це,  заявив,
что была с ним той ночью. Я просто не знала, что делать.
   С одной стороны, он был со  мной,  а  с  другой  -  почему-то  подтвердил
гнусную ложь этой особы.
   Что я могла подумать?
   Я чуть не умерла от горя.
   Он нашел меня, когда я готовилась наложить на себя руки, и спас,  сказав,
что между ним и Оксаной никогда и ничего не было.
   Но он вынужден был  подтвердить  ее  алиби,  так  как  оно  автоматически
подтверждало его собственное. А ему это было необходимо, так как убитый  был
любовником его жены и подозрение в убийстве в первую очередь могло пасть  на
Махмеда.
   - А что ему мешало сказать, что он был не с ней, а с тобой? удивилась я.
   Судя по тому, как широко распахнулись маленькие  Ларисины  глазки,  такая
мысль ни разу не посещала ее голову.
   И теперь она снова преисполнилась самых жутких подозрений.
   - Так вы думаете, что он все-таки был с ней? - с надрывом произнесла она.
   - Как я могу сказать, был он с ней или не был, если меня там не  было,  -
постаравшись сохранять спокойствие и не слишком показывать свое раздражение,
ответила я. - Ты сама что думаешь?
   - Я не знаю, - с отчаянием в голосе произнесла Лариса.
   - Ты что, не помнишь, выходил он от тебя той ночью или нет?  вмешалась  в
разговор Мариша - Вроде бы не выходил.
   Нет, точно не выходил, - дрожащим голосом прорыдала Лариса. - Ушел только
на рассвете, когда ему пора было  отправляться  к  себе,  чтобы  не  вызвать
подозрений и не навлечь на меня неприятности. Мне ведь с  этими  людьми  еще
две недели общаться, а удобно ли будет,  если  они  все  узнают,  что  мы  с
Махмедом любовники.
   - И чтобы не навлечь на тебя ненужных подозрений, Махмед и спрятал тебя у
своего родственника?
   - спросила Мариша.
   - А мы все думали: что с тобой случилось? Даже в больницу ездили,  хотели
проведать, но не нашли тебя.
   - Конечно, - довольно захихикала Лариса.
   - Ведь я уже жила к тому времени по  новому  адресу  -  И  долго  ты  там
собиралась жить? - вежливо поинтересовалась я.
   Мой вопрос поставил Ларису в тупик. Она недоуменно посмотрела на  меня  и
снова впала в отчаяние.
   - Не знаю, - произнесла она, и по ее виду можно было смело  предположить,
что она сейчас разрыдается.
   - Мы с Махмедом никогда об этом не говорили.
   - Не говорили, и ладно, - примирительно заметила я. - Можешь сейчас с ним
все обсудить.
   - Ни за что, - решительно  отказалась  Лариса  -  Махмед  даже  знать  не
должен, что я появлялась на турбазе.
   Он мне категорически запретил тут появляться,  чтобы  не  разрушить  нашу
легенду,  будто  бы  я  вернулась  домой.  Но  я  не  выдержала,  очень   уж
беспокоилась.
   Мне пора обратно, вдруг Махмед уже закончил со своими делами и отправился
ко мне.
   А я тут сижу, вместо того чтобы дожидаться его под звездами.
   Эта мысль так  встревожила  нашу  гостью,  что  она  быстро  засобиралась
обратно.
   Тщетно мы уговаривали ее подождать, пока рассветет, она и думать не могла
ни о чем другом, кроме того, как бы поскорей убежать.
   -  Мы  тебя  проводим,  -  вызвалась  я,  сама   поражаясь   собственному
безрассудству.
   - В горах сейчас можно бог весть кого встретить.
   Оружие у тебя есть?
   - Газовый баллончик, - бодро ответила Лариса, демонстрируя его нам.
   -  Очень  эффективная  штука,  -  кисло  подтвердила  Мариша  и   шепотом
обратилась ко мне:
   - Ты что, спятила?
   Чего ради нам  тащиться  с  этой  особой  в  горы,  которые  кишмя  кишат
мстительными бандитами?
   - Хочу посмотреть, правду ли она говорит, - так же шепотом ответила я.
   - Если боишься, то можешь не ходить.
   Достаточно будет и того, если ты, не дождавшись меня  обратно,  отправишь
на розыски моего тела кого-нибудь из ребят полковника,  а  потом  обеспечишь
мне достойные похороны.
   - Мы с удовольствием тебя проводим, - обратилась к Ларисе моя подруга.  -
А баллончик ты на всякий случай не прячь далеко.
