, затем в
ливень.  Однако  стоило Кати увидеть  впереди  огни  родного
очага, как дождь почти прекратился и даже выглянула луна...
       Она   разглядела  в  окне  силуэт  Санджая,   который
внимательно рассматривал какой-то большой лист бумаги, и тут
ее   внимание   привлек  шорох  в  ближайших  кустах.   Кати
посмотрела  туда и замерла от ужаса. Прямо  на  нее  смотрел
Вернер.  И  добро бы просто смотрел, это Кати еще как-нибудь
пережила  бы. В конце концов не чужие ведь, может, он  решил
заявиться к Кати и постараться примириться с ней.
      Так  нет же, у духа Вернера было совсем другое на уме.
Он  показывал ей язык и строил отвратительные гримасы,  явно
издеваясь  над  ней. Ошеломленная Кати  не  увидела,  как  в
кустах  блеснул ствол пистолета. Причем не игрушки, а самого
настоящего оружия. Но Кати смотрела только на Вернера и была
возмущена  тем,  что ее папаша до сих пор не  угомонился,  а
шалит,   словно  малолетний  ребенок.  Даже  когда  раздался
выстрел, она решила, что папаша раздобыл пугач...
      -  Ну  уж  нет!  - завопила Кати. - Тебя  тут  еще  не
хватало! Никак не успокоишься, все ему шуточки! С пистолетом
он! Сейчас ты у меня получишь!
      И она, недолго думая, метнула прямо в лоб папаше пакет
со  святой  водой; воду в кирхе, за неимением  другой  тары,
пришлось налить в пакет. Святая вода папаше явно пришлась не
по вкусу, он взвыл не своим, как с удивлением отметила Кати,
голосом  и выстрелил еще раз. Выстрел оказался настоящим,  и
боль  обожгла  левое плечо Кати. Вторая пуля  просвистела  у
Кати  возле  уха,  зацепив  сережку  и  окончательно  убедив
девушку в том, что дело принимает совсем скверный оборот.
      Если духам теперь разрешается носить настоящее оружие,
то  живым  надо сматываться куда подальше. Увы, третья  пуля
попала  Кати  прямо  в грудь, и бежать Кати  уже  никуда  не
смогла.  Она  успела только подумать, как удивится  Санджай,
когда,  вынужденный оторваться от своих драгоценных графиков
роста  и прироста, спустится вниз, чтобы посмотреть, что  за
стрельба.
      Она упала на землю, успев увидеть, как из кустов лезут
демоны  с огромными глазами, рогами и светящимися в  темноте
пупками. После этого свет померк в Катиных глазах. А  вокруг
творилось  нечто  невообразимое.  Сыщики,  которых  комиссар
отрядил  следить  за  Санджаем и  которых  Кати  приняла  за
демонов,  поняв, что дело принимает скверный оборот,  решили
вмешаться.  К  сожалению, они слишком долго  медлили  и,  не
сразу  перестроившись, направили свои усилия  на  задержание
стрелявшего.  То  есть  выстрелы  они  слышали   и   видели,
пострадавшая тоже валялась под ногами, а вот стрелка поймать
не удалось. Напрасно сыщики светили фонариками, которые Кати
приняла    за   светящиеся   пупки   демонов,   и   напрасно
переговаривались  по дальней связи, расползаясь  по  округе,
преступник словно сквозь землю провалился.
      Тем  временем  возле Кати собралась  небольшая  толпа.
Громче  всех  убивался Санджай. На него просто было  страшно
смотреть.  Непалец  рыдал над телом подруги,  рвал  на  себе
волосы  и  бил  себя в грудь, призывая всех  своих  богов  к
отмщению.
      - Не надрывайся, внезапно сказала Кати, приоткрыв один
глаз.
      -  А?  Что?  - завертел головой Санджай,  не  понимая,
откуда слышен дорогой голос.
      -  Жива  я, можешь гордиться. Я же тебе говорила,  что
своими  воплями  ты  и  мертвого можешь  воскресить,  вот  и
радуйся, - сказала Кати.
     - И-и-а, - тоненько пропищал Санджай и упал в обморок.
     - О, черт! - досадливо воскликнула Кати. - Теперь еще с
ним возись.
     Мало мне демонов, простреленного плеча и призрака моего
дорогого папочки, так еще и этот на мою голову.
     В это время к ней подбежал Франц.
      -  Вы  живы? - обрадовался он, недоверчиво  косясь  на
Катину куртку, залитую кровью, струившейся из плеча.  -  Как
же это?
