время на сбор информации, писал текст, то почему я не
могу продать его любому изданию? Почему я должен выбросить текст  в  корзину
только потому, что он не понравился Батискафу? Ему не  понравился  -  другим
понравится!
   - Э-э, ты, Витенька, не путай, - ехидно улыбнулся Кутузкин, -  Батискафыч
не  любит,  когда  наш  выстраданный  эксклюзив  одновременно  появляется  в
нескольких изданиях. Заметь, одновременно. То есть день в день.
   - Я б на его месте тоже не любил. - Самое обидное, что это рикошетом бьет
и по нам. Помнишь мою статью про сумасшедших  проституток?  Прикинь,  Шурыч,
выходит в "Вестнике" мой материал. И в тот же  день  почти  такой  же  текст
появляется в "Трудовом  Новоблудске"  за  подписью  какой-то  сраной  Полины
Лаптевой! У этой дуры не хватило мозгов даже перепроверить мою информацию! Я
случайно ошибся в одном фактике, и точно  такая  же  ошибка  оказалась  и  у
Лаптевой! Компиляторы проклятые!  А  меня  Батискаф  вызвал,  наорал,  лишил
премии и пригрезился выгнать,  если  такое  еще  раз  случится!  И  попробуй
отмойся!.. Я после эту Полину нашел и в глазки-то ей посмотрел!
   - Надо было трахнуть!  -  гаркнул  Глоткин.  Культурный  хроник  в  любой
ситуации искал  повод  для  удовлетворения  половой  нужды  и  то  же  самое
советовал остальным.
   - Да она страшная, как чеченский террорист. Говорят, она у всех материалы
передирает, не только у меня. Крыса.
   - Так  что,  к  Батискафу  бесполезно  идти?  -  вернулся  к  собственным
проблемам Шурик.
   - Мечты сбываются (Юрий  Антонов),  -  пожал  плечами  Горлов,  -  сходи,
попробуй. Я тебе про настрой шефа сказал. Но кто его  знает,  на  руку  твою
посмотрит и сжалится. А чего у тебя с рукой-то?
   - Печатал текст - подвернул.
   - А-а-а... Если что, у меня знакомый нейрохирург есть, могу свести.
   - Спасибо, у меня уже  заживает,  -  заверил  Шурик,  тронутый  искренней
заботой  Витьки,  который  с  тем   же   успехом   мог   предложить   помощь
гинеколога-окулиста.
   Он поднялся со стула и, сделав "бай" здоровой рукой, скрылся  за  дверью.
Ни к какому Батискафу он  не  пошел,  сразу  спустился  на  первый  этаж  и,
подмигнув  клюющему  носом   "Пилару",   покинул   редакцию   "Новоблудского
вестника".
   Горлов-Глоткин, мурлыкая: "А у меня корь, и значит -  я  умру",  сгреб  в
папку "Обжигающую десятку"  и  отправился  к  наборщицам.  Макс  вернулся  к
прерванной  визитом  Тихомирова  работе.  Фактуры  для  статьи  не  хватало,
приходилось вытягивать объем за счет аналитики, с  которой  Кутузкин  был  в
неприязненных отношениях. Лить воду он не умел, как правило, передирая умные
мысли из различных цитатников и справочников.  Помучившись  минуты  три  над
очередным предложением, он оттолкнул клавиатуру и закурил, решив собраться с
мыслями. Уставший взгляд упал на стол,  наткнулся  на  ярко-желтую  дискету.
Такой  у  Макса  не  было.  "А,  Шурыч  забыл",  -  вспомнил  Кутузкин.   Он
секунду-другую смотрел на дискету,  затем  вылез  из-за  стола,  выглянул  в
коридор и закрьи дверь на защелку. Вернувшись, вставил дискету в компьютер и
вывел содержимое на экран.
   "ДВА ТРУПА НА ПЕПЕЛИЩЕ! ОЧЕРЕДНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ ГЕНЫ-БЕТОНА?
