сходят такие вещи, людям хочется, чтобы был хороший мотив, -  и  я
не могу сказать, что виню их за это. Ну, вот мы и собираемся дать  им  такой
мотив. А иначе опять получиться разобщение нации, этот ваш  кризис  доверия,
сомнения и полный туман во всем деле.
   - И вы искренне считаете,  что  бойскаутский  нож  способен  устранить  и
сомнения, и недоверие?
   - А что? Вы так не считаете?
   - Ну, не мне судить. Я всего лишь объективный журналист.
   - Нет-нет, вы давайте, высказывайтесь.  Как  оно  по-вашему?  Вы  хоть  и
объективный, но не  совсем  же  дурак.  Вы  думаете,  что  бойскаутский  нож
выглядит неубедительно? Так что ли?
   - Дело не в том, что я думаю, дело в том - является он  орудием  убийства
или не является.
   - Иными словами, вы намекаете, что нож выглядит притянутым за уши. Ладно.
А вот это вам как понравится?
   - Это?
   - Да, сэр, - "Луисвильская колотушка". Собственноручная бейсбольная  бита
Курта Флуда. Вон там у меня стоит модель головы Президента, так я вам сейчас
на ней покажу, что можно учинить этакой штукой. Помните, я говорил "дубинкой
уделать"? Ладно, смотрите.

   Мы  возвращаемся  в   Белый   дом,   где   Секретарь   по   облапошиванию
общественности выступает с важным заявлением.
   - Леди и джентльмены, я хотел бы сделать следующее заявление,  касающееся
здоровья Президента. Вчера в полночь Президент лег в госпиталь Уолтера Рида,
чтобы подвергнуться  простой  хирургической  операции,  включающей  удаление
потовых желез с его верхней губы.
   - Не могли бы вы повторить последнее слово, Хвалец?
   - Губы. Г-у-б-ы.
   - А предпоследнее?
   - Верхней. В-е-р-х-н-е-й... Как вам известно, Президенту всегда  хотелось
завоевать доверие и, в пределах возможного, любовь американского народа.  Он
считал, что если его верхняя губа перестанет так сильно потеть во время  его
обращений  к  нации,  то  подавляющее  большинство  американского  населения
поверит в то, что он честный человек, говорящий правду, и  может  быть  даже
немножко его полюбит. Я вовсе не хочу сказать, что те, у кого потеет верхняя
губа, непременно лжецы и что никто их не любит. Немалое количество  людей  с
обильно потеющими верхними губами занимают  выдающееся  положение  и  потеют
лишь по причине обилия возложенных на них важных обязанностей.  Кроме  того,
существует множество достойных, трудолюбивых рядовых граждан,  верхние  губы
которых потеют просто так, без особых на то  причин...  Это  все,  что  я  в
настоящее время хотел вам сказать, леди и джентльмены. Я не стал бы собирать
вас здесь, если  бы  не  продолжающие  распространяться  слухи  о  том,  что
хирургического  вмешательства  требовали  "ротовые"  железы  Президента.   В
подобных слухах отсутствует даже крупица истины и я хотел, чтобы  вы  узнали
об  этом  первыми.  Фактически,  я  надеюсь  завтра  утром  представить  вам
рентгеновские снимки ротовой полости Президента, и вы сможете убедиться, что
она находится в безупречном состоянии.
   - Какой именно ее части, Хвалец?
   - Верхней.
   - А как насчет нижней?
   - Ну, я постараюсь в течение недели разжиться и ее снимками. Заверяю вас,
мы работаем над тем, чтобы как можно скорее  внести  в  этот  вопрос  полную
ясность. Нам не больше вашего хочется, чтобы народ нашей страны думал, будто
во рту Президента обнаружились какие-то неполадки.
   - Хвалец, что вы можете сказать по поводу сообщений о его смерти?
   - На этот счет мне сказать пока нечего.
   - Но министра Лярда видели плачущим, когда он покидал  госпиталь  Уолтера
Рида. Не заставляет ли это предположить, что президент Диксон мертв?
   - Вовсе не обязательно. С таким же успехом это  может  означать,  что  он
жив. Я бы не стал строить домыслов, джентльмены, особенно в связи с вопросом
подобной важности.
   - А как насчет сообщений  о  том,  что  Президент  был  убит  обезумевшим
бойскаутом?
   - Мы рассматриваем эту возможность и могу вас заверить, что если  в  этих
сведениях обнаружится хоть крупица истины, мы  немедленно  поставим  вас  об
этом в известность.
   - Можете ли вы сказать хоть что-либо определенное о состоянии Президента?
   - Он отдыхает от трудов.
   - Но железы-то ему удалили? И если так, сможем ли мы их увидеть?
   -  Без  комментариев.  Вообще  говоря,  решение  о   предоставлении   или
непредоставлении этих желез фотографам и так  далее  в  любом  случае  будет
приниматься  Первой  леди.  Возможно,   она   захочет   сохранить   их   для
использования только ближайшими родственниками или, быть может, впоследствии
построит в Ханжиере Библиотеку имени Трика Е. Диксона, в которой  они  будут
храниться.
   - Вы не могли бы сказать насколько они велики?
   - Если судить по тому как он потел, они должны быть не маленькими. Но это
всего лишь догадка. Я их не видел.
   - Скажите, Хвалец, отвечает ли истине сообщение  о  том,  что,  ложась  в
госпиталь Уолтера Рида Президент намеревался также что-то сделать со  своими
бегающими глазами?
   - Без комментариев.
   - Означает ли ваше "без комментариев", что глаза ему выдавили?
   - Без комментариев.
   - А глаза также будут переданы в Библиотеку имени Трика Е. Диксона?
   - Опять-таки, решение об этом может принять только Первая леди.
   - Хвалец, а  как  насчет  его  жестикуляции?  Президента  критиковали  за
некоторую  неестественность  и  даже  фальшивость  жестов.  Они  не   всегда
выглядели связанными с тем, что он говорил. Если он еще жив,  существуют  ли
планы и это как-то поправить?  И  если  да,  то  как?  Есть  ли  возможность
синхронизировать его по этой части?
   - Джентльмены, я уверен, врачи делают все, что в их силах, чтобы сообщить
ему по возможности честный вид.
   - И последний вопрос, Хвалец. Если он  умер,  то  президентом  становится
мистер Как-Его-Там. Присутствуют ли какие-нибудь элементы истины в слухах  о
том, что Белый дом не торопится объявить о смерти Диксона лишь потому, что в
спешке ищет замену мистеру Как-Его-Там? И что по  этой  причине  сам  мистер
Как-Его-Там продолжает  столь  страстно  отрицать  смерть  Президента  -  из
страха, что его турнут?
   - Джентльмены, я полагаю, вы знаете, как знаю и я, что Вице-президент  не
тот человек, который захотел бы стать президентом Соединенных  Штатов,  если
бы чувствовал, что существуют сомнения в его пригодности  для  этого  поста.
Так что я не принимаю вашего вопроса всерьез.

