мы  меньше  чем  за  двадцать  минут,  бросили  машину   возле
"Гастронома" и бегом припустились к подъезду. На этот раз  в  квартире  были
только Игорь и Вера. Сестра и мать ушли на рынок. Понять их можно, сидение в
четырех стенах в  ожидании  самого  худшего  способно  свести  с  ума.  Вера
полулежала в кресле, кутаясь в шаль, а Игорь метался по комнате. Впечатление
было такое, что он не переставал этим заниматься с момента  нашей  последней
встречи.
   - Спасибо, что приехали, - увидев нас,  сказала  Вера.  Только  сейчас  я
обратила внимание на ее лицо и ужаснулась, так она переменилась за несколько
дней: похудевшая, постаревшая,  измученная,  с  красными  от  слез  глазами,
подруга казалась тенью нашей Верки.
   - Что случилось? - стараясь не смотреть на нее, спросила я.  Игорь  молча
протянул мне листок бумаги, на нем были наклеены вырезанные из газет  буквы.
- "Если хотите вернуть ребенка, - прочитала я вслух, - сегодня в пять  часов
приезжайте к развилке у Рождественской церкви. С собой  у  вас  должны  быть
двадцать тысяч долларов. Пакет с деньгами оставьте  под  березой,  слева  от
дороги, и отъезжайте на полкилометра в сторону Покровской. Если все  пройдет
как надо, девочку в 17.30 выведут  на  дорогу  у  поворота  на  кладбище.  В
противном случае ребенка ждет смерть. Если вы сообщите в милицию, сделка  не
состоится".
   Женька, побелев как полотно, сидела на диване и  таращила  глазищи,  надо
полагать, я выглядела не лучше.
   - Как эти твари могут? - пролепетала Вера, закрывая глаза ладонью.
   - Когда пришло письмо? - спросила я.
   - Час назад. Я отвез тещу  с  Натальей,  возвращался  домой  и  увидел  в
почтовом ящике лист бумаги...
   - Деньги требовали и до сегодняшнего дня? - Мой вопрос произвел на  Игоря
странное впечатление: он вроде бы растерялся.
   - Нет, - ответил он неуверенно. - Почему ты спросила?
   - Потому что странно требовать от человека такую сумму за пару  часов  до
встречи. У тебя есть двадцать тысяч долларов?
   - Есть, - кивнул он и вдруг поморщился. - Ничего странного я тут не вижу.
Похитители наверняка знают, что люди мы не бедные, а доллары в банке  сейчас
никто не держит. Они у меня в сейфе, на работе.
   - Это мать Лельки? - спросила я.
   - Наверное.
   - По-твоему, она способна на убийство?
   - Господи, что за вопросы? - не выдержал  он.  -  Я  не  хочу  проверять,
способна она или нет.
   - Что делать, девочки? - спросила Вера устало.
   - Звонить в милицию, - твердо заявила я, а Женька кивнула, соглашаясь.
   - В милицию? - зло усмехнулся Игорь. - Что они могут в твоей милиции? Они
до сих пор ее не нашли...
   - У нас есть номер машины, на которой увезли Лельку, - сказала  Женька  и
назвала номер, а Игорь ненадолго замер с открытым ртом.
   - И что это меняет? - справившись с растерянностью, хмыкнул он. - Что они
успеют сделать до пяти? А если вовсе ничего не успеют? Я не  могу  рисковать
дочерью. - Вера заплакала, а он вновь забегал по комнате.
   - Хорошо, - кивнула я. - А если тебя обманут? Если они, она  или  он,  не
знаю, возьмут деньги, а ребенка не вернут, что тогда?
   - Зачем им ребенок? Им нужны деньги. Не забывай, там мать Лельки...
   - Ты уверен в этом?
   - Я ни в чем не уверен.
