сектор, окраина. Лишь бы собаки не было. Не переношу.
   - Пристрелим к черту, и весь разговор.
   - Хватит. Казанова уже пристрелил  одного,  теперь  бьется,  как  муха  в
паутине. Вон, кажется, сожительский дом. Ты прямо к окнам-то  не  подъезжай,
сдурел, что ли?
   Сожитель снова в подвал спрячется. Любит он такие места.
   Музыкант остановил машину в пятидесяти метрах от дома.
   - Значит, так, очень культурно  спрашиваем  Андрюшу.  Серега,  ты  понял?
Культурно.
   Музыкант, имевший довольно  суровую  мужскую  комплекцию,  приобретенную,
вероятно,  не  столько  по  наследству,  сколько  в  результате   постоянных
упражнений с виолончелью, славился на все РУВД своими резкими задержаниями.
   - Если его нет дома, так же культурно узнаем, где он и когда прибудет.
   - Кем представимся?
   - Ну, как всегда. Лучшими друзьями.
   Собаки в доме не оказалось. Раньше, может, и была, но Андрюша,  наверное,
использовал ее как учебное пособие. Задушил и закопал.
   Викулов, поднявшись на крыльцо, несколько раз постучал в дверь.
   Здесь, видимо, было не принято спрашивать: "Кто там?".
   Дверь благополучно открылась. Благополучно открывший мужчина благополучно
стоял на пороге.
   - А, здрассте. Андрей-то дома?
   - Здравствуйте, он ушел. А вы кто будете?
   - Неужели не видно? Лучшие друзья советской пионерии. Ну, и его, конечно.
Помните  классическое?  "Это  Игорь  и  Юля.  А  это   т   друзья,   молодые
коммерсанты..." Так где Андрюха? Все ж  из  города  ехали,  столько  бензина
сожгли. Да и "тачку" угнали чужую.
   Шутка.
   - Я не знаю, он не сказал. Ушел по делам. Может, что ему передать? У него
ж горе, .жена погибла на днях. Так-то он у нее жил.
   - Да, мы в курсе. Действительно  горе.  Передавать,  пожалуй,  ничего  не
надо, мы лучше потом заскочим. Он когда обещался ко двору?
   - Понятия не имею.
   - Да, вот еще, женщина к нему  не  приезжала?  Такая,  лет  сорока,  тоже
коммерсантка?
   - Да, была. он с ней и ушел.
   - Мама-перемама, когда? Во сколько?
   - Да с полчаса где-то.
   - Полный модерн, Серега.
   Из комнаты раздался женский голос:
   - Олег, кто там? Не с почты?
   - Нет, к Андрею. Он не сказал, куда пошел?
   - Да женщину провожать, - откликнулись из комнаты.
   - Куда провожать? На станцию? - уточнил мужчина.
   - Да, он покороче дорогу ей покажет.
   - А до  станции  как  лучше  добраться?  -  прервал  супружье  воркование
Гончаров. - Мы залетные, здесь не были никогда.
   Мужчина вышел на крыльцо:
   - Вон по той дороге, прямо через лесопарк. Так быстрее всего.
   - Поняли, мы где-нибудь через часок снова заскочим.
   - Пожалуйста.
   Паша с Музыкантом побежали к машине.
   - Ты чувствуешь, да? Просекаешь тему? - на бегу спросил Гончаров.
   - Еще бы, только, боюсь, мы припозднились.  За  полчаса  можно  придушить
подругу, закопать, снова откопать, снопа придушить и снова закопать.
   - Да, если рытье земли становится приданием. Но ты учти, он же  не  сразу
приступит.
   Музыкант  с  места  взял  в  галоп.  В  УЛЗике  что-то  надрывно   начали
постукивать и постанывать.
   - Техника, мать их. Заглохнем сейчас где-нибудь под березой Всеволожского
лесопарка. Куда поедем-то?
