хотелось!
Я нормальный человек и не ищу неприятностей.
   - Правильно, - согласилась я. - Не думай, что у меня есть к тебе какие-то
претензии. Честное слово, нет. Просто, как  говорится,  трезвый  пьяному  не
товарищ, а нормальный ненормальному.
   Я уже закрывала дверь.
   - Саша, - позвал он, а я усмехнулась:
   - Ты ведь знал, что мальчишку убьют.
   Замок щелкнул, а я села на пуфик и уставилась  в  угол.  Денис  осторожно
коснулся моего плеча и тихо проговорил:
   - Ну его к черту. Ничего в нем хорошего нет. Только рожа красивая.
   - Ага, - кивнула я.
   - Без него обойдемся.
   - Конечно.
   - У тебя есть я, - насупился Денис, а я засмеялась:
   - Само собой.
   - И ничего тут нет смешного. Я же не всегда  буду  маленький.  Я  вырасту
и... и тебя никто не посмеет обидеть. Ни словом, никак... Через шесть лет  и
два месяца мне будет восемнадцать, - важно закончил он. - Потерпи маленько.
   Я улыбнулась, взъерошила ему волосы и сказала:
   - Через шесть лет мне будет... в общем, немало. Чудесный возраст, но юным
его не назовешь.
   Я поднялась и вошла в  комнату.  Все  здесь  еще  напоминало  о  недавнем
двойном убийстве, но я вздохнула с облегчением. Это мой дом, моя жизнь, а на
кульмане мои рисунки. Я подошла ближе, почесала переносицу, а потом сказала:
   - Извини, Денис, мне очень нужно...
   Пальцы были непослушными, и карандаш то и дело ломался, а  я  смеялась  и
плакала, и в  который  раз  начинала  заново,  и  все,  все,  все  понемногу
возвращалось.
   - "Какой мне странный сон приснился! - сказала Алиса и рассказала  сестре
все, что запомнила о своих удивительных приключениях. И когда  она  кончила,
сестра поцеловала ее и сказала:
   - Правда, сон был очень странный! А теперь беги домой, не то опоздаешь  к
чаю".
   - Саш, Саша, - робко позвал Денис. Я оторвала взгляд от рисунка и увидела
его рядом. Длинненький,  худой,  похожий  на  умного  суслика,  он  стоял  и
нерешительно улыбался. - Я поесть приготовил, может, поужинаешь?
   За окном сгущались сумерки, в комнате был наведен образцовый порядок, а с
кухни шел запах жареной картошки. "Дура несчастная, - мысленно простонала я.
- Педагог недоделанный... забыла о ребенке".
   - С удовольствием. - Я улыбнулась  и  пошла  на  кухню,  Денис  торопливо
расставил тарелки и, забравшись на стул с ногами, неуверенно заглянул мне  в
лицо. - Вкуснятина, - похвалила я, проглотив первую ложку.
   - Ага, - обрадовался Денис. - Я много чего могу. А поесть  сготовить  или
там убраться для меня вообще плевое дело.
   - Ты у меня хозяйственный, - согласилась я, а он опять улыбнулся и  потер
нос, потом спросил:
   - А рисунки эти тебе когда отдавать?
   - Алису я для себя делаю. А  вот  сборник  "Русские  народные  сказки"  к
первому октября.
   - Успеешь?
   - Вряд ли, - пожала я плечами.
   - Трудно это, да? - теперь он был похож на заботливого домовенка.
   - Ну... как тебе сказать... В общем-то, не очень. Просто сейчас  вряд  ли
удастся работать как следует. Дел очень много, со  всеми  этими  бумагами...
Валерий Семенович обещал помочь, но я по  опыту  знаю,  с  этой  бюрократией
только свяжись, одна морока. Набегаешься... Надо переводить тебя в  тридцать
седьмую школу, она через дорогу, не будешь же  ты  на  другой  конец  города
мотаться, времени осталось мало, а  пока  опекунство  не  оформлено,  ничего
толком не сделаешь.
   Денис положил руки на колени и, глядя на них, спросил:
   - Ты меня к себе взять хочешь? Насовсем?
   - Да, - растерялась я. - А ты не против?
   - Нет, конечно, - ответил он. - Я даже очень  рад.  Он  смотрел  в  стол,
вдруг смешно хрюкнул, а потом заплакал. Я вскочила, роняя стул, и  бросилась
к нему.
   - Денис, милый ты мой, я так люблю тебя, так люблю...
   - И я, Саша, и я, - захлебываясь слезами, шептал он.
   Через неделю меня вызвали в прокуратуру. Денис поехал со мной,  хотя,  по
моему мнению, это  было  ни  к  чему.  Я  очень  волновалась  и  нервничала,
оказалось - зря. Через час мы уже покидали здание, очень обрадованные и даже
счастливые, и ловили такси. Наша многострадальная  "копейка"  находилась  на
стоянке ГАИ, ее следовало зарегистрировать  и  забрать  оттуда,  голова  шла
кругом от обилия бумажных дел. Оформление опекунства - вещь нелегкая, однако
множество влиятельных людей обещало помочь, и это вселяло надежду, что  хоть
один сдержит слово и действительно поможет. Пока же  Денис  жил  у  меня  на
птичьих правах, но и это радовало. Я махнула рукой, останавливая машину,  мы
уже садились, когда Денис вдруг сказал:
   - Смотри-ка. - Я повернула голову и увидела  на  противоположной  стороне
улицы Стаса Георгиевского. Он стоял возле  своего  джипа.  Увидев,  что  его
заметили, улыбнулся и отсалютовал нам. Мы  проехали  мимо,  провожаемые  его
взглядом.
   - И чего вылупился? - проворчал Денис. -  Руку  к  пустой  голове,  между
прочим, не прикладывают.
   - Да ладно тебе, - отмахнулась я.
   - И ничего не ладно. Совершенно незачем ему на тебя так  смотреть.  Пусть
на своих шлюх смотрит.  Тоже  мне,  крутой.  Когда  просили  его,  в  кустах
отсиживался, а теперь лыбится...
   - Отстань ты от него, - разозлилась я.
   - Чего он сюда вообще приперся? - насупился Денис.
   - Ты замолчишь или нет? - ткнула я его в бок локтем.
   - Не замолчу. И чего это ты  его  защищаешь?  И  оглянулась...  Интересно
очень?
   - Я тебе сейчас по ушам надаю, - не выдержала я.
   - Не нравится правда-то? - удовлетворенно заметил Денис. - Глаз  да  глаз
за тобой нужен. Хорошо, что теперь есть кому за тобой приглядывать.
   Таксист радостно хрюкнул, а я покраснела.
   - Получишь ты у меня, - прошипела я  грозно.  -  Вот  еще  посмотрю,  как
учиться будешь, а то... - Я попыталась придумать  страшную  кару,  но  Денис
смиренно сказал:
   - Я на одни четверки учиться буду... Это показалось мне подозрительным.
   - Чего ж не на пятерки? - съязвила я.
   - Умная, да? - покачал он головой. - У самой-то небось и тройки были.
   Я нахлобучила ему кепку на самые уши и проронила со вздохом:
   - Ох, чувствую, намучаюсь я с тобой...
   - Да ладно... - миролюбиво ответил Денис и придвинулся  ко  мне  поближе.
Потом протянул ладонь и сказал:
   - Раз...
   - Два... - сказала я, и мы вместе закончили:
   - Чика!