   Вчера после  страшного  пожара  в  одной  из  квартир  дома  2  по  улице
Бесфонарной были обнаружены два обгоревших мужских трупа.  Пожарные  прибыли
туда уже через четыре минуты  после  получения  сигнала  тревоги,  но,  увы,
квартира выгорела дотла. Внимательно обследовав  место  происшествия,  наряд
наткнулся на два мужских тела, лежавших на  кухне.  Их  личности  установила
вызванная пожарниками оперативно-следственная бригада. Хозяин, 25-летний П.,
и его 28-летний  гость  С.  состояли  на  учете  в  милиции  как  наркоманы.
Окончательное  заключение  о  причине  их  смерти  даст  судебно-медицинская
экспертиза. Однако по рабочей версии, высказанной одним из оперативников,  в
данном случае имел место поджог с целью сокрытия убийства.  Причем  в  числе
первых подозреваемых в этом преступлении  упоминался  преступный  авторитет,
известный в определенных кругах под прозвищем "Гена Бетон".  Как  нам  стало
известно из особо информированного источника, оба погибших входили в бригаду
вышеназванного  авторитета  и  не  так   давно   решили   отойти   от   дел.
Отступничество вообще не поощряется в криминальной  среде,  а  тем  более  в
бригаде такого короткого на расправу беспределыцика,  как  Гена  Бетон.  Но,
несмотря на почти стопроцентную  уверенность  правоохранительных  органов  в
причастности этого авторитета  к  убийству  П.  и  С.,  по  всей  видимости,
следствие снова зайдет в тупик. Гена-Бетон не оставляет следов..."
   Подписи под текстом не было. Макс еще раз прочитал заметку,  улыбнулся  и
скопировал файл с дискеты, после чего извлек ее из компьютера и  положил  на
прежнее место. Затем в уже скопированном тексте  поменял  местами  несколько
слов и поставил подпись "Полина Лаптева"...
   Можно было, конечно, сунуть заметку и в "Вестник" под  своим  именем,  но
Тихомиров обидится. Ничего, "Трудовой Новоблудск" опубликует без проблем,  у
них с криминалом дефицит, хорошо хоть Полина Лаптева иногда выручает...
   ГЛАВА 6
   - Главное, не нервничай и  не  кивай  согласно  на  каждое  слово.  Ты  -
авторитет, тебя уже полгорода боится. Много не болтай, лучше брови хмурь,  -
Шурик подтолкнул Генку к дверям модного салона одежды, - и башку не чеши.
   - А ну не узнают?
   - Не узнают, пойдем в другой магазин. Но  мне  кажется  -  узнают.  Ходи,
выбирай костюмчик. Там, в углу, - Шурик показал на дальнюю  часть  торгового
зала, - дешевка висит, тебе это не надо. Ступай сразу к  фирменным  шмоткам,
на то, что дешевле двух тонн, даже не смотри.
   - Да не разбираюсь я!
   - Там ценники висят! Галстук выбери баксов за пятьсот, не меньше!
   - Платить-то кто будет, Шурыч?!
   - Да они и заплатят! Им дешевле выйдет! Долго не зависай, нам  еще  тачку
выбирать сегодня. Ты водить, кстати, умеешь?
   - В армии грузовик водил. Но прав нет.
   - Это мелочи. Все, я жду на скамейке. Все в твоих бандитских руках. Блин,
вокзалом от тебя несет, что, помыться не мог?
   - Воды нет горячей в общаге! Котельную-то я того...
   - Ладно, ступай с Богом. Да, и шузы выбери, не забудь, а то  в  сандалиях
как-то не впечатляет.
   Генка, по привычке почесав впалую  грудную  клетку,  перевернул  латунное
распятие, сплюнул под ноги и дернул на себя тяжелую стеклянную дверь.
   ...Через десять минут в кабинет директора салона  ворвался  взволнованный
администратор - миловидная дама, злоупотребляющая  косметикой  и  ювелирными
украшениями.
