он  мог  сказать:
"Вытаскивайте свои карты", - и тогда они вообще прекращали работу. Кто  этот
человек - догадайтесь сами. Да, Луис Н. Греческий.
   Короче говоря, эта длинная, вполне обычная для наших дней и еще полностью
не закончившаяся история обернулась тем, что в декабре 1959  года  Греческий
вынудил Лоримера взять его  к  себе  на  работу  на  должность  генерального
менеджера, а вместе  с  ним  -  и  нескольких  его  приспешников.  Все  это,
разумеется, делалось во имя труда, мира и благополучия "трудящихся".
   Лицо Лоримера исказила болезненная гримаса.
   - Это  было  самое  ужасное  проявление  злой  силы.  Я  чувствовал  себя
совершенно беспомощным, поскольку не мог получить поддержку от национального
союза и уж тем более обратиться за помощью в суд. Несмотря на уступки с моей
стороны, я выглядел каким-то чудовищем, ущемляющим  условия  жизни  и  права
трудящихся. У меня опустились руки. Я  заболел.  Вам  это  может  показаться
глупым, мистер Скотт, но моя мечта пошла прахом.
   - Мне это не кажется глупым, мистер Лоример, - ответил я.
   Ситуация в  "Хэнди-фуд"  складывалась  весьма  парадоксальная,  поскольку
человек, нагло захвативший под свой контроль местный союз, сам  ни  в  каком
союзе, понятное дело,  не  состоял.  И  таким  образом  Луи  Грек,  недавний
уголовник, фактически взял под контроль  и  производство,  и  союз  рабочих,
который плясал под его дудку. Я вздохнул, выражая свое сожаление, и в то  же
время нельзя было не отдать должное Греку -  ловко  подчинил  себе  ситуацию
закоренелый преступник!
   - Вот почему мне пришлось продать часть острова, -  изливал  свою  горечь
Лоример. - У меня были заманчивые планы насчет того, как расширить  масштабы
производства, выращивать на  всей  территории  острова  экологически  чистые
фрукты  и  овощи,  нежные  и  вкусные,  производить  поистине  превосходную,
здоровую пищу для малышей. К тому же на острове богатая, целинная земля,  ни
разу не  обработанная,  не  отравленная  химическими  удобрениями  и  прочей
токсической дрянью.
   Знакомые  мотивы  -  ах,  вот  откуда  Греческий  черпает  агрономическую
эрудицию.
   - Полагаю, вы делились своими замыслами с Луисом?
   - Да, поначалу мы говорили об этом часами. Пока я не понял, что он просто
шантажист и демагог.
   - Вы пытались выкупить остров обратно, верно?
   Он удивленно моргнул.
   - Что вы, конечно нет.
   - О? Вы уверены в этом?
   - Разумеется, уверен.
   Услышанное несколько расходилось с рассказом Джима Парадиза. Один из  них
наверняка врал. И я был уверен, что водил меня за нос не Джим.  Ладно,  пока
отпустим вожжи я закурил и как бы невзначай спросил:
   - Кстати, у вас были неприятности с ребятами из налоговой, не так ли?
   Он опять пугливо моргнул ярко-голубыми глазами.
   - Черт возьми, откуда вам это известно?
   - Моя профессия - добывать сведения. Хотя вы славно отделались, верно?
   - О да. Это правда. - Он горько засмеялся. - Я прекрасно перенес  суровое
испытание - разве что пришлось принести в жертву триста шестьдесят тысяч.  У
меня было только два выхода: либо отдать деньги, либо отправиться в  тюрьму.
На вашем профессиональном  языке,  мистер  Скотт,  капкан,  в  который  меня
загнали, называется вымогательством, не так ли?
   - Не спорю, мистер Лоример. Утешьтесь, однако, вы же не в "банке" - не  в
тюрьме. Он брезгливо выпятил губы.
   - Закон можно обойти, а все, что угодно, представить преступлением. Вы  в
курсе, мистер Скотт, что одним  из  кардинальных  пунктов  Коммунистического
манифеста является прогрессивный, или градуированный, подоходный налог?
   - Конечно.  Пункт  второй,  между  "отменой  собственности  на  землю"  и
"отменой прав на наследство". Но раз мы коснулись  этого  вопроса,  скажите,
какое обвинение выдвинули против вас?
   Он бросил на меня испепеляющий взгляд.
