она еще и руками шевелит.
   Тетка и в самом деле махала руками, делая какие-то странные пассы.
   - Может быть, молится? - предположила Инка.
   - Не похоже, - усомнилась я. - И зачем ей молиться возле дома, могла бы и
к храму пойти.
   После моих слов тетка, если только это была она  (странных  личностей  на
острове хватало и без нее), отправилась в сторону каре.
   - Видишь? - торжествовала Инка. - Я была права. Она идет к храму и  будет
молиться.
   К  храму  тетка  и  в  самом  деле  подошла,  но  молиться  не  стала   и
задерживаться возле него тоже не стала. Она быстренько поднялась в трапезную
на второй этаж.
   - Перекусить решила? - удивилась Инка. - Но они же на ночь все убирают на
кухню и в погреб, чтобы не испортилось.
   - Она не за едой, - ответила я, наблюдая,  как  тетка  отправилась  в  ту
половину здания,  где  до  сих  пор  шел  ремонт  и  валялись  куски  старой
штукатурки, кирпичи и прочий строительный хлам.
   Наша  тетка  выглянула  в  окно,   удовлетворенно   хмыкнула   и   начала
перетаскивать к нему строительный мусор, которого тут  скопилось  невиданное
количество. Я сама слышала, как рабочие сокрушались, мол, его слишком много,
так что мешает работать. Впрочем, дальше нытья дело у них не пошло.  Рабочие
просто сидели на лавочке и рассуждали о том, как было  бы  хорошо,  если  бы
мусор внезапно куда-нибудь бы весь подевался, а  то  приходится  выбрасывать
его в окно, а ведь потом от окна его  тоже  придется  оттаскивать.  Одно  их
утешало: что заниматься этим они будут не в этом году и даже не в следующем.
Ремонт почему-то  идет  очень  медленно,  так  что  от  мусора  окончательно
избавляться придется очень нескоро.
   - Работает, - заключила Инка с гордостью то ли  за  себя,  что  оказалась
такой проницательной, то ли за тетку, которая  оказалась  такой  скромной  и
работает по ночам, чтобы никого не потревожить.
   После этого мы вернулись к себе и легли спать. Если у меня и промелькнули
смутные подозрения, что больно странно решила наша тетка послужить на  благо
монастыря, то я их словесно оформить не успела, так как заснула, благо запах
хлорки благополучно выветрился  в  открытую  дверь  почти  полностью.  Тетка
вернулась под утро, мы об этом узнали тут же, так как она  принялась  громко
бормотать молитвы, заглядывая в свою книжку. Инка открыла глаза  и  сообщила
тетке, что сейчас еще всего пять утра и не пристало будить  Творца  в  столь
ранний час только для того, чтобы сказать ему, как высоко его  ценят  здесь,
на земле.
   - Представьте себе, - разглагольствовала Инка. - Вас  будят  ни  свет  ни
заря, когда вы только что уснули после трудов праведных, и начинают долго  и
нудно повторять, что благодарны вам и никогда не забудут того,  что  вы  для
них сделали, а потом еще начнут просить  дальнейшей  протекции.  Что  бы  вы
посоветовали таким просителям?
   Так как тетка молчала, видимо,  в  ужасе  обдумывая  Инкины  слова,  Инка
продолжила:
   - Для того чтобы просителю получить  желаемое,  ему  надо  выбрать  такое
время, когда он твердо уверен в том, что не вызовет раздражения. И это точно
будет не пять часов утра.
   Тетка выслушала ее слова, забившись в угол кровати и не поднимая глаз.  И
тут только я поняла, что толком  ее  и  не  разглядела.  Попросите  меня  ее
описать - и я не найду слов. То  есть  я  смогу  сказать,  что  она  женщина
средних лет и вся в черном, но и только. Лица я ее не видела, оно все  время
скрыто черным платком, который она  натягивает  до  глаз,  а  ходит  опустив
голову, и руки у нее тоже всегда скрыты  под  длинными  рукавами.  Кто  она?
Откуда? Чем занималась раньше? Я снова заволновалась и решила, что пора  нам
с Инкой все-таки уезжать с острова. Еще одну ночь  в  обществе  нашей  милой
соседки я бы не выдержала. Особенно после того, как она выслушала все Инкины
резоны и снова завела свою песню.
   На редкость упрямая баба попалась. Инка скрипнула зубами и встала.
