Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Детектив
      Кристи Агата. Скрюченный домишко -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
тетя Эдит. - Высадите меня у "Дебенкама". Я перекушу там и потом пройдусь пешком до Харлей-стрит. - Надеюсь... - начал было я и остановился. - Именно поэтому я и не хотела ехать с Магдой. Она всегда драматизирует ситуацию. Поднимает страшный шум по любому поводу. - Мне очень жаль, - сказал я. - Это лишнее. Я прожила хорошую жизнь. Очень хорошую. - Неожиданно старая леди усмехнулась: - И она еще не кончилась. 23 Я не видел отца уже несколько дней. Застав его за делами, не имеющими отношения к Леонидисам, я отправился на поиски Тавернера. Инспектор выразил желание выйти со мной пропустить по стаканчику. Я поздравил его с успешным завершением дела; поздравления он принял, но вид у него при этом был далеко не победоносный. - Что ж, все кончено, - сказал Тавернер. - Дело закрыто. И никто не посмеет отрицать этого. - Как вы думаете, обвинительный приговор будет вынесен? - Трудно сказать. Прямых улик нет... как часто бывает в делах об убийствах. Многое зависит от того, какое впечатление обвиняемые произведут на присяжных. - А насколько серьезно содержание писем? - На первый взгляд просто убийственно. Сплошные разговоры о сладкой совместной жизни, которая ждет любовников после смерти старого мужа Бренды. Фразы типа "Теперь осталось недолго ждать". Не забывай, защита будет трактовать все это иначе: мол, муж был уже так стар, что молодые люди с полным основанием могли ожидать его естественной смерти. Впрямую об отравлении в письмах не говорится, но есть некоторые пассажи, которые можно понять вполне однозначно. Все зависит от того, кто будет судействовать. Если старый Карберри - то он живо разберется с любовниками: страшно добродетелен. Защищать обвиняемых будет, вероятно, Иглз или Хэмфри Керр. Хэмфри великолепно ведет подобные дела, но для успеха ему обязательно подавай блестящего героя войны или что-нибудь вроде этого. А человек, уклонившийся от воинской службы, несколько смажет ему картину. Но главное для обвиняемых - понравиться присяжным. С присяжными никогда не угадаешь. Но знаешь, Чарлз, эти двое определенно возбуждают симпатию и жалость. Бренда - миловидная молодая женщина, бывшая замужем за глубоким стариком; Лоуренс - невротик, освобожденный от службы в армии. Само преступление настолько традиционно, настолько соответствует некоей избитой схеме, что невольно начинаешь верить в невиновность подозреваемых. Конечно, суд может решить, что старика отравил Лоуренс без ведома Бренды или она без ведома любовника - но может и обвинить их в сговоре. - А что вы сами думаете по этому поводу? - спросил я. Лицо Тавернера осталось совершенно бесстрастным. - А я ничего не думаю. Я собрал факты и отправил дело в прокуратуру, где уже и были сделаны все выводы. Я исполнил свои обязанности, а остальное меня не касается. Вот и все, Чарлз. Да, нет, не все. Тавернер определенно был не очень счастлив. И только три дня спустя я завел разговор на эту тему с отцом. Сам он о деле Леонидисов не упоминал. В наших отношениях возникла некоторая напряженность - и мне казалось, я догадываюсь о ее причинах. Но мне было необходимо разрушить возникшую между нами преграду. - Нужно назвать вещи своими именами, - сказал я. - - Тавернер не верит, что старика убили эти двое, - и ты тоже не веришь в это. Отец покачал головой и повторил слова Тавернера: - Мы свое дело сделали. Остальное решит суд. И никаких вопросов здесь быть не может. - Но вы-то с Тавернером не считаете их виновными? - Это решать присяжным. - Бога ради, не заговаривай мне зубы! Я спрашиваю, что _л_и_ч_н_о_ ты думаешь по этому поводу? - Мое личное суждение не отличается от твоего, Чарлз. - Нет, отличается. Я более осведомлен. - В таком случае, буду откровенен: я просто... не знаю! - Они _м_о_г_у_т_ быть виновными? - О да! - Но ты в их виновности не уверен? Отец пожал плечами. - Не уклоняйся от ответа, па. Прежде