,  а из  умывальника исходило глухое урчание.  Мендель показал  свою
комнату.
     - Свадебная комната. Кровать я купил за фунт  на одном аукционе. Матрац
с пружинами.  Удивительно,  что  только  можно  отыскать.  Коврики  от самой
королевы. Она их меняет каждый год. Я их купил в магазине Уотфорда. Смайли в
замешательстве стоял на пороге. Мендель вернулся и  прошел перед ним,  чтобы
открыть дверь следующей комнаты.
     - А  вот и ваша комната. Если, конечно  же, она вам подходит. На  вашем
месте я бы  не возвращался сегодня домой. Всякое бывает. Впрочем, здесь  вам
будет лучше спаться. Прекрасный воздух.
     Смайли начал возражать.
     -  Решать  вам.  Делайте,  что  хотите.  (Казалось,  Мендель  в  плохом
настроении.) Откровенно говоря, я не понимаю вашу работу, так же как и вы не
понимаете профессию полицейского. Делайте, что хотите. Насколько я вас знаю,
вы умеете защищаться.
     Они спустились. Мендель зажег в гостиной газовый отопитель.
     - Разрешите хотя бы пригласить вас поужинать вместе,- сказал Смайли.
     В прихожей зазвонил телефон. Звонил секретарь Менделя по поводу номеров
машин.  Мендель вернулся с листом  в  руках и протянул его  Смайли. Там было
семь имен и адресов.
     -  Четверо  из  них не  представляют никакого интереса-  они  живут  на
Байсуотер-стрит. Остается три: машина, взятая напрокат в фирме "Адам Скарр и
сын" в Бэттерси, грузовик, принадлежащий Севернской керамической компании из
Ист-Торна;  третья принадлежит  посольству Панамы. Я поручил своему человеку
заняться  третьей машиной.  Это  будет  нетрудно: в  посольстве  только  три
машины. Бэттерси недалеко,- продолжал Мендель.- Мы можем вместе туда поехать
на вашей машине.
     - Конечно, конечно,- поспешил ответить Смайли.- И мы могли бы поужинать
в Кенсингтоне. Я закажу столик в "Антраша".
     Четыре часа. Двое  все  еще бессвязно  беседовали  о пчелах и  о  доме.
Мендель,  в  хорошем  расположении   духа,  и  Смайли,  предупредительный  и
смущенный, пытающийся подобрать подходящий тон  к этому разговору, чтобы  не
показаться самодовольным.  Он  представил, что Энн сказала бы о Менделе. Она
бы  его  нашла  очаровательным,  оригинальным. Она  бы  в  разговоре  с  ним
подстраивалась под его голос и выражение лица; а дома стала бы придумывать о
нем разные  истории,  чтобы развеять  окружавшую  его  тайну и  сделать  его
похожим на них самих.
     "Дорогой, кто  бы мог подумать, что он такой простой! Вот уж от него  я
никак  не  ожидала  услышать,  где  можно  недорого  купить  рыбу.  И  какой
прелестный домик! Такой непритязательный. Он должен знать, что пивные бокалы
совершенно  уродливы и безвкусны, но  ему  все равно. Я его нахожу милашкой.
Жаба, пригласи же его на ужин. Это будет очень кстати. Совсем  не для  того,
чтобы над ним насмехаться, а чтобы приласкать".
     Этого приглашения,  конечно  же,  не  последовало  бы, но  Энн  была бы
довольна; она бы нашла способ проникнуться к Менделю привязанностью, а после
этого сразу же о нем забыть.
     Это было то, чего Смайли добивался: найти способ проникнуться к Менделю
привязанностью. Он не  был наделен,  как  Энн, нужными для этого качествами.
Энн - это была Энн. Она чуть не убила племянника, студента Итона, за то, что
тот  пил  красное бордоское  с  рыбой, но  если бы  Мендель  курил трубку  и
одновременно ел блинчики, она бы, конечно, этого не заметила.
     Мендель  приготовил  чай, и они выпили  его. В пятнадцать минут шестого
они выехали в Бэттерси на машине Смайли.
     По дороге  Мендель купил вечернюю газету и принялся за чтение, с трудом
разбирая написанное при свете фонарей. Но вдруг спустя  несколько  минут  он
воскликнул:
     - Чертовы сосисочники! Ненавижу!
     - Сосисочники?
     - Боши, квадратные  головы, фрицы... В общем, эти проклятые  немцы!  Да
этот сброд  плотоядных  овец и  ломаного  гроша  не стоит! Они  опять начали
донимать  евреев, чтобы  еще  раз нам досадить. Как кегли:  сначала сбивают,
потом вновь ставят, и так далее. Затем  прощают  и забывают.  Господи, зачем
прощать, зачем забывать! Вот что я хотел бы знать!
