с дежурная прид„т.
   И действительно минуты две спустя в дверь постучались, и в кабинет вплыла
особа с рыжими волосами и фигурой Мадонны.
   "Какая ж это дежурная? - подумал Кивинов. - Это ж вылитая проститутка".
   -Нинок, присядь, - указал Женя на кресло. - Расскажи-ка ты мне что-нибудь
про Наташку-гимназистку, за мной зачт„тся. Пущу  сегодня  на  интуристовский
этаж.
   Нинок щ„лкнула зажигалкой:
   -А что про не„ рассказывать? Она у меня не работала, хотя бывала. В  паре
она была с Настькой-ложкомойкой. Эта наша бывшая, знаешь?
   -А что-то Настьку давно не видно...
   -Так она в Швеции, по пут„вке, скоро приедет.
   -Слушай, а мужика ты  с  ней  не  видела,  высокого,  в  зел„ной  куртке,
блондина?
   -Ну ты да„шь, Жень. У них каждый день мужиков, как в Бразилии обезьян,  и
все блондины.
   -А ты припомни, он, возможно, не клиент.
   -Если не клиент, тогда дай подумать. - Нинок принялась пускать  кольца  в
потолок. - Да, был у не„ похожий, пару раз  в  ресторан  приходил,  кажется,
Владик или Виталик, я не помню. В куртке я его видела один раз  -  точно,  в
зел„ной. Не знаю, что у них там было, Настька трепаться об этом не любит.
   -А Наташка была знакома с этим парнем?
   -Думаю, да. Они один раз вместе в ресторан приходили.
   -Ну, спасибо, Нинок, ступай. - Женя указал на дверь. - Дежурной по  этажу
я позвоню.
   Путана с улыбкой вышла из кабинета.
   -Ну что, ты вс„ узнал? - обратился к Кивинову Женя.
   -Почти. Мне бы ещ„ адресок Настьки поиметь неплохо, да, пожалуй,  баночку
"Хайнекена".
   -Это можно, -  ответил  Женя,  доставая  журнал.  -  Записывай:  Уксусова
Анастасия Ф„доровна, Жукова, 25-100.
   Затем он  протянул  руку  к  забитому  заграничной  снедью  холодильнику,
вытащил оттуда банку пива и сунул Кивинову. За вс„ время общения он  так  ни
разу из-за стола и не встал.
   -Ты заходи, если что. Привет нашим передавай, - произн„с  он,  протягивая
Кивинову пухлую руку.
   Уходя из гостиницы, Кивинов услышал звонок. Женя жал кнопку.

   Г Л А В А 4
   Утро  следующего  дня  выдалось  промозглым  и  сырым.   Бурные   события
предыдущих суток следов на лицах оперов 85-го  отделения  милиции  почти  не
оставили. Это было и понятно - таких людей мог свалить  либо  выстрел,  либо
нож, ну, в крайнем случае, большая доза спиртного, но никак  не  работа.  По
обыкновению все собрались в кабинете Соловца. За шторами капал мелкий дождь,
а внутри голубой туман папирос поднимался к потолку.
   -Что мы имеем? - произн„с Соловец, обращаясь ко  всем.  -  Уксусова  -  в
Швеции, она пока единственная, кто может нас вывести на  Владика.  Возможно,
конечно, это и не Владик, у таких Настек действительно много знакомцев.
   -Она приедет через неделю примерно, точную дату мы вряд ли  установим,  -
сказал Кивинов. - Я был вчера в  адресе.  Квартира  коммунальная,  на  нашей
земле, на Юго-За-паде, кстати. Настька занимает одну  большую  комнату,  две
других - семья, работяги с Кировского завода. С соседями  отношения  плохие,
но на чисто бытовой почве. Когда Настька верн„тся, они не знают.
   -Где-нибудь работает? Я имею в виду, официально?
   -Соседи  говорят,  что  почту  разносит.  Но  где   ты   видел   валютную
проститутку, разносящую газеты?
