Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
Мария ЖУКОВА-ГЛАДКОВА
А Я ВЕРНУ ТЕБЕ СВОБОДУ
ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru
Анонс
Русская женщина никогда не бросит любимого в беде, даже если он
окажется за решеткой. Пусть он виноват - она сделает все, чтобы
вызволить его. Журналистка Юлия Смирнова не простила Сергею измены. Но
когда он оказался в "Крестах" по обвинению в непредумышленном убийстве,
она не смогла не прийти на помощь человеку, которого так и не смогла
забыть... Решительная Юлия узнает "Кресты" изнутри и снаружи, научится
посылать "малявы", побывает в плену у криминального авторитета,
незаконно проникнет в чужой дом и проведет настоящее расследование.
Дело осложняется тем, что деловые партнеры Сергея подозревают его в
краже двух миллионов долларов и готовы пойти на убийство, чтобы вернуть
деньги...
Автор выражает благодарность пресс-службе ГУИН по Санкт-Петербургу и
Ленинградской области и лично Владимиру Калиниченко за помощь в
подготовке сериала, а также предупреждает, что все герои являются
вымышленными и что сходство с реальными лицами и событиями может
оказаться лишь случайным.
Пролог
"Кресты" целиком в кадр попадают? - уже второй раз подряд спрашивала
я у туго соображающего оператора. Он страдал болезнью, именуемой в
народе "после вчерашнего". Интересно, меня он вообще видит или как? И в
каком количестве? Пашка - классный мужик и еще более классный оператор,
но, как большинство классных русских мужиков и всех творческих людей,
водит давнюю и тесную дружбу с зеленым змием.
Мы стояли на левом берегу Невы, на набережной Робеспьера, аккурат
напротив известной на весь мир тюрьмы. По моей задумке Пашка должен был
заснять меня на фоне "Крестов", вещающую о незавидном положении тех, кто
волею судьбы (или личных недоброжелателей) оказался в стенах из красного
кирпича. Этот сюжет мы дадим сегодня. А завтра нам предстоит снимать
некоего господина Ефимова, депутата Законодательного собрания
Санкт-Петербурга. Бедняга уже не первый раз пытается завладеть креслом
губернатора.
Поэтому он напоминает потенциальным избирателям о своем существований
и в периоды между выборами, задолго до начала какой-либо избирательной
кампании. На этот раз он решил проявить заботу о заключенных. Ну что ж:
в кои-то веки деньги из депутатского фонда пойдут на благое дело. Нам,
как я понимаю, тоже платят из них, а не из личных средств господина
Ефимова.
- Паша, ты меня хорошо видишь? - уточнила у оператора. - Давай-ка
встань на мое место: я сама взгляну.
- Юля, ты меня достала! - взвился оператор.
Ну хоть какие-то эмоции! Значит, просыпается.
- У меня в сумке есть холодное пиво, - сказала я голоском
змеи-искусительницы. - Снимешь - получишь. Специально для тебя вылила в
термос, чтобы т нагревалось в машине. И ледку из морозилки бросила.
- Стерва! - простонал Пашка.
- Другой на твоем месте сказал бы: "Спасибо, Юленька, за твою
заботу". Тебе еще когда-нибудь доводилось работать с такими заботливыми
корреспондентами, как я?
- Я - не другой, и я с тобой не первый год знаком. Стерва!!!
Стервокор! Правильно Новиков говорит: у других - собкор, а ты у нас -
стервокор. Новиков тебя сразу раскусил. Ох, как кому-то не повезло в
жизни... И о чем мужики думают, когда с тобой связываются?!
- Кто о чем. И другие, в отличие от тебя, считают, что им в жизни
крупно повезло.
Пашка закатил глаза, пробурчав себе под нос явно какую-то гадость.
Но пререкаться дальше нам не дали: прямо за моей "шестеркой"
затормозил огромный черный джип с тонированными стеклами. Кого еще
нелегкая принесла? И с чем? С предьявой какой-нибудь или, наоборот, с
комплиментами? С моей работой никогда не знаешь, чего ждать.
