й говорю, давай, блин, дружить, а  она  -  у  тебя
интеллект маленький, прикинь! У меня маленький  интеллект!  Когда,  говорит,
покажешь интеллект, тогда и приходи дружить. Я ее в подъезде  подкараулил  и
показал... Во, а она - ногтями в рожу. Да как завизжит, будто в  первый  раз
увидела.
   - Да, Дынь. Это она зря. Твоим интеллектом коня убить можно, у  кого  еще
такой найдешь?
   - Ага.
   Боб взглянул в сторону железной дороги.
   - Я вот думаю, получится или нет?
   - А куда ему деваться? По воздуху летать не умеет...
   - Прошлый раз тоже некуда было, а вон что вышло.
   - Потому что рельс надо было привязать.
   - Заметить могли.
   - Кто? Двести кэ-мэ в час, прикинь?
   - Ладно, заткнись. Время. Не высовывайся ты! Куда пялишься?
   Боб отшвырнул окурок  и  вжался  в  землю,  закрыв  голову  руками.  Дыня
последовал его примеру. Послышался шум приближающегося экспресса. Поезд  шел
на предельной, вибрация от колес ощущалась даже здесь,  в  ложбине.  Красиво
идет.
   Боб сжал зубы. Еще двадцать секунд, и ка-а-а-к...
   Тс-с-с-с...  Ожидаемого  грохота  не  последовало.  Вместо  него   воздух
прорезали резкое шипение,  скрип  и  лязг  вагонной  сцепки.  Боб  осторожно
раздвинул кусты и взглянул на железнодорожное полотно. Поезд замер в десятке
метров от рассроченного рельса.
   - Заметили, бляди, - пролепетал Боб. - Говорил же, заметят!  В  следующий
раз гранатой рванем на ходу. Хватит херней маяться.
   - Как заметили-то? - сунув палец в нос, удивился Дыня.
   - Не знаю.
   Боб по-партизански перекатился к краю ложбины, чтобы  поближе  посмотреть
на место несостоявшегося крушения. Два машиниста  разглядывали  поврежденный
участок полотна и крутили пальцами у виска.
   - Это они тебе, Дыня. Черти лупоглазые. На самом деле зоркость машинистов
была  здесь  ни  при  чем.  Сработала  аварийная  сигнализация,  о   которой
компаньоны не имели ни малейшего представления. Боб перекатился обратно.
   - Отваливаем, а то еще изобьют, уроды. Достанем гранату, вот тогда...
   - Где достанем?
   - У Кикиморы. Или у землекопов. Боб зашвырнул лом и  лопату  в  кусты,  и
приятели, ежесекундно оглядываясь, устремились в сторону леса.
   Лидер организованной преступной группировки Виктор Павлович  Угрюмов,  он
же Брандспойт, заперся в своем бандитском  логове  и  сосредоточенно  думал,
выкуривая один  "косяк"  за  другим.  Для  музыкального  фона,  позволяющего
сосредоточиться и трезво поразмыслить, он  сегодня  выбрал  группу  "Нэнси".
Было восемь утра, обычно в это время авторитет спал, путешествуя с автоматом
в руках по чудесному миру сновидений.
   Проблема, поднявшая Виктора Павловича в столь  неурочный  час,  была  для
него  несколько  необычной,  и  разрешение  ее   представляло   определенные
сложности. Проблема заключалась в его собственной жене, отношения с  которой
можно было определить одним словом  "достала".  Есть  такое  слово.  А  если
посмотреть правде в глаза, то заявить можно прямо, без  жеманства  -  Виктор
Павлович  бесплатно  поимел  приложение   к   плешивому   затылку   в   виде
пантокриновых развесистых украшений. Иначе говоря, обзавелся рожками.  Думая
о "верной" супруге, лидер преступного  сообщества  подсознательно  вспоминал
фильм из далекого детства "Золотые рога" и представлял себя оленем,  бегущим
в свою страну оленью.
   В принципе проблемы данного плана беспокоят не только лидеров мафии, но и
все мировое сообщество в целом. Каждый любящий супруг может открывать  лавку
по продаже пантокрина и не бояться быть  разоренным.  Верность  до  гробовой
доски предусмотрена только в Святом писании да  в  сказках  Шарля  Перро.  А
жизнь, как известно, дается только раз, и прожить ее надо так,  чтобы  потом
не было мучительно больно...
   До определенного момента Брандспойт искренне  надеялся,  что  его  данная
оказия не касается и не коснется.  В  конце  концов,  он  не  просто  Виктор
Павлович Угрюмов, как набор хромосом, костей и  органов,  он  -  Брандспойт,
человек, при случайном упоминании которого  у  многих  приключается  инфаркт
миокарда или понос. Не говоря уже о том, что кто-то  может  без  последствий
заглядываться на его законную половину.
