Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
нчились, небольшой запас продуктов тоже,
а мысль, чем помочь себе, так и не приходила в голову. В хижине было
холодно, неуютно и страшно. Мы сидели на нарах, тесно прижавшись друг к
другу, и старались согреться. За окном дождь лил как из ведра, было темно, и
не верилось, что где-то рядом существует нормальная жизнь.
Денис завозился рядом, достал сигарету, торопливо чиркнул спичкой,
коробок отсырел, а руки его дрожали.
- В твоем возрасте нельзя курить, останешься коротышкой.
- Да ладно, - вздохнул он и предложил:
- Будешь?
- Давай, - махнув рукой на педагогику, согласилась я. Мы закурили, глядя
в окно.
- Дядька, которому ты звонила, ни в какую командировку не уехал, так? -
спросил Денис.
- Так, - кивнула я.
- Он жив?
- Он в больнице.
- То-то. Нужно из города выбираться. Здесь нас найдут.
- Легко сказать, - заметила я. - У нас денег ни копейки Надо как-то
пробраться в мою квартиру, потом попробовать получить деньги в банке, а еще
взять машину из гаража.
Все это действительно стоило сделать, но покидать хижину было страшно. Я
покосилась на Дениса, он мелко дрожал, я обняла его, прижимаясь теснее.
- Одеяло бы, - заметил он.
- Достанем... Мать, наверное, с ума сходит. Надо ее как-то предупредить.
- Да ей плевать... она и не заметила, что меня нет.
- Это ты так думаешь, а она скорее всего места себе не находит...
- Конечно, а то я мамку не знаю. Если она в запое, так саму себя не
помнит.
- Так, может, запой кончился?
- Это через неделю-то? Мамка пьет до психушки.
- Чудеса, - покачала я головой.
Мы еще немного поболтали, потом примолкли и вроде бы задремали.
Проснулась я от холода, ног не чувствовала, с трудом распрямилась, спина
ныла, голову разламывало.
"Черт-те что", - подумала я и только тут сообразила, что Дениса рядом
нет.
Я выскочила на улицу и позвала:
- Денис!
Дождь кончился, но было по-прежнему пасмурно, точно на дворе не конец
июля, а октябрь.
- Денис! - крикнула я в отчаянии. - Ответь сейчас же.
Я обследовала пустырь, утопая в грязи почти по щиколотку и уже зная, что
Дениса здесь нет. Куда он делся?
- Да где же ты? - пролепетала я. Взглянула на часы стрелки показывали
половину шестого. Утра, вечера? Я приложила часы к уху, они стояли. - Вот
черт! - выругалась я. Мальчишка сбежал, его нужно найти.
Я пошла к дыре в заборе, долго плутала среди домов, прежде чем смогла
выбраться к охотничьему магазину Где искать Дениса? Идти к рынку? Кому
придет в голову мыть машину в такую погоду?
Магазин был открыт, я вошла, просто так, не придумав ничего лучшего.
Мужчина за прилавком взглянул на меня с недоумением. Я перевела взгляд на
свои ноги и попятилась к двери. Хорошо я, должно быть, выгляжу: мятый
костюм, грязные туфли, три дня я умывалась водой сочащейся из ржавой трубы
на помойке... настоящая бомжиха.
- Простите, который час? - пролепетала я.
- Десять минут пятого, - ответил мужчина, я глупо улыбнулась и выскочила
на улицу.
- Так больше продолжаться не может, - заявила я кому-то. - Я должна
принять ванну, выпить горячего чая и хоть немного прийти в себя. Но прежде
всего следует найти мальчишку.
В таком виде идти по городу невозможно. Я решительно направилась к луже и
попыталась вымыть туфли, достала платок из сумки и поморщилась: его смело
можно было выбросить.
- Это ни на что не похоже, - пожаловалась я и даже собралась зареветь. -
У меня есть друзья, они мне помогут. Только бы найти этого чертенка.
Я зашагала по улице, съеживаясь под взглядами редких прохожих. Вновь стал
накрапывать дождь, зонта у меня не было, я быстро вымокла и выглядеть от
этого лучше не стала.
- Растяпа несчастная, уснула, а он сбежал... вот идиотка...
Я вошла в какой-то двор, устроилась на скамейке возле подъезда. Подъезд
был с большим карнизом, и я надеялась переждать здесь дождь. Вышла женщина,
посмотрела на меня и нахмурилась, а мне вновь захотелось зареветь.
