ловека - не слишком ходовой товар, а политика - тот же бизнес, причем отнюдь не малый. И если на общечеловеческие ценности плохой спрос, то почему бы не торговать, скажем, правом собственности или лоббированием выгодных контрактов? Лозунг "Грабь награбленное!" безусловно плох.
     Один раз уже пограбили, и ничего путного из этого не вышло. Но с другой стороны, предложение списать все шалости последнего десятилетия тоже весьма сомнительно. Ведь если кому-то списывают заводик стоимостью сто миллионов баксов, доставшийся в результате преступных махинаций, то, по этой логике, должны простить и вора, грабанувшего, допустим, дом владельца этого заводика. А иначе списание получается каким-то односторонним.

***

     - Обнорский уже пять раз тебя спрашивал. - доложила Ксюша, как только я переступил порог конторы.
     Бросив куртку на вешалку, я посмотрел на себя в зеркало. Надо бы побриться, но опять забыл. Да и подстричься, пожалуй, пора. В зеркале у себя за спиной я увидел Аню Соболину. С недавних пор мы избегали общаться друг с другом. Интересно, что она сейчас чувствует?
     - Николай...
     Я повернулся к Соболиной.
     - Шаховский убежал, не дождавшись тебя, и просил передать это. - Она протянула мне страницу текста.
     - С меня причитается. - Взяв бумажку, я открыл дверь в кабинет Обнорского.
     Я обрисовал шефу общую обстановку, рассказал о встрече с Захаром и странной истории с Вавиловым.
     Обнорский доклад одобрил:
     - Контакт с твоим имиджмейкером, пожалуй, не помешает. Будем в курсе событий. Пусть Глеб срочно готовит досье.
     Но история с Вавиловым Андрея не вдохновила. Он сказал, что мы вряд ли сможем из этого что-то выжать. Даже сказал, что это какая-то ерунда. Впрочем, пообещал обязательно использовать ее в одном из своих новых романов, работе над которыми шеф посвящал все свободное время. Но я заставил шефа поставить подпись на его последней книге. Автограф Обнорского Марине я все-таки обещал.

***

     Электронный будильник пищал злобно и требовательно. Ровно семь. Эта гадина всегда пищит в это время. Я натянул одеяло на голову, но это не помогло.
     В семь вставала Ольга. Готовила завтрак, поднимала Аленку и собирала ее в школу. Потом они вместе будили меня, и я отводил Алену в школу. Оля ложилась спать, дрыхла еще час, а затем ехала на работу.
     Теперь меня будить некому. Кроме будильника, который пищит по привычке. Полгода назад, когда я снова пришел домой почти в полночь, Ольга в очередной раз заявила, что устала меня ждать, и ушла спать на диван. Еще она сказала, что я загубил ее молодые годы. Я подумал, что к утру это пройдет - все же двенадцать лет вместе, но утром она сама отвела Аленку в школу и сообщила, что они уезжают к ее родителям. Я молчал, потому что говорить мне было нечего.
     Мы говорили об этом сто раз. У меня действительно такая дурацкая работа.
     Они уехали. С Аленкой мы встречались по воскресеньям и гуляли по городу.
     Будильник продолжал звонить. Я вылез из-под одеяла, нажал кнопку и снова нырнул в постель. "Он будет спать ровно два часа. Через два часа он проснется и поедет в ставку", - засыпая, подумал я.
     В утреннем выпуске новостей показали подробный сюжет о приближающихся выборах. "Кампания носит крайне жесткий характер", - говорил ведущий. В качестве примера рассказывалось о нападении на агитатора Кабанова. Сам Кабанов призвал правоохранительные органы навести порядок в городе и сказал, что отправляется в Москву, где будет просить поддержки у президента. Я допил чай, выключил телевизор и собрался на работу. Но меня остановил звонок сотового телефона. Зараза, никаких денег на него не напасешься.
     - Ну что, посмотрел? - Это был Шаховский.
     - Ты о чем?
     - Соболина должна была передать тебе...
     Кстати, да. Я вспомнил, что вчера в приемной Аня дала мне какую-то бумагу от Шаха. По-моему, я сунул ее в карман.
     - Старик, она передала, но я так замотался, что, честно говоря, забыл.
     - Короче, ты просил посмотреть какую-то "тачку". БМВ-730 девяносто шестого года. Записана за бабушкой - божьим одуванчиком семидесяти трех лет. Сама, как понимаешь, она за рулем не ездит и машину в глаза не видела - дала кому-то на день паспорт за сто рублей. Но нарушал правила на этой машине до последнего времени гражданин Осокин. Этот Осокин - директор фирмы "Юг", входящей в одноименный концерн. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю.
     Я, конечно, понимал. "Юг" является частью империи Лома. Лом, он же Ломакин Михаил Иванович, очень обижался, когда его называли лидером ОПГ, и считался одним из самых влиятельных бизнесменов нашего тихого городка. Вот и получается, что братва помогает демблоку. Хотя любимая песня всех кандидатов - все на борьбу с криминалом. Впрочем, чему удивляться: одним нужны деньги, другим - свои люди во власти. Обычный бартер. А деньги не пахнут.
     - Ладно, Витек, это надо переварить. Увидимся в конторе. - Я выключил трубу.

