о службы не звонили и выполнять долг не приглашали.
   В субботу я позвонил Вике, одной моей хорошей знакомой, но е„ не  было  -
возможно, уехала за город покататься на  лыжах  с  Бинго.  Бинго  -  это  е„
ньюфаундленд, а совсем не хахаль. Хахаль у не„ я, но я на лыжах  катаюсь  не
очень, так же как и на коньках.
   Утром в понедельник я сидел на сходке у Мухомора (подпольная кличка моего
шефа) и слушал информацию за прошедшие выходные. Работа в уголовном розыске,
с отделения и до Министерства, начиналась каждый день одинаково - с утренней
сходки. Здесь, помимо рабочих вопросов, обсуждались и житейские - у кого что
случилось, кто сколько выпил и кто только собирается. Опера, как правило,  с
грустными минами, слушали нотации руководства,  реже  похвалы,  а  ещ„  реже
предложения отдохнуть или сходить в ресторан.
   Я скучающе сидел на стуле среди пятерых коллег по оружию и слушал сводку.
   -Кирилл, - обратился ко мне Мухомор,  -  я  огнестрельное  тебе  отписал,
Филиппов заболел, что-то с горлом.  Ты,  собственно,  и  выезжал,  объяснять
ничего не надо.
   "Весело, - подумал я, - у Женьки горлышко, видишь ли, заболело, а  я  его
убийство раскрывать должен. Я ему после сходки  позвоню,  устрою  разгон.  У
меня тоже горло болит".
   Но с Мухомором спорить не имело смысла,  только  лишний  раз  выслушивать
лекцию про низкую раскрываемость.
   -Там выходы есть какие-нибудь?
   -Не знаю, как насчет выходов, но вход там хороший, в полживота.
   -Вс„ остришь? Доостришься. Конец года, а ты со всеми долгами рассчитался?
Дела оперуч„та все зав„л? Смотри, чтобы как в прошлом году  не  было,  из-за
тебя одного вс„ отделение вздрючили.
   Ну, это, конечно, перебор, в том году никто вовремя  бумаг  не  сдал.  Но
Мухомору тогда точно влетело. Вот он теперь  и  перестраховывается.  Ч„рт  с
ними, с преступлениями нераскрытыми,  за  них  сейчас  не  так  долбят,  как
раньше. Но вот за дела незавед„нные по головке не погладят. А кому эти  дела
нужны? Точно не мне. Дела - это страховочный вариант  для  начальства.  Если
приедет проверка - можно сослаться:
   "Вот Ларин дело зав„л, его и проверяйте". А не будет дела - тут  Мухомору
отвечать прид„тся. Поэтому он и бесится. Кто,  интересно,  вообще  эти  дела
придумал? Зачем - это понятно. Это своего рода крюк  для  подчин„нных.  Надо
кого-то сроч-ненько с должности скинуть - приезжает проверка  и  начинает  в
делах ковыряться. Что-нибудь  да  накопают.  А  если  дел  не  будет,  то  и
покопаться не в чем и зацепиться не за что. А так  полистали,  посмотрели  и
придрались: "А почему  этой  бумажки  нет,  а  почему  той  нет?  Не  умеете
руководить, значит. А раз так - освободите  место".  Операм  при  этом  тоже
доста„тся. Стало  быть,  для  одних  дела  -  палка,  плеть,  для  других  -
страховка, а для третьих - заваленные макулатурой сейфы.  Как  же  без  дел?
Нельзя...
   -Вс„ понял? - перебил плавный ход моих мыслей Мухомор.
   -Вс„.
   Сидевший напротив опер Шурик Антипов улыбнулся. Шурик у нас молодец,  все
бумажки вовремя пишет, правда, не раскрывает ни фига, но почему-то  во  всех
приказах на поощрение присутствует. Как  ему  это  уда„тся?  Наверно,  люди,
умеющие хорошо писать бумажки, нужны любому начальнику, а потому их ценят.