   - А вот это уже не ваше дело, мистер. Впрочем, вам я расскажу. Я уменьшил
налоговые платежи по некоторым пунктам моего общего дохода, чего нельзя было
делать, - во всяком случае, так утверждали чиновники. Сюда входили  издержки
на  реконструкцию  яхты,  которую,  как  они  заявляли,  я   использовал   в
большинстве  случаев  ради  собственного  удовольствия,  и  так  далее.  Они
доказывали мне, что я якобы объегорил налоговые ведомства,  и  в  результате
мне пришлось расстаться с кучей денег.
   Собственно говоря, мне не было никакого дела до этой трепотни, поэтому  я
задумался: а почему он столь подробно обо всем рассказывает? Он  болтал  еще
что-то о том, что вымогательство со стороны отдельного человека карается  по
закону,   а   государственный   грабеж   называют   "налогообложением"   или
"распределением  ценностей"  давят  постепенно  прогрессивным  налогом   на
прибыль, которым облагается большинство самых преуспевающих бизнесменов, а в
итоге стремятся вывести всех людей на один уровень зависимости от  сборщиков
налогов.  Я  не  мешал  ему  изливать  душу:  во-первых,  хотел,  чтобы   он
выговорился, а во-вторых, потому, что он говорил  правду,  и  я  был  с  ним
согласен.
   И в то же время существовала еще одна правда: в истории Горация  Лоримера
оставалось еще много белых пятен.
   - Большое спасибо, мистер Лоример. Вы правы. Похоже, ему стало легче,  он
снова казался счастливым Санта-Клаусом, улыбающимся оленю. Пока он  пребывал
в столь веселом расположении духа, я спросил:
   - И еще одно - как выглядят события в сухом осадке? Я хочу  сказать,  без
эмоциональных объяснений, которые вы мне только что дали.
   - О чем вы?
   - Ну, - начал  я,  чуть  ли  не  извиняясь,  -  вы  являетесь  владельцем
Бри-Айленда и продали его Аарону Парадизу. Затем по какой-то  причине  -  во
всяком случае, так утверждают - вы предпринимаете  попытки  выкупить  остров
обратно. А прошлой ночью Аарона замочили. В собственной постели. Негодяй  по
имени Микки М, также пытался убить его брата, Джима  Парадиза.  Очень  может
быть, что  Микки  поспел  везде,  а  еще,  я  думаю,  он  работал  на  Луиса
Греческого. - Я сочувственно  посмотрел  на  него.  -  Вы  понимаете,  какая
цепочка выстраивается? И как на нее посмотрит полиция?
   - Полиция?..
   Какой же он нервный! Я продолжал:
   - Поскольку  Греческий  является  генеральным  менеджером  "Хэнди-фуд"  и
работает на вас, а вы - хозяин предприятия,  и  так  как  вы  хотели  купить
Бри-Айленд, может создаться впечатление, что вы - не только  Луи  Греческий,
но также и вы - причастны к трагедии, разыгравшейся прошлой ночью.
   - Нет! Господи милостивый, стрелять, убить - нет!
   - Полиция может именно так это расценить, мистер Лоример.  -  Я  выдержал
многозначительную паузу. - Но если вы изложите им те же факты,  что  и  мне,
это их может удовлетворить.
   Он уже было подумал, что я целиком и полностью согласен с ним, а теперь я
снова наводил на него ужас. Его привычно розовое лицо стало  бледным,  и  он
все время облизывал губы.
   Я был неумолим.
   - Естественно, мне придется рассказать им о нашем с вами разговоре и моих
предположениях.
   - Рассказать.., полиции?
   - Разумеется. Вы против?
   - Вы не должны этого делать.
   - Простите меня, мистер Лоример. Моя лицензия обязывает...
   - Вы не должны!
   Я повернулся к нему спиной и сделал шаг к двери.
   - Подождите! - взмолился он.
   Что-то в его голосе удивило меня, словно какое-то  чувство  телепатически
перешло из его мозга в мой.  Я  почувствовал,  будто  кто-то  провел  острой
ледяной сосулькой по моему позвоночнику, и у  меня  возникло  ощущение,  что
Гораций Лоример собирается выстрелить мне в затылок.
   Я остановился и посмотрел через плечо. Лоример спокойно сидел, держа руки
на коленях, и пристально смотрел на меня. Его лицо оставалось бледным, он не
целился в меня из пистолета и собирался проткнуть не сосулькой, а  взглядом.
Своими испуганными глазами. Испуг? Интересно, чего испугался Лоример?
   - Подождите, - повторил он, на этот раз спокойнее.