***

     Спозаранник всегда отличался высокой штабной культурой. Поэтому я не удивился, когда он торжественно вручил мне толстую папку-скоросшиватель с указателем "Кандидаты в губернаторы" на корешке и надписью "Уровень секретности 1" на обложке. Вообще-то Глеб, несмотря на скверный характер, хороший мужик. Говорят, что в нерабочей обстановке он не такой деловой и может даже улыбаться девушкам, которые обычно его боятся. А секреты - любимая фенечка Спозаранника. Правда, по-моему, никто не видел его документов со степенью секретности выше единицы.
     - Досье. - Глеб был подчеркнуто официален, давая понять, что его загрузили никчемной работой, оторвав от важных дел, но он, как человек исполнительный и дисциплинированный, задание выполнил, хотя прекрасно понимает, что все задания начальства полнейшая чушь.
     - Мы ознакомимся, и вас вызовут. - Я тоже умею быть официальным, хотя удается мне это не очень хорошо.
     На самом деле Спозаранник молодец. В папке я нашел ключевые сведения по основным кандидатам. Паспортные данные, ближайшие родственники, бизнес, недвижимость, автомобили.
     Любопытно. Откуда, например, у Дьяконова целых три квартиры, да еще по одной на жене и дочери. А сын нашего вице-губернатора, оказывается, руководит фирмой, через которую осуществляются поставки мазута в город. Это у них, наверное, семейный подряд. Благотворитель-каратист и вовсе привлекался за вымогательство, но дело, как водится, до суда не дожило. "Он вышел чистым и ни в чем не виноватым".
     Обычная история. Интересно, есть ли эти сведения у избирательной комиссии. Впрочем, это их проблемы. Материал вполне потянет на неплохую статейку. И, пожалуй, можно встречаться с имиджмейкером. Про его машину мы расскажем ему на словах. В качестве спонсорской помощи. Может быть.
     Я набрал телефон Захара.
     - У меня здесь запара, но подъезжай! - Он продиктовал адрес на Мойке.
     Штаб представлял собой большой зал с десятком столов. На каждом - компьютер и телефон. Техника, судя по всему, абсолютно новая, потому что у стены штабелем были сложены картонные коробки. В углу стояли три телевизора с видеомагнитофонами. Несколько рабочих прокладывали телефонный кабель и подсоединяли к линиям аппараты. Захар вышел из закутка, отгороженного от основного зала стеклянной перегородкой, и махнул рукой. За перегородкой оказался небольшой кабинет для совещаний с овальным столом темного дерева в центре и мягкими креслами вокруг.
     - Посиди минуту, я сейчас. - Захар вышел в-зал.
     Я огляделся. На стене висела большая подробная карта города, поделенная на участки. На каждом написано по фамилии, но несколько клеток оставались свободными. Не иначе как схема работы полевых бригад.
     Это наш основной штаб. - Захар прикрыл дверь и уселся в кресле во главе стола. - Здесь проходят ежедневные оперативки. С завтрашнего дня сажаем сюда журналистов будут строчить статьи и листовки. Кстати, у тебя нет знакомых журналюг, желающих подзаработать?
     - Надо подумать, может быть, и есть. Что платишь?
     - Тридцать "бакинских" в день можем гарантировать.
     - Неплохо. И что делать?
     - Только писать. Площади в газетах уже закуплены. Кроме того, начинаем выпускать газету, где будем мочить всех подряд, кроме Кабанова. "Боже мой". Хорошее название?
     - Черт его знает. - Я пожал плечами. - Какое-то слишком клерикальное.
     Это же не церковный вестник.
     - Ладно, показывай, чего принес.
     Я пододвинул к Захару папку, и он принялся с интересом листать материалы. В дверь постучали. На пороге появилась симпатичная длинноногая девушка.
     - Захар, к тебе пришел Синьков.
     - Я сейчас. - Он кивнул барышне. - Видишь, некогда поговорить. Хотя жаль. Здесь есть весьма любопытные детали. Давай пересечемся через пару дней. Я посмотрю внимательно, может быть, потребуются какие-то дополнения.
     Захар закрыл папку.
     - Сколько?
