ущую  квартиру,  которую,
правда, уже кто-то купил. Он жил на первом  этаже,  квартира  двухкомнатная,
большая и удобная. Квартирный вопрос  становился  для  меня  наваждением,  я
досадливо покачала головой и проверила, заперла ли дверь машины.
   - Тетя, дай денег, -  гнусаво  попросил  кто-то  рядом.  -  Очень  кушать
хочется.
   Я повернулась и увидела мальчишку лет одиннадцати. Физиономия у него была
смышленой, а в глазах плясали веселые чертенята. Выбритые виски  и  затылок,
темная шапка волос  на  макушке,  вздернутый  нос,  драные  джинсы,  грязная
футболка, разбитые кроссовки на босу ногу. Эдакий малолетний  хозяин  улицы.
Как парень ни пыжился, а выглядел он довольно жалко: супермодная стрижка  не
могла компенсировать брошенности  и  неприютности,  которая  угадывалась  за
внешней наглостью. Я вздохнула и спросила:
   - Сколько?
   - Десять баксов.
   - Ты чокнутый, что ли? - удивилась я.
   - А вы зеркало сняли? - спросил парнишка, подходя поближе.
   - Нет, - ответила я, косясь на свою машину.
   - Вот-вот, - хмыкнул оборванец и заглянул в  кабину.  -  Магнитола...  не
"Пионер", конечно, но и не совсем туфта, денег  стоит.  -  Он  пнул  колесо,
сплюнул и поинтересовался:
   - Запаска есть?
   - Ты чего пристал? - удивилась я.
   - Ничего. Запаска наверняка есть. Ну и чего жать какие-то паршивые десять
баксов?
   - Слушай, отойди от машины.
   - Ну и отойду, - презрительно хмыкнул он и сел метрах в пяти от  меня  на
ящик, вытянув ноги. Насвистывая, стал разглядывать облака и лениво заявил:
   - Скупой платит дважды.
   - Ах ты, маленький гаденыш, - покачала я головой. - Я приехала на  десять
минут. Ничего свистнуть не успеешь.
   - Серьезно? Хочешь поспорим? - хмыкнул он, а потом опять заныл:
   - Дай десять баксов.
   - Возьми пятерку, - полезла я в сумку, - и присмотри за машиной.
   - Рубли? - скривился он.
   - А ты что думал? Совершенно ненормальный какой-то.
   - Сама ненормальная.
   - Ты что это грубишь? - удивилась я. - Вот сейчас возьму за ухо да отведу
к матери, чтоб она тебе всыпала как следует за вымогательство.
   - Давай отведи, - хохотнул парнишка. - Можешь к матери,  можешь  к  отцу,
хотя к папаше пешком идти замучаешься.
   - Возьмешь пятерку? - строго спросила я.
   - Возьму, - вздохнул он, протягивая руку.
   - Я быстро, - заверила я и направилась к подъезду.
   - Ты к Андрею из шестой квартиры? - поинтересовался он.
   - Да. Откуда ты знаешь?
   - Знаю. Видел тебя с ним. Только ты зря приперлась, ему не до тебя, менты
у него в гостях.
   - А мне все равно, - ответила я, входя в подъезд.
   Подошла к четвертой квартире и нажала кнопку  звонка.  Дверь  открыть  не
пожелали, я позвонила еще раз, потом еще.  Прислушалась:  тишина.  Отошла  к
перилам и достала из сумки записную книжку и карандаш с намерением  написать
записку. Свет в подъезде не горел, я переместилась чуть левее, ближе к окну,
и тут почувствовала, что на меня кто-то смотрит.
   "Чего он дурака валяет? - удивилась я, косясь на глазок Андреевой  двери.
Я готова была поклясться, что за мной  наблюдают.  Бог  знает  отчего  стало
страшно. - В конце концов, эта пленка ему нужна, - успела я подумать, -  вот
пусть сам..."
