ился. Настоящий кошмар...
   - Пить надо меньше, - буркнул Николай Михайлович и отвернулся к стене.
   Через минуту он снова захрапел.
   А ведь он прав. Пить нужно меньше.  А  она  пьет,  и  немало.  А  что  ей
прикажете еще делать? Ведь она, по сути, живет в постоянном страхе.
   Сегодняшний  сон  -  это  его  порождение.  У  нее  нет  работы,   вообще
осмысленных занятий. Целыми днями сидит дома одна. Скучно, рука сама тянется
к бутылке... Хотя на одиночество ей жаловаться было грех...
   Муж проснулся, привел себя в порядок, позавтракал и уехал на службу.
   Елизавета Геннадьевна осталась одна. Через час  пришла  соседка,  молодая
симпатичная  девушка  с  шаловливыми  глазками.  Ее  нанял  муж,  чтобы  она
убиралась в доме. Дача большая, работы много.  Одной  Елизавете  Геннадьевне
никак не управиться. Поэтому и нужна помощь Ириночки.
   Только Ириночка помогала ей и кое в чем другом.
   - Пришла, милашка, - окинула ее томным взглядом Елизавета и  откинула  от
себя шелковую простыню.
   Она  лежала  на  кровати  совершенно  голая.  Теплый  воздух  овевал   ее
великолепное тело. С плотоядной улыбочкой Ириночка подошла к ней.  Елизавета
помогла ей раздеться...
   Выставив на обозрение свои пышные ягодицы, Ириночка ласкала ее языком.
   До оргазма оставалось совсем  немного,  когда  совсем  рядом  послышалось
покашливание.
   Елизавета Геннадьевна повернула голову и  оторопела.  На  пороге  спальни
стоял человек в  милицейской  форме.  А  в  комнату  уже  входил  мужчина  в
штатском, в его руках был фотоаппарат. Он заснял на пленку сцену  лесбийской
любви. Это было ужасно...
   - Кто вы? - отталкивая от себя Ириночку, истерически закричала  Елизавета
Геннадьевна. - Что вам здесь нужно?
   - Мы из милиции, - спокойно сказал красавец брюнет  в  штатском,  который
зашел в комнату третьим и последним.
   Он подошел к ней и протянул раскрытые корочки служебного удостоверения.
   - Старший следователь городской прокуратуры Сазонов. - Он  как  будто  не
замечал того, что она лежит перед ним голая.
   Да и сама она  этого  не  замечала  -  так  была  напугана.  Хорошо,  что
Ириночка, соскакивая с кровати, накинула на нее простыню.
   - Ваш муж арестован! - сухим официальным голосом сообщил Сазонов и сел за
стол в углу комнаты.
   - За что? - побледнела Елизавета.
   - Ему предъявлено обвинение в экономическом преступлении... Вот ордер  на
обыск...
   Он издалека показал ей бланк ордера.
   - Имеется санкция прокурора. Не желаете взглянуть поближе?..
   - Нет, нет, я вам верю...
   Ее обуял страх. Кошмарный сон оборачивался не менее кошмарной явью.
   Неужели ее повесят и расстреляют?..
   - А вы, гражданочка, пройдемте со мной,  -  сказал  тот,  который  был  с
фотоаппаратом, обращаясь к Ириночке.
   Она-то в чем виновата?.. Ах да, в совершении акта однополой любви.
   Елизавета знала, что в Уголовном кодексе есть  статья,  предусматривающая
ответственность за мужеложство. Наверняка есть и подобная статья, по которой
ее  могут  упрятать  за  решетку  за  лесбиянство...  А   у   милиции   есть
свидетельство ее преступления. Да и  партнершу  ее  ведут  для  допроса,  не
иначе...
   Ириночка быстро оделась и послушно последовала за фотографом, - Итак,  мы
вынуждены будем произвести в вашем доме обыск... Дом у вас, я вижу, большой.
Строил его ваш муж на народные деньги... Обыск займет много  времени.  Может
затянуться до вечера. А к тому времени, возможно, будут готовы снимки...
   - Какие снимки? - испуганно посмотрела на следователя Елизавета.
   - Вы совершали развратные действия. А  фотографии  известного  содержания
тому свидетельство... Вас привлекут за это к уголовной  ответственности.  Вы
это понимаете?
   Он подтвердил ее догадки. Ей стало страшно. Ее, конечно, не  расстреляют.
Это просто бредовые мысли. Но посадят - это реально. Что же делать?
   - Да, понимаю... - она готова была расплакаться.
   - Но половой акт с женщиной - это сугубо ваше личное дело...
   - Правда? - У нее появилась робкая надежда. А вдруг  следователь  проявит
человечность?
   - Мы отдадим вам все фотографии... Но при условии... Вы сами отдадите нам
все ценности, которые есть в доме...
   - Но у нас ничего нет!
   - Есть!
   Взгляд  следователя  начал  излучать  ураганную   внутреннюю   силу.   Ей
невозможно было противостоять.
   - Немного есть, - выдавила она из себя.
   - Мы их все равно найдем...
   "Не найдут. Чемодан с деньгами зарыт в саду".
   - Я знаю... - ее воля была мягче воска.
   - Так вы покажете?
   - Покажу...