   В горах уже и в самом деле начинало светать.  По  дороге  стелился  такой
густой туман, что мы с трудом различали друг друга.
   Идти  пришлось  довольно  долго,  мне  лично  показалось,  что   мы   шли
значительно дольше часа. Сначала мы шли по шоссе в сторону города,  а  потом
свернули на вымощенную щебнем дорогу.
   И неожиданно вместе с первым лучом солнца увидели  не  просто  старую,  а
очень старую мечеть.
   Когда-то она, должно быть, была потрясающе красива и величественна,  даже
сейчас, после того, как годы нанесли ей тяжкий урон, она  впечатляла.  Возле
мечети был разбит большой фруктовый сад.
   Мы подошли поближе и увидели маленький домик, который прилепился вплотную
к стене мечети.
   - Здесь я и обитаю, - довольным голосом подтвердила Лариса.
   - Вдвоем со сторожем? - полувопросительно произнесла Мариша.
   Мне показалось, или Лариса на мгновение заколебалась с ответом.
   Но потом все-таки утвердительно кивнула.
   - Родственник Махмеда работает сторожем при этом саде?
   - догадались мы.
   - Да, - ответила Лариса. - Ну, мне пора.
   - Еще один вопрос, - остановила ее Мариша.
   - На чем обычно приезжает к вам Махмед?
   - На мотоцикле, - пожав плечами, ответила Лариса.  -  Не  пешком  же  ему
приходить.
   - Просто я подумала, что у него есть  машина,  -  сказала  Мариша.  -  На
дороге отчетливо видны следы от покрышек.
   - Это машина его сестры, она как-то раз приезжала  сюда  за  фруктами,  -
ответила Лариса, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
   - Очень славная, похожа на Махмеда, такая же черненькая. Они  очень  мило
побеседовали, правда, я ни слова не поняла. Точно, это было в  первый  день,
как я здесь поселилась.
   - А что у нее за машина?
   -  спросила  Мариша,  чувствуя,  что  начинает   тихо   ненавидеть   всех
родственников Махмеда, которые плодились просто со страшной силой.
   - Какая-то развалина, - ответила Лариса.
   - Я даже такой марки и не знаю.
   Но мне кажется, что это чудо когда-то было "Москвичом".
   Цвет просто не разобрать, по-моему, сестра ее даже и не моет никогда.
   Не знаю, с какими целями.
   После этого она решительно попрощалась и бросилась бежать с таким  видом,
словно опасалась, что мы будем ее преследовать.
   - Чего ты к ней прицепилась с этой машиной?  -  возмутилась  я  Маришиным
поведением.
   - Видишь, человеку не до машин.
   У нее любовь и все отсюда вытекающее.
   - Прошлой ночью был дождь, правильно? - спросила у меня Мариша.
   - Еще бы, жуткий ливень, - подтвердила я.
   - А следы совсем свежие.
   Вот я и думаю, откуда взялись следы, если Лариса целый день  была  здесь,
но говорит, что никакой сестры не видела и вообще никто не приезжал?
   - Сестра заехала ночью, когда Лариса уже убежала на турбазу, ответила я.
   - А зачем ей понадобилось столь безотлагательно наведаться  сюда?  сделав
таинственное лицо, сказала Мариша.
   - Неужели, она не могла дождаться утра, чтобы заехать за фруктами?
   - А может быть, она тоже прослышала про пожар на турбазе и забеспокоилась
из-за брата? - предположила я.
   - Тогда она бы в первую очередь поехала на турбазу, - возразила Мариша.
   - Там у нее было больше шансов застать своего брата.
   Нет, ей что-то было срочно нужно именно здесь.
   Пошли посмотрим на  этого  родственника  Махмеда,  может  быть,  его  вид
прояснит дело.
   Не знаю, что она планировала увидеть,  но  родственник  Махмеда  оказался
совсем ветхим старичком, который с  трудом  разглядел,  что  к  нему  кто-то
пришел, а уж о том, чтобы хотя бы  отдаленно  представить  себе  облик  этих
гостей или определить их число, он и не мечтал.
   - Очки разбились, - пожаловался он нам. - А без них я словно крот.
   - Как же это случилось? - сочувственно спросила я.
   - Шайтан его знает, - пожал плечами старичок.
   - Ночью приехала машина, мне в это время спать не полагается,  поэтому  я
вышел ее встречать.
   Оказалось, что приехала наша Белла.