   Дверь открылась, на пороге стоял  молодой  мужчина,  одетый  в  джинсы  и
футболку, коротко стриженный, с хмурым лицом и настороженным взглядом.
   - Привет, - проронил он. - Чего надо?
   Я слегка растерялась, взяла сумку под  мышку,  быстро  скомкав  в  ладони
записку. Почему-то мне не хотелось, чтобы этот тип ее прочитал.
   - Извините,  Андрей  дома?  -  спросила  я,  пугаясь  еще  больше,  решив
броситься по лестнице и побыстрее оказаться на улице.
   - Нет, - покачал головой парень. - Ушел ненадолго. Скоро вернется.
   - Да? - Все это было как-то странно. -  Передайте  ему,  пожалуйста,  что
приходила Саша, пусть он мне позвонит, вечером я буду дома.
   Я отступила на пару шагов, тип в дверях облизнул губы, в  этот  момент  в
глубине прихожей я заметила второго парня, он возник совершенно бесшумно, но
тот, что в дверях, обернулся, посмотрел на него, кивнул и сделал шаг ко мне.
   - Да вы зайдите, он сейчас придет.
   - Спасибо, - пролепетала я, чувствуя, как сердце куда-то проваливается. -
У меня нет времени. До свидания. - Я попятилась к лестнице, могу поклясться,
парень шагнул за мной, но тут в подъезд вошла  компания  подростков:  четыре
девчонки и два паренька лет тринадцати, на поводке они вели огромную собаку,
я взвизгнула от неожиданности, увидев ее совсем рядом, а она тявкнула.
   - Вы не бойтесь, - сказал парнишка  и  взял  собаку  за  ошейник.  Ребята
потеснились, и я торопливо сошла вниз,  мельком  взглянув  назад.  Парня  не
было. С сильно бьющимся сердцем я выскочила на улицу.
   Моя машина стояла в целости и  сохранности,  но  мальчишка  отсутствовал,
ждать меня более десяти минут за пятерку он, как  видно,  счел  ниже  своего
достоинства. Я завела мотор, шаря глазами по окнам первого этажа.
   Через несколько минут все происшедшее показалось мне  невероятно  глупым.
Чего я испугалась? Люди ждали приятеля, что в  этом  особенного?  Предложили
мне пройти... А что, если это дружки Андрея, хотели заманить меня в квартиру
и отобрать пленку? Глупость какая... Разумнее было бы открыть  дверь  самому
хозяину, спросить, привезла ли я пленку, а потом начинать военные действия.
   - Чепуха, - вслух сказала я. - А с нервами надо что-то делать, совершенно
никуда не годные нервы. Испугалась бог знает чего, вела себя как идиотка.  -
Внутренний голос молчал и только пакостно ухмылялся.
   Дома я вышла из лифта, который жил своей затейливой жизнью,  то  работал,
то нет, и вообще вел себя непредсказуемо. На ходу достала ключи из  сумки  и
едва не столкнулась с новым соседом, он возвращался от мусоропровода.
   - Здравствуйте, - улыбнулся он. Улыбка у него была чудесная.
   - Здравствуйте, - ответила я, торопливо шагнув к своей двери.
   - А я и не знал, что у меня такая красивая соседка. - Он засмеялся,  и  я
тоже улыбнулась, не зная, что следует  на  это  ответить.  Он  толкнул  свою
дверь, но входить не стал, смотрел на меня и улыбался. Наконец я  распахнула
дверь, посмотрела на него, торопливо отвела глаза и брякнула:
   - До свидания..
   "Симпатичный", - сообщил мне внутренний голос, хотя его и не спрашивали.
   - Ну и что, - нахмурилась я.
   "Ничего. Просто говорю, что новый сосед симпатичный парень и по  возрасту
тебе вполне подходит".
   - Лучше бы ты заткнулся...
   "Что уж мне, слово сказать нельзя? Вот разозлюсь и замолчу навеки, с  кем
тогда будешь разговаривать? Совсем свихнешься..."