     - Не знаю, - пожала одним плечом Кати.
      -  Разрешите, - попросил Франц и, изменившись в  лице,
достал медальон, который Кати недавно купила.
       -   Потрясающе!  Эта  штука  спасла  мне   жизнь,   -
/`.!.`,.b +  Кати и собралась снова упасть в обморок.
     - Постойте, - остановил ее Франц, - вы не видели, кто в
вас стрелял?
     Хотя бы какие-нибудь его приметы, нам сгодится все, что
угодно: рост, цвет глаз, одежда, прическа.
     - Вы моего отца знали? - спросила у него Кати.
     - Да, - озадаченно ответил Франц.
      - Так вот это был он, - заявила Кати, снова погружаясь
в  темноту, но перед этим она успела увидеть сияющую  огнями
колесницу, за которую приняла машину "Скорой помощи".
      Мариша  с Аней провели этот вечер не столь драматично.
Они  отправились  к  Густаву  с дружеским  визитом.  Правда,
старик  приглашал  одну Маришу, но Анна  наотрез  отказалась
оставаться дома одна. С тех пор как они нашли потайной  ход,
Аня вбила себе в голову, что в доме, где есть потайные ходы,
обязательно  должны  обитать  привидения.  Поэтому   боялась
сидеть дома одна после наступления темноты.
      Если  Густав и расстроился при виде Ани, то умело  это
скрыл. И они втроем приятно посидели возле камина, прикончив
весь  шоколад и коньяк, которые были в доме. Густав оказался
прекрасным  рассказчиком и живописал  девушкам,  как  они  с
Вернером   проводили   время  в  юности.   Начал   он   свое
повествование  с  раннего детства,  но  после  двух  бутылок
десятилетнего    коньяка   его   герои   как-то    незаметно
повзрослели.   Густав  как  раз  дошел  до  описания   своих
впечатлений  о первом их с Вернером посещении  борделя,  как
вдруг раздался телефонный звонок.
     - Дорогие мои друзья, - сказал им Густав, вернувшись. -
Мне  неожиданно позвонили, и так получается, что  мне  нужно
уйти.  Конечно,  очень  жаль, я.  просто  наслаждался  нашей
беседой, но делать нечего.
     - Ч-что случилось? - спросила Мариша.
      -  Ничего  особенного, просто звонил один  мой  старый
друг, у него неприятности. Пропало тело.
     - Куда пропало? - поразилась Аня.
     - Все объясню, но потом. А сейчас простите, тороплюсь.
      Не  успели девушки оглянуться, как оказались на  улице
под  дождем. После пылающего камина и старого коньяка  такая
перемена обстановки была удручающей.
     - Пошли домой, - предложила Анна и первой затрусила под
дождиком.
      Не  доходя  до  дома,  подруги услышали  впереди  себя
выстрелы, а затем увидели, как прямо на них мчится  какой-то
человек,  да  так быстро, что, казалось, плывет над  землей.
Марише,   не  слишком  твердо  державшейся  на  ногах,   это
показалось опасным, и она вознамерилась было подставить  ему
ножку,  но  Аня в этот момент дико заверещала,  вцепилась  в
Маришу,  и  в  итоге  рухнул на землю не  бегущий  навстречу
человек, а сама Мариша.
      - В чем дело? - воскликнула она, выбравшись из лужи на
сухую землю.
     - В-в-в, - стучала зубами Аня.
     - Не понимаю, - недоумевала Мариша.
      -  В-в-вернер, - выдавила из себя Аня, продолжая  тупо
a,.b`%bl в ту сторону, куда побежал человек в темном плаще.
      Мариша  хотела  было посоветовать  подруге  не  валять
дурака и признать, что пошутила, но мимо них промчались  еще
трое. Один из них затормозил возле девушек и спросил:
      -  Не  видели здесь невысокого мужчину средних  лет  в
темном плаще и с голубыми волосами?
      Мариша  тихо  ахнула, а у Ани лишь  громче  и  сильнее
застучали зубы.
      -  Ч-что случилось? - второй раз за последние четверть
часа спросила Мариша. - Кто стрелял?
      -  Он и стрелял, - нетерпеливо бросил парень. - Так вы
его видели?
      Мариша  кивнула, парень кинулся следом  за  своими,  а
Мариша  принялась приводить свою подругу в чувство.  Наконец
она  догадалась  плеснуть ей в лицо водой из  лужи,  и  дело
пошло быстрее. Аня вскрикнула и очнулась.
      -  Где  он?! - в ужасе озираясь по сторонам, бормотала
она.