- Найти телефон, позвонить Косте или Лариске...
Я побрела со двора, повесив сумку на плечо и съежившись, за шиворот
стекала вода, мне хотелось забиться в какую-нибудь нору и согреться. А там
пусть убивают все, кому не лень.
Я все еще блуждала в районе пустыря, по непонятной причине не желая его
покидать. На самом деле причину я знала: Денис мог вернуться.
- Пойду к магазину и позвоню Косте. - Так я и сделала. Кости дома не
оказалось. Я позвонила Лариске на работу.
- Это ты? - ахнула она. - Что происходит?
- А что происходит? - спросила я, наблюдая, как с моего подола капает
вода. Я похожа на бездомную собаку, вот что происходит.
- Тебя милиция ищет, что ты натворила? Убила кого-нибудь?
- По-твоему, это смешно? - удивилась я.
- Не очень. Меня уже замучили, городят какую-то чепуху: ты похитила
ребенка, вас везде ищут.
Я немного похлопала глазами, стараясь прийти в себя.
- Так и сказали?
- Я понимаю, что это чепуха, - затараторила Лариска. - Наверное, есть
какое-то разумное объяснение. Зачем тебе ребенок, что это вообще за ребенок
и что, черт возьми, происходит?
- Не знаю. У меня нет разумных объяснений. Я грязная, голодная, я не могу
пойти домой...
- Слушай, Сашка, из милиции дважды приезжали, еще я видела их машину
вечером. Это ни на что не похоже, но они за мной следят.
- У кого из наших они были? - спросила я, громко стуча зубами.
- У всех. Ты ведь не агент иностранной разведки? Агенты не бывают такими,
как ты... Что ты натворила, а?
- Мне нужны одежда и квартира...
- А самолет тебе не нужен? Говорю, они следят... О господи...
- Перестань кудахтать, - разозлилась я. - Ты ничего не понимаешь, а я
понимаю еще меньше. Кто-то убил Андрея, а теперь хотят убить меня. Весело,
правда?
- А почему тебя ищет милиция?
- Понятия не имею. Человек, который занимался убийством Андрея, оказался
в больнице, его сбила машина. Может, случайно, а может, и нет. Проверять мне
не хочется, и в милицию я пока не пойду. У меня ни копейки денег, я боюсь
идти к себе, и ты должна мне помочь...
- Это, конечно, ни на что не похоже, но я точно знаю, что еще пару дней
назад ты не была сумасшедшей. Что я, по-твоему, должна сделать?
- У тебя есть ключ от моей квартиры, сходи туда... нет, не пойдет. Если
они действительно следят за тобой, поймут, что это неспроста, и начнут
задавать вопросы.
- А я пошлю их подальше и скажу, что беспокоюсь о подруге.
- Отлично, только они отправятся за тобой, и передать мне вещи ты не
сможешь...
- Мои тебе вполне подойдут. Что надо?
- Джинсы, кроссовки, белье и деньги, хоть немного. У меня вот-вот будет
голодный обморок... Стой, у твоей соседки дочка-подросток...
- Ну и что?
- Собери вещи в сумку и отнеси к ней. Попроси ее завтра подъехать к
старому рынку. Я буду ждать на остановке в одиннадцать утра. Сможешь
устроить?
- Наверное. Если девчонка не на даче.
- Сама не приезжай. Я все равно к тебе не подойду. Девочка меня узнает?
- Наверное, если ты не очень изменилась.
- Очень. На всякий случай я в голубом костюме. Вид бомжихи со стажем.
- Я сейчас же пойду к соседке. Ты позвонишь?
- Если удастся. Итак - завтра в одиннадцать.
Я повесила трубку, испытывая нечто похожее на облегчение, и зашагала к
пустырю. Пролезла в дыру в заборе и ошарашенно замерла. Трое мужичков
деловито копались в куче мусора. Я-то считала, что пустырь всецело
принадлежит нам, и вдруг такая незадача. Я торопливо вернулась назад и
немного побегала вдоль забора. Интересно, надолго они там? А что, если наша
хижина им тоже приглянулась? Однако решать спорный территориальный вопрос с
тремя мужиками вряд ли стоило. Я спустилась в овраг, устроилась в кустах,
положила голову на согнутые колени и попробовала себя утешить... но не знала
чем. Взглянула на часы. Они опять стояли. Конечно. "Нельзя было смазывать их
сливочным маслом". - "Уверяю тебя, масло было самое свежее". Я фыркнула,
покачала головой и громко произнесла:
- Задом наперед, совсем наоборот!
