ся,
улыбаясь. Я все еще не понимаю, зачем ей понадобилось выйти из гостиницы
посреди ночи, чтобы попасть в Кимберли. Поезда,  во  всяком  случае,  не
было. Должно быть, она надела пару ангельских крылышек и полетела  туда.
И  не  думаю,  что  она  когда-нибудь  объяснится.  Со  мной  никто   не
объясняется. Мне всегда приходится догадываться.  В  конце  концов,  это
становится  однообразным.  Наверное,  в  основе  всего  лежат  крайности
журналистки.  "Как  я  снимала  речные  пороги"   -   сообщение   нашего
специального корреспондента.
   Я сложил телеграмму, избавился от своего чиновного приятеля.  Мне  не
нравится  перспектива  голодания,  но  я  не  тревожусь  за  собственную
безопасность. Смэтс способен  справиться  с  революцией.  Но  я  дал  бы
изрядную сумму денег за выпивку! Интересно, сообразит ли Пейджет взять с
собой сюда бутылку виски?
   Я надел шляпу и вышел, намереваясь купить  немного  сувениров.  Лавки
редкостей в  Йобурге  весьма  забавные.  Я  как  раз  изучал  витрину  с
импозантными  мантиями  из  звериных  шкур,  когда  со  мной  столкнулся
человек, выходивший из лавки. К моему, удивлению, это был Рейс.
   Не могу тешить себя мыслью, что он  обрадовался  при  виде  меня.  На
самом деле он определенно выглядел раздосадованным, но я настоял,  чтобы
он проводил меня обратно в гостиницу. Я устал от того, что мне не с  кем
говорить, кроме мисс Петтигрю.
   - Я совершенно не представлял, что вы в Йобурге, -  сказал  я,  чтобы
начать разговор. - Когда вы приехали?
   - Вчера ночью.
   - Где вы остановились?
   - У друзей.
   Рейс был не расположен много говорить, и казалось,  что  мои  вопросы
смущают его.
   - Надеюсь, они держат домашнюю птицу, - заметил я. - По всему, что  я
слышал,  диета  из  свежеснесенных  яиц  с   периодическим   добавлением
зарезанного старого петуха скоро станет вполне сносной.
   - Между прочим, - продолжал я, когда мы вернулись в гостиницу,  -  вы
слышали, что мисс Беддингфелд жива и здорова?
   Он кивнул.
   - Она нас изрядно напугала, - беспечно сказал  я.  -  Куда  же,  черт
возьми, она пошла в ту ночь - вот что я хотел бы знать.
   - Она все время была на острове.
   - На каком острове? Не на том ли, где живет молодой мужчина?
   - Да.
   - Какое  неприличие!  -  отозвался  я.  -  Пейджет  будет  совершенно
шокирован.  Он  всегда  неодобрительно  относился  к  Энн   Беддингфелд.
Полагаю, что это был тот молодой человек, с  которым  она  первоначально
собиралась встретиться в Дурбане?
   - Не думаю.
   - Не говорите мне ничего, если не хотите, - сказал я,  чтобы  вызвать
его на откровенность.
   - Мне кажется, что это некий молодой человек, которого мы все были бы
рады поймать.
   - Он не... - закричал я, все больше волнуясь.
   - Гарри Рейберн, он же Гарри Лукас  -  таково,  как  вы  знаете,  его
настоящее имя. Он еще раз улизнул от нас, но мы  скоро  должны  схватить
его.
   - Ну и ну, - пробормотал я.
   - Во всяком случае, мы не  подозреваем  девушку  в  соучастии.  С  ее
стороны это просто любовь.
   Я всегда думал, что Рейс влюблен в Энн. То, как он произнес последние
слова, убедило меня, что я прав.
   - Она уехала в Бейру, - продолжал он весьма поспешно.
   - В самом деле? -  спросил  я,  уставившись  на  него.  -  Откуда  вы
знаете?