     Момент был щекотливый. Конечно, можно назвать хорошую сумму, и это было бы абсолютно по-честному. Тем более что деньги нашей конторе очень не помешают. Но я решил сыграть в другую игру.
     - Предлагаю бартер.
     - Это как?
     - Мало ли нам что понадобится.
     Случаи разные бывают...
     - Элементарно. Давай так и договоримся.
     Рассчитывать на полную откровенность имиджмейкера не приходится.
     Работа не позволяет. Они ведь, отчасти, как врачи-венерологи. Часто знают о клиентах такое, что другим знать совершенно необязательно. С другой стороны, такой контакт не помешает, а если взять деньги, то отношения будут совсем другими.
     Выходя, я увидел Синькова, которого знал только визуально. Я сел в машину и уже собирался ехать, но вдруг подумал, что не мешает дождаться Синькова. В конце концов, стоит самому разобраться, что у них происходит.
     Он появился через полчаса и не спеша пошел в сторону Невского. Я выскочил из машины.
     - Юрий Олегович!
     У меня не было никакого плана, и я просто сказал, что работаю в агентстве "Золотая пуля" и хочу поговорить о выборах. Он не возражал. Мы стояли на набережной над черной водой, по которой лениво плыли серые льдины с накопившимся за зиму мусором.
     - Что ж, давайте поговорим. Но только не под запись и не для печати.
     - Говорят, вы можете отказаться от участия в выборах.
     - Они ставят меня в такое положение!
     - В смысле?
     - Неужели вы не понимаете?! - горячился Синьков. - Эти выборы большой бизнес. Все давно куплено и продано. На хорошую избирательную кампанию нужен хотя бы миллион долларов. Естественно, у демблока таких денег нет. Но они есть в Москве, у тех, кто заинтересован поставить губернатором своего человека. Кто платит, тот и заказывает музыку. Они решили поставить на Кабанова. Мне же предложено не мешать. Иначе обещают устроить веселую жизнь и конец политической карьеры как нарушителю конвенции.
     - А на что тогда вы рассчитывали, когда принимали решение участвовать в этой кампании?
     - У меня была договоренность о небольшом финансировании. Не так много, но все-таки сотня тысяч.
     - и?..
     - Несколько дней назад человек, который обещал деньги, погиб в автомобильной катастрофе. Это очень странная история...
     - Его фамилия, случайно, не Вавилов? - вырвалось у меня.
     По-моему, Синьков вздрогнул и посмотрел на меня как-то подозрительно.

***

     Первое, что я услышал, вернувшись в контору, - жаркий спор Шаховского с горячим грузинским парнем Зурабом Гвичией.
     - Светка - девочка что надо... - мечтательно говорил Виктор. Недаром ходят слухи, что он неравнодушен к Завгородней.
     Э, дарагой, да там смотрэть нэ на что. - Зураб был явно не в духе. А скорее всего, Светочка просто не ответила ему взаимностью.
     - Это где смотреть не на что? Ты фильтруй базар, - начал заводиться Шах, но, увидев меня, оставил Зураба в покое.
     - Какие новости?
     - Новости будут. Есть мнение, что происшествие с Вавиловым - не банальное несчастье. По крайней мере, его гибель оказалась кое-кому очень на руку. Идем к Обнорскому, надо посоветоваться.
     Я пересказал встречу с Синьковым.
     - Они были давними знакомыми, и для Вавилова политика стала чем-то вроде хобби. Во всяком случае, деньги он зарабатывал на другом, а кандидату в губернаторы вызвался помочь сам - решил посмотреть, что из этого выйдет.
     - Что же мы имеем? - подводил итог Обнорский, который уже не считал, что история с Вавиловым нам неинтересна. - Вавилов собирался финансировать Синькова, но погиб, и не исключено, что ему помогли. Но так или иначе, это оказалось очень кстати для демблока, потому что позволило избежать внутрипартийных разборок и дробления голосов на выборах. А твой Захар разъезжает на тачке Осокина, который близок к Лому. - При этих словах Андрей посмотрел на меня, а затем перевел взгляд на Шаха.
     - Послушай, ты говорил, что на прошлых выборах "Феникс" поддерживал каких-то кандидатов. Не мешает понять, кто они такие. В смысле кто за ними стоял. Может, будет какая-то зацепка.

