В понедельник я пришла на работу, настроенная весьма решительно.
     - Глеб Егорович, я намерена продолжать раскручивать тему зоопарка, - сообщила я, войдя в наконец отремонтированный кабинет начальника.
     Спозаранник и находившийся на рабочем месте Зудинцев подняли головы и уставились на меня: первый зло, второй недоуменно. Краем глаза я заметила на столе у Глеба Егорыча карту Заневского района и справочник, открытый на букве "Ш". Спозаранник по велению Обнорского ловил телефонных террористов.
     - Нонна, учтите, что расследование покушения на Виноградова с вас тоже никто не снимал, - не преминул напомнить начальник. - Коли я по вашей милости вынужден заниматься всякой, недостойной моего статуса, ерундой, то уделите делу самое пристальное внимание. И знаете, мне кажется, что причина покушения не так проста и вовсе не лежит на поверхности. Так что копайте, Железняк, - мстительно добавил он.
     - Буду копать, - пообещала я. - Но сперва закончу с зоопарком.
     - А что случилось в зоопарке? - поинтересовался Зудинцев, словно свалившись с Луны. Впрочем, ему простительно - он только сегодня вышел из отпуска.
     Я - уже в который раз за последние дни - пересказала историю с попугаем и события дней минувших. Зудинцев задумался.
     - Слушайте, ребята из моего бывшего отдела недавно вора задержали. На нем штук десять квартирных эпизодов. Он "раскололся" на все кражи. Но у него при обыске нашли знаете кого? Львенка. Маленького львенка. Он сначала сказал, что себе купил. Но потом с ним поработали, и он признался, что льва украл из зоопарка по просьбе какой-то тетки. Причем крат зверей по просьбе этой тетки не раз.
     Сейчас я позвоню ребятам и попробую узнать подробности. Вдруг этот мужик еще у них, и мы сможем с ним поговорить.
     Зудинцев взял со стола трубку радиотелефона и вышел в коридор. В целях конспирации. Спозаранник вернулся к террористам. Я осталась в растрепанных чувствах. Неужели прихватили Жору? Нет, вор, конечно, должен сидеть в тюрьме. Но все-таки он нам здорово помог... И потом, откуда взялся львенок? По сводкам он не проходил.
     Из коридора вернулся сосредоточенный Зудинцев.
     - Нам везет, - лаконично сообщил он. - Собирайся, Нонна.

