у  неотложному
делу. По-моему, я поступила очень разумно, оставив за собой  свою  маленькую
комнату  в  Лондоне.  Портфель  -  полезная  вещь,  не  правда  ли?  Но   не
беспокойтесь. К вечеру я вернусь.
   Искренне ваша
   Фей Ситон".

   По небу - еще  совсем  недавно  ясному  -  теперь  бежали  черные  клочья
облаков. Это было беспокойное небо, тревожное небо. Майлс подошел с  письмом
к окну и прочитал его вслух. Его поразило зловещее слово "портфель".
   - О Господи!  -  тихо  сказал  доктор  Фелл.  Он  произнес  это  с  такой
интонацией, словно перед его глазами разразилась катастрофа или трагедия.  -
Но  я  должен  был  предвидеть.  Я  должен  был  предвидеть.  Я  должен  был
предвидеть!
   - В чем дело? - настойчиво спросил Майлс.  -  Фей  пишет,  что  к  вечеру
вернется.
   - Да. Ах да. - Доктор Фелл вращал глазами. - Меня интересует,  когда  она
вышла из дома. Меня интересует, когда она вышла из дома!
   - Я не знаю, - поспешил сообщить Гарвис. - Не смотрите на меня!
   - Но кто-то должен был видеть, как она уходила! - взревел доктор Фелл.  -
Такая заметная девушка, как она!  Высокая,  рыжеволосая,  вероятно,  на  ней
было...
   Дверь спальни Марион отворилась, и из нее  выглянула  мисс  Питере,  явно
намереваясь выразить протест по поводу шума, однако, увидев доктора Гарвиса,
осеклась.
   - О, я не знала, что и вы здесь, доктор, - сказала она тихим и негодующим
голосом, подчеркнуто обращаясь к  Гарвиcу.  После  чего,  движимая  присущим
человеческой природе любопытством, прибавила:
   - Прошу прощения. Но если вы ищете женщину, которую только что описали...
   Громада доктора Фелла развернулась к ней.
   - Да?
   - Мне кажется, я ее видела, - сообщила сиделка.
   - Когда? - рявкнул доктор Фелл. Сиделка отпрянула. - Где?
   - Примерно.., минут сорок пять назад, когда я ехала сюда  на  велосипеде.
Она садилась на автобус на главной магистрали.
   -  На  автобус,  -  спросил  доктор  Фелл,  -  который  отвезет   ее   на
железнодорожную станцию? Ах! И на какой поезд она может  сесть,  приехав  на
этом автобусе?
   - Ну, есть поезд, отходящий в половине второго, - ответил доктор  Гарвис.
- Она преспокойно успеет на него.
   - В половине второго? - повторил Майлс Хэммонд. - Но ведь и я еду на этом
поезде! Я намеревался сесть на автобус, который подвез бы меня...
   - Вы хотите сказать, который никуда бы вас  не  подвез,  -  поправил  его
Гарвис с несколько вымученной улыбкой. -  Вам  не  попасть  на  этот  поезд,
поедете ли вы на автобусе или даже на частной машине, если,  разумеется,  вы
не сможете развить такую скорость, как  сэр  Малколм  Кемпбелл.  Сейчас  уже
десять минут второго.
   - Послушайте,  -  сказал  доктор  Фелл;  Майлсу  очень  редко  доводилось
слышать, чтобы он говорил таким тоном. На плечо Майлса легла его рука. -  Вы
успеете сесть на поезд, отходящий в половине второго!
   - Но это невозможно! Есть, здесь один человек,  у  которого  Стив  всегда
берет напрокат машину, чтобы добраться до станции или вернуться домой, но  я
уже не успею связаться с ним. Об этом и речи быть не может!