   - Она написала мне из Булавайо,  сообщив,  что  собирается  вернуться
домой этим путем. Лучшее, что она может сделать, бедное дитя.
   - Я почему-то не могу представить себе, что она в Бейре, -  сказал  я
задумчиво.
   - Она как раз должна была уехать, когда написала мне.
   Я был озадачен. Кто-то явно лгал.
   Не  дав  себе  труда  поразмыслить  над  тем,  что  Энн  могла  иметь
достаточные основания не говорить правду, я  не  смог  отказать  себе  в
удовольствии одержать верх над Рейсом.
   Он всегда такой  самоуверенный!  Я  вынул  из  кармана  телеграмму  и
передал ему.
   - Тогда, как вы объясните это? - небрежно спросил я.
   Он, кажется, был ошарашен. "Она написала, что как раз должна уехать в
Бейру", - ошеломленно произнес он.
   Я знаю, что Рейс считается умным  человеком.  По-моему,  он  довольно
глуп. Похоже, что ему никогда не приходило  в  голову,  что  девушки  не
всегда говорят правду.
   - Тоже в Кимберли. Что она там делает? - бормотал он.
   - Да, это меня удивило. Я полагал, что  мисс  Энн  должна  была  быть
здесь, в гуще событий, собирая материал для "Дейли баджет".
   - Кимберли, - повторил он. Место, кажется, огорчало его. - Там нечего
смотреть - копи не работают.
   - Вы ведь знаете, каковы женщины, - рассеянно заметил я.
   Он покачал головой и вышел. Очевидно, я дал ему  кое-какую  пищу  для
размышлений.
   Как только он ушел, вновь появился мой правительственный чиновник.
   - Надеюсь, вы простите меня, сэр Юстас, что я снова беспокою  вас,  -
извинился он. - Но я хотел бы задать вам один вопрос.
   - Разумеется, мой дорогой, - бодро произнес я. - Давайте ваш вопрос.
   - Он касается вашего секретаря...
   - Мне ничего о нем не известно, - поспешно сказал я. -  Он  навязался
мне в Лондоне, украл у меня  ценные  бумаги,  -  за  которые  мне  дадут
хорошую взбучку, - и когда мы прибыли в Кейптаун, исчез,  как  в  фокусе
иллюзиониста. Я действительно был у водопада в одно время с  ним,  но  я
жил в гостинице, а он - на острове. Могу заверить вас, что я ни разу его
в глаза не видел, пока был там.
   Я сделал паузу, чтобы перевести дыхание.
   - Вы не правильно поняли меня. Я говорю о другом вашем секретаре.
   - О каком? О Пейджете? - вскричал я с живым изумлением. - Он  у  меня
уже восемь лет - он заслуживает полного доверия.
   Мой собеседник улыбнулся.
   - Мы все еще не понимаем друг друга. Я говорю о даме.
   - Мисс Петтигрю? - воскликнул я.
   - Да. Ее видели выходящей из лавки туземных редкостей,  принадлежащих
Аграсато.
   - Боже, спаси и помилуй! - прервал  его  я.  -  Сегодня  днем  я  сам
собирался зайти туда. Вы могли бы и меня поймать выходящим оттуда.
   Похоже, в Йобурге нельзя сделать ни  один  совершенно  невинный  шаг,
чтобы вас не заподозрили.
   - А! Но она была там не  один  раз  -  и  при  довольно  сомнительных
обстоятельствах. Могу также сказать вам - по секрету, сэр Юстас, что это
место  находится  под  подозрением,  как   явка,   используемая   тайной
организацией, стоящей за нынешней революцией. Вот почему я  был  бы  рад
услышать все, что вы можете рассказать мне об этой даме. Где  и  как  вы
наняли ее?
   - Ее одолжило мне ваше собственное правительство, -  холодно  ответил
я.
   Он потерпел полный крах.