ты был уверен? Не сомневался? - В общем, да. Не всегда, правда. - Я молю небо, чтобы ты оставался уверенным и сейчас. - Я тоже. Мы помолчали. Я думал о двух призрачных фигурах, выплывающих в сумерках из парка. Одинокие испуганные люди. Они были испуганы с самого начала. Разве это не является признаком нечистой совести? Но тут же я ответил сам себе: "Совсем не обязательно". Оба они, и Бренда, и Лоуренс, боялись самой жизни - у них не было уверенности в себе; а тут еще они оказались участниками традиционной истории незаконной любви, разрешившейся убийством старого мужа. - Ну-ну, Чарлз, - заговорил отец мягким грустным голосом. - Нужно смириться с ситуацией. Неужели ты до сих пор допускаешь возможность, что в действительности преступником является кто-то из Леонидисов? - Я ни в чем не уверен, - ответил я. - Все как-то запутано и неясно. Но у меня ощущение... в целом... что все они пытаются закрыть глаза на правду. Отец кивнул. - Все, кроме Роджера, - добавил я. - Роджер безоговорочно верит в виновность Бренды и страстно желает увидеть ее повешенной. С Роджером легко общаться: он очень прост, прям и не держит никаких задних мыслей. Но остальные Леонидисы явно чувствуют себя виноватыми... Все они беспокоятся, чтобы обеспечить Бренде возможно лучшую защиту на суде... дать ей возможность воспользоваться любым шансом... Почему? - Потому что в глубине души они по-настоящему не верят в виновность Бренды? Что ж, звучит логично. - Отец помолчал и спокойно спросил: - А кто же все-таки _м_о_г_ это сделать? Ты разговаривал с каждым из них. Кто, по-твоему, наиболее вероятный подозреваемый? - Не знаю, - сказал я. - И это приводит меня в бешенство. Никто из них не отвечает твоему описанию убийцы, и все же я чувствую - именно чувствую, - что кто-то из Леонидисов _я_в_л_я_е_т_с_я_ убийцей. - София? - Нет! Бог мой, нет! - Но ты обдумываешь и эту возможность, Чарлз... да-да, не отрицай. И тем более настойчиво, что страшно боишься этой возможности... А как остальные? Филип? - Только по самым невообразимым мотивам. - Мотивы убийства могут быть самыми невообразимыми - или до нелепости незначительными. И какие же мотивы могли быть у него? - Он страшно ревновал отца к Роджеру - всю жизнь. Оказываемое старшему брату предпочтение приводило его в бешенство. Фирма Роджера оказалась на грани банкротства, старый Леонидис прослышал об этом и пообещал сыну помочь поправить дела. Предположим, Филип узнал об этом. Если старик умрет в ближайшее время, Роджеру уже никто помочь не сможет, и он полностью разорится. О, я понимаю, это нелепо... - Да нет, вовсе нет. Это ненормально, но такое случается. Люди бывают самые разные. А Магда? - Магда довольно инфантильна, у нее совершенно нет чувства меры. Но мне никогда и в голову не пришла бы мысль о ее причастности к преступлению, если бы не ее внезапное решение отправить Джозефину в Швейцарию. Возможно, Магда боится, что Джозефина что-то знает и может случайно сболтнуть... - И девочку пытались пристукнуть? - Ну, мать это сделать не могла! - Почему? - Но, отец, мать не может... - Чарлз, Чарлз, разве ты никогда не читал полицейских сводок? Матери очень часто питают острую неприязнь к одному из своих детей. Только к одному, остальным она может быть глубоко предана. Как правило, у женщины есть вполне определенная причина для ненависти - какие-то подсознательные ассоциации, мотивы, - но докопаться до нее очень трудно. - Магда называла Джозефину "подкидышем троллей", - неохотно признался я. - Ребенка это обижало? - Кажется, да. - Кто там еще? Роджер? - Роджер отца не убивал. В этом я абсолютно уверен. - Хорошо, Роджера вычеркнем. Его жена... как ее? Клеменси? - Да, - сказал я. - Если старого Леонидиса убила она, то из очень странных соображений. И я поведал отцу о своем разговоре с Клеменси и предположил возможность того, что в своем страстном желании увезти мужа из Англии она могла отравить старика. - Клеменси убеждала Роджера скрыться, не предупреждая Аристида. Но старик все узнал и собирался