на  него
поглядывая. Надолго подружки не хватит, а своим вмешательством она может все
испортить, потому я на всякий случай заехала ей ногой по лодыжке.
   - Николай Петрович, - ласково попросила я, -  помоги  нам,  пожалуйста...
Как, по-твоему, он раздобыл деньги?
   - Нашел клад, - хмыкнул Козырев. - Сначала  я  подумал,  что  он  зарубил
старуху-процентщицу, как в классическом детективе, но,  так  как  ни  о  чем
подобном в нашем городе не слышно, решил, что это клад.
   - Понятно, - вздохнула я, ибо ответ мне  очень  не  понравился.  До  этой
минуты я лелеяла в душе надежду, что найдется  какое-то  простое  объяснение
появлению у Игоря денег, теперь же выходило: Женьке не  придется  есть  свою
шляпу.
   - Ребенка похитили с целью выкупа? - с ноткой равнодушия  поинтересовался
Козырев, но смотрел пристально.
   - Да, - ответила я.
   - Понятно... - Козырной перегнулся через стол, желая быть к нам  поближе,
и произнес:
   - Кого-то ваш Дунаев здорово огорчил, ибо деньги были немалые. Думаю,  он
в безвыходном положении, а ребенку грозит опасность. Или он заплатит, или...
- Николай  Петрович  развел  руками  и  вновь  откинулся  на  спинку  стула,
мгновенно унесясь в своих мыслях далеко от этого места. Я даже  догадывалась
куда: положение у Игоря безвыходное, а значит, у Козырева есть  шанс,  особо
не напрягаясь, заполучить то, что он хотел. Здорово.
   - Когда он вернул долг? - спросила я, решив, что настроение у него должно
улучшиться и он ответит еще на один маленький вопросик.
   - Вам нужно число?
   - Нет. Сгодится приблизительное время.
   - Два месяца назад. А теперь мой вопрос, услуга за услугу, как говорится.
Откуда у него эти деньги?
   - Если бы мы могли на него ответить, то отыскали бы девочку.
   - И никаких соображений на этот счет?
   - Никаких, - твердо сказала я.
   Выражение глаз Козырева сменилось.
   - Вот и делай людям добро после  этого,  -  хмыкнул  он.  -  Ни  малейшей
благодарности.
   - На том свете зачтутся все  добрые  дела,  -  брякнула  Женька,  которая
физически не могла молчать столь долгое время. Козырев криво  усмехнулся  и,
сграбастав мою руку, вдруг пропел:
   - В любом случае я рад, что мы встретились.
   А вот я совсем не была  рада.  Осторожно  освободив  ладонь,  я  сказала,
кивнув на девицу в углу:
   - Боюсь, что наше общество кому-то здорово действует на нервы. Мы  отняли
у тебя слишком много времени.
   Николай Петрович захохотал,  Женька  хихикнула,  а  я  улыбнулась.  Когда
хохотать мафиози надоело, он заявил:
   - Анфиса, тебе пора открывать сыскное бюро. Налицо  талант  сыщика.  Если
идея тебе приглянулась, стоит  только  сказать  -  поддержку  гарантирую.  -
Спасибо. Я слышала, что частный сыск  -  дело  опасное,  лучше  буду  писать
детективы. - С этими словами я откланялась и пошла к выходу. Женька  трусила
рядом.
   - Что скажешь? - спросила она уже на улице.
   - Чего тут говорить? Боюсь, ты права. Деньги Игорю взять было негде. Вера
ни о каких трудностях не слышала, не то непременно  поделилась  бы  с  нами,
значит, Игорь расплатился с Козырным за счет Инги. Он вор, убийца и  ребенка
не увидит, как собственных ушей без зеркала.
   - Так-то оно так, но чегой-то не правильно...
   - Чего не правильно? - разозлилась я. Час назад она рисковала съесть свою
шляпу, а когда надобность в этом отпала, говорит всякие глупости.