   К настоятелю мы явились ни свет ни заря и сообщили ему, что  нам  пора  в
город, что дела, знаете ли, обязывают. Мне показалось, он  не  огорчился.  А
когда мы сказали, что Лешку тоже забираем с собой,  он  просто  просиял.  Не
знаю, чем ему Лешка  не  угодил.  Подумаешь,  что  с  того,  что  он  сломал
единственный на острове трактор? Он ведь не нарочно.  Кто  же  виноват,  что
трактор оказался совсем не той модели, о чем думал Лешка, и  тормоз  у  него
находился не  там,  где  нужно?  И  неужели  монастырь  обеднеет  из-за  тех
злосчастных бактерий? И вовсе не доказано, что именно Лешка устроил короткое
замыкание на электростанции, он и зашел-то туда  всего  лишь  на  минуточку,
чтобы выпить предложенный ему стакан компота. Тем не  менее  настоятель  был
рад-радехонек и сказал, что катер будет, мы можем даже не сомневаться.  И  с
отцом Серафимом он тоже договорится, тот не будет в обиде из-за того, что мы
не заедем к нему в гости, за это он ручается.
   - А куда вы направитесь потом? - с  плохо  скрытой  тревогой  осведомился
настоятель. - Что будете делать все лето?
   Мы умилились такой заботе и  заверили  его,  что  вернемся  обратно,  как
только дела позволят. Но сначала мы должны найти убийцу матери Леши, а после
этого у мальчика будет такая душевная травма,  что  залечивать  ее  придется
долго - и желательно где-нибудь в тихой обители. Возможно,  мне  показалось,
или утренний свет был тому причиной, но настоятель при  этих  словах  слегка
побледнел.
   - У меня на примете есть одно местечко, - пробормотал он наконец.  -  Там
вашему другу будет очень удобно. Когда закончите свои дела, загляните ко мне
в Лавру. Мы с вами обязательно все обсудим, и  я  вас  даже  туда  могу  сам
отвезти.
   У меня так и осталось подозрение, что  этим  тихим  местечком  будет  для
Лешки в лучшем случае какой-нибудь необитаемый остров, куда даже  геологи  и
рыбаки избегают заглядывать. Правда, еще существовала вероятность, что Лешку
отправят  в  какой-нибудь  процветающий  монастырь,  на  который  у   нашего
настоятеля имелся зуб. Это  вполне  можно  было  понять:  лишившийся  мудрой
материнской опеки, Лешка внушал опасения всякому нормальному и пекущемуся  о
своем хозяйстве человеку. Парень совершенно не представлял, что  и  в  какой
момент ему следует делать; действовал  же  он  по  наитию  и  в  большинстве
случаев неудачно.
   - У нас, в свою очередь, есть к вам маленькая просьба, - произнесла Инка.
- Не могли бы вы проследить, чтобы Ян никуда не делся в ближайшую неделю?
   Настоятель с облегчением перевел дух и уточнил:
   - Леша точно едет с вами?
   Мы его заверили в этом дружным дуэтом, и он согласился. Он  бы  и  не  на
такое согласился, если бы мы пообещали вообще больше никогда  не  появляться
поблизости.
   - Я даже и не  представляла,  что  дела  у  Леши  настолько  плачевны,  -
признала Инка, когда  мы  вышли  из  скита.  -  Ему  нужна  твердая  рука  и
постоянные консультации.
   Ни одна из нас не чувствовала в себе достаточно сил,  чтобы  взвалить  на
себя эту обязанность. Мы с Инкой, не сговариваясь, надеялись,  что  Светлана
возьмет в руки бразды управления Лешей. Потому что, как выразилась  Инка,  у
нее даже для себя мозгов не хватает, а на двоих тем более не хватит.
   - Решено, везем Лешу к Светлане. Заодно это будет  прекрасный  повод  для
знакомства и совместного разглядывания семейного альбома, -  воодушевившись,
заметила я. И тут же спохватилась:
   - Ой, мы так и не узнали у настоятеля,  что  за  особа  наша  соседка.  И
возвращаться неудобно.
   - Далась она тебе, - отмахнулась Инка. - Мы уезжаем,  и  пускай  она  тут
хоть весь монастырь на себе по камешку перетаскает, нам и  дела  нет  до  ее
странностей.
   - Это верно, - сказала я, и мы отправились будить Лешу.
   Его на месте не оказалось, что было вполне понятно: коллекция  охотничьих
носков была заботливо вывешена их владельцем на спинку кровати  и  наполняла
всю комнату ни с чем не сравнимым ароматом.
   - Ax! - сказала Инка, которая шагнула через порог первой  -  ей  достался
основной удар пахучести.
