Ольга МИЛЕНИНА 
   ВОЛЬНЫЙ СТРЕЛОК 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
Анонс 
 
   Преуспевающий банкир погибает при загадочных  обстоятельствах...  Что
следует из этого для  молодой  журналистки?  Быть  может,  шанс  сделать
громкую статью? Ее  отговаривают.  Ей  дают  советы  -  зачастую  больше
похожие на угрозы. Но кто может остановить сильную женщину, уверенную  в
своей правоте? Она ищет. Ищет мотивы, свидетелей, улики. Ведь должны  же
существовать хоть какие-то  доказательства  убийства...  если,  конечно,
убийство все-таки было. Но - было ли?..
 
Глава 1 
 
   ...Кажется, мне снилось что-то очень приятное.
   Может быть, бутылка  хорошего  красного  вина,  густого  и  терпкого,
упрятанного в темный кусок стекла с яркой этикеткой. А может быть, стол,
заставленный  блюдами  итальянской  кухни,  остро  пахнущими   чесноком,
оливковым маслом и базиликом,  -  и  обязательно  пирожными,  желательно
разными. А может быть, мужчина. А может, все  вместе  -  секс,  а  после
вкусная еда,  сладкое  и  бутылка  вина.  Разве  можно  придумать  более
заманчивую картину?
   В общем, не знаю, что именно это было. Но в любом  случае  что-то  из
вышеупомянутого - потому что вряд ли что-то еще  могло  вызвать  у  меня
такое сладкое ощущение и радостную улыбку по пробуждении. А  когда  меня
разбудил телефон, я точно улыбалась - широко, достаточно по-идиотски.
   - Все спим? - Голос на том конце  не  дождался  даже  моего  хриплого
"алло". - Нормальные люди давно на работе - а звезды, естественно, спят.
Между прочим, планерка уже закончилась - вспоминали там тебя, звезда  ты
наша!
   Наташка Антонова, первый зам главного редактора, как всегда язвила  -
обычная ее манера разговора со  всеми.  Даже  со  мной  -  старой  своей
подругой, с которой работает бок о бок в  одной  газете  вот  уже  почти
одиннадцать лет.
   Правда,  в   моем   случае   к   обычной   Наташкиной   язвительности
примешивается одна древняя история, которая имела Место восемь лет назад
и после которой она меня стала ревновать к  главному.  Не  скажу,  чтобы
безосновательно - но в любом случае все было несерьезно, как и  положено
в газете, и длилось очень недолго.
   Но тем не менее ревность в ней осталась - и до сих пор прорывается  в
ее тоне почти всякий раз, когда она со мной разговаривает.
   Я к этому привыкла -  и  потому,  не  реагируя  на  ее  слова,  молча
дотянулась до пачки "Житана" без фильтра и прикурила. А потом,  все  еще
не слишком хорошо соображая, подумала,  что,  наверное,  выгляжу  сейчас
максимально отвратительно - голая девица, абсолютно сонная, с  сигаретой
в зубах, с дебильной улыбкой на лице с размазанной  косметикой  вряд  ли
может быть  эстетичным  зрелищем.  Хорошо,  любоваться  им  некому.  Уже
некому.
   - Никак проснуться не можешь, Ленская? С  похмелья  небось  и  еще  и
мужик рядом? Ну отвечай - мужик? -  В  Наташкином  голосе  был  упрек  -
потому что она сама уже ответила на  этот  вопрос.  И  наверняка  думала
сейчас про себя, что некоторые настолько обнаглели, что  позволяют  себе
развлекаться с мужчинами и спать допоздна в ущерб работе -  в  то  время
как другие, куда более сознательные и  целиком  отдающие  себя  любимому
делу, просто не имеют времени на личную жизнь.
   - Что за мужик - где подцепила?
   - Да не один, Наташ, - трое их. А, даже  четыре,  чего-то  я  его  не
заметила,  четвертого,  маленький  он   какой-то.   -   Я   поморщилась,
затягиваясь  крепким,  особенно  отвратительным  на   голодный   желудок
"Житаном". Думая, что она прям прозорливица -  мужчина  в  моей  постели
этой ночью действительно был, но ровно в Девять утра  ушел.  И  спиртное
было - и в ночном клубе, куда он меня пригласил, и дома потом, - хотя от
бутылки-полутора хорошего вина никакого похмелья у меня нет  и  быть  не
может. - Так кто там поминал-то меня на планерке?