Стекло у переднего места пассажира поползло вниз, и моему взору
явилась лопоухая рожа с квадратной челюстью. Рожа попыталась изобразить
улыбку. Получился оскал.
- Вы - Смирнова, да? - спросил Лопоухий.
- Предположим, - ответила я. Хотя чего предполагать-то? Уж он-то мою
физиономию в криминальной хронике (в качестве репортера) точно видел.
Этот тип не может не следить за делами у друзей и конкурентов, которые
как раз и являются героями моих репортажей. Репортажей стервозной
корреспондентки.
- А вы в "Кресты" случайно не собираетесь сегодня? - продолжал
задавать вопросы Лопоухий.
- Завтра собираюсь, - сказала я. - А что?
- Снимать будете, да? Или писать чего? Или по личному интересу?
"И все-то тебе знать надо", - подумала я и спросила вслух:
- Будут какие-то конкретные пожелания?
Идеи? Замечания? Просьбы? Поручения? Задания?
- Маляву передать сможешь? - родил Лопоухий.
- Вы что, думаете, я по камерам пойду? Не пущают.
- Неужели еще не прорвались? - удивился Лопоухий. - Ну скажите там
кому надо, что ваши телезрители жаждут взглянуть на условия содержания
подследственных. Что письма пишут пачками. Письма мы обеспечим. В любом
количестве.
"А это идея, - мелькнула мысль. - И по камерам - тоже идея. Надо
подкинуть ее депутату. Если он сам это не планирует. Вообще-то он
собирался в актовом зале речь толкать. Перед потенциальным электоратом.
Но почему бы депутату не посмотреть на камеры, чтобы успеть хоть немного
улучшить условия содержания к тому времени, как он сам попадет на нары,
которые по нему давно плачут?"
- И вы уверены, что я смогу попасть в ту, которая вам нужна?
Мои таланты телезрителем из джипа были оценены высоко, правда, он
добавил:
- Вы любому из пацанов отдадите, а там уже перегонят, кому требуется.
Малява - это святое.
"Ему в самом деле нужно переправить маляву, или меня таким образом
проверяют? Или как-то хотят подставить?"
Но у меня тут же возникла любопытная идейка...
- Перед камерой покажете, как упаковывать маляву? - спросила у
Лопоухого.
- Ты чего, сдурела? - Глаза выпучились на меня как два перископа. И
Лопоухий перешел на "ты".
- А что такого? - удивилась я. - Прямо сейчас интервью оформим. В
лучшем виде. Вы просто покажете нашим телезрителям, что нужно делать. А
то многие не знают. А понадобиться может каждому. От тюрьмы и от сумы,
как известно...
Я украдкой бросила взгляд на Пашку. Пашка снимал все. Правда,
Лопоухий этого вроде бы не замечал. Или ему не приходило в голову, что
тележурналисты из любых кадров могут сварганить сюжет и они по жизни
могут понадобиться - таким людям, как я. И вообще пусть лучше будут
лишние кадры, чем их недостаток.
- Твои друзья тебя увидят, - я опять заговорила тоном
змеи-искусительницы, словно сидела под известной яблоней, пытаясь на
этот раз совратить Адама. - И те, кто на воле, и те, кому маляву
посылать собираешься. Дома на видик себя запишешь. Внукам будешь
показывать.
Знакомым девушкам.
Лопоухий хлопнул глазами. Они так и продолжали напоминать перископы.
- У твоих друзей есть в камере телевизор? - спросила я.
- Где? - не понял Лопоухий.
- Ты что, никогда в "Крестах" не парился?
- Я нигде не парился, - процедил он. - Только в бане.
- И как это сказывается на твоей карьере?
Тормозит продвижение вверх в вашей иерархии?
Или теперь для занятия лидирующих позиций отсидка не требуется?
Поведай, пожалуйста, нашим телезрителям о новых веяниях в
бандитско-воровской среде.
Лопоухий не успел ничего ответить. С водительского места на проезжую
часть выскочил молодец, стрижка на голове которого напоминала облезлый
кактус. Кактус буркнул в трубку "о'кей", потом посмотрел на меня,
приблизился.
- Я покажу, - сказал и обернулся к Лопоухому. - Пиши, Виталя.
