но заговорил, я не могла видеть, что происходит  за
дверью, но, судя по шуму, Лапшина вырвалась и  бросилась  бежать.  Через
минуту я увидела ее в холле, она замерла, глядя на мужа расширенными  от
ужаса глазами, а потом рухнула на пол. Чертыхаясь, я  бросилась  к  ней.
Приподняла голову, она открыла глаза и сказала, глядя мимо меня:
   - Я не хочу жить. Мне не для чего жить.
   Я потащила ее на воздух, устроила возле фонтана на скамейке,  она  не
плакала, сидела безвольная и ко всему безучастная.
   Я торопливо вызвала "Скорую", состояние Леры мне не  нравилось,  чего
доброго, решит отправиться за мужем, тут не  уследишь.  Потом  позвонила
Артему.
   - Я знаю все, что ты скажешь, - заявила я покаянно. - Убит Лапшин,  в
своем загородном доме. Приезжай.
   - Что-то у меня с желудком, -  ответил  Вешняков.  -  С  утра  изжога
замучила, таблетки пью. Да и вообще. Люди летом в отпуск,  а  я...  Жди,
постараюсь побыстрее.
   К тому моменту, когда появился Артем с  коллегами,  Леру  уже  увезла
"Скорая".  Избавившись  от  необходимости   беспокоиться   за   нее,   я
почувствовала себя чуть увереннее. Лапшин, скорее всего, был убит сразу,
как только вошел в дом. Вошел, запер  дверь,  и  тут  убийца  выстрелил.
Пистолет был с глушителем, иначе  бы  выстрелы  услышали.  Затем  убийца
спокойно удалился через веранду. Дверь не взламывали... или у него  были
ключи, или орудовал отмычкой.
   Возле дома уже собралась толпа, наверное, все жители деревни в полном
составе, народ обступил плотника, который упорно  отмалчивался.  Наконец
появился Вешняков.
   - Очень похоже на работу профессионала, - заметил он  со  вздохом.  -
Два выстрела, глушитель... кому-то дорогу перешел.
   - Жена утверждает, он хотел поговорить со мной.
   - Думаешь, это касалось тех убийств?
   - А ты что думаешь? - съязвила я.
   - Он вспомнил что-то такое, чему поначалу не придал значения?
   - Скорее, с кем-то поговорил и что-то ему не понравилось.
   - Навыдумывать можно с три короба.
   - В Нежданову и Райзмана стреляли из одного и того же пистолета. Если
и здесь...
   - Нечего бежать впереди паровоза, - оборвал меня Вешняков.  Это  дело
ему, по понятным причинам, нравилось все меньше и меньше.
   Его позвали. Артем ушел в дом, а я немного потолкалась среди досужего
люда, который все никак не расходился.
   - В восьмом часу он приехал, - сообщила  бабка  в  пестром  платье  и
белой косынке, та самая  Прасковья,  о  которой  говорил  плотник.  -  Я
видела, как машину в гараж загонял, на колодец шла. Он еще  поздоровался
и рукой мне махнул.
   - Точно-точно, - подтвердила другая бабка. - Я машину  видела,  когда
он мимо нашего дома проезжал, я-то огород поливала.  А  потом  и  другую
машину видела, она у их ворот стояла.
   - Была еще машина? - навострила я уши.
   - Была. К ним часто приезжали. Иногда штук по пять машин  выстроится,
гараж-то небольшой, вот они все перед воротами...
   - Эта появилась сразу по приезде Лапшина?
   - Минут через двадцать. Я с огорода шла, когда она подъехала,  а  дед
мой телевизор как раз включил, новости начались по второй программе.  Он
их всегда смотрит и с огорода вперед меня ушел, а я задержалась,  парник
закрывала.
   - А раньше вы эту машину здесь видели?
   - Может, и видела. Чего я понимаю в машинах-то этих? Машина и машина.
Вроде вашей, только красная.
   На помощь пришел сосед.