   Говорить она уже была не в состоянии, я же стояла за порогом  и  в  глубь
комнаты не совалась, потому у меня еще остались  силы  произнести  несколько
слов в качестве приветствия и сразу же перейти к делу.
   - А где Лешка? -  спросила  я  у  охотника,  который  с  деловитым  видом
разбирал свой мешок, вытаскивая  из  него  одну  вещь  за  другой,  даже  не
морщась.
   - Он ушел, - буркнул охотник. - Странный он у вас. С такими капризами ему
бы дома сидеть.
   Мы не стали уточнять, что имеется в виду, потому что Инка сделалась белее
мела  и  приготовилась  падать  в  обморок.  Охотник  и  на  нее   посмотрел
неодобрительно. Затем буркнул что-то в том смысле, что женщины его народа не
в пример крепче. Инка моментально пришла в себя и посоветовала ему, если  он
хочет, чтобы к нему заглядывали гости, запастись  для  них  противогазом,  а
лучше несколькими. И вовсе не для того, чтобы давать нескольким людям, а для
того, чтобы гость мог их надевать одновременно. Ее выпад цели не достиг,  то
есть, может быть, потом и достиг, но у нас не хватило  выдержки  остаться  и
проследить за дальнейшей реакцией охотника.
   Лешу мы нашли возле свинарника. Он сидел на скамеечке  возле  стены,  под
лучами восходящего солнышка, и уверял, что здесь очень миленькое местечко.
   - А мы сегодня уезжаем, - сообщила ему Инка, присаживаясь рядом.
   Лешка подскочил на скамеечке и воззрился на нее, словно она была  голубем
и принесла ему благую весть, оливковую ветвь и расписание поездов до города.
   - Когда?! - воскликнул он. - Когда вы едете? Возьмите меня с собой!
   В его голосе слышалась  самая  настоящая  мольба,  и  неподдельные  слезы
стояли в глазах. Я уже открыла рот, чтобы сообщить ему, что он,  само  собой
разумеется, тоже едет, но Инка меня опередила. Ароматы скотного двора не шли
ни в какое сравнение с запахом в Лешкиной келье, поэтому к Инке вернулась ее
обычная предприимчивость.
   - Возьмем, - заверила она Лешу. - Но ты должен нам пообещать одну вещь.
   - Все, что угодно! - воскликнул Лешка.
   - Во-первых, ты не скажешь Светлане, что видел  на  острове  Яна,  а  тем
более узнал его. А во-вторых, - продолжала  Инка,  увеличивая  свою  просьбу
ровно в два раза, - ты узнаешь у нее, а лучше у ее родителей, кто тот парень
на фотографии, после чего сопрешь ее из альбома.
   - Зачем? - изумился Лешка. - Какое это имеет отношению к вам?
   - К нам - никакого, а к убийству... -  начала  я,  но  получила  ощутимый
тычок от Инки и заткнулась.
   - А к убийству одного моего знакомого имеет, - соврала за меня Инка.
   - Всех убивают, - тяжко вздохнул Лешка. - Воистину конец света наступает.
Но при чем тут фотография в альбоме у Светланы? Не хотите же вы сказать, что
она как-то может быть связана с убийцей?
   Именно это мы и хотели сказать, но  приходилось  щадить  Лешину  психику,
которая и так изрядно пострадала в последнее время. Кто ее знает, как на нее
подействует наша откровенность. Поэтому мы наперебой принялись уверять  его,
что связи тут совершенно никакой нет, а просто нужна нам фотография,  и  все
тут. Любопытство нас загрызло, хотим знать, кем приходится  Светлане  парень
на фотографии. А у Инки к этому делу самый прямой интерес, она в Яна  просто
влюбилась, да и я от нее не далеко ушла. И  потому  фотография  нам  позарез
нужна, будем на нее любоваться, очень уж нам Ян по сердцу пришелся.
   - А тебе как жениху тоже не мешало бы поинтересоваться, что за парень  да
откуда он в альбоме. А то твоя подруга решит, что ты ее ни капли не  любишь,
если преспокойно разглядываешь  молодых  и  красивых  парней,  фото  которых
почему-то  оказались  у  нее  в  альбоме,  и  не  расспрашиваешь   про   них
досконально. Поэтому скажешь,  что  мучился  все  это  время,  а  теперь  не
выдержал и приехал специально для того, чтобы все выяснить, -  наставляла  я
Лешу. - Вечно тебя всему учить приходится.
