Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
89 -
90 -
91 -
92 -
93 -
94 -
95 -
96 -
97 -
98 -
99 -
100 -
101 -
102 -
103 -
104 -
105 -
106 -
107 -
108 -
109 -
110 -
111 -
112 -
113 -
114 -
115 -
116 -
117 -
118 -
119 -
120 -
121 -
122 -
123 -
124 -
125 -
126 -
127 -
128 -
129 -
130 -
131 -
132 -
133 -
134 -
135 -
136 -
137 -
138 -
139 -
140 -
141 -
142 -
143 -
144 -
145 -
146 -
147 -
148 -
149 -
150 -
151 -
152 -
153 -
154 -
155 -
156 -
157 -
158 -
159 -
160 -
161 -
162 -
163 -
164 -
165 -
166 -
167 -
168 -
169 -
170 -
171 -
172 -
173 -
174 -
175 -
176 -
177 -
178 -
179 -
180 -
181 -
182 -
183 -
184 -
185 -
186 -
187 -
188 -
189 -
190 -
191 -
192 -
193 -
194 -
195 -
196 -
197 -
198 -
199 -
200 -
201 -
202 -
203 -
204 -
205 -
206 -
207 -
208 -
209 -
210 -
211 -
212 -
213 -
214 -
215 -
216 -
217 -
218 -
219 -
220 -
221 -
222 -
223 -
224 -
225 -
226 -
227 -
228 -
229 -
230 -
231 -
232 -
233 -
234 -
235 -
236 -
237 -
238 -
239 -
240 -
241 -
242 -
243 -
244 -
245 -
246 -
247 -
248 -
249 -
250 -
251 -
252 -
253 -
254 -
255 -
256 -
257 -
258 -
259 -
260 -
261 -
262 -
263 -
264 -
265 -
266 -
267 -
268 -
269 -
270 -
271 -
272 -
273 -
274 -
275 -
276 -
277 -
278 -
279 -
280 -
281 -
282 -
283 -
284 -
285 -
286 -
287 -
288 -
289 -
290 -
291 -
292 -
293 -
294 -
295 -
296 -
297 -
298 -
299 -
300 -
301 -
302 -
303 -
304 -
305 -
306 -
307 -
308 -
309 -
310 -
311 -
312 -
313 -
314 -
315 -
316 -
317 -
318 -
319 -
320 -
321 -
322 -
323 -
324 -
325 -
326 -
327 -
328 -
329 -
330 -
331 -
332 -
333 -
334 -
335 -
336 -
337 -
338 -
339 -
340 -
341 -
342 -
343 -
344 -
345 -
346 -
347 -
348 -
349 -
350 -
351 -
352 -
353 -
354 -
355 -
356 -
357 -
358 -
359 -
360 -
361 -
362 -
363 -
364 -
365 -
366 -
367 -
368 -
369 -
370 -
371 -
372 -
373 -
374 -
375 -
талкиваясь каждый день с теми
негативными явлениями, которые не могли не ранить его сердце, Перон
увлекся самоанализом, прочитал множество переводных книг, в первую очередь
немецких; это научило его искусству говорить с солдатами - без комплексов,
доходчиво, но в то же время зажигающе. Тогда же он увлекся атлетизмом и
боксом - эпидемия пришла из Соединенных Штатов; дрался отважно. Когда
молодой англичанин переломил ему нос на ринге, Перон долго разглядывал
себя в зеркале, а потом улыбнулся своему изображению, - он теперь нравился
себе еще больше: то, о чем говорили немецкие инструкторы (шрамы на лице,
столь угодные офицерской чести, - зримые признаки отваги), сделалось ныне
явственным, каждый мог сказать, что перед ним настоящий офицер, боксер,
эталон бесстрашия.
Затем он вступил в аристократический "Жокей клаб де Буэнос-Айрес" и
сразу же зарекомендовал себя блистательным наездником...
Поступление в Высшую военную школу было делом вполне логичным, он сам
пробил себе дорогу.
Получение диплома отмечали в столичном районе Л а Бока, в царстве
песни и танго, в кабачке настоящих портеньяс'. Там он познакомился с
семнадцатилетней преподавательницей игры на гитаре Аурелией Тизон. Друзья
звали ее Потота, - пожалуй, единственная испанка в этом итальянском районе
столицы, рыжая, стремительная, Потота была душой здешней молодежи;
восьмого января двадцать шестого года она была помолвлена с Пероном.
_______________
' Так в Аргентине называют жителей Буэнос-Айреса.
