ическое отношение к власти  и к советскому образу жизни
начало формироваться  у Юрия с первых шагов его сознательной жизни как нечто
само собой  разумеющееся.  Никакого  перелома  на  этот счет в нем  потом не
происходило. Он изначально сложился как оппозиционер.
     То обстоятельство, что он родился инвалидом и оказался в исключительном
положении сравнительно с другими  детьми, способствовало  формированию в нем
особого, индивидуалистического  неприятия советской реальности. Узнав о том,
что его отец  стал  жертвой сталинского  террора,  он ощутил в себе  желание
мстить. Но кому, как? Что он мог сделать больше того, что уже сделалось само
собой ?  Потом он узнал, что сам является жертвой халатности тех, кто строил
Атом.  Жажда  мести  обрела   реальную  основу,  но  объект   мести  остался
неопределенным. Состояние мести стало постоянным элементом его психики.
     В  1969  году до  Красноармейска  дошло известие  о  попытке  покушения
лейтенанта Ильина на Брежнева. Юрий не раз слышал сожаления о том, что Ильин
не попал  в ненавистного и презираемого маразматика  Брежнева.  Уже тогда он
воображал себя в роли отважного героя, убивающего тирана.
     В 1970 году Юрий впервые увидал Евдокию (Дуньку, как ее звали в народе)
Елкину, будущую Маоцзе-дуньку.  Это произошло  во время демонстрации Первого
мая.  Елкина тогда была секретарем  райкома партии.  Она стояла на трибуне и
выкрикивала первомайские призывы. Ее  голос гремел в репродукторах по  всему
городу. Образ этой орущей бабищи  навечно врезался в память  Юрию как символ
власти.



Дети  Внимательный наблюдатель уже по  состоянию школы в те годы  мог
судить   о  морально-психологическом   разложении  советского   общества   и
предвидеть угрозу  надвигавшегося кризиса. Впрочем, кое-кто  из родителей  и
учителей предупреждали об этом. Но кто прислушался к ним?!
     Хотя Юрий рос необщительным мальчиком, ему все же приходилось проводить
время в  среде сверстников. Из их разговоров он  получал такую информацию  о
реальной  жизни  людей, какую не мог  иметь  из  школьных  уроков  и средств
массовой информации. Ученики,  как и взрослые, делились на слои  с различным
уровнем  и образом жизни. Были  бедняки,  к  числу которых принадлежал Юрий.
Были  богачи.  В  классе с  Юрием  училась девочка Таня,  отец  которой  был
директором техникума, а мать заведующей магазином одежды. В соседнем  классе
учился сын директора совхоза, дочь секретаря райкома партии, дочь  генерала.
Были и  середняки, которые  жили  получше бедняков,  но не  могли тягаться с
богачами.  Различия были весьма ощутимыми. У  Юрия на  двоих  с матерью была
комнатушка  в двенадцать квадратных метров в старом  доме без  удобств,  а у
дочери  секретаря райкома партии был  дом в городе на троих человек  и  дача
около  Партграда. Она каждое лето проводила на южных курортах, а большинство
ее соучеников оставалось в городе.
     Юрию приходилось  бывать дома  у  соучеников.  Он дружил  с  Таней.  Ей
нравилось  опекать  Юрия.  Иногда  она  приглашала  его  к  себе  домой  как
достопримечательность: Юрий манипулировал протезами,  как настоящими руками.
К  тому же  он  считался математическим  гением. Родители  Тани поощряли  их
дружбу. Юрий  был  не хулиган,  как  другие,  и  по  крайней  мере не  будет
распускать руки, как говорили они, наслаждаясь своим остроумием.
     Дети росли. Росли и взрослели их мысли, слова и поступки. В шестнадцать
лет  Юрий  начал вести  дневник, назвав  его Мысли  наедине.  Вот  несколько
фрагментов из  него  для примера.  Они дают  представление о  том,  чем было
занято его сознание и сознание его сверстников.


Мысли наедине
     Нас до одури  пичкают всякой  пропагандистской дребеденью. Мы  все  это
слышали сотни раз с первого  класса.  Теперь мы старшеклассники, а  они поют
все ту же песенку. И то же самое нас ждет впереди.  Домой шел  с Таней.  Она
говорила, что  нелепо возмущаться  по поводу этой  галиматьи, надо просто ее
игнорировать.  Ее родители  и  их знакомые  смеются  над  нашей  идеологией,
рассказывают смешные анекдоты на ее счет. А ее предупреждают,  чтобы в школе
помалкивала, иначе плохую характеристику дадут и в институт не примут.
