ьку с тем, чтобы усыпить бдительность Инги. А может, действительно  хотел
уехать, только никаких денег у него не было, он вернул  долг,  расплатившись
за счет Инги. Должно быть, он решил, что  у  него  нет  выхода.  Серебристый
"Део" видела Лелька и сказала об этом отцу, а он убедил ее, что это было  во
сне...
   - Очень похоже на правду,  -  отойдя  от  окна,  произнес  Вадим.  -  Она
собиралась уехать  с  ним,  поэтому  сбежала  от  меня,  не  попрощавшись  и
прихватив кое-что на память. Я  надеялся,  что  она  счастлива...  Красивая,
беспечная, любящая только саму себя, а она...
   - Ты поедешь в морг? - видя,  что  он  направляется  к  выходу,  спросила
Женька.
   - Нет, - покачал головой Вадим, держась за ручку двери. - Не вижу в  этом
смысла... - И ушел.
   Мы с Женькой сели на диван и заревели,  обнявшись:  мне  было  мучительно
жаль Веру, Лельку, неведомую Ингу, Вадима и даже Женьку, а  так  как  Женька
была под боком, а остальные довольно  далеко,  я  излила  на  нее  всю  свою
нежность, запричитав сквозь слезы:
   - Бедная ты моя...
   - Бедная, - кивнула Женька, всхлипывая. - Не видать мне "БМВ", как  своих
ушей без зеркала.
   Наревевшись вдоволь, мы выпили чаю, и Женька заявила:
   - Бери свою тачку, и поедем ко мне.
   - Почему к тебе? - не поняла я.
   - Соображай: ко мне Игорю  прийти  легче,  у  тебя  же  Роман  Андреевич.
Появится, а того как раз нелегкая домой завернет.
   - Ты считаешь? - нахмурилась я.
   - Главное, что он так считает.
   - Ладно, поехали, - не стала я спорить. "Фольксваген" был в гараже, и всю
дорогу до него я ворчала на Женьку, с какой стати тратить время  и  тащиться
за машиной, когда можно вызвать такси?
   - А вдруг  понадобится  тачка?  Срочно?  А  ты  будешь  ловить  такси?  -
Выходило, Женька опять права, а это всегда раздражает.
   Машину мы взяли, но сразу к подружке не поехали. Она вдруг вспомнила, что
дома у нее нет ни крошки хлеба,  и  ничего  съестного  тоже  нет,  выпросила
взаймы денег и велела отвезти ее  в  торговый  центр  "Первомайский".  Я  не
возражала, настроение было на редкость паршивое, так  что  все  равно,  куда
ехать и за чем идти. После посещения магазина деньги у нее, как ни  странно,
еще остались, и мы заскочили в "Школьник" за бумагой  для  принтера.  Женька
намеревалась  в  ближайшее  время  засесть  за  работу  и  осчастливить  мир
сборником рассказов. "Хорошо Женьке, - с завистью к чужому трудолюбию думала
я. - А у меня в голове только ветер свищет..." В общем, часа два  мы  с  ней
катались по городу, прежде чем свернули на  проспект  Мира,  который  вел  к
Женькиному дому, и тут она заявила:
   - Слушай, за нами увязалась тачка.
   - Какая тачка? - не поняла я.
   - "Девятка", "мокрый асфальт", видишь?
   Я исправно пялилась в зеркало и по  этой  причине  едва  не  тюкнулась  в
бампер впереди стоящего "БМВ". Водитель  хотел  что-то  сказать  в  открытое
окно, но, увидев меня, только махнул рукой, а я  сообразила,  что  стоим  мы
перед светофором и мне  следует  быть  внимательней.  Загорелся  зеленый,  я
осторожно тронулась с места, но тут же вновь подняла взгляд к зеркалу.
   - Где?
   Женька встала на своем сиденье на колени и наблюдала за потоком  машин  у
меня за спиной.
