Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
е пепельницу. - Вы были у нас в клубе? Вспоминаю - были. Я считаю, что настоящий хозяин должен знать всех своих посетителей в лицо... Даже тех, кто побывал всего один раз. Я много занимался ресторанным бизнесом за границей. Но понял, что могу жить только в России - здесь мне интересно. Ко мне приходят очень уважаемые люди, вот посмотрите...
Стена была увешана цветными фотоснимками знаменитостей с автографами. Были среди них и директор "Нерпы"
Аллоев, и Гурджиев. Казбек Гайтоевич поймал мой взгляд.
- Я так и понял, что вас интересует Гурджиев, - улыбнулся он и подвинул мне кофе, принесенный Жан-Полем. - Ведь вы работаете в "Золотой пуле" - что же вас еще могло привести сюда?
Георгий Георгиевич - очень уважаемый и порядочный человек. Я считаю, что с ним произошло недоразумение.
Следствие обязательно должно объективно во всем разобраться. И я уверен - так оно и будет... Только не надо ему мешать.
- Вы хорошо поете песни Тома Джонса, - заметила я, закурив.
Газданов так и просиял:
- Вам понравилось, да? Это мой любимый певец. Я пою не только на русском и английском, но и на французском. И даже на родном осетинском.
А когда мы поем наши осетинские песни дуэтом с Аллоевым - знаете его, директор "Нерпы"? - люди просто восхищаются. В Америке я пел в ресторанах ради заработка. А сейчас только ради удовольствия... Чем еще я могу вам оказаться полезен?
- Я хочу найти Аванесяна и Вартаняна, - спокойно сказал я.
- Ну а я здесь при чем? - Любезность пока еще не покидала его.
- Вы все вместе сидели за одним столиком - Аллоев, Гурджиев и Карен с Геворком.
- Девочка моя! - протянул Казбек Гайтоевич. - Вы знаете, сколько ко мне приходит гостей каждый день...
- Разве не вы говорили, что хороший хозяин знает каждого посетителя в лицо?
Я прямо почувствовала, как Газданов напрягся. За его любезной улыбкой проглянуло на миг что-то отчаянно-звериное. Но только на миг.
- Извините, - приподнялся Газданов. - Всегда буду рад вас видеть...
А сейчас - дела!
Я прошла мимо туалета, рядом с которым состоялось наше знакомство с Гурджиевым. Мимо эстрады, к выходу.
- Постойте!
Это был маленький Жан-Поль. Он приблизился ко мне и горячо зашептал:
- Ждите меня за углом в бистро.
Я слышал ваш разговор с хозяином и могу вам помочь.
Час от часу не легче...
Ждать в бистро мне пришлось минут двадцать.
Жан-Поль залез на высокое кресло за круглым столом - так мы с ним казались одного роста.
- Я знаю, где Карен и Геворк, - доверительно сказал мне маленький официант.
- Где? - вскрикнула я.
Жан-Поль улыбнулся, в глазах его заиграли хитринки.
- Мой хозяин не хотел ему отдавать долг. И организовал историю с похищением. Но не сам, конечно. Его заставили люди с Литейного...
- Ты уверен в том, что говоришь? - взволнованно переспросила я.
Жан-Поль продолжил:
- Карен и Геворк в свое время взорвали ресторан Жоры по приказу Лома.
Но сразу же во всем признались Жоре и согласились на него работать. Жоре совершенно не нужно было их похищать. Карена и Геворка похитили специально, чтобы обвинить Жору.
- Но откуда ты все это знаешь - ведь ты официант?
- Я не только официант, - усмехнулся Жан-Поль. - У себя дома, в Нигерии, я служил в военной разведке. Я ведь закончил пехотную школу в Пакистане и Алабамский университет. Меня ранили в Сьерра-Леоне - я был там в составе наших миротворческих сил. Но потом я не поладил со своим шефом, генералом Муктаром, и меня уволили...
- А что ты делаешь здесь?
- Здесь, если тебе интересно, я работаю на Жору. Он ведь хочет стать партнером "Лукойла", поэтому его интересуют несколько нефтяных месторождений в Нигерии - я могу ему помочь.
Но помимо этого, я занимаюсь безопасностью Жоры - причем втайне от его собственной службы безопасности. Так решил Жора. И правильно - среди его людей много предателей...