   Женька ответить не пожелала. Мы сели в  машину,  и  Вадим,  не  задав  ни
единого вопроса, полетел по проспекту в сторону моего дома.
   - Завтра заглянем в офис к Игорю, - вздохнула  подружка.  -  Поговорим  с
секретаршей, авось она в курсе, ездил ли ее шеф в Нижний Новгород. Может, он
как-то иначе выкрутился с этим долгом?
   Мне стало ясно: Женьке так же, как и мне, претит мысль о том,  что  Игорь
свистнул деньги, подло подставив некогда  любимую  женщину,  зная,  что  она
вполне может лишиться головы.
   - Но не дурак же он, в конце концов, -  разозлилась  я.  -  Ведь  шустрые
ребята через Ингу легко бы вышли на него и...
   - Акт отчаяния, - пожала плечами подружка. - Мать твою, сколько же дерьма
на свете!
   - Он вернул Козыреву долг? - спросил Вадим, до сей поры молчавший.
   - Вернул, - вздохнула Женька и пробормотала:
   - Позаимствовав у другого...
   Мы подъехали к моему дому, и тут случилось непредвиденное, то есть  я-то,
конечно, как раз могла  предвидеть  нечто  подобное  и,  находясь  в  другом
состоянии, попросила бы Вадима высадить меня вблизи  двора,  например  возле
магазина, и уж, конечно, запретила бы ему  демонстрировать  хорошие  манеры,
выскакивать из "БМВ" и открывать передо мной дверь, но все мои мысли были  о
Дунаеве, и я дала маху. Протянула  Вадиму  руку,  вышла  и  даже  машинально
улыбнулась, поблагодарив его. В тот же момент от нашего подъезда  отделилось
нечто огромное, Вадим  слабо  охнул  и  полетел  в  кусты  по  соседству,  а
громогласный мужнин  вопль  возвестил  о  том,  что  это  он  встречает  нас
собственной персоной.
   - Еще раз увижу рядом с моей женой, ноги выдерну! - В отличие от  Вадима,
в крайнем недоумении трясшего головой в  кустах,  Роман  Андреевич  излишней
воспитанностью никогда не страдал.
   - Ромка! - рявкнула я и ухватила его за руку, сообразив, что, если он еще
раз махнет кулаком, от Вадима мало что останется. - Прекрати немедленно!
   Тут из "БМВ" выпорхнула Женька и заверещала:
   - Ты что ж делаешь, вражина? Он почти что жених  мне.  Я  за  него  замуж
пойду. А на кой черт мне муж без зубов?  Кашей  манной  его  кормить?  Роман
Андреевич нахмурился, заглянул в кусты и спросил настороженно:
   - Правда, что ли, жених?
   - Правда, правда, - ворчала Женька, помогая  "жениху"  подняться,  ткнула
его в бок и потребовала:
   - Скажи ему, не то ведь в самом деле без зубов оставит.
   - Правда, - промямлил Вадим, держась за челюсть.
   - Ну... извини, мужик, - на полтона  ниже  произнес  Роман  Андреевич.  -
Погорячился, знаешь ли...  Терпеть  не  могу,  когда  с  моей  женой  всякие
придурки на машинах раскатывают...
   - Ничего, - кивнул Вадим, не решаясь приблизиться.
   Мне его чувства были понятны, Роман Андреевич  хотя  и  стоит  на  страже
порядка в нашем городе, глядя на  его  физиономию,  в  это  ни  в  жизнь  не
поверишь, особенно если гневаться начнет. Я сама к нему долго привыкала,  да
и сейчас при взгляде на него нет-нет да и вздрогну.
   - Извини, - повторил Роман Андреевич виновато и сделал попытку  отряхнуть
пиджак Вадима, тот слабо дернулся и прикрыл глаза,  мужу  стало  стыдно,  он
вздохнул и предложил:
   - Заходи в гости, посидим, выпьем, о жизни потолкуем.
