Светка.

***

     ...Зато без них жить не мог Антон Черемушкин, ранее судимый за грабеж двадцативосьмилетний наркоман.
     С пальчиками Черемушкина совпали отпечатки, снятые с поддельного Порселлиса. Остальное было делом одного дня - найти и обезвредить, что мастерски проделали Зураб с Кашириным, доставившие парня к нам в Агентство.
     Я сразу узнала в бледном, худощавом молодом человеке с волосами, затянутыми на затылке в "конский хвост", водителя лохматых "Жигулей", которые подрезали БМВ Рыбкина у Румянцевского садика. Каширин и Зудинцев вмиг приперли парня к стенке неопровержимыми доказательствами - и тому ничего не оставалось, как во всем нам признаться.
     Антон был талантливым художником-реставратором. Но денег, которые он зарабатывал в мастерской Арона Сенкевича, на "дурь" не хватало. Поэтому он подписался на предложение одного человека оказывать ему мелкие услуги: докладывать подробно о том, кто и что сдает на реставрацию, кто из коллекционеров что продает и покупает. Постепенно Черемушкин попал в кабалу к ушлому дядьке, который почти совсем перестал давать деньги, а перешел к шантажу и угрозам: "По тебе, мол, наркот, давно тюрьма плачет. Только рыпнись, мигом у параши окажешься!". Последний раз этот человек попросил Антона сделать копию сданного на реставрацию в мастерскую Яна Порселлиса. А потом, посулив денег, и, как обычно, сдобрив посулы угрозами, вынудил Черемушкина согласиться на неприкрытый криминал - спровоцировать ДТП и подменить картину. Антон прекрасно разглядел на подлиннике маленькое пятнышко, но дублировать дефект на копии не стал. Он надеялся таким образом подставить шантажиста и избавиться от него.
     Антон согласно закивал, когда я показала ему фотографию Юрия, запечатленного в обнимку с Машкой где-то на пляже Финского залива.
     - Тот самый дядька и есть, - подтвердил он. Только знал его Антон под другим именем. Рыбкин настолько обнаглел, что представился Антону как... Роман Игоревич Агеев.
     - Слушай, Антон, - неожиданно осенило меня, - а Рыбкин, он же Агеев, случайно не причастен к краже рисунков Дюрера у художника Стрелкина?
     - Еще как причастен! Он и заставил меня выяснить, где они хранятся у Стрелкина, и как проникнуть в мастерскую. Толя - святой человек, он сделал мне столько добра, а я поступил как последняя скотина...

***

     Сотрудника антикварного отдела Юрия Рыбкина в тот же день пригласил в Агентство сам Обнорский под весьма благовидным предлогом.
     - Генеральный директор Агентства "Золотая пуля" Андрей Обнорский, - проворковала в трубку секретарша Ксюша, - хочет лично обратиться к Юрию Брониславовичу с просьбой проконтролировать ход расследования по делу о краже картины у сотрудницы Агентства Марины Агеевой.
     Кстати, ничего удивительного в том, что люди сами приезжали на улицу Зодчего Росси, чтобы выслушать просьбу Обнорского не было. Видимо, почитали за честь помочь авторитетному человеку.
     Мне присутствовать при разговоре с Рыбкиным не довелось.
     - А вы Марина Борисовна, сейчас же отправитесь домой. Это приказ, - отчеканил Обнорский. - Мне здесь кровопролитие без надобности.
     Поздним вечером Каширин с Зудинцевым привезли моего настоящего, многострадального Порселлиса.
     - Отпустили Рыбкина, Марина Борисовна, - рассказывал Каширин, уминая за обе щеки горячие бутерброды, которыми я вознаградила ребят за ратный труд. - Он Обнорскому обещал самого Рябушинского сдать, как представится случай. Признался, что давно на него работает. Как получилось-то - Соломон попался в лапы Рыбкину, когда хотел втюхать поддельные яйца Фаберже французскому консулу. Но с Рыбкиным Соломон договориться сумел - знаете, рыбак рыбака...
     Рыбкин за бабки Соломона "отмазал".
     Потом еще раз. А потом и сам стал на Соломона пахать. И Порселлиса вашего Рябушинский ему заказал.
     Машка с поджатыми губами выслушала всю историю от начала до конца и ушла к себе в комнату, даже не сказав "спасибо" - ни за разоблачение жениха-оборотня, ни за возвращенное приданое.

***

     В субботу нас с Машкой пригласил в гости Толя Стрелкин. Удивительное совпадение: после того, как с Юрой Рыбкиным провели беседу в Агентстве "Золотая пуля", Толя обнаружил в почтовом ящике рисунки Дюрера, пропавшие у него год назад во время ремонта.
     - Я думаю, это рабочие спиздили, - доходчиво объяснял историю с рисунками своим гостям-эстетам улыбчивый усатый Толя. - А что с ними делать - не знали. Хорошо хоть селедку не заворачивали. Ну хуй с ним, с Дюрером, давайте выпьем!
     Мы выпили уже не по одной, когда прозвенел звонок и на пороге Толиной мастерской появился Марк Кричевский. Стрелкин галантно представил Марка гостям.
     - Это мой старый добрый приятель, у него своя галерея в Нью-Йорке. Куда тебя посадить? Хочешь, к этим двум красавицам? Посмотри какие. Я тебе уступаю это место, только потому, что ты скоро уезжаешь и не успеешь... Ни хрена ты не успеешь, понял, Марк?
     Толя посадил Марка между мной и Машей. В этот вечер я имела возможность во всех подробностях рассмотреть затылок пана Кричевского, потому что несколько часов кряду он не сводил глаз с моей дочери.
     Улучив момент, когда нас никто не слышал, я сочла нужным ее предупредить:
     - Между прочим, пан Кричевский завтра улетает.
     - Ничего подобного, - ответила дочь. - Завтра он сдает билет. Он сам мне только что это сказал.

***

     Я никогда не видела такого выражения на лице Марка. Он добровольно приносил себя в жертву. Он просился на закланье, испытывая благодарность за каждый Машин взгляд, за каждое слово. Она строила капризные гримасы и, как мне кажется, подтрунивала над ним. А он смотрел на нее так, будто видел перед собой ускользающую мечту.
     Вот и все, пани Марина, а вы думали, что до финиша еще далеко? Не тут-то было. Так может быть, лучше добровольно сойти с дистанции?.. Ну уж нет, никогда в жизни! Я взглянула на себя в зеркало. Женщина, которая улыбалась мне в его отражении, была грустна, но не походила на жертву.
     Она не хотела сдаваться. Я заговорщицки подмигнула своему двойнику.
     Не беда, что эстафетная палочка случайно выпала из моих рук. Нет, это не поражение, а всего лишь минутная слабость. Никто и никогда не заставит меня отступить, пока я сама этого не захочу. До сих пор так оно и было.
     И даже баргузинские соболя теперь уже ни за что не достанутся американской мартышке. Уж это я знала точно.

ДЕЛО ОБ ИМПЕРАТОРСКОМ ПИНГВИНЕ

Рассказывает Светлана Завгородняя

     "Бывшая фотомодель и манекенщица. Б Агентстве работает корреспондентом репортерского отдела. Легкая в общении, жизнерадостна, коммуникабельна. Эти качества - в совокупности с прекрасными внешними данными - дают прекрасный результат при получении важной оперативной информации. Однако излишняя доверчивость часто ее подводит.
     С мужской частью коллектива отношения прекрасные, с женской - неровные.
     28 лет. Не замужем..."
     Из служебной характеристики

     Он встал - и я тут же села.
     Да, вот это порода...
     И дальше я уже ничего не слышала. Я хотела плющом обвиться вокруг этого гибкого загорелого тела. Я хотела быть раздавленной тяжестью этих мышц.
     - Я хочу вас, Светлана...
     - Когда?
     - Сегодня. Сейчас. Ждать до завтра я не смогу.

***

     - Жужа!
     Жужа смешно морщит свой маленький носик и бросается мне в объятия.
     - Милая моя, приветик! А где хозяйка?
     Я присаживаюсь на корточки, и Жужа горячим языком начинает вылизывать мне щеки. Мне щекотно, и я начинаю глупо хихикать, а Жужа - вилять хвостом от радости.
     Жужу Васька подобрала три месяца назад на Ломоносовском мосту.
     У нас в "Пуле" был праздник, я пригласила Василиску, тем более что ее многие знали в Агентстве. За Васькой весь вечер ухаживал Соболин (Анюты на пьянке не было), потом они пошли ловить машину. А Жужа дрожала и скулила на мосту. И моя нетрезвая подружка притащила собаку домой, на Васильевский. Нина Дмитриевна поначалу стала было кричать, а Жужа - не будь дура! - лизнула ее в нос. На этом судьба дворняжки была решена.
     Блэйзерхаунд - представляла с тех пор Васька свою новую четвероногую приятельницу. На самом деле такой породы не существует. И в действительности Жужа, скорее всего, помесь кокера с пекинесом. Но - блейзерхаунд! - звучит-то как. И не разбирающиеся в собаках люди уважительно смотрели на Ваську.
     - Девушка, отстаньте от моей собаки! - только после этого окрика я вдруг с недоумением заметила на Жуже ошейник: ни Вася, ни Нина Дмитриевна не водили собаку на поводке.
     - Жужа? - недоуменно уставилась я на ошейник. На металлической плашке сверкнул кусочек адреса:
     "...екая, дом 1, кв. 3". Знакомое сочетание цифр - что оно мне напоминает?..
     - Найда! Ко мне!
     К нам приближался невысокий парень в джинсах и бейсболке. Буквы "С. Е." с маленьким красным крестиком - этот изящный, но не известный мне логотип на футболке был намного ярче его лица: бледного, с невнятным ртом, с темными очками устаревшей модели, на таких же, наверное, невыразительных глазах. В руках он нес картонную коробку. Длинный параллелепипед был легким по виду, но неудобным по форме: парень то пытался взять коробку под мышку, то прихватывал за бечевку, и тогда она колотила его по ногам.
     "Жужа", словно извиняясь, вильнула хвостом и потрусила в сторону парня.
     - Простите, - я поднялась с корточек. - Я перепутала. Решила, что это мой знакомый песик.
     - Бывает. - Парень пристегнул поводок к ошейнику. - Чужие собаки все похожи. - И он потянул ремешок на себя. Найда, еще раз дружелюбно оглянувшись, посеменила за ним.
     - Извините, а это какая порода? - я все еще была обескуражена своей невнимательностью.
     - Кокер! уверенно отрезал парень.
     - Английский? - удивилась я. Не американский же - американских я знала.
     - ...Уэльский, - нехотя оглянулся незнакомец.
     - А что - уэльские кокеры бывают? - неуверенно переспросила я.
     Это - новая порода. Очень редкая. В Питере - всего три собаки, - торопливо, как мне показалось, отчеканил парень и скрылся с Найдой за развесистой липой.

***

     Я вошла в Васькин подъезд. Почтовые ящики здесь, похоже, так никто и не собирался ремонтировать: вся стена у лифта зияла распахнутыми черными пастями. Я не особо расстроилась: те книги и брошюры, что привезла я Василисе, все равно не влезли бы в почтовый ящик.
     Книги еще с утра по телефону попросила меня привезти Васька. Позавчера она улетела на двухдневный семинар в Москву, вернется последним рейсом, а уже с утра - в Стокгольм.
     У Василисы предзащитная лихорадка. Моя подруга вдруг решила обобщить свой практический опыт работы в ведущем частном психоневрологическом центре "Гармония" и защитить кандидатскую. Я не понимаю, зачем ей это надо. Васька - ведущий специалист центра, самые большие очереди клиентов - к ней, денег у нее - не каждый бизнесмен имеет.
     Так нет же, решила еще и "остепениться". И разрывается теперь между работой, кафедрой в МГУ, библиотекой... Вся нервная стала, дерганая - под стать своим клиентам.
     Я, честно говоря, толком до сих пор не понимаю, чем она там в своем центре занимается. Говорит, что выводит людей из душевного кризиса. Как это можно сделать с помощью бесконечных слезливых разговоров - уму непостижимо. А Васька говорит, что разработала какой-то специальный тест, и что эффект - обалденный.
     Я однажды к ней пристала, чтобы она и меня протестировала. Это когда в прошлом году неожиданно исчез Борис Купцов, с которым я познакомилась на даче у подруги в Петровке.
     Я тут же Василиске позвонила и говорю: все, у меня душевный кризис, выводи... А она совсем не по форме спрашивает: а ты чем сейчас занимаешься? Я говорю: пытаюсь прицепить новую золотую подвеску к цепочке.
     Она: а потом? Я: а потом пойду к Гоше в гости, он давно звал... Васька как начала хохотать: Светик, говорит, тебе никакие тесты не нужны: ты - здоровая саморегулирующаяся личность. Вот так! Подруга называется.? Большой специалист! Чужим людям помогает, а случись что с тобой - выкручивайся сама.
     Но я все равно люблю Ваську.
     И упросила сегодня Валю Горностаеву достать для подруги несколько книг из Публички (меня бы направили в читальный зал, а у Вальки там - связи).
     ...Лифт остановился на четвертом этаже, и уже через секунду я звонила в дверь Нины Дмитриевны. В предчувствии кофе, который так хорошо варила Васина мама, я заранее нащупала в сумочке пачку "Вога".
     Дверь не открылась и на пятый звонок. Что за шутки? Неужели Нина Дмитриевна укатила в Петровку полоть свои грядки? А я, как дура, тащилась по жаре с этими книгами. Зря, что ли? Ну, Васька!..
     Я закурила и облокотилась плечом на дверь. Что же делать?
     Сначала я покачнулась и только потом заметила, как дверь медленно поплыла вовнутрь.
     Сразу противно засосало где-то под ложечкой. Из-за того, что на площадке и из квартиры не раздавалось ни звука, стало холодно рукам.
     Я осторожно дотронулась до двери, она податливо поплыла еще дальше.
     А может, это Нина Дмитриевна ушла в ванную и специально - чтобы не выскакивать раздетой на звонок - оставила дверь открытой для меня?
     Я осторожно просунула голову в прихожую.
     - Нина Дмитриевна, вы дома?
     Ни звука. Ни шелеста воды из ванной, ни урчания сковородок с кухни.
     - Тетя Нина!
     Тишина.
     Я, как заправская домушница, еще раз воровато оглянулась на площадку и тихонько вошла в прихожую, прикрыв дверь.
     Эту квартиру мать с дочерью выменяли года два назад, уехав из нашего района, но я часто здесь бывала и хорошо знала обстановку, расположение вещей. Никогда еще не было мне так страшно ходить по этому пустому и тихому жилищу. Хотя никаких следов погрома здесь не наблюдалось.
     Я снова вернулась в прихожую, выглянула на площадку. И только сейчас заметила царапины возле замка, сколотые кусочки краски на полу.
     Сомнений не было: квартиру вскрывали. Но, может быть, воров в последний момент кто-то вспугнул? Такое, к счастью, бывает.? Стоп! Но ведь эта квартира - я знала точно! - поставлена на сигнализацию. Нина Дмитриевна практически весь сезон - на даче, Василиска - в разъездах, вот они и решили подстраховаться.? Что же получается? Сигнализация не сработала? Или ее кто-то отключил?..
     Я сварила себе кофе, закурила и после этого набрала Васькин мобильный. Номер абонента был отключен.
     Понятно - семинар!
     Тогда, слегка поколебавшись, я набрала "02".