   - Давай подумаем, что делать с пленкой, - вздохнула  я  и  покосилась  на
телефон. Потом подошла к нему и  решительно  сняла  трубку.  Длинные  гудки.
Выходит, Андрей еще не вернулся, а дружки его не дождались. Или дождались  и
вместе отправились куда-то. Почему он не позвонил? Мог  позвонить,  когда  я
еще не вернулась домой, и все-таки это странно: то пленка ему  очень  нужна,
то он не торопится ее получить. В конце концов, это не мое  дело.  Надумает,
позвонит и заберет ее... Я вынула футляр из кармана, извлекла пленку  и  еще
раз внимательно ее рассмотрела.
   - Ерунда какая-то, - сказала я громко и  даже  головой  покачала.  Однако
ерунда или нет, а держать ее в квартире  почему-то  не  хотелось.  Я  решила
снова убрать ее в тайник. Вышла из квартиры и поднялась на техэтаж, стараясь
не скрипеть  дверью.  Все  это  заняло  минут  пять,  а  когда  я  собралась
возвращаться, то увидела, что возле моей двери стоит сосед и давит на кнопку
звонка. "Вот черт, что ему понадобилось? - подумала я.  -  Показываться  ему
нельзя, как я объясню, что делала на техэтаже?
   Вдоволь назвонившись, сосед покрутил головой и тут заметил, что дверь  не
заперта, толкнул ее и крикнул:
   - Эй, есть кто живой?
   На носочках я выскользнула с техэтажа и приблизилась к  родной  квартире.
Оставив входную  дверь  открытой,  сосед  заглядывал  в  кухню  и  продолжал
интересоваться:
   - Эй, где вы?
   - Здесь, - ответила я. Он удивленно обернулся, а я пояснила:
   - Проверила почту. - Затем я нерешительно кашлянула и посмотрела на него.
   Внутренний  голос  был  прав:  сосед  подходил  мне  по  возрасту  и  был
симпатичным. Сероглазый блондин, довольно высокий,  спортивный  и,  судя  по
выражению лица, неглупый. Глаза смотрели с веселым интересом. Одет он был  в
темные шорты, широкую футболку и сандалии.  Мы  стояли,  рассматривали  друг
друга, а время шло, надо было что-то сказать, потому  что  просто  стоять  и
пялиться друг на друга довольно глупо.
   - Что-нибудь случилось? - спросила я, кашлянув.
   - Что? А... Да. У вас нет соли? С переездом все  куда-то  подевалось,  не
могу найти.
   - Конечно, пожалуйста.
   Я шагнула к полке, достала соль и протянула ему.
   - Мне совсем немного, - торопливо заверил он.
   - Берите, берите, у меня есть еще, - засуетилась я, и тут мы  засмеялись,
сначала он, потом я.
   - Как вас зовут? - спросил сосед.
   - Саша...
   - Правда? Вот здорово, меня тоже Саша.
   - Очень приятно, - сказала я, зачем-то схватив полотенце.
   - Саша, а вы меня чаем не напоите? Я с этим переездом живу как кочевник и
почему-то ничего не могу найти.
   - Конечно. - Я поставила чайник на плиту и  стала  собирать  на  стол.  -
Садитесь, пожалуйста, - предложила я запоздало, сосед уже  сел,  смотрел  на
меня и улыбался. Потом вдруг вскочил и бросился из квартиры, обронив только:
   - Я на секунду, не запирайте дверь.
   Вернулся он с коробкой конфет, как видно, что-то отыскать в кочевом стане
ему время от времени удавалось. В общем, мы сели пить чай. Как ни странно, а
разговаривать с новым знакомым мне было легко.  Чайник  дважды  подогревали,
конфеты были съедены, но расходиться мы не спешили.
   - Вы живете одна? - спросил мой симпатичный сосед.
   - Да. Я не замужем.
   - А чем занимаетесь? Если не секрет, конечно.