   - Потерялся, - сообщила она с сожалением. - А может, это  белая  горячка,
что  неудивительно  после  всех  переживаний.   Я   на   эту   тачку   возле
"Первомайского" обратила внимание. Паренек в ней сидел, харюшка такая, что в
лобовое стекло целиком не помещается. Выдающихся размеров физиономия,  одним
словом. А когда с бумагой выходила, глядь, а тачка в подворотне. То  есть  я
хотела сказать, в арке, как к  пивбару  идти.  И  сейчас  мелькнула.  Слышь,
Анфиса, может, кто за нами следит? Сюда бы Романа Андреевича,  он  бы  махом
разобрался.
   - Может, и вправду следят, - подумав, согласилась я. - Ромочка  какому-то
парню звонил и велел за мной приглядывать, я случайно слышала.
   - Спятил от ревности, - покачала головой подружка.
   - И вовсе не от ревности, - обиделась я. - Чего это ему  меня  ревновать?
Он беспокоится о нашей безопасности.
   -  Тады  ладно,  -   согласилась   Женька   и   устроилась   на   сиденье
по-человечески.
   Мы как раз свернули в ее двор, машину  оставили  под  окнами,  и  Женька,
подозвав мальчишку лет шести,  который  жил  в  соседней  квартире,  сказала
шутливо:
   - Серега, следи за Анфисиной тачкой, получишь шоколадку.
   - Ладно, - важно кивнул он и присел на скамеечке. Правда, надолго его  не
хватило, стоило нам скрыться в подъезде, как сторож припустился к приятелям,
игравшим в глубине двора в футбол.
   Женька стала разбирать покупки, а я плюхнулась в кресло и  начала  к  ней
приставать,  настроение  неважное,  следовало  выместить  на  ком-то  дурные
чувства. Женька для этого самая подходящая кандидатура.
   - Не понимаю, на что ты рассчитываешь? - хмурясь, сказала я.
   - Ты имеешь в виду  Игоря?  -  В  отличие  от  меня  Женька  пребывала  в
нормальном  расположении  духа,  по  крайней  мере,  ответила   мне   вполне
миролюбиво.
   - Конечно.
   - Я рассчитываю, что он как-то себя проявит, приедет или позвонит.  А  мы
втолкуем ему, что всякая суета бессмысленна, что ребенка  следует  побыстрее
вернуть, да и самому сдаться властям. Он не  уголовник  какой-нибудь,  чтобы
прятаться по друзьям, чужим дачам и малинам. Такая жизнь не для него.  Опять
же, дядя -  прокурор.  Есть  шанс  получить  по  минимуму.  Хороший  адвокат
наплетет про роковые страсти,  безумную  ревность  и  убийство  в  состоянии
аффекта.
   - Людмилу он тоже убил в состоянии аффекта? - разозлилась  я,  неожиданно
осознав, что в словах Женьки есть большая доля истины: пожалуй,  все  так  и
будет. А по моим представлениям, человек, способный  утопить  одну  женщину,
удавить телевизионным кабелем  другую  и  хладнокровно  застрелить  мужчину,
который догадывался о его преступлениях, - такой человек  должен  находиться
либо в психушке, либо в тюрьме, несмотря на то что Вера моя подруга.
   В дверь позвонили. Мы с Женькой испуганно переглянулись, и  она  сказала,
стараясь, чтобы голос звучал спокойно:
   - Но мы ведь его ждем. - И пошла открывать.
   Однако вошел в квартиру вовсе не Игорь. Женька  распахнула  дверь,  после
чего отлетела шагов на десять в глубь коридора. Так как  ее  полет  я  могла
наблюдать  из  кухни  и  заподозрила  неладное,  то  мгновенно  вооружилась:
схватила разделочную доску, довольно тяжелую, с удобной ручкой, и  выглянула
в прихожую. Дверь в этот момент захлопнулась,  а  я  смогла  лицезреть  двух
крупных молодых людей с суровыми и волевыми лицами,  причем  одно  лицо  мне
было смутно знакомо, но в  тот  момент  я  здорово  испугалась  и  не  имела
возможности предаться воспоминаниям. Женька между тем прекратила полет возле
стены напротив и, глядя на парней, спросила:
   - Никак вы квартиры перепутали? В этой самая ценная вещь я  сама  да  вон
еще Анфиса...
