Менял он их по полсотни в год и вдруг  тихим  стал,  на  баб  не
смотрит и с этим делом завязал. - Тут она щелкнула ногтем по бутылке.  -
Мужики, конечно, заинтересовались,  давай  пытать,  что  да  как.  А  он
помалкивает, только ухмыляется. Моему, конечно, больше всех надо, пришел
как-то, докладывает, что Илюху выследил, баба у него.  Ничего,  говорит,
особенного, видно, что образованная,  ходит  гордо  так,  не  иначе  как
муженек из наших деятелей. Я говорю: откуда  тебе  знать,  может,  и  не
замужем вовсе. А он: если не  замужем,  чего  прятаться?  Да  еще  такую
секретность развел, другу и то ни словечка. Конечно,  любопытство-то  во
мне взыграло, кто Илюху так захомутать смог? Как-то едем с моим, а  Илья
навстречу. Мой и говорит: бабу свою повез. Я и упросила, давай,  говорю,
глянем, уж очень интересно. Вот и глянули. Оказалось, Лерка Лапшина. Так
обидно было. Притвора чертова. Мужа  она,  видишь  ли,  любит.  Все  уши
прожужжала. А сама... Илюха ее на пять лет  моложе,  денег  у  него  кот
наплакал, он вроде моего в "шестерках" бегает, нет бы с банкирами  шашни
крутила, нет, куда там, а меня воспитывала, советы умные давала...
   Я вернулась в  машину  в  крайне  скверном  расположении  духа,  хотя
надлежало бы радоваться: вот  он,  забрезжил  наконец-то  свет  в  конце
туннеля. Еще сегодня я горько сетовала: нет мотива, а он  есть,  да  еще
какой. Безденежный любовник и муж-банкир. Любовник, ко всему прочему,  с
законом не дружит, и достать  оружие  для  такого  не  проблема.  Однако
радости не было, скорее горькое сожаление. Лера мне нравилась. Может,  в
самом деле, пьяная баба наболтала по злобе?

***

   Я вошла в кабинет Вешнякова и миролюбиво предложила:
   - Прежде чем выгнать, выслушай сироту.
   - Заходи, сирота, - засмеялся, он. - Неужто чего откопала?
   - Вроде бы.
   - Чего ж тогда физиономия тоскливая?
   - Догадайся.
   - Ты меня не пугай, опять политика?
   - Хуже. Человек хороший, мне, по крайней мере, нравилась. У  Лапшиной
есть любовник, некто Лихов Илья, парень из команды Сотника. Очень  может
быть, он и помог ей от мужа избавиться.
   Мои слова на Артема особого впечатления не произвели.
   - Хорошо, допустим, от мужа он ее избавил, но у нас еще три убийства.
И этих тоже он?
   Я откинулась на спинку стула, руки сложила замком,  подбирала  слова,
очень хорошо понимая, что поверить в то, что я сейчас скажу,  совсем  не
просто.
   - Мне бы уже в тот раз насторожиться,  когда  Лялин  сказал,  что  не
видит смысла в убийствах. Вроде все логично, а смысла  нет.  Смысл  бил.
Только увидеть его непросто, вот мы и не увидели... Если бы  погиб  один
Лапшин, докопаться до истины не велик труд. Все деньги  достаются  жене,
деньги большие. И любовника бы нашли, в конце концов, где-то  их  кто-то
все равно видел,  хоть  они  и  развели  конспирацию,  а  когда  убийств
четыре... Смотри, сколько всего мы смогли наворотить...
   - Ты хочешь сказать... все эти убийства...
   - Чтобы скрыть одно-единственное.  То-то  Лялин  говорил:  мозги  нам
пудрят. У Олега нюх.
   - Ну, ты тут навыдумывала, - возмутился Артем, - и все только потому,
что любовник этот нарисовался?
   - Не только.  Сейчас  кое-какие  несоответствия  по-другому  видятся.
Когда мы с Петром купались, Лера возле зарослей сидела, а на мой  вопрос
ответила, что в зарослях забавляются Вера с мачо Анатолием.  Я  спокойно
это проглотила. Но на  самом  деле  быть  этого  не  могло,  потому  что
Анатолий утверждает, что любовью занимался  метров  за  двести  от  того
места. Далековато она в туалет бегала. Там, скорее всего,  находился  ее
сообщник, и она не хотела, чтобы я случайно его обнаружила. Ей надо было
с ним встретиться,  сообщить  номер  каюты  и  передать  ключ.  Его  она
прихватила заранее. Пока мы развлекались на берегу, ее  дружок  спокойно
поднялся на яхту и укрылся в каюте. Вернувшись вечером, она заглянула  к
нему. Он отдал ей ключ и заперся изнутри на задвижку. А после того,  как
парень смылся, совершив убийство, Лера каюту заперла. Думаю, убийце было
все равно, кого он убьет в ту ночь. Подвернулась Анна, она одна осталась
на  палубе.  Мог  подвернуться  кто-то  другой.   Главное,   чтобы   все
последующие убийства мы связали с этим. Мы честно потрудились. Не  знаю,
кто из них такое придумал, но это, по сути, идеальное  убийство,  о  нем
еще в учебниках напишут.
   - И  что  мне  с  этим  идеальным  убийством  делать?  Твои  слова  к
документам не подошьешь... Тьфу ты, черт, неужто правда?

