одумываю перебраться на Бермудские острова.
     -- Придется вам пока что отказаться от этой мысли, мистер Винаблз.
     -- Это угроза, инспектор?
     -- Нет-нет, мистер Винаблз. Просто мое мнение. Вы  хотели бы услышать,
как действовала эта шайка?
     -- По-моему, вы твердо намерены мне об этом рассказать,
     -- Она очень толково организована. Финансовой стороной занимается мис-
тер Брэдли, дисквалифицированный юрист. У него контора в Бирмингеме. Клиен-
ты обращаются к нему и оформляют сделку. Вернее, заключают пари, что кто-то
должен умереть к определенному времени. Мистер Брэдли обычно склонен к пес-
симизму. Клиент сохраняет надежды. Когда  мистер  Брэдли  выигрывает  пари,
проигравший  немедленно  платит, а иначе может случиться что-нибудь  весьма
неприятное. И все, что мистер Брэдли должен делать, -- это  заключать пари.
Просто, не так ли? Затем  клиент  отправляется на виллу "Белый Конь".  Мисс
Тирза Грей и ее подружки устраивают  спектакль,  который  обычно  оказывает
нужное угнетающее воздействие.
     А теперь о фактах, которые происходят  за  сценой.  Какие-то  женщины,
настоящие служащие одной фирмы, -- фирма ведет учет спроса на различные то-
вары --  получают задание обойти  с анкетой определенный район. "Какой сорт
хлеба вы предпочитаете? Какие предметы  туалета  и  косметику? Какие слаби-
тельные, тонизирующие, успокаивающие, желудочные средства?" И так далее.
     В наше  время привыкли к подобным анкетам. Никто  не удивляется. И вот
-- последний шаг.  Просто, смело, безошибочно! Единственное, что глава кон-
церна делает сам. Он может явиться в форме швейцара или под видом электрика
-- снять со счетчика показания.  Он  может  представиться  водопроводчиком,
стекольщиком, еще каким-нибудь рабочим. За  кого  бы он себя ни выдавал,  у
него всегда есть необходимые документы -- на случай,  если кто-нибудь спро-
сит. В большинстве случаев  никто не спрашивает. Какую бы личину он  ни на-
дел, настоящая цель у него очень проста -- заменить какой-то предмет (а это
он  решает,  посмотрев анкету, которую приносит служащая фирмы)  специально
подготовленным таким же  предметом. Он может постучать по трубам, проверить
счетчик, измерить давление воды, но цель  у него одна. Сделав свое дело, он
уходит, и никто его больше в тех местах не встречает.
     Несколько дней ничего не случается. Но раньше или позже у жертвы появ-
ляются симптомы болезни. Вызывают врача, у него нет  причин что-либо подоз-
ревать. Он может спросить у больного,  что тот ел или пил, но предметы, ко-
торыми уже годы пользуется больной, подозрений не вызывают. Видите, как все
хитро придумано, мистер Винаблз? Единственный, кто знает главу организации,
-- это сам глава. Его некому выдавать.
     -- Откуда же вам так много известно? -- приветливо спросил  мистер Ви-
наблз.
     -- Когда человек у нас  на  подозрении, находятся пути выяснить о  нем
правду.
     -- Какие же?
     -- Ну,  не обязательно о  всех о них рассказывать. Киноаппарат, напри-
мер.  Разные  современные  приспособления. Человека можно  сфотографировать
так,  что  он и не догадается.  У  нас, например, есть отличные  фотографии
швейцара, газовщика и тому  подобное.  Существуют, конечно, такие вещи, как
накладные усы, вставные челюсти, но нашего друга очень  легко опознали мис-
сис Истербрук, Кэтрин Корриган и еще  одна женщина по имени Эдит Биннз. Во-
обще очень интересно, как иногда можно узнать человека.  Например, вот этот
джентльмен, мистер Осборн, готов поклясться под присягой, что видел, как вы
шли по пятам за отцом Горманом по Бартон-стрит около восьми вечера седьмого
октября.
     -- Да,  видел, видел! -- Мистер Осборн задыхался  от возбуждения. -- Я
вас описал, описал точно.
     -- Пожалуй, даже слишком точно, -- сказал Лежен. -- Дело в том, что не
видели вы мистера Винаблза в тот вечер из дверей своей аптеки. Не стояли вы
там вовсе. Вы сами шли по пятам за отцом Горманом и убили его...
     Мистер Зэкэрайа Осборн спросил:
     -- Что?
     Челюсть у него отвалилась. Глаза вылезли на лоб.
     -- Мистер Винаблз, разрешите представить вам  мистера Осборна, бывшего
владельца аптеки на Бартон-стрит. У вас, может, возникнет к нему личный ин-
терес, если я расскажу вам, что мистер Осборн, который некоторое  время на-
ходится под наблюдением, был настолько  неосторожен,  что  подбросил  пакет
таллия  к  вам  в сарай. Не зная о вашей болезни, он пытался изобразить вас
злодеем этой драмы, будучи упрямцем --  так же, как и глупцом, -- отказался
признать, что сделал глупость.
     Осборн трясся и брызгал слюной. Лежен внимательно разглядывал его, как
рыбу на крючке.
     -- Перестарались, -- сказал он  с  упреком. -- Сидели бы потихоньку  у
себя в аптеке, может, все и сошло бы вам с рук. И не пришлось бы мне сейчас
заявлять вам, как повелевает долг службы: что бы вы ни сказали, будет запи-
сано и может быть использовано на суде.
     И тут мистер Осборн дико завизжал.