   -  Главный,  естественно.  -  Наташка  снова   стала   деловитой.   -
Интересовался, где его любимый спецкорреспондент обретаться изволит -  и
какой очередной сенсацией планирует  в  ближайшем  будущем  осчастливить
родную газету.
   Вот по этому поводу  и  отрываю  звезду  российской  журналистики  от
драгоценного сна...
   - Имей совесть, Антош, - первое апреля позавчера было, - произнесла с
вялым, полусонным укором, давая Наташке понять, что ей  не  стоило  меня
будить по такому поводу. - Я, между прочим, только во  вторник  материал
сдала, а сегодня еще пятница. Имею я право отдохнуть, как ты думаешь?
   - Трахаться поменьше, надо по ночам - и вставать  пораньше  и  газеты
читать, -.холодно парировала .Наташка.  -  Вышел  твой  материал.  Шефу,
между  прочим,  звонили  уже  тобой  обиженные,  опровержение  требовали
напечатать, судом грозят. Как обычно - ты пишешь, он отдувается...
   Я молча затянулась, не замечая деланной  озабоченности  в  Наташкином
голосе. У меня всегда все чисто - если уж пишу, то  только  когда  факты
есть.
   Голые, из пальца высосанные сенсации - не мой  профиль,  и  это  всем
прекрасно  известно.  А  что  касается  телефонных  протестов  и   угроз
обратиться  в  суд  -  так  почти  по  каждому  моему  материалу   такое
происходит. Не нравится почему-то  людям  мое  творчество  -  вот  какая
незадача.
   - Сережа на планерке тебе дифирамбы пел,  когда  номер  разбирали,  -
неохотно признала Антонова после некоторой паузы. - Все, мол, в  дерьме,
одна Ленская в белой шляпе.  Газета  дрянь,  материалы  скучные,  срочно
представьте план на две недели вперед  и  чтобы  в  каждом  номере  была
ударная статья. А лучше две.
   Так что давай выкладывай - когда сдашь и что за тема?
   - Ну соберусь сейчас, приду - загляну к нему, - начала было, но  меня
оборвали.
   - Уезжает он через полчаса - а мне план ему представить надо. Он  мне
в приказном порядке - чтоб Ленская заранее тему сообщила. А то, говорит,
белокурая наша бестия как диверсант в тылу врага - ходит по  этим  тылам
сколько сочтет нужным, что  творит,  одной  ей  известно,  а  потом  как
выложит, так хоть стой, хоть падай. Ну давай, Юлька, не тяни!
   Легко сказать - не тяни. У меня даже ни одной четкой идеи не было.
   Имелся как всегда, пяток - десяток сюжетов - но ни  с  одним  из  них
полной ясности не существовало. Где-то нужно немного  подождать,  где-то
фактуры не хватает,  где-то  копать  нужно  всерьез,  где-то  свидетелей
искать, да еще и разговорить их надо, помимо того, что найти. И ни одной
наводки. Ни писем  никаких  подметных,  ни  звонков  от  доброжелателей,
готовых слить компромат на кого-нибудь известного, - полный ноль.
   Нет, вариантов, конечно, много - от  незаконных  поборов  в  школе  и
взяток в военкоматах до воровства на столичном автозаводе  и  похождений
депутатских помощников, - но для меня мелковато, да и скучно мне  такое.
Мне надо, чтобы тема цепляла. Бывает, на ерунду  какую-нибудь  наткнусь,
ляпнет кто-то где-то  что-то  или  заметка  крошечная  в  другой  газете
проскользнет - а у меня сразу  предчувствие  появляется,  что  из  этого
можно суперматериал сделать. Но сейчас...
   - Наташ, сплю я еще, - призналась честно, больше всего желая повесить
трубку и вернуться обратно в тот сладкий  сон  -  которой  казался  куда
слаще невыспавшейся, пропахшей "Житаном" реальности. - Планы есть  -  но
думать надо.
   Вот посплю еще - может, чего в голову и придет. Или в контору  приду,
на телефоне посижу, газеты полистаю...
   - Шеф ждет, Ленская, - сухо напомнила Наташка, вдруг  вспоминая,  что
она первый зам, а значит, обязана быть строгой и неумолимой.  И  никакие
личные отношения роли играть не должны. - Тебя-то не было сегодня - а  я
от Сережи выслушала по полной программе. За тебя в том числе - расскажу,
когда заявишься.
   Все, даю тебе две минуты, и трубку не вешай - сиди и думай. Поняла?