   - Давай по этому парколесу, то есть наоборот. До станции вряд ли  ребятки
дошли. Что он ее, под поезд кидать собрался? А лес  самое  то.  Для  деловых
разговоров. Поговорили, поцеловались - и за дело. Бандиты  не  зря  сюда  на
свои "стрелки" ездят.
   От основной дорожки лесопарка в  разные  стороны  разбегались  живописные
тропинки.
   Лабиринт.  Налево  пойдешь  -  труп  бандита  найдешь,  направо   пойдешь
сгоревшую "тачку" найдешь, прямо пойдешь - "глухаря" найдешь.
   Музыкант выбрал самую широкую, чтоб вписаться УАЗИКОМ.
   Гуляющей публики в лесопарке не наблюдалось. Навстречу попались лишь  две
старушки, бредущие под руку по главной аллее.
   - Вчера она была одета в белое платье, смотри  внимательнее.  Может,  еще
болтают.
   - Сомневаюсь. Если нам повезет, это будет такая натяжка сюжета...
   - А ты веришь в хэппи-энд?
   - Да не очень. Вон, гляди, что-то белое. Ух, черт! Какой же идиот повесил
в этой глухомани рекламу "Херши"?
   - "Союзконтракт". Наверное, специально для  грибников  и  бандитов.  Если
хорошо поискать, можно найти и коммерческий киоск.
   УАЗик прыгал по кочкам, рискуя оставить на тропинке колеса. Вскоре машина
уперлась в траншею с водой.
   -  Все,  приплыли.  Обломись,  старуха,  мы  на  корабле.  Тут  даже   не
развернуться.
   - Зря мы с главной аллеи свернули. Надо было через  весь  парк  махануть.
Закрывай машину, пробежимся пешком. Оно и  лучше,  не  так  громко,  как  на
"тачке". Если ты, конечно, не гудишь, когда бегаешь.
   Музыкант выпрыгнул из УАЗика, хлопнул дверью, и опера, перепрыгивая через
кусты и кочки, понеслись к главной аллее.
   - И снова копыта, как сердце, стучат!
   - Это ты про себя?
   - Нет, это я про тебя!
   Викулов,  обладающий  природным  слухом,  натренированным   на   той   же
виолончели, услышал крик первым.
   - Баба, век свободы не видать! Баба орет!
   - Я ничего не слышал.
   - Туда! - Серега указал направление пальцем. - Скорее, бляха! И не  греми
так костями, я ничего не слышу.
   Крик повторился. Теперь его расслышал и Паша.
   Они добавили газу, ломая ветки и не обращая внимание на полное отсутствие
дороги.
   О подточенной никотином дыхалке старались не вспоминать.
   - Зараза, ведь потом скажут, что мы взяли его чисто случайно!
   - Мы его еще не взяли, - хрипел задыхающийся  Музыкант.  -  Гляди,  опять
реклама!..
   Опера увидели их в глубокой воронке, оставшейся со времен войны.  Воронка
обросла папоротником и высокой травой.
   Зрелище могло быть прекрасной иллюстрацией к замечательным стихам: "Вдруг
какой-то паучок нашу муху в уголок.  Поволок...".  Человек  же  развращенный
решил бы, что кто-то занимается любовью. Правда, руки  Людмилы  Ивановны  не
обнимали с нежностью талию партнера, а судорожно цеплялись за  его  рубашку.
Партнер же самозабвенно душил бедную даму.
   "Душит от всей души", - усмехнулся про себя Гончаров.
   Музыкант на каламбуры времени не тратил.  Вспорхнув  невесомым  слоном  с
края воронки в ее  недра  и  получив  дополнительное  ускорение  от  земного
притяжения, он со всего размаха врезал своей кроссовкой в бок сожителя.
   - Ну, чего ты пристал к женщине, бачок сливной, видишь, она не хочет?!
   Сожитель -  муж  рухнул  на  бок,  но  довольно  быстро  поднялся,  кинул
лихорадочный взгляд на невесть откуда появившихся ментов и  на  четвереньках
пополз из воронки.