   - Добрый вечер. Стояк  Дуболобый  представит  вам  проникновенный  анализ
новостей, поступающих из национальной столицы...
   - Притихшая тишина водворилась в коридорах власти. Даже  вишни,  цветущие
вдоль Потомака, кажется, прониклись величием. Да,  величием.  И  однако  же,
величие случалось здесь и  прежде,  но  нация  выжила.  Перед  закатом  сюда
нахлынуло настроение осторожного оптимизма. Затем древнее солнце  опустилось
за величественные сооружения разума и мрак вновь снизошел на них.  И  однако
же, мрак случался здесь и прежде,  но  в  конце  концов  нация  выжила.  Ибо
принципы вечны, хоть люди  могут  быть  смертны.  И  именно  эту  смертность
демонстрируют люди в коридорах власти.  Ибо  никто  не  осмелится  играть  в
политические игры с исключительной важностью трагедией такого масштаба или с
масштабом трагедии такой исключительной важности. Если трагедия имела место.
Впрочем, трагедии случались здесь и прежде, но нация, основанная на  надежде
и вере в человека и  в  Божество,  все  еще  выживает.  Так  что  люди  этой
охваченной тревогой ночной столицы смотрят и ждут. Также и женщины,  и  дети
этой охваченной тревогой ночной столицы тоже смотрят и ждут. Стояк Дуболобый
из Вашингтона, округ Колумбия.

   - ...осквернители флага, головотяпы, гомики, голубые, грязееды, гистрионы
прошлых времен, гниды, гомики, гаденыши, гомики, гнусь газетная...