***

     Там была славная компания.
     Один судим за разбой, другой - за мошенничество в особо крупных размерах.
     Оба выдвигались от либеральной партии, но не прошли. "Феникс" оказывал им материальную поддержку. Так что твой Вавилов, видимо, был дружен с братанами. Я даже звонил его жене, но она вроде бы не в теме, да и не до того ей сейчас. - Всякий раз, когда Витек нападал на след, в нем просыпался настоящий охотничий азарт, и он проявлял инициативу. - Все очень просто. Захар знаком с Ломом. Люди Лома убирают Вавилова по просьбе Захара. Синьков, который хотел вести свою игру, остается не у дел. А покойный наверняка хотел приумножить свой капитал, вкладывая бабки в политиков. Сам знаешь, что самый хороший бизнес - близость к власти.
     Все это Шах излагал утром следующего дня, сидя у меня на кухне. Он позвонил ни свет ни заря, и по всему чувствовалось, что Виктор пребывает в полнейшем ажиотаже и до встречи в конторе точно не дотерпит. Причем, пришел он не один, а с Завгородней, которая сидела рядышком и критически смотрела на гору грязной посуды в раковине, делая вид, что наш разговор ее совершенно не интересует.
     Не иначе как они с Шахом трудились вместе в ночную смену.
     - Версия любопытная, осталось все это доказать. - Я с трудом собрался с мыслями, потому что по утрам всегда соображаю с огромным трудом.
     - Есть идея: давай наведаемся в "Феникс". Так сказать, разведка боем.
     Поговорим с руководством - глядишь, что-то выплывет.
     А что: кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро.
     - Ты на колесах?
     Шах покрутил на пальце ключи от машины.
     - И даже знаю дорогу. Светик, поедешь с нами? Ты ведь говорила, что мечтаешь о настоящей работе. - Он обнял Завгороднюю.
     Я подумал, что женщина на корабле приносит несчастье, но махнул рукой.