   - Машина импортная была. Сейчас  у  внука  спрошу,  какая  точно,  он
знает. Алешка! - зычно крикнул он, тут  же  рядом  возник  мальчишка-лет
девяти, в бейсболке и шортах.
   - Чего, деда?
   - Машину у соседей видел? Ну, красную?
   - "Фольксваген"? Видел.
   - Точно "Фольксваген"? - усомнилась я.
   - Ну... "Фольксваген Пассат", новенький, года два, не больше,  -  Дед
довольно крякнул, он явно гордился внуком,  а  мальчишка  выпятил  грудь
колесом. - Чего я, машин не знаю?
   - Раньше ее здесь видел?
   - Эту нет. И  тетю  тоже  не  видел  раньше.  К  ним  на  темно-синем
"Пассате" приезжали, дядя Сева, он мне в прошлом  году  удочку  подарил,
сам-то не рыбачил, она здесь у дяди Гены валялась, вот, отдал.
   - Подожди, вчера на "Фольксвагене" приезжала женщина?
   - Да. Позвонила, постояла у калитки и  уехала.  Я  ей  крикнул,  чтоб
звонила еще, дядя Гена здесь, но она не слышала  и  уехала.  Был  бы  на
велике, догнал бы,  -  добавил  он  самодовольно.  -  А  ноги  чего  зря
сбивать?
   - Как тетя выглядела?
   - Обыкновенно. Не старая.
   - Как я? Моложе, старше?
   - Да я лица-то не видел. Волосы у нее совсем короткие, как у  пацана.
Джинсы и кофта желтая. А лица не видел.
   Я отправила мальчика к Вешнякову, спросив  наудачу,  запомнил  ли  он
номер "Фольксвагена".  На  номер  он  внимания  не  обратил.  Женщина  к
убийству вряд ли имеет  отношение,  иначе  не  стояла  бы  у  ворот,  но
поговорить с ней  все  же  желательно.  Похоже,  у  Лапшина  здесь  была
назначена встреча,  может,  за  этим  сюда  и  приехал,  но  встреча  не
состоялась, потому что он к тому моменту, скорее всего, уже был убит.
   Машиной заинтересовались и опросили буквально всех, однако раньше  ее
здесь никто не видел, хотя вчера заметили многие.
   - Красных "Фольксвагенов" в городе пруд пруди,  -  фыркнул  Артем.  -
Стоп... Если барышня приехала из города, вряд ли она миновала пост  ГАИ.
Так?
   - Так, - не стала я спорить, пытаясь понять, что его так  обрадовало.
Надеяться, что гаишники запомнили номер, довольно глупо, если женщина не
нарушала  правил  дорожного  движения.  Артем  верно  заметил,   красных
"Фольксвагенов" как грязи.
   - Перед постом уже два месяца как поставили видеокамеру.  Я  по  этой
дороге к теще на дачу езжу,  ну,  нарушил,  скорость  превысил,  показал
сержанту удостоверение, а он шепнул мне, чтоб не больно-то здесь лихачил
из-за этой штуки.
   - Артем - ты гений, - честно сказала я.
   - Поезжай домой, - вздохнул он, никак не отреагировав на  похвалу,  -
пост никуда не сбежит. Лишь бы у них эта хреновина из  строя  не  вышла.
Как закончу здесь, позвоню.
   Ясное дело, от меня  желали  избавиться.  Я  простилась  и  отчалила,
правда, за километр до поста притормозила у обочины, решила подремать  и
не заметила, как уснула, должно быть, разморило на солнце. Очнулась я от
автомобильного сигнала. Артем махнул рукой в открытое окно, и я  поехала
следом.
   - Можно подумать, я без тебя ничего не сделаю, - съязвил он.
   - Просто ты мне нравишься...
   - Заливай. Хоть бы раз в  гости  позвала,  по-дружески.  Нет,  только
когда трупы вокруг.
   - Вот разберемся с этим делом, и приглашу. В ресторан. Хочешь? Вместе
с женой и тещей.