     Почему  забыли  грабежи,  насилия  и  убийства  под  предлогом, что  их
совершали миллионы? И  вот, черт побери, бедный  жалкий служащий банка берет
несколько марок в кассе,  и теперь его преследует вся полиция  страны, тогда
как Крупп и вся его банда... О нет, если бы я был евреем, да еще в Германии,
Господи, я...
     Вдруг Смайли словно проснулся:
     - Что бы вы сделали? Что бы вы сделали, Мендель?
     - О! Я бы, наверное, молча терпел. Сегодня все это лишь политическая...
статистика.   Вопрос  не  стоит,  чтобы  дать   им  водородную   бомбу.  Это
политический абсурд.  А  посмотрите на  янки; миллионы  проклятых  евреев  в
Америке. А что же они делают, черт возьми? Они им всучивают, этим бошам, еще
больше бомб. Все союзники, как свиньи.
     Каждый старается уничтожить другого.
     Мендель дрожал от гнева, а Смайли молчал, думая об Эльзе Феннан.
     - Что же нужно делать, по-вашему?- спросил он, чтобы не молчать.
     - А черт его знает,- ответил Мендель безнадежно.
     Они   повернули  на  Бэттерси  Бридж   Роуд  и  остановились   напротив
полицейского,   расхаживавшего  по  тротуару.  Мендель  показал   ему   свое
удостоверение.
     - Гараж Скарра? Это даже не гараж, сэр, а что-то вроде ангара или депо.
Скарр занимается коммерцией в основном  в области металлолома и  подержанных
автомашин.  "Если  они не подходят одним,  то подойдут  другим". Так говорит
Адам. Спуститесь на проспект  Принс де  Галлъ и  поезжайте до  больницы. Это
между разборными домами. А вообще-то  когда-то  во время войны  туда  попала
бомба.
     Старик Адам засыпал воронки шлаком, и никто его оттуда не прогонял.
     - Вы, оказывается, много знаете о нем,- сказал Мендель:
     - Ничего удивительного.  Я его отвозил в участок много раз. Он совершил
все возможные и вообразимые нарушения. Он постоянно возвращается к старому.
     - Постойте, постойте, а в чем его сейчас обвиняют?
     -  Я не знаю, сэр.  Но его можно посадить  когда  угодно  за заключение
незаконных сделок. Он и сейчас не в ладах с законом.
     Они пошли к больнице. Справа был темный, мрачного вида парк.
     - Что он хотел сказать словами "не в ладах с законом"?- спросил Смайли.
     - А,  он  просто хотел  пошутить.  Это значит, что в его  досье столько
всего,  что он является  кандидатом на пожизненное  заключение. Этот  Скарр,
похоже, по моей части. Оставьте его для меня.
     Ангар был  таким,  как  его  описал  полицейский, зажатый  между  двумя
полуразвалившимися разборными домиками  в неровном ряду бараков, сооруженных
на   территории,  подвергавшейся   бомбардировкам.  Обломки,  шлак,   мусор,
разбросанные  повсюду.  Куски  асбеста  и  бетона,  груды  металлолома,  без
сомнения, приобретенные Скарром для
     перепродажи, а также  для  использования,  были свалены в углу; на  них
падал  свет из окон  ближайшего домика.  Некоторое время они все  это  молча
осматривали. Мендель пожал плечами, засунул два пальца  в рот и пронзительно
свистнул.
     - Скарр!- позвал он.
     Молчание. Освещение  позволяло видеть смутные очертания  двух  или трех
полуразвалившихся машин довоенного выпуска. Дверь дома медленно открылась, и
на пороге показалась девочка лет двенадцати.
     - Малышка, папа дома?- спросил Мендель.
     - Не-а. Он, наверное, пошел в "Прод".
     - Спасибо, деточка.
     Они посмотрели на дорогу.
     - Что такое "Прод", если я могу задать этот вопрос?- спросил Смайли.
     -  "Продигалз Каф", кафе  на углу улицы.  Пойдем  пешком.  Это  в сотне
метров. Машину оставим здесь.
     Кафе  только  что  открылось.  В баре  никого не было. Пока  они  ждали
хозяина, какой-то  очень полный человек в черном костюме появился на пороге.
Он уверенно подошел к бару и постучал по стойке монетой в полкроны.
     "Вильф,- прорычал он,- топай сюда, у  тебя  клиенты, счастливчик!"  (Он
повернулся к Смайли.)
     - Добрый вечер, приятель.