   - Олег Михайлович, там в зале... Как вам сказать - бандит!..
   Директор протянул руку к телефону.
   - Нас грабят? Сейчас вызовем милицию... Стоп, а где наша охрана?!
   - Нет, вы не так поняли. Нас не грабят. Он просто зашел... Вещи выбирает.
   - Да что ты взбаламученная какая-то?! Объясни нормально - что за бандит и
кого он выбирает?
   Администратор взяла с директорской книжной  полки  творение  Карасева  и,
открыв на нужной странице, показала фотографию.
   - Вот этот. Бетон. Гена Бетон. Отморозок-беспределыцик.
   - Дай-ка... Да, слышал про такого. Точно он?
   - По лицу - один в один, одет странновато, как гопник последний,  но  тут
написано, что он оригинал. К турецкому "Версаче" даже не подошел, в костюмах
роется по пять тысяч.
   - Как ведет себя?
   - А никак! Девочки спрашивают, чем помочь,  -  а  он  отвечает,  помогите
деньгами, будет, мол, рад любой сумме. И больше  ни  слова,  только  пялится
исподлобья да брови хмурит.
   -  Понтуется...  Нужен  ему  костюм,  как  же...  Не   иначе   к   салону
присматривается, чтоб "крышу" поставить.
   - Так у нас есть крыша... Может, позвонить, спросить, что делать?
   - Верно... Иди в зал, посмотри за ним пока. Едва дама-администратор вышла
из кабинета, директор по памяти набрал номер телефона.
   - Алло, Алексей Максимович? Это Шестяриков беспокоит, салон модной одежды
на Верхнеблудской. У нас тут гость один пожаловал. Некий Бетон, Гена  Бетон.
Знаете такого?.. Нет, пока не наезжает,  просто  товар  смотрит.  Может,  вы
подъедете, на всякий случай? Так...  Так...  Понял...  Хорошо.  Извините  за
беспокойство. До свидания.
   Олег Михайлович повесил  трубку  и  про  себя  грязно  выругался.  "Какой
идиотизм! Подойти, спросить, наезд ли это или предъява? Если наезд -  забить
стрелку! Тогда они, видишь ли, приедут! Молодцы! Что  у  этого  сумасшедшего
Бетона на уме? Достанет сейчас гранату да разнесет салон к  чертовой  матери
вместе с товаром, продавцами и дневной выручкой!"
   Директор отхлебнул из бутылки боржоми (НЕ РЕКЛАМА!) и  направился  в  зал
разводить ситуацию.
   Когда он спустился вниз, Генка крутился перед  зеркалом,  напялив  поверх
грязной футболки шерстяной пиджак от "Гуччи". (НЕ РЕКЛАМА!)
   - Здравствуйте, - растекся в медовой улыбке  директор,  -  что,  пиджачок
понравился?
   Генка нахмурил брови и, сверкнув очами, сердито спросил:
   - Ты кто?
   - Я тут... - смутился Олег Михайлович,- - я директор.
   - А-а-а, тогда ладно. Да, ничего клифт, маловат только.
   - Никаких проблем, - успокоил директор и щелкнул пальцем, - у нас в  зале
не весь товар.
   - Фигово.
   -  Просто  для   особо   важных   персон   предусмотрено   индивидуальное
обслуживание.
   - То-то... Тащите, - Генка через голову стащил  "Гуччи",  бросил  его  на
голову манекена и присмотрелся к набору женского белья "Ламбада".
   Двое молоденьких продавщиц метнулись к  служебному  входу  и  через  пять
секунд внесли в зал пару великолепных костюмов.
   - Пожалуйста, - директор лично представил Генке товар, держа  костюмы  за
плечики, - очень рекомендую. Черный - настоящий "Армани", говорят, такой  же
носит Элтон Джон, серый - от "Кельвина Кляйна". Хотите примерить?
   - Валяй! - Генка схватил Кляйна и влез в пиджак. - Полный атас!