***

     Два мента уже битый час задавали мне одни и те же вопросы.
     - Говорите, так дружите, что подружка сама вам шифр от сигнализации продиктовала?
     - Да, так дружим. Много лет, причем с первого класса.
     - И в квартире этой частенько бываете?
     - Частенько. Как и Василиса в моей. И ночуем иногда друг у друга, - я начинала злиться. - С детства, видите ли, не раз спали в одной постели.
     Я осеклась, потому что поняла по выражению лица толстого лейтенанта, что обычная бытовая деталь из детской жизни будет воспринята как фривольность. Так и есть, лейтенант подхватил шар.
     - Ах, какие пикантные подробности!.. Петро, ты слышал, наши девочки любят спать вместе...
     Мне хотелось ответить какой-нибудь гадостью, сказать, что я им - не Горностаева, но в это время на мобильник позвонили из приемной Обнорского.
     - Света, ты где? - недовольно спросила Ксюша. - Тебя шеф искал.
     Народ уже новеллы сдает. А тебя даже на работе нет.
     - А мне кто-нибудь сказал? - разозлилась я.
     - Внутренний сайт хоть иногда просматривать надо, - отчеканила секретарша Обнорского. - В общем, через два дня - сдача готовой новеллы.
     - Уже сдавать? - обалдела я. - Через два дня? - Но Ксюшка отключилась.
     Петро и толстяк переглянулись.
     Петро дописывал протокол и, видно, на всякий случай уточнил:
     - Откуда звоночек?
     - Из дурдома, - вспомнила я любимое определение Соболина. Так часто называет он нашу "Пулю" после планерок.
     - Понятно... - Петро почувствовал подвох, но все же спросил:
     - И что сдавать будете?
     - Самое дорогое, - отмахнулась я.
     За мысль о дорогом ухватился толстяк:
     - Гражданка Завгородняя! Хоть в квартире, как вы сами видите, порядок, может, все-таки, вы сможете хоть примерно сказать, все ли на месте?..
     Антиквариат, меха, деньги...
     В принципе, на этих ментов я обижалась зря. Приезжают по звонку, квартира вскрыта, с сигнализации снята по шифру - все чин чинарем.
     В квартире дамочка, знающая шифр, но утверждающая, что оказалась здесь случайно...
     Я встала с дивана и отправилась проверять квартиру. Как я сама не догадалась сделать это сразу?
     Чернобурка Василисы висела в шкафу в чехле. Компьютер стоял на своем законном месте. В баре вместе с бутылкой любимого Васькой красного мартини лежала шкатулка с ее украшениями: серьги с брюликами - на месте, кольцо с сапфирами на месте, бусики всякие, браслеты... В большой комнате по-прежнему тикали старинные - еще дедовские напольные часы. Все вроде как всегда. Что-то, правда, меня цепляло, смущало. Но я не понимала - что.
     Я еще раз прошлась по квартире.
     Возле телефона в прихожей, прямо на тумбочке, лежал листок бумаги с двумя цифрами: один - обычный городской телефонный номер, другой четырехзначный. Боже, ну какая же Васька балда!
     - Вот я же говорила, что моя подруга - забывчивая. Да тут любой дурак воспользуется шифром, если его ему прямо под нос подсовывают. А уж вор - подавно.
     Менты переглянулись.
     - Этот листок с шифром мы сразу заметили, - сказал Толстяк. - И непременно возьмем его на экспертизу.
     Но вы ведь сами уверяете, что в квартире ничего не пропало...
     Я снова устало присела на диван.
     Взглянула на часы: было почти пять часов дня. Ничего себе - уже целый день занимаюсь Васькиными проблемами: то книгами, то теперь - квартирой.
     Мой взгляд скользнул в сторону - на мраморную столешницу маленького изящного столика в углу комнаты.
     Ровно секунду я смотрела на пустой столик и, мгновенно представив себе последующую реакцию Василисы на случившееся, сглотнула комок.
     - Пингвин...
     - Что - пингвин? - Менты смотрели на меня как на действительную постоялицу того заведения, из которого мне только что звонили.
     - Чучело Императора исчезло...

***

     Чучело императорского пингвина - это семейная реликвия дома Нины Дмитриевны и Василисы.
     Муж Нины Дмитриевны - Василий Кириллович - был океанологом.
     Познакомились они в Гидромете, студентами. Только Нина Дмитриевна не доучилась, бросила на третьем курсе (ждала ребенка), а веселый бородатый студент Василий поступил в аспирантуру, защитил кандидатскую.
     Они очень любили друг друга, ждали сына, которого хотели назвать в честь отца - Василием. Но родилась девочка, и отец окрестил ее Василисой, чтобы в семье имя Васька не исчезло.
     К началу первого учебного года отец подарил Василисе чучело императорского пингвина. Птица была огромной, важной и... сидела на яйце.
     Дядя Вася объяснял нам тогда, что в семье пингвинов высиживают яйца по очереди. Потому что пока один согревает яйцо своим теплом, другой должен доковылять до океана (а это может быть несколько километров) и подкормиться. Потом они меняются.
     И, бывает, что пингвиненок вылупляется не под матерью, а под отцом.
     Еще он рассказывал, что бывают пингвины помельче - полицейские.
     Бывают совсем маленькие - адели. Но этот - всем пингвинам пингвин - император!
     ...А однажды Василий Кириллович не вернулся из экспедиции.
     История его исчезновения почти мистическая. Стояли рядом два судна.
     И сотрудники одного из них - вместе с Василием Кирилловичем - были в гостях на соседнем. Посидели, поговорили, и гости отправились прямо по льду к себе домой. Между судами было всего метров двести. Василий Кириллович шел вместе с коллегой, за ними - еще двое. Только те двое вернулись на судно, а эти - нет. То ли забыли, что рядом - приливные трещины (крошка на воде, битый лед), то ли еще что случилось, только