   Они и без Женьки обратили на меня внимание, один из парней подошел ко мне
и ласково произнес:
   - Привет.
   - Привет, - пискнула я и попробовала его  узнать.  Не  тут-то  было.  Его
приятель, не обращая  внимания  ни  на  меня,  ни  на  Женьку,  прошелся  по
квартире,  заглядывая  во  все  двери,  а  затем  устроился  на   диване   в
единственной Женькиной комнате, извлек из кармана  легкой  куртки  пистолет,
положил его на журнальный стол рядом с собой, а потом махнул  рукой,  лениво
так и уж очень по-барски. Второй тип направился к нему, причем  левой  рукой
подталкивал Женьку, которая особо не сопротивлялась, но шла как-то  вяло,  а
правой тащил меня, больно дергая за локоть.
   - Ну что? - спросил тип, сидящий в кресле. - Говорить будем или  надо  на
пальцах объяснить, что дяденек злить нельзя?
   - Будем, - торопливо заверила я, хоть и не знала, что он  имеет  в  виду.
Кашлянула и осведомилась:
   - Извините, а вы кто?
   - Конь в пальто, - хмыкнул он в ответ. Тот, что стоял рядом со мной,  все
еще держал меня за локоть, хотя никакой нужды в этом я не видела.
   - Вы не могли бы меня отпустить? - вежливо попросила я.
   Он легонько встряхнул меня, а потом швырнул в кресло.  Женька  устроилась
на диване чуть раньше и разглядывала  парней  как  нечто  в  высшей  степени
занимательное.
   - Ребята, - подала она голос, - что вам нужно? Если вы грабители, то  мне
здесь ничего не жалко, берите и двигайте. А если у вас иные намерения,  так,
может, вы объясните, что к чему?
   - Где Инга? - не обращая внимания на Женькин лепет, спросил тип в кресле,
а я,  покосившись  на  парня,  стоявшего  рядом,  сразу  вспомнила,  где  мы
встречались: именно он менял нам колеса в Нижнем Новгороде. Правда, тогда он
не выглядел таким волевым и героическим, даже наоборот. Я  улыбнулась,  надо
полагать, довольно глупо, и сказала:
   - Здравствуйте!
   - Привет, - вновь издевательски ответил он,  сжал  ладонь  в  кулак  и  с
любопытством на него уставился, а я затосковала. Женька, видя мою занятость,
решила отдуваться за двоих и ответила:
   - Инга утонула, месяц назад. Ее еще не похоронили, потому что она  лежала
в морге неопознанной, и только сегодня... В общем, вы  можете  взглянуть  на
нее, если прямо сейчас туда и отправитесь. Где морг, я вам объясню.
   Парни посмотрели друг на друга и уставились на Женьку.
   - А где деньги? - спросил тот, что стоял рядом.
   - Какие? - испугалась Женька. - Те, что она якобы у кого-то украла?
   Сидящий в кресле парень хищно усмехнулся и кивнул:
   - Те, деточка, те.
   - Не знаю, - приуныла Женька, а я зажмурилась: а ну как они  от  такой-то
вести начнут махать кулаками?
   Но ребята не торопились.
   - Жаль, - вздохнул тип в кресле, он, как видно, был за главного. -  Такие
красивые девчонки... красоту-то за деньги не купишь, а без ушей и  без  носа
тебя никто красивой не назовет.
   - Почему это меня? - возмутилась Женька. - А ее? Вот ведь свинство...