   - Паша, займись тетенькой, а я с товарищем побазарю.
   Паша был, конечно, не против оказать женщине первую помощь - святой  долг
человека и паро... о, милиционера.
   Музыкант двумя мощными прыжками выбрался из воронки и вторично сбил с ног
несостоявшегося душителя-любовника.
   - Под маньяка, значит, закосил? Хитрый мальчишка, обмануть  хотел.  Давай
ручонки-то, чего прячешь?
   Сожитель ручонки не прятал,  а  протирал  ими  глаза,  потому  как  после
второго Серегиного удара он пропахал лицом лесной грунт. В ответ он  лопотал
что-то вроде: "Вы ничего не докажете".
   - Да  уж,  конечно.  -  Музыкант  покрутил  перед  лицом  наручниками.  -
Проведешь ночку с Владом Сташевским, сам все расскажешь.
   Муж-сожитель истолковал эту фразу несколько превратно,  решив,  что  опер
слегка спятил от лесного воздуха.
   Паша выполнял свою  миссию  не  менее  успешно.  Он  уже  привел  Людмилу
Ивановну в чувство, и сейчас она растирала шею, кашляла, сплевывала в  траву
всякую гадость и ревела. Гончарову  некогда  было  ждать  ее  окончательного
выздоровления.
   - Что было в клоуне?
   - В каком клоуне? - продолжая кашлять, спросила Людмила Ивановна.
   - Ну, в таком, в кукольном... Который на стенке стоял?
   - Не знаю, кто там у вас на стенке стоял, а вот того точно надо к  стенке
поставить...
   Женщина показала на Андрюшу.
   - Погодите, вы ведь тоже поняли, что это не маньяк, верно? После того как
вчера побывали в квартире?
   - Поняла... Дайте отдышаться.
   - Извольте. Серега, тебе помочь?
   - Нет, нет, мы тут уже со  всем  обрешились.  Ты  глянь,  что  я  у  него
отобрал.
   Музыкант кинул Паше моток веревки.
   - Он собирался ее в ту канаву, где мы "тачку" бросили. Слышите,  женщина?
Он бы вас в ту канаву, где мы "тачку" бросили.
   Людмила Ивановна наконец кое-как оклемалась и встала на ноги.
   - Ну что, двигаться можем?
   - Помогите мне вылезти.
   - Нет ничего легче.
   -  Ты  тоже  вставай,  -  подтолкнул  Музыкант  вновь  севшего  на  землю
обысканного сожителя. - На меня дежурка все концы свалила  за  машину,  надо
возвращаться побыстрому.
   Гончаров вытащил женщину из воронки.
   - Ну что, Людмила Ивановна, вы так и не ответили на мой  вопрос.  Кстати,
ваш обидчик не сегодня-завтра все равно скажет. Мне просто любопытно,  я  не
люблю ждать.
   - Из квартиры исчезли бриллианты.
   - Мама миа! С чего вы решили?
   - На стене нет подушечки для иголок. В детской комнате. Она висела  прямо
над фотографией. Там Галя хранила бриллианты и золото.
   - Много?
   - Очень.
   - Может, вы посвятите меня в семейные тайны? Вам все-таки  жизнь  спасли.
Не каждый день бывает.
   - Драгоценности остались  после  Сережи.  Золото  в  основном  фамильное,
бриллианты он привозил из плавания. Знаете, все закупали машины, аппаратуру,
шмотки, а он вкладывал деньги в  камни.  В  некоторых  странах  они  намного
дешевле, чем у нас.
   - Контрабанда, что ли? А таможня?
   - Не смешите.
   - И сколько было в подушечке?
   - Я, сами понимаете, точно сказать не могу. Со слов Гали, там и камней, и
золота где-то на сто миллионов по сегодняшним ценам.
   - Неплохой куш.