   Половина,  к  слову  сказать,  по  своим  параметрам  (90-60-90)   вполне
подходила под статус жены авторитета, и только у слепого при ее появлении  в
обществе не текли слюни. Она была на пятнадцать лет младше Виктора Павловича
и находилась в полном расцвете духовных сил.
   Будущий супруг приобрел ее на региональном конкурсе красоты, который  сам
же  и  организовал,  чтобы  отмыть  средства,  полученные  им  в  результате
контрабанды левого самопального кокаина.  Брандспойт  ухитрился  спихнуть  в
Швецию центнер сахарной пудры, смешанной с крахмалом. Шведы, выявив обманку,
приговорили Брандспойта к смертной казни заочно и ждали удобного момента для
мести.
   Заметив среди конкурсанток длинноногую блондинку и оценив ее интеллект  в
ходе словесной дуэли с ведущим, Виктор Павлович решил, что лучшего  варианта
ему не найти, и, присудив красотке первое место, увез ее праздновать  победу
в ресторан. Там же после интимного танца  он  объяснился  ей  в  понятиях  и
подарил избраннице алмазную диадему. Избранница, ослепленная любовью, тут же
согласилась подписать брачный контракт. Что и было  сделано  неделю  спустя.
Сразу после свадьбы молодые отправились в Австралию,  чтобы  поохотиться  на
кенгуру и занесенных в Красную книгу сумчатых медведей.
   Разобравшись с проблемой домашнего очага, Угрюмов  с  удвоенной  энергией
приступил к завоеванию новых криминально-промышленных рубежей.
   Но не тут-то было. Буквально через месяц молодой ощутил в своем  семейном
гнездышке запашок чужих носков и дыма сигарет с ментолом. В чем дело, любовь
моя?! Водопроводчик? Джакузи сломалась? Надо  же.  Бедная  супруга  даже  не
подозревала, что  Брандспойт  умеет  распознавать  не  только  запах  денег.
Посмотрим, что там за водопроводчик.
   Посмотрели. Под личиной водопроводчика скрывался среднего пошиба торговец
барахлом и бананами, катающийся  на  "опеле"  восьмидесятого  года  выпуска.
Какова крутизна, а?
   Спустя еще неделю бедолага выплыл из реки  Невы  в  районе  Васильевского
острова с поврежденным жизненно важным органом  и  с  привязанной  на  грудь
авоськой с кирпичом.
   "Опель" нашли сгоревшим от короткого замыкания проводки.
   Виктор Павлович не  мог  объяснить  мальчишкам,  устроившим  эти  фокусы,
истинную причину неприязни к  объекту.  Товарищ  нарушил  правила  дорожного
движения, не заметил помехи слева и не выдержал дистанцию. Чуть не врезался.
Надо возместить моральный ущерб. 0'кей, босс.
   Потом босс навестил королеву своего  сердца,  которая  плескалась  в  уже
упомянутой  джакузи,  напомнил  о  моральном  кодексе   и   милой   истории,
приключившейся с девчонкой по имени Дездемона. Для убедительности он  бросил
в мыльную пену фотографию с осмотра места происшествия и копию постановления
об  отказе  в  возбуждении  уголовного  дела,  вынесенного  соответствующими
органами по факту несчастного случая с неизвестным (утонул сам,  находясь  в
нетрезвом виде). Королева сказала:
   "Ax!", - что на первый раз было воспринято как раскаяние.
   А зря! Через месяц произошел второй несчастный  случай.  На  сей  раз  не
повезло рок-музыканту, решившему почему-то, что если он пару раз  потряс  на
телеэкране немытыми патлами, то может  клеить  кого  угодно.  Несостоявшуюся
звезду нашли в собственной квартире с улыбкой на сведенном судорогой лице  и
чрезмерной дозой эфедрина в крови. Все они, Джимми Хендриксы, такие,  только
дай волю...
   Повторное  объяснение  ошибок  любящей  половине   началось   с   легкого
удушающего захвата шеи и закончилось переводом тела в партер.
   Устное сопровождение действия обращало внимание на недопустимость  впредь
предаваться греховной похоти со всякими неприспособленными  для  этих  целей
субъектами. Не столько из соображений уязвленного самолюбия законного  мужа,
сколько по причине подрыва авторитета в глазах окружающей  среды.  Какой  же
это  авторитет,  если  позволяет  женушке  кувыркаться  с  кем  ни   попадя?
Рогатенький ты наш.