     Глава XXIII

     РАССКАЗЫВАЕТ МАРК ИСТЕРБРУК

     -- Послушайте, инспектор, у меня к вам тысяча вопросов.
     Мы сидели с Леженом, потягивая пиво из больших кружек.
     -- Да, мистер Истербрук? Удивились?
     -- Еще бы. Я-то подозревал Винаблза. И вы мне не подали ни намека.
     -- Нельзя было, мистер Истербрук. В таких вещах нужна осторожность. По
правде говоря, у нас особых доказательств не было.  Поэтому пришлось устро-
ить это представление с участием Винаблза. Нужно было втереть очки Осборну,
а потом неожиданно сразу броситься на него, чтобы он сознался. И это срабо-
тало.
     Я кивнул.
     -- Значит, Винаблз согласился играть роль в вашем спектакле?
     -- По-моему, это его позабавило,
     -- А вы сразу заподозрили Осборяа?
     -- Уж очень он всюду лез. Сказал ведь я ему -- сидел бы тихо, и нам бы
в голову не пришло, что почтенный фармацевт мистер Осборн имеет отношение к
убийству отца Гормана.
     -- Еще один вариант Тирзиной  теории  --  подсознательное стремление к
смерти.
     -- Чем скорее вы забудете о  Тирзе, тем лучше, -- строго прикрикнул на
меня Лежен.
     -- А как вы его заподозрили?
     -- А он с самого начала стал врать. Мы просили сообщить, кто в послед-
ний вечер видел отца Германа. Осборн тут же объявился, и его показания были
очевидной ложью. Он видел человека, который шел за отцом Горманом,  -- раз-
глядел через улицу в тумане орлиный нос, ну это еще  допустим,  но кадык он
разглядеть не мог. Конечно, все это могло быть невинным враньем, такое слу-
чается нередко. Но мое внимание привлекло, что, видимо, Осборн описывал ре-
ального человека, человека, которого он где-то встречал. И лицо по его опи-
санию было необычное. Я думаю, он видел Винаблза в машине в Борнемуте и был
поражен его внешностью -- если он  увидел его в машине, он мог не заметить,
что Винаблз -- калека.
     Затем мое  внимание привлекло то, что он --  фармацевт. Я подумал, мо-
жет, наш список связан с торговлей  наркотиками. Я ошибся и тут же забыл бы
о мистере Осборне, если бы  он  сам  не  лез. Ему хотелось узнать, как идет
следствие,  и  он написал  мне,  что видел  подозреваемого  человека в  Мач
Дипннг. Он все еще не знал, что у Винаблза паралич ног. А когда узнал, тоже
не утихомирился, начал сочинять  дурацкие  теории. Конечно, придумал он все
ловко. Брэдли в Бирмингеме,  Тирза Грей со своими сеансами в Мач  Дипинг. И
кто бы  заподозрил мистера Осборна, ведь он  вроде не  был связан с  Тирзой
Грей,  ни  с  Брэдли, ни с жертвой. А механика этого дела для фармацевта --
детские игрушки. Только у мистера Осборна не хватило ума держаться в тени.
     -- А  куда он девал деньги? -- спросил я. -- Ведь в конце концов инте-
ресовали-то его деньги.
     -- Конечно.
     -- Но что же он делал с деньгами?
     -- А это очень просто, -- сказал Лежен. -- Но я догадался только, ког-
да  побывал  у  него в коттедже. Он просто был скупец. Он любил деньги ради
денег, не  из-за того,  что их можно тратить. Коттедж  был очень скудно об-
ставлен, и все вещами, которые он по дешевке скупал на аукционах. Он не лю-
бил тратить деньги, он их копил.
     -- По-вашему, он их держал в банке?
     -- О нет, -- ответил Лежен. -- Наверно, найдем где-нибудь  под полови-
цей у него в доме. Корриган объяснит его поступки неправильной функцией ка-
кой-нибудь железы. Я человек без затей -- для меня Осборн просто негодяй. И
не могу понять, как человек неглупый может так по-дурацки себя вести.
     -- Представляется,  -- заметил я,  -- что за преступными делами всегда
стоит зловещая и необычная личность, выдающийся ум.
     Лежен покачал головой.
     -- Вовсе нет. Преступления не может совершать выдающаяся личность. Ни-
каких суперменов. Преступник всегда ниже, а не выше, чем самый  обычный че-
ловек.