   - Вы забыли, - сказал доктор Фелл, - что машина,  незаконно  взятая  Риго
взаймы, по-прежнему стоит на подъездной дороге. - Он бросил на Майлса дикий,
напряженный взгляд. - Послушайте! - повторил он. - Вам совершенно необходимо
догнать Фей Ситон. Совершенно необходимо. Вы  хотите  попытаться  успеть  на
поезд?
   - Да, черт побери! Я помчусь  со  скоростью  девяносто  миль  в  час.  Но
предположим, что я все-таки опоздаю на поезд?
   - Не знаю!  -  заревел  доктор  Фелл,  словно  эти  слова  причинили  ему
физическую боль, и ударил себя кулаком по виску. - Эта "маленькая комната  в
Лондоне", о которой она пишет... Она отправится туда, ну конечно! Вы  знаете
ее адрес в Лондоне?
   - Нет. Она приехала ко мне прямо из бюро по найму.
   - В таком случае, - сказал доктор  Фелл,  -  вам  необходимо  попасть  на
поезд. И объясню вам все, что успею, пока  мы  будем  бежать  к  машине.  Но
предупреждаю вас здесь и сейчас, что, если эта женщина попытается довести до
конца  свои  планы,  может  произойти   нечто   совершенно   ужасное.   Речь
действительно идет о жизни и смерти. Вы обязаны успеть на этот поезд!

Глава 14

   Дежурный по станции дал пронзительный свисток. Последние двери со  стуком
закрылись. Поезд на Лондон, отходящий в половине второго,  заскользил  вдоль
платформы саутгемптонской центральной станции,  набирая  скорость,  так  что
окна замелькали перед скопившимися там людьми.
   - Говорю вам, это невозможно! - запыхавшись, сказал Стивен Кертис.
   - Хотите пари? - бросил сквозь зубы Майлс. - Отведите машину назад, Стив.
Теперь все в порядке.
   - Никогда не прыгайте в поезд, который идет с такой скоростью! -  завопил
Стив. - Никогда...
   Его голос замер вдали. Майлс, забыв обо всем, мчался рядом с дверью  купе
для некурящих вагона первого класса. Услышав чей-то крик,  он  увернулся  от
товарной платформы и схватился за ручку двери. Поскольку поезд ехал по левой
стороне, прыжок в купе был делом нелегким.
   Он рывком открыл дверь, прыгнул, чуть не потерял равновесие, почувствовав
острую боль в спине, спас  себе  жизнь,  ухватившись  за  ускользающий  край
двери, и, испытывая головокружение, которым напомнила о себе старая болезнь,
со стуком закрыл дверь за собой.
   Он добился своего. Он находился в одном поезде с  Фей  Ситон.  Задыхаясь,
Майлс стоял у открытого окна, глядя в него невидящим взором  и  слушая  стук
колес. Когда дыхание стало ровнее, он обернулся.
   На него с плохо скрываемым отвращением смотрели десять пар глаз.
   В купе первого класса, рассчитанном  на  шестерых,  уже  сидели  по  пять
человек с каждой стороны. Пассажиров  всегда  приводит  в  ярость  появление
опоздавшего, который вскакивает в поезд в последний момент, а сейчас  случай
был из ряда вон выходящий. Хотя никто не сказал ни слова, атмосфера  в  купе
была леденящей, и разрядил ее лишь полноватый военный, бросивший  на  Майлса
ободряющий взгляд.
   - Я.., э-э-э.., прошу прощения,  -  промямлил  Майлс.  У  него  мелькнула
мысль, не следует ли прибавить к сказанному  какую-нибудь  цитату  из  писем
лорда Честерфилда, какую-нибудь соответствующую апофегму <Апофегма - краткое
нравоучительное изречение.>, но воцарившаяся в купе атмосфера расхолаживала,
и в любом случае его занимали совсем другие проблемы.
   Майлс, спотыкаясь о ноги пассажиров, поспешно добрался до двери,  ведущей
в коридор, и закрыл ее за собой, чувствуя позади  захлестнувшую  купе  волну
всеобщей благодарности. В коридоре он немного постоял в  раздумье.  Выглядел
он достаточно прилично, поскольку ополоснул лицо водой и поскреб его бритвой
всухую, правда, пустой желудок выражал громкий протест. Но все это  было  не
важно.