   - Ага, большая радость, - скривился Артем.
   - Тогда отправлю Сашку в гости, а мы учиним пьянство в моей  кухне  с
последующей за этим сексуальной оргией.
   - На оргию особо не рассчитывай, с моей работой  нервы  ни  к  черту,
грешу в основном в мыслях. - Тут Артему пришлось заткнуться и предъявить
удостоверение. Он коротко объяснил, что  нам  надо,  и  встретил  полное
понимание.
   Вопреки пессимистическим прогнозам, ничего y гаишников  из  строя  не
вышло. Мы назвали примерное время и очень скоро смогли  увидеть  красный
"Фольксваген", в 19 часов 43 минуты он миновал пост, назад проехал в  20
часов 27 минут.
   - Отсюда до деревни  минут  двадцать  быстрой  езды,  -  почесал  нос
Вешняков, но я даже не услышала, взгляд мой был прикован к экрану. В  20
часов 30 минут в город через пост возвращался "Хаммер".
   - ТТ, - уважительно кивнул на экран гаишник. Артем нахмурился.
   - Ну-ка, перекрути назад, - попросил он.  "Хаммер"  вновь  возник  на
экране. - А вот и машина Лапшина, - ткнул пальцем  Вешняков.  -  Сначала
ТТ,  через  десять  минут  Лапшин,  а  потом  дамочка.   Узнайте,   кому
принадлежит "Фольксваген", - повернулся он к капитану.
   Через несколько минут мы уже знали: машина  зарегистрирована  на  имя
Мироновой Марины Александровны, проживающей по адресу: Малая  Посадская,
дом восемь, квартира семнадцать.
   - Поехали, - поторопила я Артема.  Он  отпустил  служебную  машину  и
пересел в мою.
   Дом восемь по  Малой  Посадской  выглядел  солидно,  квартиры  не  из
дешевых. На двери домофон. Ответить нам не пожелали.
   - Если там еще один труп, я с ума сойду, - мрачно пошутил Артем.
   - Бери в оборот ТТ, - мяукнула я.
   - Не учи! - рявкнул он довольно громко, нервы у него действительно не
очень. - Извини, - сказал он поспешно. - Что ты пристала? -  перешел  он
на ласковый скулеж. - Каким дураком надо быть, чтобы явиться к  человеку
с намерением его убить на "Хаммере"? Да эту тачку каждая собака в городе
знает.
   - Может, он убивать не собирался. Так вышло.
   - Ага. Два часа назад ты что говорила? Убийца ждал Лапшина в доме.
   - Ну, говорила, - неохотно согласилась я и огрызнулась:
   - Таких совпадений не бывает.
   - Значит, не совпадения, но и совсем не то, что ты думаешь.
   - Слушай,  -  не  выдержала  я,  -  ты  жаловался,  у  тебя  зарплата
маленькая. Тебе Тагаев, часом, не приплачивает?
   Артем взглянул так, что стало ясно: только наша старая крепкая дружба
избавила меня от хорошего тумака. Вешняков молча развернулся и ушел, а я
бестолково  потопталась  возле  двери,  еще  раз  позвонила  с  тем   же
результатом и вернулась в машину.
   Конечно, меня мучила совесть, она иногда дает о себе знать, хоть  ей,
бедняжке, нелегко со мной приходится. Артема я обидела  зря.  Парень  он
хороший и этого не заслуживал.
   На душе было  так  скверно,  что  на  месте  мне  не  сиделось,  и  я
бестолково металась по городу. Потом пристроилась в каком-то  кабаке  на
окраине, надумала напиться, но  и  эта  идея  не  прижилась:  как-то  не
хотелось. Заказав себе пиво, я названивала по телефону, тоже без особого
толка, выяснила лишь следующее: Лера чувствует  себя  неплохо,  она  уже
дома и с ней Петр Викентьевич. Тут мне в голову пришел недавний разговор
с Лерой: из восьми гостей Сафронова четверо уже  трупы.  Предполагалось,
что погибель грозит хозяину, а он, слава богу, жив-здоров,  зато  гостям
повезло не в пример меньше.