В результате интервью давали оба. Назвались Виталей и Димой, правда,
ни погонял своих не сообщили, ни принадлежности к братве - "тамбовской",
"казанской" или прочей. Тонкий листочек бумажки, исписанный мелким
почерком, аккуратно свернули трубочкой, потом Виталя сверху написал имя,
вытащил из кармана пачку сигарет, снял с нее целлофановую обертку,
вложил, записку в обертку, достал зажигалку, чиркнул и тщательно запаял
концы.
- Вот так, - сказал. Кактус кивнул.
- Объясните теперь, пожалуйста, нашим телезрителям, что такое малява?
- проворковала я, готовая к тому, что меня сейчас пошлют подальше.
Не послали.
- Ну.., это документ, - родил лопоухий Виталя после некоторого
напряжения извилин - или что там у него между ушами, скрытое черепом.
- Более важный, чем всякие бумаги с круглыми печатями и подписями
официальных лиц, - совершенно серьезно добавил Дима-Кактус.
- Силу большую имеет, - опять открыл рот Виталя. - Для тех, кто там,
- Лопоухий кивнул на другой берег Невы.
Я поблагодарила Виталю с Димой от имени телезрителей и от себя лично,
и мы, довольные друг другом, расстались. Малява осталась у меня.
Джип отъехал, я велела Пашке выключать видеокамеру и двигать в
машину, где вручила ему термос. Оператор вылакал половину, потом поднял
на меня глаза. Пашка, судя по их выражению, начинал немного соображать.
До этого работал на автопилоте.
- Ты в самом деле хочешь это в эфир дать?
Или это ты для себя выясняла?
- Ив эфир, и для себя, - ответила я.
Вечером, дома, я приготовила еще одну маляву. От себя лично. Тому,
ради которого я занялась тюремной тематикой.
- Что это ты вдруг стала снимать сюжеты про "Кресты"? - спрашивали
одни знакомые.
- Что это ты вдруг стала писать про тяжелое положение заключенных? -
интересовались другие.
- Что это ты вдруг повадилась брать интервью у тех, кто успел
побывать "за забором"?
Просто в "Крестах" (вдруг?) оказался человек, которого я любила.
Люблю.
Поняла, что люблю, когда он оказался там.
И что мне никто не нужен, кроме него. До этого я боролась с собой.
Вернее, во мне боролись женская гордость и любовь. Раньше гордость
побеждала. Но когда он попал в "Кресты", победила любовь. Я поняла: это
мой шанс заполучить его обратно и "сохранить лицо". И что я использую
все свои журналистские связи и контакты, установленные за годы работы
криминальным обозревателем, чтобы его оттуда вытащить. И установлю
новые, найду каналы.
Любой канал. Ментовский, гуиновский , воровской...
***
Телевизор, стоявший в камере, казалось, работал двадцать четыре часа
в сутки. Вначале он дико раздражал Сергея, как, впрочем, и многое
другое. Потом Сергей привык и перестал реагировать на звук. И на запахи.
Человек привыкает ко всему. Да и это была возможность регулярно видеть
Юльку... У кого еще из сокамерников была такая возможность? В смысле
видеть свою биксу. Хотя Юльку все знали (заочно, конечно), а уж когда
она занялась тюремной тематикой, стали смотреть регулярно. С таким же
интересом, как смотрели наиболее популярные в тюрьме аэробику и
художественную гимнастику... Юлька, правда, никогда не появлялась
полуодетой. Хотя, наверное, многие представляли, какая она... И только
Сергей знал... И только он один знал - вернее, догадывался, - почему она
вдруг начала делать репортажи о тюрьмах и зонах, а не просто о
криминале. Раньше-то она ведь только с мест преступлений вещала и
описывала их в своих статьях. А тут такое забабахала в своих "Невских
новостях"... Боже, какой же он был дурак... Почему он женился на этой
козе Алке?! Зачем она была ему нужна?! Уже на развод подала, коза.
А уж про "дачки" и свиданки даже говорить не приходится. А Юлька,
судя по всему, вполне может тут появиться в самое ближайшее время.