   - А еще может быть, что ты ошибся  и  на  фотографии  никакой  не  Ян,  -
сказала Инка, видимо, припомнив собственную ошибку. - Но мне в любом  случае
сгодится фотография, даже если на ней запечатлен кто-нибудь, лишь  отдаленно
напоминающий Яна, - поспешно добавила она, вспомнив, что  должна  изображать
влюбленную дурочку.
   - Хорошо, - растерялся от нашего  напора  Лешка.  -  Достану  я  вам  его
фотографию. А почему бы вам самим не попросить у него фотку?
   Инка с жалостью посмотрела на Лешу и спросила:
   - Ты что, совсем глупенький, да? Как же я могу? Он же все сразу поймет. И
если не влюблен в меня или в Дашку, то будет над нами потешаться.  Лучше  уж
молча страдать, - добавила она мечтательно.
   Лешка совсем  растерялся,  почесал  в  затылке  и  пошел  собирать  вещи.
Чувствовалось, что ему и в самом деле не терпится смотать удочки, так как он
даже не стал дожидаться, когда выйдет его сосед.
   Вернулся он очень быстро, с  вещами,  но  вид  имел  весьма  бледный,  мы
другого и не ожидали.
   - Наверное, половину забыл, но это не важно. Когда отплываем?
   - После обеда, - буркнула я. - А зачем ты вещи с собой прихватил,  так  и
будешь с ними таскаться?
   - Я в свою келью больше не пойду, - простонал Лешка. -  Поставлю  вещи  у
вас, и дело с концом. Вам-то хорошо, вы одни живете.
   - Какое одни?! - возмутилась Инка. - Мы тебе уже который раз жалуемся  на
нашу соседку. Ты что, все мимо ушей пропускаешь?
   - У вас появилась соседка? - удивился Лешка. - Я и не знал. И вы мне  про
нее говорили, и не раз? Просто удивительно!
   - Ну как его одного оставить? - прошептала Инка мне на ухо. - Он  же  все
на свете перепутает. Надо нам с ним к Светлане ехать, а то он  забудет  все,
что должен сделать через пять минут после того, как мы расстанемся в городе.
И к тому же мне эта его невеста очень подозрительна. Что ей мешало,  скажем,
поручить Яну пристрелить мать обалдуя Лешки, а потом, когда он уже уедет  на
остров, стрелять в тебя, чтобы обеспечить ему тем самым  алиби?  Она  вполне
могла провернуть все это, и не надо  забывать  про  то,  что  ей  в  награду
достанется богатый и добросердечный лопух, а не тот же самый лопух,  но  без
копейки в кармане. Куш слишком велик,  можно  и  рискнуть,  к  тому  же  всю
грязную работу должен был сделать Ян. И если мы теперь отправим Лешку к ней,
она может ему голову так задурить, что мы ничего и не узнаем.
   - Тебя послушать, так мы все это время провели бок о  бок  с  убийцей,  -
рассердилась я. - А не ты ли убеждала меня, что волноваться совершенно не  о
чем? Ян говорит правду, твердила ты, разве не так?
   - Я же знала, что он не осмелится прикончить тебя на острове, - возразила
Инка. - Но ты могла не согласиться с моими доводами, вот и пришлось  сделать
вид, что я верю в то, что он не виноват.
   - Полагаю, ты не была бы так легковерна, если бы убить собирались тебя, -
злобно заметила я и отправилась к нам в келью.
   Вещи мы занесли сами, чтобы лишний раз не волновать нашу  соседку.  Могли
бы и не беспокоиться, дома ее не было.
   - И когда она спит? - проворчала Инка с таким видом, словно наша  соседка
своим бодрствованием наносила ей, Инке, кровное оскорбление.
   - Главное, где она спит, - поправила я ее, так как мне все еще продолжали
мерещиться  укромные  норы  под  корнями  деревьев,  где  в  уютном  гробике
отсыпается днем наша соседка.
   - Но нас это уже больше не  должно  волновать,  -  заметила  Инка.  -  Мы
уезжаем, и пусть живет, как хочет.
 
*** 
 
   Катер пришел во второй половине дня. Узнав про это, мы примчались к  себе
в келью, схватили свои и Лешкины вещи  и  помчались  на  пристань.  По  пути
прихватили Лешку, который, как только попал на катер,  сразу  же  забился  в
самый дальний угол. Вид у него был при этом такой, что я лично  (хоть  мы  и
дружили с младенчества) не отважилась бы предложить ему покинуть убежище. Он
вознамерился сделать все от него зависящее, чтобы уехать с  острова,  а  так
как катер был для него единственной возможностью, то он отказывался сойти  с
него даже для того, чтобы попрощаться.