   Мы  прерываем  обращение  Вице-президента   к   Национальной   ассоциации
приматов, чтобы познакомить вас со следующим бюллетенем. Отряд бойскаутов из
Бостона, штат Массачусетс, сенатором от которого  является  Эдвард  Харизма,
принял на себя ответственность за убийство  президента  Соединенных  Штатов.
ФБР отказывается называть их имена до того, как Белый дом официально объявит
об убийстве Президента. Бойскауты задержаны без возможности освобождения под
залог  и,  согласно  ФБР,  дело,  кавычки   открываются,   верняк,   кавычки
закрываются. В качестве орудия убийства, которым,  как  поначалу  считалось,
был тот самый нож, который президент демонстрировал телезрителям,  произнося
свою   знаменитую   речь   "Подгнило   что-то   в   Датском    государстве",
идентифицирована бейсбольная бита "Луисвильская  колотушка",  принадлежавшая
прежде  Курту  Флуду,  центровому  игроку  "Вашингтонских   Сенаторов".   Мы
возвращаемся к выступлению Вице-президента  перед  Национальной  ассоциацией
приматов:

   - ...голь и гниль университетская, гомики, горлодеры  эстрадные,  гомики,
галлюциногенщики, гомики, гоноррейщики, глотатели государственного  пособия,
гомики, горлопаны, героинщики, гермафродиты, глашатаи гадких словес...

   Мы переключаемся на нашего корреспондента в госпитале Уолтера Рида.
   - Леди и джентльмены, только что от  чрезвычайно  надежного  источника  в
госпитале поступила ужасная новость. Президент Соединенных Штатов был убит в
ранние утренние часы. Причиной смерти стало утопление. Президента обнаружили
в семь утра, раздетым  и  принявшим  позу  эмбриона,  в  большом  прозрачном
пластиковом мешке, заполненном бесцветной жидкостью, предположительно, водой
и закупоренном вверху. Мешок, содержащий тело Президента, был найден на полу
родильного отделения. Как его удалось увести из палаты, в которой он  ожидал
операции на верхней губе, и засунуть или заманить в мешок, пока  неизвестно.
Однако, остается, по-видимому, немного  сомнений  в  том,  что  сама  манера
убийства  непосредственно   связана   со   спорным   замечанием,   сделанным
Президентом 3 апреля в Сан-Дементии, когда  он  прямо  высказался  в  пользу
"прав нерожденных младенцев".
   В настоящее время, служители  госпиталя,  судя  по  всему,  уверены,  что
Президент покинул свою постель по собственной воле  и  прошел  с  убийцей  в
родильное отделение, полагая,  возможно,  что  его  сфотографируют  на  фоне
живота тужащейся роженицы. Недавнее восстание бойскаутов и вчерашняя ядерная
бомбардировка  Копенгагена,  как  считают  здесь,  в   Вашингтоне,   отчасти
оттеснили в тень его кампанию за права нерожденных  и,  возможно,  Президент
решил ухватиться за эту счастливую  возможность,  чтобы  оживить  интерес  к
своей программе. Нельзя сомневаться в том, что после разрушения  Копенгагена
и успешной оккупации Дании ему не терпелось вернуться к тому, что он  считал
наиболее неотложной национальной проблемой. Поговаривают,  что  в  следующем
своем обращении к  нации  он  намеревался,  воспользовавшись  новой  верхней
губой, обрисовать свою веру "в святость человеческой жизни - включая и жизнь
еще нерожденных младенцев".
   Однако больше мы не услышим речей о  святости  человеческой  жизни  и  не
увидим новой верхней  губы,  которой  он  так  гордился.  Об  этом,  проявив
макабрическое чувство юмора, позаботился жестокий убийца. Человек,  веривший
в нерожденных, мертв, его голое тело найдено окоченевшим в позе  эмбриона  в
заполненном водой пластиковом мешке  здесь,  на  полу  родильного  отделения
госпиталя Уолтера Рида.
   С вами был Вильям Везде-Поспел из Уолтера Рида.

   Теперь  поскорее  в  Белый  дом,  к  последнему  бюллетеню  Секретаря  по
облапошиванию общественности.
   - Леди и джентльмены, я  располагаю  новыми  фактами  касательно  ротовой
полости Президента, а также обещанными мною  ранее  рентгеновскими  снимками
оной. Джентльмен, который стоит рядом со мной  в  перчатках  хирурга,  белом
халате и маске, является, вероятно, лучшим  среди  специалистов  по  верхней
челюсти. Доктор, не могли  бы  вы  прокомментировать  представителям  прессы
рентгеновский снимок верхней челюсти Президента. Я подержу его, чтобы вы  не
запачкали руки.
   - Благодарю вас, Хвалец.  Леди  и  джентльмены,  у  меня  нет  решительно
никаких сомнений. Это верхняя челюсть.
   - Спасибо, доктор. Есть вопросы?
   - Хвалец, из госпиталя Уолтера Рида сообщают, что Президент убит. Засунут
голым в мешок и утоплен.
   -  Джентльмены,  давайте  придерживаться  темы  нашей  встречи.   Доктора
доставили сюда самолетом из Миннесоты, оторвали от операционного  стола,  он
бросил пациента, чтобы на ваших глазах проверить этот рентгеновский  снимок.
Не думаю, что нам следует задерживать его более необходимого. Да?
   - Доктор, вы абсолютно уверены, что это верхняя челюсть Президента?
   - Конечно, уверен.
   - Почему?
   - Потому что Секретарь по  облапошиванию  сказал  мне,  что  это  челюсть
Президента. Зачем бы он стал показывать мне чью-то еще  челюсть  и  уверять,
будто она президентская, если бы это было не так?
   (Дружный смех представителей прессы.)