***

     Через неделю в газете "Явка с повинной" вышла красочная статья. В ней повествовалось о некоей предприимчивой особе, занимающей должность заместителя директора зоопарка. Эта особа, будучи в душе чрезвычайно честолюбивой и жадной, разработала нехитрый способ обогатиться. Пользуясь служебным положением, она занималась воровством "по заказу". Оказалось, что в городе и области просто пруд пруди обеспеченных фантазеров, которые жаждут обзавестись экзотическими животными. И готовы платить за это удовольствие большие деньги. Однако льва или, например, удава просто так в магазине не купишь.
     Сметливая барышня (естественно, речь вдет о Каменковой) быстро сообразила, как можно на этом сделать деньги. Она находила заказчиков и обеспечивала их животными. Товар она брала из зоопарка. Точнее, не она, а ее подельники, которых она привлекала за небольшую мзду. Один из них - уже известный Жора - похищал обезьянок, попугаев, питона. Второй - его звали Алексей - крал животных посерьезнее: львят, страусят, пингвинят. Дама попросту загребала жар чужими руками. Но загребала осторожно: ведь если бы попались ее "подчиненные", то и ей было бы несдобровать.
     Строго говоря, основной доход приносила деятельность Алексея. Жора был нужен для другой цели: совершенные им кражи раздувались через прессу, все негодовали и роптали на директора. Каменкова очень хотела, чтобы Старкова обвинили в халатности и сняли с поста. У заместительницы были вполне реальные шансы занять его место. Ну а став директором, она бы могла завести свои порядки и, в первую очередь, спокойно торговать теми же животными.
     Все шло хорошо, пока в администрации не появился попугай. Он откуда-то прилетел прямо в зоопарк. Его поселили в кабинете Старкова, но ему разрешалось летать и по всем административным помещениям. Только на улицу не выпускали - боялись, что улетит.
     Сначала Каменкова не придала появлению попугая никакого значения и не обращала на него внимания даже при проведении деловых переговоров. Тем более что птица несколько месяцев молчала - может, не так кормили, может, еще что. Поэтому для заместительницы было подлинным сюрпризом, когда попугай вдруг разговорился и в числе прочей болтовни начал упоминать Жору, продажу животных и кражи. Каменкова с ужасом понимает, что проморгала свидетеля. Не то чтобы попугаю кто-то всерьез поверил. Но услышав эту болтовню, Старков мог заподозрить неладное. И тогда прощай деньги и честолюбивые мечты.
     Попугая нужно было срочно ликвидировать. Конечно, проще всего было свернуть ему шею, но у Каменковой дрогнуло сердце - все-таки женщина. Поэтому женщина договаривается с Жорой о продаже попугая, - улучив момент, ловит и передает ему птицу, наказывая продать ее как можно быстрее.
     Можно предположить, что далее Каменкова обставляет все так, будто попугай улетел сам - открытая форточка, плохо запертая клетка. В итоге выговор получила ни в чем не повинная уборщица. Именно поэтому никаких сообщений о пропаже из зоопарка попугая и не было - ведь он не был экспонатом, кроме того, считалось, что он улетел сам.
     ...Все это я узнала от разных источников: от задержанного милиционерами Алексея, от сотрудников зоопарка. Материал получился забойным. А ведь началось все с попугая...
     - Короче говоря, наш попка тут сыграл роль хазановского попугая. "Я нигде молчать не буду! Граждане, в зоопарке тигру не докладывают мяса. Спасайте хищника!" - процитировал когда-то популярный юмористический монолог Родион Каширин.
     Мы сидели в кафе: Родион, Татьяна Коробкова, Зудинцев и я. С актрисой мы здорово подружились. Теперь я даже не представляю никого другого в роли Норы Молодняк.
     - Неужели все это время кражи из зоопарка не могли раскрыть? - спросила Татьяна. - Странно, что никто из этих похитителей не попался.
     - Раскрыли ведь в итоге, - вступился за бывших коллег Зудинцев. - И Жору вашего, кстати, задержали. И он, и Алексей на Каменкову кивают. Вчера и ее задержали. Она, правда, пока молчит.
     - Наглая все-таки тетка, эта Каменкова, - покачала головой Татьяна. - И денег хотела заработать, и директором стать, и чтоб не поймали ее.
     Некоторое время за столом царило молчание - мы отдавали должное десерту и кофе.
     - А вы слышали историю о том, как из зоопарка муфлон улетел, - дожевав пирожное, продолжил беседу Зудинцев.
     - Улетел?
     - Улетел.
     - Муфлон?
     - Муфлон.
     - Георгий, что ты несешь? Как муфлон может улететь? Это ведь такой баран? - подал голос Каширин.
     - Это участковый оказался бараном.
     Тот, которому дело о пропаже муфлона поручили. Он не знал, кто такой муфлон и знать не хотел. И искать его тоже не хотел.
     Он осмотрел вольер, что-то прикинул и сел справку писать. А из справки следовало, что в пропаже муфлона виноваты сотрудники зоопарка. Так как не подрезали экспонату крылья и содержали его в открытом вольере.
     - Крылья? - давясь от хохота, переспросила Татьяна.
     - Крылья.
     - Муфлону?
     - Муфлону. А так как на улице стояла осень, то в небе над зоопарком на юг регулярно пролетали косяки муфлонов. Одинокий зоопарковский муфлон почувствовал тоску, замахал неподрезанными крыльями, взвился в воздух и улетел, присоединившись к стае.
     Мы уже не могли смеяться. На нас оборачивались. Официантки и барменша делали нам страшные глаза - своим хохотом мы распугивали посетителей.
     - Не могло такого быть, Георгий, - отсмеявшись, заявил Каширин. - Байки это все.
     - Может, и байки, - согласился Зудинцев. - А может, и нет. Ну что, по домам? Татьяна, вас проводить?
     Коробкова согласилась, и они с Зудинцевым скрылись за поворотом. Каширин отправился на встречу с Лизой, дочкой актрисы Черкасовой, - у них завязался роман.
     Я направилась в сторону метро. Внезапно зазвонил мой мобильник.
     - Нонночка, - это был Модестов. - Тут меня наши коллеги озадачили. Скоро ведь у Повзло день рождения. Меня назначили ответственным за подарок. Как ты думаешь, что ему купить?

