бросилась бежать.
   - Держите ее, она его сообщница! - внезапно  прозрев,  кричала  умная
Мариша.
   К счастью, Антонина Александровна завязла в толпе зрителей да к  тому
же рванула по направлению к цирковому  шатру,  откуда  и  валила  толпа,
поэтому  догнать  ее  не  представило  труда.  Кто-то  побежал  вызывать
милицию, но основная масса окружила плененную парочку плотным и зловещим
кольцом, хранившим ледяное молчание. Воздух, казалось,  наэлектризовался
общим напряжением.
   - Как же вы могли родную-то внучку? - спросила Эльвира.
   Ее  вопрос  немного  разрядил  атмосферу,  все  перевели  дыхание   и
уставились на Антонину Александровну. Та стояла как вкопанная,  не  смея
поднять глаза. В отличие от  нее  старичок,  должно  быть,  был  крепким
орешком. С его лица  не  сходило  идиотское  выражение  счастья,  он  не
отводил глаз от предмета своего обожания.
   - Тоня, что от тебя  нужно  всем  этим  людям?  Почему  они  на  тебя
смотрят, словно мы перед ними в чем-то провинились? - вопрошал он.
   Этого  ему  говорить  не  следовало.  Толпа  возмущенно  зашипела   и
двинулась вперед. К счастью для задержанных, прибыла милиция, спасшая их
от самосуда.
   - Очень славно! - обрадовался старичок при виде милицейской формы.  -
А то они тут все немного сошли с ума.
   Вон та девушка вдруг напала на меня. Я бы на вашем месте задержал ее,
вероятно, она психически не вполне здорова и опасна для окружающих.
   - Это кто? - поинтересовался у нас  Гривцов,  показывая  на  Антонину
Александровну.
   - Это бабушка одной из актрис, - первым ответил  старичок.  -  И  при
этом прекраснейшая  женщина  в  мире,  она  сделала  меня  счастливейшим
человеком. И у нее дивная внучка. Тут какое-то  недоразумение,  позовите
Алину, она удостоверит личность своей бабушки.
   - Помолчи, - прошипела Антонина Александровна. - Ты нас погубишь.
   - Понятно, -  сказал  лейтенант.  -  Попрошу  проследовать  за  мной.
Гражданин Зорин, вы  арестованы  по  подозрению  в  совершении  убийства
артистки цирка Алины Лебедевой. Ваша знакомая тоже поедет с нами.
   На старичка жалко было смотреть,  глаза  у  него  вылезли  из  орбит,
челюсть отвисла.
   - Тоня, - прошептал он, - в чем дело? Алина умерла?
   Это что, все письма, да?
   - Молчите вы, дурак, - простонала Алинина бабушка.
   Ошеломленного   старичка   увели    двое    милиционеров,    Антонину
Александровну тоже увел конвой. Гривцов поблагодарил всех  за  помощь  в
поимке опасного преступника и последовал за задержанными. Мы с Маришей с
открытым ртом проследили за  тем,  как  уезжают  милицейские  машины,  и
бросились  поздравлять  друг  друга.  Андрей  о  чем-то  разговаривал  с
Никитой. Увидев, что мы смотрим на него, он поманил нас к себе.
   - Помянем Алину у меня в фургончике, - сказал он  нам.  -  Заслужили.
Она была бы довольна - ее убийца и мучитель пойман.

***

   Гривцов чувствовал себя почти на седьмом небе  от  счастья.  Еще  бы,
преступник пойман, да еще так  быстро,  да  еще  не  один,  а  вместе  с
сообщницей,  поимка  которой  объясняла,  откуда  Зорин  был   в   курсе
перемещений Алины.
   Было от  чего  ликовать.  Единственное,  что  омрачало  лейтенантское
счастье, это то, что  преступники  упрямо  не  желали  каяться.  Алинина
бабушка вообще хранила гордое молчание с того момента, как ее  доставили
в отделение. А Зорин косил под дурачка и вместо того, чтобы отвечать  на
вопросы следователя, норовил задавать свои.
   Лейтенант выждал, пока Зорин по пятому разу задал  свои  вопросы,  и,
так и не получив  на  них  ответа,  успокоился.  После  этого  лейтенант
приступил  к  допросу.  Он  немного  нервничал,  ему  еще  ни  разу   не
приходилось иметь дело с серьезными преступниками. А то,  что  лейтенант
знал про маньяков из триллеров западного  кинематографа,  позволяло  ему
думать, что Алина была не единственной жертвой Зорина. И где-то в  земле
российской, а может быть, и за ее пределами гниют косточки других убитых
Зориным девушек. Много ли их было, это и  предстояло  выяснить.  Но  для
этого нужно было, чтобы Зорин сознался в убийстве хотя бы Алины.