   -Между прочим, там канцелярия обижается - у Ларина больше всех долгов,  -
как бы невзначай вставил он.
   "Ну, спасибо, Шурик, - подумал я, - добрая душа. Тебе-то что, есть у меня
долги или нет, сиди в своем протапливаемом курятнике и не высовывайся".
   -Слышал, Ларин? Чтобы к пятнице ни одной бумаги за тобой не было.  Понял?
Сам проверю.
   -Понял, понял.
   -Ничего ты не понял. Я это от тебя каждый день  слышу.  И  потом,  почему
тебя постоянно на рабочем месте нет, почему тебя вс„ время искать надо? Куда
ты ныряешь? И заморочки с тобой вечные.  Только  и  слышу  -  Ларин,  Ларин.
Значит так, если до пятницы не отчитаешься - можешь искать новую работу.  Ты
меня со своими выкидонами достал.
   -Александр Иванович, - обратился затем Мухомор к Антипову, -  звонили  из
РУВД, просят до Нового года  одного  человека  в  квартирную  группу.  После
сходки отправляйся, поработаешь там.
   -Хорошо, Георгий Павлович.
   "Вот так, - вздохнул про себя я. - Шурика  в  РУВД  бездельничать,  водку
жрать в квартирной группе, а другие его  материалы  рассматривать  должны  и
убийства раскрывать".
   После сходки я направился прямиком  в  дежурку,  получил  телефонограмму,
вернулся в кабинет и задумался.
   Банщика, конечно, грохнули не из-за разбросанных презервативов  и  совсем
не за то, что он имел задолженность  по  кварплате.  Выстрелить  в  человека
картечью в упор можно только за большую обиду. Не думаю, что  кто-то  просто
испытывал боевые качества ружьишка, используя Комарова  в  качестве  мишени.
То, что он оказался в столь поздний час перед подъездом, да ещ„ и в домашних
тапочках, тоже давало пищу для размышлений. Спустился он явно  с  дружескими
намерениями, надеясь на ответное чувство. Но что-то там  не  вышло,  поэтому
Миша назад не поднялся, а оппонент укатил в серебристом "Опеле".
   В какой же бане он имел честь служить в поч„тной должности  сторожа?  Эта
задача не вызвала у меня особых проблем.  Я  достал  телефонный  справочник,
свой блокнотик и. путем сличения, вычислил совпадающий телефон. Банька  была
на Литовском проспекте, недалеко от  дома  Вики.  Отличный  повод  навестить
любимую. Кстати, раз уж мне отписали этот  материал,  я  имею  полное  право
полечить свое боль-нос горло, посетив парную в рабочее время.  Проведу,  так
сказать, разведку боем. Нет ничего более приятного, чем  с  мороза  зайти  в
жаркую парилку и пошлепать веником по своему хилому организму.  Ну  а  потом
можно и насчет Комарова с кем-нибудь перекинуться, глядишь и  расскажут,  за
что его порешили.
   Я открыл один из ящиков стола, достал оттуда дежурное полотенце,  мочалку
и мыло, упаковал вс„ это в "дипломат", отметился у Мухомора, сказав, что еду
работать по убийству, и вышел на улицу.
   Морозный воздух, щекоча ноздри, неприятно  устремился  в  легкие.  Подняв
воротник, я побежал на остановку.
   Несмотря на то, что "час  пик"  уже,  в  принципе,  прошел,  народу  было
многовато, но я без проблем втиснулся в трамвай, прижав "дипломат" к  груди.
Трамвай, однако, не трогался. Двери с  шипением  пытались  закрыться,  потом
опять раскрывались, впуская очередную порцию морозного воздуха. Повисшая  на
подножке дамочка отчаянно пыталась  проникнуть  в  вагон.  Водитель  включил
микрофон и прокричал:
   "Гражданочка, давай - или туда, или сюда, не держи двери".  На  даму  эти
слова впечатления не произвели, она лишь с большей силой уперлась в  широкую
спину стоявшего перед ней пассажира. "Не понимает, - ухмыльнулся в  микрофон
водитель. - А ну, кому сказано, слазь! Дай двери закрыть, иначе не  поедем".