   - ...кастраты,  канальи,  коты,  клептоманы,  канцелярские  крысы,  коблы
конопаченные...

   Мы прерываем  обращение  Вице-президента  к  Национальной  ассоциации  за
прогресс цветных слайдов, чтобы вы могли услышать наших  корреспондентов  из
разных уголков страны.
   Первым будет Мортон Многозначительный из Чикаго:
   - Здесь, в Городе ветров, царит настроение неприятия, потрясения, полного
нежелания поверить в случившееся.  Люди,  живущие  в  этой  великой  столице
Среднего Запада, ошеломлены настолько, что  кажутся  полностью  неспособными
реагировать на бюллетени  из  Вашингтона,  поступающие  к  ним  по  радио  и
телевидению. И  так  обстоит  дело  от  Золотого  Берега  до  Скид-роуд,  от
фешенебельных  пригородов  на  севере  до  южных  гетто,  всюду  наблюдается
примерно  одна  и  та  же  картина:   люди   занимаются   своими   обычными,
каждодневными  делами  так,  будто  ничего  не  случилось.  Не  видно   даже
приспущенных флагов, последние так и продолжают высоко трепетать  на  ветру,
как трепетали они, когда новость об ужасной участи, выпавшей нашему  лидеру,
еще не достигла потрясенного горем города. Трик Е. Диксон  мертв,  он  убит,
жестоко и причудливо. Он стал мучеником за права нерожденных всего  мира,  и
это превышает меру того, что  способны  принять  или  понять  душа  и  разум
Чикаго. И потому во всем этом великом городе жизнь, так сказать, идет  своим
чередом - примерно так же, как в нашем деловом и культурном центре,  который
вы видите за моей спиной. Покупатели  входят  и  выходят  из  магазинов.  Не
смолкает назойливый  шум  движения.  Рестораны  переполнены.  Троллейбусы  и
автобусы набиты битком. Да, перед нами отчаянная, бездумная  суета  большого
города в часы пик. Кажется, будто люди, живущие в  Чикаго,  боятся  хоть  на
секунду отвлечься  от  рутины  дня,  чтобы  не  оказаться  лицом  к  лицу  с
трагедией. Мортон Многозначительный из потрясенного,  неспособного  поверить
Чикаго.

   Теперь мы включаем Лос-Анджелес и корреспондента Сэма Святошу.
   - Если люди на улицах Чикаго  не  способны  поверить  в  случившееся,  то
вообразите себе настроение простых людей в родном штате Трика Е. Диксона.  В
Чикаго люди просто  неспособны  реагировать,  здесь  же  картина  еще  более
душераздирающая. Калифорнийцы, с  которыми  я  разговаривал  -  или  пытался
разговаривать, -  больше  всего  похожи  на  малых  детей,  столкнувшихся  с
событием, далеко выходящим за пределы их эмоционального восприятия. Все,  на
что они оказались способны, услышав трагическую весть о  том,  что  Трик  Е.
Диксон найден окоченевшим в пластиковом мешке, это хихикать. Конечно, нельзя
сбрасывать со счетов и вошедшее в  пословицу  калифорнийское  остроумие,  но
здесь речь  идет  о  хихиканье,  которое  слышишь  иногда  от  озадаченного,
растерявшегося ребенка и которое звучит в ушах еще  долго  после  того,  как
издавший его ребенок уже нырнул с  вышки  в  бассейн  или  умчался  в  своем
спортивном автомобиле. Ибо это штат  Трика  Е.  Диксона  и  народ  Трика  Е.
Диксона. Здесь он не просто Президент, здесь он друг и сосед, один  из  них,
крепкий, загоревший ребенок на пляже  или  в  синих  волнах  Тихого  океана,
мужчина, впитавший в себя все здоровье и великолепие Золотого штата Америки.
И ныне,  когда  золотое  дитя  Золотого  штата  покинуло  нас,  калифорнийцы
способны только хихикать, чтобы подавить рыдания и скрыть слезы. Сэм Святоша
из Лос-Анджелеса.