   - Не секрет. Хотите покажу?
   Я поднялась, он вслед за мной, и мы прошли в комнату.
   - Я иллюстрирую детские книги, - пояснила я.
   - Алиса, - улыбнулся Саша. - Это ведь Алиса? А это Чеширский кот.
   - Да, конечно, - сказала я, поправляя волосы.
   - Здорово. Просто здорово. Классная у вас работа.  -  Он  стал  увлеченно
рассматривать рисунки, а я что-то торопливо объяснять,  радуясь  возможности
поговорить. Дело в том, что Алису я делала  для  себя,  друзья  считали  это
блажью, бесполезной тратой времени. Так оно,  наверное,  и  было.  Теперь  я
выплескивала на своего гостя годовой запас красноречия.
   "Ты совсем спятила, - сказал мне  внутренний  голос.  -  Очень  интересно
человеку слушать твои глупости. Никогда и ни с кем ты не можешь  вести  себя
правильно. Конечно, я рад, что ты от меня отвязалась и мучаешь теперь парня,
но это, по-моему, не очень-то прилично".
   - А кто тебя спрашивает?
   "Потом не вздумай сокрушаться и изводить меня всякими глупостями".
   - Извините, - опомнившись, пробормотала я и начала  собирать  рисунки.  -
Когда я начинаю говорить об этом, трудно бывает остановиться.
   - Нет-нет, мне очень интересно.
   - А где работаете вы? - решила я сменить тему.
   - В милиции, - он пожал плечами. - Самая прозаическая профессия на свете.
   - Правда? - чему-то обрадовалась я. "Давай расскажи ему  про  пленку",  -
сразу же засуетился внутренний голос.
   - Он решит, что я спятила. Человек пришел выпить чаю, а я лезу со  всякой
ерундой.
   Однако наличие соседа-милиционера странно успокаивало.
   После его ухода я убрала в кухне и  решила  позвонить  Андрею.  Дома  его
опять не оказалось. В  течение  вечера  я  еще  трижды  звонила,  с  тем  же
результатом.
   Дел накопилось достаточно. Я рано поднялась, намереваясь  решить  в  один
день массу вопросов. Мне это почти удалось. Оголодавшая, но довольная, часов
в шесть я возвращалась домой и подумала  об  Андрее,  потому  что  проезжала
неподалеку от его улицы. Конечно, лучше позвонить... но уж  если  я  в  трех
шагах от его жилья... Не раздумывая, я свернула  в  переулок  и  вскоре  уже
тормозила во дворе его дома. Но Андрея не застала. Я потопталась на площадке
и стала искать карандаш, с намерением написать  записку:  "Не  застала  тебя
дома, позвони. Саша". Однако обнаружить карандаш в сумке не удалось,  обычно
я их таскаю десятками, а тут шарила в сумке обеими  руками,  придерживая  ее
коленом, и извлекала на свет божий что угодно, только не карандаш.
   - Безобразие, - пожаловалась я, а внутренний голос  тут  же  вклинился  с
нравоучением:
   "Нечего  в  сумке  разводить  свинарник,  тогда  и  карандаш  искать   не
придется".
   Как раз в этот момент из моих рук  выскользнула  пудреница,  ударилась  о
ступеньку, зеркальце разбилось, а аккуратный кружочек пудры пошел  трещинами
и  раскрошился.  Я  вздохнула,  присела  и  попыталась  не   расстраиваться.
Выяснилось,  что  сама  пудреница  тоже  пострадала  и  теперь   не   желала
закрываться. Я все-таки расстроилась, швырнула ее в сумку и стала спускаться
по лестнице. Если Андрею нужна эта пленка, пусть сидит дома.
   Я шла к машине и тут  услышала  тихий  свист.  В  палисаднике,  в  кустах
сирени,  сидел  парнишка,  в  прошлый  мой  приезд  выпросивший  пятерку,  и
внимательно наблюдал за мной.