   Я дотянулась до пачки, закуривая  вторую  "житанину",  огляделась  по
сторонам, словно рассчитывая наткнуться  взглядом  на  идею.  Но  ничего
такого не увидела вокруг. В комнате привычный для меня и  неудивительный
при моей жизни и натуре бардак,  но  никаких  следов  сенсаций.  Кровать
изжевана и пуста, в углу у музыкального центра куча дисков, чьи  обложки
вряд ли на что-нибудь меня натолкнут, шкаф с  вещами  закрыт,  туалетный
столик завален, но только косметикой, белые  стены  густо  испещрены  не
идеями, но синими, красными, зелеными  и  желтыми  пятнами  -  результат
моего, так сказать, творчества  в  качестве  несостоявшегося  дизайнера,
регулярно преображающего собственное жилище. Вот и все, пожалуй.
   И в голове такой же хаос. Смутные обрывки сна, неровные клочки  идей,
бесформенные кляксы мыслей.
   - Ну? - Наташка была неумолима, видно, главный и вправду разошелся  и
она боялась не выполнить его приказ. На него находит иногда  -  и  я,  в
общем, понимала ее состояние. Хотя она мое - нет.
   - Ну есть кое-что,  -  произнесла  неуверенно,  не  зная  точно,  чем
закончится фраза. - Не по телефону, конечно...
   - Юлька, мне из-за тебя голову открутят -  а  она  мне  нужна,  между
прочим.
   В голосе Наташки был дружеский укор, а не начальнические нотки.  И  я
выхватила из хаоса  первое,  что  попалось  под  руку,  -  понимая,  что
попалось совсем не  то.  Нечто  совершенно  неконкретное,  просто  кусок
информации, который вчера показался мне любопытным - но не более того.
   - В общем, это расследование, - ляпнула решительно, говоря себе,  что
тему потом можно перезаявить, ничего страшного - а сейчас главное,  чтоб
меня оставили в покое. - Тут вчера информация проходила, что банкир один
умер.
   Ума-тов, Улетов... нет, Улитин. Вот хотела покопаться...
   - А что тут копаться - ну умер и умер. - Наташка была разочарована  и
недовольна, кажется,  справедливо  подозревая  меня  в  желании  от  нее
отвязаться. - Ладно если бы убили - а то...
   - Во-первых, ему было всего тридцать три - а не  мне  тебе  говорить,
как банкиры пекутся о своем драгоценном здоровье, - выговорила  медленно
и весомо, стремясь придать своим словам как можно больше убедительности.
- А во-вторых...
   Ты слышала, чтобы хоть один банкир умер сам?
   - Да вроде нет, - после некоторого раздумья выдавила из себя Наташка,
кажется, сраженная вескостью моего довода - хотя надо  признать,  что  я
была сражена не меньше ее, не ожидала от себя столь глубокого  афоризма.
- Так ты думаешь...
   - Да что тут думать?!  -  уронила  категорично.  -  Банкиры  сами  не
умирают.
   А теперь отстань...
   Когда я забралась обратно в постель, на губах у меня была все  та  же
дебильная улыбка - которую я хранила как пропуск в тот сладкий  сон,  из
которого меня вырвали. И стоит его предъявить, как. меня тут же  впустят
обратно - туда, где нет планерок, летучек и сенсаций, где нет  торговцев
воздухом и бандитов, врущих политиков и  проворовавшихся  чиновников.  И
покойных банкиров, кстати, тоже. И еще там нет предложений взять  деньги
за отказ от темы или рекламную статью, нет угроз по телефону и  в  лицо,
нет недвусмысленных намеков на неприятные последствия.
   В общем, это тот мир, который  совсем  не  похож  на  мой  -  который
девственно-наивен, розово-чист, по-детски невинен. И потому, несмотря на
всю свою приятность, ужасно скучен. И может, по  этой  причине  я  сдала
пропуск и, сев рывком, вернулась обратно в реальность.
   Потому что тут куда веселее...
   Стрелка весов замерла  на  отметке  шестьдесят  пять.  Заставив  меня
непонимающе покачать головой.
   Я оглядела себя удивленно - а потом и их. Сломались, что ли?  Я  ведь
только после душа, голая, и нет на мне одежды, которая могла  бы  весить
пять кило - если такая тяжеловесная одежда вообще существует, водолазный
костюм и бронежилет не в счет, естественно.  А  украшения  -  достаточно
скромные и немногочисленные - тянут граммов на сто, может, и то вряд ли.
   Ну конечно - вода! Я только  вылезла  из  ванны,  а  так  как  всегда
ненавидела вытираться, я мокрая  вся  насквозь,  на  мне  ж  черт  знает
сколько воды!