   -Плохо дело. Если Виталик - убийца таксиста и Же-лезн„вой, то терять  ему
нечего. А уж он-то точно узнает, когда Уксусова приедет.  Я  изучил  книжку,
найденную у Желез-н„вой, Виталиков или Владиков там  нет,  но  есть  порядка
десяти телефонов без каких-либо пометок и телефонов сорок с одними  мужскими
фамилиями. Если будем проверять - упустим время.
   -Значит,  надо  применить  дедукцию,  -  произн„с  до   этого   молчавший
Клубникин. - Допустим, Виталик знает, когда приедет Настька.  Он  не  хочет,
чтобы е„ нашла милиция. В конце концов, если бы не  мы,  то  кто-нибудь  вс„
равно бы обнаружил Железн„ву. Виталик, конечно,  инсценировал  самоубийство,
но довольно неудачно и, возможно, это уже понял. Выход у него один -  убрать
последнюю свидетельницу, которая может вывести на него. Теперь вопрос - как?
Встретить е„ на вокзале и пришить по дороге домой? Возможно, но на улице это
трудно сделать, в транспорте тоже. В квартире и подавно - соседи. Но и  дать
прожить ей больше, чем один день, он тоже не может.
   -Да, мы не знаем, как будет действовать Виталик, но мы  должны  встретить
Уксусову раньше его, тем самым мы оградим е„ и выйдем на  Виталика.  Сделаем
так - возьм„м в паспортном фотографию Уксусовой, уточним приметы. Кивинов  с
Таранкиным выпишут все поезда из Швеции и перед каждым будут  с„  встречать.
Клубникин с Волковым сядут на последнем  этаже  и  будут  следить  за  всеми
входящими в дом. Я  буду  по  телефону  устанавливать  знакомых  Настьки  по
записной книжке и поддерживать связь с остальными.
   -Георгич, а кто в отделе останется? - спросил Волков, которому  не  очень
нравилась перспектива сидеть неделю рядом с  мусоропроводом  и  высматривать
какую-то проститутку.
   -Ничего, мы в случае чего практикантов посадим.
   -Ну да. Вот они тебя и приведут  на  Говорова,  38,  в  прокуратуру,  или
глухарей навозбуждают.
   -Тогда мы вот это повесим. - Соловец достал из стола табличку с надписью:
"В связи с большим количеством глухарей при„м заявлений от граждан  временно
прекращ„н. -  И  потом,  миссия  наша  должна  оставаться  в  секрете.  Если
главковские узнают или районные, мигом с проверками понаедут и вс„  испортят
- не в первый раз.

   Два дня прошли впустую. Погода не улучшалась. Кивинов и Таранкин  паслись
на  Варшавском  вокзале,  прич„м  успели  примелькаться  местным  заправилам
порнобизнеса и фарцовки, но прямых конфликтов пока не наблюдалось.
   Клубникин сидел на последнем  этаже  дома  и,  постелив  газетку,  изучал
следующую главу "Секса в жизни женщины".  Волков  лузгал  семечки  и  плевал
вниз, считая, за сколько секунд плевок долетит до земли. Сидение  в  засадах
было не самым любимым делом оперов. Волков постоянно ворчал.
   -Георгич,  ор„л,  Кивинова  с  Тараном  на  вокзал  послал.  Гуляй  себе,
плакатики рассматривай, а ты тут сиди, говно нюхай. Хоть бы по очереди...
   -Да сядь, посиди, не  суетись.  Чего  раскудахтался,  как  наседка?  Всех
соседей собер„шь, итак уже коситься начинают,  два  раза  милицию  вызывали.
Хорошо, наши приехали, а то вот помню, брали мы года три назад квартирника в
Петроградском  районе,  сидели  в  засаде,  а  дед  какой-то  нас  самих  за
квартирников принял. Ну и вызвал местных. Так нас из подъезда  в  браслетах1
вытащили, не успели даже ксивы достать. Мы  вдво„м  с  практикантом  сидели.
