Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
Вы знаете мои расценки?
- Да, пять тысяч.
- Все правильно. Где вам будет удобно? Назовите любое место - я
подъеду. Только чтобы поменьше народу было - не люблю толчею.
- Все поняла. Тогда давайте встретимся на Страстном бульваре, в
скверике, около первой лавочки по правому ряду со стороны кинотеатра
"Россия".
Вас устроит? Нам там никто не помешает...
- До встречи.
- Постойте, а как вы меня узнаете?
Но она уже положила трубку. Крутая баба, ничего не скажешь...
Еще через час я уже маячила около означенной, как любит говаривать
Майкл, лавочки. На плече у меня болталась сумочка с пятью тысячами
долларов и свадебной фотографией Родиона, от которой пришлось отрезать
Валентину, невзирая на ее возмущенные вопли. Но я успокоила ее тем, что
под локтем супруга все же осталась ее рука в белой перчатке, и эта рука
довольно цепко держала свое новоприобретенное имущество. Других снимков,
как выяснилось, у Родиона не было.
Людей в этот поздний час в сквере было немного, все лавочки были
свободны.
Прямо около первой лавочки стоял фонарный столб и хорошо освещал
испуганную бледность моего лица, которую я на всякий случай усилила
светлой пудрой. Я стояла, вертела головой по сторонам, но никого, даже
отдаленно напоминающего женщину-убийцу, в поле зрения не было. Прошло
уже пять минут после срока. Я начала бояться, что Люся что-то
почувствовала своим тренированным нюхом и решила не приходить. Такое
вполне могло случиться, тем более когда дело пахнет расстрельной
статьей, а на улице осень, чудесная погода и так хочется жить...
- Светлана? - послышался негромкий, но уверенный голос за моей
спиной, и я резко обернулась.
Передо мной в коротком коричневом осеннем пальто стояла очень
худенькая девушка среднего роста, с миниатюрным лицом и большими темными
глазами. Ей было лет двадцать пять. Красивой назвать ее было трудно,
скорее она была привлекательна неординарностью черт и волевым взглядом.
Такие, однажды, на заре своей юности, а может, и раньше, что-то решив
для себя в жизни, уже не меняют своих планов и твердо идут по
намеченному пути. И не дай бог кому-то оказаться на их дороге - сметут и
не поморщатся. О таких говорят еще, что они хищницы или ведьмы.
- Да, я Светлана. А как это вы так подошли, что я и не заметила? -
удивленно спросила я.
- А я за деревом стояла, - усмехнулась она одними губами, - за вами
наблюдала. Ну что, все принесли?
- Да-да, конечно, - засуетилась я, вспомнив, как вела себя настоящая
Светлана, и полезла в сумочку.
- Не здесь. Идем в машину.
Не дожидаясь ответа, она пошла к выходу из сквера, а я посеменила за
ней, даже с такого расстояния чувствуя, как веет от этой страшной
девушки смертельным холодом. По спине у меня бегали мурашки.
Мы сели в ее "Москвич" бежевого цвета, припаркованный на стоянке у
сквера, она сразу закурила сигарету, повернулась ко мне, облокотившись
на руль, объела меня глазами и, понимающе усмехнувшись, спросила:
- Что, достал?
- Что? - не поняла я.
- Ну мужик, говорю, достал, что ль?
- Ax это. Не то слово, Люся... Поверьте, я бы никогда на это не
пошла, если бы не...
- Ты очень красивая, - она провела ладонью по моей щеке. - И ты мне
нравишься. Скажи мне, кто тебя обидел, золотко?
Сглотнув слюну, я начала взволнованно рассказывать:
- Это такая редкая сволочь, вы себе не представляете! Если бы вы
знали, как я его ненавижу, вы бы, наверное, бесплатно его убили!
- Бесплатно я уже не работаю, - сухо бросила она. - Он тебя что,
изнасиловал, унизил, избил?
Тут я поняла, что, может, никогда мне больше не представится такая
возможность отомстить боссу за его заносчивость и самоуверенность.
Правда, он меня сам просил не особо стесняться в выражениях, если вдруг
спросят, но он, бедный, даже не представлял себе, до какой степени я не
буду стесняться.