Реакция - ноль. Женщине очень не хотелось возвращаться на остановку. "Ладно,
- произнес водитель, - поехали, замерзнет - сама отвалится". Трамвай наконец
тронулся.
   Минут через сорок я был уже на Лиговском  проспекте,  наш„л  баню,  купил
номер в первый класс без бассейна и, сдав в гардероб свой тулупчик, прош„л в
мужское отделение.
   Временем-то я  особо  не  располагал,  поэтому,  погревшись  в  парной  и
поболтав  с  пенсионерами  о  политике  и  трудностях  быта   в   переходный
экономический период, я обсох, некоторое  время  понаблюдал  за  персоналом,
купил у  спекулянта  бутылку  пива  и  пош„л  искать  директора.  Найдя  его
апартаменты, я постучался, зашел в кабинет и постарался широко улыбнуться.
   Директором, судя по юбке  и  прическе,  была  женщина,  и  женщина  очень
симпатичная, чем-то напоминающая Шэрон
   Стоун. Приятной наружности  соответствовал  не  менее  приятный  голосок,
прожурчавший: "Вам кого?"  Я,  разумеется,  не  стал  дожидаться  повторения
вопроса, а посему представился, присел на единственный стул и осмотрелся.
   На  одной  из  стен  висела  реклама  сауны,  на  которой  был  изображен
здоровенный дядька,  массажирующий  спину  стройной  мадам,  возлегающей  на
полатях. Внизу имелась надпись о пользе массажа и сухого  пара.  Я  мысленно
представил себя на месте мужика и решил, что долго я б на  такой  работе  не
выдержал по чисто физиологическим причинам.
   -Простите, а как вас по имени-отчеству?
   -Татьяна Васильевна.
   -Я полагаю, вы заведующая баней?
   -Ну да, разумеется. Что-нибудь случилось?
   -Да нет. Хотелось бы навести справочки об одном вашем стороже -  Комарове
Мише. Кто он и с чем его едят?
   -Он натворил что-нибудь?
   -Я думаю, что да, иначе чего ради в него стрелять из ружья?
   Татьяна Васильевна резко изменилась в лице.
   -Он жив?
   -Не совсем. Умер в пятницу.
   -А я думаю, почему он на работу не вышел, решила, что заболел.
   -А в ч„м его  обязанности  заключались?  Татьяна  Васильевна  достала  из
сумочки пачку сигарет и прикурила. Пальцы слегка дрожали.
   -Он обычный сторож.
   -А что, у вас есть что сторожить?
   -А  как  же  -  киоск  внутри,  бар,  автоматы  игровые,   фены,   банные
принадлежности всякие - бель„, мыло. В общем, много  всего.  Сигнализации  у
нас нет, в прошлом году две кражи через окна были. Вот мы и наняли  сторожа.
Вернее, четверых. Баня большая, охраняют ночью вдво„м.  Потом  другая  пара.
Работают через день,
   -Комаров с постоянным напарником работал?
   -Да, с Максимовым Сер„жей. Кстати,  его  тоже  вчера  не  было.  Я  домой
звонила, а там никто трубку не бер„т.
   -Ну, наверное, его тоже застрелили, - мрачно пошутил я.
   -Не смешно. Я пожал плечами.
   -Данные-то Максимова у вас есть? Адрес?
   -Да, конечно. - Татьяна Васильевна  открыла  журнал  и  продиктовала  мне
адрес.
   -Ещ„ вопрос. Как вы их нашли, ну, наняли? По объявлению или ещ„ как?
   -Сергея, кажется, наш продавец привел. Он пивом торгует на этаже. А  Миша
- знакомый Сергея.
   -А кто у нас продавец?
   Татьяна Васильевна явно нервничала. Может, конечно, е„  смущал  мужик  на
плакате, а может, и мой проницательный взгляд. Но это вряд ли. Голых мужиков
она, слава Богу, видела каждый день,  а  взгляды  ментов  -  вещь  приятная.