      -  Убежал,  -  с сожалением констатировала  Мариша.  -
Застрелил кого-то и убежал. Пошли хоть узнаем, кого именно.
      Она  подняла  Аню, и подруги поплелись в  ту  сторону,
откуда   прибежали  парни  и  слышался  вой  сирены  "Скорой
помощи". Оказавшись в толпе, Мариша в третий и последний раз
за вечер спросила:
     - Что случилось?
      Но  тут они увидели, как мимо них проносят на носилках
бледную Кати и не менее бледного Санджая. Причем трудно было
даже  определить,  кто из них двоих сильнее  пострадал.  Аня
вскрикнула и привалилась к Марише.
      -  Что  творится! - Стоявшая рядом с подругами женщина
утирала глаза. - Чтобы у нас в городке стреляли среди  ночи,
такого не было уже больше полувека.
      Бедная  девушка,  совсем  от  страха  помешалась,  все
твердила,  что  в нее стрелял ее отец. А он,  бедняжка,  уже
недели две как умер. Такое горе, что и не сказать.
      -  А  может,  это  просто кто-то на  него  похожий?  -
осторожно спросила Мариша.
      - Нет, точно призрак. Девушка бормотала, что он святой
воды  боится.  А  с  чего  бы верующему  человеку,  пусть  и
мертвому, ее бояться? А кто же еще стал бы палить  у  нас  в
городке. Да, такого уже сто лет не было!
      Мариша  распрощалась  с  теткой,  которой  версия  про
озлобившегося духа пришлась по вкусу.
      -  Что ты про это думаешь? - спросила она у Ани, когда
девушки  оказались дома и заперли за собой входную  дверь  с
матовыми стеклами на все ее два замка.
      Эта изящная дверь просто повергла в уныние привыкшую к
стальным дверям и внушительным запорам Маришу.
     - Предпочитаю не думать, - откровенно призналась Аня.
      -  Нет, Аня, ты должна, - настаивала Мариша. - Я лично
думаю,  что твой жених вовсе не мертв, каким хотел казаться,
а  сбежал  из морга и теперь мстит всем своим родственникам,
которые  пытались его отравить. - А другая  версия  есть?  -
слабым голосом поинтересовалась Аня.
       -   Есть,  но  она  тебе  не  понравится,  -   честно
предупредила Мариша. Поняв по Аниному лицу, что подруга и от
первой не в восторге, все же продолжила:
      -  Твой жених стал жертвой научного опыта, который  на
нем  провел какой-нибудь обозленный изобретатель,  из  числа
тех,  кого твой Вернер завернул с его изобретением. Он  ведь
судил не преступников, а присуждал патенты. Так вот мог кого-
нибудь  и  не  правильно рассудить. Обидевшийся  и  поставил
эксперимент,  после  чего  Вернер  превратился  в   ходячего
мертвеца, с заложенным в него списком новых жертв.
      -  Какой  ужас!  - пробормотала Аня.  -  А  почему  он
уничтожает именно свою семью?
      - Этого я не знаю. Может, этот изобретатель раньше был
другом    семьи   или   изгнанным   за   плохое    поведение
родственником.  И  потом,  что  за  таинственная  история  с
исчезновением  его  прошлых невест? - продолжала  рассуждать
Мариша. - Этим тоже следует заняться. У тебя есть их адреса?
      - Есть, - не соображая, на что себя обрекает, поспешно
кивнула Аня.
      - Отлично! - возликовала Мариша. - Может быть, им что-
нибудь известно.
       Все-таки  эти  девицы  в  совокупности  провели   тут
несколько  лет.  Должны  же  они хоть  что-нибудь  знать.  И
конечно,  нельзя  забывать про завещание. Оно  нам  нужно  к
первому числу следующего месяца. Где мы еще не искали?
     Библиотека после проведенных в ней розыскных работ мало
напоминала  собой  ту почтенную комнату,  где  Вернер  любил
сидеть в тишине и покое. Особенно преуспела в этом Мариша.
      -  Слушай,  а  какая  все-таки свинья  твой  жених,  -
внезапно сказала она. - Не мог, что ли, подсказать нам,  где
спрятал  завещание?  Ведь прямо на нас  наткнулся,  что  ему
стоило. А теперь мы снова должны напрягаться. Ну, не свинья?
      Вместо ответа Анна застыла на месте с раскрытым  ртом.
Оторванная  половица  вывалилась из ее  рук.  Остановившимся
взглядом  она  уставилась  на  Маришу.  После  пятиминутного
молчания Марише стало несколько не по себе.