- Жан-Польчик, милый! - взяла я его за руки. - Ведь ты скажешь мне, где сейчас Карен и Геворк?
Жан-Поль хитро молчал.
- Ну что ты за это хочешь? Денег?
- Ты мне нравишься, Анна, - улыбнулся Жан-Поль. - Ты большая белая женщина... И я хочу тебя.
Господи, только этого мне не хватало для полного счастья... Но не посылать же коротышку подальше - так я вообще ничего не узнаю.
- Ты уверен, Жан-Польчик? - ласково спросила я. - Я ведь замужняя женщина...
- Когда ты была с Жорой, ты об этом не вспоминала, - прищурился Жан-Поль.
Он был прав, маленький мерзавчик. Я не могла ему возразить.
***
Все произошло в крохотном номере гостиницы "Енисей" на Артиллерийской, где жил Жан-Поль. Я отзвонилась Агеевой, предупредила, что задерживаюсь и вряд ли приду, пообещала ей отработать сверхурочно. Марина Борисовна понимающе усмехнулась. Знала бы она, с кем я сейчас...
К счастью, все закончилось довольно быстро - сверхвыносливостью нигерийский разведчик не отличался.
- Кофе? - улыбнулся он.
- Никакого кофе, и так сегодня уже три чашки выпила! Давай рассказывай что обещал.
Жан-Поль взял чистый лист бумаги и стал рисовать схему. Это было Рыбацкое - я неплохо знала те места. Как уверил меня Жан-Поль, пленники содержатся под стражей в двухэтажном доме без номера на пустыре близ набережной, недалеко от ночного клуба "Рыбацкий двор".
И все-таки я не понимала одного:
- Если это правда, Жан-Поль, то почему ты сам не помог Гурджиеву, не заявил в РУБОП, не сказал, где похищенные?
- Кому заявлять? - хитро прищурился нигериец. - Как только я заявлю - их тут же там не будет...
Я все равно не верила, что все наши правоохранительные органы и спецслужбы вступили в альянс с Ломакиным, чтобы уничтожить бизнес Гурджиева. Что-то в этом было фантастическое.
Жан-Поль на прощание поцеловал меня в щечку. Я потрепала его по кучерявой голове. Думать о степени своего нравственного падения мне не хотелось.
***
Соболин, потирая руки, бегал по кухне.
- Анютка, ты гениальный расследователь!.. Но откуда у тебя информация?
- Только между нами, Соболин, хорошо? От Ирки, - не моргнув глазом, соврала я. - Ее муж крутит какой-то бизнес с Гурджиевым. Поэтому он и поручил своей службе безопасности разобраться с вопросом: было ли похищение? Те разобрались - да, похищение было, но Гурджиев здесь ни при чем.
Что с этой информацией делать - Иркин муж не знает. Решил на всякий случай слить ее нам.
- Спозаранник взвоет от зависти! - воскликнул Соболин. - Все, звоню Езидову...
- Подожди, Володя! - мягко осадила я мужа. - Мне кажется, что как только об этом узнает УУР - ты больше никакой информации не получи!
Вспомни, сколько раз уже так было...
Соболин почесал затылок.
- Наверное, да... А что же делать?
- Действовать самим, - улыбнулась я.
Соболин задумался.
Ты права, Анюта. Берем Шаха, Зураба, Зудинцева... Кого еще? Нужно телевидение! Сейчас отзвонюсь Петропавловскому - он любит всякие скандалы... И, конечно, Обнорского надо поставить в известность.
- Все правильно говоришь, Володя!
Только ты забыл еще об одном сотруднике агентства - обо мне.
Соболин вытаращил глаза:
- С ума сошла, Анютка? Не пущу!
- Не спорь со мной, Соболин, - тихо произнесла я. И он моментально присмирел.
Пока Володя всем отзванивался и планировал операцию, я быстро покормила Антошку и отвезла его к маме.
***
Наша кавалькада мчалась по ночным улицам. Впереди - мы в принадлежащей Агентству раздолбанной "пятерке", за рулем Володя, сзади Витька Шаховский с Зудинцевым, а между ними - Зураб, чтоб не подрались ненароком. Следом старенький "форд", в котором скандальный тележурналист Петропавловский со своим оператором. А сзади - "вольво" Степана Батырова, директора охранного предприятия "Гудрун" и друга нашего Агентства. Обнорский попросил его обеспечить нам дополнительное силовое сопровождение, и Степа моментально высвистал двух охранников. Хотя он и сам здоровый как бык. Я очень боялась его первое время, и только потом обнаружила, что он умный интеллигентный парень и даже пишет стихи.