   Но не тут-то.  Отхаркавшись,  отдышавшись  и  выйдя  из  партера,  миссис
Угрюмова расцарапала острыми коготками  щеки  и  волосатую  грудь  милого  и
заявила, что семейная жизнь семейной, а личная - личной. И если милый начнет
путать  эти  понятия,  она  вынуждена  будет  рассказать  властям  кое-какие
интимные подробности его деловой жизни,  которые  стали  известны  ей  чисто
случайно, в силу замужнего положения...
   Рука Брандспойта, занесенная для пощечины, замерла  в  воздухе.  Подобной
наглости  Виктор  Павлович  ну  никак  не  ожидал.  Супруга  же,   поправляя
испорченную модельную прическу, продолжала огорчать мистера  Угрюмова  своим
поведением.  К  примеру,  если  еще  раз  мистер  Угрюмов  поднимет  на  нее
руку-ногу, она растрезвонит на весь мир  о  наличии  у  нее  одной  бумажки,
которую она, верная  супруга,  нашла  чисто  случайно,  прогуливаясь  по  их
особняку в поисках развлечений. Мало  того,  не  дай  Боже,  мистер  Угрюмов
затеет развод или перестанет спонсировать ее маленький ридикюль, его ждет  и
первое, и второе сразу. Коктейль в одном бокале.
   Любимая жена прикурила длинную сигарету  в  антиникотиновом  мундштуке  и
распахнула пошире тяжелые портьеры. "Ах, как  у  нас  душно.  Пупсик  чем-то
напуган?"
   Пупсик не то чтобы  испугался,  но  сильно  расстроился  из-за  подобного
поворота событий. Бояться ему не полагалось по статусу, но расстраиваться он
имел право, как всякий нормальный гражданин.
   Упомянутой бумажкой являлась медицинская  справка,  заверенная  светилами
отечественной психиатрии и  гласящая,  что  гр-н  Угрю-мов  Виктор  Павлович
страдает рядом специфических заболеваний, отчета в своих действиях не отдает
и  нуждается  в  постоянном  наблюдении  и  уходе.  Справка  была  абсолютно
подлинной по форме, но совершенно неверной по сути. Крыша у  авторитета  еще
не поехала, и соображал он получше врачей,  поставивших  свои  автографы  на
документе.
   Документ сей был изготовлен лет пять назад, на всякий роковой  случай.  В
то время мистер Брандспойт находился в следственном  изоляторе  "Кресты"  по
обвинению в вымогательстве, сопряженном с насилием и угрозой для жизни. Дабы
подстраховаться  на  случай  обвинительного  приговора,  адвокат   предложил
"закосить" с  последующим  получением  соответствующей  справочки.  "Косить"
Виктор Павлович не стал, справочку друзья сделали  ему  и  так.  Но  она  не
пригодилась. Дело развалилось на стадии  предварительного  расследования  по
причине странного поведения потерпевшего. Потерпевший просто-напросто впал в
депрессию. Кроме того, авторитетная экспертиза не признала холодным  оружием
тот обрез, которым подозреваемый угрожал жизни и здоровью человека.
   Документ  о  состоянии  здоровья  Угрюмов  выкидывать  не   стал,   вдруг
потерпевший выйдет из депрессии. Он бросил бумажку в сейф  и  вскорости  про
нее забыл.  И  надо  ж,  спустя  пять  лет  она  таким  неожиданным  образом
обнаружилась. Да и черт бы с ней, в братве - люди, они поймут, но у  Виктора
Павловича открывались виды на политику, где такая болячка грозила перейти  в
гнойный нарыв. Ежу было понятно, что дражайшая миссис  Угрюмова  перепрятала
компромат в более надежное место, чем сейф, и только одна знала, что ее  муж
- буйный шизофреник. Пока одна...
   Последующая жизнь четы стала  напоминать  телеэфир.  Как  не  включишь  -
сплошные критические дни. А вонь чужих носков не могли устранить даже  самые
ароматные освежители воздуха. Она заползала во все щели, навязчиво  лезла  в
ноздри и преследовала везде, даже за порогом супружеского гнезда.
   За спиной Виктора Павловича начали раздаваться первые, но  очень  обидные
смешки. Хорош пахан, не может собственную жену унять.
   Все чаще и чаще Виктор Павлович при виде любимой бросал случайные взгляды
на помповое ружье, висевшее на ковре. Не пора ль тебе, девица,  не  пора  ль
тебе, красная?.. Потому что девица перестала видеть поле.