     Я давно заметил,  что  все люди понимают происходящее вокруг.  И все  в
один  голос  призывают  помалкивать.  Все  понимают,  что  именно  из  этого
помалкивания вырастает свинство нашей жизни. И все-таки молчат. И сами же не
дают никому пикнуть. В чем дело?
     Сначала в школе сходили с ума по магнитофонным записям западной музыки.
Потом перешли на  джинсы. Некоторым ученикам родители  и  знакомые  привезли
джинсы  из-за  границы. Началась джинсовая лихорадка. Все  кинулись покупать
джинсы на черном рынке за бешеные  деньги. Я сунулся было к маме. Первый раз
в жизни имел с ней крупный разговор. Она сказала, что такие  траты нам не по
карману, а  если я раздобуду  джинсы сам каким-либо путем, она их изрежет. Я
сначала обиделся.  Но  скоро отошел. И мне стало легко  от мысли, что  я  не
поддамся брючному сумасшествию.
     Таня рассказывала о  жизни  ее родителей  и знакомых. Я  признался, что
слышал  такое впервые.  Она  сказала, что  я  чудом оказался  в  стороне  от
современного хода жизни. Меня  не развратили образованные интеллектуалы. Она
призналась,  что  у  нее   есть  бой-френд,  парень,  с  которым  она  имеет
сексуальную  связь. В ее  возрасте  это  теперь норма.  Посмеялась над  моей
наивностью.


Дети
     Кое-кто  из  его соучеников имел  заграничные  радиоприемники и  слушал
западные  радиостанции  Голос  Америки, БиБиСи,  Немецкую волну  и  Свободу.
Кое-кто читал нелегальную  литературу, самиздат и тамиздат, т.е. изданные на
Западе  и нелегально переправленные в Советский  Союз  книги. Это были  дети
начальства и  богачей вроде заведующих магазинами и складами.  Сын секретаря
райкома партии имел полную  коллекцию  книг Солженицына, оправдывая это тем,
что  врага народа надо знать в лицо . Дети директора свиносовхоза записывали
на кассеты самые антисоветские передачи Свободы.
     Сам  опыт жизни и то, что взрослые говорили  между собою, не скрывая от
своих детей, очень рано развивал в  детях неверие в официальную идеологию  и
пропаганду,  ироническое отношение ко всему  советскому,  преклонение  перед
всем западным. Дети еще не знали, что есть  истина, но уже хорошо знали, что
есть  ложь.  Они  чуть  ли  не  с пеленок приучались  притворяться  и внешне
выглядеть так, будто  они суть  патриоты и верные ленинцы.  В них  с  первых
шагов жизни была посеяна идейная и моральная порочность.
     Никто из соучеников Чернова не стал диссидентом, никто не стал критиком
режима. Но все  они  своим идейным цинизмом и изначальной безнравственностью
внесли свою  долю  в  общее  разложение советского  общества. Пройдет  всего
несколько лет, и  они ринутся очертя голову в ненаказуемую и даже поощряемую
оргию антисоветизма и антикоммунизма с таким видом, будто были прирожденными
борцами против тоталитаризма и за  демократию. Сын секретаря  райкома партии
станет  пропагандистом авторов, считавшихся антисоветчиками. Дети  директора
свиносовхоза будут наживать большие деньги  на продаже записей антисоветских
радиопередач. Да и сын партийного секретаря будет бороться против сталинизма
и  брежневизма  отнюдь не бескорыстно. Но пока это время еще не пришло, пока
еще не  была  спущена сверху новая  установка,  они вели  себя как примерные
комсомольцы, усердно помогая взрослым расправляться с малейшими проявлениями
инакомыслия.


Мысли наедине
     На  уроке   по   истории  произошел  скандал.  Учитель  рассказывал   о
героическом прошлом.
     -  Ходят  слухи,  будто  в   эти  годы  миллионы  невинных  людей  были
репрессированы, - сказал я. Правда ли это?