   Важно было найти Фей, и сделать это  как  можно  скорее.  Состав  не  был
длинным, и его нельзя было  назвать  переполненным.  Это  значит,  что  одни
пассажиры сидели, тесно прижавшись друг к другу, и пытались  читать  газеты,
сложив руки  на  груди,  наподобие  покойников,  другие  дюжинами  стояли  в
коридоре между баррикадами из багажа. В самих же купе стояли в основном лишь
те тучные дамы с билетами  третьего  класса,  которые  отправляются  в  купе
первого  класса  и  стоят  там   воплощенным   укором,   пока   какой-нибудь
представитель мужского пола не  почувствует  себя  виноватым  и  не  уступит
место.
   Прокладывая себе путь по коридорам, спотыкаясь о багаж,  стараясь  обойти
выстроившиеся  в  туалеты  очереди,  Майлс  пытался   философски   осмыслить
представшую перед ним картину. Осматривая одно купе за  другим,  он  говорил
себе, что в этом грохочущем и  качающемся  поезде,  мчащемся  среди  зеленой
сельской местности, перед ним предстает поперечный  срез  всего  английского
общества.
   Но, говоря откровенно, он не был настроен на философский лад.
   Быстро пробежав по всему  поезду  в  первый  раз,  он  испытал  некоторую
тревогу. После второго осмотра он запаниковал. После третьего...
   Фей Ситон в поезде не было.
   Спокойно! Не сходи с ума!
   Фей Ситон должна находиться здесь!
   Но ее не было.
   Майлс стоял у окна в коридоре среднего вагона, вцепившись  в  поручень  и
пытаясь сохранять спокойствие. Становилось все  жарче  и  пасмурнее,  низкие
тучи смешивались с дымом поезда.  Майлс  пристально  смотрел  в  окно,  пока
сменяющие друг друга пейзажи за  окном  не  начали  расплываться  перед  его
глазами. Он видел испуганное лицо  доктора  Фелла  и  слышал  голос  доктора
Фелла.
   Те "объяснения",  которые  безумным  полушепотом  давал  доктор,  набивая
карманы Майлса печеньем, призванным  заменить  ему  завтрак,  не  отличались
большой ясностью.
   - Найдите ее и не отходите ни на шаг! Найдите ее и не отходите ни на шаг!
- Все, что говорил доктор Фелл, сводилось именно к этому. - Если  она  будет
настаивать на том, чтобы вечером вернуться к Грейвуд, то  все  в  порядке  -
лучше не придумаешь, - но оставайтесь с нею и не отходите от нее ни на шаг!
   - Ей грозит опасность?
   - По-моему, да, - сказал доктор Фелл. - И  если  вы  хотите,  чтобы  была
доказана ее невиновность, - он замялся,  -  хотя  бы  в  самом  страшном  из
преступлений, какие ей приписывают, то, ради Бога, не подведите меня!
   Самое страшное из  преступлений,  какие  ей  приписывают?  Майлс  покачал
головой. Он с трудом удерживался на месте  в  качающемся  вагоне.  Фей  либо
опоздала на поезд - что казалось невероятным, разве что сломался автобус,  -
либо, что выглядело более правдоподобно, в конце концов вернулась обратно.
   А он мчится в противоположном направлении, удаляясь от дома, что  бы  там
ни происходило. Но крепись! Есть во всем  этом  и  обнадеживающий  момент!..
"Нечто совершенно ужасное",  предрекаемое  доктором  Феллом,  видимо,  могло
произойти только в том случае, если бы Фей поехала  в  Лондон  и  довела  до
конца свои планы. Из этого следовало, что беспокоиться не о чем. Или  он  не
прав?
