ходят тут по ночам одни?
   - спросила я, тоскливо перебирая наши шмотки.
   - Вот, вот!
   - обрадовалась Мариша. - Вопрос по существу.  Думаю,  что  одной  из  нас
придется сменить не только возраст, но и пол.
   - И переодеться в мужа данной старушки?
   - догадалась я.
   -  Для  этого  потребуется  халат,  длинная  борода,  и  вообще  вряд  ли
получится. Ведь мужчины тут лиц не прячут, это тебе не пустыня.
   А сколько грима на мою физиономию ни положи, все равно я на старичка буду
мало похожа.
   - Ты напрасно себе льстишь, - заявила мне Мариша.
   - Надо только чуточку постараться, и все будет в порядке.
   - Все равно стариком я быть не согласна, -  решительно  отказалась  я.  -
Если нас остановят, то именно мне придется объясняться, а  я  поместному  ни
бум-бум.
   - Ты всегда можешь прикинуться глухим, - великодушно  предложила  Мариша,
но я твердо стояла на своем.
   - Ладно, - с тяжелым вздохом согласилась моя подружка. - Пусть будут  две
старушки.
   Старушки тоже могут быть глухими, к  тому  же  здесь  женщину  вообще  за
человека не считают, поэтому вряд ли обратятся с вопросом.
   Мы намотали на себя  несколько  слоев  гостиничных  полотенец,  а  сверху
напялили самое темное и бесформенное, что у нас было с собой.
   Мариша натянула на себя длинный синий сарафан, прикрыв его  вырез  черной
кофтой.
   Когда она согнулась и закашлялась, то эффект был потрясающий.
   Казалось, что передо мной  стоит  столетняя  старушенция,  которую  лучше
вообще не трогать, а то рассыплется от времени.
   Я выбрала для себя черную юбку в складку, которая за счет  намотанных  на
заднице полотенец несколько перекосилась.
   - Будешь делать вид, что  тебя  радикулит  скрутил,  -  посоветовала  мне
Мариша.
   Под юбку я надела синюю ночную рубашку,  которую  кто-то  забыл  в  нашем
номере, а поверх всего этого меховую накидку с кресла.
   В темноте она легко сойдет за безрукавку.
   Волосы мы обильно припудрили нашедшимся у Мариши в сумке  тальком,  сразу
же постарев на несколько десятков лет.
   После этого я скособочилась, как только могла, и заковыляла  по  комнате,
переваливаясь с ноги на ногу, как утка.
   - Блеск!
   - заключила Мариша.
   - Теперь тебе бы еще палку, но ее мы найдем на улице. При этих словах мне
стало тоскливо.
   - Да чего ты трусишь, - убеждала меня она.
   - Если наша блондинка не боится ходить одна по улицам, то чего же  нам  с
тобой бояться?
   - У нее пистолет, - плаксиво протянула я, но в это время раздался  щелчок
замка в соседней двери.
   - Пора! - заключила Мариша. - Главное - не забывай ковылять.
   Мы выскользнули в коридор, но Оксаны там не было.
   Вместо нее обнаружилась какая-то особа в темной одежде, которая спешила к
пожарной лестнице.
   - Пошли за ней, - потянула меня за рукав Мариша.
   - Все это выглядит очень странно.
   В этом я с ней была полностью солидарна. Две  старухи  в  длинных  юбках,
карабкающиеся в ночи по шаткой пожарной лестнице, и в самом  деле  выглядели
бы в глазах отдыхающих весьма странно. А отдыхающих, как назло, было много.
   - И чего они все выползли?
   - злобно бормотала Мариша себе под нос. - Уже спать  давно  пора.  Просто
столпотворение какое-то.
   Мне было не до обсуждений странностей наших соседей.
   Я была занята тем, что старалась не потерять из виду ту особу  в  черном,
которая  выскользнула  из  номера  Оксаны  и   которую   Марише   приспичило
преследовать.
   Особа оказалась на редкость проворной и  к  тому  же  постоянно  смотрела
вверх.
   Поэтому ползти за ней по лестнице и  оставаться  при  этом  незамеченными
оказалось невозможно.
   - Бегом к лифту! - скомандовала я и первой припустила вперед.
   Мариша  скакала  следом,  бубня   что-то   о   необходимости   соблюдения
осторожности. К лифту мы подлетели как раз, когда  из  него  выходила  целая
группа туристов с фотоаппаратами и кинокамерами.