***

   К концу дня Артем в моих словах сомневался куда  меньше.  Илья  Лихов
жил на улице Тимирязева в скромной хрущевке и оказался ни много ни  мало
тем самым молодым человеком, которому несколько  дней  назад  Артем  жал
руку при встрече и чей сводный брат трудился с  Вешняковым  бок  о  бок.
Теперь многое стало понятным, к примеру, выбор Тагаева на роль  главного
злодея. Лихов намекнул шефу на то, что Тагаёв без пяти минут на нарах, а
тот по дурости обрадовался. Если Тагаева не удастся упечь в тюрьму, так,
может, повезет, и его пристрелят, а уж тогда действительно концы в воду.
   - Ну, допустим, допустим, - волновался Артем. - Но ведь это  доказать
надо?
   - Это твоя забота, - усмехнулась я и  отправилась  домой,  по  дороге
размышляя о Лере. Ее облик упорно не вязался с  четырьмя  хладнокровными
убийствами.
   Тагаев лежал на моей  постели  в  обнимку  с  Сашкой.  Почему-то  моя
спальня нравилась ему больше гостевой.
   - Есть новости? - спросил он, приглядываясь ко мне.
   Я почесала нос и подробно все ему изложила.  Он  слушал  молча  и,  в
отличие от Артема, не особенно удивился.
   - И что теперь?
   - Теперь самое главное: надо отыскать доказательства.
   - Что ж, как говорит один мой приятель: не  вижу  повода  не  выпить.
Давай-ка закатимся в ресторан.
   - Спятил? - удивилась я. - Как ты себе это представляешь?
   - Нормально я себе это представляю. Есть один миленький  ресторанчик,
на виду нам быть не обязательно. Да и не особенно я прячусь.
   - Что верно, то верно.
   - Надевай свое лучшее платье, и поехали.
   - Поехали, - махнула я рукой.
   Ресторан в самом деле выглядел мило, тихий, уютный,  на  окраине.  Мы
заняли отдельный  кабинет.  Горели  свечи,  Тимур  разлил  шампанское  и
сказал:
   - Что ж, за скорейшее окончание нашего совместного предприятия. -  Мы
выпили, и он заметил:
   - Счастливой ты не выглядишь.
   - Ты тоже.
   - Может, у меня есть причина?
   - Может.
   - Не хочешь знать, какая?
   - Зачем?
   - В самом деле... Что ж, тогда второй тост. За воздушный шарик.
   - Опять ты за свое, - покачала я головой.
   - Для тебя это в самом деле ничего не значит?
   - Почему, значит. Мы  хорошо  провели  время.  На  самом  деле  очень
хорошо, даже отлично. Ну и что?
   - А знаешь, это обидно, - усмехнулся он. - Сам раз сто говорил такое,
и ничего, вроде все правильно, а вот теперь...
   - Слушай, трахни меня еще, ходи гоголем и выброси из головы  всю  эту
хрень, - разозлилась я. Он засмеялся, покачал головой.
   - Хотел бы я на него взглянуть.
   - На кого?
   - На того типа... за которого ты мне  теперь  с  таким  удовольствием
мстишь.
   - Не сходи с ума.
   - Нет, в самом деле. Кто он? Неужто Дед?
   - Вечер явно не удался, - с прискорбием констатировала я, поднимаясь.
Тимур взял меня за руку.
   - Уговорила, за шарик не пьем.  Выпьем  за  удачу,  против  этого  ты
возражать не будешь?