   - Привет, - сказала я, останавливаясь.
   - Чего ты орешь? - зашипел он. - И не стой как истукан. Подойди к  машине
и займись чем-нибудь, зеркало регулируй... и в мою сторону не смотри.
   От неожиданности я растерялась, отошла к машине и в самом деле  вцепилась
в зеркало. Только после этого я сообразила, что чертенок просто смеется надо
мной, и разозлилась.
   - Я тебя поймаю и надеру уши, - пообещала я.
   - Ты зачем приехала? - зашипел он из кустов.
   - По делу, - пожала я плечами.
   - Не таскайся сюда больше. Про тебя и так спрашивали.
   - Кто? - бог знает почему испугалась я.
   - Кто, кто... а то сама не знаешь. Взрослая, а дура.
   - Будешь грубить, я с тобой не стану разговаривать.
   - Больно надо. Я бы мог тебя вообще не предупреждать, и выкручивайся  как
хочешь По номеру машины они тебя в два счета найдут.
   - Кто они?
   Мальчишка зло хмыкнул.
   - Слушай, а ты Андрея давно не видел? - сообразила спросить я.
   - А ты? - разозлился мальчишка.
   - Со вчерашнего дня.
   - Вот и хорошо: больше не увидишь.
   - Почему это?
   - Кончай дурочкой прикидываться, - он вроде бы рассвирепел и  заворочался
в кустах. - Его убили.
   Я замерла с открытым ртом и смогла прийти в себя только через пару минут.
   - Как тебе не стыдно, - сказала я укоризненно. - Разве можно так шутить?
   - Хороши шутки, - сплюнул мальчишка. - Может, кому смешно, но не мне... -
Он вздохнул и добавил:
   - Свидетели долго не живут, это и дураки знают. Так что мотай побыстрее и
вообще... забудь о своем Андрее.
   - Эй, подожди... - всполошилась я, но мой собеседник исчез в палисаднике.
   Я села в машину и торопливо выехала со  двора.  Минут  через  десять  мне
стало смешно: вот ведь чертенок, какого страха нагнал. Поймать бы его да уши
надрать как следует...
   "Как же, поймаешь такого", - съязвил внутренний голос.
   -  Все-таки  странная  манера  шутить...  И  ребенок  действительно   был
испуган... насмотрелся дурацких фильмов... А куда делся Андрей?
   Следующие два дня я была так занята работой, что мысль об  Андрее  просто
не приходила в  голову.  В  четверг  утром,  когда  я  завтракала,  зазвонил
телефон. Незнакомый мужской голос, поздоровавшись, спросил:
   - Вы Максимова Александра Сергеевна?
   - Да. А в чем дело?
   - Вас беспокоят из милиции. Не могли бы вы  подъехать  к  нам...  скажем,
часам к одиннадцати?
   - Могла бы, - ответила я и почему-то испугалась.
   - Вот и отлично. Фамилия моя Степаненко, Николай Петрович.
   Он объяснил, куда мне следует подъехать, и, вежливо поблагодарив, повесил
трубку. А я разволновалась. Что от меня понадобилось  милиции?  Прошлась  по
квартире, пытаясь успокоиться. Кончай дергаться, ты даже не  знаешь,  почему
тебя вызывают. А что, если Андрей заявил в милицию,  что  я  украла  у  него
пленку? Зачем ему было заявлять в милицию? Не  проще  ли  сначала  позвонить
мне? В общем, я бродила по квартире  и  терялась  в  догадках.  Опомнившись,
взглянула на часы и стала торопливо собираться.
   Ровно в одиннадцать я входила в серое здание. Дежурный  строго  посмотрел
на меня, и я, слегка заикаясь, объяснила, к кому пожаловала.
   - По коридору, третья дверь налево, - махнул  рукой  он,  и  я  пошла  на
негнущихся ногах, продолжая гадать, кому и зачем я здесь понадобилась.