   Вадиму в гости не хотелось, это было ясно, но Женька, слегка  пихнув  его
локтем, шепнула:
   - Не зли его.
   Он кивнул и вошел в подъезд под руку с  подружкой.  Я  покачала  головой,
глядя на мужа, а он виновато развел руками.
   Вскоре мы уже сидели в нашей просторной кухне и мирно  беседовали.  Вадим
окончательно пришел в себя, говорил Ромке "ты" и про челюсть вроде бы забыл.
Только я подумала: "Хорошо сидим", как Роман Андреевич все испортил.
   - Когда заявление подаете? - спросил он весело.
   - Какое? - пискнула Женька, косясь на женишка.
   - Как какое? Ты ж за парня замуж собралась? Собралась или нет?
   - Ну... собралась, - ответила Женька неуверенно.
   - Так чего тянуть, завтра и идите.
   Вадим начал бледнеть, а Женька заикаться.
   - Что ты, Рома, куда нам торопиться?
   - А чего тянуть, если вы друг другу по душе? А если нет... - в этом месте
Роман Андреевич скроил злобную физиономию и, уставившись на Вадима, возвысил
голос,  -  так  нечего  морочить  голову  бедной  девушке.  Она  мне   почти
родственница, можно сказать, живет здесь, хоть я это и не  приветствую,  так
что подумай, парень.
   Мы разом  уткнулись  в  тарелки  и  замолчали.  Выручил  Вадима  телефон.
Мобильник запищал в его кармане, и он с большим облегчением ответил кому-то,
а потом, не скрывая радости, заявил:
   - Мне срочно нужно на работу. - Перевел взгляд на часы, кашлянул и  пожал
плечами:
   -  Ничего  не  поделаешь,  дела,  вы  ж  сами  слышали:   требуется   мое
присутствие.
   Такого мы не слышали, но возражать не стали.
   Вадим торопливо поднялся  из-за  стола,  а  Ромка  пошел  его  проводить,
бормоча:
   - Да, брат, ну и работа у тебя. Ночь за полночь, а  будь  любезен  ехать,
точно на службе.
   Женька сидела за столом, сверкая глазищами, и едва дождалась  возвращения
Ромки.
   - Ну, вражина! - рявкнула она и погрозила кулаком. - Ты чего ж  мужика-то
напугал? А вдруг бы в самом деле женился? Вот засижусь по  твоей  милости  в
девках и к  вам  перееду.  Хотите  -  удочеряйте,  хотите  -  вместо  собаки
держите...
   - Да  ладно,  -  отмахнулся  Роман  Андреевич,  хоть  и  чувствовал  себя
виноватым. - На что тебе этот бизнесмен? Давай я тебя  с  моим  заместителем
познакомлю, классный парень...
   - Отвяжись, - попросила Женька и  выпила  водочки,  чтобы  унять  печаль.
Ночевать она осталась у нас. Роман  Андреевич  хотел  этому  воспротивиться,
Женька ядовито улыбнулась, и он развел руками.
   Утром, встав с головной болью и в довольно скверном настроении по причине
занудливого моросящего дождя, мы с подружкой выпили кофе и задумались. Идей,
где и каким образом искать Лельку, ни у нее, ни у меня не было.
   - Надо с квартирой разобраться, - почесав затылок, сказала Женька.
   - С какой квартирой? - не сразу поняла я.
   - Вспомни, что Вадим говорил: брат Инги жил на Михайловской.
   - А-а... так, может, он родительскую квартиру продал?
   - Ничего он не продал. Я  по  своим  каналам  узнавала:  старая  квартира
Трусовых принадлежала  Валере.  Улица  Тимирязева,  прямо  по  соседству  со
спортшколой, но он почему-то предпочел жить у черта на куличках. Должна быть
этому причина.
   - Возможно, - согласилась  я.  -  Только  какое  она  имеет  отношение  к
Лельке?
   - Вот это и надо выяснить. А ну как ребенок с Ингой находится в той самой
квартире на Михайловской?