   -  Итак,  приступим,  -   сказал   лейтенант,   усаживаясь   напротив
задержанного. - Вы уже  поняли,  что  вас  подозревают  в  преследовании
цирковой  артистки  Алины   Романовой,   выступавшей   под   сценическим
псевдонимом - Лебедева. Что вы можете сказать по этому поводу?
   - Скажите мне одно, - попросил старичок. - Алина жива?
   - Это вам лучше знать, - резонно ответил лейтенант. - Для вас было бы
лучше, чтобы она оказалась жива.
   Но, к сожалению, вы немного промахнулись, вам надо было забрать  тело
сразу же после убийства, а не оставлять его в цирке. Вы считали,  что  в
этот поздний ночной час никому в голову не придет заглянуть под купол, и
ошиблись.
   Мертвую  Алину  видели  трое  свидетелей,  их  показаний,   а   также
вещественных  улик,  обнаруженных  на  месте   преступления,   оказалось
достаточно  для  возбуждения  уголовного  дела.  Так  что  ваша  идея  с
похищением мертвого тела не удалась. А ловко было придумано! Нет тела  -
нет убийства. Загуляла Алиночка, любовников у нее хоть отбавляй,  вот  с
одним из них и сбежала. Так  решили  бы  в  цирке.  По  такой  схеме  вы
действовали раньше с другими своими жертвами?
   - Я?! - ужаснулся Зорин. - Я вообще никого не убивал.
   - Послушайте, не надо со мной  играть,  -  рассердился  лейтенант.  -
Письма написаны вами, даже без экспертизы видно,  что  это  ваш  почерк.
Затем, почтальонша в Тотьме.
   Вы сделали ошибку, когда купили конверт в таком маленьком городке.  И
наконец, ваши  соседи  сообщают,  что  вы  часто  исчезали  из  дома  на
несколько дней. Двух-трех дней хватало, чтобы  смотаться  в  город,  где
выступает в данный момент цирк, опустить письмо и вернуться обратно.
   - Письма писал я, - признался Зорин. - Но ни о каком убийстве и  речи
не могло быть. Зачем мне убивать внучку...
   Тут он осекся.
   - Договаривайте, - вскинулся лейтенант. - Вы  имели  в  виду,  внучку
вашей близкой знакомой. Это она вас подбила на убийство?
   - Нет, что вы! - вознегодовал старичок. - Тоня не способна на  такое.
Она благороднейшая из всех женщин, кого я встречал в жизни.
   - Но в письмах вы неоднократно угрожаете Алине, обещая превратить  ее
жизнь в ад и даже откровенно пугая ее смертью. Вот, пожалуйста.
   Лейтенант развернул одно из писем и начал читать подчеркнутый отрывок
текста.
   - "Твоя жизнь превратится в кошмар, я буду преследовать тебя везде  и
всюду. И час своей смерти ты  будешь  приветствовать  с  восторгом,  как
избавление от страшных мук.
   Ты забудешь, что эти муки причинил  тебе  я,  и  возлюбишь  меня  как
своего благодетеля". Что вы скажете на это?
   - Я это написал? - удивился старичок. - Удивительная гадость.
   - А вот еще. "Ты средоточие порока и всяческой мерзости, ты  достойна
смерти, и я выполню эту миссию. Я призван к этому, твоя смерть  послужит
уроком тварям, подобным тебе". Ну? Как вам это?
   - Перестаньте, пожалуйста, - взмолился старичок. - В ваших устах  эти
слова выглядят совсем иначе, чем когда я.., когда я писал  их.  Признаю,
письма мои, но дело, видите ли, в том,  что  я  не  убивал  Алину.  Даже
намерения такого не имел.
   - Кто вам сообщал постоянно меняющийся адрес Алины? Ее бабушка?
   - Ничего подобного! - горячо воскликнул Зорин. - Она  тут  совершенно
ни при чем. Она знать не знала про письма. Это правда, что мы знакомы, я
часто заходил к ней на чашку чая, она читала  мне  письма  внучки,  а  я
тайком прихватывал у нее из дома конверты.
   - Но зачем вам это понадобилось? - допытывался лейтенант.
   - Я не стану отвечать  на  ваш  вопрос,  -  замкнулся  Зорин.  -  Но,
поверьте мне, это было необходимо сделать.