- Вообще, конечно, не дело это, - начал Зудинцев. - Оперативно-розыскные мероприятия должны проводиться по всем правилам. И заниматься этим должны профессионалы...
- Вот мы тебя и привлекли, Михалыч, как профессионала, - сказал Володя.
- А что, наши менты еще успевают заниматься оперативно-розыскными мероприятиями? - расхохотался Шах. - Я думал, они только бумаги пишут...
- Я тебе вот что скажу, Витек, - вспылил Зудинцев. - Если б не бумаги, мы бы город давно от бандюганов очистили...
- Тихо, орлы, - осадил ребят Зураб. - Кажется, приехали.
Володя притормозил и стал внимательно изучать план, нарисованный Жан-Полем.
- Вот этот дом! - показал он в сторону набережной.
Строение из серого кирпича действительно находилось в самом центре пустыря. В ста метрах от него начинались гаражи. Чуть поодаль - полусгнивший забор огораживал территорию какого-то давно остановившегося производства. Завывала пурга. Все окна жилых "высоток" вокруг были темны.
Казалось, что и в доме, куда мы направлялись, жизни давно уже нет. Лишь желтый фонарь покачивался перед заколоченным входом. И жутко скрипел.
Если б я была одна - умерла бы со страху.
Мы собрались кучкой у нашей машины. Командование взял на себя Батыров.
- Я и мои ребята идем первыми, - приказал он. И вдруг посмотрел на меня:
- Может, останешься, Аня?
- Не уговаривай ее даже, - махнул рукой Соболин.
Охранники осторожно обошли дом по периметру. Старая обитая жестью дверь была заколочена досками. Батыров осторожно шагнул на крыльцо.
- Стойте! - умоляюще воскликнул Петропавловский. - Пожалуйста, подождите одну минутку.
Батыров недоуменно сделал шаг в сторону, и Петропавловский - крупный усатый мужчина - моментально бросил на руки своему водителю пальто, оставшись в клетчатом пиджаке, поправил на шее белоснежный шарф и запрыгнул на крыльцо. Оператор направил на него объектив камеры, и Петропавловский, стоя в свете скрипучего фонаря и глядя нам в глаза, произнес в микрофон:
- Итак, дорогие телезрители, может, именно сейчас мы приблизимся к разгадке преступления, в котором подозревается бизнесмен Георгий Гурджиев.
Может, именно в этом доме содержатся похищенные господа Аванесян и Вартанян... Слышите, как зловеще скрипит фонарь?
Петропавловский вытянул руку с микрофоном вверх, но тут же раздался недовольный голос оператора:
- Геннадьич, не вышло ни хера! Надо еще один дубль.
Ошеломленный Батыров двинулся к Петропавловскому, но тот, приложив ладонь к груди, отчаянно воскликнул:
- Уважаемый, десять секунд!
И, повернувшись к нам, снова широко улыбнулся:
- Дорогие телезрители!..
Больше сказать он ничего не успел, потому что дверь, которая казалась заколоченной, вдруг раскрылась - Петропавловский получил поленом по башке, и чьи-то руки затащили его вовнутрь. После чего дверь захлопнулась, и в тот же миг фонарь над крыльцом погас.
- Зураб, Георгий Михалыч, - контролируйте окна справа! Шах, Володя, - окно с задней стороны, - быстро скомандовал Батыров. Его ребята уже таранили дверь бревном.
Еще чуть-чуть - и дверь поддастся!
Но внезапный шум мотора и слепящий свет фар заставили ребят обернуться.
Так-так, - укоризненно сказал, выходя из "Волги", Виктор Палыч. - И вы здесь, Анна Владимировна! Теперь-то у вас точно будут неприятности...
Больше он сказать ничего не успел, потому что Батыров вырубил его мощным ударом в челюсть, и Виктор Палыч рухнул возле крыльца.
- Ты что, Степа! - закричала я. - Это же полковник ФСБ!
- Потом разберемся, - махнул рукой Батыров и, пошарив по карманам Виктора Палыча, взял себе его "корочки".