   Я не успела затормозить и  на  полном  ходу  врезалась  головой  в  живот
какого-то упитанного дядьки.
   Судя по тому, как он охнул, удар  был  болезненный.  Его  жена  истерично
заверещала, но тут, на наше счастье, подоспела Мариша, которая, не  особенно
вслушиваясь  в  вопли  женщины,  запихала  меня  в  лифт,  вытолкав   оттуда
оставшихся туристов, и нажала кнопку первого этажа.
   - Ты заметила, что один нас все время фотографировал?
   - обратилась она ко мне.
   - Тебе показалось, - заверила ее я, испугавшись, что после ночной слежки,
если мы останемся живы, нам еще предстоит выкрадывать пленку из номера не  в
меру ретивого туриста.
   Но на препирательства о том, кто из нас прав, времени уже не  оставалось,
так как лифт остановился на первом этаже.
   Мы из него вышли и оказались в холле.
   - Хромай!
   - приказала мне Мариша.
   Я послушно захромала.
   Но вместо благодарности услышала:
   - Что ты еле тащишься?! Так мы вовек не догоним ту бабу.
   Я начала хромать быстрей, зрелище,  должно  быть,  было  душераздирающим,
потому  что   администратор   и   присутствовавшие   гости   провожали   нас
сочувствующими взглядами, а швейцар даже открыл для нас дверь,  чего  обычно
делать всячески избегал.
   Выскочив из гостиницы, мы  с  Маришей  мигом  забыли  о  своих  хворях  и
припустили бегом, провожаемые удивленными взглядами все тех же постояльцев.
   К пожарной лестнице мы подоспели как раз вовремя, чтобы увидеть, как наша
подопечная спрыгнула с нее и, выбрав самый темный и несимпатичный  переулок,
устремилась в него.
   - За ней, - прошептала Мариша, которая к этому времени уже  отломала  сук
от какого-то растения и смастерила из него для меня клюку.
   Опираться на клюку и одновременно хромать оказалось значительно  сложней,
чем просто хромать.
   Я убедилась в этом уже через  несколько  метров.  А  наша  тетка  мчалась
вперед словно торпеда.
   Мы проследовали по целому лабиринту узких улочек, которые были образованы
многочисленными  сараями  и  складскими  помещениями,  выстроившимися  вдоль
железной дороги.
   Место было не из самых живописных, я бы сюда и днем не решилась сунуться,
опасаясь заблудиться и остаться здесь навсегда.
   Однако дело было сделано, и теперь вся надежда была только на женщину, за
которой мы следили.
   Теперь только она могла вывести нас из этой  путаницы  узких  проходов  и
обширных свалок.
   - Она тут словно дома, - поделилась со мной Мариша. - Как ты думаешь, что
ее связывает с Оксаной?
   Почему она вышла из ее номера?
   Может быть, это ее очередная сокурсница?
   Времени  на  обсуждение  этого  вопроса  у  нас  не  осталось,  так   как
предполагаемая сокурсница Оксаны остановилась возле невзрачного домика и три
раза стукнула в окно. Два раза  быстро,  потом  через  небольшой  промежуток
времени еще раз.
   Ей никто не ответил, тогда она подошла к двери и толкнула ее.
   Дверь отворилась сразу же.
   Казалось, это женщину насторожило.
   Но, немного поколебавшись, она все-таки вошла внутрь.
   - И что нам теперь делать? - оскорбленно пробормотала Мариша.
   Чувствовалось, что поведение загадочной особы задело ее до глубины души.
   Я в это время как раз с тоской раздумывала, какого черта  мы,  две  дуры,
поперлись провожать какую-то местную тетку до ее дома, куда она  и  без  нас
отлично бы добралась.
   И как нам теперь отсюда выбираться.
   Очнулась я, чтобы услышать, как Мариша бормочет:
   - Надо посмотреть, что она там делает.
   - И думать забудь!
   - возмутилась я.
   - Такие дома обычно имеют внутренние дворики, и там сидят  огромные  злые
псы. Их тут специально не кормят в надежде на то, что они будут пробавляться
ночными гостями.
   Или наткнемся на хозяина, а он окажется еще старой закалки и по-русски ни
в зуб ногой, как мы объясним ему, что нам нужно?
   Он еще вобьет себе в голову что-нибудь непотребное.
   Старички тут бодрые, до самой могилы сохраняют полную боевую готовность к
продолжению рода.