   Спустя полчаса авторитет был .облачен в следующую одежку: носки, трусы  и
майку "Биг стар", сорочку "Труссарди", галстук "Хуго Босс", ботинки "Шеллус"
и шляпу "Дульче Габбана". (НЕ  РЕКЛАМА!  КЛЯНУСЬ!  БЛАГОТВОРИ-ТЕЛЬНОСТЬ!)  В
отдельный пакет продавцы упаковали пару  джемперов,  шерстяные  подштанники,
подтяжки и кожаный плащ. Во второй пакет бережно уложили  прежнее  имущество
авторитета.
   Генка подхватил пакеты и смело двинул к расчетному узлу, рядом с которым,
скрестив руки на  груди,  стояли  два  жлоба-охранника.  Директор  услужливо
бросился следом. Девушка-кассир, обработав ценники, выдала чек с пятизначным
числом и положила его перед авторитетом. Авторитет нахмурился и оттопыренным
мизинцем подвинул чек поближе. Олег Михайлович моментально уловил перемену в
настроении и не рискнул пускать  ситуацию  на  самотек.  Он  схватил  чек  и
радостно объявил:
   - Поздравляю вас! Вы оказались тысячным посетителем нашего салона,  и  мы
делаем вам подарок! Выбранный вами  товар  вы  получаете  бесплатно!  Таковы
условия нашей рекламной кампании! Поздравляю! От всей души поздравляю!
   - Во как?! - растопырил пальцы Генка. - Здоровско! Держи краба! Авторитет
протянул руку.
   - Приходите еще, будем всегда рады, - директор ответил на рукопожатие.
   - Ну, раз бесплатно, то я еще вот это прихвачу... Ничего котлы,  -  Генка
перегнулся через прилавок и вытащил золотые швейцарские часы за  две  тысячи
долларов.
   - Пожалуйста, пожалуйста, - одобрил директор.
   - Ну все, покеда, девчонки! - Генка  подмигнул  улыбающимся  продавщицам,
сунул часы в нагрудный карман и, подхватив  пакеты,  ногой  распахнул  двери
салона.
   "Слава Богу, пронесло", - облегченно выдохнул Олег  Михайлович,  провожая
взглядом лидера самой свирепой преступной группировки.
   Шурик, ожидавший авторитета на скамейке, привстал от изумления.
   - Ну, ты просто - Роберт де Ниро! Мать моя, хоть прямо в Канны!
   - Отличные ребята там у них. Прикинь - повезло.  Я  тысячным  покупателем
оказался! Ну, и по этому поводу мне халяву сделали! Не пришлось даже  пальцы
гнуть. Я и тебе свитерок прихватил, держи! - Генка протянул Шурику пакет.
   - Спасибо. Будем  надеяться,  что  в  автосалоне  сегодня  беспроигрышная
лотерея. Погнали!
   Шурик ошибся ненамного. Вечером авторитет подкатил к общаге на сверкающей
"хонде", полученной в качестве приза за участие  в  благотворительной  акции
"Лицом к людям". "Хонда" с турбодвигателем была  оборудована  по  последнему
слову  японского  автомобилестроения,   в   том   числе   и   электрическими
стеклоподъемниками,  с  которыми  Генка  никак  не  мог  наиграться.  Обмыли
приобретение  в  элитарном  ресторане  "Ленин",  заказав   копченого   угря,
портвешок  "Бордо"  1898  года  и  две  "Балтики".  (НЕ  РЕКЛАМА!)  За  счет
заведения, естественно.  Генка  вжился  в  образ,  осмелел  и  даже  обозвал
метрдотеля козлом...
   Челюсть сладко потянулся в постели,  протер  сжатыми  кулаками  глаза  и,
нажав кнопку на пульте, включил  свою  любимую  Бритни  Спирс.  Взглянул  на
стенные часы. Одиннадцать. Нормально. Челюсть, как будущий  олигарх,  привык
планировать день, иногда до минуты. Даже завел  себе  специальный  блокнотик
для этой цели, куда заносил предстоящие мероприятия, в том  числе  и  весьма
сомнительные с  морально-правовой  точки  зрения.  Каждое  утро  традиционно
начиналось с просмотра записей. Не вставая с кровати, Челюсть протянул  руку
к журнальному столику и взял упомянутый блокнот.