(Восьмого января этого же года в автомобильной катастрофе погиб отец
"незаконной" Евы Дуарте. Его официальная жена Эстелла Крисолиа запретила
матери Евы и "незаконным детям" проводить их родного, хотя и
"незаконного", отца в последний путь. Хуан Крисолиа, мэр района,
мучительно посредничал между своей сестрой и матерью детей, которых так
любил покойный, дав им свое имя. Человек, который тогда утешал маленькую
Еву, стал ее наставником, а потом сделался советником и "серым кардиналом
перонизма", был Мойсес Лебензон, сын эмигранта из Херсона.)
Пятого января двадцать девятого года Аурелия Тизон стала сеньорой
Перон.
(Двадцатого января того же года Ева Дуарте переехала а Буэнос-Айрес -
ей тогда было десять лет - и поселилась у своей сестры на улице Рок
Васкеса, - сегодня она переименована в улицу Мойсеса Лебензона.)
Именно в это время среди военных зрел заговор против либерального
правительства Ипполито Иригойена.
Поначалу, мальчиком еще, в Патагонии, Перон - как и все пеоны в
округе - поддерживал концепцию политического мэтра аргентинского
радикализма, вызревшего на идеях французской революции и потаенного
антиамериканизма.
Иригойен требовал гарантий основных прав человека; настаивал на
необходимости соблюдения "моральной чистоты" аргентинской жизни, выступал
против коррупции (открыто) и против помещичьей олигархии (сдержанно),
поддерживал право рабочих-ремесленников на создание профсоюзов и на
забастовки; повторял, что аграрная реформа необходима, дабы позволить
землевладельцам (не помещикам) объединяться для совместного использования
сельскохозяйственных машин и продажи сельскохозяйственного продукта
непосредственно самими производителями и - что самое главное - выступал за
национализацию нефти и наиболее крупных мясобоен.
При этом он настаивал на реформе армии, которую и вознамерился,
наконец, провести в девятьсот тридцатом году.
Армия, являющаяся государством в государстве, не могла, естественно,
быть безучастной к предстоящим событиям, и если солдаты и капралы
выступали за предложение президента, то верхушка - генералитет, связанный
незримыми узами с земельной олигархией и владельцами нефти, крупных
мясобоен, британским капиталом, - выступала, совершенно понятно, против
всего того, на чем настаивал президент.
Капитан Перон, назначенный для продолжения службы в генеральный штаб,
был вовлечен в антиправительственный заговор генерала Хосе Урибуру -
выученика прусской школы (с детства, как и Перон, генерал получил от своих
немецких наставников сильнейшую инъекцию ненависти по отношению ко всем и
всяческим "марксистам", "социал-демократам" и "коммунистам"). При этом
нужно отметить, что и жена Перона, и его тесть были активными членами
радикальной партии Иригойена, так что капитану приходилось соблюдать
конспирацию, таясь не только от своих коллег, но и от семьи, - психическая
нагрузка не из легких.
Риск, которому он подвергался, окупил себя; сразу же после свержения
Иригойена и прихода к власти военных Перон сделался личным секретарем
министра обороны. Вскоре же (поработав два месяца военным следователем в
специальной комиссии) капитан Перон был направлен в качестве профессора в
Высшую военную школу Аргентины. Получив звание майора, он одновременно
становится адъютантом начальника генерального штаба.
Именно там, в Высшей военной школе и генштабе, он написал свои книги
"Восточный фронт первой мировой войны", "Ряд вопросов военной истории" и
"Анализ некоторых аспектов русско-японской кампании 1904-1905 годов".
Наиболее примечательной была работа, посвященная вопросам военной
теории, потому что именно в этой книге Перон впервые превознес концепцию
немецкого генерала фон дер Гольца о "вооруженном народе".
(В этом же, тридцать пятом году Ева Дуарте поселилась в отеле на
Кажао, между улицами Сармьенто и Кориентес, чтобы по вечерам принимать
участие в спектакле, который давали в театре на улице Карлоса Пелигрини;
т о л к а л ее в театр известный певец Агустин Магальди; старик, он видел
в молоденькой девушке не столько талант, сколько характер, это, он
полагал, - дорогого стоит; актером, тем более сейчас, когда появился
кинематограф, может стать каждый; из десяти отснятых дублей вполне просто
выбрать подходящий, а вот устремленный, яркий характер полуребенка Евы
Дуарте, характер совершенно определенный, да еще в той стране, где место
женщины было заранее определено в детской и на кухне, - это редкость куда
большая, чем талант лицедейства.)