   - Вечно ты все преувеличиваешь, - недовольно отмахнулась от меня Мариша и
поперлась прямиком к двери, за которой несколько минут  назад  исчезла  наша
преследуемая.
   Рассудив, что оставаться одной среди пустынной улицы, на  которой  вполне
реально появление даже не одного дедушки, а целой  компании  припозднившихся
старичков, я поспешила следом за Маришей, и очень вовремя,  потому  что  она
уже открывала дверь.
   - Ты что-нибудь слышишь?
   - спросила у меня она, остановившись на пороге.
   Я прислушалась, но из глубины дома не донеслось ни единого звука.
   Всякого нормального человека этот факт успокоил бы, но  Мариша  почему-то
насторожилась и посоветовала мне быть осторожней.
   Пока я возмущенно хватала ртом  воздух  и  придумывала,  что  бы  мне  ей
половчей ответить, она сделала несколько  шагов,  и  мы  оказались  в  узком
коридоре, сплошь заставленном сундуками.
   - В случае чего прятаться будем здесь.
   - прошептала Мариша, убедившись, что  крышка  ближайшего  к  нам  сундука
легко открывается.
   Я только мрачно кивнула, от всей души надеясь, что такого случая  нам  не
представится. Увы, я ошибалась. Неожиданно в соседней комнате послышался шум
падения тяжелого и мягкого предмета, а следом за ним испуганное  восклицание
и быстрые шаги в нашем направлении.
   Как по команде,  мы  с  Маришей  откинули  крышку  ближайшего  сундука  и
прыгнули в него.
   Помимо нас, в нем хранился еще  какой-то  садовый  инвентарь,  сидеть  на
котором было крайне неудобно. Мне, например,  сразу  же  врезалось  в  спину
что-то жесткое и железное, и как я ни  вертелась,  скинуть  это  с  себя  не
могла.
   К тому же  меня  угнетало,  что  я  никак  не  могла  припомнить  садовый
инструмент такой формы.
   Шаги тем временем приближались с такой  скоростью,  что  стало  очевидно:
кто-то чем-то сильно напуган и передвигается почти бегом.
   Как только  шаги  проследовали  мимо  нас,  Мариша  приподняла  крышку  и
посмотрела вслед спешившему.
   - Она! - удовлетворенно поделилась со мной Мариша.  -  Наша  баба.  Очень
торопится, интересно, что ее так напугало?
   Я пожала плечами и робко предложила Марише вылезти из сундука или хотя бы
переселиться в другой.
   - Подожди, она возвращается!
   - встревоженно перебила меня подруга, проворно опуская крышку.
   Шаги и в самом деле опять приближались, миновав  наше  укрытие,  они  уже
слышались в конце коридора, потом раздался  шум  возни,  и  все  стихло,  но
ненадолго.
   Уже через несколько секунд, когда я совершенно точно решила, что довольно
Марише надо мной измываться, и приготовилась  устроить  скандал  на  предмет
нашего переселения, у входной двери раздались громкие мужские голоса.
   Голосов было много, что  моментально  заставило  меня  пересмотреть  свой
взгляд на наше местонахождение и обнаружить в нем массу ранее  не  оцененных
мной достоинств.
   Новые гости не затрудняли себя тем, чтобы  перейти  на  русский,  поэтому
понять их намерения было затруднительно. Одно было точно: они спорили.
   Но вот о чем, мы не могли даже догадаться.
   Наконец гости пришли к какому-то решению и дружно протопали  мимо  нас  в
дом.
   Я тут же открыла рот, чтобы предложить  Марише  смыться,  пока  есть  еще
возможность, но тут же выяснилось, что возможности такой на самом деле у нас
нет.
   Совсем рядом с нами раздался тяжелый вздох  и  чья-то  увесистая  задница
плюхнулась на крышку нашего сундука.
   От страха я зажмурилась изо всех сил, и, хотя никакой практической пользы
из этого не извлекла, так как в сундуке и так было  темно,  как  у  черта  в
печке, мне стало спокойно. Спокойно и душно. Раньше мы, увлеченные шумами  в
коридоре, как-то не обращали особого внимания на состав воздуха  в  сундуке,
но теперь явственно почувствовали,  что  кондиционер  нам  тут  пришелся  бы
весьма кстати.
   Человек, сидящий на крышке нашего сундука, явно никуда не торопился, он о
чем-то сокрушенно вздыхал и бормотал нечто невразумительное на своем языке.