ДЕЛО О ВДОВЕ НЕФТЯНОГО МАГНАТА

Рассказывает Николай Повзло

     "Повзло Николай Степанович, 38 лет, первый заместитель директора агентства "Золотая пуля". Закончил заочно философский факультет ЛГУ. С конца 80-х участвовал в политической жизни - примыкал к "Демократическому союзу", Ленинградскому народному фронту, баллотировался в депутаты Ленсовета (неудачно). В Агентстве отвечает за политические расследования. Как руководитель, излишне мягок к подчиненным..."
     Из служебной характеристики

     Трасса - в легкой дымке горящих торфов - уходила дальше на юг. А я свернул в сторону, на запад. И сразу все переменилось. Упругое гудение шин на асфальте сменилось тихим шепотом - машина, плавно покачиваясь, как ладья по волнам, катила среди сосен и мхов. Плотная грунтовка, усыпанная хвоей, желто-красная, как кожа индейца, обрамленная седоватым мхом, вела меня в страну с названием Отпуск.
     В полумифическую страну, до которой всего-то пять часов езды по трассе "М-20" Петербург-Киев. Но на самом деле, ты едешь до нее целый год. Не факт, что доедешь, потому что есть еще и Злой Рок в лице директора Агентства Обнорского А. Д.
     ...Потому что в самый последний момент, когда уже уложены в багажник вперемежку с пивом и водкой спиннинги и удочки, может позвонить этот самый Злой Рок и иезуитски-нежным голосом объявить, что отпуск отменяется... временно. До следующей отмены... но временной... разумеется, временной... Ты же понимаешь, Коля, надо... Ага, я понимаю.
     Однако в этот раз я всех обставил, объегорил, замутил, развел на понтах и объехал на кривой кобыле. И впереди меня ждет прекрасная страна. Отпуск, где нет расследований, ворюг-бизнесменов, бандюг-депутатов, покладистых таможенников, телефонных звонков, автомобильных пробок на горячем асфальте и даже похмелья здесь нет... вот так! И это определенно нужно отметить!
     Я остановил машину, и Ольга с Аленой, дремавшие на заднем сиденье, разом проснулись.
     - Пап, мы уже приехали? - просунула голову между спинками передних кресел Алена.
     - Еще нет, доча. Но мы вырвались из асфальтово-телефонного ада и находимся на границе со страной Отпуск.
     - На гра-а-нице? - протянула Аленка. - Пограничники здесь есть?
     - Нет, доча... Ольга, открой-ка баночку пивка... плиз.
     Ольга открыла банку пива... ха-арашо!
     - А вдруг ГАИ? - неуверенно сказала Ольга.
     - Очнись, Оля. Какое, к черту, ГАИ?
     Здесь проще встретить снежного человека, нежели мента.
     Я выпил пива. Я выкурил сигарету. Я послушал, как шумят на ветру сосны... Я был почти счастлив.
     ...За следующим поворотом я увидел... асфальт, шлагбаум и полосатую будку, около которой скучал человек в милицейской форме. Вдобавок, у меня зазвонил телефон... Хрен с ним "...мы вырвались из асфальтово-телефонного ада..."
     "А пограничники здесь есть?" - "Нет, доча..."
     "Какое, к черту, ГАИ? Здесь проще встретить снежного человека..."
     Я совершенно не понимал, что происходит. Ни асфальта, ни шлагбаума, ни мента здесь не должно быть... здесь медвежий угол!
     На ближайшие десять километров в любую сторону ни одной живой деревни... есть два или три поселка - пустых, выморочных. Да еще турбаза, куда, собственно, мы и едем...
     ...А мент тем временем сноровисто поднял шлагбаум и отдал честь! Мама моя родная! Такого не бывает. Такого в принципе не может быть. Либо я брежу, что весьма маловероятно, либо мы заблудились, чего и вовсе быть не может... А машина уже катила по асфальту. Гладкому, ровному - как в какой-нибудь Чухляндии... ни фига не понимаю... Ладно, разберемся. Снова зазвонил телефон.
     Хоть обзвонитесь. Имею право. Тем более что я честно предупредил Обнорского: абонент будет находиться вне зоны действия сети, так как технический прогресс еще не дошел до псковских лесов и позвонить можно только с ближайшего холма, вскарабкавшись для гарантии на третий сук высокой елки.
     "Хорошо, отдыхай, - сказал Обнорский. - Но помни, что можешь понадобиться в любой момент. Мало ли что случится. Сколько тебе надо, чтобы добраться до Питера? Пять часов. Ну вот, если что - утром сюда, вечером назад. Поэтому будешь звонить два раза в день. С утра и часиков в семь-восемь вечера".
     Веселая перспектива. Я представил себя на елке дважды в сутки. Вместо рыбалки и бани с шашлыком и крепкими "прохладительными" напитками. "Ну ладно, - смилостивился Андрей, взглянув на мою кислую физиономию. - Хотя бы раз в день отзванивайся". Обязательно. Я решительно отключил адскую машинку. Показалась развилка. Асфальт ушел налево, а я повернул направо.
     Лес расступился, открыв зеркало озера.
     Листья берез, обступивших берега, уже начали желтеть. Как-никак сентябрь. Через открытые настежь ворота с обшарпанной табличкой "База отдыха" мы подъехали к окруженным кустами черемухи летним домикам, примостившимися на берегу. Я выключил двигатель и открыл дверь. Тишина и покой ощущались почти физически, обволакивали, стирая из памяти расплавленный августовской жарой пыльный город.
     Алена тут же выскочила из машины, но замерла, увидев, как прямо на нее несется огромный пес.
     - Не бойся, это же Цезарь, - успел сказать я.
     - Цезарь, свои! - раздался окрик, а затем из-за кустов появился Иван Петрович.
     Но Аленка уже трепала Цезаря по мощному загривку и собиралась его оседлать.
     Здоровенный ротвейлер вилял обрубком хвоста и уже готовился пускать слюни.
     - А я и не боюсь!
     - И молодец. - Петрович все же на всякий случай придержал собаку за ошейник.
     Мы обменялись рукопожатием.
     - Всем семейством? Это хорошо. А то два года не ездил. Непорядок, - подытожил Иван Петрович. - Дочка, смотрю, уже выросла. Надолго?
     - Хотелось бы на месяц, но кто ему даст, - опередила меня Ольга. - Хотя бы дней десять отдохнуть.
     - Ну и отдыхайте на здоровье. - Директор достал ключи из кармана штормовки. - Вот, от вашего домика, как раз свободен.
     Впрочем, другие тоже - все уже разъехались. Так что база в вашем распоряжении.
     Располагайтесь.