   Майлс не мог припомнить более долгой поездки.  Поезд  был  экспрессом,  и
Майлс, даже если бы и захотел, не мог бы сойти с него и вернуться  домой.  В
окна били струи дождя. Майлса обступило некое семейство,  выплеснувшееся  из
купе в коридор, - так снуют взад-вперед туристы, скопившиеся вокруг  костра,
-  вспомнив  о  своих  бутербродах,  находящихся   в   небольшом   чемодане,
погребенном под грудой чужого  багажа,  они  подняли  неимоверную  кутерьму.
Поезд прибыл на вокзал Ватерлоо в двадцать минут четвертого.
   У самого барьера стояла, ожидая его, Барбара Морелл.
   Увидев ее, Майлс почувствовал такую  радость,  что  все  его  горести  на
мгновение отступили. Шумный людской  поток  изливался  из  поезда  и  тек  к
барьеру. Из громкоговорителя что-то гулко вещал хорошо поставленный голос.
   - Привет, - сказала Барбара.
   Она казалась более отчужденной, чем помнилось ему.
   - Привет, - сказал Майлс. - Я.., мне совсем не хотелось  вытаскивать  вас
сюда, на вокзал.
   - О, это ничего, - сказала Барбара. Зато он прекрасно вспомнил эти  серые
глаза с длинными черными ресницами. - Кроме того, вечером мне  надо  быть  в
офисе.
   - В офисе? В воскресенье вечером?
   - Я работаю на Флит-стрит, - сказала Барбара. - Я  журналистка.  Поэтому,
когда меня спросили, пишу ли я романы, я ответила, что не совсем. - Она  тут
же оставила эту тему. Ее серые глаза украдкой изучали  лицо  Майлса.  -  Что
случилось? - неожиданно спросила она. - В чем дело? У вас такой вид...
   - Я попал в  ужаснейшее  положение!  -  воскликнул  Майлс.  Он  почему-то
чувствовал, что в присутствии этой девушки может говорить  откровенно.  -  Я
должен был во что бы то ни стало найти Фей  Ситон.  От  этого  зависит  все.
Никто не сомневался, что она едет в том же поезде, что и я. И  теперь,  черт
побери, я не знаю, что мне делать, потому что ее в этом поезде не было.
   - Не было в поезде? - переспросила Барбара. Она широко раскрыла глаза.  -
Но Фей Ситон приехала на этом поезде! Она прошла здесь секунд за двадцать до
вас!
   "Пасса-жи-ры,   следующие   до   Хони-то-на,   -   нараспев    командовал
громкоговоритель, - займите очередь у платформы но-мер девять!  Пасса-жи-ры,
следующие до Хони-то-на..."
   Все другие звуки потонули в этом  адском  гуле.  Но  к  Майлсу  вернулось
ощущение ночного кошмара.
   - Должно быть, вам померещилось! - сказал Майлс. - Говорю вам, ее не было
в поезде! - Он с диким видом озирался вокруг, и  тут  ему  в  голову  пришла
новая мысль. - Постойте-ка! Значит, вы ее все-таки знаете?
   - Нет! Я увидела ее впервые в жизни!
   - Тогда как вы узнали, что это была Фей Ситон?
   - По фотографии. Цветной фотографии, которую показывал нам профессор Риго
в пятницу вечером. И я.., я подумала, что вы приехали вместе. И  уже  решила
было не встречаться с вами. По крайней мере, я.., не знала,  как  поступить.
Что стряслось?
   Это была полная катастрофа?
   "Я не сумасшедший, - сказал себе Майлс, - я не пьян и не слеп, и  я  могу
поклясться,  что  Фей  Ситон  в  поезде  не   было".   Перед   ним   роились
фантастические существа с бледными лицами и красными  ртами.  Эти  существа,
подобно экзотическим растениям, быстро зачахли в атмосфере вокзала Ватерлоо,
как и в атмосфере поезда, с которого он только что сошел.