     Класс замер.  Учитель начал  мямлить  обычные политпомои.  После уроков
меня вызвали в комитет комсомола.  Секретарь сказал, что  будет персональное
дело, выговора не  миновать.  Потом меня пригласили в  дирекцию.  Там сидели
директор, классный руководитель, секретарь партбюро  и учитель  истории. Два
часа выматывали душу. Я сказал, что об этих  репрессиях болтают повсюду, что
я  хотел  знать,  насколько  эта  болтовня  соответствует  истине, и  ничего
преступного в этом не вижу.
     Вроде  бы обошлось, поставили на вид,  и  все. Но отомстили неожиданным
образом. На районной математической  олимпиаде  я занял  первое место, а  на
областную не допустили.
     * * *
     Взрослые  кичатся жизненным  опытом.  Стоит  завести с  ними  серьезный
разговор, как они обрывают тебя: мол, ты еще молод, поживи с наше - поймешь.
А между тем  понимать-то нечего. Нам уже в школе все ясно. Повзросление есть
лишь выбор  пути. А выбираем мы вполне  сознательно. С  людей нельзя снимать
ответственность  за   их   дела,   сваливая   вину   на  среду,  воспитание,
обстоятельства. Воспитание не  только принуждение, но и  добровольный выбор.
Большинство   выбирает   путь   приспособления   к   обстоятельствам.   Лишь
исключительные одиночки  заболевают  жаждой  понимания сути  дела и чувством
несправедливости происходящего.  Они  тоже  выбирают  этот путь добровольно.
Почему они так поступают, не знаю. К какой категории людей отношусь я? Этого
я тоже пока не знаю.

Болезнь
     В  девятом  классе  с  Юрием  случился  первый  нервный припадок.  Врач
районной  больницы,  навестивший  его,  посоветовал  матери   показать  Юрия
психиатру. Пришлось ехать  в  Партград, в психиатрическую больницу,  имевшую
дурную репутацию по всей России.
     Осматривал Юрия  Иван Андреевич Малов, с которым читателю  еще придется
встречаться в будущем. Раньше  Малов работал в больницах и исследовательских
учреждениях  в  Казани,  Ленинграде  и  Москве.  Был  известен  как  крупный
специалист   в  области  психиатрии,  которую  он  сам   называл  социальной
патологией, но  которую  в западной  и нелегальной советской прессе называли
карательной  медициной. На самом  деле Малов  к  карательным  мерам никакого
отношения  не имел  и делал все от  него зависящее, чтобы препятствовать им.
Делал он это  не из каких-то политических и  идейных соображений, а просто в
силу своего  характера. Научная карьера у него не получилась из-за того, что
он был  запойным алкоголиком. Он был дважды женат.  Но семейная жизнь у него
не получилась.  Имел двоих детей. Но не  имел с ними никаких контактов после
того, как кончились сроки выплаты алиментов.
     Осмотрев Юрия, Малов  сказал, что  у  него был всего лишь нервный  срыв
из-за сильного переутомления.  Но Юрия на всякий случай  поставили на учет в
больнице с  обязательством показываться  для  осмотра  раз в полгода.  Малов
сказал, что это - обычная  формальность. Но Юрий воспринял  это как  признак
психической неполноценности. Малов  утешил его, сказав,  что неполноценность
бывает разная, что благодаря  такой неполноценности, как у Юрия, мир получил
величайших гениев.
     Малову   понравилась   мать  Юрия,   которая   была   еще   молодой   и
привлекательной женщиной. Под предлогом наблюдения за здоровьем Юрия он стал
время  от  времени  навещать  Черновых. Иногда он  рассказывал об интересных
случаях, которые стали ему  известны  по работе в психиатрических больницах.
Так он рассказал о мальчике, который хотел убить Сталина.