   "Так... Набить морду автослесарю, плохо сделал колесо, падла,  -  Челюсть
поставил галочку, означавшую, что  мероприятие  выполнено.  Морду  он  набил
бракоделу еще на прошлой неделе, так сказать досрочно. -  Второе.  Встретить
маму с Сочей, отдыхала старушка, поезд в час дня. Встретим.  Третье.  Отдать
Ирокезу пять баксов. Тьфу, зараза... Четвертое. Получить  с  Трупа  двадцать
тысяч..."
   Челюсть поковырялся карандашом в зубах, стимулируя мыслительный  процесс.
"Какой еще  Труп?  Кто  такой?"  Он  встал  с  кровати,  выключил  Бритни  и
сосредоточился. Затем еще разок посмотрел на запись и ударил себя ладонью по
широкому  лбу.  "А-а-а!  Блин!  Журналюга!  Которому  клешню  сковырнули  на
чердаке! Точно! У него ж сегодня срок! Отлично!"
   Челюсть резво  вскочил  и  потер  руки.  Настроение  приподнялось  -  как
все-таки согревают душу приятные хлопоты. Да и вообще, надо уметь радоваться
мелочам. Он побежал в ванную, принял душ, позавтракал кукурузными хлопьями с
молоком, взбодрился кокаинчиком, вернулся в спальню и снова завел Бритни. На
подушке валялась "Мафия Новоблудска", которую  Челюсть  изучал  накануне  до
двух ночи. Книгами молодой человек вообще-то не увлекался  -  еще  на  херню
время  тратить,   но   данным   изданием   заинтересовался,   оно   вызывало
профессиональное любопытство и, главное, было с фотками. Листая страницы, он
лелеял тайную надежду увидеть в ней и себя, или хотя бы найти  упоминание  о
собственной выдающейся персоне. Но не увидел и  не  нашел,  в  связи  с  чем
неподдельно огорчился, поклявшись набить лицо писателю  при  первом  удобном
случае. Даже безголовый  засранец  Ирокез  ухитрился  попасть  в  кадр  -  в
какой-то бане он парился с двумя шлюхами, где его и щелкнули. Вчера  кричал,
что с писаки кожу снимет и натянет вместо обложки, но на самом деле счастлив
был, аж светился, будто собака Баскервилей. Гордился  и  всем  книгу  в  нос
совал. Челюсть где-то даже завидовал напарнику.
   Среди прочих знакомых и незнакомых физиономий  на  страницах  "Мафии"  он
заметил  невзрачного  мужичонку,  облик  которого  никак  не  соответствовал
авторитетным стандартам. Челюсть удивился еще больше, когда  прочел  надпись
под фотографией. Как, этот обмылок с картонным "акробатом4" на  шее  и  есть
знаменитый Бетон, про которого  трещат  на  каждом  углу?  Да  его  мизинцем
проткнуть можно, дистрофика. И на роже вечное похмелье  написано...  Челюсть
отыскал  нужную  страницу  и  с  интересом   прочитал   очерк,   посвященный
авторитету. Потом  вновь  долго  рассматривал  фотку.  "Ну,  никогда  бы  не
подумал... Хотя... Сейчас пацан десятилетний может подойти и пику под  ребро
вставить,  если  закурить  не  дашь..."   Заснул   Челюсть   с   испорченным
настроением, но сейчас оно, слава Богу, нормализовалось и стабилизировалось.
   Он сделал пару  запланированных  звонков,  дал  команду  шестеркам,  чтоб
встретили маму с поезда, и стал морально  готовиться  к  пополнению  личного
бюджета.