Устроили шум на  весь  двор,  машина  с  сиреной  приехала.  Сам  понимаешь,
квартирник тот был очень благодарен местному отделению, до  сих  пор  где-то
бегает. Я после того осторожно в засадах сижу. - Клубникин вновь углубился в
чтение.
   Волков на пару минут примолк.
   -Ты кончил? - немного спустя он вновь обратился к Клубникину.
   -Угу, - прошептал Володя. Но потом, встрепенувшись, спросил: - Ты о ч„м?
   -Читать, говорю, кончил?
   -Тьфу ты, нет ещ„.
   -Ну и сиди дальше, а я пойду кофе выпью. И так  уже  вторые  сутки  здесь
торчим и, как всегда, впустую.
   Выкинув семечки, он спустился этажом ниже и вызвал лифт.
   Волков не только попил кофе, но и поболтал с буфетчицей, заглянул в  пару
магазинов и, возвращаясь к дому Уксусовой, сделал круг, чтоб ноги поразмять.
Погода улучшилась, и Волкову очень не хотелось сидеть  в  вонючем  подъезде.
Тяжело вздохнув,  он  заш„л  в  парадную.  По  женскому  крику  "Помогите!",
раздавшемуся сверху,  он  понял:  что-то  стряслось.  Не  ожидая  лифта,  он
бросился наверх и через несколько секунд был уже на пятом этаже.
   Клубникин полусидел, облокотившись о прутья перил и тяжело склонив голову
набок. Первое, что заметил Волков, была его мертвенная бледность.  Клубникин
шептал: "Сука!", пальцы его хватали бетонный пол, а грудь тяжело вздымалась.
Под ч„рным плащом растекалась красная,  как  знамя  Октября,  кровь.  Рядом,
плача и прижимаясь к стене, стояла Уксусова,  которую  Волков  распознал  по
фотографии. Несмотря на все е„ отчаянные крики, на площадку из соседей никто
не вышел.
   -Что? Где? Когда? - заорал Волков, обращаясь непонятно к  кому.  Уксусова
махнула рукой вверх, но объяснить ничего не смогла. Волков  взял  Клубникина
под руки, но тот застонал, и он снова опустил его на пол. Затем, поняв,  что
произошло, Волков принялся звонить во все двери.

   Настя Уксусова сошла на  перрон  в  прекрасном  настроении.  Две  недели,
провед„нные в  Стокгольме  -  это  новые  связи,  новые  впечатления,  новые
возможности. Дорога Уксусовой не показалась изнурительной - самол„т  "Москва
-  Стокгольм",  купейный  люксовый  вагон,  приятные  попутчики.   Огорчало,
конечно,  то,   что   снова   прид„тся   окунуться   в   мир   отечественной
действительности, но в то  же  время  после  посещения  заграницы  советский
человек уже свысока смотрел на жизнь внутри страны, и  поэтому  проблемы  е„
отходили на  второй  план.  Шагая  по  перрону  Московского  вокзала,  Настя
прикидывала, что купит на заработанную в  Швеции  валюту,  что  и  кому  она
продаст из вещей.
   -Настя! -- раздался окрик, когда она подходила к стоянке такси.  Уксусова
оглянулась.
   -Ой, Виталик! Ты как здесь?
   -Да я случайно, договорились с другом встретиться, сходить в оперу, а его
уже полчаса нет, наверно, не смог.
   -А ты-то откуда?
   -Ты, что, забыл? Я ж тебе говорила в последний раз, что в Швецию еду. Вот
оттуда и возвращаюсь.
   -Ух ты! - Виталик взял у Насти чемодан.  -  Ну,  давай,  рассказывай.  Не
возражаешь, если до дома провожу? А то давай, ко мне заедем?
   -Да нет, спасибо. Мне домой надо, устала с дороги.
   Виталик поймал частника, погрузил чемодан, Настю и сел сам:
   -Давай, шеф, на Юго-Запад.
   Подъехав  к  дому,  Виталик  расплатился  с  шоф„ром  и  распахнул  перед
Уксусовой двери подъезда.