   Еще семь несчастных случаев, один несчастнее другого, произошли в течение
месяца. Штатные пенальтисты-киллеры потихоньку  роптали,  им,  конечно,  все
равно, кого убирать, но фантазия при таких темпах  роста  производительности
труда  волей-неволей  иссякает.   Да   и   с   оплатой   задержки.   Дефицит
бюджета-общака и, как следствие, недовольство. Чего доброго, забастуют.
   Короче, нарыв созрел. Пора тебе,  девица,  пора.  Давай-ка  закругляться.
"Это был короткий роман..."
   Но...
   Вся беда  в  том,  что  поручить  организацию  несчастного  случая  своим
специалистам Виктор Павлович не  мог.  Личность  его  жены  была  достаточно
известна, а специалисты не слепые, увидят кого  "инсценируют".  Что  тут  же
приведет к ненужным разговорам. Со стороны Виктора Павловича это в чистейшем
виде злоупотребление служебным положением в личных целях.  Одно  дело  -  по
общественной нужде чудаков валить, другое - в семейные  дела  соваться.  Тут
просьба братву не впутывать, братва должна знать, за что рискует.
   Да и смешно, право... Не может угомонить жену, на место  поставить,  чтоб
стояла. Не авторитетно, одним словом. Так что сами,  господин  председатель,
сами. Покажите класс.
   Сам. Что ж я, пацан?  Было  время,  да,  был  пацаном.  Воевал.  Стрелял.
Попадал. Но это ж когда было? Давно. А теперь ружье на  ковре  висит-пылится
как сувенир, как память о юности. И пусть дальше, с Богом, висит.
   Сам... Можно, конечно. Вывезти в лесок за ландышами, придушить,  закопать
да заявить, что пропала любовь без вести. Пусть ищут...
   Нет, нет, глупости. Станут таскать мам-пап,  друзей-подруг,  узнают,  что
ссорились супруги по разным пустякам, начнут нос совать,  куда  не  следует,
рыться в носках и трусах. Не хочется. Да и женщина  -  не  кошка  же.  "Я  в
женщин не стреляю".
   В общем, задача ясна. Срочно найти человека, который организует трагедию.
Человека  левого,  можно  даже  случайного.  Найти  лично,   самому.   Найти
осторожно, чтобы ни братва,  ни  всякие  посторонние  журналисты  ничего  не
проведали. А уж когда человечек  отработает  как  надо,  своих  пенальтистов
свистнуть, чтобы последний несчастный случай устроили. Дорого,  конечно,  но
на что не пойдешь ради любви.
   Виктор Павлович глотнул остывшего кофе и вернулся к тяжелым думам.
   Найти человека... И чтобы никто не прознал... Задача. Сходить на биржу  и
поинтересоваться - не хочет ли кто  поучаствовать?  Или  по  соседнему  дому
пробежаться? Или по вагону в метро? "Помогите,  граждане,  кто  чем  может".
Дать объявление?
   А вот это...
   Вспомнился репортаж, недавно показанный  в  "Информ-ТВ".  Какой-то  папик
нашел киллера для своей мамочки по газетному объявлению. Какая ж газета?  Ах
да, от "Сердца к  сердцу".  Купил  газету,  прочитал  объявление,  позвонил,
встретился, заплатил аванс...  Да,  да,  очень  простое  решение.  Странное,
однако, нынче времечко. Сплошные клубы по интересам. Но как их  повязали?  В
репортаже не сообщили.
   Жаль. Дурак учится на своих ошибках. Ничего, нас не повяжут, не лохи.
   Виктор Павлович  не  привык  мусолить  и  пережевывать  удачные  идеи  по
несколько суток и даже часов. Он не корова на зеленом лугу. Решил - сделал.
   Сняв  трубку  телефона,  соединявшего  кабинет  с  комнатой  привратника,
Брандспойт приказал сходить к киоску и купить свежий номер газеты "От сердца
к сердцу".
   Буквально через шесть минут привратник, молодой  парень,  находившийся  в
федеральном розыске за организацию финансовых пирамид,  стоял  на  пороге  и
держал поднос с названной газетой. Виктор  Павлович  удовлетворенно  кивнул,
бросил на поднос чаевые и забрал газету.
   Так, объявления. Ищу работу. Раздел "По  специальности"  здесь  можно  не
искать, до такой наглости дело вряд ли дошло. Раздел "На дому". Здесь  также
не стоит останавливаться. Ага, вот. "Разное". Мать твою! Глаза  разбегаются.
Сколько ж их здесь? Мальчики-одуванчики. Скрытые резервы прогресса.  "Всегда
готов", "Вы платите - я делаю", "Вы не можете сделать это.  Я  могу.  Тел.",
"Решаю проблемы. Тел.".