Глава XXX
(Продолжение рассказа Энн)

   Приехав в Кимберли, я телеграфировала Сьюзен. Она  присоединилась  ко
мне очень быстро, возвещая о  своем  приближении  телеграммами,  которые
посылала с дороги. С  большим  удивлением  я  убедилась,  что  она  меня
действительно любит - раньше  я  думала,  что  просто  даю  ей  свежесть
ощущений,  но  она  при  встрече  буквально  бросилась  мне  на  шею   и
разрыдалась.
   После того как мы пришли в себя от всплеска эмоций, я села на кровать
и поведала ей всю историю от А до Я.
   - Полковника Рейса вы всегда подозревали, -  задумчиво  сказала  она,
когда я кончила. - Я же - нет - до той ночи, когда вы  исчезли.  Он  мне
так нравился, и я считала, что он мог бы быть хорошим мужем для вас.  О,
Энн, дорогая, не сердитесь, но откуда вы знаете, что  этот  ваш  молодой
человек говорит правду? Вы верите каждому его слову.
   - Конечно, верю, - вскричала я с негодованием.
   - Но что в нем так привлекло вас? Я не вижу в нем ничего,  кроме  его
довольно броской  внешности  и  современной  манеры  ухаживать  в  стиле
"неотразимого мужчины каменного века".
   Несколько минут я изливала свой гнев на Сьюзен.
   - И именно потому, что вам так уютно замужем и вы покрываетесь жиром,
вы забыли,  что  на  свете  существует  такая  вещь,  как  романтика,  -
закончила я.
   - О, я не покрываюсь жиром, Энн. Последнее время я так беспокоилась о
вас, что, вероятно, совсем спала с лица.
   - Вы выглядите довольно упитанной, - холодно сказала  я.  -  Полагаю,
вы, наверное, поправились на добрых семь фунтов.
   - Кроме того,  я  не  уверена,  что  мне  так  уж  уютно  замужем,  -
меланхолично продолжала  Сьюзен.  -  Кларенс  забросал  меня  совершенно
ужасными телеграммами, требует,  чтобы  я  немедленно  вернулась  домой.
Наконец я перестала отвечать, ему, и теперь вот уже больше  двух  недель
от него ни слуху, ни духу.
   Боюсь, я не  приняла  супружеские  заботы  Сьюзен  слишком  близко  к
сердцу. Когда придет время, она прекрасно сможет обвести Кларенса вокруг
пальца. Я перевела разговор на алмазы.
   Сьюзен посмотрела на меня с отвисшей челюстью.
   -  Мне  надо  объясниться,  Энн.  Понимаете,  как  только   я   стала
подозревать полковника Рейса, я ужасно расстроилась из-за  алмазов.  Мне
хотелось остаться у водопада на случай, если он  похитил  вас  и  держал
где-то неподалеку, однако я не знала, что делать с алмазами.  Я  боялась
держать их у себя...
   Сьюзен  беспокойно  огляделась,  будто  опасалась,  что  стены  могут
слышать, а потом горячо зашептала мне на ухо.
   - Очень хорошая мысль, - одобрила я. - Но сейчас нам это немного не с
руки. А что сэр Юстас сделал с ящиками?
   - Большие отослал в Кейптаун. Перед отъездом с  водопада  я  получила
письмо от Пейджета, в которое он вложил квитанцию за их хранение.  Между
прочим, сегодня он выезжает из Кейптауна к сэру Юстасу в Йоханнесбург.
   - Понятно, - задумчиво сказала я. - А что с маленькими, где они?
   - Полагаю, что у сэра Юстаса. Я мысленно оценила ситуацию.
   - Что ж, - наконец сказала я, - это неудобно, но достаточно  надежно.
Пока нам лучше ничего не предпринимать.
   Сьюзен взглянула на меня с легкой улыбкой.
   - Вам не нравится бездействовать, не так ли, Энн?
   - Да, не слишком, - честно ответила я.