***

   Шли дни, а ничего не случалось. Тагаев покинул мое жилище, и это было
единственным радостным событием. Из  ресторана  я  поехала  одна,  а  он
помахал мне ручкой. Илья Лихов в своей квартире не появлялся, из  города
он, похоже, исчез. За Лерой установили наблюдение, но результатов оно не
дало. Женщина практически не выходила из дома, оплакивала мужа.
   - Может, дамочка и Лихова того... - ворчал Артем, - чтоб окончательно
концы в  воду.  Ольга,  а  если  доказательств  не  найдем?  Это  что  ж
получится?
   - Идеальное преступление, - язвила  я.  -  Догадаться  догадались,  а
доказать не можем. Будет проживать мужнины  деньги  и  посмеиваться  над
нами.
   В конце недели объявился Тагаев. Мы с Сашкой только что  вернулись  с
прогулки, Тимур заглянул в кухню, а я чертыхнулась.
   - Слушай, я тебе что, ключи давала?
   - Зачем? У меня свои. Тебе замок  надо  сменить.  Займусь,  когда  от
ментов отмажусь. - Я собралась ответить колкостью, но тут он сообщил:
   - Лихов жив-здоров. Мои ребята нашли его.  Отсиживается  у  школьного
дружка на даче. Своим сказал,  что  бабка  в  Таганроге  померла.  Бабка
правда померла, два года назад. Звони своему менту, пусть забирает.
   - Что он ему предъявит? Так не пойдет.
   - А как?
   - Будем надеяться, что он свяжется с Лапшиной. То, что жив, - хорошо,
есть надежда. Не ее к нему, так его к ней потянет, денег захочется.
   - Не могу я ждать, у меня дел по горло. С тобой или без тебя, но я...
   - Хорошо. - Было ясно:  разубеждать  его  -  дело  зряшное.  -  Можно
попробовать один старый прием.