   Однако, глядя  сверху  вниз  на  светловолосую,  сероглазую  Барбару,  он
подумал  о  том,  какая  все-таки  она  нормальная  и  как  привлекает   эта
нормальность среди обступившего их всех мрака,  -  и  одновременно  вспомнил
все, что произошло со времени их последней встречи.
   Марион лежала в оцепенении в Грейвуде, и причиной ее состояния не были ни
яд, ни нож. Даже доктор Фелл упомянул о злом духе. Все это -  не  порождение
фантазии, а непреложные факты.  Он  вспомнил,  какое  чувство  охватило  его
утром. Существует некая ужасная сила, природу  которой  понял  доктор  Фелл;
либо мы победим ее, либо она погубит нас, и сейчас надо отдавать себе в этом
полный отчет, игра уже началась!
   После вопроса Барбары все это пронеслось у него в голове за долю секунды.
   - Вы видели, как Фей Ситон проходила через ворота, - проговорил он.  -  В
каком направлении она пошла?
   - Не могу сказать. Здесь слишком много людей.
   - Подождите! Мы еще не потерпели окончательного поражения! Профессор Риго
упомянул вчера вечером.., да, он тоже находится в  Грейвуде!.,  что  вы  ему
звонили и что вам известен адрес Фей. У нее где-то в  городе  есть  комната,
доктор Фелл думает, что она отправится прямо туда. Так вы знаете ее адрес?
   - Да! - Барбара, в своем сшитом  на  заказ  костюме  и  белой  блузке,  в
накинутом на плечи плаще, с висящим на  руке  зонтиком,  неловким  движением
открыла сумочку и достала записную книжку. - Вот. Болсовер-Плейс, 5. Но...
   - Где находится Болсовер-Плейс?
   - Справа от Камден-Хай-стрит в  Камден-тауне.  Я  навела  справки,  когда
подумывала отправиться туда, чтобы повидаться с нею.  Это  довольно  грязный
район, но она, по-моему, находится в еще более  стесненных  обстоятельствах,
чем многие.
   - Как быстрее всего добраться туда?
   - Сесть на метро. Отсюда можно доехать без пересадки.
   - Готов поставить пять фунтов, что  она  так  и  сделала.  Она  не  могла
опередить нас больше чем на две минуты! Вероятно, мы сумеем перехватить  ее!
Пойдемте!
   "Господи, пошли мне немного удачи, - молился он про  себя.  -  Пусть  мне
выпадет хотя бы одна счастливая карта, не двойка и  не  тройка!"  И  вскоре,
когда они, пробившись  сквозь  очередь  за  билетами,  спустились  в  душное
подземелье, где переплетались рельсы, он получил свою карту.
   Когда они оказались  на  платформе  Северной  линии,  Майлс  услышал  шум
приближающегося поезда. Они находились в конце платформы, вдоль  всей  длины
которой, составлявшей более ста ярдов, стояли ожидавшие поезда люди. В  этой
полуцилиндрической пещере, некогда сверкавшей великолепием белой  плитки,  а
ныне грязной и темной, все было словно окутано легкой дымкой.
   Красный поезд, поднимая ветер, вылетел из туннеля и пронесся мимо  них  к
тому месту, где должен был остановиться. И Майлс увидел Фей Ситон.
   Он увидел ее на фоне мелькающих окон, с которых  уже  соскребли  полоски,
служившие защитой от взрывной волны. Она стояла на  другом  конце  платформы
перед первым вагоном и, когда дверь открылась, вошла в него.
   - Фей! - завопил он. - Фей! Его призыв остался без ответа.
   - Поезд до "Эджвара"! - надрывался дежурный. - Поезд до "Эджвара"!
   - Не  вздумайте  бежать  туда!  -  предостерегла  его  Барбара.  -  Двери
закроются, и мы упустим ее. Не лучше ли войти в этот вагон?