Рассказ Малова
     Этот  Мальчик  вырос  в  ужасающе  бедной семье,  каких в  те годы были
миллионы. Он был вечно голоден  и  оборван.  И сражался он не с режимом, а с
дырами в одежде и со  вшами. Одно  качество было особенно  сильно развито  в
нем:   сострадание   к   несчастьям    других   людей   и   протест   против
несправедливостей.  Как-то   так  получилось,  что  Сталин  стал   для  него
источником,  символом и воплощением всех зол, которые причиняли неисчислимые
страдания  людям. Всепоглощающая  ненависть к Сталину завладела им. Конечно,
современные   психиатры  усмотрели  бы   в  этом  ярко   выраженный  признак
сумасшествия. Возможно,  они были  бы правы.  Но что ему,  Мальчику, было до
этого?!  Он решил убить Сталина, чего бы это ему  не стоило. Его не страшила
его собственная  гибель. Наоборот, он решил сам  погибнуть при этом,  считая
такую гибель  величайшим счастьем.  Он не  имел  целью  тем  самым  изменить
социальный строй страны  и  условия жизни людей,  такая мысль ему  вообще не
приходила  в голову. Он понятия не имел о том, что такое социальный строй. И
тем более  не помышлял  о  реставрации царизма и капитализма, как  потом ему
приписали судьи. Он просто решил, что главный виновник  несчастий окружающих
его людей - Сталин, и решил покарать его за это.
     Идея  покушения была  такова. Ожидалось открытие канала Москва-Волга. В
Москву  должны  были  приплыть теплоходы по каналу.  Члены правительства  во
главе со Сталиным должны были встречать их на набережной Москва-  реки около
Кремля.  Мальчику хотя и было  семнадцать лет, выглядел  он совсем ребенком.
Кто  мог подумать, что  в голове такого маленького, тощего заморыша  таились
зловещие мысли?! Мальчик  собирался вместе с другими  мальчишками пробраться
через  первую  линию  охраны,  которая  должна  была  сдерживать толпу,  при
близиться  к  членам  правительства  и выстрелить  в  Сталина. Надо сказать,
замысел был  вполне  реалистичен.  Я сам  в  то время оказался в толпе таких
мальчишек  на набережной  и видел Сталина на  расстоянии  нескольких  шагов.
Задача заключалась лишь в том, чтобы достать оружие и научиться владеть им.
     Это просто сказать: достать оружие. А попробуй это сделать практически,
если ты не  связан с уголовным миром!  Тут  Мальчик  вспомнил о своем  дяде,
герое  Гражданской  войны. У  него был маузер, причем - именной,  награда за
подвиги. Дядя иногда показывал маузер родственникам  и  друзьям, рассказывая
романтические истории о Гражданской войне. Мальчик был в гостях у дяди всего
один раз, дядя был важный начальник, своих нищих  и необразованных братьев и
сестер он стыдился. Однажды Мальчик зашел к дяде, когда дома были только его
дети, и  украл маузер. Пропажу сразу же обнаружили, Вора нашли и  забрали на
Лубянку, в главное здание органов.
     Мальчик  признался  в  своем  намерении.  Но  что мог значить  какой-то
тщедушный,  несовершеннолетний  мальчишка?! Чтобы  придать попытке покушения
вес, арестовали родственников и ближайших знакомых семьи Мальчика, включая и
дядю,   героя   Гражданской   войны.  Последнего   и  сделали  руководителем
террористической  группы.  Мальчика  же  решили  сделать  орудием   взрослых
заговорщиков.
     Об  этой группе стало известно Сталину. Он догадался, что  суть дела не
во взрослых родственниках Мальчика и не в дяде, такими заговорщиками  он был
сыт  по горло,  а  именно в  Мальчике.  Он поверил в  серьезность  намерений
Мальчика, и  это его встревожило.  Одно дело уцелевшие  представители бывших
эксплуататорских  классов,  старые революционеры, цепляющиеся  за устаревшие
идеи  и  лозунги,  партийные работники, чиновники, командиры  Красной  Армии
профессора,  ученые... Тут все ясно. И  другое  дело  молодой человек, почти
ребенок, рожденный после  революции, воспитанный в  советской школе  в  духе
идеалов коммунизма и преклонения перед Сталиным, народным вождем. А что если
это первая  ласточка суда потомков над ним, Сталиным лично, и над всем  тем,
что  он построил ценой таких  усилий и жертв?! Сталин велел привести к  нему
Мальчика. У них произошел  такой разговор. Рассказчик присутствовал при этом
разговоре.  Он сидел  за ширмой  и  записывал  беседу  по приказанию  своего
начальника и,  надо  полагать,  самого  Сталина. Разумеется,  он не запомнил
всего  того,  что  было  сказано.  В  памяти  осталось  только кое-что,  что
показалось рассказчику необычным.
     - Верно ли, что ты хотел убить меня, - спросил Сталин Мальчика.
     - Верно, - ответил Мальчик.
     - И ты все еще остаешься при своем намерении?
     -Да.