В кустах я сидела, должно быть, не меньше часа, костюм окончательно
промок и стал похож на половую тряпку. С трудом поднявшись, проковыляла к
дыре и с любопытством взглянула на пустырь. Сейчас я была бы рада даже нашей
хижине: сверху не капает, и можно вытянуться на нарах. Мужиков не было
видно, но это не значило, что они ушли: ничто не мешало им рыться с Другой
стороны огромной кучи. И тут я увидела Дениса, то есть я очень надеялась,
что это Денис, хрупкая мальчишеская фигура мелькнула в дальнем конце
пустыря, а я закричала:
- Денис! - и полезла в дыру. Грязи прибавилось, я торопилась, ноги
скользили, я не удержалась и хлопнулась в самую лужу, замирая от отвращения.
- Денис! - снова закричала я в отчаянии, он вынырнул откуда-то слева и
проворчал:
- Ну чего ты орешь?
- Слава богу, - обрадовалась я. - Я так беспокоилась.
- Ты будешь в луже сидеть или все-таки встанешь?
- Может, подашь мне руку? - неуверенно попросила я.
- Еще чего. Посмотри на свои.
- Ну и черт с тобой, - обиделась я и кое-как поднялась. - Где ты был?
- По делам отлучался, - ответил он. - А тебе чего на месте не сиделось?
Ты хоть видела, на кого похожа?
- Где я могу увидеть, вернее, в чем?
- Имей в виду, воды две бутылки, то есть три литра на все про все. Как ты
будешь отмываться, ума не приложу.
Мы вошли в хижину, я потянула носом и учуяла запах съестного.
- Что это? - спросила, повертев головой.
- Колбаса и курица копченая.
- Откуда? - удивилась я.
- Из магазина. Откуда ж еще?
- А деньги? Где ты деньги взял? - Денис презрительно фыркнул и
отвернулся, а я на него накинулась:
- Ты их украл? Украл? Ах ты, воришка! - Я попыталась схватить его за
шиворот, но он легко увернулся.
- Руки вымой... Навязалась на мою голову...
Используя какую-то тряпку вместо мочалки, я отмыла руки в луже по
соседству с дверью хижины, а потом сполоснула водой из пластиковой бутылки.
Попробовала оттереть костюм, но быстро убедилась, что это бесполезно.
- Куда тебя носило? - спросил Денис, когда я вернулась. - Чего здесь не
сиделось?
- Я за тебя волновалась, это раз. А еще позвонила подруге. Завтра мне
передадут одежду и деньги. Так что воровать было необязательно.
- Завтра, - присвистнул Денис, - а сегодня что, с голоду помирать?
- За один день от голода не умрешь, и нечего выдумывать. А воровство
отвратительно и, между прочим, опасно. За него в тюрьму сажают.
- Сначала поймать надо. И не каркай.
Я устроилась на нарах, подтянув ноги к животу и пытаясь согреться. Денис
извлек из дальнего угла шерстяное одеяло и, держа его в руках, направился ко
мне.
- Да, немного намокло, но все равно лучше, чем ничего.
- Откуда? - еще больше удивилась я. - Неужто тоже украл?
- Чего заладила? Ну, украл. И не одно, а два. На первом этаже на балконе
висели. Дураком надо быть, чтоб не воспользоваться. Жалко, подушку никто не
приготовил.
- Странные все-таки люди, - заметила я. - В такую погоду одеяла на
балконе сушат. А ты их точно с балкона свистнул?
- Отстань. Можешь и второе взять, пока я занят. - Он быстро собрал на
стол, нарезав перочинным ножом колбасу и хлеб, и удовлетворенно заявил:
- Угощайся, брат приехал.
Есть ворованное нехорошо и, вне всякого сомнения, непедагогично, но я
решила оставить педагогику до лучших времен и налегла на колбасу. Денис
торопливо ел, поглядывая на меня, потом сказал:
- Конечно, другую одежонку тебе раздобыть надо. Выглядишь ты, чуднее не
придумать... А подруга твоя не засыпется, нет?
Я посвятила его в свой план, он кивнул, вроде бы оставшись довольным моей
сообразительностью.