   Плохо, конечно, что такой  богатый  выбор.  Попробуй  попади  в  яблочко.
Одуванчики хреновы. Нет, в таких вопросах полагаться на интуицию чрезвычайно
опрометчиво.  На  нее  вообще  опрометчиво  полагаться.  Интуиция   -   удел
дилетантов-бездельников. Поэтому разведочку-то  провести  поручим.  По  всем
правилам стратегии. Подберем кандидатуру.
   Виктор Павлович по второму кругу пробежал  колонку  объявлений  и  решил,
недолго думая, откликнуться на  первое,  вполне  подходящее  по  содержанию.
"Срочно ищу работу с риском. Григорий. Тел.".
   "Я не волшебник, я только учусь, но деньги помогают нам..."
   С Парижем возникали определенные затруднения. Как и  со  всем  остальным.
Стыдно, Григорий, стыдно. Здоровый лоб, молодой, сильный. С неба  ничего  не
упадет. Да идите вы подальше, сам знаю.
   Затея с газетой - выброшенные шесть сотен. За три дня ни  одного  звонка.
Желающих быстро и с риском подработать - как мух в деревенском туалете.  Все
хотят. Срочно. Много. Сразу.
   Начался дождь. Со стороны Невы выплывала черная грозовая туча, похожая на
опухоль. Идти домой не хочется,  но  придется.  Храбрость  ковбоев  "Хаггис"
здесь неуместна, сыро сверху, а не снизу.
   Гришка поднялся со  скамейки,  торопливо  перебежал  проспект,  шагнул  в
родимую арку.
   - О, Гринька-братан. Тормозни-ка, базар есть.
   Пьяный  Дыня  почесал  толстой  пятерней  свой  прыщавый   подбородок   и
вопросительно кивнул.
   - Сколько там? На твоих песочных?
   - Восемь, - коротко бросил Гришка, решив  не  задерживаться  в  арке.  От
общения с Дыней могло стошнить.
   - Восемь чего?
   - Дня.
   - А чего ты, Гринь, грубишь-то? Ну-ка стой.
   Гришка остановился. Дыню он не боялся, его во дворе вообще никто серьезно
не воспринимал.
   - Ну?
   Дыня был насколько глуп, настолько же и трусоват, хотя и имел  комплекцию
борова. Поэтому, увидев Гришкину невозмутимость, чуть сбавил обороты.
   - Ты в армии служил?
   - Служил.
   - А гранаты у тебя случайно не осталось? Лишней?
   Гришка сочувственно кивнул.
   - О-о-о... Как же. Полрюкзака. Дома под диваном. Тебе какой марки?
   - Не, Гринь, в натуре, есть граната?
   - Нету. Их бин кавалерист. Зачем тебе,  Дыня,  граната?  Корюшку  в  Неве
глушить?
   - Ты тока,  братан,  никому.  Боб  придумал,  как  на  "бобы"*  подняться
конкретно. Типа раз и  все.  Но  граната  нужна  по  жизни.  Поезд  рвануть.
Прикинь! "Аврору". Там одни богатей катаются. Поезд  рванем  на  ходу,  пока
суматоха, "бобов" и насшибаем. А все на чеченцев спишут. Терроризьм.
   - А-а. - Гришка решил, что Дыня  дурак  не  конченый  и  чувством  юмора,
пускай немного своеобразным, все же обладает. - Так зачем * "Бобы" (блат.) -
деньги.
   Обязательно граната, Дынь? Можно рельс сковырнуть.
   - Пробовали, не получается, - простодушно ответил толстячок. - Первый раз
кусок рельса подложили, второй - сковырнули. Не вышло ни фига.  Замечают.  А
вот гранатой бы в самый раз. Верняк. Так есть у тебя граната? Можем купить в
долг. После вернем.
   - Не, Дынь, вчера последнюю продал, извини. А вот  вертолет  остался,  на
крыше стоит.
   - А где взять, знаешь?
   - В музее революции. Пятый зал, вторая витрина слева.
   - А серьезно типа?
   - Он шутит, - раздался за Гришкиной  спиной  голос  Боба.  -  Иди,  Гриш,
домой, не слушай урода.
   - Чего ты обзываешься?!
   Боб, не реагируя на вопрос, взял приятеля под руку и потащил к выходу  из
арки, что-то прошептав ему на ухо и покрутив пальцем у виска.
   Гришка немного постоял в арке, глядя вслед удаляющейся странной  парочке.
Потом, тоже покрутив  пальцем  у  виска,  он  двинулся  к  своему  подъезду.
"Вагончик тронется, перрон останется..."
   Холодильник  встретил  хозяина   радостным   треском.