Хорошо, что он в последний момент передумал давать мне с собой
диктофон, а то бы, наверное, потом сразу выгнал меня к чертовой бабушке.
- Все было, Люсенька, - я всхлипнула, вытащила платочек и начала
сморкаться. - Таких начальников еще свет белый не видывал. В первый же
день, как на работу секретаршей устроилась, он меня в кабинет затащил,
прямо с утра, представляешь, и говорит: "Утром я люблю на столе, в обед
на диване, а вечером, перед уходом, легкий минет и рюмочку коньячка". Ты
представляешь, Люся?!
- Говори, не останавливайся, - процедила она, и я увидела, как
вспыхнули злостью ее глаза.
- А видела бы ты его: маленький, заморенный, в очках - посмотреть не
на что! Одна голова... Все, Люся, больше ни-че-го в нем нет! Сказал, что
если мне нравится как-то по-другому, то я могу подать ему свои
предложения в письменном виде в трех экземплярах в папке для деловых
бумаг. А о том, хочу я этого вообще или нет, этот мерзавец даже не
спросил! - Я прижала платочек к глазам и подергала плечами. - А куда
деваться? Работу днем с огнем не сыщешь, дома мать больная и брат
младший. Пришлось уступить...
Люся громко заскрипела зубами, и я испуганно подняла глаза. Лицо ее
уже пылало ненавистью. Но остановиться я уже не могла, меня понесло, как
Остапа.
Хотя, с другой стороны, мне нужно было зарядить ее как следует,
чтобы, чего доброго, не передумала.
- Не успела я опомниться, как он затащил меня на стол, сорвал одежду
и изнасиловал. Да еще и садистом оказался, всю грудь мне исцарапал,
засосов понаставил. - Я потрогала свою шею, сникла и безжизненным
голосом продолжила:
- Сейчас уже прошло все, а тогда, как домой пришла, мать чуть не в
обморок.
Шлюхой стала обзывать... Ой, Люся, сколько я всего натерпелась - сил
нет! Через неделю, когда я все исправно, по расписанию, выполняла, он
вдруг заявил, что вечером у него деловое совещание и мне необходимо
присутствовать, чтобы партнеры быстрее раскололись. Присутствовать в
голом виде. И угождать, если кто вдруг попросит. А мне что делать - коль
начала уже собой торговать, то какая разница с кем, лишь бы с работы не
выгнали и деньги платили. В общем, имели они меня до самого утра
вчетвером. Утром контракт подписали и разошлись. А мне уже опять за
работу пора... Через месяц где-то он меня бить начал. Органайзером,
чтобы следов не оставлять. Затащит в кабинет, разденет догола, на столе
разложит и бьет по всем местам. И кричать не моги - выгонит. Я уж его и
просила, и умоляла... Родион Потапыч, говорю, что ж я вам такого плохого
сделала, изверг вы проклятый?! А он от этого только больше кайфует,
сволочь, и знай себе наяривает...
- Есть такие, знаю, - пробормотала Люся, глядя в лобовое стекло
невидящими глазами. - Ты говори, говори... Я его так же, как ты,
возненавидеть должна, чтобы работать легче было.
- А потом, когда я уже морально смирилась с тем, что превратилась в
натуральную рабыню, наложницу, с которой босс может делать все, что
хочет и когда захочет, он вдруг возомнил, что может на мне
подзаработать. Это такой извращенец, Люся, что я раньше и помыслить не
могла, что такие бывают! Он кончает от того, от чего все нормальные люди
в ужас приходят, понимаешь?
Например, не ладится у него с кем-то из компаньонов, не хочет кто-то
цену сбавлять, так он ему говорит, мол, сейчас к тебе моя секретутка
подъедет, делай с ней, что хочешь, но, надеюсь, после согласишься на мои
условия. И в глаза мне смотрит при этом, наблюдает, как я реагирую. И
заявляет, что, если партнера не уломаю, то он меня половины зарплаты
лишит. А куда деваться - еду...
