клоуна глаз,
а заодно следить за всем подозрительным, что будет происходить вокруг.
   - Если он не спустит глаз с Иннокентия, то как же ему удастся следить
за остальным? - пробормотала я в сильном сомнении себе под нос.
   Мы выехали в Псков ни свет  ни  заря,  то  есть  как  только  немного
рассвело. Хорошо еще, что июнь, а с ним и белые ночи давно прошли, а так
Мариша вытащила бы меня из постели среди ночи,  чтобы  к  утру  быть  на
месте.
   Раскопки археологи проводили возле небольшой каменной стены, которая,
как нам объяснили, веке  в  десятом  была  не  чем  иным,  как  торговым
городом. То есть не сама стена, а то, что внутри нее.  Наташу  мы  нашли
без проблем.
   Собственно, она тут была одна-единственная  женщина  старше  двадцати
лет. Все остальное общество состояло из студентов или  по  крайней  мере
лиц той возрастной категории, когда еще самое время быть студентом.
   - Вы ко мне? - удивленно  спросила  женщина.  -  С  мужем  что-нибудь
случилось?
   - Ничего, - поспешно ответили мы, заметив, как побледнела женщина.  -
Мы с ним разговаривали по телефону вчера, он был жив и здоров.
   - Слава богу, у него сердце больное, я все  время  беспокоюсь.  Мы  с
дочкой хотели, чтобы кто-то остался с ним, но он настоял, чтобы  мы  обе
поехали.
   - У вас тоже дочь? - почему-то удивилась я.
   Но главное  удивление  было  еще  впереди,  когда  Наталья  Сергеевна
подозвала свою дочь к нам, чтобы познакомить.
   Девушка положила пыльные  черепки,  с  которых  она  бережно  сдувала
пылинки, и подошла к нам.
   - Алина! - ахнули мы с  Маришей,  когда  девушка  подошла  достаточно
близко.
   - Меня зовут Настя, - удивленно поправила нас девушка. -  Вы  меня  с
кем-то спутали.
   Вблизи и в самом деле стало  видно,  что  девушка  на  несколько  лет
младше Алины, но все равно сходство было потрясающим. Такая же  высокая,
только фигура у нее была еще по-юношески плоская, у Алины же топорщилась
соблазнительными  округлостями.  Но  длинные  светлые   волосы,   манера
держаться - все было копией Алины.
   Наталья Сергеевна встревоженно переводила глаза с дочери на нас.
   - Настя, узнай, когда обед, - попросила она наконец.
   Так как время уже подошло к полудню, то в ее просьбе не  было  ничего
странного. Девушка ушла, а нас Наташа потащила к себе в палатку.
   - Откуда вы знаете про Алину? - требовательно спросила она у  нас.  -
Кто вы такие? Что вам от меня нужно?
   Учтите, Настя ничего не знает.
   - Она дочь Светланы? - спросила я.
   - Она моя дочь, - вызывающе  ответила  женщина.  -  Неважно,  кто  ее
родил. Я растила  и  заботилась  о  ней  с  самого  первого  момента  ее
появления на свет.
   - Расскажите, - попросила я, - Света отдала вам свою дочь, чтобы  муж
не узнал про ее измену? "
   - Да, - кивнула  головой  Наташа  после  недолгого  колебания.  -  Мы
договорились, что она родит ребенка и отдаст его на воспитание мне. Мы с
мужем хотели иметь детей, но у нас не получалось. Поэтому мне не  стоило
труда уговорить его взять ребенка Светланы. Мы поехали в одну уединенную
деревушку, где нас никто не знал, и Светлана спокойно доносила  ребенка.
Но роды начались раньше срока, ребенок родился быстро, мы  обрадовались,
но оказалось - рано.  У  Светы  поднялась  температура,  начался  озноб.
Думаю, что это была родовая горячка. Мы довезли ее до больницы,  но  там
даже антибиотиков не оказалось. Пока мы доставили  ее  в  райцентр,  она
была уже так плоха, что надежды никакой не  оставалось.  Она  умерла,  а
девочка осталась у меня.
   - А как же врачи не заметили, что умершая только что родила?
   - Господи, да там был один-единственный врач, вечно пьяный.  Он  даже
свои пальцы толком сосчитать не мог. Он написал в свидетельстве о смерти
- воспаление легких, - и этим все закончилось.
   - А муж Светланы, он почему погиб?
   - Кто вам сказал, что он погиб? - удивилась Наталья Сергеевна. - Дело
в том, что Светина мама была со странностями.  Почему-то  она  поставила
условие, что девочка остается у нее, но отец не имеет  права  ни  видеть
дочь, ни вмешиваться в воспитание, и вообще  лучше  было  бы,  чтобы  он
исчез из жизни девочки. Только на этих  условиях  она  брала  ребенка  к
себе.  Алексей  тогда  еще  нетвердо  стоял   на   ногах,   а   Антонина
Александровна была вполне обеспечена, поэтому Алеша  согласился  на  это
чудовищное условие. Ну, а сейчас он процветает, но не знаю,  виделся  ли
он с дочерью. Он ведь для нее трагически погиб, не уверена, что, если бы
и решил с ней встретиться, она поняла бы, почему он тогда  отказался  от
нее.
   - Антонина Александровна, конечно, не догадывается, что  у  нее  есть
еще одна внучка?
   - Не догадывается, и она ей не внучка. Бабушка отказалась от  ребенка
в тот момент, когда послала Свету на аборт.
   Так что Настя ей никто.
   - А кто отец Насти, вы знаете?
   - Нет, я не могу его назвать, -  после  минутного  колебания  сказала
женщина. - Хотя Света говорила, что он учился вместе с нами.
   - Но Антонина Александровна говорила, что это какой-то грузчик.
   - Много она знает, она дочь по месяцу раз в год видела, - отмахнулась
Наталья Сергеевна. - Та могла  ей  что  угодно  сказать,  просто,  чтобы
подразнить мать.
   - Но отец Алины вам хорошо знаком. Может быть, вы нам скажете, где мы
можем найти этого Алексея Романова? - спросила я.
   - - На киностудии, - охотно сказала Наталья Сергеевна.
   - Где? - воскликнула Мариша.
   - У него своя киностудия, несколько месяцев назад мы случайно  с  ним
встретились, он сказал, что теперь снимает собственное кино, ни от  кого
не завися, был очень  довольный  и  страшно  растолстел.  А  фамилию  он
поменял, взял фамилию своей второй жены.
   - И какая же у него теперь фамилия? - дрожащим голосом спросила я.  -
Случайно не Никаловский?
   - Да, правильно! - обрадованно воскликнула Наталья Сергеевна. -  А  я
еще думала, Николаев или  Николаевский.  А  теперь  вспомнила,  точно  -
Никаловский. Он мне еще визитку дал, там черным по белому было  написано
- режиссер А. Никаловский,  киностудия  "Новый  Гелеон"  и  телефоны.  А
почему вы интересуетесь Лешей?
   - Его убили, - брякнула я, думая совсем о другом.
   - Какой ужас! - воскликнула Наталья Сергеевна. - Как это случилось?
   - Пырнули ножом в сердце, и все дела, - мрачно сообщила Мариша.  -  А
вы не знаете, кто бы мог рассказать про людей, с которыми он в последнее
время общался. И вообще, кто бы мог знать, откуда у него взялись деньги.
   - Его жена, - немного подумав, решительно сказала Наталья  Сергеевна.
- Правда, он с ней в разводе уже не сколько месяцев. Как раз в тот день,
когда мы с ним встретились, он праздновал свое освобождение  от  брачных
уз.
   Дескать, жена не хотела давать развод,  пришлось  платить  порядочные
отступные. Но, по-моему, он ее надул. Так что она должна  быть  на  него
немного, а может, и сильно обижена. Поговорите с ней, обиженная  женщина
много может порассказать про своего бывшего.
   - А вы не знаете, где ее найти?
   - У меня сохранился домашний телефон Леши, когда он только женился во
второй раз. Они жили на Петроградской стороне. Сейчас, если я  захватила
с собой свою записную книжку, я вам его дам.
   Она полезла в огромного размера рюкзак, в котором такую  мелочь,  как
записная книжка,  можно  было  искать  до  скончания  века.  Но  женщина
ограничилась тем, что обшарила  боковые  карманы  и  из  одного  достала
потрепанную книжицу.
   - Здесь она! - обрадовалась  Наталья  Сергеевна  и  начала  диктовать
телефон.
   Уходя от нее, мы имели в руках не только домашний телефон Никаловской
Аллы, но еще и ее рабочий, а также адрес. Она жила на улице  Бармалеева,
дом 10, квартира 15.
   - И последний вопрос. Мы, конечно, могли бы задать его и самой Насте,
но думаю, лучше ее не впутывать. Так вот, не  уезжала  ли  ваша  дочь  в
город на несколько дней?
   - Нет, - покачала головой женщина. - Она ведь  тут  работает,  у  нас
график. Я бы ее и не отпустила одну.
   - А с кем-нибудь? - настаивала Мариша.
   - Все равно не отпустила  бы,  -  рассмеялась  Наталья  Сергеевна.  -
Нечего прохлаждаться, пусть знает, каким трудом людям деньги  достаются,
больше ценить будет. Да она никуда и не рвется, у нее тут подруги, она с
ними в свободное время по окрестностям мотается. Что ей в городе делать?
Пыль, жара, духота, я специально на летние месяцы ее с собой увожу.
   Выбравшись из палатки, мы прошли  всего  несколько  метров,  как  нас
догнала Настя.
   - Скажите, вы в Питер возвращаетесь? - спросила она у нас.
   - Да.
   - Вы передадите это письмо вот по этому адресу? - застенчиво спросила
девушка. - Только не опускайте в почтовый ящик, почта - такая ненадежная
вещь.
   "Конечно, свое сердце ей не доверишь, - подумала я, мельком глянув на
имя адресата. - Девочка влюблена, а мать, похоже, против".
   Адрес был почти тот же  самый,  что  и  у  самой  Натальи  Сергеевны.
Различались только номера квартир, да и то всего на одну цифру. Тащиться
снова в Купчино страшно не хотелось, но нельзя же не помочь  влюбленным.
И я протянула руку за письмом.
   - Спасибо! - обрадовалась Настя.  -  А  то  Рома  через  три  дня  на
практику уезжает, увидимся только осенью.
   Очень важно, чтобы письмо попало ему в руки. Если его не будет, то ни
его матери, ни отцу не давайте. Они вечно  все  теряют.  Люди  ученые  и
очень рассеянные.  Отдайте  тогда  моему  отцу,  на  него  всегда  можно
положиться, уж он точно передаст письмо Роме.
   И она убежала, а мы направились к Маришиному "Опелю".  На  выходе  из
археологического лагеря Мариша остановила какого-то паренька.
   - Видишь вон  ту  девушку?  -  спросила  она  у  него,  показывая  на
удаляющуюся Настю. - Знаешь ее?
   - Конечно, это Настя, - пожал плечами парень. - Уже два месяца бок  о
бок живем, я тут всех знаю.
   - А ты не знаешь, уезжала она куда-нибудь на прошлой неделе?
   - Нет.
   - Точно?
   - Точней не бывает, Настя у нас повариха, если  бы  она  уехала,  это
было бы невозможно не заметить. Она раз заболела на день, так вместо нее
Симка готовила,  и  такой  поганой  жратвы  мне  в  жизни  пробовать  не
приходилось. Нет, никуда Настя не уезжала. А зачем вам?
   От парня мы сбежали, наплетя ему  какую-то  ерунду  про  проверку  из
города. Дескать, не отлынивают ли работники, а  то  поступили  сведения,
что кое-кого из работников видели в рабочее время в Питере.
   Теперь у нас в руках была чужая тайна, но что с  ней  делать,  мы  не
представляли. В нашем расследовании она пока не слишком помогла.  Решили
сделать ставку на бывшую жену режиссера.  Приехав  в  город,  мы  первым
делом позвонили ей из телефона-автомата. У меня после целого дня езды по
жаре в глазах плясали веселые звездочки, но Мариша казалась неутомимой.
   - Она дома и готова поговорить с нами про  этого  мерзавца  -  своего
мужа, - сообщила мне Мариша, снова садясь за  руль.  -  Она  только  что
вернулась из Турции.
   Говоря это,  Мариша  подрулила  к  небольшому  магазинчику  с  гордым
названием  "Супермаркет",  где  мы  купили  тортик,  украшенный  жирными
желтыми розами, коробку шоколадных конфет, бородинский хлеб и  несколько
коробочек  с  готовыми  салатами,  а   также   бутылку   сухого,   якобы
французского вина и пачку  сигарет.  Все  это  мы  отвезли  бывшей  жене
Никаловского, оказавшейся худой истеричной женщиной лет сорока. Отдых  у
моря не пошел ей  на  пользу,  она,  правда,  обзавелась  густым,  почти
липового цвета загаром, но казалась какой-то высушенной, словно вяленная
на солнце дыня, так что впечатление было не самое лучшее.
   - Молодцы! - воскликнула она, выхватывая у нас из рук бутылку вина  и
убегая с ней в кухню. - Идите сюда!
   Мы прошли за ней по большой, но какой-то необжитой квартире.  Повсюду
громоздились картонные коробки и связанные в стопки книги.  Пол  был  не
мыт явно больше месяца, новые обои во многих местах уже ободраны кошкой,
хотя самой кошки мы не заметили.
   - Видели, как я живу? - осведомилась хозяйка. - А  все  мой  муженек,
чтоб ему пусто было, виноват. Себе хоромы купил, дочку прописал,  а  что
толку, жить мы там все равно не можем, а на размен он не соглашается.
   Из этой фразы мы сделали вывод, что хозяйка не знает о смерти  своего
бывшего мужа. Оказалось, ничуть не бывало.
   - Наконец-то его прикончили, -  с  глубоким  удовлетворением  сказала
хозяйка, мельком глянув на  милицейское  удостоверение.  -  Давно  пора.
Такие деньги, как у него, честными не бывают. Я давно ждала, что за  ним
либо придут, либо самого на носилках принесут. Слава богу, что меня  это
теперь не касается. Похороним его и все. Я  уже  телеграмму  его  матери
дала. Хорошо, что киностудия позаботилась  о  похоронах,  мне  и  делать
ничего не пришлось. Слава богу, а то не знаю, как  бы  я  справилась.  С
моим-то здоровьем.
   В это время она  наконец  нашла  штопор,  легко  вытащила  пробку  из
бутылки с вином и щедро плеснула в  свой  стакан.  Осушив  его  и  налив
снова, она вспомнила и про нас, таким образом нам тоже досталось по паре
глоточков. После  этого  дама,  опять  же  не  приглашая  нас,  схватила
ближайшую к ней коробочку с салатом и принялась уничтожать его.
   Честно говоря, мне она совсем не понравилась, так  что  сочувствия  к
ней я не испытывала, да женщина в нем и не нуждалась. Напротив, она была
явно довольна смертью мужа. На месте Никаловского я бы сбежала  от  этой
неряхи и эгоистки уже через два дня, не доводя дело до брака.
   - Он же иногородний, - продолжая уминать салат, пробурчала женщина. -
Приехал Питер завоевывать. Я дура была молодая, решила, что не  страшно,
могу позволить себе прописать мужа. Ах он сволочь неблагодарная!  Я  его
кормила, поила все эти годы, пока он в простое был, а как у него  деньги
зазвенели, так поминай как звали.
   - Хорошо еще, что он у вас половину жилплощади не  оттяпал,  -  чтобы
поддержать разговор, сказала я.
   - Не смог! - с торжеством воскликнула Алла. - Он тут был прописан без
права на получение метров. То есть жить мог сколько угодно, но  отсудить
у меня комнату не мог.
   Как  разводиться  стали,  так  он  первым  делом  к  юристу  побежал,
узнавать, может ли на что-то претендовать. Жадный до  ужаса!  Уже  новую
квартиру покупал, а все у меня прописан. Так и  не  выписался,  но  хоть
дочь мне удалось в новую квартиру прописать. По закону не  положено,  но
закон что дышло, как повернул, так и вышло.
   - Большая дочь? - осторожно спросила я, не зная: уже чего ожидать.
   - Семь лет, - отрезала Алла. - С бабушкой на море.
   Я тоже ездила, только отдельно.
   От выпитого на голодный желудок вина женщина быстро захмелела.
   - А чего вы ко мне пришли? - спросила она у нас слегка  заплетающимся
языком.
   - Хотели спросить, не знаете  ли  вы,  откуда  у  вашего  мужа  могли
появиться деньги. Ведь квартиру и две машины он купил совсем недавно.
   - Квартира! Тьфу и растереть! Если  бы  вы  знали,  какие  деньги  он
вкладывал в свои вечно проваливающиеся постановки. Десять, если  не  сто
таких квартир купить можно было.
   - Он снимал фильмы на свои деньги? - ахнула я. - Но это  же  огромные
суммы.
   - Вот и я вам про что, - кивнула Алла, - Он только всем мозги пудрил,
будто был у него таинственный  продюсер,  а  на  самом  деле  деньги  он
вкладывал свои собственные.
   - А как же Моня?
   - Моня - это миф, - сказала Алла. - Деньги к  моему  мужу  потекли  в
прошлом году, причем я сразу и не врубилась, сколько же он  зарабатывал.
Мне он не отчитывался и не советовался, как  их  потратить.  Купил  себе
машину  вместо  того,  чтобы  отправить  меня  в  санаторий.  Мне  врачи
рекомендовали санаторное лечение. Скажите, хороший муж купил бы  машину,
если жене необходимо лечение? Дальше больше. Купил эту огромную квартиру
на "Академической". Я как открыла  каталог  недвижимости  и  увидела  ее
цену, у меня волосы дыбом встали. Я тут же поставила ему условие:  делай
ремонт в моей квартире и купи мебель.
   - И как?
   - Как видите, ничего он  не  сделал,  дал  тысячу  долларов  и  ушел.
Сказал, что больше со мной жить не собирается, что у  него  будет  новая
жизнь.
   - Ну, тысяча долларов - это немало, - заметила я.
   - Но он ее швырнул так небрежно, словно  собаке  кость,  -  прорыдала
Алла. - Я прямо заболела от ярости.
   И ведь я знаю, почему  он  затеял  разводиться.  Не  хотел,  чтобы  я
претендовала на совместно нажитое имущество.
   Мало ли что он там еще прикупит, делиться ведь никому не охота.
   - И он вам совсем не помогал? Вы ведь растите его ребенка.
   - Давал тысячу долларов в месяц, когда больше,  когда  меньше,  но  в
среднем так. Но ведь это жалкие гроши  по  сравнению  с  теми  деньгами,
которые он имеет. Я даже думала пойти в налоговую инспекцию,  пусть  его
прищучат, но потом передумала. Жалко его стало.
   "Своей тысячи в месяц тебе  жалко  стало!  -  злобно  подумала  я.  -
Плевать тебе на мужа и растереть".
   - Так вы его все-таки собирались арестовать? - спросила тем  временем
Алла, с сожалением оглядев пустую  бутылку  вина.  -  За  что,  если  не
секрет?
   - Ваш муж мертв, - сказала Мариша. - Убит, поэтому мы и пришли к вам,
как к его ближайшей родственнице.
   - И еще потому, что ваша дочь становится  наследницей,  -  с  нажимом
добавила я.
   Реакция Аллы была бурной. Сначала  она  вскрикнула,  потом  встала  с
прижатой к сердцу рукой,  а  потом  аккуратно  рухнула  на  пол,  выбрав
местечко почище.
   - Сходи еще за бутылкой, - попросила меня Мариша. - А  я  ее  пока  в
чувство приведу.
   В ларьке возле дома продавалось только пиво и дешевые крепленые вина,
пить которые совсем не хотелось. Я с тоской разглядывала ассортимент, но
тут к ларьку подошел худой парнишка в темных очках, несмотря на то, !что
солнце давно село и уже стемнело.
   - Возьми блок, - сказал он продавщице. - За сотню отдам.
   И он достал блок легкого "Мальборо", который мог стоить самое меньшее
две с половиной. С продавщицей он сторговался за восемьдесят.
   - А коньяк возьмешь? Французский, десять лет выдержки.
   - Только мне коньяком и торговать, - последовал ответ.
   Парень потоптался и решил предложить коньяк мне.
   Я радостно дала ему двести рублей (все, что у меня было с  собой)  за
бутылку в красивой картонной упаковке,  обитой  изнутри  атласом.  И  мы
расстались очень довольные друг другом. Тот факт, что коньяк был, скорей
всего, краденым, а парень собирал деньги себе на дозу,  меня  совершенно
не .волновал. С торжеством я доставила бутылку наверх в  квартиру  Аллы.
Оказалось, что успела я вовремя.
   Правда, Алла что-то бормотала  про  сердечные  капли  и  корвалол  на
полочке, но охотно обратилась к помощи коньяка.  Мариша  уже  рассказала
вдове подробности расследования, которое проведено по поводу  смерти  ее
мужа, так что теперь можно было выслушать и  соображения  Аллы  на  этот
счет.
   - Тут и думать нечего, сообщники его и пришили, - сказала женщина.  -
Небось, деньги не поделили, вот они и решили спор таким образом.  А  что
тут странного, он с такими типами общался, что ничего удивительного  нет
в том, что они его убили.
   Ничего более внятного Алла сказать не могла. Конкретных имен она тоже
не знала, видела один раз, как к ее мужу приехали двое на черной машине.
Один высокий с жуткой рожей, а второй накачанный коротышка, но  по  виду
бандит бандитом. Было это еще перед разводом, то есть еще в мае месяце.
   - Честно говоря, я как  увидела  эти  рожи,  так  сразу  решила  дать
согласие на развод. А сначала не  хотела,  но  тут  живо  передумала.  С
такими только свяжись, живо либо в тюрьму, либо на тот свет угодишь. Так
что муженек мой получил по заслугам.
   - А вы знали, что у вашего мужа есть еще одна дочь от первого  брака?
- спросила я у нее.
   - Да, он мне рассказывал, - кивнула Алла. - Но мне-то что? Он  с  ней
не общался, сбагрил сиротку бабке и доволен.
   - Но он не говорил, что собирается встретиться с ней, вс