Значит, причина дрожащих пальцев и бегающих глазок в ч„м-то другом.
   -Кто продавец? Ну, парень как парень, как  все.  Торгует  пивом,  и  вс„.
Ничего плохого сказать не могу.
   Замечательная характеристика. "Торгует пивом, и вс„". Если, значит, пивом
не торговать, то и человек ты не хороший?
   -Он работает сегодня?
   -Да, кажется. У него лоток на втором  этаже.  Игорем  звать.  Фамилию  не
помню. Вы пройдите, поговорите с ним.
   -Поговорю, Сколько у вас Комаров работает?
   -Месяца три.
   -И все-таки, что вы о н„м ещ„ знаете?
   -А почему я  должна  о  н„м  что-то  знать?  Что  я,  у  каждого  сторожа
выспрашивать обязана, кто он и кто его друзья?  Больше  делать  мне  нечего.
Обыкновенный парень, водку, вроде, не пил, никаких нарушений не было.
   Я давно, кстати, заметил, что основной характеристикой человека  в  нашем
обществе является то, пьет он водку или нет.
   -Ну, Татьяна Васильевна, вы не откровенны. Собственно, что вы волнуетесь,
его вс„ равно убили, так что если что и скажете, так ничем уже не навредите.
   -Я не знаю ничего. Вон, у продавца спросите, если очень хочется.
   Татьяна Васильевна вдавила окурок в пепельницу и исподлобья взглянула  на
меня.
   -Вы извините, мне работать надо.
   Суда по тому, что до моего визита она  обтачивала  пилкой  ногти,  это  и
являлось е„ основной работой.
   Я попрощался и оставил заведующую с массажистом на стене. Искать продавца
я не стал. Это, в конце концов, не Комарова знакомый, а после покупки у него
пива за такую цену, желание беседовать с ним о чем-либо вообще пропало.  Вот
Серега Максимов - это да. Интересно, жив он ещ„?  Резко  он  пропал.  Смешно
будет, если его тоже картечью угостили. Хотя охотничий сезон ещ„ не  открыт,
стало быть, отстрел сторожей запрещ„н. Будем надеяться,  что  браконьеры  до
него не добрались.
   Выходить из т„плой бани на холодную улицу очень не хотелось,  поэтому  я,
обнаружив на первом этаже бар, заглянул туда. В баре, как по заказу,  никого
не было, кроме девочки, стоявшей за  стойкой.  Я  профессиональным  взглядом
сыщика  оценил  все  е„   достоинства   и,   естественно,   остался   выпить
безалкогольного коктейля.  Очень  пить  хотелось.  Безалкогольных,  увы,  не
оказалось, пришлось взять коктейль "Дюймовочка"  с  минимальным  содержанием
спирта. Взгромоздясь на стул-гриб у стойки  и  бросив  соломинку  в  высокий
бокал, я  принялся  за  более  внимательное  изучение  внешно-сти  барменши.
"Дюймовочка" приятно охлаждала нутро, Крис Ри из динамиков ублажал  слух,  а
симпатичная продавщица ласкала глаз. Идиллия. Если  бы  меня  сейчас  увидел
Мухомор, он бы пришел просто в неописуемый восторг.
   В бар зашла Татьяна Васильевна, купила пачку сигарет и, сделав вид, будто
меня не заметила, ушла. Ну, не заметила, и Бог с ней.
   Посидев  еще   минут   десять,   высосав   соломинкой   последние   капли
"Дюймовочки", я взял в гардеробе тулупчик и вышел из бани.  После  посещения
данного заведения я чувствовал себя гораздо лучше. Ну-с, вперед.

   Г Л А В А 3
   Дом Максимова находился неподалеку, так что, проехав несколько  остановок
на трамвае, я быстро достиг цели. Через  минуту  я  осматривал  дверь.  Увы,
никаких особенностей я в ней не заметил.  К  таким  особенностям  я  относил
способности дверей открываться без ключей.