***

   "Есть! Сработало!" Да, котелок у Скрипача варит. Не зря они целых три дня
пасли эту долбанную дачу, узнавали, что там творится. И узнали.
   Хозяйка-то "розовая", со своей домработницей  "передки"  друг  дружке  до
зеркального блеска вылизывают. У-у, лесбиянки драные!
   Крепко прижал ее Скрипач компроматом. Сейчас она выложит перед  ними  все
лавье и рыжье на блюдечко. Клиент, как говорится, созрел. А нет,  так  самим
бы искать пришлось. А дача огромная,  за  три  дня  не  управишься.  А  надо
спешить.
   Хозяйка стала одеваться. Скрипач и  Коготь  вышли  из  комнаты.  Веретено
должен стоять на шухере. Занял где-то наблюдательную позицию  и  смотрит  за
подступами к дому. Только зачем он сучку "розовую" с собой увел?
   Елизавета, мать ее так, Геннадьевна вышла из комнаты в  махровом  халате.
Бледная как смерть. К денежкам их сейчас поведет. А идти пришлось  во  двор.
Ага, где-нибудь в земле держат свои сокровища.
   - Веретено за хобот хватай. Где он там? И во двор тащи, - шепнул  ему  на
ухо Скрипач.
   Коготь примерно догадывался, где может находиться Веретено. В кухне самое
место. Оттуда отличный обзор.
   А Веретено и в самом деле смотрел в окно, только со спущенными штанами. А
Ириночка стояла перед ним на коленях и с  пионерским  пламенным  энтузиазмом
исполняла ему минет. Во, мля, устроился!
   - Лейтенант Мезенцев, что вы позволяете  себе  при  исполнении  служебных
обязанностей? -  Только  сейчас  Коготь  вспомнил,  что  на  нем  ментовской
макинтош.
   - Извините, товарищ старший лейтенант! - вытянулся в струнку  Веретено  и
повернул к нему свое лицо, искаженное страдальческой гримасой.
   Наверное, до оргазма какие-то секунды оставались. Неудивительно,  девочка
ртом работает на совесть.  Надо  будет  забрать  ее  с  собой  в  "отделение
милиции".
   - Прекратите это безобразие и следуйте за мной!
   Веретено повиновался. Он и без  того  понимал,  что  переборщил.  Слишком
многое было поставлено  сейчас  на  карту,  чтобы  отвлекаться  на  какую-то
сучку-минетчицу. Он мог из-за этого поставить под удар всю операцию.
   Впрочем, Коготь на него не злился. Он его прекрасно понимал. Но по мозгам
проехать придется, для профилактики.
   Минут через десять  вместе  с  Веретеном  они  работали  лопатами.  Через
полчаса вытаскивали на свет божий чемодан, завернутый в брезент.
   Когтя хватил мандраж, когда он увидел его содержимое. Чемодан был доверху
забит деньгами. В основном  червонцы  и  четвертные.  Но  просматривалась  и
"зелень"...
   - Ну что, Веретено, придется отрезать  тебе  член!  -  засмеялся  Коготь,
когда они уже возвращались с "задания".
   - Ты чего? - ошалело уставился на него тот.
   - Мы совершили уголовно наказуемое  деяние,  -  Коготь  все  еще  не  мог
расстаться с ролью старшего лейтенанта милиции. - Гражданку,  с  которой  вы
производили половой акт  в  извращенной  форме,  могут  привлечь  к  делу  в
качестве свидетеля. Она может опознать вас... По  вашему  члену...  Придется
его отрезать...
   - Веретено, а он дело говорит, - поддержал его  Скрипач.  -  Ты,  падаль,
из-за болта своего собачьего мог дело завалить... На первый раз прощаю...

***

   Следователь прокуратуры на глазах у нее пересчитал деньги. Все  правильно
- семьсот пятьдесят тысяч рублей и триста тысяч долларов.
   Спокойно, никуда не торопясь, составил протокол изъятия. Ириночку привлек
в  качестве  понятой.  Заставил  ее  расписаться.  И  Елизавета  Геннадьевну
попросил расписаться. Словом, все формальности были соблюдены.
   Когда милиционеры уехали,  в  расстроенных  чувствах  она  схватилась  за
бутылку.
   А вечером вернулся... муж.
   - Тебя же арестовали?  -  еле  ворочая  языком,  спросила  его  Елизавета
Геннадьевна.
   - Слушай, ты что, помешалась?.. Тебе лечиться надо...
   - Так тебя не арестовы... Ик!.. Не арестовывали?
   - Перестань дурить, что за шутки?
   - Тогда мне в самом деле лечиться надо...
   - У меня есть на примете отличный нарколог... Правда, он много берет.
   Но это ерунда...
   - А это как сказать... Деньги-то наши того, тю-тю... Когда она рассказала
мужу все, она уже и сама знала, что к ним сегодня приходили мошенники.
   - Может,  позвонить  в  милицию?  -  спросила  она,  глядя  на  мужа,  аж
побелевшего от нервного напряжения.
   - Я всегда  знал,  что  ты  дура.  Но  чтобы  настолько...  В  милицию  о
произошедшем он сообщать не собирался. Да оно и понятно...

***

   Игорь Сергеевич Чаинский жил в добротной четырехкомнатной квартире в доме
сталинской постройки. Высокие потолки, звуконепроницаемые стены.
   Капитальный ремонт преобразил старую квартиру. Шика ей  добавили  дорогая
импортная мебель, сантехника и бытовая аппаратура.
   Женя и сам не прочь был бы пожить в этом "барском гнездышке".
   Интересно,  где  прячет  свою  "кубышку"  директор  крупнейшей  в  городе
торговой базы? Жена его, обрюзгшая особа лет сорока пяти, об  этом  говорить
не желала. Она сидела перед ним и хранила гордое молчание. Крепкий орешек.
   Хорошо еще, что не заподозрила их в мошенничестве.
   Веретено пошел за понятыми. Это так называлось. На самом деле он стоял на
лестничном пролете в подъезде. Его дело - вовремя поднять шухер. Коготь  уже
битый час перерывал все вещи в квартире. Деньги и золото были где-то  здесь.
Но найти их пока не удавалось.
   - Ага, вот и они! - радостно закричал Женя.
   Это был обманный ход. Хозяйка квартиры невольно метнула взгляд в  сторону
входной двери. Прихожая, санузел, кухня. Похоже, где-то там  прячет  ее  муж
свои незаконные сбережения. Хоть какая-то, да наводка.
   Женя присоединился к Когтю. Нужно было торопиться.
   Тщательно обыскали кухню. Ничего. Прихожую -  тот  же  результат.  Коготь
полез в сортир. Он же забрался в ванную.
   Мраморная ванная, умывальник, стены, обложенные розовым кафелем.  Где  же
тут тайник? Сначала он простукал стены. Пустот вроде нет. Простукал пол - то
же самое. И тут его осенило. Он заткнул пробку в ванне. Пустил воду.
   Она дошла до уровня верхнего стока, но продолжала прибывать. Труба  стока
была чем-то забита.
   Пришлось  попотеть,  прежде  чем  удалось  сорвать   пластиковую   трубу,
тянувшуюся к общему стоку. Она была забита чем-то тяжелым.
   Женя ее сильно тряхнул, и из нее  посыпались  золотые  монеты  -  царской
чеканки червонцы.
   - Ненавижу! - послышался сзади женский рев, и сильные руки вцепились  ему
в волосы.
   Но тут же разжались. Хозяйка медленно оседала на пол. Вовремя стукнул  ее
Коготь кулаком по темечку. Хорошо, не насмерть зашиб.
   - Смотри, что у меня! - переступая через бесчувственное тело хозяйки,  он
показал ему целлофановый сверток.
   В нем лежали доллары. Несколько пачек сотенными купюрами.
   - Двадцать пять пачек!
   Итого, двести пятьдесят тысяч долларов. Целое состояние! А  плюс  к  нему
еще и царские червонцы.
   - "Парашу" выломал, а под ней "курок". Во как! - сиял Коготь.
   Не зря он взял его с собой на дело...