   - Но ведь Инга не дура и должна понимать:  их  там  будут  искать  прежде
всего.
   - Кто? - хмыкнула Женька. - Кто  будет  искать,  если  об  этой  квартире
никому не известно, а прописан братец на Тимирязева.
   - Но мы-то узнали?
   - Мы узнали, потому что нам сказал Вадим, который однажды отвозил Ингу  к
брату. А вот в милиции он ничего не сказал и вряд ли скажет, потому  что  от
знакомства с Ингой открещивается.
   - Хорошо, - кивнула я, хотя и не верила, что мы вот так запросто войдем в
квартиру и обнаружим там Лельку. С другой стороны, Инге надо где-то жить, да
еще с ребенком. В общем, Женькина мысль не показалась мне такой уж глупой. -
А как мы эту квартиру найдем?
   - Дом Вадим помнит, а с квартирой разберемся. Позвоню нашему  бизнесмену,
боюсь только, что после вчерашнего спектакля он не захочет откликнуться.
   Однако Вадим не только откликнулся, но и  высказал  пожелание  поехать  с
нами. Мы с Женькой озадаченно переглянулись: чтобы бизнесмен, забыв про свои
дела, угробил утро на поиски какой-то квартиры...
   - Не мог он его  так  напугать,  -  нахмурилась  Женька  и  даже  головой
покачала.
   Через пятнадцать минут возле моего подъезда возник белоснежный  "БМВ",  а
мы, перестав гадать, отчего бизнесмену сегодня  не  работается,  для  начала
отправились на квартиру, где шесть лет назад проживала семья Трусовых и  где
был прописан убитый Игорем Валерий. Дом  действительно  находился  рядом  со
спортшколой. Огромное четырехэтажное здание с аркой посередине,  на  фасаде,
отделанном лепниной, цифры "1954 год".
   - Мне такие дома нравятся, - заметила  Женька.  -  Потолки  почти  три  с
половиной метра, а квартирка такая, что хоть на велике гоняй.
   - Дом старый, -  отозвался  Вадим,  критически  разглядывая  фасад,  -  а
большим метражом сейчас никого не удивишь.
   - Почему это? - хмыкнула Женька. - Я в "хрущевке" живу и вполне  способна
удивляться. - Вадим пожал плечами и  осторожно  въехал  во  двор,  а  Женька
хмыкнула и уставилась в окно. Надо сказать, их встреча  прошла  в  несколько
натянутой атмосфере, Вадим отводил  глаза,  а  Женька,  само  собой,  начала
злиться, потому что по натуре была человеком веселым  и  ее  всегда  немного
раздражали люди, не понимающие юмора. Правда, юмор Романа Андреевича не всем
доступен. - Может, сказать ему, чтоб не переживал?  -  шепнула  она  мне,  я
пожала плечами, предлагая Женьке решать самой, а она разозлилась еще  больше
и разговаривала с Вадимом с излишней суровостью. В общем, на влюбленных в то
утро они совсем не походили.
   - Какая квартира? - не без робости спросил Вадим. Женька ответила,  и  он
остановился возле второго подъезда.
   - Пойдешь с нами? - выходя из машины, поинтересовалась подружка.
   - А это необходимо?
   - Нет, конечно.
   - Чего ты на него наезжаешь? - не выдержала я.  Мы  вошли  в  подъезд,  и
Вадим нас слышать не мог.
   - Отвяжись! - буркнула Женька, а я насторожилась: может, она в самом деле
собралась замуж?
   Мы поднялись на третий этаж и замерли перед металлической дверью,  обитой
дерматином. Я позвонила. Не меньше чем через  минуту  сонный  женский  голос
произнес:
   - Кто?
   - Откройте, пожалуйста, - не придумав ничего умнее, ответила я.
   Как ни странно, нам открыли.  Заспанная  девица  с  оранжевыми  волосами,
почему-то стоявшими дыбом, посмотрела на нас и спросила:
   - Вы к кому?
