Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Детективы. Боевики. Триллеры
   Детектив
      Семенов Юлиан. Романы о Штирлице 1-10 -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  - 130  - 131  - 132  - 133  - 134  - 135  -
136  - 137  - 138  - 139  - 140  - 141  - 142  - 143  - 144  - 145  - 146  - 147  - 148  - 149  - 150  - 151  - 152  -
153  - 154  - 155  - 156  - 157  - 158  - 159  - 160  - 161  - 162  - 163  - 164  - 165  - 166  - 167  - 168  - 169  -
170  - 171  - 172  - 173  - 174  - 175  - 176  - 177  - 178  - 179  - 180  - 181  - 182  - 183  - 184  - 185  - 186  -
187  - 188  - 189  - 190  - 191  - 192  - 193  - 194  - 195  - 196  - 197  - 198  - 199  - 200  - 201  - 202  - 203  -
204  - 205  - 206  - 207  - 208  - 209  - 210  - 211  - 212  - 213  - 214  - 215  - 216  - 217  - 218  - 219  - 220  -
221  - 222  - 223  - 224  - 225  - 226  - 227  - 228  - 229  - 230  - 231  - 232  - 233  - 234  - 235  - 236  - 237  -
238  - 239  - 240  - 241  - 242  - 243  - 244  - 245  - 246  - 247  - 248  - 249  - 250  - 251  - 252  - 253  - 254  -
255  - 256  - 257  - 258  - 259  - 260  - 261  - 262  - 263  - 264  - 265  - 266  - 267  - 268  - 269  - 270  - 271  -
272  - 273  - 274  - 275  - 276  - 277  - 278  - 279  - 280  - 281  - 282  - 283  - 284  - 285  - 286  - 287  - 288  -
289  - 290  - 291  - 292  - 293  - 294  - 295  - 296  - 297  - 298  - 299  - 300  - 301  - 302  - 303  - 304  - 305  -
306  - 307  - 308  - 309  - 310  - 311  - 312  - 313  - 314  - 315  - 316  - 317  - 318  - 319  - 320  - 321  - 322  -
323  - 324  - 325  - 326  - 327  - 328  - 329  - 330  - 331  - 332  - 333  - 334  - 335  - 336  - 337  - 338  - 339  -
340  - 341  - 342  - 343  - 344  - 345  - 346  - 347  - 348  - 349  - 350  - 351  - 352  - 353  - 354  - 355  - 356  -
357  - 358  - 359  - 360  - 361  - 362  - 363  - 364  - 365  - 366  - 367  - 368  - 369  - 370  - 371  - 372  - 373  -
374  - 375  -
ему проводить более жесткую политику по отношению к Сталину, особенно в польском и греческом вопросах. И когда военная разведка доложила Черчиллю о том, что немцы ищут контактов с союзниками, он ответил: - Британию могут обвинить в медлительности, в дерзости, в юмористической аналитичности... Однако Британию никто не может обвинить в коварстве, и я молю бога, чтобы нас никогда не смогли обвинить в этом. Однако, - добавил он, и глаза его сделались стальными, и только где-то в самой их глубине металась искорка смеха, - я всегда просил проводить точную грань между дипломатической игрой, обращенной на укрепление содружества наций, и прямым неразумным коварством. Только азиаты могут считать тонкую и сложную дипломатическую игру коварством... - Но в случае целесообразности игра может оказаться не игрой, а более серьезной акцией? - спросил помощник шефа разведки. - По-вашему, игра - это несерьезно? Игра - это самое серьезное, что есть в мире. Игра и живопись: все остальное суетно и мелко, - ответил Черчилль. Он лежал в постели, он еще не поднялся после своего традиционного дневного сна, и поэтому настроение у него было благодушное и веселое. - Политика в таком виде, в каком мы привыкли воспринимать ее, умерла. На смену локальной политике элегантных операций в том или ином районе мира пришла глобальная политика. Это уже не своеволие личности, это уже не эгоистическая устремленность той или иной группы людей, это наука точная, как математика, и опасная, как экспериментальная радиация в медицине. Глобальная политика принесет неисчислимые трагедии малым странам; это политика поломанных интеллектов и погибших талантов. Глобальной политике будут подчинены живописцы и астрономы, лифтеры и математики, короли и гении. - Черчилль поправил плед и добавил: - Соединение в одном периоде короля и гения отнюдь не обращено против короля; противопоставление, заключенное в этом периоде, случайно, а не целенаправленно. Глобальная политика будет предполагать такие неожиданные альянсы, такие парадоксальные повороты в стратегии, что мое обращение к Сталину 22 июня 1941 года будет казаться верхом логики и последовательности. Впрочем, мое обращение было логичным, вопрос последовательности - вторичен; главное - интересы содружества наций, все остальное будет прощено историей... 