Дверь наконец разлетелась в щепки, ребята, достав оружие и фонарики, забежали внутрь, но тут же из окна выпрыгнула чья-то фигура.
- Постой, дружище, ты куда? - весело крикнул Зураб.
Убегавший вскинул в ответ руку с пистолетом, но Зураб, сделав отчаянный прыжок, уложил человека мордой в снег.
Когда я вошла в дом, трое кавказцев лежали на полу лицом вниз и батыровские ребята надевали на них "браслеты".
- Принимайте пополнение, ребята! - сказал Зураб, заталкивая в помещение только что пойманного им парня.
- Где пленники? спросил Володя.
- Где Геннадьич-то наш? - озабоченно поинтересовался Миша, оператор Петропавловского.
Батыров поднял одного из лежавших на полу и встряхнул за грудки:
- Ты что, чучело, не слышал вопросов?
- С-сука, - прошипел тот. И сразу со стоном свалился на пол.
- Так, теперь ты, - сказал Батыров, поднимая следующего.
- Погоди, Степа, не суетись, - остановил его Зудинцев. - Куда ты смотришь - вот же люк в погреб...
Господи, неужели эти полуголые, заросшие щетиной, дурно пахнущие, прикованные цепями к батарее дикари - и есть те самые джигиты, что сидели за одним столом с Гурджиевым в "Мата Хари" и угощали нас шампанским?
- Карен, Геворк? - негромко спросила я. Они встрепенулись.
А вот тело Петропавловского со связанными грубой веревкой руками появилось в погребе недавно. Батыровские ребята перерезали веревку, а Степан окатил тележурналиста ковшиком ржавой ледяной воды из стоявшей рядом бочки. Петропавловский вскочил на ноги, приложил к кровавому подтеку под глазом носовой платок и крикнул:
"Михаил, сюда!"
- К сожалению, нам, журналистам, приходится и в мирное время действовать в условиях, приближенных к боевым, - улыбаясь, произнес Петропавловский, глядя в камеру. - Но самое страшное позади, и теперь я могу спросить аненников: "Действительно ли вы и есть господа Вартанян и Аванесян?"
- Да, - еле слышно сказал Карен в протянутый микрофон. Ребята как раз освобождали его от цепи.
- Когда вы были похищены?
- Около двух месяцев назад, - ответил Карен.
- Причастен ли к вашему похищению Георгий Гурджиев? - не унимался Петропавловский.
- Нет... Ни в коем случае... - сказал Карен. Молчавший Геворк отчаянно замотал головой, подтверждая сказанное его другом.
- Вот увидишь, - шепнул мне Володя, - Петропавловский завтра же побежит с этим материалом в офис Гурджиева и начнет требовать бабки за эфир...
Я рассмеялась и положила Володе голову на плечо. Это опасное приключение сблизило нас. И я была уверена, что в дальнейшем помешать нам уже ничто не сможет... Кроме... кроме...
Я выскочила на улицу. Уже рассветало. Ни Виктора Палыча, ни его "Волги" не было. Может, и к лучшему.
- Ну что, сначала в Агентство? - спросил Володя у Батырова. - Готовим пресс-конференцию, звоним в РУБОП и в УУР, передаем им с рук на руки всех наших подопечных...
У Батырова зазвонил мобильник.
Послушав пару минут, Степан обвел нас тяжелым взглядом:
- Все не так! Приказ Обнорского - никаких пресс-конференций и никакой утечки информации. Сейчас сюда приедет РУБОП. Он и увезет всех наших клиентов.
- Не понял! - возмутился Володя. - А кто освобождал пленников?
- РУБОП и освобождал! - объяснил Батыров. - Теперь понял? Так... И насчет телевидения...
Но Петропавловский с оператором уже запрыгнули в свой "форд" и сорвались с места. Тележурналист успел даже помахать нам ручкой.
- Черт, - сплюнул Батыров. - Вот это прокол...
А к нам уже приближался автобус с бойцами СОБРа. Оттуда выскочили наши давние знакомые Леня Барсов и Вадим Резаков, офицеры РУБОП. Они приветливо поздоровались со всеми. После чего наши ребята долго вводили их в курс дела.
***
Я зря грешила на Обнорского - он все сделал правильно.