   Так как никто ему отвечать не торопился, мы сделали вывод, что он один.
   Что следует из этого вывода, еще предстояло выяснить.
   - Ахмет, - раздался окрик из дома.
   Следом за ним послышалась инородная речь, которую мы опять же не  поняли,
зато стало ясно, что нашего пленителя зовут Ахмет.
   Он встал и пошел прочь от нас.
   - Открывай крышку! - прошипела я Марише, как я полагала, в ухо.
   - Они же нас увидят, - возразила она откуда-то у меня из-за спины.
   - Плевать, - разозлилась я. - Они нас все равно увидят, если я вылезу  из
сундука, а я вылезу, потому что у меня в голове все помутилось от духоты.
   Мариша послушно приоткрыла тонкую щелочку, и мы  жадно  приникли  к  ней,
стараясь надышаться вдоволь, пока ночные  обитатели  этого  дома  не  пойдут
обратно.
   - Идут!
   - первой заметила я странную процессию, которая выползала из недр дома.
   Первые два человека  несли  за  ноги  и  голову  тело  другого  человека,
пребывавшего явно в состоянии полной прострации.
   Во всяком случае, против такого обращения с собой он не возражал, из чего
становилось ясно, что он либо без сознания, либо мертв. В пользу  последнего
свидетельствовали обильные пятна крови, покрывавшие его одежду.
   Следующая пара тащила еще одного покойника, у  которого  на  месте  глаза
было аккуратное пулевое отверстие.
   Все они вышли на улицу, а  затем  вернулись,  чтобы  вынести  еще  одного
мертвеца. Этого  они  уронили  прямо  перед  нашим  сундуком,  должно  быть,
специально для того, чтобы позволить нам насладиться зрелищем  развороченной
башки.
   Мариша издала какой-то странный  булькающий  звук,  который,  к  счастью,
никто, кроме меня, не услышал. На улице таинственных гостей явно кто-то ждал
в машине, потому что вряд ли они  затеяли  переноску  трупов  единственно  с
целью поразвлечь себя и повеселить нас.
   Наконец они все убрались, а мы перевели дыхание.
   - Давай выбираться, - предложила мне Мариша. Я сидела таким образом,  что
выбраться ей первой не удалось бы ни под каким видом.
   Я в принципе была согласна, но снова вмешались таинственные силы.
   Вернулся Ахмет с теми своими друзьями,  которые  еще  были  живы,  и  они
разбрелись по всему дому в поисках чего-нибудь ценного.
   Об этом не стоило  большого  труда  догадаться  по  звукам,  которые  они
издавали, срывая со стен ковры и круша мебель.
   - Так они и до нас скоро доберутся, - высказала Мариша предположение,  от
которого  меня  пробрал  ледяной  холод,  несмотря  на   сильно   повышенную
температуру во всем доме и в нашем сундуке в частности.
   Маришино предположение оказалось верным лишь частично, до сундуков они  и
в самом деле добрались, но начали не с нашего, стоящего возле  выхода,  а  с
того, что стоял в противоположном конце коридора.  Нам  это  дало  несколько
минут передышки, так как первой они нашли ночную гостью Оксаны,  за  которой
мы поперлись в город.
   Радости их не было предела.
   Даже нам, плохо понимающим, в чем тут, собственно, дело, стало ясно,  что
ночной гостье они рады значительно больше, чем всем сокровищам Али-Бабы.
   К нашему удивлению, гостья их ликования отнюдь не разделяла, а, наоборот,
всячески старалась от них вырваться. Что было просто невежливо  после  того,
как радостно они ее встретили.
   Она же зачем-то вытащила пистолет и выстрелила  в  самого  маленького  из
четверки, который оказался на редкость  проворным  и  первым  поднял  крышку
сундука.
   В итоге за свое любопытство он поплатился простреленным плечом.
   Остальные попытались  схватить  тетку  всем  скопом,  но  были  вынуждены
отступить.
   На этот раз досталось нашему толстому Ахмету, который теперь держался  за
живот и горестно стонал.
   В это время с улицы раздались  чьи-то  крики,  услышав  которые  четверка
мигом потеряла всякий интерес к общению с теткой и начала судорожно ломиться
в узкие окна, которые находились на значительном расстоянии от пола. С собой
они прихватили Ахмета, которому к этому времени уже стало  настолько  плохо,
что самостоятельно стоять он не мог, не говоря о  том,  чтобы  пробраться  в
узкое окошко.