18.2.1945 (12 ЧАСОВ 09 МИНУТ) - Здравствуйте, фрау Кин, - сказал человек, склонившись к изголовью кровати. - Здравствуйте, - ответила Кэт чуть слышно. Ей еще было трудно говорить, и в голове все время шумело, каждое движение вызывало тошноту. Она успокаивалась только после кормления. Мальчик засыпал, и она забывалась вместе с ним. А когда она открывала глаза, все снова начинало вертеться в голове и менять цвета и душная тошнота подступала к горлу. Каждый раз, увидев своего мальчика, она испытывала незнакомое ей доныне чувство. Это чувство было странным, и она не могла объяснить себе, что это такое. Все в ней смешалось - и страх, и ощущение полета, и высокое, и какая-то неосознанная хвастливая гордость, и высокое, недоступное ей раньше спокойствие. - Я хотел бы задать вам несколько вопросов, фрау Кин, - продолжал человек, - вы меня слышите? - Да. - Я не стану вас долго тревожить... - Откуда вы? - Я из страховой компании... - Моего мужа... больше нет? - Я попросил бы вас вспомнить: когда упала бомба, где он находился? - Он бы в ванной комнате. - У вас еще остались брикеты? Это ведь такой дефицит! мы у себя в компании так мерзнем... - Он купил... несколько штук... по случаю... - Вы не устали? - Его... нет? - Я принес вам печальную новость, фрау Кин. Его больше нет... Мы помогаем всем, кто пострадал во время этих варварских налетов. Какую помощь вы хотели бы получить, пока находитесь в больнице? Питанием, вероятно, вас обеспечивают, одежду мы подготовим ко времени вашего выхода: и вам, и младенцу... Какой очаровательный карапуз... Девочка? - Мальчик. - Крикун? - Нет... Я даже не слышала его голоса. Она вдруг забеспокоилась из-за того, что ни разу не слышала голоса сына. - Они должны часто кричать? - спросила она. - Вы не знаете? - Мои орали ужасно, - ответил мужчина, - у меня лопались перепонки от их воплей. Но мои рождались худенькими, а ваш - богатырь. А богатыри все молчуны... Фрау Кин, простите, если вы еще не очень устали, я бы хотел спросить вас: на какую сумму было застраховано ваше имущество? - Я не знаю... Этим занимался муж... - И в каком отделении вы застрахованы - тоже, видимо, не помните? - Кажется, на углу Кудама и Кантштрассе. - Ага, это двадцать седьмое отделение. Уже значительно проще навести справки... Человек записал все это в свою потрепанную книжечку и, снова откашлявшись, склонился к лицу Кэт и совсем тихо сказал: - А вот плакать и волноваться молодой маме нельзя никак. Поверьте отцу троих детей. Это все немедленно скажется на животике маленького, и вы услышите его бас. Вы не имеете права думать только о себе, это время теперь для вас кончилось раз и навсегда. Сейчас вы должны прежде всего думать о вашем карапузике... - Я не буду, - шепнула Кэт и притронулась ледяными пальцами к его теплой, влажной руке. - Спасибо вам... - Где ваши родные? Наша компания поможет им приехать к вам. Мы оплачиваем проезд и предоставляем жилье. Конечно, вы понимаете, что гостиницы частью разбиты, а частью отданы военным. Но у нас есть частные комнаты. Ваши родные не будут на вас в обиде. Куда следует написать? - Мои родные остались в Кенигсберге, - ответила Кэт, - я не знаю, что с ними. - А родственники мужа? Кому сообщить о несчастье? - Его родственники живут в Швеции. Но им писать неудобно: дядя мужа - большой друг Германии, и нас просили не писать ему... Мы посылали письма с оказией или через посольство. - Вы не помните адрес? В это время заплакал мальчик. - Простите, - сказала Кэт, - я покормлю его, а после скажу вам адрес. - Не смею мешать, - сказал человек и вышел из палаты. Кэт посмотрела ему вслед и медленно сглотнула тяжелый комок в горле. Голова по-прежнему болела, но тошноты она не чувствовала. Она не успела по-настоящему продумать вопросы, которые ей только что задавали, потому что малыш начал сосать, и все тревожное, но чаще всего далекое-далекое, чужое ушло. Остался только мальчик, который жадно сосал грудь и быстро шевелил ручками: она распеленала его и смотрела, какой он большой, красный, весь перевязанный ниточками. Потом она вдруг вспомнила, что еще вчера она лежала в большой палате, где было много женщин, и им всем приносили детей в одно и то же время, и в палате стоял писк, который она воспринимала откуда-то издалека. "Почему я одна здесь? - вдруг подумала Кэт. - Где я?" Человек пришел