     Из глубины кафе донесся голос:
     - Скажи им, пусть оставят деньги на стойке и придут попозже!
     Толстяк внимательно  посмотрел  на Менделя  и  Смайли, потом разразился
хохотом:
     - На это не надейся, Вильф, это легавые!
     Эта шутка так его  рассмешила, что ему даже пришлось сесть  на  длинную
скамейку  у стены; руки на коленях, громадные плечи, сотрясающиеся от смеха,
слезы на щеках. Время от времени он  повторял  между приступами сумасшедшего
смеха:
     "Черт побери, черт побери!"
     Смайли  с интересом  смотрел  на него. Белый жесткий грязный воротник с
загнувшимися  уголками,  красный цветастый галстук, тщательно  приколотый  к
черному  жилету, армейские  ботинки,  лоснящийся  изношенный  черный костюм,
брюки, не  имеющие  и намека  на стрелки. Манжеты были засаленными от пота и
грязи и черными от мазута. Куски бумаги придавали им форму.
     Появился хозяин  и  принял заказы.  Незнакомец заказал большой виски  с
имбирным пивом  и  сел в отдельном кабинете с камином. Хозяин неодобрительно
посмотрел на него.
     - В этом он весь, старый хрыч. За место не платит, а погреться любит.
     - Кто это,- спросил Мендель.
     - Этот? Его зовут Скарр. Адам Скарр. Одному Богу известно, почему Адам.
Увидите вы его в раю! Он бы там  смотрелся. Здесь говорят, что, если бы  Ева
дала ему яблоко, он слопал бы его с огрызком.
     Хозяин причмокнул и покачал головой.
     - Однако  ты еще  годишься  кое на что,  правда, Адам?  Люди  приезжают
издалека, чтобы тебя увидеть. Молодое чудовище с другой планеты, вот ты кто.
Взгляните:  Адам Скарр. Посмотрите на  него хоть одним глазом, и  вы  дадите
обет воздержания.
     Снова приступ смеха. Мендель шепнул Смайли:
     - Подождите меня в машине. Будет лучше, если вы не  будете вмешиваться.
Вы можете дать пять фунтов?
     Смайли вынул пять банкнот из портмоне и, нагнув голову, вышел. Для него
не было ничего ужаснее, чем общаться со Скарром.
     - Вы Скарр?- спросил Мендель.
     - Точно, приятель.
     - ТРС 08-91- ваша машина?
     Скарр,  нахмурив  брови, посмотрел  на  стакан.  Казалось,  вопрос  его
опечалил.
     - Итак?
     - Была моей, начальник, была моей.
     - Что, черт подери, вы хотите этим сказать?
     Скарр развел руками.
     - Темная загадка, начальник. Ужасная тайна.
     - Послушайте,  у  меня есть дела  поинтереснее, чем ваши, и поважнее. У
меня мало терпения. Мне наплевать на ваши темные делишки. Где машина?
     Казалось, Скарр прикидывал выгоду.
     - Понимаю, дружок. Вам нужна информация.
     - Представьте себе, нужна.
     -  Тяжелые  времена,  начальник.  Жизнь  стремительно  дорожает.  Любая
информация имеет цену, не так ли?
     - Скажите, кому вы дали напрокат машину, и вы не умрете от голода.
     - Знаешь, приятель, я не умираю от голода. Я хочу лучше есть.
     - Пять фунтов.
     Скарр мгновенно опорожнил стакан и поставил его на  стол. Мендель встал
и пошел за вторым.
     -  У  меня  ее угнали.  Вот уже несколько лет  я  давал ее напрокат без
шофера. Из-за залога.
     - Ну?..
     - Например,  какому-то типу  нужна тачка  на день. Он дает вам двадцать
фунтов в  залог, понимаете?  Когда  он  возвращается,  он оставляет вам  два
фунта, а  вы выписываете ему чек  на восемнадцать; проводите  чек по  статье
расходов, и операция приносит вам десять фунтов. Улавливаете?
     Мендель кивнул головой.
     - Итак, три  недели назад подваливает  парень. Здоровый шотландец.  При
деньгах. С тросточкой в руке. Он оставил залог, взял машину, и после этого я
не видел ни машины, ни его. Кража.
     - Почему вы не сообщили в полицию?
     - На это были свои причины, начальник.
     - Короче говоря, вы сами ее сперли.
     Скарр изобразил возмущение.
     - До  меня дошли скорбные слухи о человеке, который достал для меня эту
тачку. Я больше ничего не скажу,- закончил он благоговейно.
     -  Когда вы давали эту  машину, он заполнял квитанцию? Страховой полис,
расписку и тому подобное? Где они?
     -  Липа, все  вранье. Он мне оставил адрес в Илинге. Я  пошел  по этому
адресу, но его не существует. Я уверен, что имя также вымышленное.
     Мендель вынул деньги из кармана и протянул Скарру. Скарр развернул их и
пересчитал без малейшего стеснения, не обращая внимания, что он не один.
     -  Я  знаю,  где вас  найти,-  сказал Мендель.-  И  вообще я  вас  знаю
достаточно. Если вы рассказали сказку, я разобью вам морду.
     Снова  пошел  дождь, и  Смайли  пожалел, что  он  без шляпы. Он перешел
дорогу,  повернул на боковую улицу, где стоял гараж Скарра.  В гараже стояла
машина с  зажженными габаритами. Заинтригованный, он свернул к  ней. Это был
старый  "МГ",  вероятно,  зеленого  или коричневого  цвета,  в  который  его
покрасили  до войны.  Номер был  плохо освещен  и  забрызган грязью.  Смайли
нагнулся,  чтобы  разглядеть,  проводя по  буквам  пальцем.  ТРС  08-91. Без
сомнения, это был один из тех номеров, которые он заметил накануне.
     За  спиной  послышались шаги.  Он выпрямился,  успел  обернуться только
наполовину. Не успел он поднять руку, как на него обрушился удар.
     Удар  был  ужасным.  Смайли  показалось,  что  его  череп раскалывается
надвое. Падая, он почувствовал теплую кровь на левом ухе. "Боже мой, это  не
должно  повториться",-  подумал  Смайли.  Он почти  не  осознавал, что  было
дальше. Ему  виделось  только собственное  тело,  медленно  дробящееся,  как
скала, с  треском разваливающаяся на  куски,  больше ничего. Ничего,  только
кровь, стекавшая по его лицу на шлак двора, и где-то  далеко- удары молотка.
Далеко-далеко.


     Глава седьмая

        "РАССКАЗ МИСТЕРА СКАРРА"


     Мендель увидел  его  и  не  смог сразу понять,  жив он  или  мертв.  Он
опустошил  карманы его  пальто и, осторожно  прикрыв  Смайли,  помчался  как
сумасшедший к больнице  и  ворвался  через дверь прямо в приемную неотложной
помощи.  Дежурил молодой темнокожий врач. Мендель показал ему удостоверение,
прорычал что-то,  схватил  за  руку,  намереваясь  вытащить на  улицу.  Врач
терпеливо улыбнулся, покачал  головой и  по  телефону вызвал  машину  скорой
помощи.
     Мендель выбежал на улицу и начал ждать. Через  несколько минут приехала
скорая помощь. Санитары ловко подняли Смайли и занесли в машину. "Похороните
его,- подумал Мендель.- Я отплачу этой сволочи".
     Он  задержался на  мгновение, глядя на  грязь, смешанную с золой в  том
месте, где лежал Смайли.  Красноватый свет задних фонарей машины не позволял
ничего  рассмотреть. Санитары и жители соседних домов  приходили и  уходили,
как призрачные  грифы,  вытоптали  землю.  Произошла грязная история. Они не
любили грязных историй.
     - Мерзавец,- прохрипел Мендель, медленно направляясь в кафе.
     Зал  был полон.  Скарр заказывал еще стаканчик. Мендель схватил  его за
руку. Тот обернулся:
     - Салют, приятель. Ты  опять здесь? Выпей же немного яду,  который убил
Тантина.
     - Заткнись! Выйди, мне надо с тобой поговорить.
     Скарр качнул головой и сочувственно чмокнул языком.
     - Не могу, приятель. Не могу, я занят.
     Он   указал    на    блондинку   лет   восемнадцати    с   накрашенными
бледно-сиреневыми губами и неестественно большой грудью,  сидящую совершенно
неподвижно за  столиком в  углу. Ее  подведенные  глаза  выражали постоянное
удивление.
     - Послушай,- прошипел  Мендель,- ровно черед две секунды я  оторву тебе
уши, грязный лжец.
     Скарр  отдал стакан  хозяину  и  медленно,  с  достоинством  вышел,  не
посмотрев на  девчонку.  Мендель  повел его в  сторону  гаража. Фары  машины
Смайли виднелись в ста метрах впереди в конце улицы. Они вошли во двор. "МГ"
все еще стоял  там. Мендель крепко держал Скарра  за руку,  готовый в  любой
момент сломать ему руку или вывихнуть плечевой сустав.
     -  Смотри-ка!-  воскликнул  Скарр  с  притворным  ликованием.- Она  уже
возвратилась в родные пенаты!