***

     "Наш домик" - это, конечно, преувеличение. Просто есть привычка останавливаться из раза в раз в одной и той же щитовой будке, стоящей на отшибе. Чуть в стороне от нагулянной тропы между пляжем, баней и двухочковым туалетом. Почти полное уединение, за которым, собственно, и стоит сюда приезжать, кормить комаров, начисто лишая себя сомнительного удовольствия от времяпрепровождения на диване у телевизора.
     Рюкзаки, пакеты, спиннинг и сумка с компьютером быстро перекочевали из багажника на открытую веранду. Ноутбук в лесу - извращение, но я торжественно клялся Обнорскому и всей нашей банде, что на природе обязательно допишу новеллу для последнего сборника "Все в АЖУРЕ". Лукошкина и Марина Борисовна сказали, что мне можно верить. Я не спрашивал, но, по-моему, они тоже испытывали муки творчества, смешанные с угрызением совести по поводу ненаписанных рассказов. Деваться было некуда: в стенах Агентства уже вовсю шли съемки телесериала по нашим опусам и от нас требовали все новых и новых новелл.
     Компьютер напомнил о работе, но я сказал себе, что впереди еще достаточно времени. Вот завтра, нет, через день или через два, когда слегка отдохну, обязательно сяду писать. Или не сяду. Не считая этих неприятных размышлений, все вышло, как было задумано: крыльцо, рыба, пиво.
     - Знаешь, я до последнего думала, что мы никуда не поедем, потому что у тебя снова найдутся какие-нибудь дела. - Ольга села рядом и выцепила из пачки тонкую длинную сигарету. Я промолчал.
     А что я мог сказать? Пару лет назад она заявила мне, что у меня работа на первом месте, и предложила выбрать одно из двух, и однажды, вернувшись домой, я обнаружил записку: "Уехала к маме". Беглый осмотр показал: исчезли не только Ольга с Аленкой, что пару раз случалось после размолвок на тему "кто кого не любит". На этот раз уехали многие Ольгины вещи, куча милых женскому сердцу склянок с трюмо и, главное, канарейка. Она была подарена Ольге подругой по институту на день рождения. Исчезновение птицы не оставляло сомнений в серьезности Ольгиных намерений. Аленка часто спрашивала меня по телефону о том, когда я вернусь из командировки. Месяц назад я не выдержал и предложил жене вместе съездить в лес.
     Уговаривать не пришлось.
     - Кто бы говорил, - я посмотрел на Ольгу. - Это у вас дела, а у нас делишки.
     Действительно, самостоятельность пошла ей на пользу. Нет, и раньше Ольга иногда мечтала о каком-нибудь своем деле, но фантазии были абсолютно беспочвенны и не простирались дальше небольшого кафе. Тогда она работала рекламным менеджером в фирме, куда я пристроил ее по дружбе с директором. Теперь же на визитке, которую она мне торжественно вручила, помимо ее имени-фамилии значилось загадочное, но весомое "бизнес-консультант".
     Факультет психологии не прошел даром.
     А когда она назвала сумму своего гонорара, я подумал, что отстал от жизни.
     Гонорар способствовал, в частности, появлению испанского загара и навороченной трубки. В остальном Ольга почти не изменилась. "Я скучала", - сказала она, когда я позвонил...