***

   - Гражданка Мотыгина, прошу  расписаться  в  протоколе  изъятия.  -  Женя
протянул ручку моложавой особе с сильно накрашенными глазами.
   Женщина была красивой. Но от слез тушь потекла. И она  стала  похожей  на
ведьму. Только Женю слезы  ее  абсолютно  не  трогали.  Пусть  ее  мужа  они
трогают.
   В этот раз они изъяли  семьсот  тысяч  рублей  и  целый  сверток  золотых
украшений, да с брильянтами...
   Удача сопутствовала Жене. Пять раз он рисковал собой.  Но  риск  окупился
сторицей. Два с половиной миллиона  "деревянными",  семьсот  двадцать  тысяч
"зеленью", золото, драгоценные камни. Круто поработали.  Ни  один  карманник
столько за всю жизнь не заработает.
   Можно было и дальше продолжать бомбить лохов-"карасей". Но Женя  знал,  в
следующий раз удача может отвернуться  от  них.  Облапошенные  миллионеры  в
ментовку на них не жаловались. Но  они  могли  пожаловаться  друг  другу.  А
"караси" не дураки. С глупой головой такие  бабки,  какие  были  у  них,  не
заработаешь. Они могли вычислить, кто  следующей  жертвой  проходит  под  их
списком. И тогда могут возникнуть большие неприятности.
   Нужно было остановиться,  обождать  хотя  бы  пару-тройку  месяцев.  Этим
притупить  бдительность  еще  не  "подоенных"  подпольных  миллионеров,  уже
наверняка поставленных на уши недавними "обысками".  А  может,  пора  совсем
завязать с этим делом. Палевом попахивает.
   Коготь и Веретено не возражали. Впрочем,  их  мнение  не  играло  никакой
роли. Оба они, конечно, молодцы. Но они "шестерки", не более того.
   Каждый из них получил солидный куш. По полмиллиона рублями плюс  рыжье  с
камушками.   Пол-"лимона"   "рваными",   сто   тысяч   "зеленью"   и   часть
драгоценностей Женя отстегнул в общак. Пятьсот тысяч "рваными"  он  собрался
передать Колоде. Лишь бы только харя у него не треснула от таких бабок.
   Все остальное Женя забрал себе. Себя обидеть он не  мог.  Не  в  его  это
характере.

***

   По настоянию капитана Горбунова за Геннадием Колодиным  была  установлена
постоянная слежка. Нужно было установить  его  связь  с  бандой  Соловья.  А
связан он с ней наверняка. Никита был убежден в этом.
   - Никита, Колодин на вокзале, в камере хранения. Кладет в ячейку какой-то
пакет... - позвонил ему Денис.
   Он был ответственным за наружное наблюдение за Геной. Три дня уже следили
за ним.
   Правильно сделал, что сообщил. Наверняка камера хранения - это  выход  на
связника Соловья.
   Наивно было  бы  думать,  что  гонец  от  Соловья  самолично  является  к
Колодину. Соловей прирожденный конспиратор. Он прекрасно  знает,  что  может
погореть на контакте с сутенером.
   Все телефоны, которыми мог пользоваться  Кол  один,  поставлены  были  на
прослушивание. А что толку? Он часто  пользовался  телефонами-автоматами.  И
если звонил  кому-нибудь  из  банды  Соловья,  то  какому-то  засекреченному
диспетчеру, который не имел прямого выхода на банду.  Сейчас  он  положил  в
автоматическую камеру хранения сверток, наверное, с бакшишем за своих путан.
Но кто придет за ним? Скорее всего какой-нибудь случайный человек,  которого
наймут на время бандиты Соловья. Если его и арестуют, то он ничего не сможет
сказать. Но проследить за посыльным надо. Он же должен каким-нибудь  образом
проконтактировать с уголовниками...
   - Установить за камерой хранения наблюдение... Я выезжаю...
   Впрочем, давать подобную установку было излишне. Денис  и  сам  прекрасно
знал, что ему нужно делать. Но порядок есть порядок.
   Через полчаса Никита уже прохаживался вдоль  здания,  где  находился  зал
автоматических камер хранения. С ним связался Денис.
   - Гонца еще не было, - сообщил он.
   Но он скоро появился.
   Солидный на вид мужчина  в  белой  рубахе  и  черных  выглаженных  брюках
подошел к наблюдаемой ячейке камеры  хранения,  набрал  код  номера,  открыл
дверцу, забрал пакет, положил его в портфель. И спокойно вышел, направился к
трамвайной остановке.
   Никита и Денис шли за ним. На  отдалении  следовали  еще  два  сотрудника
милиции.
   - Надо бы его взять прямо сейчас, - сказал Денис. - А вдруг уйдет, гад...
   - Тогда мы вспугнем Соловья. Больше гонцов от него к Колодину не будет, -
возразил Никита.
   - Тогда растрясем самого Колодина...
   - А если он не знает, где искать  Соловья?  А  скорее  всего  оно  так  и
есть... Сейчас нам нельзя вспугнуть ни того, ни другого...
   К трамвайной остановке мужчина в белой рубашке шел через перекресток двух
оживленных улиц. Шел на зеленый свет светофора. Все как положено.
   Только не все машины  собирались  соблюдать  правила  уличного  движения.
Белый "жигуль" второй модели остановился рядом с ним,  распахнулась  дверца,
чья-то рука выхватила у него портфель.  Взревел  мотор,  и  машина  с  места
рванула в карьер. Мужчина остался  на  перекрестке,  его  лицо  не  выражало
особого удивления.
   Догонять машину не имело никакого смысла. И в  картотеке  ГАИ  ничего  не
найдешь. Наверняка она была одолжена  у  кого-нибудь  на  время,  незаконно,
разумеется. Минут через пять ее бросят в каком-нибудь дворе. Но с гаишниками
все же связались.
   - А теперь его будем брать, - решил Никита, указывая взглядом на мужчину.
- Только немного погодя...
   Мужчину взяли, когда он сел в трамвай, проехал на нем несколько остановок
и вышел из него.
   - Да я ничего не знаю, - бормотал он на допросе. - Подошли какие-то двое,
дали сто рублей и сказали, чтобы шел  к  такой-то  камере  хранения,  набрал
такой-то номер...
   Ну и так далее - вплоть до того момента, когда у него забрали пакет.
   Мужчина работал в каком-то  научно-исследовательском  институте,  старшим
научным сотрудником. Сотрудник-то он,  конечно,  старший,  но  зарплата  все
равно маленькая. Сто рублей фактически на халяву не  могли  быть  лишними  в
скромном семейном бюджете. Он просто не мог отказать людям. Он же  не  знал,
что они бандиты... Никита распорядился отпустить его. Но перед этим настрого
наказал, чтобы он о своем задержании не распространялся никому.
   Следующий сигнал о том, что Гена Колодин снова вышел на связь с Соловьем,
Никита получил ровно через месяц.