   Казалось, он весь обмяк воплощенная застенчивость и кротость,  он  опять
стал похож на добродушного производителя детского питания "Па Па".
   - Хорошо, - сдался он. - Я расскажу вам. Все расскажу...

Глава 13

   С минуту Лоример сидел тихо, будто перед великой исповедью.
   - Прежде чем я начну, позвольте высказать просьбу, мистер Скотт. Хотелось
бы, если вы сочтете, что я действительно не  сделал  ничего,  заслуживающего
порицания, не совершил никакого страшного преступления, чтобы вы не сообщали
полиции того, о чем я собираюсь вам рассказать.
   Поразмыслив немного, я сказал:
   - Если в вашем рассказе будет что-то такое, что я смогу  пропустить  мимо
ушей, я это сделаю. В любом случае, прежде чем я уйду отсюда, я поставлю вас
в известность о своих дальнейших действиях, если таковые вообще будут.
   Он покорно развел руками.
   - А это возможно лишь в том случае, если вы убедите меня, что  не  имеете
никакого отношения к тому, что произошло с Аароном и Джимом Парадизами.
   - Я не имею отношения ни к  одному  из  них.  Клянусь  вам.  Я  читал  об
убийстве в газетах, но это все, что мне известно. Мистер Скотт, я не раскрыл
вам всей правды о том, как  продал  остров  Аарону  Парадизу.  Я  вообще  не
продавал ему Бри-Айленд...
   - Позвольте, я знаком с результатами проверки официальных документов...
   - Разумеется, сделка по документам считается законной. Она была проведена
на законных основаниях, но... - Он вздохнул и нервно потер  руки.  -  Я  уже
объяснил вам, что сделал мистер Греческий со мной  и  с  фабрикой.  С  одной
стороны, он меня обманывает и неумолимо разоряет, с другой - бьет чудовищная
налоговая система я оказался зажатым между  молотом  и  наковальней  -  как
любой другой мелкий или крупный бизнесмен сегодня, мистер Скотт.
   - Аминь.
   - Не смейтесь. В надежде спасти хоть часть имущества от  гибели,  я,  как
уже говорил, в течение нескольких лет подавал заниженные цифры в  декларации
о  доходах,  что,  понятно,  вызвало  подозрения.  Поскольку  эти   скромные
ухищрения позволяли мне уменьшать сумму налога, у меня оставалась  некоторая
часть наличных денег. Вы понимаете?
   - Пока что да.
   - Как вам известно, год назад против меня  возбудили  уголовное  дело  за
недоплату налогов в период с 1957-го по 1959 годы. Ухнули в  государственную
прорву триста шестьдесят тысяч плюс  пени  за  три  года.  -  Лоример  тяжко
вздохнул, на лбу и верхней губе выступил пот. -  Это  поставило  меня  перед
весьма щекотливой дилеммой. Видите ли,  у  меня  было  на  руках  достаточно
денег, чтобы возместить требуемую сумму, но по доходам и  статьям  расходов,
которые я показывал в отчетных документах с  1959  года,  у  меня  не  могло
оставаться такой суммы. Это вам тоже понятно, мистер Скотт?
   - Пока что арифметика простенькая.
   Мошенник рассуждал о том, как занимался "надувательством",  занижая  свои
доходы, и в итоге у  него  на  руках  образовался  приличный  сокрытый  нал,
который он не мог использовать, рискуя,  что  правительство  заинтересуется,
откуда у него набежали такие деньжата, а  это,  чего  доброго,  грозило  еще
одним уголовным делом.
   Он рассуждал дальше:
   - Пренеприятнейшая ситуация: я мог бы выплатить налоги за три года - и  в
результате предстать перед судом. Или заявить, что не способен выплатить,  в
таком случае правительство США наложило бы арест и  продало  мое  имущество,
включая "Хэнди-фуд" и остров... И тогда  ко  мне  явился  мистер  Парадиз  и
предложил реальный выход из западни.
   - Когда это было?
   - Около  года  назад.  Вскоре  после  того,  как  против  меня  возбудили
уголовное дело.
   - Вы до этого были знакомы?
   - Нет, мы раньше никогда не встречались. Я о нем даже не слышал.
   - Аарон знал Луиса Греческого?
   - Кажется, нет. Но если они и были знакомы, никто из них об этом даже  не
заикался. - Он перевел дух. -  Между  прочим,  так  я  познакомился  с  мисс
Энджерс. Через мистера Парадиза - она несколько раз приходила вместе  с  ним
на торжественные вечера, когда мы стали встречаться.