...Еще примерно полчаса я рассказывала ей мельчайшие подробности
жутких сексуальных домогательств ко мне со стороны извращенца босса,
пока наконец Люся, докурив шестую сигарету, не остановила меня, тронув
за руку, и не процедила:
- Знаешь, Светлана, на этот раз я поработаю бесплатно. Таких выродков
даже я еще не встречала. А уж поверь, на моем веку их было
предостаточно. Я этого подонка кастрирую перед тем, как убить.
Я взглянула на ее осунувшееся лицо с темными от гнева глазами, и мне
вдруг по-настоящему стало страшно за жизнь Родиона: а ведь эта мегера,
как наркотиками, накачав себя моими рассказами, может и вправду его
прикончить. Она ведь не только хищница, но наверняка еще и очень хитрая.
Пересилив страх, я изобразила счастливую улыбку и благодарно
пролепетала:
- Ну что ты, Люся, не стоит... Я эти деньги все равно у него украла.
Ты лучше, когда кастрировать его будешь, скажи ему, что эта работа им же
и оплачена. Пусть ему будет вдвойне больнее.
- Что ж, это мысль, - она усмехнулась. - Ладно, перейдем к делу.
Давай фотографию и рассказывай, где он обитает.
Я отдала ей снимок. Она посмотрела и оскалилась:
- Так этот урод еще и женат? Ненавижу...
- Жена ни о чем не догадывается. Думает, что он у нее самый нежный,
добрый и ласковый.
- Дура потому что, вот и не догадывается. Где он часто бывает?
- Он все время в своем офисе сидит. И живет там же. Но раз в неделю
по утрам в одно и то же время обязательно ходит в бассейн. Это в школе,
там бассейн в аренду сдают. Адрес школы и все остальное я тебе написала.
- Я протянула ей бумажку.
- А тебя с собой берет?
- А как же? Это у него новый бзик такой. Он на два часа полностью
весь бассейн арендует, и мы с ним там только вдвоем... голые купаемся.
- Вот извращенец, - прошипела Люся. - Клянусь тебе, в следующий раз
он уже не выплывет. Только тебе придется на все это смотреть. Выдержишь?
- Как это? - опешила я.
- Очень просто. Вы ведь там закрываетесь, как я поняла?
- Ну конечно, чтобы никто не вошел. Она развернула листок, пробежала
глазами и усмехнулась:
- Вот и чудненько. Вы там будете завтра с шести до восьми утра. Ровно
в половине седьмого ты как-нибудь незаметно откроешь двери, а все
остальное уже моя забота.
- Но...
- Никаких "но", крошка! - жестко оборвала она. - Теперь уже все,
назад дороги нет, подписалась на смерть - терпи и делай, что говорят.
Зато потом легче будет. Лично я, например, считаю, что мужики вообще не
люди, а инопланетяне, которых заслали на эту планету с целью уничтожить
всех женщин.
Поэтому я давлю их, как паршивых тараканов, без всякой жалости. Когда
твоего таракана раздавлю, ты потом всем скажешь, что вломился какой-то
мужик в маске, ударил тебя, ты потеряла сознание, а когда очнулась,
начальник уже был мертв.
Поняла?
- Да. А как же...
- Заткнись! Никто никого не найдет и ничего не узнает. Я проделывала
подобное уже не раз. Посчитают за разборки, и дело на полку. Как у него
с охраной?
- Охрана только в офисе сидит. Говорю же, в бассейн мы с ним лишь
вдвоем ходим. Это совсем недавно началось, об этом никто еще не знает.
- Вот и отлично. Только ты хоть там постарайся у него деньги
вытащить, чтобы хоть какая-то компенсация была. А то ведь на бобах
останешься.
- Да черт с ними, с деньгами, Люся! Я его уже до такой степени
ненавижу, что одной мыслью, что эта тварь мертва, буду сыта до конца
своих дней!
- Ну смотри сама. Потом, когда все успокоится, позвонишь мне на
работу, встретимся, и отдашь остальные деньги. Иначе я сама тебя найду.
- Она сверкнула глазами, и я поняла, что найдет и растерзает.
- Я все отдам, не волнуйтесь, - пролепетала я. - А ты... в этом
ателье работаешь?
- Не твое дело! - огрызнулась она. - Все, уходи... А завтра в
половине седьмого откроешь дверь. - Люся посмотрела мне в глаза, губы ее
скривились в усмешке. - И не вздумай там орать, если вдруг страшно
станет. Лучше отвернись...