   Мысль успокоила на мгновение, и я решительно стащила с никелированной
сушилки полотенце и, вытершись яростно, встала обратно на белый  плоский
квадратик. С недоумением отмечая, что вешу по-прежнему  шестьдесят  пять
килограммов.
   Ну просто хамство - пытаться с самого, можно сказать, утра  испортить
мне настроение! Ничего, что  уже  двенадцать  -  раз  я  только  встала,
значит, еще утро. И тут такой пассаж. Не то чтобы я жутко расстроилась -
к внешности я  отношусь  не  слишком  трепетно,  некогда  мне  особо  ей
внимание уделять, она сама о себе заботится.  Занимается,  так  сказать,
саморегулированием. Но все же немного неприятно. Совсем чуть-чуть.
   Рост у меня ровно сто шестьдесят восемь сантиметров. И  кто-то  шибко
умный - кто всегда представлялся мне неимоверно худым, комплексующим  по
поводу своей худобы человеком, ненавидящим тех, кто  не  гремит  костями
при  передвижении  и  кому  мягко  сидеть   благодаря   слою   жирка   в
соответствующем месте, - высчитал, что при таком росте весить  я  должна
пятьдесят восемь кило. Меньше можно, больше нельзя. Две недели назад  я,
кажется, весила шестьдесят один с половиной -  и  это  тоже  ничего.  Но
шестьдесят пять...
   Я презрительно покосилась на лживые весы. Обещая  им,  что  если  они
обманут меня и завтра, я выкину их и заменю на новые,  которые  окажутся
поумнее и не будут меня гневить. А потом босиком  пошла  в  прихожую,  к
большому, во весь мой рост,  зеркалу.  И  удовлетворенно  отметила,  что
вроде все как всегда.
   Маленькие жирненькие грудки совсем не выросли и торчат себе  довольно
дерзко для моих почти двадцати восьми лет. Попка, по-прежнему  смотрящая
вверх, не обрюзгла и не опала к пяткам. Может, ляжки стали чуть потолще,
так это нестрашно - я все равно ношу обтягивающие джинсы, а  раз  в  них
влезаю, значит, все в порядке. И намек на животик,  похоже,  появился  -
такой легкий, но предметный намек. И складки имеются, если нагнуться.  А
так все очень ничего.
   "Да не очень ничего, а просто супер!" - поправила себя с улыбкой. Для
моего возраста да с моим образом жизни - действительно супер. Ну вены на
ногах проступили кое-где - так это значит всего лишь, что  у  меня  кожа
тонкая, мне это в плюс опять же. Да и под джинсами не видно никаких вен,
и в постели тоже - в последнее  время  я  начала  надевать  чулки  перед
сексом. Партнеры мои, кстати, от этого в полном восторге -  им  кажется,
что я  специально  этакий  декадентски-порочный  образ  роковой  женщины
создаю.
   Так что все супер. Ну а то, что поправилась - так никто пока этого не
замечал, кроме чертовых весов. Тем более, если честно, вес  у  меня  все
время гулял и худобой я никогда не отличалась. Я  всегда  такой  была  -
жирненькой, плотненькой, пухленькой,  не  знаю,  как  точно  сказать.  И
всегда пользовалась вниманием - может, не повышенным, но с меня хватало.
   И тот, кто уехал от меня сегодня утром - кажется, ему не  показалось,
что я слишком много вешу, кажется, он пребывал  в  жутком  восторге.  По
крайней мере об этом свидетельствовало его поведение - и ночью, и утром,
что еще важнее. Я, правда, пребывала в полубессознательном  состоянии  -
но  отметила  наличие  эрекции,  от  которой  не  стала  его  избавлять,
притворившись крепко спящей. Потому что не хотела, чтобы он меня видел с
размазанной косметикой. А то, что мужчина желает тебя еще и утром, - это
лучший комплимент, на мой взгляд. Хотя он его и словами подкреплял -  но
для меня эрекция куда более весома.