      -  Ну,  прости, - если я тебя обидела. Но ведь мог  же
подсказать... - оправдывалась она.
      -  Завещание;  -  прошептала Аня. -  Завещание  теперь
недействительно.
     - Как это? - удивилась Мариша и тут же воскликнула:
     - А ведь правда!
      Если  Вернер бегает по улицам, и тому есть  свидетели,
трудненько  доказывать, что он мертв, как засвидетельствовал
доктор.  Всем  известно, что врачи могут ошибаться.  Да  они
только  и  делают, что ошибаются. Конечно, могут  возникнуть
осложнения. К тому же и тело пропало.
      -  Как пропало? - поразилась Аня. - Хорошо, что ты мне
напомнила  про тело. Ведь если есть тело, значит, по  улицам
бегает не Вернер.
      -  Так в том-то и дело, что труп исчез. Помнишь, перед
тем  как Густав выставил нас из дома и сам куда-то заспешил,
ему  позвонили  и сказали, что тело пропало. Спорим  на  что
угодно,  что  пропало именно тело Вернера.  Ведь  Густав  до
"ke.$  на пенсию работал патологоанатомом в местном морге.
      - Не может быть, он взаправду умер! - возмутилась Аня.
- Я же пульс щупала!
      -  Я-то  тебе верю, но вот граждане судьи вряд  ли,  -
проговорила Мариша.
     - Когда дело касается денег, они становятся удивительно
недоверчивыми. Но завещание мы все равно будем искать.  Мало
ли  как  дело  обернется. Кстати, а что ты думаешь  про  ваш
бассейн с золотыми рыбками?
     - Про что? - удивилась Аня.
      -  Бассейн, - повторила Мариша. - Он ведь  под  самыми
окнами библиотеки.
      - А, ты про эту заросшую лужу, - догадалась Аня. - Так
рыбок  Вернер еще в конце лета переселил в зимний сад вместе
с пальмами и прочими теплолюбивыми растениями.
      - Плевать мне на рыбок, - разозлилась Мариша. - Я тебе
о  том толкую, что водоем под самым окном библиотеки, а вода
в нем здорово мутная. Я вчера опустила в него руку, так даже
испугалась, кольца было не. разглядеть, думала, потеряла.  А
что,  если  твой  жених завернул завещание в  полиэтиленовый
пакет,  сунул  туда  груз и выкинул  сверток  в  бассейн?  В
комнате  мы  уже  все  обыскали, паркет отодрали,  стены  до
бетона  оголили. Если Вернер не замуровал завещание в стену,
то его здесь нет.
      Пока  подруги прорабатывали план завтрашней  операции,
комиссар  у  себя в участке метал громы и молнии  на  головы
своих  подчиненных.  Кранца вытащили из  теплой  постели,  и
чувствовал он себя скверно, а потому постарался, чтобы и все
остальные чувствовали себя не лучше.
      - Вы способны провалить самое простое дело! Мне стыдно
за  вас,  - сделал он жесткий вывод, пожевал губами и  снова
взорвался:
      - Как вы могли упустить стрелявшего, вас же специально
отправили следить за тем домом?
      Никто  из проштрафившейся команды не рискнул напомнить
шефу,  что  их  послали следить исключительно  за  Санджаем.
Последний  же  постоянно  находился  У  себя  в  комнате   и
регулярно чуть ли не каждые три минуты подходил к окну.  Так
что задание они выполнили на совесть. Можно сказать, глаз  с
подозреваемого не сводили.
      -  Вы  хоть приметы стрелявшего запомнили?  -  наконец
спросил комиссар.
      -  Да какие приметы! - взорвался Франц. - Это был  ваш
друг  Вернер. И никаких других примет не будет. Берите любую
его фотографию и отправляйте в розыск.
      -  Ты что, предлагаешь мне объявить в розыск человека,
который   уже  две  недели  как  умер  и  лежит  в  судебно-
медицинском морге, дожидаясь окончания дела и своих похорон?
      -  В  том-то и дело, что не лежит, - ответил Франц.  -
Тело пропало сегодня вечером.
      -  Украли? - тихо спросил комиссар, не желая думать  о
худшем варианте.
      -  Нет,  само исчезло, - разбил его надежды  Франц.  -
Охранник на посту клянется, что ни на минуту не отлучался, и
-(*b.  не  смог бы вынести тело у него из-под носа.  Значит,
оно  ушло  само.  К лицам посетителей он не  присматривался,
идут  себе - и ладно. Красть ведь в морге, кроме покойников,
нечего.  А  все машины, вывозящие покойников, он внимательно
осматривает, не первый год на этой работе.