     -  Но  она  была украдена?  Шотландцем  высокого  роста,  с тросточкой,
обитающим в Пойнте.  С его стороны это  здорово-  вернуть машину.  Дружеский
жест после всего этого. Ты ошибся в твоем проклятом клиенте, Скарр. (Менделя
трясло от ярости.) Интересно, почему же подфарники горят? Открой дверцу.
     Скарр  повернулся к Менделю и свободной  рукой попытался найти  ключ  в
кармане.  Он  вытащил  связку из трех или четырех ключей, нащупал  нужный  и
наконец открыл дверь. Мендель  залез в  машину  и зажег свет  внутри.  Затем
принялся тщательно осматривать салон. Скарр ждал, стоя рядом.
     Инспектор   начал   быстро,   но    внимательно   искать.    Ящик   для
принадлежностей, сиденья, пол, пространство за задним сиденьем... Ничего. Он
сунул руку в карман, где обычно хранят дорожные карты, и вынул  оттуда схему
дорог и вощеный длинный серо-синий конверт. На нем не было  никаких пометок.
Мендель вскрыл его. Там было десять потертых банкнот по пять фунтов и клочок
почтовой  открытки.  Он поднес его  к свету и  прочел  послание,  написанное
шариковой ручкой: "Все. Продавайте ее". Подписи не было.
     Мендель вышел из машины и схватил Скарра за локоть. Тот резко отскочил.
     - Неприятности, дружище?
     Мендель ласково произнес:
     - Не у меня, Скарр. У тебя. Самые крупные неприятности, которые у  тебя
когда-либо  были.  Участие в  банде, покушение  на убийство,  многочисленные
действия,  подрывающие безопасность  государства.  Можешь добавить  к  этому
нарушение правил дорожного  движения, уклонение  от  уплаты налогов и дюжину
других обвинений, которые мне взбредут в голову, пока ты будешь размышлять о
своей несчастной судьбе в камере.
     - Минутку, начальник,  не будем горячиться. Что за история?  Какой черт
говорит об убийстве?
     -  Послушай,  Скарр.  Ты  был жалким мошенником  на  поводу  у  крупных
махинаторов. А сейчас  ты сам попал в  их  число.  Если тебе  интересно  мое
мнение это тебе будет стоить пятнадцати лет каталажки.
     - Да ладно, перестаньте!
     - Нет, не перестану, мой милый. Ты попал между двух огней, понимаешь? И
расхлебывать кашу придется именно тебе. А что я буду делать? Я буду хохотать
до упаду,  клянусь Богом, в то  время, как ты будешь  гнить в тюрьме. Видишь
эту больницу?  Там  умирает человек, которого пытался убить твой  шотландец.
Его нашли полчаса назад на твоем дворе истекающим кровью. В Саррэе тоже есть
труп, и я не удивлюсь, если в каждом графстве Англии появится еще по одному.
Так что это  ты,  дурачок,  в затруднительном положении,  а не я. И  еще: ты
единственный,  кто знает этого шотландца, так? Быть может, он попытается это
исправить?
     Скарр медленно обошел машину.
     - Залезай, начальник,- сказал он.
     Мендель сел за  руль и открыл дверь  Скарру. Тот уселся рядом. Свет они
не выключали.
     - У  меня  здесь  неплохое занятие,- тихо  проговорил Скарр.- И прибыль
хоть  небольшая, но постоянная. По  крайней мере так было  до приезда  этого
парня.
     - Какого парня?
     - Спокойно, не перебивай. Это было четыре года назад. До встречи с  ним
я  не верил в сказки.  Он  сказал, что  он голландец  и занимается торговлей
драгоценными камнями, Я не  буду говорить, что  он мне показался порядочным,
потому что ни вы,  ни я с луны не свалились. Я никогда его не спрашивал, чем
он  занимается,  а  он  мне  никогда  не  говорил.  Но  я  предполагаю,  что
контрабандой. Он был  при  деньгах; они сыпались из его карманов, как листья
осенью. Он  сказал  мне: "Скарр,  вы деловой  человек. Я не люблю  рекламы и
никогда не  любил.  Я  знаю, что  в этом мы  сходимся. Мне нужна  машина. Не
навсегда,  а  напрокат".  Я  спросил:  "Так  что  вы  мне  предлагаете?"  "Я
скромный,- ответил  он.-  Мне нужна  машина, которую не смогли бы опознать в
случае  аварии. Купите ее для меня, Скарр.  Старую  хорошую  машину с мощным
двигателем.  Оформите на свое имя  и  держите для меня. Для начала я даю вам
пятьсот  фунтов, и двадцать  вы будете получать  каждый