   Единственное, что  я  могла  сделать,  -  это  достать  расписание  и
справиться, когда поезд Ги Пейджета пройдет через Кимберли.  Выяснилось,
что он прибудет на следующий день в 5.40 пополудни и отойдет в 6.00. Мне
хотелось встретиться с Пейджетом как можно скорее, и я считала, что  мне
предоставляется удобный случай.  Ситуация  на  Ранде  становилась  очень
серьезной, и могло пройти много времени, прежде  чем  у  меня  возникнет
другая возможность.
   Тот день оживила только телеграмма из Йоханнесбурга.
   Она звучала совершенно невинно:
   - "Доехал благополучно. Все идет хорошо. Эрик здесь, Юстас  тоже,  но
нет Ги. Пока оставайтесь на месте. Энди".
   Эрик - наш псевдоним для Рейса. Его выбрала я, так как мне  очень  не
нравится это имя. До встречи с Пейджетом мне  явно  больше  нечего  было
делать. Сьюзен занялась отправлением  длинной  успокаивающей  телеграммы
далекому  Кларенсу.   Она   здорово   расчувствовалась.   По-своему,   -
разумеется, совсем не так, как я и  Гарри,  -  она  действительно  любит
Кларенса.
   - Я хотела бы, чтобы он был здесь, Энн, - сказала она, глотая  слезы.
- Я так давно его не видела!
   - Возьмите крем для лица, - сказала я успокаивающе.
   Сьюзен намазала немного на кончик своего очаровательного носика.
   - Скоро мне понадобится еще крем, - заметила она,  -  а  такой  можно
достать только в Париже. - Она вздохнула. - Париж!
   - Сьюзен, - сказала я, - очень  скоро  вам  надоест  Южная  Африка  и
приключения.
   - Мне хотелось бы очень хорошенькую шляпку, -  задумчиво  согласилась
Сьюзен. - Мне поехать завтра с вами на встречу с Ги Пейджетом?
   - Я предпочитаю поехать одна. Он будет более осторожным, разговаривая
с нами двумя.
   Вот так случилось, что на следующий день я стояла в дверях гостиницы,
борясь с непокорным зонтиком от  солнца,  не  желавшим  раскрываться,  а
Сьюзен мирно лежала на своей кровати с книгой и корзиной фруктов.
   Сегодня с поездом было все в порядке, и он должен  был  прийти  почти
вовремя, как сказал портье, очень сомневаясь, однако, что  поезд  вообще
отправится в Йоханнесбург. Путь взорван, - торжественно объявил он.  Это
прозвучало весьма ободряюще!
   Поезд пришел только на десять минут позже. Все высыпали на  платформу
и начали возбужденно прогуливаться взад и вперед. Мне не составило труда
издали заметить Пейджета. Я энергично приветствовала его.  Увидев  меня,
он, по-своему обыкновению, нервно  вздрогнул  -  на  сей  раз  несколько
демонстративно.
   - Боже мои, мисс Беддингфелд, а я понял так, что вы исчезли.
   - Я опять появилась, - серьезно сказала я.  -  А  как  вы  поживаете,
мистер Пейджет?
   - Спасибо, очень хорошо - предвкушаю, как вернусь к  исполнению  моих
обязанностей у сэра Юстаса.
   - Мистер Пейджет, - произнесла  я,  -  мне  хочется  вас  кое  о  чем
спросить. Надеюсь, вы не обидитесь, но многое зависит от вашего  ответа,
больше, чем вы, вероятно, можете предположить. Что вы делали в Марлоу  8
января этого года?
   Он сильно вздрогнул.
   - В самом деле, мисс Беддингфелд.., я.., действительно...
   - Вы ведь были там, не так ли?
   - Я.., по причинам личного характера я был по соседству, да.
   - Не скажете ли вы, каковы эти причины?
   - Разве сэр Юстас еще не рассказал вам?
   - Сэр Юстас? А он знает?
   - Я почти уверен. Я надеялся, что он не узнал меня, однако,  судя  по
его как бы нечаянным намекам и замечаниям,  боюсь,  я  ошибся.  В  любом
случае я собирался чистосердечно во всем сознаться и предложить ему  мою
отставку.  Он  своеобразный  человек,  мисс  Беддингфелд,  с  чрезмерным
чувством юмора. Ему, по-видимому, доставляет удовольствие держать меня в
состоянии неизвестности. Полагаю, он все время был прекрасно  осведомлен
о подлинных фактах. Возможно - все эти годы.
   Я надеялась, что раньше  или  позже  смогу  все-таки  понять,  о  чем
говорил Пейджет. Он продолжал:
   - Человеку с положением сэра Юстаса  трудно  поставить  себя  на  мое
место. Я понимаю, что не прав, но мой обман, кажется, не принес вреда. Я
счел бы проявлением большого такта с его стороны, если  бы  он  мне  все
прямо сказал, а не изощрялся в завуалированных шутках на мой счет.
   Раздался свисток, и пассажиры стали залезать обратно в поезд.
   - Да, мистер Пейджет, прервала его я, - несомненно, я вполне согласна
со всем, что вы говорите о сэре Юстасе.
   Однако, зачем вы ездили в Марлоу?
   - Я  был  не  прав,  но  при  сложившихся  обстоятельствах  это  было
естественно, да, я все еще так считаю.
   - При каких обстоятельствах? - закричала я в отчаянии.
   Похоже, Пейджет впервые осознал, что я задаю ему вопрос. Он оторвался
от особенностей  сэра  Юстаса,  перестал  оправдываться  и  сосредоточил
внимание на мне.
   - Прошу прощения, мисс Беддингфелд, - строго сказал он,  -  но  я  не
могу уразуметь, что вам за дело?
   Теперь он уже занял свое место в поезде и свешивался из вагона, чтобы
говорить со мной. Я почувствовала безнадежность.  Что  можно  сделать  с
этим человеком?
   - Разумеется, если оно так ужасно, что вам стыдно говорить о  нем  со
мной... - язвительно начала я.
   Наконец-то я нашла верный тон. Лицо Пейджета вытянулось и покраснело.
   - Ужасно? Стыдно? Не понимаю вас?
   - Тогда расскажите мне!
   В трех коротких фразах он поведал мне все.  Наконец  я  узнала  тайну
Пейджета! Это было совсем не то, чего я ожидала.
   Я  медленно  отправилась  пешком  в  гостиницу.   Там   мне   вручили
телеграмму. Я открыла ее. В ней содержались подробные указания для  меня
немедленно отправляться в Йоханнесбург или, вернее, на одну станцию,  не
доезжая Йоханнесбурга, где меня должны встретить на  машине.  Телеграмма
была подписана не Энди, а Гарри.
   Я села в кресло и предалась серьезным размышлениям.

Глава XXXI
(Из дневника Юстаса Педлера)
Йоханнесбург, 7 марта

   Прибыл Пейджет. Он, конечно, в панике. Немедленно предложил уехать  в
Преторию. Затем, когда я любезно, но твердо  сказал,  что  мы  останемся
здесь, он бросился в другую крайность, выразил желание приобрести  ружье
и стал трещать о том, как он защищал  какой-то  мост  во  время  мировой
войны. Железнодорожный мост в узловом пункте Литтл Пуддекум  или  что-то
вроде.
   Вскоре я прервал его, сказав, чтобы  он  распаковал  большую  пишущую
машинку. Я надеялся, что на некоторое время ему будет чем заняться,  так
как машинка наверняка вышла из строя - она всегда так  делала  -  и  ему
придется отнести ее в починку. Однако я  забыл  о  способности  Пейджета
быть всегда правым.
   - Я уже распаковал все вещи, сэр Юстас. Машинка в отличном состоянии.
   - Что вы хотите сказать - все ящики?
   - Также и два небольших ящика.
   - Лучше бы вы не были столь услужливы, Пейджет. Эти  маленькие  ящики
вас не касаются. Они принадлежат миссис Блейр.
   Пейджет выглядел удрученным. Он очень не любит ошибаться.
   - Итак, снова аккуратно запакуйте их, - продолжал я. -  Потом  можете
выйти на улицу и немного оглядеться.  К  завтрашнему  дню  Йоханнесбург,
вероятно, превратится в  груду  дымящихся  развалин,  так  что  сегодня,
наверное, у вас последний шанс.
   Я подумал, что теперь удастся избавиться от него, по крайней мере, на
утро.
   - Я кое-что хотел бы сказать  вам,  сэр  Юстас,  когда  у  вас  будет
свободное время.
   - Только не сейчас, - произнес я поспешно. - Сейчас у меня совершенно
нет свободного времени.
   Пейджет повернулся, чтобы уйти.
   - Между прочим, - окликнул я его вдогонку, -  что  там  было  в  этих
ящиках миссис Блейр?
   - Несколько меховых ковриков и две-три меховые шапки, я думаю.
   - Все правильно, - со значением произнес я. - Она  купила  их,  когда
ехала на поезде. Это действительно шапки - в своем роде, - хоть я  почти
не удивляюсь, что вы их не узнали. Полагаю, она собирается  в  одной  из
них появиться в Аскоте .
Что еще там было?
   - Несколько катушек с пленкой и корзиночки.., масса корзиночек...
   - Разумеется, - уверил его я. - Миссис Блейр - из тех женщин, которые
покупают сразу не менее дюжины чего-нибудь.
   - Кажется, все, сэр Юстас, не считая всяких  разрозненных  предметов,
вуали для езды на автомобиле, непарных перчаток и т, п.
   - Если бы вы не были прирожденным идиотом, Пейджет, вы  бы  с  самого
начала увидели, что эти вещи не могут принадлежать мне.
   - Я подумал, что часть из них могла принадлежать мисс Петтигрю.
   - А, вы мне напомнили. Что вы имели в виду, нанимая  для  меня  столь
сомнительную личность в качестве секретарши?
   И я поведал ему о том подробном допросе, которому подвергся. Мне  тут
же пришлось пожалеть, так как я заметил  в  его  глазах  слишком  хорошо
знакомое мне выражение. Я поспешно сменил тему  разговора,  однако  было
уже поздно. Пейджет вышел на военную тропу.
   Затем он стал надоедать  мне  длинными  бессмысленными  рассказами  о
"Килмордене". Что-то о катушке с пленкой и пари. Катушке,  посреди  ночи
брошенной через иллюминатор каким-то стюардом, которому  следовало  быть
более осмотрительным. Ненавижу грубые шутки. Я так и сказал Пейджету,  и
он снова принялся излагать  свою  историю.  В  любом  случае  он  плохой
рассказчик.  Прошло  много  времени,  прежде  чем  я  начал   в   чем-то
разбираться.
   До ланча  он  больше  не  появлялся.  Потом  он  прибежал,  дрожа  от
возбуждения, как ищейка, взявшая след. Мне никогда не нравились  ищейки.
Суть дела в том, что он видел Рейберна.
   - Что?! - вскричал я, пораженный.
   Да, ему на глаза попался некто,  в  ком  он  с  уверенностью  признал
Рейберна. Тот переходил дорогу. Пейджет последовал за ним.
   - И как вы думаете, с кем он остановился поговорить? С мисс Петтигрю!
   - Что?!
   - Да, сэр Юстас. И это еще не все. Я наводил о ней справки.
   - Подождите, что случилось с Рейберном?
   - Он и мисс Петтигрю вошли в ту угловую лавку редкостей...
   Я издал непроизвольное восклицание. Пейджет недоуменно замолчал.
   - Ничего-ничего, - сказал я. - Продолжайте.
   - Я ждал на улице целую вечность, но они так и не  вышли.  Наконец  я
вошел внутрь. Сэр Юстас, в лавке никого не было! Там, дол