получают из  комплекса
ЦРУ  в  Лэнгли  специально  подготовленные  для-,  них  отчеты.  Эти  отчеты
представляют собой предельно краткое изложение реальных фактов и  событий  с
упоминанием лишь самых необходимых деталей, но без указания имен действующих
лиц. Факты конкретной  операции,  содержащиеся  в  отчетах,  сравниваются  с
похожими эпизодами детективов, хотя те и являются плодом авторской фантазии.
Если между ними будет замечено малейшее совпадение,  то  аналитики,  получив
дополнительные материалы из Лэнгли, проведут- дальнейшее расследование. Если
и в результате этого расследования совпадение подтвердится, то информация по
атому вопросу будет направлена для проверки в более секретное  подразделение
Управления тайных служб. Здесь сделают вывод,  является  ли  это  совпадение
случайным, иди же автор знает гораздо больше того, что ему  положено  знать.
Если подтвердится последнее, то автору явно  не  повезло,  так  как  в  этом
случае соответствующие рекомендации будут направлены в вышестоящие инстанции
для принятия необходимых мер.
   Предполагается также,  что  исследователи  и  аналитики  общества  должны
составлять сводки  полезных  советов  и  рекомендаций,  которые  могут  быть
использованы оперативными сотрудниками и агентами в практических  действиях.
Эти  сводки  направляются  соответственно  инструкторам,  которые  постоянно
изыскивают новые методы и "трюки" для осуществления секретных операций.
   В то утро Рональд Малькольм как раз должен был работать над  составлением
одной из таких сводок. Однако вместо этого он  сидел  верхом  на  деревянном
стуле, положив подбородок на его  поцарапанную  ореховую  спинку.  Было  без
четырнадцати минут девять, и он  сидел  в  таком  положении  с  того  самого
момента, когда, расплескивая черный кофе и громко  чертыхаясь,  забрался  по
винтовой лестнице в свой кабинет на втором этаже  в  восемь  часов  тридцать
минут. Кофе Малькопьм уже выпил и очень хотел еще, но  не  решался  оторвать
взгляд от окна.
   Дело в том, что каждое утро,  между  восемью  сорока  и  девятью  часами,
невероятно красивая девушка проходила мимо окна Малькольма по направлению  к
Библиотеке конгресса. И каждое утро Малькольм, если  только  ему  не  мешала
болезнь или какое-нибудь неотложное дело, наблюдал за  ней.  Это  стало  для
Малькольма своеобразным ритуалом, помогавшим ему ранним утром уговорить себя
выбраться из уютной  постели,  быстро  побриться  и  отправиться  пешком  на
работу.
   Погода  была  по-настоящему  весенней.  Аромат  цветущей   вишни   упорно
пробивался сквозь утренний туман. Краешком глаза Малькольм  увидел  девушку,
придвинул стул поближе к окну и привстал.
   Девушка  не  просто  шла  вдоль  улицы.  Она  плыла  по   ней,   двигаясь
целеустремленно и с чувством гордости,
   рожденным из еще робкой, но уже хорошо осознанной уверенности в себе.  Ее
блестящие каштановые волосы струились вдоль спины и ниспадали каскадом почти
до самой талии. Она не пользовалась косметикой, и, когда  не  носила  темные
очки,  можно  было  видеть,  что  ее  глаза  -  огромные  и  пропорционально
поставленные  -  прекрасно  гармонировали  с  прямым  носом,  широким  ртом,
округлым лицом и  твердым  подбородком.  Коричневый  свитер  плотно  облегал
фигуру. Юбка из шотландки подчеркивала крепкие, полноватые  бедра.  Стройные
икры ног плавно переходили в  лодыжки.  Еще  три  твердых  шага,  и  девушка
скрылась из вида.
   Малькольм вздохнул и опустился на свой стул. Из каретки  пишущей  машинки
торчал наполовину отпечатанный лист  бумаги.  Он  решил,  что  этого  вполне
достаточно  для  утренней  нормы,  ваял  пустую  чашку  и  вышел  из  своего
небольшого красно-голубого кабинета.
   Подойдя к лестнице, Малъкольм остановился. В здании было две кофеварки  -
одна на первом этаже  в  помещении  маленькой  кухни,  расположенной  позади
рабочего места миссис Расселл, вторая на упаковочном столе на третьем этаже,
за открытыми стеллажами  для  книг.  Каждая  из  кофеварок  имела  как  свои
преимущества, так и недостатки. Кофеварка, установленная  на  первом  этаже,
была большего объема, и ею пользовались почти все  сотрудники.  Кроме  того,
рабочие места миссис Расселл и бывшего инструктора  по  строевой  подготовке
Уолтера  ("Сержант  Дженнингс,  если  не  возражаете!"),  а  также  кабинеты
руководителя  общества  доктора  Лаппе  и   нового   бухгалтера-библиотекаря
Хейдеггера  находились  тоже  внизу,  поэтому  все  они  пользовались   этой
кофеваркой. Варила кофе, конечно, миссис Расселл, среди  многих  недостатков
которой отсутствие кулинарных способностей не  числилось.  Однако  кофеварка
первого этажа имела и два  серьезных  неудобства.  Если  Малькольм  или  Рэй
Томас, тоже аналитик, кабинет которого  также  находился  на  втором  этаже,
пользовались ею, то они рисковали встретиться с доктором  Лаппе.  А  встречи
эти вряд ли можно было  назвать  приятными.  Вторым  неудобством  была  сама
миссис Расселл с присущим ей  сильным  запахом  духов,  или,  как  Рэй  имел
обыкновение называть ее, "наша парфюмерная Полли".