   После обследования я нажал звонок. Дома кто-то был. Это радовало, значит,
возможно, клиент жив.
   -Кто там? - раздался настороженный голос.
   -Капитан Ларин из милиции, - самым серь„зным тоном, на который был только
способен, ответил я.
   -Мы не вызывали милицию. Кто вам нужен?
   -Сергей Павлович Максимов, по профессии - сторож.
   -Его нет дома.
   -А когда он будет?
   -Не знаю.
   Ну нет, так дело не пойд„т. Поговорить через дверь и уйти ни с чем?
   -Простите, а вы кто ему будете?
   -Это не важно.
   Достойный ответ. На  своей  территории,  услышав  подобное,  я  приглашал
участкового  поздоровей,  и  мы  дружненько  выносили  дверь,   после   чего
отправляли хозяина на 15 суток. Но здесь я не  в  своих  владениях,  поэтому
надо быть тактичным.
   -Послушайте, вы можете двери открыть? Я действительно из милиции.
   Щ„лкнул  замок,  я  показал  в  щель  удостоверение,  и  двери,   наконец
освобожд„нные от цепочки, отворились. На пороге стояла  женщина  лет  сорока
пяти в накинутой на плечи шерстяной шали. Мне  почему-то  вспомнились  стихи
Есенина.
   -Зачем вам Сергей нужен?
   -Вы, вероятно, его мать? - попробовал отгадать я.
   -Да.
   -А где Сергей?
   -Он заболел.
   -Стало быть, он дома?
   -Нет.
   -Ничего не понимаю, где же он тогда?
   -Я хочу сначала знать, зачем он вам нужен.
   -Пройд„мте на кухню.
   Мы зашли в небольшую кухоньку. Я в двух словах обрисовал положение.  Мать
побледнела.
   -Когда это было?
   -В пятницу.
   -Значит, вс„ из-за этого. А я не поняла ничего.
   -Это мысли вслух?
   -Я могу рассчитывать на вашу порядочность?
   -А как вы думаете, что я отвечу?
   -Ну да, да... Сергей в больнице.
   -Что-нибудь серь„зное?
   -Как вам сказать. Он в психушке. На Пряжке.
   -А-а-а. И что с ним?
   -Не знаю. У него никогда в жизни не было никаких припадков. А  в  пятницу
вечером... кошмар, одним словом. Он кричал, на стены прыгал, пена изо рта. Я
"скорую" вызвала. Он на врачей прыгать стал.  Спеленали  его  санитары  и  в
машину. Я звоню каждый день в больницу, а мне толком ничего не говорят. Так,
температуру да общее состояние. А на отделение не пускают. Я понимаю, это же
не обычная больница. Я сегодня туда собираюсь. Лечащий врач должен быть.
   -А у него с этим вс„ в порядке? - я щелкнул себя по шее.
   -Выпивал, конечно, но не пьянствовал.
   -Да, любопытно, И что, за всю жизнь никаких заскоков?
   -Что вы, ни  уч„тов,  ни  больниц,  ни  травм  головных.  Не  пойму,  что
случилось.
   -А Михаила Комарова, ну, застрелили которого, вы случайно не знали?
   -Не помню. У сына много друзей было.
   -Ещ„ вопросик. Почему вы на порядочность намекнули?
   -Ну, вс„-таки, больница-то не обычная.
   -Да, да, понимаю. И поэтому вы не хотели говорить, где он? Или не  только
поэтому?
   Мать Максимова внимательно посмотрела на меня. Я не отв„л взгляд, так как
не чувствовал за собой никакой вины.
   -Дело вс„ в том, в тот вечер, в пятницу, мне показалось, что Сергей очень
напуган. Он храбрый человек, но  тогда  весь  трясся,  как  в  лихорадке.  Я
спрашивала, что случилось, но он не отвечал, а потом этот припадок случился.