   Стены коридора были выкрашены темно-зеленой  краской,  поэтому  выглядели
особенно уныло, на двери нужного мне кабинета  висела  табличка.  Из  нее  я
узнала, что хозяин кабинета Степаненко Николай  Петрович.  Следовательно,  я
ничего не напутала и пришла туда, куда надо.  Я  нерешительно  постучала  и,
услышав "да", вошла,  почему-то  ступая  на  носках.  Разозлилась  на  себя,
распрямила плечи  и  попробовала  выглядеть  независимой.  За  столом  сидел
мужчина лет сорока пяти, лысоватый и крупный. Скучный темный костюм,  темная
рубашка, манжеты заметно обтрепаны. Лицо утомленное,  но  глаза  смотрели  с
любопытством.
   - Здравствуйте,  -  проронила  я,  кашлянув.  -  Я  Максимова  Александра
Сергеевна. Вы мне звонили.
   - Да-да, садитесь, пожалуйста, - он приподнялся и даже улыбнулся  мне,  в
общем, старался быть вежливым.
   Я устроилась на видавшем виды стуле и стала тревожно смотреть на  Николая
Петровича, потом решилась спросить:
   - Что случилось?
   - Видите ли, -  со  вздохом  сказал  он,  -  в  лесополосе  на  двадцатом
километре  объездной  дороги  обнаружен  труп  мужчины  25-30  лет.  Никаких
документов при нем не было, но  в  кармане  пиджака  лежал  кусочек  бумаги,
скатанный в шарик, на нем ваш телефон. Не могли бы вы взглянуть...
   - На покойника? - растерялась я.
   - В общем, да, - невесело улыбнулся Николай Петрович.
   - А... а это обязательно? Он вздохнул:
   - Я вас понимаю. Но, возможно, это ваш близкий друг или  родственник.  Вы
ведь не хотите, чтобы...
   Я не могла сказать, чего я хочу, но смотреть на труп у меня точно желания
не было. "Могут они меня заставить? - с тоской подумала  я.  -  А  вдруг  по
закону я обязана это сделать... О господи!"
   - Хорошо, - промямлила я и с надеждой добавила:
   - А у вас нет его фотографии?
   - Нам надо  установить  личность  убитого,  -  словно  извиняясь,  сказал
Николай Петрович, а я испугалась:
   - Убитого?
   - Да, - слегка удивился он, - здоровый, молодой мужчина вот так просто ни
с того ни с сего не умирает. Николай Петрович поднялся, и мы вместе покинули
кабинет.
   - Здесь  недалеко,  -  заверил  он,  направляясь  к  машине,  а  я  стала
лихорадочно перебирать в уме всех молодых мужчин, у  которых  мог  быть  мой
телефон. Все близкие мне люди вчера вечером точно были живы,  я  виделась  с
ними у Кости, на импровизированном творческом вечере, как любил он  называть
наши посиделки. Номер моего  телефона  мог  быть  у  антенщика,  которого  я
просила прийти на днях, у слесаря нашего  кооператива,  который  уже  неделю
обещал заменить кран в ванной, у мастера, обивавшего мне  входную  дверь,  и
еще у огромного количества совершенно незнакомых мне  людей.  И  все-таки  я
очень боялась.
   Место, куда мы явились, само по себе к веселью не располагало, а на  меня
и вовсе подействовало угнетающе. Мне  захотелось  побыстрее  выполнить  свой
гражданский долг  и  сбежать  отсюда.  Наша  прогулка  и  Николаю  Петровичу
удовольствия не  доставила,  он  хмурился  и  молчал.  Навстречу  нам  вышла
женщина, поздоровалась, и они пару минут о чем-то тихо  поговорили,  женщина
скрылась за дверью, потом  появилась  и  пригласила  войти  меня.  С  сильно
бьющимся сердцем я толкнула дверь с надписью "Посторонним  вход  воспрещен",
стараясь смотреть куда-то вверх и при этом ни на что не натолкнуться.
   - Взгляните