Глава 4

   Георгий Валентинович Ипатьев уже две недели пребывал в бессменно  мрачном
расположении духа. Еще  бы,  погореть  на  полмиллиона  рублей.  А  долларов
сколько ушло!..
   Кроме него, мошенники в милицейской форме обчистили  Воронина,  Лобухина,
Верещагина, Толмыгина. Первые двое шли по торговому делу, третий и четвертый
- "цеховики", у них крупный подпольный бизнес, так же как и у него.  Как  же
мошенники вышли на них? Он долго думал над этим. А сегодня неожиданно пришел
ответ. Притон Колодина. Вот что связывало  его  со  всеми  потерпевшими.  Он
вспомнил свои пьяные откровения перед Геной. Что он ему говорил, не  помнил.
Но что-то говорил. Возможно, о  том,  где  хранит  свои  сбережения.  Идиот!
Колодин же и сдал его мошенникам. А может, и сам был в их числе.
   Нужно  будет  сообщить  об  этом  Петровичу.  Он  живо  с   этим   козлом
разберется...
   Он ехал по загородной дороге прямиком  к  себе  на  дачу.  Ни  встречного
транспорта, ни попутного. И  тут  машину  повело  в  сторону.  Блин,  колесо
пробили!
   Водитель выбрался из "Волги" и пошел открывать багажник. Запаска  у  него
вроде бы в наличии. Георгий Валентинович остался в машине.
   Дальше все происходило как в кино. Рядом  остановилась  "шестерка"  цвета
детской неожиданности, из нее выскочили трое, открыли дверь, вытащили его из
машины и приставили к голове ствол пистолета. Через несколько  мгновений  он
оказался в их машине...
   Часа через три Ипатьев уже разговаривал с вожаком своих похитителей.
   Хмурый мужчина лет сорока пяти с квадратным подбородком. Крепко сбитый, в
плечах косая сажень. Колючий, исподлобья смотрящий взгляд. В глазах лед.
   - Ты не менжуйся, - сказал он, обращаясь к нему. - Жить будешь...
   Георгию Валентиновичу развязали руки и усадили  на  кожаный  диван.  Даже
кофе подали, правда, уже давно остывший.
   - Что вам от меня нужно?
   Ипатьев пытался собраться с мыслями. Но они все куда-то разбегались.
   Зато собрались в кучу, когда он услышал, что от него ждут денег.
   - Сколько? - выдавил он из себя.
   - А сколько можете дать?
   - Пять тысяч...
   - Не смешите!.. Вы заведуете кожевенной фабрикой? Так или не так?
   - Ну и что с этого?
   - Нелегальный оборот составляет два миллиона в год...