   - Мы по поводу  квартиры.  -  Дурацкие  ответы  из  меня  сегодня  так  и
сыпались.
   - А-а, - сказала девушка. - Выселять будете? Заходите. - И пошла по очень
длинному коридору, махнув нам рукой. Мы прикрыли дверь и отправились следом.
   Привела она нас  в  кухню,  огромную,  светлую,  но  в  настоящий  момент
довольно захламленную. В глаза бросались три  обеденных  стола  с  остатками
пищи, за одним из них сидела девица в черном парике и курила.
   - Вы из милиции? - спросила она.
   - Нет, - покачала головой Женька. - Мы подруги Инги.
   - Ясно, - заявили обе девицы. - Мы за этот месяц уже заплатили, ну...  ее
брату. У нас и расписка есть. А чтоб квартиру найти, надо время, куда мы  со
своим барахлом? Может, вы скажете ей,  чтоб  подождала  немного?  К  первому
сентября квартиру освободим.
   - Вы вдвоем здесь живете? - начала расспрашивать Женька.
   - Нет, - покачала головой оранжевая. - На двоих нам не  по  карману.  Нас
здесь шестеро. Мы в одной комнате с Машкой. - Она ткнула пальцем в ту, что в
парике. - Еще Светка с Людкой в большой комнате, а Людка Степанова и Ирка  в
маленьких - по одной живут.
   - А они сейчас дома?
   - Нет. Все на работе, а Степанова уехала к предкам, отпуск у нее.
   - Понятно. А давно квартиру снимаете?
   - Мы - два года, остальные появились позднее.
   - А договаривались с хозяином?
   - Нет. С соседкой. Валерка в тюрьме  сидел.  Вы  что,  не  знаете?  Вышел
четыре месяца назад. А теперь вот тюкнули его... Хороший парень, жалко.
   - А он после возвращения из тюрьмы не просил освободить квартиру?
   - Нет. Сказал:  "Живите".  Что  у  него,  деньги  лишние?  Не  с  курорта
вернулся. Хотя черт его  знает?  Он  тут  на  иномарке  подкатывал,  сам  за
рулем... Мы чужие бабки не считаем.
   - А где он жил, не знаете?
   - Валерка? Нет, откуда? Мы ж к нему в гости не ходили. Он иногда заезжал,
выпивку привозил. Особенно в первый месяц, как освободился. Потом  появлялся
реже, а перед смертью и вовсе недели три его не было.
   - Четыре, - поправила девица в парике. -  У  Ирки  на  дне  рождения  был
последний раз.
   - Точно, - кивнула ее подруга.
   - И о том, где живет, не рассказывал?
   - Квартиру снимал где-то, а где,  кто  его  знает?  Говорю,  в  гости  не
приглашал, - сказано это было с некоторой обидой.
   - Вы не возражаете, если мы осмотрим квартиру?
   - Пожалуйста. Конечно, ремонт надо  бы  сделать...  Сами  понимаете,  нам
лишние траты без  надобности,  но  если  Инга  собирается  здесь  жить...  -
Оранжевая толкнула дверь ближайшей комнаты, заметив мимоходом:
   - Мы не запираемся, замков на дверях не было, а врезать... да и свои все.
   Я ее пояснений уже не  слышала,  ибо  кое-что  в  представшей  моим  очам
комнате произвело на меня сильнейшее впечатление. Над кроватью,  застеленной
плюшевым покрывалом, висел календарь: рыжий коккер выглядывал из корзинки.
   - Чья это комната? - пролепетала я.
   - Людки Степановой, ее сейчас нет, уехала.
   - А вещи принадлежат Трусовым?
   - Только мебель. Здесь "темнушки" большие, почти что комнаты,  вещи  там,
запертые.
   Календарь был за прошлый год.
   - Это от хозяев осталось? - кивнула я на него.