   -  Похитители  принимают  всевозможные  меры  предосторожности,  а  самая
действенная мера, ты знаешь... - Опомнившись, я прикусила язык, взглянув  на
Веру.
   - Здесь не обычный киднеппинг, - отмахнулся Игорь.
   -  Хочешь  сказать,  у  них  есть  уверенность,  что  ты  не  будешь   их
преследовать по закону? На их месте я бы не стала на это рассчитывать.
   - Это не обычный киднеппинг, - упрямо повторил он.
   - Игорь, боюсь, ты ошибаешься. Мы имеем дело не  с  матерью-алкоголичкой,
которая раз в неделю наведывается к приемным родителям дочки  за  двадцаткой
на бутылку, пугая их тем, что откроет всю правду. Такое письмо не  шутка,  а
если шутка, то очень скверная и тянет на десять лет. Я  думаю,  нам  следует
позвонить в милицию.
   - Нам? О господи,  -  он  нервно  хохотнул.  -  Тебе  лишь  бы  поступить
правильно, как положено. Какое тебе дело до Лельки и до нас с Верой...
   - Ну, это ты загнул, - не выдержала я. - До Лельки мне  есть  дело  и  до
Веры тоже. И я не меньше тебя хочу, чтобы ребенок вернулся домой.
   - А что, если позвонить Ромке? - вмешалась Женька. - И задействовать  его
ребят? Неофициально... Сцапаем этих гадов в момент получения выкупа...
   - Ты с ума сошла, - набросился на нее Игорь и  даже  побледнел,  в  такой
ужас привело его предложение. - Если похитители что-нибудь  заметят...  Нет!
Никакой милиции, никакого Ромки!
   - Для чего ты нас позвал, если не желаешь слушать? - рявкнула я.
   Он как-то заметно сник.
   - Вера не может ехать. Посмотри, в каком она состоянии! - Игорь  помедлил
и закончил, глядя на меня:
   - Я хотел, чтобы ты поехала со мной. На всякий случай.  И  кто-то  должен
остаться с Верой, пока вернутся ее мать с сестрой.
   - Конечно, я поеду, - вздохнув, сказала я. - Но...
   - Где эта Рождественская церковь? - перебила Женька.
   -  Неподалеку  от  нашей  дачи.  Собственно,  церкви   нет,   колокольня,
наполовину разрушенная, и самой деревни, где она стояла, тоже нет. По дороге
мало кто ездит. Место они выбрали со знанием дела, - невесело усмехнулся он.
- Там полно проселочных дорог, минут пятнадцать - и ты  на  шоссе  и  можешь
двигать сразу в трех направлениях.
   - Тем более мы должны еще раз как следует все взвесить...
   - Время... - тяжко вздохнув, сказала Женька. - Уже 15.45. Если вы  хотите
поспеть к назначенному часу, нужно ехать.
   Мы посмотрели друг на друга, Игорь взял меня за локоть и повел  к  двери,
сказав жене:
   - Вера, запомни, никакой милиции. Это наш единственный шанс. -  Женька  с
Верой заплакали. - Ты приехала на машине? -  спросил  он  уже  на  улице.  Я
кивнула. - Тогда поедем на ней, моя в гараже.
   Я опять кивнула, а потом спросила:
   - Ты взял деньги?
   - Они в сейфе, на работе. Нужно поторопиться.
   Мне очень  хотелось  позвонить  Ромке,  я  просто  чувствовала,  что  это
необходимо, но Игорь не дал мне такой возможности. В своем офисе  он  пробыл
не больше пяти минут, вернулся  с  обычным  целлофановым  пакетом  в  руках,
тяжело опустился на заднее сиденье, прикрыл глаза и сказал:
   - С богом...