   -А в тот день ничего необычного не было? Где он день провел, куда ходил?
   -Дн„м дома сидел, звонил кому-то, болтал  по  телефону.  Часов  в  восемь
вечера уш„л, но куда  не  сказал,  а  где-то  в  одиннадцать  вернулся  весь
возбужд„нный.
   -У него оружия, случайно, не было?
   -У нас ружь„ осталось от отца. Мой муж охотник был, три года  назад  умер
от рака.
   -А можно посмотреть, оно на месте?
   -Пойд„мте в комнату.
   Мы зашли в одну из комнат. Шторы были опущены, несмотря на то, что и  так
короткий  зимний  день  не  богат  солнечным   светом.   Какая-то   траурная
обстановочка.
   -Помогите мне.
   Женщина приподняла сиденье раскидного дивана, и я подхватил его, задержав
в  верхнем  положении.  Максимова  развернула  лежащую  в  диване  тряпку  и
изумленно застыла.
   -Его нет. Ружья.
   -Да ну?
   -Оно здесь вс„ время лежало.
   -И когда вы его видели в последний раз?
   -Где-то с месяц. Хотя не уверена. Тряпку я не разворачивала.
   -Обидно.
   Я опустил крышку дивана и сел.
   -Хорошие дела. У вас по поводу ружья никаких мыслей нет?
   -Не знаю. Может, Сергей забрал?
   -Ну, если домовой у вас не живет, то больше некому. Вы за эти дни,  после
его закладки в больничку, ничего интересного не заметили? Звонки, гости?
   -Вы знаете, вчера дн„м, когда я  дома  была,  приходил  к  нему  какой-то
парень, но я двери не открыла. Я боюсь  незнакомым  двери  открывать.  Время
такое. Он постоял под дверью минут пять и уш„л. Я в окно потом смотрела.  От
дома машина  отъехала,  иномарка  серебристая.  И  по  телефону  весь  вечер
звонили, но не говорили ничего. Номер наберут и молчат.
   -Сторож - это основная работа Сергея? Других не было?
   -Видите ли, у нас с ним последнее время отношения не очень были, так  что
он меня в свои дела не посвящал.
   -Хорошо. Я запишу  ваш  телефон,  и  если  что,  перезвоню.  Извините  за
беспокойство. Стоп, ещ„ секундочку. Вот мой телефон. Если  вдруг  опять  кто
прид„т или позвонит, вы мне перезвоните, будьте добры. До свидания.
   Я вышел в коридор, затем за дверь. На улице я опять  ощутил  покалывающее
дыхание морозного дня и быстрым шагом, боясь замерзнуть, пош„л к трамваю.
   Очередная загадка. Если Максимов грохнул Комарова,  то  зачем  так  резко
сходить с ума? И что это за боец такой на  серебристой  иномарке,  возможно,
"Опеле"? Чтобы ответить на  этот  глупый  вопрос,  надо  было  повидаться  с
Сер„жей.  Прид„тся  ехать  в  дурдом.  Ничего  перспективка.   Перед   такой
экскурсией надо бы подкрепиться. Я заш„л в какую-то забегаловку,  перекусил,
оставив там полкошелька, и поехал на Пряжку.  Естественно,  на  общественном
транспорте. Если вы решили, что за время моего визита  к  Максимову  у  меня
появилась машина, то глубоко ошиблись. Машину  никто  не  подарил,  а  ехать
пришлось далековато. Непонятно, почему Сер„жу отвезли на  Пряжку,  а  не  на
Обводный, что в двух шагах  от  дома?  Хотя,  может,  мест  не  было.  Народ
дурнеет. В принципе, когда в нашем отделении нет мест в камере,  мы  отвозим
задержанных к соседям. Так, возможно, и здесь. Пока я добирался, рассуждая о
сумасшедших  домах,  о  безобразном  отношении   работников   транспорта   к
пассажирам и прочих не менее важных вопросах, прош„л час.
   Вот, наконец, одолев решающие  триста  метров  по  заснеженно