Виктор Палыч, нокаутированный Батыровым, поднял на ноги Службу экономической безопасности УФСБ - он, оказывается, там и числился. Один из замов начальника Управления, давний хороший знакомый Обнорского, разбудил нашего шефа среди ночи, прислал за ним машину. Целый час они сидели на Литейном, пили чай, и генерал убедил Андрея не поднимать лишний шум.
Да, действительно, была дана установка - посадить Армавирского. Да, исполнители сработали прескверно - сфабриковали историю с мнимым похищением двух армян и наделали кучу проколов... И что теперь - судить их за это? Хотели же как лучше - всем ведь понятно, что по Армавирскому тюрьма плачет. А получилось - как всегда...
Будем считать, что наши органы сработали оперативно - нашли похищенных. Следствие на днях убедится, что к "группе из неустановленных лиц", совершивших похищение, Гурджиев никакого отношения не имеет. И обвинение с Гурджиева снимут. Дело прекратят, поскольку преступники так и не будут установлены. А мы с "Золотой пулей" будем всегда жить дружно.
Так сказал генерал Обнорскому.
- А как быть с кассетой, что снял Петропавловский? поинтересовался наш шеф.
- За это - не волнуйся! - хитро улыбнулся генерал.
И действительно, Петропавловский сам принес кассету на Литейный в тот же день.
***
Я вовсе не собиралась идти на пресс-конференцию Гурджиева в Домжур.
Просто так получилось - зашла туда по делам, Соболин попросил взносы занести.
У входа в Зеленый зал толпился народ. Я протиснулась и встала у дверей.
Гурджиев сидел рядом с усатым адвокатом Заболоцким.
- Я всегда верил, что в нашей стране законность обязательно восторжествует. Я ни секунды не сомневался, что правоохранительные органы разберутся, кто прав, а кто виноват в этом преступлении. И я благодарен всем, кто поддержал меня в те нелегкие минуты...
Наши глаза встретились, и Гурджиев осекся.
Через минуту я уже бежала по весеннему Невскому, мои слезы капали прямо в лужи.
Но я знала, что сейчас все пройдет...
Пройдет навсегда...
ДЕЛО О БАТАРЕЙКАХ ДЛЯ ДИКТОФОНА
Рассказывает Николай Повзло
"Повзло Николай Степанович, 1964 года рождения, украинец, первый заместитель директора Агентства.
С конца 80-х участвовал в политической жизни: примыкал к "Демократическому союзу", Ленинградскому народному фронту, в 1990 году баллотировался в депутаты Ленсовета (неудачно)...
В Агентстве отвечает за политические расследования.
Как руководитель излишне мягок к подчиненным..."
Из служебной характеристики
- Нравлюсь?
Честно говоря, я не понял, что спрашивают меня, и увлеченно продолжал разглядывать крупную фотографию обнаженной девушки под стеклом рядом с кассовым аппаратом. Фотография лежала вверх ногами к покупателям, поэтому я, наверное, чересчур откровенно перегнулся через прилавок.
Девушка сидела на залитом солнцем песчаном берегу, опершись руками за спиной и слегка приподняв голову. Она зажмурила глаза, набегающая волна полоскала длинные ноги, а капельки воды застыли на упругой груди.
- Нравлюсь? - еще раз спросила продавщица за прилавком.
Я поднял голову и обнаружил перед собой девушку с фотографии, но уже в одежде и с биркой "Марина" на нагрудном кармане длинного серого пиджака.
- Вы очень милы, Марина. - Я ляпнул первое, что пришло в голову. - Это новый способ привлечения покупателей?
- Воспоминания об ушедшем лете.
Нудистский пляж на заливе.
- Знаете, у нас на работе однажды компьютер свихнулся. Тоже вспомнил о лете. Всякий раз, когда распечатывали тексты, он в конце каждого абзаца добавлял фразу: "летние думы о море".
- И что?
- Отвезли в ремонт, там сказали, что у него что-то с памятью.
По-моему, она обиделась.
- Будете что-нибудь брать?
- Да, пожалуйста, пару маленьких батареек. - Мне пришлось вспомнить, зачем зашел в магазин. - И еще вот это, - показал я на фотографию. - На память о лете.
- Память не продается. - Слегка улыбнувшись, Марина завернула батарейки в листок бумаги и протянула мне сверточек.
Я вытащил бумажник и вместе с пятидесятирублевой купюрой зачем-то достал и протянул девушке свою визитку.
Между прочим, последнюю.
- Было очень приятно познакомиться.
Она