***

     Мы долго плутали по разбитым дорогам в промзоне среди длинных рядов гаражей, заброшенных сараев и скелетов недостроенных цехов, пока не заметили выведенное крупными буквами масляной краской "Феникс" на покосившемся заборе в каком-то пятнадцатом проезде. Офис "Феникса" - новый белый ангар под красной черепичной крышей - выделялся среди окрестного пейзажа, как золотая коронка в беззубом рту. Шах остановил машину у ворот.
     Что делать дальше, было не совсем ясно, потому что у нас не было абсолютно никакого плана.
     - Смотрите! - Завгородняя показала на выезжающий из ворот длинный серебристый лимузин. - Это "линкольн"
     Лома.
     - А ты откуда знаешь? - чуть ли не хором спросили мы с Шахом.
     - Номер "666" - его хобби. Мне говорил об этом мой френд. - Света осталась вполне довольна эффектом, который произвела на нас.
     - Ну что ж, тогда пойдем в гости, - предложил я.
     Мы вылезли из машины и подошли к воротам. Навстречу вышел здоровяк в черной кожаной куртке. Увидев Шаха, он вдруг расплылся в улыбке.
     - Витек! Вот так встреча! - Парень расставил руки и чуть ли не лез обниматься к Шаховскому.
     Мы со Светкой ничего не понимали, да и сам Шах, пожалуй, был удивлен не меньше нашего.
     - Слушай, а мне пацаны говорили, что ты куда-то пропал.
     - Да нет, я...
     Но тот не давал ему сказать и слова.
     - Ну как ты, где, чем занимаешься?
     - Кручусь помаленьку, - не очень уверенно ответил Виктор.
     - А к нам с чем пожаловал?
     - А ты теперь здесь?
     - Ну да, коммерческий директор. - Здоровяк похлопал себя по груди и поднял вверх указательный палец.
     - Димон, мы вообще-то к Вавилову, по делу, - импровизировал Шаховский.
     - К Вавилову? - Димон явно огорчился. - Так он же того...
     - Что "того"? - изобразил недоумение Шах. - Мы же договаривались встретиться. А когда будет?
     - Да он совсем того. Умер, значит. - Коммерческий директор поведал о гибели в ДТП своего босса. - Странная история, - подытожил он.
     - Надо же, - сокрушался Витек. - Только чего странного? Обычное ДТП.
     - Не знаю, не знаю, - покачал головой Дима. - Как раз накануне они сильно ругались с Карпушиным из-за денег.
     - Из-за каких денег? - не выдержал я, вспомнив информацию из нашего досье: Карпушин значился соучредителем "Феникса".
     - Я только слышан разговор из-за двери. Степаныч обещал большие день-. га на выборы какому-то кандидату, а у Карпушина в этой теме свои интересы. У него какие-то дела с Ломом и его людьми, которые тоже участвуют в выборах. Он, кстати, только что здесь был. Вот Карп и говорил Вавилову, чтобы он не лез в эти дела, а Степаныч уперся...
     Мы с Шахом переглянулись. Вот и ответ на наши вопросы. По крайней мере, очевидный мотив.
     - Дим, а Карпушин здесь?
     - Конечно, он же теперь директор.
     - Мальчики, мой выход, - шепнула нам Завгородняя, когда секретарша в приемной заявила, что директор никого не принимает.
     Светка решительно направилась к двери в кабинет и дернула ее на себя.
     Ни мы, ни секретарша даже не успели среагировать.
     - Господин директор, нехорошо обижать прессу, - начала с порога Завгородняя.
     Это был беспроигрышный ход. Сраженный наповал Карпушин сидел, открыв рот, и вслед за Светой мы просочились в кабинет. Следом влетела разъяренная секретарша, но босс лишь махнул ей рукой.
     - Чем обязан? - наконец нашелся Карпушин. На вид ему было около сорока, и, похоже, он еще не до конца освоился в новой должности. Ему явно мешали костюм и галстук на могучей шее, а на среднем пальце левой руки блестела массивная печатка, наводившая на размышления о перипетиях жизненного пути директора.
     - Мы из "Золотой пули", слышали о такой? - Завгородняя вплотную приблизилась к столу. И, не давая опомниться Карпушину, продолжила:
     - Готовим статью о гибели Вавилова.
     - И что же вы собираетесь писать?
     Я наступил Завгородней на ногу, но было поздно. "Остапа понесло".
     - Вероятно, он погиб из-за денег на выборы! - выпалила Светик.
     Карпушин дернул на себе узел галстука и привстал, упираясь руками в стол. Это был уже не тот растерянный господин, обалдевший под Светкиным натиском.
     - Мой вам совет: не ищите забот на свои задницы. - Он говорил это медленно и уверенно, и лично у меня возникло вполне естественное желание прислушаться к совету доброго человека. Завгородняя тоже поняла, что переиграла, и слегка отступила назад.
     - Ну, нам пора. До новых увлекательных встреч. - Шах подхватил меня и Свету под руки и потащил к выходу.
     - Дура! - выдохнул он, когда, выскочив за забор, мы плюхнулись в машину.
     Светка жалобно пропищала что-то невнятное.
     Мы с Шахом закурили.
     - Ладно, не обижай барышню. - Я хлопнул его по спине. - Главное - результат. Доказательств, правда, у нас нет, но можно изложить версии, не называя конкретных имен. Вавилов хотел поиграть в политику, но его убрали компаньоны, которым тоже понадобились деньги на выборы. Тактически это оказалось на руку демблоку. Едем в контору.
     Мы проехали всего метров двести, когда Шах, посмотрев в зеркало заднего вида, забеспокоился и прибавил газу.
     - По-моему, нас не хотят отпускать.
     Я оглянулся и увидел нагоняющий нас КамА