   - Сережа копил все это для Леночки. Ну, и для Гали, конечно, тоже. Я одна
знала, где лежат камни. Галя посвятила меня на случай, если с ней что-нибудь
случится. Всякое ведь бывает, правильно?
   - Правильно.
   - На подушечку никто не позарится, если, к примеру, залезут  в  квартиру.
Обычный предмет, да еще иголками весь утыкан.
   - Обидно.
   - Что обидно?
   - Это я о своем, не обращайте внимания. Обидно, теперь опять скажут,  что
мы раскрыли убийство случайно.
   - Когда я увидела, что подушечки нет, сразу заподозрила  Андрея.  Не  так
давно Галина рассказывала, что он просил у нее денег.  Вляпался  в  какую-то
историю или его кинули - точно не знаю. Короче, просил. У Гали не было такой
суммы. Ну, если не продать кое-что из алмазов.  Я  ее  отговаривала,  совсем
ведь на шею сядет. Вроде уговорила.
   - А откуда этот узнал про ценности?
   - Должно быть, Галя сама сказала.  Совсем  голову  из-за  него  потеряла.
Любовь... Хоть бы не трепалась, где спрятаны.
   - Да, лучше б вы ее не отговаривали. Глядишь, была бы сейчас жива.
   - Сволочь, он бы не успокоился, пока бы все не перетаскал.
   - Не вовремя  она  ему  про  маньяка  рассказала.  Подкинула  мысль,  как
получить драгоценности без всяких  подозрений.  Ну,  а  позвольте  спросить,
почему вчера вы не поведали мне эту историю?
   - Смотрите, кто это здесь повесил рекламу "Херши"?
   - Ерунда, местные жители шизуют. Продолжайте.
   - Я сначала сама хотела сказать ему, пристыдить...
   Паша громко рассмеялся:
   - Ну, прямо в  краску  беднягу  вогнали,  до  чего  он  расстроился.  Ой,
Господи... Скажите честно, Людмила Ивановна,  хотели  поиметь  долю?  Это  я
сразу пойму. А то пристыдить...
   Хе-хе, не говорите больше никому, засмеют ведь.
   - Вы не имеете права так говорить!
   - Ну, ладно, не буду. А скажите тогда, какого черта вас  понесло  в  этот
лес? Вы что,  дорогу  до  станции  забыли?  Людмила  Иванна,  поговорим  без
протокола? Здесь никого нет. Хотя бы потому, что вас вытащили из ямы.  А  то
плавали бы сейчас вон в той канаве.
   Райское наслаждение. Следователю потом расскажете, что хотите.  А  сейчас
правду, только правду.
   Лучшая подруга опять закашлялась:
   - Хорошо. Я приехала просить, чтоб он Вернул все Леночке. Мы  говорили  в
его комнате.
   Довольно долго. Он от всего отказывался. Тогда я сказала, что заявлю  про
камни в милицию. Он еще немного поотпирался, потом согласился.  Сказал,  что
подушечку спрятал в лесу, но продолжал утверждать, что Галю  не  убивал.  Мы
пошли. Неожиданно он столкнул меня в воронку и стал душить...
   - Послушайте, Людмила Ивановна, - резко перебил ее  Гончаров.  -  Мне  по
большому счету наплевать на вашу позицию. Моя задача поймать убийцу, что мне
иногда удается.
   Я вполне допускаю, что он мог заманить  вас  сюда  якобы  за  камнями.  В
отношении же всего остального... Знаете, он, - Паша показал пальцем в  небо,
- видит все. И рано или поздно каждому воздаст по заслугам. И мне, и вам,  и
всем остальным. Я атеист, но почему-то верю, что это случится. И воздаст  он
вам прежде всего  за  глупость  и  жадность,  которые  ослепили  ваши  глаза
бриллиантовым блеском. А ваша так  называемая  правда  выглядит  уродливо  и
жалко. Поэтому лучше молчите. Я и так уже все понял.
   Он открыл двери УАЗика и пропустил Людмилу Ивановну.