   - Хорошо, начнем с нее, - не стал спорить парень, а  я  выставила  вперед
руку и затараторила:
   - Что вы, что вы, я не в претензии...
   Парень схватил меня за волосы и больно дернул назад, не знаю, как  только
у меня голова не оторвалась.
   - Пусти ее, гад! - рявкнула Женька. - У нее муж подполковник спецназа, он
тебя из-под земли достанет.
   - Спецназ, говоришь? - разозлился парень, приподнял  меня  за  волосья  с
кресла и дернул блузку на груди. Пуговицы посыпались горохом, а я завизжала,
правда, длилось это недолго, парень зажал мне рот рукой, я  укусила  его  за
палец, он чертыхнулся и влепил мне затрещину.  -  В  гробу  я  видел  твоего
подполковника, -  сообщил  он  с  чувством,  а  я,  повернувшись  к  Женьке,
прошептала:
   - Ну, подруга, услужила...
   - Мы-то чем виноваты? - принялась канючить Женька. - За что нам страдать?
Денег мы у вас не брали... И вообще, давайте выпьем,  поговорим  и  во  всем
разберемся. И уши отрезать без надобности, мы со всем  уважением  и  даже  с
охотой все расскажем...
   - У тебя пять минут, - заявил главный.
   Женька взглянула на часы, висевшие на стене напротив, и заговорила.  Ушло
у нее на рассказ четыре минуты пятьдесят две секунды.  Я  думаю,  это  можно
считать ее личным рекордом, подружка  обычно  любит  уделять  много  времени
деталям, грешит отступлениями... Но в этот раз Женька  была  не  Женькой,  а
Пушкиным в прозе: ничего лишнего, а талант  так  и  прет.  Я  с  восхищением
смотрела на подругу и время от времени согласно кивала, таким образом  внося
свою лепту в повествование.
   - Молодец, - сказал парень, когда Женька закончила, хмыкнул и  задумался.
Мы сидели, затаив дыхание, и ждали, что будет дальше.
   Тут, лишая покоя, мне на ум пришла одна мысль, я ухватила стоявшего рядом
парня за руку, легонько подергала, а когда он в сильном недоумении посмотрел
вниз, прошептала:
   - Вы на какой машине приехали?
   - Чего? - спросил он, нахмурившись.
   - Машина у вас какая?
   - Вот поедем на твои похороны, и увидишь.
   - Тебе  что,  ответить  трудно?  -  обиделась  я.  -  "Девятка",  "мокрый
асфальт"?
   - Ну... - Он вдруг насторожился, я тяжело вздохнула, а парень обратился к
старшему со словами:
   - Она чего-то про нашу тачку спрашивает.
   А я так перепугалась, что выпучила глаза  и  замотала  головой,  мол,  не
нужна мне ваша тачка даром. Старшего все это  не  взволновало,  он  вышел  в
прихожую и, прикрыв за собой дверь, стал с кем-то разговаривать, должно быть
по телефону, если, конечно, не исповедовал какую-нибудь экзотическую религию
и не обращался к духам предков. Тот, что торчал рядом со мной,  сделал  пару
шагов в сторону все той же двери и прислушался,  при  этом  смотрел  на  нас
сурово и делал вид, что разговор командира его  совершенно  не  занимает.  С
Цезарем, который отлично управлялся сразу с двумя делами, у него  было  мало
общего, поэтому он в основном сконцентрировался на подслушивании,  что  дало
нам с Женькой возможность пообщаться друг с другом.
   - Где твой Ромка? - прошептала она с намеком на отчаяние.
   - На работе, - всхлипнула я.
   - Пора ему нас спасать. Этот тип, что  за  тобой  приглядывал,  поди  уже
донес ему, что у меня гости...
   - Я, наверное, все перепутала...
   - Что? - нахмурилась подружка.
   - "Девятка", "мокрый асфальт", это их тачка.
   - Что? - вновь спросила Женька, тут до нее дошло, она пробормотала:
   - Тады ой. - И начала смотреть на жизнь без оптимизма.