Не опираясь на факты, трудно утверждать что-либо с полной
определенностью, но некоторые исследователи, как, например, Джозеф Пейдж в
своем двухтомном труде "Перон", опубликованном издательством Ксавьера
Вергара в восемьдесят четвертом году в Барселоне, Буэнос-Айресе, Мехико и
Сантьяго-де-Чили, утверждают, что, когда Перон получил назначение на
работу в Чили, - а было это в тридцать шестом году, он уже стал
подполковником, "теньенте коронель", - именно там, в пригородах
Вальпараисо состоялся первый контакт между секретной службой рейха и
молодым военным из Аргентины.
Впрочем, этому посылу возражают другие исследователи, которые
связывают факт выдворения Перона из Чили с тем, что левое правительство
страны не хотело терпеть у себя дома человека, открыто выражавшего свое
негативное отношение к республике и ее политике, приближавшейся в чем-то к
позиции "Народного фронта" республиканской Испании.
Но Перона, вернувшегося в Буэнос-Айрес в тридцать восьмом году, мало
тревожили эти обвинения: в санатории умирала его молодая жена от рака
почек.
Похоронив р ы ж у ю, которая так была к нему привязана, Перон купил
машину и отправился в путешествие по бескрайней Патагонии. Он проехал
через Вьедму, миновал Барилоче, жил в Андах, спустился к океану, изъездил
всю Огненную землю и лишь в тридцать девятом году, накрутив двадцать тысяч
километров, вернулся в Буэнос-Айрес.
(Именно в этом году Ева Дуарте объявила о своем намерении выйти замуж
за кавалера Франсиско Де Паула.)
Семнадцатого февраля тридцать девятого года подполковник Перон отплыл
в Европу на борту итальянского трансатлантического лайнера "Конте Гранде",
осуществлявшего рейсы между Европой и Латинской Америкой.
С июля тридцать девятого по конец мая сорокового года Перон проходил
тренировку в альпийских подразделениях итальянской армии. Здесь, в Европе,
он наблюдал, как Гитлер вошел в Варшаву, оккупировал Бельгию, Голландию и
Францию; именно здесь он вкусил то, чего так недоставало его стране, -
жесткого, хрусткого п о р я д к а. Однако между п о р я д к о м и "новым
порядком", провозглашенным фюрером, была огромная разница, в которую
посвящали только избранных, кому безусловно верили; Перона тогда еще
только и з у ч а л и.
Рожденного в стране, где население было по своей сути
интернационально, - громадная волна русских, югославских, английских,
еврейских, немецких, украинских эмигрантов врастала в Аргентину легко:
страна словно бы растворяла в себе пришельцев; не внуки даже, а дети
эмигрантов теряли родной язык за три, от силы пять лет, становясь
настоящими аргентинцами, даже распространенное сочетание букв "лл"
произносили как "ж", нигде в мире так не произносят, определишь человека
сразу, тайна какая-то, - Перона не могли не коробить расизм Гитлера, его
слепая ненависть к славянам, болезненный антисемитизм, брезгливость по
отношению к неграм. "А там недалеко и до отторжения цветных, а ведь
мамочка - индианка, разве можно так, кто на свете добрее мамочки, нежнее
ее и умнее?!"
Когда он поделился этими своими мыслями с полковником итальянской
армии Карло Алигьери, тот посоветовал:
- А вы не обращайте внимания на то, что вас ранит. Вы берите то, что
нравится. Вам ведь нравится что-то в том эксперименте, который начали мы,
фашисты, дети великого дуче Бенито Муссолини? Вам не может не нравиться
то, что мы покончили с безработицей, прекратили изматывающую душу болтовню
в парламенте, а вместо этого создали вертикальные профсоюзы, подчиняющиеся
лишь логике и озарению руководителя? Вам не может не нравиться, что мы
заставили рабочих стоять у станков, а не болтаться по улицам под красными
флагами бунтовщиков? Вам не может не нравиться, не спорьте, и то, что мы -
благодаря этому - прессингу - построили для рабочих больницы, которых у
них раньше не было, повысили им заработную плату и подняли социальную
страховку. Вы возразите мне: "Да, но они поплатились за это потерей
политических свобод!" И я вам отвечу, что они поплатились правом на
болтовню и забастовки. Но их жен и детей интересует не болтовня, а жилье,
хлеб, оливковое масло и кофе. И они это получили. При этом мы ограничили
аристократов, контролируем банки, даем рекомендации промышленникам. Все
это ныне в наших руках, подполковник, в руках дуче и Движения. И служим мы
не кому-нибудь, а нации. Вот так-то. Что же касается несколько
аффектированного отношения Гитлера к славянам и евреям, то это с годами
пройдет, уверяю вас. Как и всякое молодое государственное образование,
рейх понял, что антисемитизм есть вполне понятное для всех людей
объединяющее начало, вы же католик - не правда ли? - а инквизиция именно
под этим лозунгом провела объединение церкви... Да, конечно, жестоко, но и
Ватикан отказался от гонения на евреев, как только была достигнута главная
цель, столь угодная католичеству: спасение Европы от чуждых влияний.