   - Кто, вы сказали?
   - Мисс Энджерс - Ева. Вы спрашивали меня о ней сегодня утром, а я  сделал
вид, что не знаком с ней. Мне не следовало бы так поступать, но  вы  застали
меня врасплох, а я старался не афишировать свои дела с мистером Парадизом. -
Он сокрушенно развел руками. - Мне и в голову не приходило, что когда-нибудь
мне придется об этом вспоминать при столь трагических обстоятельствах.
   - Успокойтесь, и вернемся к Аарону. Какой же выход из  положения  он  вам
предложил?
   - Похоже, он знал  обо  мне  довольно  много  и  был  в  курсе,  что  мне
предъявлен иск. Во время нашей беседы я поведал ему то, что рассказал сейчас
вам: деньги у меня есть, а возместить убытки я не  могу,  не  нарвавшись  на
неприятности. Предложение мистера Парадиза  в  основе  своей  было  довольно
заманчиво: я отдаю ему четыреста двадцать  тысяч  своих  собственных  денег.
Потом я якобы "продаю" ему Бри-Айленд за четыреста двадцать  тысяч  и  таким
образом получаю от него свои кровные обратно. То есть я получал  возможность
заявить, что, продав Бри-Айленд, могу удовлетворить претензии  правительства
и погасить ущерб.
   Я встрепенулся.
   - Ну-ка, минутку. Давайте посмотрим, правильно ли я вас понял. Деньги  не
перешли к другому владельцу? Аарон вообще не тратил ни копейки?
   Он сокрушенно потупился.
   -  И  вы  на  законных  -  формально  -  основаниях  передали  ему  право
собственности на Бри-Айленд? Он кивнул, как китайский болванчик.
   - Вы просто порылись в носке, своем собственном носке, и вытащили  оттуда
четыреста двадцать тысяч собственных денег, которые скопились  в  результате
уклонения от уплаты налогов...
   - Я бы назвал это скорее частичным аннулированием несправедливого налога,
мистер Скотт, - с чувством оскорбленного достоинства поправил он.
   Однако я видел: он догадывается - запахло жареным. Я сидел и  пережевывал
то, что он мне рассказал, пока  не  переварил  тщательно  почти  все  -  еще
оставался непереваренным какой-то кусок, он-то и ставил меня в тупик.
   - О'кей, Аарон предложил вам свою идею. Что случилось дальше?
   - Мы продолжали оформлять сделку. Поскольку  на  все  мое  имущество  был
наложен арест, я ничего не мог продать без разрешения. Вы же понимаете, если
дело касается налогов, гражданин считается виновным, пока  не  докажет  свою
невиновность...
   - Да. Ну и что?
   -  Я  встретился  с  агентами  департамента  государственных  сборов,   с
представителями  правительства  США.  Я  предложил  продать  Бри-Айленд   за
четыреста двадцать тысяч, выплатив при этом налог с продажи в сумме двадцати
тысяч, при условии, что правительство снимет арест с моего  имущества.  Было
решено, что правительство передает иск на депонент  и  из  вырученной  суммы
удерживает все налоги, проценты и штрафные санкции. Конечно, именно на такое
решение  мы  и  рассчитывали,  и,  как   видите,   оно   удовлетворило   все
заинтересованные стороны.
   Я молча сидел, дивясь изобретательности криминальной мысли.
   - Хорошо. Я внимательно слушал вас - парни из налоговой  службы  получили
деньги,  Аарон  завладел  правом  собственности  на  Бри-Айленд.  Потом   вы
заключили с Аароном договор на аренду части  острова,  так?  И  платили  ему
арендную плату?
   Он быстро заморгал своими ярко-голубыми глазами,  будто  в  них  сыпанули
горсть песка.
   - О Господи! Вы же в курсе почти всех моих  дел.  Мне  с  трудом  удалось
скрыть самодовольную улыбку.
   - Это моя работа, мистер Лоример. По его лицу струился пот - похоже,  его
здорово проняло.
   - Да, наверное... Наверное, это так. - Он облизал губы и продолжал:
   - Я уже подхожу к основному - самой важной части моего объяснения. Мистер
Парадиз предложил эту идею, поистине великолепную идею. Понимаете, если бы я
не продал остров целиком, я бы не  смог  производить  удержания  из  прибыли
корпорации и из тех четырехсот двадцати  тысяч.  Но,  продав  землю  мистеру
Парадизу, я, будучи владельцем корпорации "Хэнди-фуд", арендую у него  часть
земли и выплачиваю ему арендную плату,  стопроцентная  сумма  которой  может
удерживаться из прибыли корпорации. Другими  словами,  ежегодно  из  прибыли
предприятия удерживается арендная плата в сумме пятидесяти тысяч,  и,  таким
образом,  "Хэнди-фуд"  освобождается  от  уплаты   пятидесятидвухпроцентного
налога.