   - Это Людкин, - усмехнулась девушка. - Она на  собаках  помешана.  Хотела
завести, но сами понимаете...
   - А где она сейчас, вы сказали? - насторожилась Женька, сообразив, отчего
я неотрывно пялюсь на календарь.
   - Уехала домой. Отпуск у нее. Она из Твери, то есть откуда-то из области.
   - А какие у нее были отношения с Валерой? -  еще  больше  воодушевившись,
задала Женька очередной вопрос.
   - С хозяином? Никаких. Людка, она вообще не от мира сего, молчунья...  ей
бы только с собаками возиться да сериалы  смотреть.  Они  с  Валеркой  и  не
виделись почти, только в первый месяц, когда он частенько захаживал. А потом
у нее парень появился, и она здесь, можно сказать, не живет.  Так,  заглянет
иногда или позвонит.
   - А что за парень?
   - Не знаю. Говорю, Людка - молчунья. Когда ночевать  перестала,  Ирка  ее
спросила, где, мол, тебя носит. Она и говорит: "С парнем познакомилась  и  у
него живу"... А нам-то что, живи на здоровье.
   - И этот парень здесь никогда не был?
   - Не-а. А чего здесь делать, если своя квартира есть?
   - Он ей собаку подарил, - появляясь из кухни, сообщила девица в парике. -
Людка месяца два назад приходила, счастливая и с собачонкой на поводке. Ирка
рассказывала.
   - А что за собака? - спросила я.
   - Да я в них не разбираюсь, и Ирка тоже.  Небольшая  такая  собачонка,  а
может, щенок.
   - На эту похожа? - спросила я, кивнув на календарь.
   - Откуда ж мне знать? Я ее не видела.
   Смотреть остальные комнаты мы не  стали,  я  боялась  поверить  в  удачу,
однако Людмила и собака - это уже кое-что. Все испортила Женька.
   - Чепуха получается, - ворчливо сказала она, когда мы покинули  квартиру.
- Выходит, ребенка похитила не Инга, а ее брат на пару с этой девицей...
   - Почему же чепуха? Они могли похитить Лельку втроем.
   - Жди здесь, - вдруг  заявила  Женька  и  бросилась  на  третий  этаж.  Я
постояла возле подъездного окна, разглядывая  двор,  и  попыталась  привести
мысли в порядок. Женька почти кубарем скатилась с лестницы.
   - Вот, - сунув мне в руки клочок бумаги, сказала она. - Работает  Людмила
в киоске Роспечати, а это адрес родителей. И ведь самое смешное,  что  менты
здесь были, когда Ингу с ребенком искали, и после гибели Валеры тоже.  И  ни
один сукин сын...
   - Подожди, - перебила я. - Это только наши догадки.
   - Никакие не догадки, вот тебе Людмила, вот  тебе  коккер,  а  парень,  с
которым она жила, - Валера. Ходил, ходил и доходился... А девка -  молчунья,
подружкам языком не трепала, оттого менты на нее и не вышли.  И  только  ты,
великий автор детективных романов, раз взглянув на календарь с собачкой, все
поняла. Дай я тебя поцелую. Честно скажу: горжусь. -  Женька  в  самом  деле
меня расцеловала под недоуменным взглядом Вадима, который наблюдал за нами в
открытое окно "БМВ".
   - Кому звоним сначала: в милицию или Ромке? - поинтересовалась я.
   - Никому не звоним. Валера погиб, в его квартире две женщины  и  ребенок.
Коккер не доберман, так что сами справимся.
   - В каком смысле? - насторожилась я.
   - В том смысле, что решим  дело  миром,  посидим,  поговорим  по-бабьи  и
вернем ребенка. Хватит трагедий.
   - Ладно, - кивнула я. - А вдруг мы не найдем квартиру?
   - Не смеши. Только сначала  на  работу  к  Людмиле  заглянем  и  позвоним
родителям, у них телефон есть.
   Заезжать в контору не пришлось.