   Главный между тем закончил переговоры, пнул дверь и сказал:
   - Поехали.
   Мы сначала обрадовались, поняв в том смысле, что они едут, а мы остаемся,
но он лишил нас надежды, заметив мне вскользь:
   - Переоденься.
   Тип, что стоял рядом и по неведомой  причине  считал  меня  своим  личным
врагом, вновь схватил меня и рявкнул:
   - Найди какую-нибудь кофту!
   И  тут  раздался  телефонный  звонок.  Могу  поклясться,   мой   мучитель
подпрыгнул. Правда, я тоже. Мы посмотрели друг на друга,  и  я  заревела,  в
основном от обиды, потому что не ясно было: чего он  на  меня  так  взъелся?
Главный постоял, хмурясь, и кивнул Женьке:
   - Возьми.
   Подружка подошла, сняла трубку и сказала деревянным голосом:
   - Слушаю. - Потом положила трубку  на  место  и,  повернувшись  к  парню,
заявила:
   - Это он.
   -  Кто?  -  Все-таки  соображали   они   неважно,   поэтому   все   время
переспрашивали.
   - Убийца Инги, - глазом не моргнув, ответила Женька.
   - Откуда ты знаешь?
   - А мы задумали его выманить и с этой целью сказали, что нашли  свидетеля
убийства. Ему же интересно, кто это, и он придет.
   - И что?
   - Думаю, сейчас явится. Для чего-то он поинтересовался, дома я или нет.
   - Если ты морочишь мне голову, - начал  грозно  парень,  Женька  моргнула
изумленно и вроде бы даже обиделась. А парень вдруг добавил:
   - Собирай на стол.
   Женька кинулась в кухню, захлопала дверцей  холодильника,  изо  всех  сил
демонстрируя гостеприимство, а я посмотрела на своего мучителя и попросила:
   - Можно я переоденусь?
   - Валяй, - подло хмыкнув, заявил он и уставился на меня.  Реветь  я  себе
категорически запретила и извлекла из шкафа Женькин любимый френч из  замши.
Мы прошли в кухню и устроились за столом. Подружка выставила бутылку  водки,
припасенную ею к первому  дню  выхода  на  работу,  и,  улыбаясь,  точно  на
свадьбе, проблеяла:
   - Прошу.
   Главный, взглянув на рюмки, махнул рукой:
   - Убери!  -  И  разлил  водку  в  чашки.  Руки  непроизвольно  потянулись
навстречу друг другу, мы чокнулись, и он сказал:
   - Ну... за знакомство.
   - Ага, - обрадовалась подружка. - Меня  Евгенией  зовут,  а  это  Анфиса,
подруга моя. Может, в самом деле познакомимся?  В  смысле,  называть-то  вас
как?
   - Зовут меня Сашка, - хмыкнул главный.  -  За  водку  и  грибки  спасибо,
только раньше времени не радуйся.
   - Да я почти никогда не радуюсь, - затараторила Женька, -  потому  что  с
детства невезучая. Два года у предков велик выпрашивала, подарили в  третьем
классе. И что? В тот  же  день  свистнули.  Машину  купила...  на  последние
деньги, собирала копейка к копейке. И что? Первый столб - мой. Замуж и то не
вышла. Как кто появится, так либо нищий, либо дурак. Сплошная невезуха.  Так
что если в самом деле уши отрежете, вот  нисколечко  не  удивлюсь.  Какой-то
козел деньги свистнул, а отвечать уж точно мне.
   Поток Женькиного красноречия был прерван  очередным  телефонным  звонком.
Она вопросительно взглянула на Сашку, тот кивнул, насмешливо предложив:
   - Скажи своему дружку, чтоб поторопился.
   Женька сняла трубку, сказала:
   - Слушаю. - И тут же повесила трубку. Точно так же, как в первый  раз.  -
Молчит, - сообщила она, возвращаясь к столу, но телефон зазвонил вновь.