   - Подумай над этим, - посоветовала я самой себе,  но  думать  мне  не
хотелось. Если честно, вообще ничего не хотелось.
   Я пялилась в стену перед собой, не в силах подняться и уйти, но  и  в
сидении здесь тоже никакого смысла не видела. Так и  не  допив  пива,  я
поехала домой, дав себе слово немедленно завалиться  спать.  Выезжая  на
Новодевичью, я вспомнила, что неподалеку живет Лялин, и меня  неудержимо
потянуло к нему. Посидели бы, поболтали, выпили,  глядишь,  жизнь  бы  и
наладилась.
   Я покосилась на телефон,  прикидывая,  могу  ли  я  в  очередной  раз
злоупотребить  добротой  Олега,  и  тут  увидела  знакомый  джип.  Лялин
посигналил фарами и притормозил. Я тоже приткнулась к тротуару, вышла из
машины и побежала через дорогу, которая была совершенно пуста,  здесь  и
днем движение дохлое, а вечером и вовсе две машины в час.
   Лялин вышел навстречу, раскинул руки и принял меня  в  свои  объятия.
Хотел, чтобы вышло шутливо, а получилось всерьез. Ни дать ни взять  двое
влюбленных  после  долгой  разлуки.  Коротать  с  ним  вечер  мне  сразу
расхотелось, нечего судьбу искушать.
   - Ну, что? - вздохнул он, выпуская меня из объятий,  и  привалился  к
машине. - Трупов все больше и больше, а идей все меньше.
   - Одна есть, - гордо сообщила я. Лялин взглянул  на  меня  с  веселой
усмешкой, а я поспешила изложить:
   - К Райзману Анну с Тагаевым приводил  кто-то  из  его  приятелей.  Я
считала, что это Никифоров, у него  биография  подходящая.  А  если  это
Лапшин? Его жена сомневается, что на яхте он увидел Анну впервые.  Очень
может быть...
   - Да понял я, - вздохнул Лялин. - Только скажи на милость,  какой  во
всем этом смысл? Убивают бабу, а потом еще трех человек, которые  что-то
о ней знали? Давай на минуту представим  следующее:  Тагаев  является  в
милицию и говорит: я  трахал  эту  Анну,  она  делала  аборт  в  клинике
Райзмана, которого мне рекомендовал Лапшин. Ну и что? Где криминал? Чего
ж людей крошить как капусту? Такое имеет  смысл  лишь  в  одном  случае,
если, ответив на вопрос, кто таинственный любовник Анны, мы сразу  видим
причину убийства. Ты следишь за моей мыслью? - хмуро поинтересовался он,
должно быть, вид у меня сейчас страдальчески безучастный,  вот  Лялин  и
сомневается.
   - Слежу, - вздохнула я. Конечно, я прекрасно понимала, что он имеет в
виду, о том же самом я размышляла, сидя в кабаке, и даже пиво не помогло
разобраться во  всей  этой  чертовщине.  Именно  чертовщине,  прямо-таки
мистической, потому что при всей видимой простоте (все  четыре  убийства
связаны) внятной картинки не складывалось. Не было ее, хоть тресни. - Мы
узнали, что любовник Тагаев, - пнув ногой камешек, продолжила  я.  -  Но
это абсолютно ничего не дает. Мотива нет. Первое, что  приходит  на  ум,
шантаж, но тогда все четверо должны знать, чем  она  его  шантажировала,
что ни в какие ворота не лезет. С Верой она,  допустим,  откровенничала,
но Райзман и Лапшин при чем?
   - Вот-вот, - кивнул Лялин. - Эта версия  не  годится.  Либо  убийства
никак между собой не связаны... да-да...  -  недовольно  буркнул  он,  -
вопреки всему тому, что успели раскопать и  чего  успели  домыслить.  Не
связаны, и все. Либо на яхте не было никакого киллера,  убил  кто-то  из
гостей и сейчас, исходя нервной дрожью,  убивает  возможных  свидетелей.