помочь фирме сына избежать банкротства. Все планы и надежды Клеменси рушились. И она действительно безумно любит Роджера - это чувство граничит с идолопоклонством. - Ты повторяешь слова Эдит де Хэвилэнд! - Да. И Эдит - следующий человек, который, думаю, мог совершить убийство. Не знаю, какие у нее могли быть на это причины, но при наличии достаточно веских оснований Эдит может оставить за собой право вершить правосудие. Такой она человек. - И при этом она чрезвычайно озабочена тем, чтобы у Бренды была хорошая защита на суде? - Да. Это можно объяснить угрызениями совести. Я абсолютно убежден: Эдит не допустит осуждения невиновных. - Вероятно, не допустит. Но смогла бы она поднять руку на ребенка? - Нет, - медленно произнес я. - В такое поверить просто невозможно. Но это наводит меня на какую-то смутную мысль... о чем-то, что говорила мне Джозефина... не могу вспомнить, вылетело из головы. Какое-то несоответствие... какая-то деталь, не увязывающаяся с общей картиной... Если бы только вспомнить... - Не мучайся. Вспомнишь позже. Еще какие-нибудь соображения у тебя есть? - Да, - сказал я. - И много. Что ты знаешь о детском церебральном параличе? Я имею в виду - о последствиях влияния этой болезни на характер человека? - Юстас? - Да. Чем больше я думаю, тем больше мне кажется что Юстас вполне подходит на роль подозреваемого. Его нелюбовь к дедушке и обида на него. Его странность и угрюмость. Мальчик не вполне нормален. Он единственный из семьи, кого я могу представить хладнокровно покушающимся на Джозефину, которой что-то известно о нем. А ведь ей наверняка что-то было известно. Это дитя знает все. И записывает свои наблюдения в блокнотике... Я резко смолк. - Боже мой, - сказал я. - Какой же я идиот! - В чем дело? - Я вспомнил, в чем заключается то несоответствие, о котором я недавно говорил. Мы с Тавернером пришли к выводу, что разгром в комнате Джозефины произведен во время поиска писем. Я думал, девочка раздобыла эти письма и спрятала их в котельной. Но потом в разговоре со мной она обронила, что письма в котельной спрятал сам _Л_о_у_р_е_н_с_! Джозефина однажды увидела учителя выходящим из котельной, обыскала ее и обнаружила там эти письма. Девочка, конечно, прочитала их. Но оставила там, где нашла. - Ну и? - Неужели ты не понимаешь?! _З_н_а_ч_и_т_, в_ к_о_м_н_а_т_е Д_ж_о_з_е_ф_и_н_ы _и_с_к_а_л_и_ н_е_ п_и_с_ь_м_а_. А что-то еще. - И это... - И это - маленький черный блокнотик, куда она записывала результаты своих наблюдений. Вот что там искали! И думаю, искавший блокнотик не нашел его, и тот до сих пор находится у Джозефины! Но если так... Я привстал с кресла. - Если так, - подхватил отец, - девочке по-прежнему грозит опасность. Ты это имеешь в виду? - Да. И будет грозить до тех пор, пока Джозефину не отправят в Швейцарию. - А она хочет ехать? Я задумался. - Едва ли. - Значит, вероятно, она еще не уехала, - сухо сказал отец. - Но пожалуй, ты прав: девочке действительно грозит опасность. Тебе лучше отправиться в Суинли-Дин немедленно. - Юстас? - в отчаянии спросил я. - Клеменси? - По-моему, - мягко заговорил отец, - все факты указывают на совершенно определенное лицо... Странно, что ты не видишь этого сам... Я... В дверь заглянул Гловер: - Извините, мистер Чарлз, вас к телефону. Мисс Леонидис из Суинли-Дин. Что-то срочное. Это казалось ужасным повторением уже происходившей ранее сцены. Неужели Джозефина опять пала жертвой преступника? И на этот раз злодей не совершил ошибки?.. Я бросился к телефону: - София? Я слушаю. В голосе Софии звучало глубокое отчаяние: - Чарлз, ничего не кончилось. Убийца по-прежнему среди нас. - О чем ты? Что случилось? Джозефина?.. - Не Джозефина. Нэнни. - Н_э_н_н_и_? - Да. Это какао... Джозефина отказалась от своего какао и оставила чашку на столе в холле. Нэнни было жалко выливать его - и она выпила какао сама. - Бедная Нэнни. Ей очень плохо? Голос Софии задрожал и сорвался: - О, Чарлз! Она _у_м_е_р_л_а_.

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору