Колин МакИннесс.
   Абсолютные Новички

---------------------------------------------------------------
     © Copyright Колин МакИннесс, 1959
     © Copyright перевод Илья Миллер (millermiller@mtu-net.ru), 1995-1999
---------------------------------------------------------------

                                    Альфреду Бэрону


                                    В Июне


     С пришествием эры Лондонского Лори  я понял, что весь  эпос тинэйджеров
неверной походкой движется к гибели.
     - Он абсолютный новичок, этот  четырнадцатилетний,  - сказал я Уизарду,
когда  мы  случайно  замешкались  у  секции  грампластинок,  чтобы послушать
выступление Малыша Лори на его золотом диске.
     -  С этой  минуты, - сказал Уизард, -  у  него действительно Весь Мир В
Руках.
     Мы слушали, как вращались гланды вундеркинда.
     - С каждым годом  они покупают все более молодых из нас, - стонал я.  -
Ведь у Юного мистера  Л. еще  не  сломался  голос!  Так  кого  же следующего
попытаются похитить эти налогоплательщики?
     - Грудничков, - ответил Уизард.
     Мы забрались по белой лестнице в застекленный сад под крышей  районного
магазина, и нам открылась великолепная панорама, наше любимое r endezvous.
     Я должен разъяснить, что мы с Уизом никогда не приходили в этот магазин
с  целью  что-нибудь  купить, за  исключением,  как  и сегодня,  сэндвича  с
копченой семгой и кофе со льдом. Но, что  самое важное, мы имели возможность
увидеть  новейшую мебель и ткани, словно у каких-то  семейных пар - а так же
великолепный вид Лондона, самый волшебный, насколько я знаю, во всем городе,
и почти неизвестный, по сравнению с остальными надоевшими ценностями  нашего
времени,  никому,  кроме  этих  престарелых  крестьянок  из  Челси,  которые
приходят перекусить сюда до полудня.
     Если смотреть на север, то  многого не увидишь,  это точно, а на западе
весь  вид  закрывает  здание,   в   котором   ты  находишься.  Но,  медленно
поворачиваясь на своем высоком стуле у  стойки бара, с востока на юг, как на
кинораме, можно увидеть опрятные новые бетонные  высотки, возвышающиеся, как
фениксы, из старых английских площадей, затем эти пышные парки, с деревьями,
похожими  на  французские  салаты. Потом  вновь  жизнь в портах Темзы,  этой
великолепной реки, напоминающей нам, что мы находимся  на  эстуарии, а  если
честно, то прямо в устье реки. Бешеные чайки  кругами поднимаются  над ней и
почти  разбивают  свои клювы о  круглую  стеклянную  тарелку... а  потом ты,
сделав полный круг, возвращаешься к своей чашке ледяного кофе.
     - Лори Л. - это  признак упадка,  - сказал я. - Эта тинэйджерская штука
разрастается на глазах.
     Уиз выглядел мудро, как одна из тех трех обезьянок.
     - В этом виноваты не налогоплательщики, -  сказал он, - это вина  самих
парней,  что   покупают  EP,  которыми  эти  дряхлеющие   подлецы  подкупают
соловьев-подростков, чтобы те растолстели.
     - Несомненно,  -  сказал я,  так как  знал,  что  без  толку  спорить с
Уизардом, или с кем-нибудь другим, кто тащится от мыслей.
     Мистер Уиз продолжил, жуя свой сэндвич так, чтоб всем было видно.
     - Это  самое подростковое веселье  - палка о  двух концах. Эксплуатация
пацанов  стариками-сенаторами  и эксплуатация  самих себя хитрыми маленькими
абсолютными новичками. Что  из этого вытекает?  "Тинэйджер"  превращается  в
грязное слово или, по любым меркам, недвусмысленное.
     Я улыбнулся Мистеру У.
     -  Ну, расслабься, сынок, -  сказал я, -  потому что шестнадцатилетнему
сперматозоиду вроде тебя еще нужно прожить немало  подростковой жизни. А вот
я, перевалив за свои восемнадцать лет, я скоро присоединюсь к старшим.
     Уизард смерил меня взглядом, как вылитый Сомерсет Моэм.
     - Насчет меня,  парень, - сказал  он, - я скажу  тебе вот  что. Так или
иначе, но я не буду жалеть, когда  ярлык  подростка  будет содран  с заднего
кармана моих сухих небесно-голубых джинсов.
     То,  что  сказал  Уиз, было хоть и  немного,  но  верно. Этот  праздник
подростков был действительно блистателен в  те дни,  когда парни узнали, что
впервые за тысячелетия ожидания пришествия царства у них появились деньги. А
до сих пор отрицалось, что это лучшее время, когда их можно использовать, то
есть  когда  ты молод и силен, а так  же  до  того, как газеты и телевидение
ухватились  за эту  тинэйджерскую  сказку  и проституировали ее, как  и  все
остальное,  чего  касались  стариканы.  Да,  скажу я вам,  этот праздник был
действительно великолепен в те дни, когда мы обнаружили, что никто не сможет
больше сидеть на наших  лицах,  потому что у нас были бабки, и мы наконец-то
могли их тратить, и наш мир был нашим миром, таким, каким мы хотели, и мы не
стояли на чьих-то ступенях, выклянчивая мед, наверное.
     Я встал со стула, пошел и  встал  возле  окна этого дряхлого  магазина,
прижался к стеклу так сильно, что казалось,  я  был там, снаружи, подвешен в
воздухе над  городом, и  я поклялся Элвисом и  всеми святыми,  что  этот мой
последний тинэйджерский год  будет настоящим безумием. Да,  черт возьми, что
бы там  ни  было, этот  последний  год подростковой мечты  я  отдам  кайфу и
фантазии.
     Но  мое  спокойствие  было  нарушено  шумом, доносившимся  от  Уизарда,
спорившего с каким-то стариканом за стойкой бара.
     Я  должен  пояснить, что Уиз  испытывает  ко  всем  старикам  такую  же
ненависть, какую психопаты испытывают к евреям, иностранцам или цветным, так
оно  и есть, он  ненавидит всех, кто  не тинэйджер,  кроме сперматозоидов  в
коротких  штанишках  и  девочек,  которых,  я думаю,  он рассматривает,  как
расцветающих тинэйджеров. Уизу  просто  не нравились  те,  кому  было больше
двадцати, и он  не  упустил бы ни  одного шанса,  чтобы застыдитьстариков за
крашеные корни их волос, и громко горланить гимн подросткового триумфа.
     Уиз  обладал  искусством  зацепить бедных налогоплательщиков  за живое.
Даже  с того места, где стоял я,  было видно,  что лицо бармена было бледным
как  бифштекс, и когда я подошел ближе, я услышал, как  этот четкий, низкий,
сухой голос Уизарда сверлил его.
     - О, я думаю, тебе недоплачивают тут, парень, вот в чем  твоя проблема.
Не нравится тебе работать тут с этими старыми клушами.
     - Вам бы лучше успокоиться и прекратить это, - сказал старикан.
     Уизард повернулся ко мне.
     - прекратить это! -  говорит он, - только послушай! Этот раб говорит на
настоящем старинном диалекте из Моей Прекрасной Леди.
     Тактика  Уизарда заключалась в  том, чтобы раздразнить  врага до  такой
степени,  чтобы  тот  ударил  его,  что  всегда  вызывает жалость  у  других
стариков, в особенности  прирожденных  тетушек, которые  становятся  на  его
сторону и  раскалывают  анти-подростковый лагерь.  Это из-за  того, что  Уиз
маленький,  и кажется  таким слабым  и  юным. Часто у  него  это получается,
потому что,  скажу  я вам,  он совершенно бесстрашен, законченный, порочный,
грязный  кулачный  боец,  и терпит  крах лишь иногда, когда над ним смеются,
из-за чего он с ума сходит от злости.
     Этот спор, как я и ожидал, разгорелся из-за счета, который Уизард будет
опротестовывать всегда, если он в духе - даже  из-за чашки чая. И  зачастую,
даже если  его карманы набиты деньгами, он будет вести себя,  как скряга,  и
заявит  им "ну, так, мол, и так,  у  меня нет  денег, что  вы  будете с этим
делать? "
     И  это  притом,   что   левый  карман  его  пиджака  Континентал  набит
банкнотами, и это видно окружающим, но его лицо  столь свирепо, с выражением
"иди-и-убей-меня", что оно пугает  не  только их, но даже и меня. Это обычно
срабатывает, потому  что ему говорят, чтобы он убирался  к  чертовой матери,
что он и сам собирался сделать по  собственному желанию. Как будто он только
что  съел обед  из восьми блюд  и заплатил  за него,  а не  просто схитрил и
увернулся от оплаты счета.
     Я расплатился за него, и Уиз не был против, просто смеялся своим  ха-ха
смешком, когда мы спускались по белоснежно-серебряной металлической лестнице
.
     - Парень, - сказал он, - ты прирожденный взрослый, с твоей традиционной
внешностью, ты ждешь не дождешься, когда заведешь семью.
     Я разозлился на него, но ответил:
     - Не  будь таким, Уизард. Мы же знаем, что  ты при бабках, так зачем ты
устроил весь этот маскарад?
     Это действительно было так - я говорю о том, что он был при  деньгах, -
потому что Уиз, несмотря на свои нежные годы, был сутенером номер один среди
своих сверстников в столице, гением сводничества объекта А с Б и vice versa.
И если уж на то  пошло, тов том случае, когда у кого-нибудь  есть что-нибудь
на  продажу,  а  кто-то  другой  страстно  хочет это  получить, у  Уиза  был
великолепный  инстинкт, помогавший  ему  разыскать  их обоих и свести друг с
другом.  Но,  вы можете  возразить,  для  этого существуют магазины,  что  в
принципе верно. Однако существуют  они  не для обмена тем товаром, в котором
заинтересованы клиенты  Уизарда и который,  как вы могли  догадаться, был не
таким уж легальным. И когда я говорю "товар", то я имею в виду услуги такого
вида, из-за  которых вы могли бы назвать Уиза  сутенером, или, если  хотите,
сводником, хотя его это совершенно не волнует.
     Я удивлялся, как  Уизард  умудряется  оставаться безнаказанным,  потому
что, в конце концов, он имеет дело с проститутками мужского и женского пола,
которые должны  быть опытнее его и, безусловно, сильнее. Но он справляется с
ними отлично - так что даже гордится тем, что он почти ребенок. И занимается
он этим, потому что понял довольно рано то, что большинству ребят не удается
понять никогда и что я сам пытался понять  несколько лет - на самом деле это
не доходило до  меня  до  прошлого  года,  когда  уже  было  слишком  поздно
использовать  свои  знания,  -  а именно то, что молодежь  имеет силу, такую
божественную   мощь    прямо   от    самой   матери-природы.    Все   старые
налогоплательщики  знают  это,  безусловно, потому что  они вспоминают  свои
собственные чудесные подростковые дни, но они так завидуют нам, они скрывают
этот факт и передают шепотом друг другу. А что касается мальчиков и девочек,
милых  молодых абсолютных новичков, я  порой думаю, что  если  бы они только
знали  этот факт,  этот очень  простой факт, а именно, -  сколько мощи у них
есть на самом деле, тогда бы они смогли за  одну ночь подняться и поработить
старых налогоплательщиков, всю  их чертову  кучу, - даже если те исчисляются
миллионами  и сидят  на важных местах. И  я думаю,  что из-за того,  что Уиз
понял  это  один,  а   не  вместе  со  всеми  остальными  двумя   миллионами
тинэйджеров, которые, как говорят, существуют по всей стране, - именно из-за
этого он и был таким кислым, как генерал над ленивыми  отрядами, которые  он
сам не может вести в битву.
     "Он весь огромный мир прибрал к своим рукам!
     Он всех мерзких деревенских торговцев прибрал к своим рукам!
     Он... "
     Это  Уизард  напевал  свою  версию  номера Лондонского Лори. А  так как
площадки лестницы были сделаны, наверное, из фанеры, то громкое и четкое эхо
разлеталось вверх и вниз по пролетам, что изумляло крестьянок, которые несли
свои покупки домой.
     - Спокойнее, - сказал я, кладя свою руку на плечо Уизарда.
     Он отбросил ее и уставился на меня, как будто я  был тем, чем  на самом
деле являлся в тот момент - его смертным врагом.
     - Не трогай меня! - сказал  он, если можно назвать это "сказал", потому
что лучше всего подошло бы "просипел".
     - Ладно, парень, - ответил я, мысленно умывая руки.
     Мы вышли из стеклянных дверей, попав в абсолютно  великолепный июньский
день, какой бывает лишь у старой шлюхи Лондона, правда, совершенно случайно.
Уизард стоял, глядя на меня, как будто размышляя - то  ли оскорбить меня, то
ли прекратить холодную войну между нами.
     - Пойми, Уиз, - сказал я ему. - По своей природе  я не являюсь помехой,
просто я  думаю,  что  если  ты будешь продолжать идти этим путем, то убьешь
себя, о чем я сожалел бы.
     Похоже,  ему это  понравилось, и  он  улыбнулся. А  когда  малыш Уизард
прекращает  обороняться,  это  действительно  чудесно,  потому что  на  тебя
смотрит  на  самом деле  очаровательный мальчик  без гримасы острого лезвия,
хотя бы на мгновенье. Но он ничего не сказал мне.
     - Мне нужно пойти встретиться с Сюзетт, - сказал я ему. - Я слышал, что
у нее есть клиент для меня.
     - Тебе должно нравиться  это, - ответил Уизард, - после всего того, что
ты потратил на оплату моих счетов.
     - Ты противное маленькое создание,  Уиз, - сказал я. - Удивительно, что
тебя не использовали для каких-нибудь экспериментов.
     -  До  встречи,  - попрощался  Уизард.  - Пожалуйста,  передай всю  мою
ненависть малышке Сюз.
     Он подозвал  кэб, потому  что Уиз  ездит только в такси, и скорее будет
идти  пешком многие мили,  чем использовать  общественный транспорт,  хотя я
знаю, что иногда он ездит на автобусе по ночам. Он долго спорил с водителем,
пока не  сел  в машину - кажется, Уизард пытался уговорить его оставить одну
дверь открытой,  чтобы  летний ветерок мог развевать его натуральную светлую
прическу под Марлона Брандо во время пути.
     Ноя не мог дожидаться, чтобы увидеть, добился он своего или нет, потому
что,  имея  дело с  Сюзетт, ты должен приходить  точно в  условленное время,
потому что если  она  увидит  хоть  одного Пика, который  ей понравится, она
сразу же встанет и пойдет за ним вслепую, хотя я могу сказать о ней, что она
сидит  на месте так,  будто ее  задница  приклеена к стулу, пока не подойдет
назначенное время встречи, даже если мимо пройдет Гари Белафонте. Кстати, ее
имя, Сюзетт,  дали  ей  потому,  что один  ее любовник Пик  назвал  ее  так,
оглядывая голодным взглядом с головы до ног, особенно ног. Этот Пик, парень
     из Французского Габона, сказал  ей:  "Cherie, ты  моя Crepe  Suzette, я
тебя съем". Что он, несомненно, и сделал.
     Дело в том, что эта сладкая семнадцатилетняя малышка Сюзетт помешана на
Пиках. Я часто  объяснял ей, что для  того,  чтобы показать, что  ты -  друг
цветных, и ты свободен от  расовых предрассудков  и всей этой лажи,  тебе не
нужно  приводить каждого  Пика домой, и тащить  его  в постель. Но Сюзетт не
испытывает  по этому  поводу никакого  стыда,  наслаждается  жизнью  и,  что
естественно, пользуется большой популярностью среди мальчиков. Она не делает
никаких  денег из своих поступков, потому что, даже  если  бы  она и  хотела
этого, Пики  не дают  ей ничего.  Не потому  что у  них  нет  денег  или они
прижимистые,  а   потому,   что   каждый  Пик  считает,   несмотря   на  все
доказательства обратного (а их куча), что любая женщина  жаждет сопровождать
его.  Вот поэтому бедняжке Сюз, хоть она и является красавицей номер один на
Балу Задавак, приходится каждый день усиленно трудиться в доме моды. Кстати,
именно поэтому я и нуждаюсь в ней.
     Теперь я должен разоблачить источник своих доходов, довольно необычный.
Не то чтобы  я не пробовал работать на  так называемой  "постоянной работе",
как физической, так  и умственной, но каждая работа, которую я получал, даже
хорошо  оплачиваемые  (онибыли  физические),  не соответствовала двум вещам,
которые  я  рассматриваю  как  абсолютно  необходимые  для  приятной  жизни.
Вытащите  карандаш, пожалуйста, и запишите их: номер один -  работать, когда
захочешь ты сам, а не кто-то другой, и номер два, - даже  если ты  не можешь
каждый день делать большие деньги, работа должна позволять делать их иногда.
Другими словами, ужасно жить без надежды.
     Так что  я  фотограф:  улица,  праздничный парк, студия,  артистические
позы,  а иногда, когда мне удается найти клиента, порнографические.  Я знаю,
это  возмутительно,  но  наносит  вред  только психам, моим  клиентам, а что
касается парней, которых я использую  в качестве моделей, они  бы делали это
просто так, для смеха, если бы я не платил им небольшой процент. Иметь такую
работу,   как  у  меня  -  значит,  не   принадлежать   к   обществу  лохов:
преобладающему  большинству  эксплуатируемых   порядочных  людей.  По-моему,
человечество  делится на две  половины: лохи и  не лохи. Возраст, пол и цвет
кожи  здесь ни при чем  - либо  ты родился лохом, либо  нет,  и что касается
меня, то, надеюсь, я принадлежу к последним.
     Теперь вы понимаете, почему я иногда трачусь на звонок  Сюз. Ибо она во
время работы  в доме моды встречает кучу странных персонажей  среди  папиков
или  девчат, которые одеваются там,  и ведет себя  как мой агент, получая от
них заказы на  мои порнографические снимки, сдирая с меня комиссионные до 25
процентов. Так  что  знайте:  Сюз  - умная  девчонка,  и, без  сомнения, это
потому, что  она не  чистокровная англичанка,  но  частично  и  гибралтарка,
частично  шотландка и  частично еврейка, из-за  чего, наверное, я  с  ней  и
сошелся.  Я полагаю,  что во мне течет  немного еврейской крови из вен  моей
матери - в любом случае, мне делали обрезание.
     Я  нашел Сюз в кофейном баре Белгравии, прямо  около  места ее  работы,
одного из тех странных варьете, под названием Последние Дни Помпеи. Оно было
создано так, чтобы именно это и изображать - каменные сиденья  в затемненных
углах,  развалившийся колодец в  центре  и мумифицированный римлянин в стене
для прикола, я осмелюсь так выразиться. Сюз давала остыть своему  cappuccino
и откусывала сливочный сыр и бутерброд с корнюшоном, ибо Сюз  никогда не ест
днем, так как онапредрасположена  к полноте,  что мне  нравится. Однако  она
наверстывает упущеное огромной тарелкой курицы с бобами, которую она готовит
для своих гостей Пиков.
     - Привет, дорогой, - сказала она.
     - Привет, милая, - ответил я.
     Мы слышали, что  так приветствовали друг друга две кинозвезды в фильме,
который  мы смотрели  вместе давным-давно, в те дни,  когда у нас с Сюз были
спокойные отношения.
     -  Как  мальчики?  -  спросил я ее, садясь напротив и касаясь ее своими
коленямиподэтим крошечным столиком.
     - С мальчиками, - сказала она, - все в порядке. В порядке.
     - До сотого уже дошла? - спросил я ее.
     - Нет, до сотого пока нет, - ответила  Сюз, - еще  нет, нет, не  думаю,
ста нет.
     Я заказал себе мороженое-ассорти.
     -  Ты когда-нибудь думала о  том, чтобы выйти  замуж за кого-нибудь  из
них? - спросил я ее раздраженно, как обычно соскальзывая на язвительный тон,
захватывающий меня всегда, когда я начинаю разговор о личной жизни Сюз.
     Она выглядела сонно,  хотя  на самом деле просто  подкрасила  ресницы в
стиле итальянской звездочки из кабаре.
     -  Если  я когда-нибудь  выйду  замуж, -  сказала она,  - я сделаю  это
исключительно для своей оригинальности. Это будет очень выдающийся брак.
     - Значит, не с Пиком.
     - Нет, не думаю.
     Она сделала маленькое гнездышко в белой пене своего cappuccino.
     -  Кстати,  у  меня  уже  есть  предложение.  Или   нечто,  что   можно
рассматривать как предложение.
     Она остановилась и посмотрела на меня.
     - Продолжай, - сказал я.
     - От Хенли.
     - Нет!
     Она кивнула и опустила глаза.
     - От этого ужасного старого педераста! - простонал я.
     Я должен объяснить, что Хенли - дизайнер одежды, на  которого  работает
Сюз, и он достаточно стар, чтобы быть ее тетушкой,  и  ничем  другим,  кроме
тетушки.
     Сюз посмотрела на меня злым и обиженным взглядом.
     -  Хенли, - сказала она, -  возможно,  и  извращенец,  но  у него  есть
особенность, оригинальность.
     -  Конечно, у него есть это! - закричал я. - О, конечно, у него с  этим
все в порядке!
     Она сделала паузу.
     - Наш брак, - продолжила она, - будет бесполым.
     - Еще бы! - проорал я.
     Я свирепо уставился на нее, подыскивая убийственную фразу.
     - И что скажет Мисс Хенли, -  вновь  закричал я, - когда  тысячи Пик