По всем моим наблюдениям, завтрашний день обещал стать одним из самых
тяжких в моей и без того неспокойной жизни. Утром мы должны были
изловить на месте преступления Люсю, а после этого "прикончить" мужа
Светланы, причем план этой операции босс пока держал от меня в секрете,
чтобы я не забивала себе голову лишними проблемами. Но я и так знала,
что ничего хорошего, по крайней мере для меня, в этом плане нет. Правда,
и жаловаться на судьбу я не могла, так как наконец-то появилось хоть
какое-то живое дело и не нужно было сидеть в приемной и вводить
скучнейшие проводки. Всю ночь мы с боссом готовились к операции и к
шести утра уже были уверены, что Люся от нас никуда не денется.
Здание школы, в которой босс в свободное время обучал малолеток
навыкам детективного искусства, располагалось в соседнем дворе. Там же
был и бассейн.
Родион договорился с директором, с которым был в приятельских
отношениях, что завтра рано утром придет поплавать в бассейне, и
попросил, чтобы в это время в том крыле вообще никого не было. Директор
пообещал все устроить в лучшем виде и не вмешиваться, что бы там ни
происходило. Вход в бассейн был отдельный, с тыльной стороны здания,
поэтому можно было не волноваться, что Люсе кто-то помешает незаметно
проникнуть в него, чтобы выполнить мой заказ, то есть кастрировать
босса, а потом прикончить. Про кастрацию, правда, я боссу ничего не
сказала, когда передавала содержание своего разговора с киллершей, но
мои слова и без того настолько насторожили его, что он начал
раздумывать, не захватить ли с собой в бассейн бронежилет. Но я его
отговорила, сказав, что Люся может что-то заподозрить, если увидит
плещущегося в бассейне голого человека в бронежилете. Он согласился.
Зато взял с собой пистолет с тремя запасными обоймами, саперную лопатку,
газовый баллончик и скотч, которым мы должны будем связать обезвреженную
боссом преступницу. Родион был уверен, что Люся не профессионалка, а
простая любительница, но оттого более опасна, ибо предугадать ее
действия практически невозможно. Такие любители, бывает, всю жизнь
по-тихому творят ужасные преступления, и их никто не может вычислить,
если только они не попадутся случайно. Как, например, маньяк Чикатило,
который четырнадцать лет убивал людей по всей России.
Поскольку Родион всегда рассчитывал только на свои силы, а к друзьям
обращался лишь в случаях крайней необходимости, когда чьей-то жизни
угрожала опасность, то мы с ним должны были находиться там только
вдвоем. Причем оба совершенно голые, как и было мною описано, чтобы не
вызвать никаких подозрений.
Меня это нисколько не смущало, потому как нет смысла стесняться
красоты, а вот босс долго ходил хмурый, как туча, прежде чем сказал, что
в принципе в этом нет ничего зазорного, если того требуют обстоятельства
дела и если ничего не говорить об этом Валентине. Я торжественно
поклялась молчать до гроба и все оставшееся до шести утра время
находилась в предвкушении этого забавного зрелища.
Помня вчерашнюю предосторожность Люси, которая, видимо, пришла на
встречу заблаговременно и высматривала меня из-за дерева, мы решили
начать игру сразу же, как попали во двор, где располагалась школа. Я с
самым подавленным видом, на какой была способна, держала босса под
ручку, а тот с важным видом хозяина мне что-то рассказывал. Когда мы
подошли к школе, я кожей почувствовала, что эта страшная Люся уже где-то
здесь. Было еще темно, окна в школе не горели, и заметить ее мы не
могли, тем более что вокруг было полно деревьев, за каждым из которых
могла легко укрыться хрупкая фигурка киллерши. Я не стала оборачиваться,
а покорно вошла вслед за боссом в дверь.
Я, как и босс с Валентиной, постоянно ходила в этот бассейн и знала
здесь каждый закоулок. Поэтому мы сразу прошли в раздевалку и начали
раздеваться.