Тех, кто, по его мнению, мог что-то заподозрить.
   - Но Тагаев...
   - Да знаю я, Артем звонил. Детка, у меня предчувствие... ты веришь  в
предчувствие?
   - В твое да, - с готовностью кивнула я.
   - Так вот, внутренний голос настойчиво шепчет: Тагаев  здесь  ни  при
чем.
   - Вы с Вешняковым сговорились, что ли? - фыркнула я.  -  Ну,  хорошо,
хорошо, - торопливо махнула я рукой. - Допустим.  Из  тех,  кто  был  на
яхте, исключая повариху и мачо, остались четверо: я, Сафронов, Никифоров
и Лапшина.
   - В настоящий момент я бы никого исключать не стал. Начал  бы  все  с
нуля. Правда, есть и третий вариант, - помедлив, сообщил Олег с печалью.
- Нас водят за нос.
   - Здрасьте, - развела я руками. - Это в каком же смысле?
   - В буквальном. Нет  никакой  связи  между  четырьмя  убийствами,  он
просто убивал, потешаясь над нашими попытками что-то там откопать.
   - Он псих? - насторожилась я.
   - Не знаю. Все это весьма смутно бродит во мне. Я бы  вот  так  желал
выразить все словами, - дурашливо пропел  Олег,  -  но  слов  нет.  Одни
чувства, а их, как известно, к делу не пришьешь.
   - Допустим, он псих. Тогда, по логике вещей, он не остановится,  пока
не убьет всех, кто там был.
   - Точно, - хихикнул Лялин. -  Все  просто:  последний,  оставшийся  в
живых, и есть убийца.
   - Очень смешно, - разозлилась я.
   - Ладно, не злись, посмотрим, что накопает Вешняков. Ты куда  сейчас,
домой?
   - Да, спать хочу.
   - Тогда спокойной ночи. - Лялин по-отечески поцеловал меня в лоб, и я
побрела к своей машине.
   Его предчувствие плюс мое предчувствие,  может,  и  вправду  за  этим
что-то есть? Нас водят за нос, пускают по следу, а мы с великим усердием
находим все новые и новые улики. Но не там и не против того. Олег  прав,
надо начать заново, выбросив из головы  все,  что  удалось  узнать  и...
легче сказать, чем сделать. Тут я вспомнила о девице, владелице красного
"Фольксвагена", которую собиралась еще  раз  навестить  сегодня,  завела
мотор, Лялин посигналил, трогаясь с места, я тоже,  и  в  первый  момент
даже не поняла, что случилось: из-за угла выскочила машина (джип, а  вот
какой, разглядеть я не успела), мгновенно набрала скорость по прямой,  и
тут же грохнула автоматная очередь. Я вжала голову в руль и только после
этого поняла, что стреляли не в меня. Джип  пронесся  дальше  по  темной
улице, и стало так тихо, точно я осталась одна во всем мире.
   Я быстро развернулась и увидела в свете фар машину Лялина, ее занесло
на тротуар, дверь водителя была распахнута.
   - Господи, - прошептала я, остановила  машину  и  бросилась  к  джипу
Лялина, исходя дрожью. Я не хочу видеть то, что сейчас придется увидеть,
не хочу, не хочу... Господи, я не  хочу...  Он  чуть  шевельнулся,  и  я
заорала:
   - Олег!
   - Все нормально, - сказал Лялин, слова давались ему с трудом.
   - Ты ранен?
   - Зацепило. Вызывай "Скорую", а меня не трогай, что-то со спиной...
   Я вызвала "Скорую", позвонила Артему  и  устроилась  на  ступеньке  в
ногах Лялина.
   - Ты молчи, ладно? А я  говорить  буду,  тебе  нельзя...  Ты  потерпи
маленько, слышишь? Ты  меня  слышишь?  Пожалуйста,  потерпи,  только  не
умирай...