***

     - Я на рыбалку. - Я отломил от батона горбушку для наживки.
     Широкие низкие мостки уходили в озеро сквозь заросли прибрежного тростника.
     На пирсе уже устроились Иван Петрович и Цезарь. При моем приближении собака подняла мощную голову, но, признав своего, лениво опустила ее на вытянутые лапы.
     - Клюет?
     Петрович положил удилище на помост.
     - В рыбалке главное что? Процесс.
     Я согласно кивнул. Солнце лениво опускалось за верхушки деревьев. Ветер стих, от темной воды веяло накопленным за день теплом и обманчивым обещанием улова.
     Было так тихо, что отчетливо слышались быстрые взмахи крыльев !пары уток, летящих над озером. Покой разрушил рев мотора, и из-за мыса выскочил желтый скутер.
     - Какая тут рыбалка. Видишь, соседи развлекаются, - упредил мой вопрос директор.
     Мотоцикл стремительно пересек озеро, развернулся перед пирсом и понесся вдоль берега, оставляя за собой длинную волну, на которой запрыгал поплавок.
     - Что за соседи?
     - Какой-то крутой купил землю. Вроде из Питера, бизнесмен. Представляешь, за полгода дом отгрохал в три этажа. Все по стандартам. Я пошел познакомиться, но куда там. Охрана. Даже ворота не открыли.
     Проваливай, говорят, не мешай людям культурно отдыхать.
     Скутер летел по озеру, оставляя за собой фонтаны брызг. Впереди гордо сидел амбал в бриджах и черных очках, а в него вцепилась девица, визг которой прорывался даже сквозь шум мотора. При очередном развороте мотоцикл перевернулся, и парочка оказалась в воде, но быстро вскарабкалась на аппарат.
     - Так это он дорогу заасфальтировал?
     - Кто же еще! До самого дома. А на днях вот притащили катер. Теперь тарахтит с утра до вечера. И ведь не утонут.
     Да, выходит и сюда добралась цивилизация. Ничего не поделаешь, процесс необратим. Но если так пойдет дальше, то придется искать другие места.

***

     - Где ты пропадаешь! Обнорский рвет и мечет, потому что ты не выходишь на связь, - орал мне в трубку Скрипка, когда через пару дней я решил на всякий случай позвонить в контору. - Сейчас я тебе его дам.
     - Я же говорил: отзваниваться, - недовольно бурчал Андрей.
     - А что случилось?
     - Ничего особенного. Как тебе отдыхается? Хорошо? А у нас, между прочим, Зюзин умер.
     - Какая неожиданность. У вас - это где? Неужели прямо в Агентстве?
     - Ты ведь где-то под Псковом, да?
     Зюзин как раз где-то там на своей фазенде отдыхал. Говорят, сердце. Но я что-то сомневаюсь. Парню тридцати пяти еще не было, на здоровье вроде не жаловался. - Я хотел было возразить, но Обнорский меня опередил:
     - Надо бы попробовать навести справки, но так и быть, не буду тебя дергать. Псковская область все