   Колокольня бывшей  Рождественской  церкви  появилась  из-за  пригорка,  я
машинально взглянула на часы и поехала медленнее,  до  условленного  времени
оставалось пятнадцать минут.  Дорога  в  колдобинах  и  рытвинах  совершенно
пустынна. На обочине  лужи  после  недавно  прошедшего  дождя.  Солнце  ярко
светило, и я щурилась, потому что защитные  очки  оставила  дома.  По  обеим
сторонам дороги тянулся лес,  после  поворота  на  Степаново  лес  кончился,
дорога пошла с горы, слева заливные луга, а  впереди  та  самая  колокольня.
Прелестный русский пейзаж. Глядя вокруг, думать о  плохом  не  хотелось.  До
села оставалось километра четыре, мы свернули у развилки и остановились.
   - Здесь что, гиблые места? Ни единой живой души, - нахмурилась я.
   - Места обжитые и очень красивые. А  на  Степаново  есть  другая  дорога,
гораздо лучше, да и ближе по ней. Говорю, эти типы место выбрали  идеальное.
- Игорь взглянул на часы, и я вслед за ним. Ровно пять.  Вокруг  по-прежнему
ни души. Он взял пакет, вышел из машины и неторопливо отправился к  огромной
березе, от дороги ее отделяла канава, Игорь неловко перепрыгнул  через  нее,
едва не упав, взмахнул руками  и  наконец  оказался  возле  нужного  дерева.
Огляделся и положил пакет на землю. Если быть точной, я этого не видела,  но
поняла по тому, что он нагнулся и исчез из поля моего зрения.
   Все заняло не более трех минут. Игорь вернулся бегом, я завела машину, мы
проехали вперед с полкилометра и стали ждать. Я смотрела  в  заднее  стекло,
наблюдая за дорогой. За все это время появилась только одна машина:  древний
"Запорожец". Прогрохотал в сторону Степанова и вскоре исчез.
   - Сколько отсюда до кладбища? - спросила я, заводя двигатель.
   - Вон оно, за тем перелеском, -  махнул  рукой  Игорь.  Только  сейчас  я
обратила внимание на то, как дрожат его руки. До этого момента мне казалось,
что ведет он себя спокойно и даже уверенно,  теперь  же  стало  ясно:  Игорь
смертельно боится, что похитители не сдержат слово и ребенка  не  вернут.  К
сожалению, я в этом почти не сомневалась, я даже не очень верила в  то,  что
Лелька находится у человека, написавшего это письмо. Если ребенок у  Инги  и
она задумала шантажировать Дунаевых, все эти игры в детектив глупость чистой
воды. Письмо, буквы, вырезанные из  газеты...  -  Никого  нет,  -  испуганно
проронил Игорь. Мы как раз подъехали к  кладбищу.  Солнце  припекало,  трава
вдоль обочины  уже  подсохла,  но  проселочная  дорога  в  сторону  кладбища
выглядела непроезжей, и я затормозила, Игорь посмотрел жалобно и повторил:
   - Никого нет.
   Я вышла из машины и огляделась. Кладбище было  маленьким,  слева  высокие
липы, справа редкие березки, совсем крохотные. Спрятаться здесь  невозможно.
В письме сказано:  выведут  ребенка.  Надо  полагать,  с  кладбища.  Но  как
намерены они сюда попасть? Если по дороге, то мы бы заметили машину.  Пришли
пешком со стороны Покровской? Довольно глупо. Что ж они, держали ребенка  на
кладбище? Да здесь курицу не спрячешь. Открытая местность, и деревня  меньше
чем в трех километрах. Меня не покидало чувство, что все происходящее ужасно
глупо.
   - Может быть, они сейчас подъедут? - сказал Игорь, а я подумала:  "Они  и
не собирались этого делать".
   - Вот что, - садясь в машину, сказала я. - Возвращаемся к  березе.  Может
быть, удастся перехватить их там.
   Игорь вдруг побледнел, но возражать не стал, и мы на немыслимой  скорости
полетели в сторону развилки. У меня была  надежда,  что  похитители  еще  не
появились, за все  это  время  я  не  видела  ни  одной  машины,  не  считая
"Запорожца", но в нем ехало семейство с двумя детьми,  и  подозревать  их  в
причастности к похищению Лельки я не могла.