   - Заводи, Серега.

***

   ...Все хорошо, но какая вражина помылила клоуна?

Глава 8

   Белкин сидел на вращающемся стуле в  кабинете  информационного  центра  и
трепался с приятелем программистом. Полгода  назад  программист  перешел  из
райотдела в Главк, и Вовчик, иногда бывая на  Литейном,  забегал  к  нему  в
гости.
   Утром Белкин побывал в  РУОПе,  этажом  выше.  Серьезной  информации  он,
конечно, не получил, на что, впрочем, и не рассчитывал. Ведомства  стараются
хранить свои секреты, даже  несмотря  на  приятельские  отношения  между  их
сотрудниками. И выдают тайны в довольно ограниченных количествах.
   Вовчик   поимел   несколько   фамилий   пацанов-братанов   из   окружения
Мотылевского, причем не особо близко стоявших  к  нему,  посмотрел  какие-то
любительские фотографии, на которых был запечатлен авторитет во время пьянки
в ресторане "Ромашка",  пробежал  глазами  список  установленных  заведений,
контролируемых его группировкой, потрепался о возможных мотивах и,  поболтав
о пустом, отбыл.
   Перед уходом он попросил  прокинуть  по  РУОПовским  учетам  задержанного
стрелка по собакам. Не просто же так тот кричал, что за ним  придет  братва.
Просьба  была  выполнена,  и  Белкин  с  удивлением   узнал,   что   стрелок
действительно засвечен в РУОПе и состоит в группировке не  кого  иного,  как
Шалимова, его недавнего визитера-просителя.
   Произнеся затертое: "Мир тесен", Вовчик распрощался.
   Программист, Сергей Михайлович, бьл лет на пять постарше Белкина, но тоже
до  безумия  любил  футбол,  на  почве  которого,  собственно,   и   сошлись
родственные души.
   Сейчас, правда, разговор отклонился от футбольной темы.
   - Извини, Володя, я понимаю, что вам некогда, что  у  вас  бумаги,  люди,
преступления. И тратить время на лишнюю писанину совсем не  хочется.  Но,  в
конце концов, это ведь нужно не мне, не моему  начальству.  Это  нужно  вам.
Завтра ты уйдешь и унесешь с собой всю информацию, накопленную  за  годы,  и
пришедшему на твое место придется начинать с нуля. Не хочу говорить  дешевые
банальности, но на пороге двадцать первый век.
   - Да я, в общем-то, и не спорю...
   - Меня иногда приглашают на лекции в школу милиции. Я всегда привожу  там
интересный пример. Старинный английский лук,  как  это  ни  удивительно,  по
многим параметрам превосходит современное  стрелковое  оружие.  Он  пробивал
всадника на расстоянии в двести метров. Насквозь. Тот же  пистолет  Макарова
эффективен только при стрельбе до пятидесяти метров. Но у лука  бесшумность,
плюс безотказность. А скоро-стрельность?
   Четыре стрелы в минуту! Всего вдвое меньше, чем у пистолета.
   Но почему же им тогда не пользуются, почему он навечно повис  на  стенах,
музеев?
   Даже не потому, что имел  большие  габариты.  Стрелка  из  лука  готовили
годами, начиная  с  четырехлетнего  возраста.  И  только  к  тридцати  он  в
совершенстве осваивал это оружие.
   Очень дорогое удовольствие. Убили в бою - и  все  насмарку.  А  пистолет?
Полгода пострелял и, в принципе, можешь держать оборону. Я к чему  все  это,
ты вот годами тренируешь свое оперативное  мастерство,  годами  накапливаешь
информацию, стираешь зубы, а приходит молодой парень  после  школы,  щелкает
кнопочками и сразу получает все, что ему необходимо. Раз - и вся  информация
перед ним. И разве это плохо?
   Поверь мне, ваши нынешние методы работы давно пора повесить на  стенку  в
музей, как английский лук, хотя, конечно, в чем-то они себя еще оправдывают.