     * * *

     В Мач  Дипинг все по-прежнему дышало  покоем. Роуда опять  поила собак
лекарством. Я подошел, и она спросила,  не хочу ли я ей помочь. Я отказался
и спросил, где Джинджер.
     -- Она пошла на виллу "Белый Конь".
     -- Но ведь дом стоит пустой!
     -- Ну и что?
     -- Она переутомится. Она еще не в состоянии...
     -- Перестань, Марк.  Джинджер поправилась. Ты видел новую книгу миссис
Оливер? Называется "Белый какаду". Там на столе.
     -- Милая миссис Оливер. И Эдит Биннз.
     -- Что еще за Эдит Биннз?
     -- Женщина, которая опознала фотографию. И служила верой и правдой мо-
ей крестной.
     -- Ничего у тебя не поймешь. Что с тобой?
     Я не ответил и отправился к "Белому Коню". По дороге я встретил миссис
Колтроп. Она радостно поздоровалась со мной.
     -- А я все время понимала, до чего это нелепо,  --  призналась она. --
Поверила в такое шарлатанство.  Но просто я не могла во всем  толком разоб-
раться. Пойду с вами, посмотрю на Джинджер.
     Мы вошли через  открытую дверь. Джинджер стояла перед старой вывеской.
Она обернулась: совсем худая и бледная, вокруг головы шарф -- волосы еще не
отросли, от прежней Джинджер осталась одна тень. Но в глазах светился обыч-
ный задор.
     -- Мне  пора, -- засуетилась вдруг миссис Колтроп.  -- У меня собрание
матерей.
     Она постояла в дверях, кивнула нам и исчезла.
     -- Джинджер, -- сказал я, -- ну как?
     -- Пожалуй... Но мне требуется официальное предложение.
     Я сделал официальное предложение. Джкнджер спросила:
     -- А ты уверен, что не хочешь жениться на этой своей Гермии?
     -- Господи! -- воскликнул я. -- Совсем забыл.
     И достал из кармана письмо.
     -- Получил три дня назад. Она  приглашает меня в "Олд Вик" на "Тщетные
усилия любви".
     Джинджер взяла письмо у меня из рук и разорвала его в клочки.
     -- Если захочешь ходить в  "Олд  Вик", будешь теперь ходить только  со
мной, -- сказала она тоном, не допускающим возражений.