   Кофеваркой же третьего этажа мало кто пользовался, так как только Гарольд
Мартин и Таматха Рейнольдс, тоже аналитики, были постоянно приписаны к  ней.
Иногда и Рэй и Малькольм использовали свое право выбора. Время от времени  и
Уолтер осмеливался забраться наверх, чтобы освежиться чашечкой кофе и заодно
лишний раз полюбоваться хрупкой фигуркой Таматхи. Таматха была  приятной  во
всех отношениях девушкой, но она и понятия не имела, как нужно варить  кофе.
Когда Малькольм пользовался этой кофеваркой,  то  он  не  только  становился
жертвой кулинарного варварства Таматхи, но и рисковал быть загнанным в  угол
Гарольдом Мартином  с  его  спортивными  новостями,  результатами  прошедших
матчей, различными мнениями и прогнозами  из  области  спорта,  за  которыми
следовали ностальгические воспоминания и истории о смелых похождениях времен
обучения в средней школе. Малькольм решил поэтому спуститься вниз.
   Когда он проходил мимо стола миссис Расселл, она приветствовала его своим
обычным презрительным  ворчанием.  Иногда  Малькольм,  желая  проверить,  не
переменилась ли она к лучшему, останавливался около нее, чтобы  "поболтать".
В этом случае миссис Расселл принималась лихорадочно перебирать свои бумаги,
и, о чем бы Малькольм ни говорил, она заводила бессвязный монолог о том, как
много ей приходится работать, как она больна и как мало ее ценят. В это утро
Малькольм решился лишь на ироническую улыбку и подчеркнуто вежливый поклон.
   Когда Малькольм с чашечкой кофе в руке начал  подниматься  по  ступенькам
лестницы, он услышал позади себя щелчок открывшейся двери и уже  смирился  с
тем, что ему придется выслушать очередную лекцию доктора Лаппе.
   - О, мистер Малькольм, можно мне... разрешите мне поговорить  с  вами?  Я
задержу вас всего лишь на минутку.
   Ух, пронесло! Говорящий был Хейдеггер, а не доктор Лаппе.  Улыбнувшись  и
вздохнув  с  облегчением,  Малькольм  повернулся  к  маленькому,  тщедушному
человеку с таким багровым румянцем на лице, что казалось, светилась даже его
лысина. Традиционная белая рубашка с пуговками на уголках воротничка и узкий
черный галстук как бы отделяли его большую голову от тела.
   - Привет, Рич, - сказал Малькольм. - Как поживаете?
   - Хорошо... Рон.  Хорошо,  -  нервно  хихикнул,  как  обычно,  Хейдеггер.
Несмотря на шестимесячное полное  воздержание  от  употребления  алкоголя  и
тяжелую физическую работу, его нервы были все еще напряжены. Любой вопрос  о
состоянии здоровья Хейдеггера, даже самый невинный и вежливый, напоминал ему
о днях, когда он, замирая от страха, тайком проносил спиртное  в  туалет,  а
затем как безумный жевал резинку, пытаясь отбить запах, превращавший  его  в
"потенциальную угрозу"  для  безопасности  всего  ЦРУ.  После  того  как  он
"добровольно" согласился на лечение и, замкнувшись в себе, прошел  через  ад
одиночества, и потом постепенно стал приходить в норму, доктора шепнули ему,
что его выследили сотрудники службы безопасности, которые наблюдали негласно
за туалетами...
   - Не зайдете ли вы... я имею в  виду,  можете  ли  вы  зайти  ко  мне  на
минутку?
   Малькольм был рад любому предлогу, лишь бы не работать:
   - Конечно, Рич.
   Они    вошли    в    крошечный     кабинет,     предназначавшийся     для
бухгалтера-библиотекаря, и сели - Хейдеггер за свой  стол,  а  Малькольм  на
мягкий стул, оставленный бывшим обитателем кабинета.  В  течение  нескольких
минут они сидели молча.
   "Бедный маленький человек, - думал Малькольм. - Напуганный  до  смерти  и
все еще надеющийся, что он сможет вернуть себе  благосклонность  начальства.
Все еще верящий в то, что ему восстановят высшую категорию секретности и  он