   Честно говоря, самостоятельно в него он бы не пробрался, даже пребывая  в
своем лучшем состоянии.
   Мы с Маришей проворно  закрыли  крышку  сундука,  оставив  узкую  щель  и
рассудив, что болтаться на пути у  расстроенных  и  вооруженных  людей  нам,
безоружным, не стоит.
   И теперь могли насладиться зрелищем толстой задницы Ахмета, застрявшей  в
узком отверстии под самым потолком.
   Но сегодня ночью  все  было  против  нас,  даже  этому  нашему  скромному
удовольствию умудрились помешать.
   В дом ворвалась целая  банда  бородатых  людей  в  зеленых  комбинезонах,
которые тоже стремительно бросились к женщине.
   Она к этому времени уже выбралась из сундука и глазела в потолок.
   - Ты жива!
   - очень своевременно завопил предводитель зеленых.
   - Мы никак не предполагали, что ты сюда явишься сегодня ночью, поэтому  и
не волновались. У тебя появились новые обстоятельства?
   Женщина молча кивнула головой.
   - Тогда пойдем отсюда, - сказал бородатый.
   - Обсудим это, когда закончим с этими шакалами.
   И они ушли, а мы с Маришей наконец-то остались одни и смогли выбраться из
нашего сундука.
   - Какой кошмар!
   - простонала она, с трудом вытаскивая свое затекшее тело на свет божий.
   При этом она сердито косилась на меня, как будто это я ее затащила в этот
чудный домик, где что ни сундук, то загадка.
   При мысли о сундуках я вспомнила о  той  штуке,  которая  не  давала  мне
выпрямиться в этом довольно вместительном ящике.
   Заглянув в него, я почувствовала, как начавшая струиться по  венам  кровь
вновь застывает, а сама я коченею и умираю.
   - Взгляни-ка сюда, - прошептала я, обращаясь к подруге.
   Она заглянула и повела себя несколько отлично от меня.
   - Это здорово!
   - воскликнула она.
   - Здесь все ходят с оружием, а  мы  чем  хуже?  Теперь  и  у  нас  будет.
Доставай эту штуку.
   - Ты окончательно сдурела?
   - взвизгнула я.
   - Это же миномет или что-то подозрительно на него похожее. Он же опасен.
   - Зато это оружие, - не сдавалась Мариша. - Нам  с  ним  никто  не  будет
страшен, можем хоть всю ночь по городу разгуливать.
   - Кто тебе разрешит его с собой таскать?
   - возмутилась я. - Да нам и не справиться с ним.
   - Вечно ты все норовишь испортить, - заныла Мариша.
   - Что, с тебя убудет, если мы немного попользуемся этой штуковиной?
   Я всерьез  перепугалась,  представив,  как  Мариша  бодро  взваливает  на
тележку этот миномет и тащит его к нам в гостиницу, а первый  же  попавшийся
страж правопорядка останавливает ее и требует дать объяснения, откуда у  нее
оружие.
   Что  последует  за  тем,  как  Мариша  эти  объяснения   даст,   нетрудно
предположить. Отпуск снова будет испорчен.
   - Может быть, поискать что-нибудь менее объемное? - предложила я.
   Мариша недовольно фыркнула, всем своим видом показывая, что она думает  о
всяких перестраховщицах, и полезла в соседний сундук, который был бы  точной
копией нашего, если бы не внушительный замок, висящий на нем.
   К замку пришлось применить радикальные меры и сбить его концом  миномета,
который все-таки нам пригодился, так что Мариша могла быть довольна.
   - О!
   - восхищенно простонала она, когда крышка сундука наконец  откинулась.  -
Ты только посмотри на них.
   Я  взглянула  и  поняла,  что  могу  смело  распрощаться  с   опасениями,
связанными с минометом.
   Сундук был  битком  набит  смертельно  опасным  железом,  которое  своими
размерами значительно больше подходило для нас с Маришей.
   Тут лежали ручные автоматы, переложенные  мешковиной  и  обильно  политые
смазкой.
   - Как ты думаешь, почему на нашем сундуке замка нет, а на этом есть?
   - неожиданно спросила меня Мариша, оторвавшись от созерцания оружия.
   - Вряд ли нормальному человеку пришло бы  в  голову,  что  можно  стащить
потихоньку миномет, - предположила я, деликатно намекая на то, что Маришу  я
к данному разряду людей п