   - Что будем делать? - спросил Игорь, когда я остановилась. - Подождем?
   - Я не знаю, чего ты собираешься ждать. Лельку  не  вернут.  Ты  напрасно
выбросил деньги. Если бы мы заявили в милицию, они могли бы...
   - Что они могли бы?! - рявкнул он. - Что они вообще  могут?  Я  не  хотел
рисковать... О господи... господи, где Лелька?
   Я испугалась, что у него начнется  истерика,  и  потянула  его  за  рукав
куртки.
   - Идем проверим, там ли деньги.
   - А если они подъедут?
   - Идем.
   Все-таки он пошел за мной, мы перебрались через канаву  и  вскоре  стояли
возле березы. Пакет был свернут и лежал, придавленный несколькими камнями. Я
взяла пакет, раскрыла его и смогла убедиться в том, что он пуст.
   - Вот черт! - буркнула я досадливо,  прикидывая,  как  он,  она  или  они
смогли проделать это. Я немного прошла вперед и за  кустами  разглядела  еще
одну проселочную дорогу. Она круто уходила в лес, я  ускорила  шаги.  Дорога
песчаная, колея отсутствует, проехать можно. Правда, свежих следов шин я  не
обнаружила. Впрочем, машину могли оставить в  лесу  и  пешком  добраться  до
березы. Идущего человека с того места, где мы стояли, не увидишь, а  времени
у похитителя это заняло бы немного, минут пять-семь.  Для  того  чтобы  себя
обезопасить, он велел нам продвинуться вперед на полкилометра, а граждане  в
проезжающих мимо машинах, если таковые бы вдруг появились, не усмотрели бы в
одиноком пешеходе ничего  подозрительного.  Размышляя,  я  немного  постояла
возле перелеска и пошла обратно, но не успела сделать  и  нескольких  шагов,
как услышала шум мотора и затем обратила внимание на Игоря: он  выскочил  на
дорогу и отряхивал брюки, нервно, судорожно, а в нескольких метрах  от  него
плавно тормозил серебристый "Део".
   Я бросилась к дороге со всех ног, закричав: "Игорь!" Конечно, он  не  мог
не слышать машину, но точно не слышал, стоял согнувшись, а у меня  в  голове
все перепуталось, я замахала руками, заорала: "Део"! Это "Део"!"  Из  машины
вышел парень, но тут увидел меня и юркнул в кабину. Он хотел закрыть  дверь,
но  Игорь,  придя  в  себя,  прыгнул  вперед,  уцепился  за  нее,  не  давая
захлопнуть. Парень сдал  назад  и  попытался  развернуться.  Это  ему  почти
удалось, Игорь отлетел в сторону, я выбралась на дорогу, с  трудом  понимая,
что собираюсь сделать, а Дунаев закричал:
   - Анфиса, ложись, у него пистолет!
   И почти тут же грохнул выстрел. Я завизжала и,  закрывая  голову  руками,
упала на колени. Когда я все-таки пришла в себя,  двигатель  "Део"  все  еще
работал и дверь была открыта. Дунаев стоял согнувшись, лица его я не видела,
но сразу поняла: что-то случилось, и бросилась к нему, боясь, что он  ранен.
Слава богу, Игорь  был  жив-здоров,  но,  встретившись  с  ним  взглядом,  я
отшатнулась. Лицо белее  мела,  глаза  совершенно  сумасшедшие,  а  в  руках
пистолет. Самый настоящий. "Откуда он у него?" - ошалело подумала  я  и  тут
увидела еще кое-что: парень на водительском  кресле  сидел  как-то  странно,
боком, глаза его были неподвижны, а на бежевой  спортивной  куртке  с  левой
стороны расползлось бурое пятно.