      - Значит, так, - подытожил комиссар. - Если узнаю, что
по  городу  поползли  слухи, то вы  все  уволены.  Чтобы  ни
единого  словечка  от  вас  не услышали.  Не  было  никакого
ожившего мертвеца, поняли? Не было, и все.
      -  Есть  одно обнадеживающее обстоятельство, -  сказал
Франц. - В двух метрах от того места, где стоял наш призрак,
есть  чьи-то еще следы. По всей видимости, там стоял мужчина
высокого  роста,  и  стоял долго. Успел  даже  выкурить  две
сигары.  Возможно, что стрелял он, а не призрак. Потому  что
призрак находился в кустах всего несколько минут.
     - Призрак оставил следы? - удивился комиссар.
     - И очень четкие, - подтвердил Франц. - К сожалению, по
размеру  они  могли  бы  подходить  Вернеру.  А  вот  вторые
отпечатки больше на два размера.
      - Ищите этого любителя сигар, - распорядился комиссар.
- А про Вернера ни гугу.
     - А как же быть с Кати? - спросил Франц. - Она от своих
слов  не  откажется. И те две русские девчонки  тоже  видели
Вернера.
      - Тьфу ты, - сплюнул комиссар. - Сказано ведь, не было
Вернера. А откуда девчонки там взялись? Что за новая напасть
на мою голову? Теперь слухов не избежать. Девчонки наверняка
доложат своим соседям, а те - своим.
     - Может, их арестовать? - подал идею Франц.
      -  За что? - уныло проговорил комиссар. - Вернер ожил,
убийство Моники на них никак не списать, у них не хватило бы
силы  сломать  ей  шею. В Кати стрелял ее отец,  этому  есть
десяток  свидетелей. Вот что, привезите мне пленку  с  поста
охраны  в  морге. Хочу посмотреть, не попадется ли  знакомой
машины. Потом усильте наблюдение за Томом, он у нас остается
единственным подозреваемым, если не считать Вернера.
       Последние   слова  комиссар  произнес  с   сомнением,
чувствовалось, что считать Вернера ему здорово не хочется.
      -  А  еще  выясните поподробней все про этих девиц  из
России.  Вполне  может оказаться, что они не так  безобидны,
как   хотят   казаться.  За  ними  тоже  неплохо  установить
наблюдение.
      Сделав  это  ценное  указание, комиссар  погрузился  в
глубокие  раздумья, представляя, что ему предстоит выслушать
от  своего  начальника.  В итоге настроение  у  него  вконец
испортилось.  Особенно  после того,  как  через  пару  часов
вернулся  из  Мюнхена Франц. Посланный туда с людьми,  чтобы
следить  за  Томом, он доложил комиссару, что их  подопечный
провел  весь  вечер  в  театре вместе  со  своей  женой,  ее
подругой   и  мужем  подруги.  Оперативники  в  один   голос
утверждали,  что  Том никуда не отлучался и  даже  в  туалет
ходил  в  компании мужа подруги. Кроме того, после окончания
чудовищно затянутой пьесы, уже после полуночи, вся  компания
отправилась ночевать к подруге жены, где их и застал  звонок
Tранца, раздобывшего номер телефона у Ганса.
      Любовник Моники тоже не мог стрелять в Кати, так как в
это  время его дом был битком набит родственниками покойной,
приехавшими  на  ее  похороны. И на голову  Ганса  свалилась
обязанность  всех  их развлекать. Поскольку  основную  часть
гостей составляли престарелые тетушки, которых у Моники было
ровно   шесть   штук  и  они  предпочитали  тихие   домашние
развлечения, то Густав провел весь вечер дома, играл в карты
и  обучал их игре в наперстки. Тетушки подтвердили, что Ганс
очень мил и уже три вечера подряд сидит с ними, вместо  того
чтобы шляться по кабакам, как это сделал бы любой другой  на
его  месте.  Конечно, последних слов они  не  говорили,  это
Франц  уже сам добавил, исходи из своего опыта. Ведь у  него
после  трех  минут в обществе этих тетушек  сделалась  такая
сильная  головная  боль, что он просто был вынужден  сделать
пару глоточков в одном ночном заведении.
      Итак,  Том  и безутешный вдовец, окруженный тетушками,
отпадали.
      Оставались только невеста Вернера и сам Вернер.  Но  с
этой версией идти к начальству комиссару как-то не хотелось.
Он  и  так  в  последнее время стал замечать на  себе  косые
взгляды, а после такой