Сергей посмотрел на часы - наручные часы не из драгметаллов можно
было иметь. Как хорошо, что он в свое время не купил золотой "Ролекс". А
ведь хотел, идиот.
Сергей придвинулся к телевизору. С камерой, можно сказать, повезло -
в этом плане. А то ведь телевизоров только 172 на 855 камер .
Большинство не имеет возможности ничего по ним смотреть. Так что пусть
уж лучше раздражает сутки напролет...
К телевизору уже подтягивались многие из тех, кто не смотрел другие
передачи. Через несколько минут должна была начаться криминальная
хроника. И в кадре появится Юлька.
Юлька стояла на набережной Робеспьера и вещала о "Крестах", маячивших
на заднем плане.
Между Юлькой и "Крестами" несла свои воды Нева, освещаемая ярким
солнцем... А ведь когда сегодня днем Сергей смотрел на тот берег, ему
показалось, что он видел там ее... Юльку... Только солнце слепило глаза,
и он не был уверен. Или просто почувствовал, что она там?
- Э, так это же Лопоухий с Кактусом из сухоруковских. Ну пацаны дают!
- воскликнул кто-то из сокамерников. к "Это Юлька дает, - подумал
Сергей, - а не пацаны. Значит, ждать маляву? Юлька что-то придумала?"
Он уже давно понял, что рассчитывать ему больше не на кого.
***
В огромном кожаном кресле в позе отдыхающего тюленя развалился
мужчина лет пятидесяти пяти на вид. Весь его облик излучал силу и
власть. Рубашка на волосатой груди была расстегнута, и под ней были
видны синие купола. Количество куполов - количество судимостей. На
нескольких пальцах и на правой кисти остались шрамы от сведенных
татуировок.
По обеим сторонам от властного мужчины сидели молодые парни. И
одному, и другому было лет по тридцать. Все трое смотрели криминальную
хронику. Когда передача закончилась, старший щелкнул "лентяйкой" и
посмотрел вначале на одного парня, потом на второго.
- Ну что, звезды экрана? - процедил. - На хрена засветились? Мусорне
захотели о себе напомнить? Чтобы они о вас не забывали? Вам этот
головняк нужен? Или гуси улетели , когда эту биксу увидели?
- Это все она, - промычал Лопоухий. - Гадом буду, она...
- Она нас... - Кактус задумался, подбирая нужное слово, -
приворожила!
- Да, Иван Захарович, - тут же поддакнул Лопоухий, - она как начала
сладким голосом...
- Не гони пургу!
- Мы с Кактусом как заговоренные... Гадом буду! Даже не в курсах, как
так могло получиться...
- Зато я в курсах! - рявкнул старший, но тут же успокоился и произнес
в задумчивости:
- Без этой стервы, думаю, не обошлось. Серега один бы не потянул. Все
беды в этой жизни от баб...
- Да, Иван Захарович, - тут же поддакнул Лопоухий. - Все зло от них.
- И о чем думал Господь, когда создавал Юлию Смирнову? - произнес
Кактус.
- Да Господа там и близко не было! - расхохотался тот, кого именовали
Иваном Захаровичем. - Отвернулся Господь, и тут же за дело взялся
дьявол.
- И она свалилась на наши головы, - сказал Лопоухий.
- Что прикажете, Иван Захарович? - спросил Кактус.
Старший задумался. Думал долго, потом хитро усмехнулся и заявил:
- В отношении Смирновой пока ничего не предпринимать. Работать только
с Татариновым. И остальными участниками комедии. Драмы.
И посмотрим, как Юленька выкручиваться будет.
И что предпримет. Интересно, что этой биксе может прийти в голову.
- Этого не знает никто, - вздохнул Кактус. - Ну если только дьявол...
- Поразвлечься желаете? - подобострастно спросил Лопоухий.
- Да, что-то я заскучал в последнее время...
Глава 1
Мы с Сергеем возвращались из Финляндии.
Он был там по делам фирмы, я - по своим журналистским. В свое время
мы и познакомились в этой стране, когда я отправилась за очередной
"сенсацией": делала репортаж о финских свалках, вернее, наших гражданах,
забирающих оттуда выкинутый северными соседями товар (для них уже -
хлам), а потом толкающих его в Питере. Сергей как раз и оказался одним
из таких товарищей.