   - Отключи его к чертовой матери, - приказал главный. Мой сосед  поднялся,
потопал в прихожую и отключил телефон. - Лучше б убийце вашему поторопиться,
- заметил Сашка, правда, не очень зловеще. Мы еще выпили,  и  я,  косясь  на
своего соседа, спросила:
   - А тебя как зовут?
   - Козел твой спецназовец, - ответил он. - Он у меня, гад, попляшет, я...
   - Закуси, - посоветовал ему дружок, и тот в самом деле стал закусывать.
   - У него имя-то есть? - возмутилась Женька. - Или это страшная тайна?
   - Зовут его Юркой, парень он неплохой, но есть у  него  один  недостаток:
как  разозлится,  никакими  уговорами  его  не  проймешь.   Можно   сказать,
совершенно безжалостный человек. - Сашка весело  посмотрел  на  нас,  но  за
внешним шутовством угадывался характер решительный  и  в  отношении  нас  на
многое  способный,  так  что  я  даже  поежилась.  -  Вашему  убийце   лучше
поторопиться, - закончил он.
   "Где ж его взять, убийцу-то? - мысленно вздохнула я и подумала:
   - Прав, прав был мой муж: следствие - дело милиции, им и карты в руки,  а
мы, сунув нос в чужие дела, ничего, кроме неприятностей, не наживем. Это все
Женька, ее дурацкая идея... Впрочем, я тоже хороша".  В  самый  разгар  моих
самобичеваний, когда я сидела, уставившись в стол, и уже  мысленно  хоронила
себя, а  Женька  болтала  за  двоих,  точно  проблема  сохранности  ушей  ее
совершенно не волновала, Сашка вдруг насторожился  и  сделал  знак  молчать.
Женька увяла на середине фразы, а Юрик рядом со мной повел  крепкой  шеей  и
шепнул:
   - Вроде...
   Главный нахмурился, Юрик заткнулся, и далее они объяснялись исключительно
жестами. Нам было рекомендовано оставаться  на  местах.  Причем  Сашка  лихо
сгреб со стола лишние приборы и сунул в шкаф, и парни очень тихо удалились с
кухни, закрыв  за  собой  дверь.  Оставшись  вдвоем,  мы  с  Женькой  дружно
вздохнули, и она сказала:
   - В окно, что ли, сигануть, пока они при  деле?  Так  ведь  второй  этаж,
пожалуй, шею свернешь...
   - А куда они? - пролепетала я. Занятая мыслями о несправедливости судьбы,
соображала я туго.
   - Ты чего, не слышишь? -  удивилась  Женька  и  добавила  с  отчаянием  в
голосе:
   - В мою квартиру кто-то лезет. Замком шебаршит.
   "Шебаршит замком" до меня опять-таки дошло не сразу, только  я  собралась
спросить, что Женька имела в виду, как сама услышала  подозрительный  шорох,
входная дверь вроде бы открылась, а Женька дернула меня за руку.
   - Давай-ка под стол, - шепнула она,  и  я  в  самом  деле  оказалась  под
столом. Стол у Женьки  в  кухне  круглый  и  застелен  длинной  скатертью  с
кистями, так что, можно сказать, мы спрятались,  только  вот  интересно:  от
кого? -  Палить  бы  не  начали,  -  с  маетой  заметила  Женька  и  неловко
перекрестилась. А я попробовала понять, что такое происходит.
   Замок у Женьки, после того  как  Роман  Андреевич  несколько  дней  назад
приналег на дверь плечом, никуда не годился и легко  открывался  пилкой  для
ногтей.  Любопытная  Женька,  по  ее  собственному  утверждению,   проводила
эксперимент и в самом деле смогла его открыть. Конечно, вместо  того,  чтобы
заниматься всякими глупостями, следовало сменить замок, но Женьке  то  лень,
то некогда. Правда, слесарь