   - Ты извини, не прибрано... Ты присядь вот сюда, я  сейчас,  -  Шурик  от
волнения не знал, за что хвататься, будучи похожим на любовника, попавшего в
классическую ситуацию, связанную с возвращением мужа из командировки. То  ли
с балкона прыгать,  то  ли  брюки  надевать.  Брюки,  правда,  на  Шурике  в
настоящий момент имелись, спортивно-кальсонного фасона, но из другой  одежды
присутствовал только гипс на руке. Услышав стук в дверь, он решил,  что  это
Генка, и не  стал  обременять  себя  облачением  в  представительскую  форму
одежды. Генка хоть и авторитет, но перетопчется. Достаточно  кальсон.  Когда
же вместо плохо выбритой хитрой рожи журналист неожиданно увидел милое  лицо
Маши, то со стыда был готов  сгореть  на  костре  священной  инквизиции.  Он
схватил валявшуюся на столе  футболку,  неуклюже  напялил  ее  прямо  поверх
гипса.
   - Я как раз прибраться решил, - бросая судорожные взгляды  на  паутину  в
углах, оправдывался он, - тебе надо было позвонить, я бы подготовился...  Ты
меня как нашла?
   - Да ты успокойся, - Маша  присела  на  предоставленный  стул,  незаметно
смахнув с него пыль, - ты ж адрес в больнице оставил.
   - А, ну да, да... Все равно, это так, так неожиданно. Я тут  над  статьей
работал, с ночи засиделся, - продолжал лепетать журналист, - срочная работа.
   Он поднял часы, валявшиеся на полу возле тахты. Два дня. Насчет статьи он
не врал, вчера договорился с Цветковской, что сделает эксклюзивное  интервью
с Бетоном для "Мира беспредела", в результате спать лег аж в четыре утра.  В
час ночи заглянул поддатый Генка, со следами грубого  падения  на  фирменном
костюме. Рассказал, как гудел в "Лобке", а чертов халдей, не признав  в  нем
авторитета, вызвал вышибалу. Вышибала же оказался не нашим, не бандитским, а
омоновцем, халтурившим за деньги, вместо того чтоб проливать кровь в горячих
точках. И, вероятно, не знающим о  положении  вещей  на  криминальной  арене
родного города. Типа, кто есть кто.  Услышав,  что  наличности  у  Генки  не
имеется, он без всякого трепета и  уважения  поднял  авторитета  за  шиворот
итальянского пиджака, дотащил до дверей, и, развернув, со смаком залепил ему
тяжелым сапожком в область поясницы. Хорошо, что в "Лобке" в  столь  поздний
час почти не было ротозеев, и никто не заметил  морального  унижения  самого
кровавого  человека  в  истории  Новоблудска.  Генка  по  привычке   пытался
растопырить пальцы и загундосил: "Ты, говно пятнистое, на кого руку поднял?!
Ты на Бетона руку поднял!" Но, услышав в ответ: "А мне по хер. Бетон ты  или
Гондон", убрался прочь с тоской на  пьяном  лице.  Тем  более  что  охранник
пригрозил надуть его и  лопнуть,  если  еще  раз  увидит  в  "Лобке".  Шурик
успокоил униженного и оскорбленного авторитета, пообещав в  ближайшее  время
поставить обнаглевшего вышибалу на место, но на всякий  случай  предупредил,
что прежде чем пить на халяву, желательно выяснять, кто охраняет  учреждение
общественного питания. Затем отвел Генку  в  его  комнату  и  уложил  спать.
Сегодня после обеда они собирались съездить в коммерческий банк,  поговорить
с президентом о бессрочном кредите, а также заскочить в телефонную компанию,
где приобрести мобильную трубку со стопроцентной скидкой.  А  то  несолидно.
Повезло,  что  вчера  не  пострадало   лицо   уважаемого   человека,   иначе
"фейс-контроль" мог не сработать, а это главный залог успеха. "Главное, рожу
береги!" - постоянно наставлял преступного лидера  журналист.  Вообще-то  до
вчерашнего инцидента в "Лобке" быть авторитетом Генке