Он начинал как волк-одиночка. Вначале возил спиртное и сигареты
вместе с толпами питерских "челноков", которые набивали чартерные
автобусы и плевали на норму тех лет: литр водки, пятнадцать литров пива,
блок сигарет.
Серега рассказывал, как мучимые жаждой финны встречали эти автобусы
на автобусном вокзале, где те высаживали пассажиров, чтобы забрать через
несколько часов и везти назад в Питер.
Поскольку "челноки" всегда брали товара больше нормы, установленной
финскими властями, то каждый раз по приближении к границе гадали: какая
сегодня смена на финской таможне?
Иногда удавалось провезти и по десять бутылок водки. А иногда, в одну
особенно мерзкую смену (из-за некоей финки, которая, по всей
вероятности, очень не любит русских), лишнюю водку приходилось сдавать,
и ее выливали на глазах у "челноков". Сердце русского человека при виде
такого зверства обливалось кровью, но что поделаешь? Хотя, случалось,
финны оставляли водку на таможне до момента возвращения "челноков"
домой. Видимо, у них рука не поднималась вылить божественную жидкость...
"Челноки" шли на различные ухищрения: например, в блок пива вставляли
банки с водкой. По краям - пиво, огненная вода - в центре. Если поймают
- штраф, возвращение на родину и запрещение въезда в соседнюю страну на
пять лет. Серегу один раз поймали, как раз после "преобразования" блока.
Вкатили штраф - пятьсот долларов - и развернули. Но нашего человека так
просто не возьмешь. "Денег нет", - сказал Серега. Ему ответили, что
штраф он должен заплатить в консульстве.
Поскольку "горел" бизнес, Серега решил штраф все-таки заплатить и в
консульство отправился. Правда, вначале поинтересовался, дадут ли ему
снова визу. Тогда и узнал, что только через пять лет. Желание быть
законопослушным гражданином тут же улетучилось как дым.
Еще не хватало оказывать материальную помощь государству Финляндия.
Своему-то не оказываем, а уж северным соседям тем более не будем. У
русского парня Сереги, не желающего терять источник дохода, после
посещения консульства тут же заработали извилины, а, также смекалка с
соображалкой, выгодно отличающие русского от финна.
Серега решил сменить фамилию и превратился из Зайцева в Кулешова,
взяв девичью фамилию матери. В нашем загсе проблем никаких не возникло,
в заявлении, в графе "причина", он просто указал: по семейным
обстоятельствам. Этого оказалось достаточно. Получил новый внутренний
паспорт, сделал новый заграничный, подал документы на финскую визу и
получил ее. Стал ездить дальше. Общаясь с коллегами, понял, что не один
он такой умный.
Потом финны перекрыли "челнокам" кислород. Их правоохранительные
органы стали еще активнее бороться за трезвость своего народа: ввели в
действие новые таможенные правила, сильно ограничив ввоз алкогольных
напитков и сигарет из России. Таможенники стали трясти еще больше, чем
раньше, полицейские теперь способны унюхать нашего "челнока" за версту,
да и конкуренция на этом самом популярном для питерцев направлении стала
чересчур активной.
Но финны опять просчитались: русские парни и девчонки придумали новый
способ получения денег при помощи соседней страны - финские свалки.
Сергей разнюхал эту возможность одним из первых. Потом, правда, к
финским свалкам присоседилась наша братва, решив снимать свой налог с
соотечественников, таким образом делающих деньги. Но вначале все было
просто.
Серега возил стиральные машины, холодильники, морозильники,
спутниковые антенны и прочее добро, выброшенное финнами. Руки у моего
любимого мужчины росли из того места, из которого и следует расти рукам
у мужчины, он эти вещи доводил до ума, а потом продавал за очень
неплохие деньги. Иногда возил что-то под заказ.
На свалке мы и познакомились. Он мне в тот раз даже помог купить (не
на свалке) новый монитор для одного из моих компьютеров, который у меня
полетел где-то за неделю до поездки. А я и не