   -Прошу, мадам...

   Клубникин заметил машину,  когда  поднялся  со  ступенек,  чтобы  сходить
по-малому  в  мусоропровод.  Осмотрев   вышедших   острым   профессиональным
взглядом, Володя мигом узнал Уксусову.  Блондин,  неся  чемодан,  подош„л  к
двери и пропустил Настю впер„д. Клубникин прильнул  к  про„му  между  перил.
Уксусова жила на седьмом этаже,  поэтому  Клубникин  неслышно  спустился  на
восьмой. Сердце учащ„нно стучало, ладони вспотели, и хотелось  высморкаться,
но он переборол себя и весь превратился в слух.
   Первые доказательства, подтверждающие правильность умозаключений  оперов,
проявились  вместе  с  жалобным  писком,  дон„сшимся  из  закрытого   лифта:
"А-а-а... Помоги...", который мгновенно  захлебнулся  под  действием  умелых
рук. Лифт остановился на пятом этаже. Клубникин слетел вниз.
   По пути он автоматически сунул руку под  мышку,  к  кобуре,  и  с  ужасом
вспомнил, что пистолета в  кобуре  нет.  Приказом  начальника  РУВД  Головко
оружие  выдавалось  только  при  предоставлении   мотивированного   рапорта,
подписанного у него лично. Произошло это после того, как пьяный опер в метро
положил на пол весь  вагон,  в  результате  чего  Головко  получил  выговор.
Сотрудники вследствие данного нововведения предпочитали  ходить  на  задания
без оружия, так как подписание рапорта  занимало  по  меньшей  мере  полдня.
Поминая добрым словом пьяного опера, Головко и Волкова, Клубникин сунул руку
в карман плаща, но, кроме "Секса", ничего там не обнаружил.
   Пока  мысли  мелькали  в  его  охваченной  жаром  голове,   двери   лифта
распахнулись,   и   взору   Клубникина   предстала   живая   иллюстрация   к
шекспировскому "Отелло". Молодой парень локтем прижимал к стенке лифта горло
Уксусовой, которая уже не д„ргалась, а только бессильно  хрипела.  На  кисти
преступника Клубникин успел разглядеть наколку "щит и меч".
   Поняв, что если и дальше продолжать любоваться картинкой, то  Уксусова  и
вовсе задохн„тся, Клубникин с криком "Получай, сука!"  запустил  "Сексом"  в
физиономию верзилы, вседствие чего тот  немного,  но  вс„  же  ослабил  свою
хватку. Володя, в отличие от Шерлока Холмса, не  знал  при„мов  смертоносной
борьбы борицу, поэтому  он,  как  Акела,  прыгнул  на  руки  парню,  пытаясь
ослабить его захват на горле посиневшей жертвы. В результате все трое дружно
выпали из лифта и чем-то стали напоминать тр„хслойный сэндвич.
   Наконец девушка выскользнула из крепких мужских объятий  и  откатилась  в
сторону. Клубникин в свою очередь тут же получил сильнейший удар в  пах,  но
так как был заядлым футболистом и зачастую  получал  подобные  удары  мячом,
Володя устоял и нан„с ответный - наотмашь  кулаком  -  но  попал  в  перила.
Девица пришла в себя и заорала, как кошка, которую  несут  топить.  Блондину
реклама была явно не нужна, он выхватил из  кармана  заточку  и  прыгнул  на
лежащую Уксусову. Но на какую-то  долю  секунды  Клубникин  опередил  его  и
накрыл собой рыдающую Настю, раскинув над ней свой ч„рный плащ, будто  ворон
- крыло над птенцом. Удар приш„лся чуть выше пояса. В последний  раз  Володя
лежал на женщине, да и то не с обычной целью, а чтоб спасти  ту,  которую  и
видел-то впервые.
   Снизу послышались бегущие шаги, и блондин  рванул  наверх,  чтобы  удрать
через крышу. Уксусова выползла из-под Клубникина и усадила  его  к  перилам.