   - Что это? - спросила я, осознавая всю глупость подобного вопроса.
   - Я его убил, - сказал Дунаев и начал повторять монотонно:
   - Я его убил... - Господи, - прошептала  я,  с  опозданием  осознав,  что
стрелял Игорь. Парень мертв, а мы даже не знаем, кто это. - Ты с ума  сошел,
- сказала я, покачав головой.
   - Я испугался. - Игорь вздохнул и затравленно посмотрел на меня. - У него
оружие... я увидел пистолет в  его  руке  и  выстрелил.  Ведь  это  он?  Это
похититель, ведь это серебристый "Део", и номера сходятся.
   Я машинально взглянула на номера, так и есть: 861.
   - Что ты наделал? - взвыла я. - Парень мертв, а Лельки нет.
   - Я испугался, - повторил Игорь и всхлипнул. - Все из-за этого, все из-за
этого... - Он ткнул куда-то пальцем, а я наконец сообразила, в чем дело:  на
резиновом коврике под ногами парня лежал пистолет. - Я испугался, - еще  раз
сказал Дунаев, точно находил в этих словах утешение.
   - Откуда у тебя оружие? - спросила я, подозревая, что он меня не  слышит.
Надо как-то вывести его из этого состояния, не то он так и  будет  повторять
сто раз одно и то же. А надо что-то делать. - Игорь, черт тебя дери, приди в
себя!
   - Я взял пистолет на работе, - торопливо  заговорил  он.  -  Он  лежал  в
сейфе, вместе с деньгами. Я подумал... у меня  есть  разрешение.  Честно,  я
подумал, что здесь уединенное место и... нас могут убить. Понимаешь?
   - Понимаю, - кивнула я. - Надо вызвать милицию.
   - А как же Лелька?
   - Лельки  здесь  нет.  И  никто  не  собирался  ее  сюда  привозить.  Нас
одурачили, но  шутка  вышла  скверной,  особенно  для  шутника.  -  Я  вновь
покосилась на убитого парня  и  поежилась,  потом  тряхнула  головой,  точно
лошадь, и сказала, сообразив, что в себя Игорь  приходить  не  собирается  и
принимать решение нужно мне:
   - Надо добраться до села, позвонить в милицию.
   - Да, - кивнул он. - Да. Поезжай.
   Я взглянула на него и подумала,  что  оставлять  его  в  таком  состоянии
неразумно. Он только что убил человека, у  него  в  руках  пистолет,  и  бог
знает, что ему с перепугу может прийти в голову.
   - Едем вместе, - заявила я.
   - А он? - Игорь опасливо покосился на парня.
   - Его придется оставить здесь. Конечно,  это  не  правильно.  Впрочем,  я
понятия не имею, как поступать правильно, знаю только, надо как можно скорее
сообщить в милицию, оставлять тебя здесь я  не  хочу  и  сама  уж  точно  не
останусь.
   Словно во сне, Игорь дошел до моей машины и плюхнулся сзади, мне пришлось
сесть за руль, хотя я очень сомневалась, что смогу куда-нибудь ехать. Игорь,
кажется, только сейчас сообразив, что держит в  руках,  бросил  пистолет  на
сиденье  и  глухо  простонал,  а  потом  начал  раскачиваться  и   монотонно
повторять:
   - Господи, господи...
   Ну вот, только истерики мне и не хватало, да я сама того и гляди грохнусь
в обморок.
   Не помню как, но до села я доехала, и здесь начались  настоящие  мучения.
Сначала никак не могли отыскать участкового. Телефон в правлении не работал,
и мы поехали на почту. Пока звонила в город, появился  участковый.  Выслушав
наш рассказ, выпучил глаза, а потом крякнул: "Да-а", ни словечку не поверив.