- Каких? - поинтересовался Перон.
Алигьери рассмеялся:
- А любых, подполковник! Любых, которые неугодны Ватикану. Не станете
же вы спорить с тем, что, санкционировав аутодафе, папа думал о чем-либо
другом, кроме блага большинства?
Перон углубился в изучение принципов вертикальных профсоюзов Италии и
Германии, много, времени уделил исследованию вопроса об отношениях между
государством, капиталом и рабочим классом в условиях режимов личной власти
и, конечно же, более всего интересовался открытыми (пропаганда,
конституционные ограничения) методами борьбы против того, что стало
ненавистным ему еще в кадетской школе, - против коммунизма.
Затем он посетил Германию; там ему устроили ряд в с т р е ч,
результатом которых явилась совершенно беспрецедентная поездка молодого
подполковника на русско-германскую границу. Здесь, у Бреста, он наблюдал в
бинокль красноармейцев, и сердце его впервые похолодело от странного,
непонятного ему самому чувства изумления, страха и некоторого преклонения
перед подполковником Пероном, который - единственный изо всех аргентинцев
- получил право видеть врагов человечества воочию, лицом к лицу.
Когда он возвращался из Бреста в Берлин, полковник абвера,
сопровождавший его, предложил оформить их отношения д е л о в ы м образом.
Перон не обиделся; посмеявшись, он легонько потрепал полковника по плечу,
заметив:
- Я уже не мальчик, и поэтому умею отказывать, но я и не старик,
которому безразлично его будущее. Я - политик, мой дорогой оберст, прошу
это запомнить и относиться ко мне, исходя лишь из этого моего качества.
(В это время Ева Дуарте получила роль в фильме "Еще одно несчастье
народа", снятом Луисом Байоном Эррера по сценарию Луиса Сандрини.
Тогда же она начала работать на "Радио Архентина" в
кинематографическом конкурсе, проводимом журналом "Гуйон"; Ева Дуарте
интервьюировала таких заметных деятелей культуры, как Хуан Хосе Пинейро
Роланд, Глориа Грэй, Натан Пинсон, и близко сошлась с ними.
А в день, когда Перон, покинув Испанию, где его принимали франкисты,
отплыл в Буэнос-Айрес, Ева выступила в главной роли в спектакле "Любовь
Шуберта", написанном Алехандро Касона и поставленном на "Радио Прието",
одной из самых мощных в то время станций страны.)
Восьмого января сорок первого года, вернувшись на родину, Перон
получил довольно странное назначение - в Мендосу, профессором в школу
горнолыжных подразделений; многие из его друзей расценили это как ссылку.
Он вспомнил шутку, услышанную им в Мадриде, - именно в это время Франко
раскассировал людей, с которыми начинал путч против республики, по
посольствам (не хотел, чтобы в стране жили те, кто знал о нем слишком
много); быстрые и острые на язык мадриленьяс говорили тогда: "Есть два
вида послов: один - "чрезвычайный и полномочный", а второй - "посол к
черту"".
(Именно тогда, в дни пика творческих удач Евы Дуарте, творческих, но
не материальных, - жила впроголодь, экономила на хлебе и кофе, - некий
человек из германского посольства, встретившись со "звездой", передал ей
подарок - восемь тысяч четыреста долларов США.
Равнодушно посмотрев на деньги, Ева поинтересовалась:
- У вас ко мне какие-то просьбы?
- Одна, - ответил немецкий дипломат, смущенно улыбаясь. - Всего лишь
одна.
- Изложите ее, - сказала Ева, по-прежнему не прикасаясь к деньгам.
- Продолжайте и впредь быть такой же замечательной актрисой,
работающей на благо дружественного рейху народа Аргентины. Это наша
просьба, выполните же ее!
Восемь тысяч четыреста долларов равнялись тогда тридцати трем тысячам
шестистам песо - невиданное богатство, позволившее молодой женщине не
только приобрести достойный ее гардероб, но и маленький автомобиль и даже
снять пристойную квартиру в престижном районе.)