   Лешка вылез из своего угла лишь после  того,  как  остров  превратился  в
полоску земли где-то на линии горизонта.
   - Я чувствую себя заново родившимся, - с  гордостью  поведал  нам  Лешка,
словно в этом была  его  личная  заслуга.  -  У  меня  руки  так  и  чешутся
что-нибудь сделать полезное для этого корыта, которое увозит меня с острова.
Почему бы мне, например,  не  подкрасить  немного  его  борта,  как  раз  бы
управился до бухты.
   - И не мечтай, - набросились мы на него. - Ты тут ничего не тронешь. Если
нам для этого придется сесть тебе на голову или затолкать в пустую бочку, то
мы это сделаем. Нам тоже надо в город, и мы не собираемся добираться до него
вплавь.
   - Злые вы, - пожаловался Лешка. Мы с Инкой  расположились  на  носу  и  с
удовольствием наблюдали за приближающейся к нам  с  каждой  минутой  Большой
Землей. Наконец катер уткнулся  в  знакомый  нам  дырявый  пирс,  и  тут  мы
спохватились - Лешка куда-то исчез. К счастью, он появился почти  сразу  же,
как только трап спустили на берег. Свои вещи он  вознамерился  погрузить  на
нас, но тут уж мы возмутились и нагрузили его так, что у него  живо  пропала
всякая охота  прыгать  и  веселиться.  Зато  у  нас  настроение  существенно
улучшилось. До города мы добрались только глубокой ночью. Это означало,  что
визит к Светлане откладывается до следующего дня. Но так как Лешка  нуждался
в постоянном присмотре, то мы с Инкой отправились не к себе по  домам,  а  к
нему. Этому было еще одно оправдание.
   - У Лешки нас искать никому в голову не придет, - шепнула мне Инка. - Тот
человек, который пытался тебя убить, и мои бандюганы не допрут, что мы  там.
Стоит опасаться только милиции, но, с другой стороны, чего нам ее опасаться?
Разве что они начнут ставить нам палки в колеса и мешать поискам  настоящего
убийцы.
   Дома у Лешки была тишь да благодать. Его папа мирно похрапывал на диване,
а  возле  него  выстроился  стройный  ряд  разнокалиберных  бутылок   из-под
спиртного. Причем все они были абсолютно пусты. Бутылки стояли и дальше,  до
самой стены. Осторожно передвигаясь мимо них, мы прошли на кухню.  Тут  дело
обстояло еще круче: пустые бутылки из-под водки, коньяка, сухих и  полусухих
вин занимали практически всю площадь. Оставшиеся участки оккупировали пивные
бутылки. Примерно такую же картину мы обнаружили в гостиной. Даже в  туалете
стояли коньячные и пивные бутылки,  а  в  роскошной  ванне,  в  которой  еще
осталось немного пены, плавали бутылочки из-под настойки овса и боярышника.
   - Ну надо же! - поразилась Инка. - Он, похоже,  у  тебя  не  просыхает  с
самого твоего отъезда в монастырь.
   Я занялась арифметикой и подсчитала количество бутылок. Затем, исходя  из
средних возможностей человеческого организма, вычислила: Лешкин папаша  ушел
в запой еще во время поминок, но в таком разе непонятно, кто  убрал  остатки
поминальной трапезы, перемыл всю посуду и убрал ее  в  буфет.  Папаше  такое
явно было не под силу; даже если бы он взялся за сей труд, то перебил бы все
хрупкие предметы или хотя бы их  большую  часть.  А  так  как  подобного  не
произошло, то становится ясно: тут похозяйничала женская  рука  и  случилось
это сравнительно недавно. Дней пять или шесть назад. Это  мы  установили  по
степени заплесневелости мясного рагу, приготовленного явно не мужской рукой.
   - У твоего папы, оказывается,  есть  любовница!  -  радостно  воскликнула
Инка. - Что же ты нам не говорил?!
   Леша широко раскрыл глаза и свирепо уставился на Инку.
   - Никакой любовницы у моего папы нет и быть не может, - заявил он.  -  Он
все вечера проводил дома и выходные тоже.
   - Ну и что? -  возразила  Инка.  -  Вот  у  меня  был  приятель,  который
появлялся исключительно в полдень. Я сначала не  понимала,  в  чем  дело,  а
потом выяснилось: он женат, изображает из  себя  примерного  мужа  и  потому
позволяет себе ша