   Тем временем Сергеенко беседовал с Антониной  Александровной.  Только
беседы у них не получалось, так как задержанная хранила  молчание  и  на
все вопросы оперуполномоченного только сильней поджимала губы.  В  конце
концов они превратились у нее в тонкую белую полоску.
   - Вы понимаете, что оказались замешаны в убийство собственной внучки?
-  в  который  раз  допытывался  Сергеенко.   -   Ваш   приятель   подло
воспользовался вашим доверием и, выпытывая подробности  жизни  Алины,  в
частности ее часто меняющиеся адреса, держал  несчастную  в  напряжении,
постоянно угрожая ей, а в конце концов - убил ее.
   - Он не мог! - вдруг воскликнула Антонина Александровна, и  тут,  раз
прорвавшись, слова ее полились рекой. - Вы не представляете благородства
этого человека. Он в жизни не обидел ни одного живого существа. Я хотела
вообще молчать, но, если он может пострадать, я вам все расскажу.
   Сергеенко с облечением перевел  дыхание.  Он  достал  лист  бумаги  и
приготовился писать протокол.
   - Если хотите знать, это был мой замысел. Я  его  выстрадала  долгими
ночами, когда лежала без сна, в сотый раз думая о судьбе  своей  внучки.
Вам известно, что наш род происходит от царя Петра Алексеевича? Вам это,
конечно, неважно, едва ли вы  помните  своих  предков,  а  я  с  детства
наслышана о былом величии рода. Представляете,  каково  это  -  лгать  и
притворяться всю свою  жизнь,  делая  вид,  что  ты  горячая  сторонница
большевистской власти.
   Я Должна была отказаться от  своей  фамилии,  от  семьи,  вступить  в
ненавистную мне партию, все делать, чтобы только не дать погибнуть  роду
Так поступили и мой отец, и моя мать, они приняли новую власть,  сделали
вид, что горячо приветствуют ее. И мне удалось последовать примеру своих
родителей. Менее гибкие сгнили в Сибири или погибли  в  застенках,  а  я
жила и не собиралась умирать.
   У  меня  была  цель,  я  верила,  что  красный  беспредел  не  сможет
продлиться долго. И я оказалась права. У меня была дочь, а у дочери своя
дочь, и пока была жива хоть одна женщина из нашего рода, еще не все было
потеряно.
   Я воспитала дочь так, чтобы она сознавала важность продолжения  рода.
Но она не сумела привить того же своей  дочери,  а  моей  внучке.  Алина
стала артисткой, да еще артисткой цирка - это был позор! У  меня  сердце
переворачивалось, когда я думала о  том,  что  моя  родная  внучка,  моя
кровиночка выходит полуобнаженной  перед  скопищем  смердов  в  каком-то
дрянном балаганчике.
   - И вы решили ее убить? - содрогнулся Сергеенко.
   Антонина Александровна возмущенно фыркнула и сказала:
   - Я так и знала, что вы сделаете поспешные и потому неверные  выводы.
Слушайте же дальше.
   И Сергеенко услышал о том, как однажды Антонине Александровне  пришла
в голову потрясающая по своей гениальности идея, как отвратить внучку от
цирка и вообще от сцены.
   - Я решила припугнуть ее тем, что какой-то психопат  положил  на  нее
глаз. А если этот  психопат  будет  преследовать  ее  всюду,  то  вполне
возможно, что Алина станет сговорчивее, когда я напишу  ей,  что  тяжело
больна и нуждаюсь в уходе. Но для моего плана требовался исполнитель,  я
не могла отправлять письма только из  Воронежа,  Алина  быстро  бы  меня
вычислила. Сама мотаться по стране я не могла. Алина,  что  про  нее  ни
говори, беспокоилась обо мне, и  если  не  заставала  дома,  то  звонила
каждый час, пока я не  возвращалась.  Ее  звонки  приходились  на  самое
разное время, поэтому уехать на пару дней я не могла. К  тому  же  нужен
был человек, который переписывал бы письма.  Печатать  я  не  выучилась,
машинки у меня не было, к компьютеру я подойти боялась. И тут само  небо
послало мне Сергея. Мне удалось внушить ему, что я поступаю  так  только
во благо Алины.  Она  училась  у  него,  он  помнил  славную  девочку  с
косичками и согласился помочь. Конечно, он согласился  не  сразу,  но  я
убедила его, что Алине опасно дольше оставаться на сцене.  Вполне  может
появиться настоящий маньяк, так пусть уж лучше это будет человек, хорошо
ее знающий и желающий ей только добра.
   - И Зорин стал ездить по стране за Алиной  и  забрасывать  ее  вашими
письмами? - уточнил Сергеенко.