   Так что я сказала себе, что черт с ними, с лишними килограммами. Хотя
все равно хамство - если учесть, что диета моя  в  основном  состоит  из
кофе и сигарет. Ем-то один раз в  день  -  редко  когда  два.  И  поздно
вечером притом, соорудив что-нибудь быстро из того,  что  есть  дома.  А
дома есть  запас  пасты  -  итальянское  название  того,  что  по-русски
некрасиво именуют макаронными изделиями, -  закупила  в  прошлом  месяце
сразу три пятикилограммовых упаковки в своем любимом итальянском оптовом
магазине.  И  для  соуса  всякие  компоненты   -   маслины,   оливки   и
консервированные  помидоры  в  гигантских  банках.  И  оливковое  масло,
разумеется, - какое же итальянское блюдо без  оливкового  масла?  И  еще
есть дома круг итальянского же сыра пармезан, которым положено эти самые
спагетти посыпать. Дорогой, гад, - но концепция превыше всего.
   Вкусно поесть я всегда любила -" хотя до того, чтобы готовить долго и
вдумчиво, руки не доходят, это я на  будущее  отложила.  Но  за  полчаса
приготовить соус из консервированных помидоров  с  луком  и  чесноком  и
базиликом, сварить спагетти и потереть кусочек сыра - это мне вполне  по
силам. Равно как и изредка побаловать себя чем-нибудь более сложным типа
лазаньи или домашней пиццы.
   Да, еще в мою диету входит вино - оно, как и кофе и сигареты, одна из
главных ее составных частей. Красное  итальянское  вино  в  пятилитровых
упаковках, которое я закупаю все в том же итальянском супермаркете - там
куда дешевле, чем в магазине, и есть стопроцентная  гарантия,  что  вино
качественное и не испорченное неграмотным хранением. Конечно, может, это
не очень престижно - пить дешевое молодое вино из пакета,  втиснутого  в
картонный прямоугольник, - но меня устраивает. И опять же по средствам -
что при моей скромной зарплате немаловажно. И опять же не надо бегать по
магазинам, чтобы гарантировать себе к обеду традиционный бокал вина.
   От вина, правда, не толстеют. Равно как и от  кофе,  который  я  тоже
закупаю впрок, килограммов по десять. И от "Житана", за которым совершаю
регулярные набеги на оптовый рынок у  Киевского  вокзала.  От  спагетти,
впрочем, тоже - средиземноморская кухня" с  читается  самой  полезной  и
сбалансированной  в  плане  калорий.  Значит,  виновато  сладкое  -  без
которого я не могу. Сахар в кофе и обязательное пирожное или два в  день
- это, увы,  неизбежно.  С  детства  люблю  сладкое  -  и  с  годами  не
изменилась.
   "Что ж, пора  начинать  новую  жизнь,  -  сообщила  себе,  отходя  от
зеркала.
   - С завтрашнего дня и начнем. Нет, лучше с понедельника. Еще лучше бы
с первого мая - значимее как-то, - но это еще почти четыре недели ждать.
Так что придется с понедельника. Овсянка на воде по утрам, творог днем и
стакан кефира вечером - вот все килограммы и уйдут быстренько. И курение
сократить - пачку в день вместо двух - и заняться наконец  физкультурой,
тренажер купить какой-нибудь. O'кей?"
   Я так часто себя обманываю - и что самое смешное, всякий раз удается.
   Хотя, произнося нравоучения, адресованные самой себе,  и  обсуждая  с
собой планы на новую жизнь, я прекрасно знаю, что ничего  не  изменится.
Потому что я привыкла жить так, как живу, и ничего  не  хочу  менять,  и
меня все устраивает - более чем.
   Обилие косметики на туалетном столике, за который села, вернувшись из
прихожей, - это тоже связано с вечно живущими во мне и  столь  же  вечно
неосуществляемыми планами на новую жизнь. Как минимум половина всех этих
разнообразных кремов, гелей, пудр и  прочих  якобы  чудесных  средств  -
таящих так  и  не  познанное  мной  волшебство  в  тюбиках,  флаконах  и
коробочках, - наверное, уже пережила срок годности. А я  ими  так  и  не
попользовалась - хотя и собиралась.
   Но похоже, что все, что мне нужно для ухода за собой, - это  лак  для
ногтей, контурный карандаш для губ, стойкая помада и  тушь  для  ресниц.
Можно еще в принципе подвести веки - но это редкое занятие, на это  надо
желание и время.
   А так - пятнадцать минут, и все дела. И  две  минуты  на  прическу  -
специально стригусь коротко, чтобы не иметь проблем с волосами.
   Свинство, конечно. Тем более что имеется  среди  моих  многочисленных
знакомых хозяйка салона красоты. Когда-то  еще  на  заре,  так  сказать,
кооперативного  движения  я  ей  хорошую  рекламу  сделала  -  абсолютно
бесплатно, искренне восхищаясь  женщиной,  которая  открыла  собственное
дело и