   Они успели вскочить в последний вагон для некурящих перед тем, как  дверь
закрылась. Кроме них,  в  вагоне  ехали  только  полицейский,  сонного  вида
австралийский солдат и дежурный у панели с кнопками управления. Майлс  видел
лицо Фей лишь мельком, но заметил на нем яростное, озабоченное  выражение  и
ту же улыбку, что и ночью.
   Можно было сойти с ума от мысли, что он находится так близко  от  нее,  и
тем не менее...
   - Если бы я смог пройти по поезду в первый вагон!..
   - Пожалуйста! - взмолилась Барбара. Она указала на плакат, гласивший: "Не
переходите из одного вагона в другой во время  движения  поезда",  затем  на
дежурного и на полицейского. - Вряд  ли  принесет  много  пользы,  если  вас
сейчас арестуют, не так ли?
   - Да. Думаю, не принесет.
   - Она выйдет из поезда на "Камден-таун". Так же поступим и мы. Садитесь.
   Их уши наполнял  негромкий  шум  летящего  через  туннель  поезда.  Вагон
качался и скрипел, свет ламп с матовыми стеклами плясал по  обивке  сидений.
Терзаемый сомнениями, Майлс опустился на двойное сиденье рядом с Барбарой.
   - Не в моих  правилах  задавать  слишком  много  вопросов,  -  продолжала
Барбара, - но я просто схожу с ума от  любопытства  с  тех  самых  пор,  как
говорила с вами по телефону. Почему вы так стремитесь догнать Фей Ситон?
   Поезд остановился, и двери плавно открылись.
   -  "Чаринг-Кросс"!  -  добросовестно  выкрикивал  дежурный.  -  Поезд  до
"Эджвара"! Майлс вскочил.
   - Но ведь все в порядке, - умоляющим тоном сказала Барбара. - Если доктор
Фелл  считает,  что  она  отправится  к  себе,  то  она  выйдет  только   на
"Камден-таун". Что может случиться за это время?
   - Не знаю, - честно ответил Майлс. - Послушайте,  -  прибавил  он,  снова
садясь и беря ее за руку, - я познакомился с вами совсем недавно, но вас  не
покоробит, если я скажу, что сейчас предпочел бы поговорить именно с вами, а
не с кем-либо другим из известных мне людей?
   - Нет, - ответила Барбара, отводя глаза, - не покоробит.
   - Не знаю, как провели этот уик-энд вы, - продолжал Майлс, - но мы  имели
большой гала-парад с вампирами, чуть ли не с убийствами и...
   - Что вы сказали? - Она быстро высвободила руку.
   - Да! И доктор Фелл  утверждает,  что  вы  владеете  какой-то  невероятно
важной информацией. - Он помолчал. - Кто такой Джим Морелл?
   Поезд с лязгом и стуком мчался в пустоте туннеля, ветер из  окон  шевелил
волосы.
   - Вы не можете впутывать его во все это, - сказала Барбара, и  ее  пальцы
крепче сжали сумочку. - Он ничего не знает, он  никогда  ничего  не  знал  о
смерти мистера Брука! Он...
   - Хорошо! Но не могли бы вы сказать, кто он?
   - Он мой брат. - Барбара облизнула очень гладкие розовые губы - не  столь
притягательные,  не  столь  пьянящие,  как  губы  той  кроткой  голубоглазой
женщины, которая ехала сейчас в первом вагоне их поезда. Майлс  отогнал  эту
мысль, а Барбара быстро спросила:
   - От кого вы услышали о нем?
   - От Фей Ситон.
   - Вот как! - Она казалась слегка удивленной.
   - Я сейчас вам все расскажу. Но сначала необходимо кое-что уточнить.  Ваш
брат.., где он сейчас?
   - Он в Канаде. Он три года был в плену у немцев, и мы  считали,  что  его
нет в живых. Джима послали в Канаду на лечение. Он старше меня  и  до  войны
был уже довольно изве