   - Да, - кивнула Антонина Александровна. - Время  шло,  и  меня  стала
снедать тревога. Мне стали сниться нехорошие сны, где Алина была  вся  в
крови и звала меня. Это было невыносимо. И я решила, что пора поехать  и
поговорить с внучкой. Но,  как  видите,  я  опоздала.  Кто-то  убил  мою
девочку. Когда я узнала, что в убийстве подозревают  автора  угроз,  мне
стало не по себе. Ведь я отлично  знала  его  и  была  уверена,  что  он
неспособен даже муху обидеть. А теперь может пострадать из-за моей идеи.
   - Почему же вы не пошли в милицию и не рассказали все,  как  есть?  -
спросил Сергеенко.
   - Кто бы мне поверил! И потом, я не  могла  признаться  в  содеянном,
можете не  верить,  но  мне  было  стыдно  за  ту  глупость,  которую  я
придумала.
   Сергеенко тяжело вздохнул,  дал  подписать  задержанной  показания  и
пошел с ними за советом к своему начальству - подполковнику Гришину.

***

   Мы помянули Алину уже двумя бутылками водки, и поступило  предложение
сбегать за третьей. Особенно ратовал за это Андрей.  Но  его  планам  не
суждено было сбыться, вдруг пошел дождь. Глядя на струйки, сбегающие  по
стеклу, я вспомнила про спрятанный нами в кустах труп Никаловского. Живо
представив себе, как он лежит там одинокий, холодный, а капли дождя бьют
его по открытым глазам, я от ужаса вскрикнула.
   - Что еще случилось? - недовольно проворчал  Андрей.  -  Ты  куда?  -
всполошился он, видя, что я бросилась на улицу.
   - Ты же хотел купить еще бутылку, - сказала я. - Сейчас самое время.
   - Ты находишь? - удивился Андрей, последовав  за  мной.  -  А  следом
выскочили из дома и Никита с Маришей.
   К счастью, дождь был не сильным, а водку можно было  купить  у  Жеки,
чей вагончик стоял не очень далеко от  ларька  продавца  сахарной  ваты.
Водку нам Жека отдал бесплатно, после чего я  предложила  прогуляться  и
уверенно направилась прямо к кустам, где лежал бедняга режиссер.
   Мариша догадалась о моем плане, но так как тоже уже  изрядно  выпила,
то не стала меня удерживать.
   - Там что-то лежит, - удивленно сказал Никита.
   -  Режиссера  нашли!  -  шепнула  мне  Мариша.  -  Как  ты  про  него
вспомнила?
   Я кивнула. На труп было жалко смотреть, дождь намочил и забрызгал его
грязью, зато начисто смыл кровь. Парни нагнулись к телу.
   - Это же Никаловский! - сделал открытие Андрей. - Что он тут  делает?
Надо же так набраться!
   - Он же мертв! - очень натурально удивилась  Мариша,  наклонившись  к
телу. - И кто это его?
   - Мертв?! - внезапно севшим голосом спросил Никита. - О господи! Надо
же так влипнуть. Снова начнут таскать меня по милициям.  Снова  выплывет
та история с Алиной, начнут меня подозревать. И все из-за  этой  толстой
свиньи. Не мог найти себе другого места, чтобы помереть.
   - Он не сам умер, - сказала Мариша. - Кто-то свернул ему шею и всадил
в грудь нож. А  случилось  это  уже  давно.  Он  совсем  окоченел.  Надо
вызывать милицию.
   Уже через несколько минут возле  нас  собралась  внушительная  толпа.
Всех интересовал один вопрос: кто убил толстяка, если Зорин уже давно  в
милиции?
   - Вот эти двое тут несколько раз промаршировали, - внезапно  раздался
противный голосок у нас за спиной.
   Мы с  Маришей  обернулись  и,  к  своему  удивлению,  увидели  тонкий
указующий перст, который замухрышка, продавец ваты,  направил  прямо  на
нас.
   - Весь вечер туда-сюда шмыгали, - добавил этот мерзавец. - А  убитого
я запомнил, народ на представление схлынул, а этот  ко  мне  и  подошел.
Нечасто такого жирдяя увидишь, вот я его и запомнил. И этих двоих девиц,
все время шастали мимо.
   - Что ты врешь, - возмутилась моя подруга, - всего пару раз и прошли.
А как бы мы обратно вернулись, если не мимо тебя. Дальше сплошное болото
и ивняк. Нам через него, что ли, надо было продираться?
   Но свое дело заявление продавца ваты сделало,  общественность  начала
дружно подозревать нас в убийстве режиссера. Впрочем, никто особенно нас
не порицал, режиссер на ярмарке был человеком чужим,  его  не  знали,  а
потому и не любили.