***

   Парень вынырнул из темноты неожиданно, я едва не вскрикнула.
   - Все тихо, - шепнул он Тагаеву. - В доме  один.  Прячется,  свет  не
зажигает.
   Кроссовки промокли от росы, я зябко ежилась. Машину  мы  оставили  на
шоссе, чтобы не привлекать внимания.
   - Озябла? - спросил Тагаев.
   - Нет, просто нервничаю.
   Серые тени скользнули в темноте, я  напряженно  вслушивалась.  Что-то
грохнуло, раздался звон разбитого стекла, и  вновь  тишина,  от  которой
закладывало уши.
   - Тимур, - тихо позвали из темноты, он взял меня за руку, и мы  пошли
к дому.
   В сенях горел свет, дом был большой. В кухне толпились  человек  пять
мужчин, при нашем появлении  они  расступились,  и  я  увидела  на  полу
скованного наручниками парня. Он поднял  голову  и  с  ненавистью  обвел
присутствующих взглядом. Волосы его не были собраны в пучок на  затылке,
как в первую нашу встречу,  он  пытался  отбросить  их  со  лба,  а  они
рассыпались по плечам. Вопреки заверениям  Аллы,  красавцем  он  мне  не
показался, может,  потому,  что  лицо  его  перекосилось  от  бешенства.
Правда, волосы действительно были на редкость хороши.
   Его рывком подняли и посадили на стул.
   - Советую тебе проявить благоразумие, - сказал Тагаев, устраиваясь на
лавке возле стены.
   - Я не знаю, где Сотник.  Он  прячется,  -  огрызнулся  парень.  -  Я
человек маленький, мне не докладывают. Клянусь, не знаю.
   - Да бог с ним, с Сотником, - отмахнулся Тимур. -  Найдем.  Ты  лучше
расскажи, как девке горло на яхте перерезал.
   - Какой яхте? Вы что? Да я знать не знаю...
   - И на острове не был? - вмешалась я. - На Марьиной Губе?
   - Может, и был когда... Слушайте...
   - Это ты послушай. На острове тебя видели. У меня есть два свидетеля.
   - Да я даже не понимаю, о чем вы.
   - Что ж, - вздохнул Тимур, - желаешь дурака повалять,  пожалуйста.  У
нас дамочка есть, мы тут такой концерт закатим. Дай-ка мне телефон.
   Я набрала номер и протянула телефон Тимуру,  наблюдая  за  Ильей.  Он
испугался, он очень не хотел это показать, но он испугался.
   - Привет, - начал  Тагаев.  -  Неважно,  кто  говорит,  ты,  главное,
слушай. Твой дружок у меня, сидит к стулу привязанный и кровью  блюет...
Заткнись, я сказал, и слушай. Бабки срубили, а поделиться? Значит,  так,
пятьдесят штук завтра, если нет, я его башку тебе по почте пришлю, а его
признание в ментовку. Позвоню завтра в десять, будь готова.
   - Я ничего не понимаю, - пробормотал Илья.
   - А тебе и не надо, - отмахнулся Тимур. - Сиди, отдыхай.  Здесь  есть
погреб? - спросил он одного из парней, выходя на крыльцо.
   - Есть.
   - Посадите его туда. Дежурить по двое, глаз не спускать. Я бы на  его
месте очень постарался смыться, а парень он шустрый, это заметно.
   Погреб проверили и заперли там Илью.
   - Нам здесь до утра торчать не обязательно,  -  сказал  Тимур,  но  я
предпочла остаться.

***

   Рано утром, когда дачный  поселок  пребывал  в  сладкой  дреме,  Илью
перевели в дом. Руки его по-прежнему были  скованы  наручниками.  Самого
его привязали к стулу, окна в комнате закрыли ставнями и для  надежности
забили гвоздями. Он уже  не  пытался  скрыть  беспокойства,  затравленно
следил за стрелкой часов.
   - Чего вы хотите? - спросил он нервно.
   - Я тебе уже сказал, - удивился Тагаев.
   - Но...
   - Все, парень, отдыхай. Говорить будем с твоей  бабой.  Засуньте  ему
кляп, чтоб не вздумал орать.
   В десять Тимур позвонил Лере. Назвал  адрес,  куда  она  должна  была
привезти деньги.
   - У тебя два часа, - добавил он сердито и отключился. - Она успеет? -
точно сомневаясь в этом, спросил он, обращаясь ко мне.
   - Банк уже открыт, должна успеть. -  Я  набрала  номер  Вешнякова.  -
Артем, приезжай срочно. На месте объясню.
   Я вышла встречать его на дорогу, чтоб он ненароком  не  проехал  дом.
Увидев Тагаева, Вешняков скрипнул зубами и возмущенно заявил:
   - Ты совсем обалдела, что ли?
   - Не ори. Он сейчас уедет, а завтра  сдаваться  придет.  Его  честное
слово тебя устроит?
   - Что ты вытворяешь? - покачал головой мой несчастный друг.
   - Лапшина должна привезти деньги.
   - А вдруг она уже звонит в милицию?
   - Так ты об этом быстро узнаешь. Сказать честно, я буду  очень  рада,
если ошиблась в ней.
   - Пусть твой ТТ шпану свою забирает и валит отсюда. А я сейчас  ребят
вызову. В случае чего будет выглядеть  так,  что  мы  освободили  одного
бандита из рук других. Я, между прочим, о тебе беспокоюсь... глаза б мои
тебя не видели.
   - Мы здесь неподалеку будем, - убираясь восвояси, шепнул мне Тимур. -
Присмотрим на всякий случай.
   Ребята Вешнякова прибыли в рекордные  сроки.  Теперь  я  смотрела  на
стрелки часов, торопила время.
   - Намылят нам шею, и поделом, - ворчал Вешняков.