Угасающим взглядом Клубникин окинул вбежавшего  на  площадку  Волкова,  лужу
крови под собой и потерял сознание.

   Г Л А В А 5
   Плачущая Уксусова сидела перед Соловцом и Кивиновым, размазывая  по  лицу
тушь.
   -Я... я ничего не могу понять.  Виталик  ко  мне  хорошо  относился,  ну,
точнее, против меня ничего не имел. Да и отношений серь„зных у нас не было.
   -Выкладывай вс„ про него,  иначе  он  рано  или  поздно  тебя  вс„  равно
достанет. Из-за тебя, дуры, опер в больнице загибается,  а  ты  здесь  сопли
глотаешь.
   -Да, да,  конечно.  -  Уксусова  понемногу  приходила  в  себя.  -С  чего
начать-то? - спросила она и тут же продолжила: - Ну, в общем,  познакомились
мы 8 марта, кажется, в "Паланге". Он  один  был,  я  тоже  без  сопровожения
при-шла - поужинать просто.
   -Перед 8 марта, Георгич, в "Паланге" серия с клофели-ном прошла,  и  наша
сеньора очень катит по приметам с преступницей... Так что про ужин ты нам не
рассказывай.
   -Нет!!! - как ужаленная заорала Уксусова. - Я там всего-то один раз была,
когда с Виталиком познакомилась.
   -Ладно, продолжай, - успокоил е„ Соловец. - О клофелине после.
   -Виталик сам ко мне  подсел,  познакомились,  поболтали,  вообще,  ничего
особенного, потом ко мне поехали, ну и дальше как обычно... Утром он уш„л, я
телефон ему свой дала, он не записывал, у меня простой номер.
   -А о себе что рассказывал?
   -О себе? О себе? - долго  морщила  лоб  Уксусова.  -  Я  1  как-то  и  не
спрашивала. Говорил, что служил в спецназе, но | я  подумала,  что  треплет,
хотя парень-то здоровый. Жив„т 1 где-то  в  центре.  Про  работу  ничего  не
рассказывал. Пл„л что-то про несчастную любовь, так они все  плетут  -  цену
набивают.
   -Ну, дальше.
   -Недели через две он мне позвонил, пригласил  куда-нибудь  сходить,  я  и
согласилась. Были, кажется, в "Карелии", но на ночь он не остался,  сослался
на какие-то дела или на больную бабушку.
   -Адрес, телефон оставил?
   -Нет, я тоже как-то не спрашивала. Стойте,  так  он  же  телефон  Наташке
Железн„вой оставлял, ну да, точно, там же, в  "Карелии".  Неделю  спустя  он
снова меня пригласил, а со мной Наташка напросилась, она тогда на мели была,
хотела подработать, ну я и взяла е„ с собой.
   -А почему ей он телефон оставил?
   -Ей срочно письмо надо было передать в Нью-Йорк, а Виталик сказал, что  у
него знакомый скоро едет. Она дала ему свой телефон, он  его  ещ„  на  рубле
записал - салфеток почему-то не было -  и  оставил  ей  свой.  Вы  позвоните
Железн„вой, у не„ в книжке записной должен быть.
   -Железн„ва повесилась. Е„ замучали совесть  и  антиморальная  сторона  е„
деятельности.
   -Ну и шуточки у вас... -- Уксусова недоверчиво посмотрела на Кивинова.
   Соловец достал из стола записную книжку Железн„вой.
   -В эту книжку она записала?
   -Да, - побледнев ответила Уксусова. - На последней странице.
   -Этот? - показал на номер Соловец.
   -Ага, - кивнула она. - Я хорошо  помню,  Наташка  уже  подвыпившая  была,
никак не могла букву "В" найти. А откуда у вас книжка?
   -От верблюда! Сказано же, нет больше Наташки.  Перестало  биться  девичье
сердце, - съязвил Кивинов.
   -А потом что было? - продолжал Соловец.