   - Она часто вас среди ночи навещает?
   - встряла Мариша и чуть все не испортила, потому что старичок приосанился
и поинтересовался, сколько нас всего.
   Узнав, что только двое, он подкрутил усы и продолжил:
   - Она часто навещает меня. Когда есть время, тогда и заезжает. Мы  с  ней
немного посидели, а потом она сказала, что  ей  пора,  и  попросила  немного
фруктов из сада. Я пошел за ними.
   Далеко забираться не стал, собрал персики с крайнего  дерева  и  повернул
обратно, а тут мне под ноги, должно быть, и попался тот сук.
   Я об него споткнулся и...
   Тут он решил, что рассказ о том, как он полетел в грязь, может  несколько
уменьшить его мужественность  в  глазах  двух  представительниц  прекрасного
пола, и после некоторого колебания сказал:
   - Очки с носа у меня свалились и разлетелись вдребезги.
   - Очень печально, - сказала я.
   - И неужели очки совсем теперь не годятся?
   - Судите сами, - ответил дедуля, кидая на стол  то,  что  совсем  недавно
было очками.
   Выглядели они так, словно по ним основательно потоптался  бронтозавр  или
другой зверь, ничуть не уступающий ему в массе.
   Они были все перепачканы землей, что  неудивительно,  так  как  свалились
прямо в нее. Но дужки были смяты и сами стекла раздавлены на такие маленькие
кусочки, что становилось ясно, такого не  могло  случиться  при  падении  на
относительно мягкую садовую землю.
   Разве что у них в саду, как у нас на даче, сплошные  камни,  на  один  из
которых и угораздило свалиться очкам.
   Мариша же впилась глазами в очки и принялась их чуть ли не облизывать.
   - Это где случилось?
   - наконец отреагировала она.
   - В саду?
   Возле персиков? Просто жуткая история. Кстати, я вспомнила,  зачем  мы  к
вам пришли. Вы не продадите нам немного фруктов?
   - Только если вы сами их соберете, - ответил старичок. - К  сожалению,  я
теперь не отличу персик от горной тучи.
   Мы охотно согласились и отправились в сад.
   - Смотри под ноги, - предупредила меня Мариша.
   - Не затопчи следы.
   Нам повезло, что этой ночью не было дождя.
   Я сильно сомневалась, что это всерьез можно считать таким уж везением, но
под ноги смотрела и скоро была вознаграждена, увидев на траве осколок линзы.
   Заметила чисто случайно, солнечный луч как раз упал на него, и он заиграл
не хуже драгоценного камня, ограненного по всем правилам.
   Осколок был основательно вдавлен в землю чьим-то каблуком.
   Я указала на него Марише, и она засияла не хуже самого осколка.
   - Кто-то нарочно раздавил дедушкины очки!
   - с торжеством произнесла она, тщательно обнюхав каждый сантиметр земли.
   - Может быть, это он сам на них и наступил, - предположила я.
   - Он ходит в тапочках, - возразила мне со знанием дела Мариша.
   - Это он сейчас в тапочках, потому что караулить  сад  он  все  равно  не
может, вот и улегся отдохнуть. А тут мы, он и надел тапочки. Ты тоже дома не
в модельных туфлях ходишь, - сказала я.
   - А ты видела размер его тапок?
   У него же нога как у страуса. Размер сорок шестой, не меньше.
   А на земле следы от силы тридцать восьмого размера.
   Они почти совпадают с моими, а я ношу тридцать седьмой.
   Я ехидно хмыкнула, но Мариша сделала вид, что не слышит, и продолжала:
   - И к тому же отчетливо видно, что этот кто-то долго стоял под деревом, а
уже потом, дождавшись подходящего момента, подошел к очкам и встал на них.
   - Может быть, это сделала Белла.
   Но совсем не обязательно, что специально. Просто увидела, как дед упал, и
бросилась ему на помощь.
   - Во-первых, он не говорил, что она  пошла  с  ним  в  сад,  -  возразила
Мариша. - А во-вторых, этот человек несколько раз наступил на очки и  каждый
раз норовил встать на них каблуком.
   Ты можешь себе представить такую ситуацию, чтобы, помогая встать кому-то,
ты вдавливаешь каблук одной и той же ноги несколько раз в землю и еще слегка
поворачиваешь его, чтобы поглубже вошел.
   Я постаралась изобразить то, о чем она  толковала,  но  поняла,  что  мои
телодвижения далеки от реальных.
   - Значит, это Белла?
   - Белла или кто-то приехавший с ней.