***

   Возле дома остановилось  такси,  на  крыльце  послышались  торопливые
шаги, потом звонок в дверь.
   - Я открою, - сказала я.
   Увидев меня, Лера отступила на шаг.
   - Вы?
   - Я. Заходите.
   Она вошла, обнаружив Вешнякова и еще двоих мужчин, испуганно  прижала
к груди сумку.
   - Где Илья? Он жив? Он здесь?
   - Здесь, - кивнул Вешняков.
   - Я могу его увидеть?
   - Конечно. Только сначала мы хотели бы задать вам несколько вопросов.
Ваш... друг уже дал показания. В частности, об убийстве вашего мужа.
   - Это я... это была моя идея, - торопливо заговорила она.
   Я отвернулась, мне вдруг очень захотелось быть далеко от этого места.
Артем кивнул  одному  из  своих  ребят,  тот  приблизился  к  Лере,  она
протянула ему сумку.
   - Деньги здесь, возьмите.
   На ней было  легкое  платье  в  горошек,  а  глаза  такие  умоляющие,
обыскивать ее никто не стал.
   - Мне... мне надо что-то подписать? Признание?
   - Для начала просто расскажите.
   Ей предложили стул, но она осталась стоять, сцепила пальцы  так,  что
костяшки побелели.
   - Мы познакомились с Ильей год назад. Я никогда не любила мужа. Замуж
вышла, потому что... потому что все  подруги  уже  были  замужем.  Ну  и
подумала: чего ждать? Я честно хотела его любить, я старалась. Но... чем
больше старалась, тем больше ненавидела. Если бы он хоть изменял мне,  а
он как нарочно... Идеальный муж, с таким не разводятся.  Я  думала,  всю
жизнь так, точно в аду. Нет  любви,  только  притворство,  и  вся  жизнь
просто иллюзия. Дурной сон. И вдруг Илья. Мы познакомились случайно,  на
улице. У меня какой-то тип сумку из рук выхватил, а Илья... впрочем, это
вам не интересно. Мы стали встречаться, и тогда я поняла... впрочем, это
тоже не интересно. Я хотела уйти от мужа.  Но  Илья,  он...  он  пытался
заработать деньги, он... я бы никогда не смогла вытащить  его  из  этого
болота. Я хотела, чтобы мы уехали, но ведь на это  деньги  нужны.  Илюша
смеялся, что любви без денег не бывает. Смеялся,  но  я  боялась,  он  и
вправду так думает. То, что мы... то, что нам придет в голову избавиться
от моего мужа, было вопросом  времени,  Я  это  хорошо  понимала.  Очень
хорошо. Самый простой способ:  убить  человека,  которого  я  всю  жизнь
ненавидела. Но я боялась. Я очень боялась, потому что все  сразу  станет
ясно: богатый муж и  жена  с  любовником.  Классический  треугольник,  и
детектив тоже классический. И  я  предложила...  я  предложила  ограбить
Петечку, то есть его экспедитора. Это было  так  просто.  Петечка  такой
доверчивый, он ничего не умеет скрывать, я даже знала, что у  него  дома
хранится тридцать тысяч долларов. В шкафчике. А сигнализации в  квартире
нет. Но когда мы забрали деньги у экспедитора, Илюша  только  посмеялся.
Там было восемь тысяч. Конечно, это крохи. А у моего  мужа  миллионы.  Я
очень боялась, что Илья... И я сказала: давай убьем  Петечку.  Мне  было
его жалко, - торопливо заметила она. - Очень. Но  мужа  убивать  нельзя,
все непременно догадаются. И мы стали  готовиться.  Но  потом,  когда  я