   -А больше я его и не видела. Подумала, что если у него серь„зно, он  меня
сам найд„т, а если просто так, потрахаться, так зачем он мне? Что я  дура  -
задарма-то? Вобщем, не звонил больше. А из Швеции я прилетела,  он  меня  на
вокзале встретил, сказал, что случайно, предложил до дому проводить.
   -А откуда он мог знать, когда ты верн„шься?
   -Наверно, от Наташки - я только ей рассказывала. Кивинов прин„с цепочку и
куртку.
   -Вещи его?
   -Да, в  куртке  он  в  "Карелию"  ходил,  а  цепочка  точно  его-  брелок
необычный.
   -Хорошая у тебя память, поэтому отправляйся-ка ты в  камеру  и  вспоминай
про клофелин. Ну а коли не вспомнишь, что ж, прид„тся тебя тогда  отпустить,
и уж поверь нашему опыту, второй раз  Виталик  не  промахн„тся,  -  произн„с
Кивинов, распахивая дверь кабинета. - Давай, овца, шевели копытами.

   Клубникин тихо скончался под утро  в  больнице  имени  Костюшко.  Правда,
перед этим он на несколько минут приш„л в  сознание  и  увидел  перед  собой
Соловца в  белом  халате,  что-то  объясняющего  ему  и  подсовывающего  ему
какой-то лист бумаги. Откуда-то издалека до него доносился голос начальника:
   -Володя, на всякий  случай  подпиши,  не  пижонь.  Уксусова,  зараза,  не
видела, как он тебя ударил, глухарь может быть капитальный, а у нас сейчас с
тяжкими плохо. А если мы  его  расколем,  то  объяснение  это  выкинем.  Тут
написано, что там  гвоздь  из  стены  торчал,  ну  ты  на  него  случайно  и
напоролся. Вова, выручай, ты же должен нас понять.
   До Клубникина дош„л смысл происходящего, слабеющей рукой он взял ручку  и
подписал лист, потом притянул к себе Соловца и что-то прошептал ему на ухо.
   -Три-два в пользу "Динамо", - сказал Соловец,  пожал  руку  Клубникину  и
вышел из палаты.
   Кивинов в крайне тоскливом настроении сидел в сво„м кабинете, когда  туда
заглянул дежурный.
   -Андрюха, выручай, оформи трупик, не криминальный. Бабка из квартиры  уже
неделю не выходит, запах пош„л, соседи звонят, требуют проверить. Сгоняй, а?
   -А что, участковых нет?
   -Все в рейде по борьбе в коррупцией, в отделении только дежурный наряд.
   -Куда ехать-то?
   -На Стачек, за общаги.
   -Машина будет?
   -Бензина нет, - виновато пожал плечами дежурный.
   -Понял, - вздохнул Кивинов. - Ладно, ч„рт с вами, давай адрес.
   Упаковав сумку противогазом и бланками протоколов, Кивинов отправился  на
трамвайную остановку. Был час пик, народу на остановке скопилось  многовато,
но так как ехать надо было квартала три, пришлось  пристраиваться  к  толпе.
Трамвай, штурмуемый пассажирами, врос в рельсы и, казалось, уже не  тронется
никогда. Сзади звонили ещ„ три трамвая, но население почему-то упорно  лезло
именно в этот. Кивинов спокойно стоял в сторонке,  не  надеясь  даже  близко
подойти к вагону.
   Водителю наконец вся эта канитель надоела, он включил микрофон  и  зычным
голосом проорал: "Товарищи, садитесь все, трамваев сегодня больше не будет!"
Ответом на шутку водителя послужил  дружный  хохот  тех,  кто  обладал  хоть
каким-то чувством юмора. К сожалению, в толпе оказались и  такие,  кто  оным
достоинством и  вовсе  не  обладал.  Поэтому  Кивинов  мигом  был  втянут  в
устремл„нный к дверям поток легковерных  пассажиров.  Несколькими  секундами
спустя он оказался втиснутым между широким задом дамочки на площадке трамвая
и чьим-то обширным животом сзади. Но поделать он  уже  ничего  не  мог,  вс„
свершалось по