В Мендосе у Перона завязалась дружба с генералом Эдельмиро Фареллом,
- так же, как и Перон, тот прошел "альпийскую военную школу" в Италии.
Вскоре Перона произвели в полковники; в мае сорок второго года он был
переведен в Буэнос-Айрес и назначен инспектором горнолыжных соединений
армии - с подчинением непосредственно генералу Фареллу.
Именно с ним, Фареллом, он и обменялся мнением о ситуации в стране:
левые подняли голову, коммунисты призвали социалистов и радикалов
объединиться в единый "Народный фронт" для того, чтобы потребовать от
правительства Кастильо присоединения к союзникам и объявления войны
странам "оси", - в развитие резолюции Конгресса профсоюзов, принявшего
решение бойкотировать товары Германии и Италии.
- Это безумие, - сказал тогда Перон. - Я с м е ю говорить так,
генерал, не потому, что я ценю идеи господина Муссолини и Гитлера, отнюдь
нет, но ведь совершенно очевидно, что Аргентина может получить максимум
выгод от политики нейтралитета, это заставит и Белый дом, и Кремль, и
Имперскую канцелярию д е л а т ь в с е, чтобы удержать нас от войны, а
следствие такого рода отношения к нам однозначно: наивыгоднейшая
конъюнктура для нашего мяса и зерна на мировых рынках, что, конечно же,
даст нам немало врагов среди янки, куда больше, чем сейчас, но - ничего не
попишешь, зависть есть зависть, древнейшее человеческое качество.
- Вы емко выражаете мысли, - заметил тогда генерал Фарелл. - Это
завидное качество редкостно среди испаноговорящих народов, мы слишком
темпераментны, личностны и амбициозны, любим выпячивать на первый план
свое "я" и совершенно игнорируем экономические проблемы... Скажите, Перон,
а как вы отнеслись к тому, что Ортис' поддался давлению левых и распустил
"Национальную фашистскую партию" вкупе с "Трудовым фронтом" наших здешних
немцев?
_______________
' О р т и с - президент Аргентины в 1938-1940 годах.
Перон ответил не сразу, но вовсе не потому, что хотел угадать, какое
мнение угодно генералу, - нет, он уже о с о з н а л себя как личность и
чувствовал свое предопределение, особенно ночью, перед тем как уснуть;
более всего любил шум прибоя; если закрыть глаза, то возникает явственное
ощущение восторженного рева трибун; он тогда ответил генералу медленно,
ибо взвешивал каждое слово, понимая, что рискованный вопрос Фарелла был
задан не случайно.
- Если бы президент Ортис запретил коммунистическую партию и
социалистов наравне с фашистскими организациями, я бы, безусловно,
согласился с такого рода шагом. Я четко вижу возможную модель
аргентинского общества - корпоративную и организованную в единое целое.
Меньше болтовни - больше дел. Аргентина для аргентинцев, коими я считаю и
украинцев, и немцев, и евреев, и югославов, прибывших сюда в качестве
эмигрантов. Мы не можем слепо проецировать опыт Гитлера на Аргентину, наша
нация в чем-то сродни американской - мешанина, но если там протестанты
против католиков, те, в свою очередь, против негров, евреев и мексиканцев,
то у нас такого просто не может быть - котел. И этот аргентинский котел
может добиться чуда: по величине и богатству мы входим в первую десятку
стран мира. Я не очень-то понимаю, отчего нам не войти в первую тройку? Да
и посмотрим, как пойдут дела, - почему бы вообще не стать первой державой
мира? Кто нам мешает?
- Как кто? - улыбнулся генерал. - Гитлер бы сказал: русские. Или
евреи. Я же говорю - мы. Потому что не чужой дядя пустил сюда британцев, а
мы. Не какая-то тетя открыла дверь янки, а мы, именно мы. И если мы
слишком качнемся в другую сторону, я бы даже сказал - шарахнемся, то я не
исключаю возможность того, что немцы займут место янки и британцев, а это
- при всей моей к ним симпатии - тоже не есть рождественский подарок. Что
ж, я удовлетворен разговором, Перон.
Этот вечер оказался определяющим в карьере Хуана Доминго Перона: он
был вовлечен в глубоко законспирированную ложу (наподобие масонской),
созданную среди высших военных. Называлась она ГОУ ("Групо организадор и
унификадор") и состояла поначалу из десяти членов, одним из которых и стал
сорокавосьмилетний полковник.
(В том же году Ева Дуарте вместе со своим возлюбленным - известным
режиссером и актером - создала свой театр "Кандильехас", который получил
часовую программу на "Радио Эль Мун