сказала, что там всего тридцать тысяч и больше мы все равно не  получим,
Илья очень рассердился. Тогда я поняла, что выхода нет. Лапшина придется
убить. Только так я смогу получить деньги. И тогда я все придумала.
   - Что "все"? - спросил Артем. Он выглядел так, точно  ему  на  голову
вылили ведро холодной воды. Представляю, сколько добрых чувств  в  адрес
женщины сейчас рождалось в его душе.
   - Но ведь Илья рассказал? - робко спросила она.
   - Сейчас мы вас слушаем.
   Об убийствах ей говорить было тяжело, крупные  капли  пота  выступили
над верхней губой, она терла ладонь о ладонь, зябко дергала плечами.
   - Надо было убить кого-нибудь в большой компании. Все равно  кого.  А
потом еще нескольких, чем больше, тем лучше. И мужа,  конечно,  тоже.  И
тогда все подумают, что убирают  свидетелей  того  первого  убийства,  Я
надеялась, что все так запутается, что до нас никогда не  доберутся.  Мы
стали готовиться, сделали дубликаты ключей от Петечкиной квартиры  и  от
квартиры Веры, я просто вытащила их из ее сумки, когда она была у нас  в
гостях, выбросила в окно, где ждал Илья, у нас в  ванной  окно...  потом
спустила бечевку, и Илья привязал к ней  ключи.  Я  чувствовала  себя...
Джульеттой, - вдруг сказала она, и глаза её сияли.  Вешняков  от  такого
заявления  поперхнулся.  Небось  уже  прикидывал,   признают   ли   Леру
психически здоровой. - Ключи я положила назад в сумку.  Вера  ничего  не
заметила. А Петечка вообще внимания не обратил, что ключи пропали, я  их
потом ему в ящик стола подбросила. Петечку убить было  проще  всего.  Но
тут появились вы, - кивнула она мне, -  и  я...  испугалась.  Потом  эта
поездка на яхте, все так удачно складывалось. Нельзя было упускать такой
шанс. И мы убили Анну. А потом Райзмана, у него магазин в переулке, и он
всегда поздно возвращался, очень удобно. Затем Веру и, наконец, мужа.  К
тому моменту все  так  запуталось...  Как  же  вы  догадались?  -  вновь
повернулась она ко мне. - Ведь это вы догадались? Ну, конечно. Наверное,
я сболтнула лишнее, а вы умная, вы все замечаете. А мне так хотелось вам
понравиться, расположить к себе...
   - Не стоило подбрасывать пистолет Тагаеву, - сказала я.  -  Он  очень
опасный человек.
   - Да... наверное, но все так удачно складывалось, вот я и подумала...
А кто мне звонил? - испуганно вскинула она голову. - Кто? Илья жив?  Где
Илья?
   - Жив ваш Илья, - пробормотал Вешняков. - В задней комнате сидит.
   - Можно мне его увидеть? Пожалуйста.
   - Проводи, - кивнул он одному из ребят,  тот  распахнул  дверь.  Лера
бросилась к любовнику и закричала:
   - Илюша! Илья!
   Я вошла следом,  она  уже  склонилась  над  ним,  развязала  повязку,
стягивающую его рот.
   - Илюша...
   - Ты зачем здесь? - рявкнул он. - Что ты им сказала?
   - Я деньги привезла. Они грозились убить тебя, и я привезла деньги.
   - Дура, это менты. Что ты им наболтала?
   - Я правду сказала. Я все придумала, это моя вина.
   - Какая правда? Это  же  пожизненное,  дура.  Пожизненное...  Ты  это
понимаешь?
   - Я все понимаю,