   - Чтобы заложить  информацию,  надо  ее  получить.  Много  твой  школьник
наполучает? А вон Гончарова или Казанову никакой компьютер не заменит.  Опер
это тебе не станок с программным управлением и не Ай-Би-Эм. Это, по большому
счету, даже не профессия.
   Что-то типа туберкулеза - один раз подцепишь, а мучаешься всю жизнь.
   - Очень оригинальная аллергия. Но разве, не соглашаюсь с этим, Володя?  Я
говорю только о методах, об эффективности вашего труда. Зачем  чесать  левое
ухо правой рукой? Не всю же  информацию  вы  получаете  в  результате  своих
оперативных методов?
   Есть информация,  лежащая  на  поверхности,  которую  не  надо  добывать,
снашивая ноги!
   Чего тебя учить? На тех же осмотрах мест происшествий, во время  прописки
ранее  судимых.  Достаточно  занести  в  машину  приметы.  Через  неделю  ты
забудешь,  а  машина  -  нет.  Тебе  эта  информация  может  никогда  и   не
понадобится, а твоему коллеге очень поможет.
   - Короче, ты агитируешь меня заполнять карточки?
   - Ты, Володя, как-то  односторонне  все  воспринимаешь.  А  даже  если  и
карточки? Я уже говорил, что это не мне нужно, а прежде всего вам.
   - Ну, я не возражаю. Заполняю иногда...
   На самом деле Белкин не очень-то их и заполнял. В них было слишком  много
непонятных пунктов, они были весьма объемны,  за  что  и  получили  название
"простыней".
   Многие опера гнали в карточках откровенную липу, чтобы не  тратить  время
на поиски подлинной информации.
   - Вы постоянно капаете на мозги прокуратуре, чтоб она  вовремя  заполняла
свои карточки, а сами?
   Вовчик согласно кивнул:
   - Бывает.
   Сергей Михайлович повернулся к компьютеру.
   - Ты помнишь адрес  какого-нибудь  своего  глухого  убийства?  Достаточно
улицу и номер дома.
   - Помню.
   Белкин назвал адрес конспиративной квартиры Мотылевского.
   Программист заработал пальцами. Через минуту на  экране  появился  нужный
файл.
   - Пожалуйста. Здесь данные по этому дому с 1993 года. Мы сейчас  требуем,
чтобы опера поднимали старые дела и направляли нам карточки  для  заполнения
банка данных.
   Смотри - в 1993 году здесь было  две  квартирные  кражи,  одно  разбойное
нападение и один грабеж в подъезде. Вот данные за прошлый и этот год. Однако
про убийство ничего нет.
   Белкин виновато пожал плечами:
   - Я не успел.
   - А почему кто-то успел? У всех же дела, и время не резиновое.
   - Да ладно тебе, Михалыч. Тут, наверное, липы половина.
   - Это уже другой  вопрос,  тоже,  кстати,  к  вам.  Что  положишь,  то  и
возьмешь. Но ты-то пока вообще ничего не положил.
   - Приеду, заполню. Кстати, давай набери-ка еще один адресок. Проверка  на
липу. Чтоб ты не очень на свою технику молился. Рябиновая, 25.
   Белкин назвал адрес расселенного  дома,  будучи  уверенным,  что  никаких
преступлений в нем не было и быть не могло.
   - Ну, пожалуйста. Без проблем. Смотри.
   Вовчик взглянул на дисплей, и в следующую секунду изо  рта  непроизвольно
вырвалось:
   - Ох, ни... (Далее опускается.)
   Сидящие в кабинете девушки-программистки удивленно повернули головы.
   - Володя, мы не одни.
   - Извините, я нечаянно.
   Он хлопал по карманам в поисках авторучки.
   - Погоди, Михалыч, я перепишу. А это не туфта?
   - Позвони в отдел, тому, кто заполнял карточку. Да не суетись  ты,  сядь.
Сейчас распечатаю.