   - Но дед ничего не говорил о том, что родственница приехала не одна.
   - Он мог и не заметить.
   Особенно, если тот человек не хотел, чтобы его видели.
   Он, к примеру, мог лечь на дно машины или просто пригнуться.
   Все-таки на улице было уже темно.
   - А зачем этому кому-то могло потребоваться выводить из строя дедушку?  -
спросила я. - Бесплатных фруктов захотелось?
   - Вечно ты выберешь самое простое  объяснение,  -  недовольно  пробурчала
Мариша.
   - Почему бы тебе не предположить, что  Гуля  пронюхала,  где  обитает  ее
муженек по ночам, и подговорила Беллу укокошить его.
   А для этого надо было вывести из строя деда, что они и делают.
   Потом Белла уезжает на турбазу, создает там себе алиби,  а  в  это  время
Гуля расправляется с Махмедом и соперницей, потом тихонько бредет по дороге,
где в условленном месте ее подбирает Белла и доставляет домой.
   Дед ничего не видит, поэтому милиция закрывает это дело.
   Все карты им спутал пожар на турбазе.
   Махмеда на месте не оказалось, а убивать одну соперницу Гуля не захотела.
   Она как умная женщина понимала, что дело не в  Ларисе,  а  в  собственном
муже.
   От него-то и надо избавляться в первую очередь.
   - Все прекрасно, но зачем Белле участвовать в убийстве? Ведь, если  я  не
ошибаюсь, Махмед приходится ей близким  родственником  -  Откуда  ты  можешь
знать все обстоятельства их жизни?
   - набросилась на меня Мариша.
   - Может быть, когда-то он причинил ей страшную боль, и она все  эти  годы
лелеяла мечту расквитаться с ним.
   - А Гуле почему именно сейчас приспичило убивать собственного мужа?
   Он ей не в первый раз изменяет, и она до сих пор закрывала на это  глаза,
сказала я.
   - Ты не забывай, что она может обвинять его  в  смерти  своего  любовника
Мурата, - напомнила мне Мариша.
   - Она, наверное, не верит в алиби мужа, зная, как легко тот  манипулирует
своими любовницами.
   Вот если бы он был у нее под боком, тогда дело другое. А так поди докажи,
где и с кем он был. Кстати, может,  она  не  так  уж  и  не  права  в  своих
подозрениях.
   - Может, может, - передразнила я Маришу.
   - У тебя одни сплошные догадки.
   А на деле у нас есть след ноги тридцать восьмого размера, разбитые очки и
неопределенной марки и цвета автомобиль, наверное, тот самый, который  стоял
в гараже у Махмеда.
   В это время за нашими спинами раздался шорох.
   Мы с Маришей дружно насторожились, а первая мысль, которая пришла  нам  в
головы, была про сбежавшего бандита.
   От нее мы покрылись холодным потом.
   Ну, в самом деле, кому тут еще быть в такой час!
   Шаги приближались, наш бандит не особенно старался соблюдать  маскировку,
должно быть, рассчитывал  на  полную  нашу  беззащитность.  Мы  замерли  под
чертовым персиковым деревом в полной уверенности, что пришел  наш  последний
час.
   Правда, оставалась надежда, что, пока бандит будет расправляться с  одной
из нас, другой удастся сбежать.
   Но это было, что ни говори, весьма слабым утешением.
   Бандит же не только не  потрудился  шагать  потише,  но  еще  и  принялся
надсадно кашлять, видимо, решив таким  образом  окончательно  деморализовать
нас.
   Мы уставились в то место, откуда раздавались эти  звуки,  ветви  деревьев
раздвинулись, и показалась седая голова сторожа  Никогда  раньше  я  так  не
радовалась при виде чьей-то головы.
   - Эй, вы тут? - неуверенно осведомился он.
   Его неуверенность вполне можно было понять, мы с Маришей замерли в  таких
позах, что нас вполне можно было принять за два новых деревца, выросших  тут
за ночь, особенно если иметь такое слабое зрение, как у  дедушки  -  Тут,  -
подтвердили мы.
   - Набрали?
   - поинтересовался сторож.
   - А то я уж думал,  что  с  вами  что-то  случилось.  Больно  надолго  вы
пропали.
   Про фрукты мы совершенно забыли,  теперь  пришлось  спешно  рвать  первые
попавшиеся под руку.
   - Берите, берите, - подбадривал нас старик  -  И  заодно  нарвите  и  для
Беллы.