- Чайку бы горячего, - мечтательно заметила я.
- Можно костер развести, здесь в домушке. Теплее будет, и воды согреем.
Ящиков сломанных полно.
- Бесполезно, все сырое, кроме ядовитого дыма, ничего не выйдет.
- Плеснуть бензинчику, заполыхает.
- Ага, и сгорит к чертовой матери...
- Можно и поаккуратнее...
- Если, конечно, выложить очаг из камней, то вполне возможно.
- Камней здесь сколько угодно.
- А бензин?
Денис презрительно усмехнулся:
- А бензин в каждой тачке, нашла проблему.
- Опять воровать? - нахмурилась я.
- Ладно, давай жить честно... вроде бы ты горячего чая хотела?
- Все равно заварки нет, - попробовала я утешить себя.
- Есть, - заявил Денис, а я вздохнула. Мы натаскали камней и соорудили
очаг.
- Дверь придется держать открытой, - сказала я. - Не то задохнемся.
Принесли ящики и с полчаса их крушили, используя как руки, так и ноги.
Работа пошла мне на пользу. Я согрелась и повеселела. Попробовали развести
костер, но ничего из этого не вышло: пачка из-под сигарет сгорела, дровишки
наши чуть подымили, на этом все и кончилось.
- Без бензина дело дрянь, - заявил Денис. - Стемнеет, сбегаю. Ты пока
воды набирай, а я поищу консервных банок.
Банку он нашел раньше, чем я набрала воды. В другое время при мысли, что
я буду что-то пить из такой посуды, я бы завалилась в обморок, но не
сегодня. Сегодня я нашла тряпицу и по мере возможности отмыла банку от
грязи. Она была большой, кажется, из-под томатной пасты, и вполне могла
сойти за чайник. Побродив еще немного, Денис разжился шлангом, бутылкой с
широким горлом и радостно заявил:
- Порядок, как начнет темнеть, схожу за бензином Мы покурили, сидя у
открытой двери, и я сообщила Денису о том, что обнаружила на свалке
конкурентов.
- Шляются всякие, - нахмурился он. - Вообще-то это наше место, но с
дядьками не больно поспоришь. - Он покосился на меня и посуровел еще больше:
- Тебя им видеть вовсе ни к чему...
Мысленно я с ним согласилась, а он попытался утешить:
- Жрать здесь нечего, и наведываются они сюда редко. Так что не бойся.
- А я и не боюсь, - расхрабрилась я.
На добывание бензина отправились вместе, Денис категорически возражал
против этого, но я не пожелала остаться в стороне от дела, рассудив, что
если нас поймают на воровстве, так хоть обоих сразу, сидеть же одной в
хижине и волноваться за мальчишку было выше моих сил. Денис заявил, что
дальше помойки идти в моем костюме нельзя, так что выискивать машину
пришлось по соседству. Довольно быстро мы наткнулись во дворе одного дома на
древний "Москвич".
- Встань у забора, если кто пойдет, свистни. Свистеть-то умеешь? -
усомнился он.
- Иди уж, деятель, - хмыкнула я, легонько его подтолкнув.
Я только-только начала с печалью размышлять о нелегкой воровской доле, а
Денис уже вернулся.
- Уже все? - ахнула я.
- А ты как думала? Говорил: делов-то на две секунды.
Мы припустили к пустырю. При мысли, что вскоре я смогу выпить горячего
чая, по телу прошла нервная дрожь. Все происходящее уже не казалось
абсолютной нелепицей: что ж такого, нашли банку, свистнули бензин, даст бог
и чаю напьемся. Вприпрыжку двигаясь за Денисом, я вдруг забеспокоилась: как
бы кто не явился в наши владения и не испортил дивный вечер. Но пустырь был
всецело в нашем распоряжении. Решительно отогнав Дениса от очага, под тем
предлогом, что здесь исторически хозяйничает женщина, я осторожно полила
бензин на дощечки, соорудила что-то вроде шалаша из Дров и чиркнула спичкой.
Через десять минут у нас был настоящий костер. Мы пристроили жестянку с
водой, завернулись в одеяла и стали ждать. Вода забулькала, а мы радостно
повизгивали и взирали на нее с умилением. Предусмотрительный Денис разжился
в кафе стаканчиками, и, обжигая пальцы, с невероятным удовольствием мы стали
прихлебывать чай.