через полчаса. Он долго любовался спящим мальчиком, а потом достал из папки фотографии, разложил их на коленях и спросил: - Пока я буду записывать адрес вашего дяди, пожалуйста, взгляните, нет ли здесь ваших вещей. После бомбежки часть вещей из вашего дома удалось найти: знаете, в вашем горе даже один чемодан уже подспорье. Что-то можно будет продать; купите для малыша самое необходимое. Мы, конечно, постараемся все приготовить к вашему выходу, но все-таки... - Франц Паакенен, 1589, Стокгольм, Густав Георгплац, 25. - Спасибо. Вы не утомились? - Немного утомилась, - ответила Кэт, потому что среди аккуратно расставленных чемоданов и ящиков на улице, возле развалин их дома, стоял большой чемодан - его нельзя было спутать с другими. В этом чемодане у Эрвина хранилась радиостанция... - Посмотрите внимательно, и я откланяюсь, - сказал человек, протягивая ей фотографию. - По-моему, нет, - ответила Кэт, - здесь наших чемоданов нет. - Ну спасибо, тогда этот вопрос будем считать решенным, - сказал человек, осторожно спрятал фотографии в портфель и, поклонившись, поднялся. - Через день-другой я загляну к вам и сообщу результаты моих хлопот. Комиссионные, которые я беру - что поделаешь, такое время, - крайне незначительны... - Я буду вам очень признательна, - ответила Кэт. Следователь районного отделения гестапо сразу же отправил на экспертизу отпечатки пальцев Кэт: фотографию, на которой были чемоданы, заранее покрыли в лаборатории специальным составом. Отпечатки пальцев на радиопередатчике, вмонтированном в чемодан, были уже готовы. Выяснилось, что на чемодане с радиостанцией были отпечатки пальцев, принадлежащие трем разным людям. Вторую справку он направил в шестое управление имперской безопасности: он запрашивал все относящееся к жизни и деятельности шведского подданного Франца Паакенена. 18.2.1945 (12 ЧАСОВ 17 МИНУТ) Айсман долго расхаживал по своему кабинету. Он ходил быстро, заложив руки за спину, все время чувствуя, что ему недостает чего-то очень привычного и существенного. Это мешало ему сосредоточиться; он отвлекался от главного, он не мог до конца проанализировать то, что его мучило, - почему Штирлиц попал под "колпак"? Наконец, когда натужно, выматывающе завыли сирены воздушной тревоги, Айсман понял: ему недоставало бомбежки. Война стала бытом, тишина казалась опасной и несла в себе больше затаенного страха, чем бомбежка. "Слава богу, - подумал Айсман, когда сирена, проплакав, смолкла и наступила тишина. - Теперь можно сесть и работать. Сейчас все уйдут, и я смогу сидеть и думать, и никто не будет входить ко мне с дурацкими вопросами и дикими предположениями..." Айсман сел к столу и начал листать дело протестантского священника Франца Шлага, арестованного летом 1944 года по подозрению в антигосударственной деятельности. Постановлению на арест предшествовало два доноса: Барбары Крайн и Роберта Ниче. Оба они были прихожанами его кирхи, и в их доносах говорилась о том, что в проповедях пастор Шлаг призывает к миру и братству со всеми народами, осуждает варварство войны и неразумность кровопролития. Объективная проверка установила, что пастор несколько раз встречался с бывшим канцлером Брюнингом, который сейчас жил в эмиграции, в Швейцарии. У них еще в двадцатых годах наладились добрые отношения, однако никаких данных, указывающих на связь пастора с эмигрировавшим канцлером, в деле не имелось, несмотря на самую тщательную проверку - как здесь, в Германии, так и в Швейцарии. Айсман недоумевал - отчего пастор Шлаг попал в разведку? Почему он не был отправлен в гестапо? Отчего им заинтересовались люди Шелленберга? Он нашел для себя ответ в короткой справке, приобщенной к делу: пастор дважды в 1933 году выезжал в Великобританию и Швейцарию для участия в конгрессах пацифистов. "Они заинтересовались его связями, - понял Айсман, - им было интересно, с кем он там контактировал. Поэтому его взяли к себе люди из разведки, поэтому его и передали Штирлицу. При чем здесь Штирлиц? Ему поручили - он выполнил..." Айсман пролистал дело: допросы были коротки и лаконичны. Он хотел объективности ради сделать какие-то выписки, чтобы его заключение было мотивированным и документальным, но выписывать было практически нечего. Допрос был проведен в манере, непохожей на обычную манеру