   - Дурак я, что ли? - ответил он, я заревела и засмеялась. - Я еще  не
осуществил свою мечту.
   - Какую? - спросила я. Я знала, что говорить ему нельзя, но, когда он
молчал, было так страшно.
   - Должен же я когда-нибудь тебя трахнуть.
   - Хоть завтра, только не умирай.
   - Боюсь, завтра не получится.
   Я держала его за руку, прислушиваясь к реву сирен на соседней  улице,
и, когда рядом затормозили машины, вроде бы отключилась,  потому  что  о
тех минутах ничегошеньки не помню. Первое четкое воспоминание: Лялин  на
носилках и откуда-то появившийся Артем шепчет:
   - Все будет хорошо, он мужик крепкий, вот увидишь... - и лицо Лялина,
бледное, чужое лицо, только усы смешно топорщились. "Скорая" уехала.
   - Ты как? - спросил Артем.
   - Не знаю, - честно ответила я,  с  удивлением  уставившись  на  свой
закатанный выше локтя рукав.
   - Вы сможете ответить на наши вопросы? - деловито осведомился мужчина
в костюме и при галстуке. Встречаться с ним ранее мне не доводилось,  но
и без того ясно, откуда его принесло.
   - Попробую.

***

   Большую часть ночи  я  отвечала  на  вопросы.  Сначала  ребятишкам  в
костюмах, потом Вешнякову, потом  парням  из  охранного  агентства,  где
работал Лялин, появившимся незамедлительно,  но  терпеливо  дожидающимся
своей очереди.
   - Давай я тебя отвезу  домой,  -  предложил  Артем.  -  Выглядишь  ты
довольно паршиво.
   Я и в самом деле не была уверена, что доберусь до квартиры  сама.  Мы
поехали ко мне, по дороге Артем  заскочил  в  магазин  и  купил  бутылку
коньяка.
   - Операция раньше, чем в шесть, не кончится, - пояснил  он.  -  Врачи
ничего определенного не говорят.
   - Они никогда ничего не говорят. У него позвоночник задет?
   - Говорю,  они  как  партизаны,  отмалчиваются.  Или  начнут  трещать
по-своему, хрен поймешь.
   Мы выпили, устроившись на диване в гостиной. Сашка, почуяв  неладное,
вел себя тихо, только поглядывал с беспокойством на меня.
   - Артем, - позвала я.
   - Чего?
   Я досадливо махнула рукой:
   - Ничего.
   - Если ты на тот предмет... я уже забыл. Ну, не хотелось мне  Тагаева
трогать, я и не скрываю. И не из соображений собственной безопасности, о
ней как раз я не очень-то думал, хотя можешь не верить.
   - Я верю.
   - Тагаев всех заставил играть по своим правилам.  Установилось  некое
равновесие, соображаешь?
   - Я сегодня не очень соображаю.
   - Если равновесие будет нарушено... наш город славен тем, что  братва
не очень досаждает, по крайней мере рядовым гражданам.  Обделывают  свои
делишки, с властью делятся, власть делится с ними.  Что  ж,  пусть  так,
если по-другому нельзя. Если место Тагаева  займет  другой,  неизвестно,
что будет. Если б они только друг дружку мочили, так наплевать,  но  лес
рубят, щепки летят. На самом деле все гораздо сложнее, так что  вылиться
может в большую беду. К тому же я упорно не вижу, зачем Тагаеву...  хотя
после сегодняшней стрельбы уже ни в чем не уверен. Может, Лялин где  его
зацепил ненароком? Серьезно зацепил, очень серьезно.  Он  ведь  как  раз
связями Тагаева занимался.
   - Олег интересную мысль высказал, - вздохнула я и  поведала  о  нашем
разговоре. Артем махнул рукой.
   - Какой псих? В центре города расстреляли машину из автомата. Выходка
типично бандитская. Я с ребятами с его работы говорил, они в недоуме