   - Но скажите мне, а как бы мы смогли  сломать  ему  шею?  Он  же  был
нехилым парнишкой, он бы сопротивлялся! -  продолжала  кипеть  праведным
гневом Мариша. - И чем бы мы его зарезали? Пальцем,  что  ли?  Ты  видел
хоть у одной из нас сумочку, чтобы спрятать в ней нож?
   Продавец вынужден был отступить, сумочки ни у одной из нас  и  правда
не было, а о том, что можно нож спрятать и на теле, никто не  заикнулся.
Андрей закончил осматривать труп и отозвал нас обеих в сторонку.
   - Теперь нам нужно решить, что рассказывать милиции, как дело было, -
сказал он нам. - Мы увидели труп, убедились, что  это  и  в  самом  деле
труп, и вызвали милицию. Так?
   - Так, - кивнули мы.
   - А теперь рассказывайте, как было  дело  на  самом  деле,  -  сказал
Андрей.
   - Что?..
   - Нечего делать невинные глазки. Вы к трупу не  подходили,  крови  на
нем заметно не было, дождь ее смыл, однако вы знали, что у  Никаловского
свернута шея и что его зарезали. Так что выкладывайте всю правду.  Иначе
менты сами все нароют, а я не смогу вам ничем помочь.
   - Пусть ищут, это их работа, - хмыкнула Мариша. - Только сдается мне,
что эта смерть каким-то образом связана с убийством Алины.
   Я тем временем топталась на том месте, откуда мы перетащили  в  кусты
тело Никаловского. Сама не зная,  что  собираюсь  найти,  я  внимательно
осматривала землю у себя под ногами. Внезапно внимание привлек небольшой
клочок бумаги, видимо, мы с Маришей  не  заметили  его,  когда  второпях
перетаскивали режиссера. Сейчас бумажка  была  вся  заляпана  грязью.  Я
подняла ее. Перед моими глазами заплясали строчки одного из  посланий  к
Алине. Во всяком случае, почерк был похож.
   Воодушевившись удачей, я стала еще внимательней глядеть по  сторонам,
и вскоре мои усилия были вознаграждены. Я наткнулась на мужскую  запонку
с небольшим янтарем. Подняв находку, я торжественно отнесла ее Марише.
   - А что я говорила? - обрадовалась  подруга.  -  Наш  Зорин  убил  не
только Алину, но и Никаловского. Не такой он ангел, как прикидывается.
   - Ты уверена? - усомнилась я. - Обрывок письма еще ничего не  значит.
Необязательно, что он принадлежит именно убийце. Письмо  могла  показать
Никаловскому сама Алина, а он зачем-то оставил его у себя.
   - А запонка! - возразила Мариша. - Я видела очень похожую на  рубашке
нашего старичка. А когда я с ним боролась, она даже  оказалась  у  меня.
Вот!
   И Мариша вытащила руку  из  кармана.  В  оцепенении  мы  смотрели  на
маленький шарик янтаря у нее на ладони, который как две капли  воды  был
похож на тот, что нашла на земле я.
   - Значит, наш пострел везде поспел, - выразил общую мысль  Никита.  -
Только зачем ему было убивать режиссера?
   Этого не знал никто из нас. Я отвела Маришу в сторону и спросила:
   - А как же загадочная встреча  клоуна  и  ныне  покойного  режиссера?
Неужели ты поверишь в то, что Никаловского убил наш престарелый маньяк?
   - Да, несмотря на запонку и обрывок письма, не очень похоже, что  тут
орудовал Зорин, - согласилась Мариша. -  Если  удастся  найти  зрителей,
которые подтвердят, что в момент убийства наш  старичок  сидел  рядом  с
ними  и  смотрел  представление,  тогда  совершенно  точно  можно  будет
сказать: запонка и  обрывок  письма  подброшены  кем-то,  скорей  всего,
настоящим убийцей.
   - Однако, этот парень был хорошо осведомлен, - сказала я. - Знал,  на
кого тень навести. Кто мог предположить, что автор таинственных посланий
и старичок из палатки гадалки - одно лицо?
   И тут мне пришла в голову несуразная мысль. Мариша!
   Именно Мариша знала это. Я подозрительно покосилась на подругу.
   - Что ты на меня так смотришь? - спросила она. - Думай лучше, как нам
найти свидетелей, которые могли бы подтвердить, что старичок отсидел все
представление от начала до конца.
   После приезда милиции, которая заявилась уже утром и почему-то ничуть
не обрадовал