- Главное, чтобы ты не пыталась мне помешать, - наставительно сказал
он, стягивая с себя джинсы. - Она наверняка вооружена и очень опасна.
Как только она войдет, сразу беги от меня подальше и прячься.
- Но ведь она должна будет меня ударить, чтобы потом все поверили,
что я была без сознания, - возразила я, вешая блузку на плечики.
- Тогда подойди к ней сразу, пусть она тебе врежет, а потом падай и
лежи себе.
- Спасибо, босс, вы так великодушны...
- Главное, чтобы она сделала первый шаг. Пусть начнет стрелять или
нож достанет, и только тогда я ее обезврежу, - продолжал, не слыша меня,
он. - Нам нужны доказательства того, что она не сумасшедшая болтушка, а
именно убийца. Мы должны поймать ее за руку...
- А если вы не успеете и она все-таки убьет вас?
- Хватить хохмить, Мария, дело слишком серьезное, - нахмурился он,
разглядывая оставшиеся на нем плавки. - Не родилась еще та женщина,
которая сможет меня убить. Если мы не соберемся с силами и не сделаем
все, как задумали, то план сорвется и мы останемся без денег. Бывают в
жизни моменты, когда нужно собрать в кулак всю свою волю и сделать
решительный шаг. Так-то вот, Мария.
С этими словами он быстро стянул с себя плавки. Я замерла в невольном
восхищении, не в силах оторвать взгляда, а он, посмотрев на меня с
укоризной, покачал головой и проворчал:
- И нечего пялиться - мы на работе.
Затем, взяв пистолет, лопатку и баллончик, отправился, сверкая голым
задом, ко входу в бассейн. Все-таки босс у меня был уникальным
человеком.
Быстро скинув с себя остатки одежды, я пошла вслед за ним.
Бассейн был довольно просторным, все вокруг сверкало бело-синим
кафелем, вода, отстоявшаяся за ночь, была абсолютно прозрачной, ее
пересекали мерно покачивающиеся линии разноцветных поплавков, вокруг
стояла полная тишина и благодать. Как говорится, ничто не предвещало
бури. Было пятнадцать минут седьмого. Лопатку Родион бросил на дно
бассейна, на случай, если борьба завяжется именно там, пистолет и
баллончик припрятал за бордюрчиками в разных местах, чтобы можно было
быстро дотянуться до них в нужный момент.
- Что мне делать, босс? - спросила я, остановившись у края.
Он уже плескался в воде, не снимая очков, повернулся в мою сторону,
тут же отвернулся и ехидно бросил:
- Во-первых, не сверкай тут своими прелестями, а во-вторых, залезай в
воду, чтобы она видела, что мы все-таки купаемся, а не в засаде сидим.
- Как скажете.
Я нырнула и быстро поплыла к другому краю, наслаждаясь теплом и
мягкостью воды и силой своего гибкого тела. Какое все-таки блаженство -
вода!
Видимо, человек на самом деле когда-то был рыбой, потому его так и
тянет к этой непонятной, но изумительной стихии. Сделав два круга, я
посмотрела на висящие на стене электрические часы. Было двадцать пять
минут седьмого. Босс стоял по пояс в воде, держась за перила лестницы.
Лицо его было напряжено, губы плотно сжаты, видно было, что он немного
волнуется, но очень не хочет, чтобы я это заметила. Как-никак он ведь у
нас самый лучший...
- Давай, - вполголоса бросил он, - только без паники.
Я кивнула, подплыла к лестнице, выбралась на парапет и пошла к двери
в раздевалку. Оттуда другая дверь вела в коридорчик, где находилась уже
дверь на улицу. Она закрывалась обычным английским замком. Пройдя
раздевалку, я вошла в коридор и обмерла - прямо передо мной со страшно
оскаленным лицом стояла Люся.
На ней был темно-синий спортивный костюм в обтяжку, волосы были
спрятаны под спортивную шапочку, на боку болталась маленькая сумка.
Прижав палец к губам, она прошептала:
- Я подумала, может, ты испугаешься, и вошла сама. Вы одни?
Я кивнула. Мне почему-то стало очень страшно. Только сейчас до меня
дошло, насколько все это серьезно, что эта девушка действительно пришла
убивать... Это читалось в ее х