- Завтра макарон купим, - сказал Денис. - Этих, быстрорастворимых. Пожрем
горячего. А то кишки сводит.
- Ага, - поддержала я, - есть еще суп в баночках-залил кипятком и кушай
на здоровье.
После трех литров чая нас немного разморило. Мы прижались друг к другу и
стали смотреть на огонь.
- Хорошо, - прошептал Денис, я кивнула.
- Надо твоей маме как-то передать, что ты жив и здоров, - заметила я
через минуту. - Чтобы не беспокоилась.
- Ты чего тупая такая, ведь говорил уже, в запое мамка, не до меня ей.
- Как же так, Денис. Не может она не заметить, что тебя сутками нет.
- Еще как может. И вообще отстань, не твое дело.
- А отец давно в тюрьме?
- Четыре года. Еще столько же осталось. Но батя тоже запойный и злой, как
черт. По мне, вернется, так не стало бы хуже. Плохо то, что мамка без него
совсем распоясалась, управы на нее нет.
- А кто-нибудь из родственников у тебя есть? Бабушка, например?
- Бабка есть, в Тюмени живет, но она меня не жалует из-за мамки. Мамка,
вишь, ей не приглянулась, когда они с батей сошлись. Чего-то не поделили.
Только мне все равно в Тюмени делать нечего. Это ж дурий угол на краю света.
- Земля круглая, углов и края у нее нет.
- А ты очень умная, поэтому и сидишь на помойке в чужом одеяле.
- Я просто к слову сказала, а ты цепляешься, - обиделась я.
Денис вздохнул.
- А ты вообще-то кто? - спросил он через пару минут.
- Ты имеешь в виду, кем я работаю?
- Ну да...
- Я иллюстрирую детские книжки...
- Художница, что ли? Бабки большие платят?
- Не особенно... Иногда, правда, везет, к примеру, я оформляла альбом к
юбилею нашего города. Интересная работа, и заплатили прилично. В общем, жить
можно.
Тут я сообразила, что думаю о своей жизни в прошедшем времени. Моя
работа, моя квартира... а я сижу у костра в какой-то нелепой хижине, рядом с
ребенком, жизненного опыта которого с избытком хватает на нас двоих Мне
мучительно захотелось, чтобы все это вдруг кончилось Открыть глаза и
обнаружить себя в своей квартире, в старых шортах и теплых тапочках, стоящей
перед кульманом... Я распахнула глаза пошире, стараясь предотвратить
слезоизвержение, Денис подтолкнул меня плечом и успокаивающе проронил:
- Чего ты. Не боись, прорвемся... Мне стало стыдно, я вытащила руку
из-под одеяла, обняла мальчишку и прижала к себе.
- А чего ты сейчас рисовала? - спросил он. - Ну, до всего этого?
- Алису. Алису в стране чудес. Читал?
- А то. Я вообще читать люблю. Я засмеялась и спросила:
- Чем ворон похож на конторку?
- А правда, чем? - удивился Денис и тоже засмеялся. - Ты одна живешь? -
спросил он, протягивая мне остатки печенья.
- Да.
- А родители?
- Они далеко. Теперь это называется заграницей.
- Так ведь здорово же, ты можешь к ним рвануть, тебя там ни в жизнь не
отыскать.
- Все не так просто. Теперь, чтобы к ним в гости съездить, надо
специальные документы оформлять, а я в свою квартиру боюсь зайти...
- Но ведь это кончится когда-нибудь, да? - с надеждой спросил мальчишка,
заглядывая мне в глаза.
- Конечно. Я убеждена, нас ищут не только плохие люди, но и хорошие. Надо
пережить трудное время, взять себя в руки и... все обязательно будет хорошо.
- Ага... все у нас получится, - скривился Денис.
- Разумеется. Вот увидишь, я что-нибудь придумаю. Это сейчас я
растерялась, оттого что все свалилось как снег на голову... грязная,
бездомная, испуганная. Мне просто надо прийти в себя, потерпи...
- Много от тебя толку, - проворчал Денис, но глаз от моего лица не
отводил, посидел, подумал и вдруг полез под нары.
- Ты чего? - удивилась я.
- Сейчас увидишь. - Он вылез обратно и протянул руку. На грязной детской
ладони лежал револьвер. Я вздохнула и, призвав на выручку всю свою мудрость,
поинтересовалась:
- Где взял?
- У Вовки.