     - Если я прикажу освободить тебя, откажешься ты от этого?
     - Нет!
     - Но почему ты хочешь убить меня ?
     - Потому что Вы дискредитировали идеалы коммунизма и революции.
     -Ты думаешь, один человек  способен на это? Разве  я один создавал  все
то, что мы сейчас имеем?
     - Нет. Но Вы возглавляли и вдохновляли людей на это.
     - Разве все, что мы сделали, плохо? Сделали же мы что-то и хорошее!
     - Это не искупает зло, причиненное людям.
     -Ты думаешь, мы отступили от идеалов. Но откуда ты узнал об идеалах?
     - Мы изучали их в школе, читали в книгах, смотрели в кино.
     -  Ты думаешь, идеалы можно осуществить  точно в том виде,  в каком они
высказаны на словах и написаны в книгах?
     - Может быть не совсем точно, но близко к тому.
     - Ты думаешь,  я отступил от  идеалов  по  злому  умыслу и  без  особой
надобности? А если иначе невозможно?
     - А Вы пробовали иначе?
     - И многие думают, как ты?
     - Я не знаю никого другого.
     - А может быть тебя этим мыслям научил кто-то другой, взрослый враг?
     -Враги так не думают. Меня же все учили любить Вас и преклоняться перед
Вами.
     Поговорив в таком духе с Мальчиком два часа, Сталин приказал провести с
ним воспитательную работу, которая должна была идти по двум линиям:
     1) обучить Мальчика основам социальной науки и марксизма-ленинизма,
     2) убедить его в необходимости отказаться от намерения убить Сталина.
     И жизнь Мальчика пошла по предписанному Сталиным  распорядку. Днем он с
молодым сотрудником органов ходил на  лекции по истории  социальных  учений,
философии,  истории  коммунизма,  марксизму-ленинизму.  Рассказчик был  этим
самым конвоиром Мальчика. Вечером же с ним работали воспитатели иного  рода.
Их  цель  была заставить его  заявить, что  он  никогда  не  имел  намерения
покушаться на жизнь товарища  Сталина,  что тут произошло недоразумение, что
маузер  дяди он  взял  лишь  подержать,  захваченный романтикой  Гражданской
войны. Может быть это был  единственный в советской истории случай, когда от
арестованного  добивались   не  признания  ложного  обвинения  в  подготовке
покушения на  Сталина,  а отказа от  признания  в том, что он  на самом деле
такое покушение готовил. Система расправы работала по принципу наоборот.
     Меня такой поворот  дела нисколько не удивил, так  как я сам уже не раз
сталкивался с  силой  упомянутого принципа наоборот.  В  1946  году я  подал
рапорт  об  увольнении  из  армии.  Вскоре началась  массовая  демобилизация
офицеров,  и если бы  я  не подал  рапорт, меня  демобилизовали бы вместе со
всеми. Но именно потому,  что я захотел  уйти из армии  сам, меня продержали
еще несколько месяцев  в армии, уговаривая взять рапорт  обратно. Наконец, я
капитулировал,  взял  рапорт назад, и меня после  этого уволили  из армии  в
течение недели.
     Чем  больше Мальчик  изучал  науки по  программе, составленной для него
самим Сталиным,  тем больше он укреплялся в своей уверенности,  что с именем
Сталина связан исторический крах идеалов коммунизма. Воспитатели из органов,
обещали освободить  Мальчика  и  его родственников, дать  его  семье хорошую
квартиру, устроить Мальчика учиться в университет и дать прочие блага,  если
он откажется от своего прежнего признания. В противном случае, говорили ему,
все его родственники, включая родителей, брата и сестру  будут уничтожены, а
он  сам  будет  подвергнут  пыткам,  прежде  чем его прикончат.  Но  Мальчик
упорствовал. В беспрецедентном поединке между самым могущественным человеком
в  стране и  самым  ничтожным первый терпел  поражение.  Он, как  говорится,
потерял лицо  и приказал применить к Мальчику самые суровые меры физического
воздействия.  Обучение  наукам  было  заброшено.  На Мальчика обрушили такой
арсенал  пыток,  какие не выдерживали даже  закаленные ветераны  революции и
Гражданской войны. Но Мальчик  не поддавался.  Это  было  ново для  Сталина.
Случай приобрел для  него принципиальное значение. Этот его противник был не
из прошлого. Он не