Игорь сидел  бледный,  отрешенный,  и  добиться  от  него  хоть  слова  было
невозможно, а мне хотелось сунуть голову в какую-нибудь щель, чтоб никого не
видеть и не слышать, а еще больше хотелось, чтобы все происшедшее  оказалось
страшным сном, а я, открыв глаза, с  облегчением  обнаружила  себя  в  нашей
спальне... Увидев пистолет на заднем сиденье, участковый подобрался и  начал
демонстрировать кипучую энергию, правда, без особого толка. Я не выдержала и
напомнила, что в нескольких километрах от села в машине лежит труп и,  между
прочим, тоже с пистолетом. И хоть я догадалась запереть машину,  на  которой
приехал похититель, но не ровен час, понесет мимо какого-нибудь психа и... В
общем, участковый отрядил двух парней на  мотоцикле,  через  двадцать  минут
вернулся только один и доложил с дрожью  в  голосе,  что  все  так,  как  мы
рассказывали: есть машина, труп и даже пистолет. Второй парень был  оставлен
там для охраны, участковый кинулся к телефону, а его  добровольный  помощник
не спускал с нас глаз. Поняв, что убийство не глупая выдумка, местная власть
посуровела и решила посадить нас под замок.  Беда  в  том,  что  подходящего
помещения на тот момент не оказалось, и  участковый,  пытаясь  скрыть  явную
беспомощность, только сверлил нас взглядом и повторял дурацкое:
   - Да-а.
   Мне уже было все равно, я  сидела,  стиснув  голову  руками,  и  пыталась
понять, что же произошло, то  есть  каким  образом  парень  на  "Део"  вновь
оказался возле березы и для чего покинул машину? Ведь деньги  он  забрал  до
этого. Или забрал вовсе не он? А кто же тогда? Может, похитителей было двое,
точнее, некто похитил Лельку, а другой человек решил воспользоваться  данной
ситуацией и прибрать денежки к рукам?  Парень  на  "Део"  опоздал  и  вместо
ожидаемых   денег   обнаружил   нас,   испугался,    выхватил    пистолет...
Предполагалось, что мы терпеливо ждем возле  кладбища  и  здесь  он  нас  не
встретит...
   Мои размышления были прерваны появлением новых действующих лиц. По  тому,
как остекленел взгляд участкового, а руки непроизвольно вытянулись по  швам,
я поняла, что пожаловало начальство. Двое представительного  вида  мужчин  в
костюмах покинули серую "Волгу"  и  с  достоинством  поднялись  на  крыльцо.
Служебный кабинет участкового размещался в том же здании, что и  магазин,  и
имел отдельный вход с торца. То, что происходит на  улице,  я  могла  хорошо
видеть в окно:  люди  потихоньку  собирались  возле  магазина,  взволнованно
передавая друг другу сногсшибательную новость. Убийство,  к  счастью,  здесь
было в диковинку и произвело впечатление.
   Только-только двое в костюмах вошли в небольшое помещение, где по причине
жары было невыносимо душно, как возле крыльца вновь затормозила машина, и  я
вздохнула с облегчением: прибыл Роман Андреевич, причем не один, а  с  двумя
боевыми товарищами, ворвался в комнату и с порога рявкнул:
   - В чем дело?!
   От неожиданности все оторопели,  в  том  числе  и  я,  а  вслед  за  этим
испугалась: муженек мне голову оторвет,  и  будет  прав.  Если  бы  не  наша
дурацкая самодеятельность... О господи... Я всхлипнула, а  Роман  Андреевич,
шагнув ко мне и обхватив за плечи,  прижал  к  широкой  груди  с  намерением
защитить от всех возможных неприятностей. Эта сцена  потребовала  некоторого
времени, в течение которого вновь прибывшие  смогли  разобраться,  кто  есть
кто, и даже обменялись рукопожатиями. Муж перевел взгляд на Игоря,  сидящего
в углу с видом сомнамбулы, и укоризненно произнес:
   - Где у тебя были мозги?
   И