   На очереди Айк Ироник, Нью-Йорк.
   - Никто никогда не верил, будто Трик Е.  Диксон  пользуется  в  Нью-Йорке
любовью. Да, он когда-то жил здесь, вот в этом фешенебельном многоквартирном
доме на Пятой авеню, которое вы видите за моей спиной. Но  мало  кто  считал
его жителем этого города, скорее беглецом из  Вашингтона,  выжидавшим  здесь
времени, когда можно будет вернуться к общественной деятельности. Да и когда
он в 1969 году обрел президентскую власть, на ньюйоркцев это,  казалось,  не
произвело никакого впечатления. Но теперь, когда он покинул нас, глубочайшая
привязанность, любовь, если хотите, к прежнему  соседу  внезапно  проглянула
отовсюду. Конечно, надо знать ньюйоркцев, чтобы  суметь  проникнуть  под  их
внешнюю оболочку цинизма и увидеть под ней любовь. Приходится  вглядываться,
но сегодня в Нью-Йорке она видна повсюду: в кажущейся  скуке  и  безразличии
водителя автобуса; в  нетерпении  продавщицы;  во  вспыхнувшем  без  всякого
повода гневе таксиста; в  усталости  переполнивших  подземку,  едущих  домой
рабочих; в пустом взгляде пьяницы на  Бауэри;  в  надменности  старой  леди,
отказывающейся взять на  поводок  свою  собаку  на  тротуаре  фешенебельного
Ист-Сайда.  Приходится  вглядываться,  но  она  здесь,  любовь  к  Трик   Е.
Диксону...
   И вот он ушел, ушел, прежде чем они, со всеми  их  скукой,  безразличием,
нетерпением, гневом, усталостью, пустотой и  надменностью,  смогли  выразить
ему чувства, таившиеся столь глубоко в их сердцах. Да, в этом  есть  горькая
ирония: ему пришлось умереть  в  пластиковом  мешке,  прежде  чем  ньюйоркцы
смогли излить на него свою трудно завоевываемую  любовь,  которая  могла  бы
значить для него так много. Но ведь сегодняшний день полон  горькой  иронии.
Айк Ироник с пораженной горем и, возможно, охваченной  чувством  вины  Пятой
авеню в Нью-Йорке, где он жил как чужак, но умер как давно утраченный сын.

   Сообщения, поступающие со всех концов страны,  подтверждают  то,  что  вы
услышали от наших корреспондентов в Чикаго, Лос-Анджелесе и  Нью-Йорке.  Это
сообщения  о  людях  слишком   ошеломленных,   слишком   безутешных,   чтобы
реагировать на весть об убийстве президента Диксона,  привычными  слезами  и
словами печали. Нет, обычных проявлений горя недостаточно  для  того,  чтобы
выразить чувства, обуревающие их в этот час, и они пока просто  делают  вид,
будто ничего не случилось,  или  хихикают  в  неверии  и  смущении,  или  же
пытаются скрыть под грубоватыми  внешними  проявлениями  глубокую  любовь  к
павшему  лидеру,  которая  раздирает  их  изнутри.  Но  что  же  о  безумце,
совершившем это страшное дело? В связи с этим  сюжетом,  мы  возвращаемся  в
штаб-квартиру ФБР в Вашингтоне.

   -Верно, теперь мы совершенно уверены, что это дело рук безумца.
   - А как же скауты? Нож? "Луисвильская Колотушка"?
   - О, мы не сбрасываем со счетов никаких серьезных улик. Я говорю сейчас о
мозгах, которые стоят за этим делом. Вернее сказать, об  отсутствии  мозгов.
Понимаете, для нас это, в сущности, улика номер один -  все  прочие  побоку,
потому как учинить такое с Президентом это уж полная дурь. Ну, посудите сами
- они берут Президента и устраивают с ним подобную глупость. Не знаю, может,
кто-то и находит это забавным розыгрышем, но я тут ничего смешного не  вижу.
Они ведь все-таки не кого-то там в мешок  запихали,  они  запихали  в  мешок
президента Соединенных Штатов. А как  же  достоинство  его  поста?  Если  вы
человека не уважаете, так уважайте хоть его должность. Вот что  меня  больше
всего