   Она сегодня днем тоже обещала  приехать,  а  мне  сослепу  не  справиться
самому.
   Нарву ей одних зеленых, она решит, что я на нее за что-то обиделся.
   Нехорошо получится. А она ведь очки  мне  обещала  привезти.  Наконец  мы
справились с персиками и смогли распроститься с благожелательным сторожем.
   - Жалко будет, если они и его тоже прикончат, - произнесла Мариша,  когда
мы зашагали в обратный путь.
   - Совсем спятила, - невнятно пробормотала я, так как рот у меня был занят
персиком.
   - А у Ильи они были значительно вкусней,  -  сообщила  мне  Мариша,  тоже
отведавшая персик.
   - Кстати, надо бы узнать, как у него дела.
   Он должен был следить за Махмедом, когда тот выйдет с  турбазы,  но  ведь
тот никуда не пошел, так, может быть,  Илья  сообразил  заняться  чем-нибудь
более полезным.
   - Сам сообразил? - недоверчиво переспросила я.
   Но оказалось, что мы напрасно плохо думали про Илью. Он  смекнул,  что  в
эту ночь Махмеду с турбазы уйти не удастся, поэтому, немного там побродив  и
не найдя нас, отправился домой.
   Его многострадальный мотоцикл не выдержал испытаний,  которые  выпали  на
его долю за последнее время, и сломался на подъезде к городу.
   Пришлось Илье толкать его самому.
   Время и дорога тянулись мучительно долго, и Илья вконец  измучился,  пока
пригнал драндулет к дому.
   Вокруг стояли тишина и покой, которые  внезапно  были  нарушены  грохотом
подъезжающего автомобиля.
   Ни одна нормальная машина не позволила бы себе издавать таких звуков. Это
могло быть только собственноручное творение  Махмеда,  рев  мотора  которого
отлично знала вся улица и Илья в том числе.
   Решив, что Махмеду все-таки удалось смыться с турбазы,  Илья  согнулся  в
три погибели и шмыгнул за свой мотоцикл, чтобы его не  было  видно  из  окна
проезжающей машины.
   К счастью, фары машины не работали, поэтому осветить  спрятавшегося  Илью
было некому.
   Машина благополучно прогрохотала мимо и остановилась возле дома Махмеда.
   Илья, бросив свой скапутившийся мотоцикл, тенью  проскользнул  поближе  к
стене, чтобы посмотреть на встречу супругов, если удастся, конечно.
   - Кто там? - раздался голос Гули.
   Не успел Илья удивиться тому, что муж стучится в двери собственного дома,
как услышал женский голос, который сказал: "Это я!"
   Кто этот "я", Илье было совершенно непонятно,  но  Гуля,  похоже,  вполне
удовлетворилась полученными сведениями, и дверь открылась. В свете, падавшем
из комнаты, Илья успел мельком увидеть ночную гостью.
   Она была высока, крепкого телосложения и темноволоса.
   Все остальное скрадывало расстояние и плохое освещение.
   "Раз уж я сюда притащился, а ночь все  равно  испорчена  для  сна  и  для
работы, то надо хотя бы  узнать,  кто  эта  баба,  раскатывающая  на  машине
Махмеда, - решил про себя Илья.
   - Хотя, похоже, я иду по неверному пути тетки  Зухры,  которая  покоя  не
дает всем на улице, вечно суется во все соседские дела и не успокаивается до
тех пор, пока ее не приглашают  в  суд  главной  свидетельницей  со  стороны
истца".
   Проникнуть в сад Махмеда для Ильи было сущим пустяком.
   Он сотни раз проделывал эту операцию, подглядывая потом в  окна  за  тем,
как ссорится Гуля со своим мужем.
   Разумеется, делать так не следовало, он и сам это прекрасно  понимал,  но
утерпеть было выше его сил. Теперь он тоже быстро перемахнул через  забор  в
том месте, где в нем имелась значительная  выбоина,  которую  он  сам  же  и
расширил, пользуясь тем, что у Гулиного мужа  до  хозяйства  редко  доходили
руки.
   Каждый раз, перелезая через выбоину, Илья испытывал какое-то  удивительно
приятное чувство.
   Ведь он обвел противника вокруг пальца.
   Пусть тот об этом и не догадывался, все равно было  приятно.  Прокравшись
через сад, Илья перешагнул через безмятежно дремавшую собаку, которой  давно
полагалась пенсия по старости и прогрессирующей глухоте, и подошел к дому.
   Подобравшись к окну, он заглянул в