   - Тогда корпорация действительно намеревалась выплачивать Аарону ежегодно
пятьдесят тысяч?
   - Нет, конечно. Понимаете, таков был один из пунктов нашего договора.  На
самом деле ему ничего не нужно было платить, но  корпорация  могла  ежегодно
удерживать - в свою пользу - пятьдесят тысяч прибыли.
   - Иначе говоря, просто набивать старый носок пятьюдесятью штуками?
   Ну  и  прохиндеи!  Лоример  поражал  меня  своими  задатками  гениального
мошенника. Может, он не столь уж гениален,  но  прохиндей  отменный.  Я  уже
почти готов был восхищаться простотой комбинации, если  бы  его  способности
жулика не заставили меня задуматься: что, черт побери, он еще замышляет?
   - Прекрасно выглядит, - поддакнул я. - Если не сказать  -  отвратительно.
Но раз вы так чудесно устроились,  почему  вы  пытались  выкупить  у  Аарона
остров обратно?
   Он протестующе фыркнул.
   - Не правда, я не пытался выкупить остров. Мистер Скотт,  повторяю,  вас,
вероятно, неверно информировали. Передача права собственности на  Бри-Айленд
мистеру Парадизу преследовала две  цели:  во-первых,  дать  мне  возможность
удовлетворить требование  правительства  и  погасить  долги  и,  во-вторых,
добиться льгот  по  налогообложению,  предусмотренных  договором  продажи  и
аренды, которыми можно пользоваться до тех пор, пока я не являюсь владельцем
Бри-Айленда, но исправно выплачиваю аренду. Для меня было бы непростительной
глупостью вернуть себе право собственности на остров.
   - Логично. Только одна вещь сводит меня с ума.
   - Сводит с ума?
   - Беспокоит меня. Какую выгоду из всего этого извлек Аарон Парадиз?
   - За саму идею и помощь в разрешении моей проблемы он запросил - и я  дал
ему - пятьдесят тысяч. Я просто дал ему эти деньги  вместе  с  четырьмястами
двадцатью тысячами.
   - Вы дали ему эти деньги тогда? Восемь или девять месяцев назад?
   - Да.
   Теперь становилось понятным, откуда у Аарона взялись те пятьдесят  тысяч,
когда он снова встретился с братом, и как он смог заплатить  за  Бри-Айленд.
Он не платил вместо него Лоример перекладывал  из  кармана  в  карман  свои
деньги.
   Вдруг меня осенило.
   - Этот договор об аренде, как я понимаю, существовал в устной форме между
вами и Аароном?
   - Естественно. Нам вряд ли удалось бы добиться такого эффекта,  будь  это
обязательный договор.
   - Вряд ли. И теперь вы оказались по уши в дерьме, так?  Я  имею  в  виду,
что, когда Аарон мертв, этот устный договор совершенно ничего не значит.
   - Вот именно. Вы очень проницательны, мистер  Скотт.  И  именно  по  этой
причине я доверил вам этот... ecadillo.
   Рecadillo. По звучанию это слово напоминало какую-то  маленькую  зубастую
ящерицу. Иногда я соображаю туго, но и до меня начало доходить, куда  клонит
Лоример.
   - Следовательно, будь Аарон жив, вы бы  по-прежнему  не  выплачивали  ему
никакой аренды, но продолжали бы ежегодно класть в чулок  пятьдесят  штук  с
прибыли предприятия?
   - Именно. В дальнейшем мы планировали оформить договор об  аренде  другой
части острова, скажем, за дополнительные тридцать пять - сорок тысяч. Теперь
вы понимаете, насколько я был заинтересован, чтобы мистер Парадиз  оставался
в живых. Его смерть - ну, для меня это почти катастрофа.  Я  могу  полностью
потерять остров, а я уже и так потерял те пятьдесят тысяч, что первоначально
вручил мистеру Парадизу. Очевидно, мне не условно, а на самом деле  придется
ежегодно платить живые пятьдесят тысяч. Не говоря уже о налогах,  налогах...
- Он был похож на человека, который только что сломал себе  ногу.  -  Вы  же
понимаете, что я, как никто другой н