Штирлица; никакого блеска, сплошная казенщина и прямолинейность. Айсман позвонил в специальную картотеку и попросил техническую запись допроса пастора Шлага штандартенфюрером Штирлицем 29 сентября 1944 года. "- Хочу вас предупредить: вы арестованы, а для того, кто попал в руки правосудия национал-социализма, призванного карать виновных и защищать народ от скверны, вопрос о выходе отсюда к нормальной жизни и деятельности практически невозможен. Невозможна также нормальная жизнь ваших родных. Оговариваюсь: все это возможно при том условии, если, во-первых, вы, признав свою вину, выступите с разоблачением остальных деятелей церкви, которые нелояльны по отношению к нашему государству, и, во-вторых, в дальнейшем будете помогать нашей работе. Вы принимаете эти предложения? - Я должен подумать. - Сколько времени вам нужно на раздумье? - Сколько времени нужно человеку, чтобы приготовиться к смерти? - Я предлагаю вам еще раз вернуться к моему предложению. Разве вы не являетесь патриотом Германии? - Являюсь. Но что понимать под "патриотом Германии"? - Верность рейху. - Рейх - это еще не народ. - Наш народ живет идеологией рейха и фюрера. Разве не ваш долг, долг духовного пастыря, быть с народом, который исповедует нашу идеологию? - Если бы я вел с вами равный спор, я бы знал, что ответить на это. - А я приглашаю вас к равному спору. - Быть с народом - это одно, а чувствовать себя в том положении, когда ты поступаешь по справедливости и по вере - другое. - Иезуиты - один из орденов вашей веры? Нет? - Почему же нет? Да... - Вы, как пастырь, видимо, не подвергаете ревизии все развитие христианства, или вы все же позволяете себе подвергать остракизму отдельные периоды в развитии христианского учения? В частности, инквизицию? - Я знаю, что вам ответить. Инквизиция, которая первоначально была учреждена как средство очищения веры, постепенно превратилась в самоцель. - Понятно. Скажите, а как часто в истории христианства инакомыслящие уничтожались церковью во имя того, чтобы остальной пастве лучше жилось? - Я вас понял. Уничтожались, как правило, еретики. А все ереси в истории христианства суть бунты, которые основывались на материальном интересе. Все ереси в христианстве проповедуют идею неравенства, в то время как Христос проповедовал идею равенства. Подавляющее большинство ересей в истории христианства строились на том основании, что богатый не равен бедному, что бедный должен уничтожить богатого либо стать богатым и сесть на го место. Между тем как идея Христа состояла в том, что нет разницы в принципе между человеком и человеком и что богатство так же преходяще, как и бедность. В то время как Христос пытался умиротворить людей, все ереси взывали к крови. Идеи зла - это, как правило, принадлежность еретических учений, и церковь выступала насильственно против ересей во имя того, чтобы насилие не вводилось в нравственный кодекс христианства. - Но все же, выступая против ереси, которая предполагала насилие, церковь это насилие допускала? - Допускала, но не делала его целью и не оправдывала его в принципе. - Значит, восемьсот-девятьсот лет насиловали ради того, чтобы искоренить насилие. Мы пришли к власти в тысяча девятьсот тридцать третьем году, сейчас тысяча девятьсот сорок четвертый. Чего же вы хотите от нас? Мы живем одиннадцать лет. За одиннадцать лет мы ликвидировали безработицу; за одиннадцать лет мы накормили всех немцев, да - насилуя инакомыслящих! А вы мешаете нам словесно! Но если вы такой убежденный противник нашего режима, не было бы для вас более целесообразным опираться на материальное, а не не духовное? В частности, попробовать организовать какую-то антигосударственную группу среди своих прихожан и работать против нас? Листовками, саботажем, диверсиями, вооруженными выступлениями против определенных представителей власти? - Нет. Если я начну против вас применять ваши методы, я невольно стану похожим на вас. - Значит, если к вам придет молодой человек из вашей паствы и скажет: "Святой отец, я не согласен с режимом и хочу бороться против него..." - Я не стану ему мешать. - Он скажет: "Я хочу убить гаулейтера". А у гаулейтера трое детей, девочки: два года, пять лет и девять лет. И жена, у которой парализованы ноги. Как вы поступите? - Я не знаю..." Айсман почувствовал, как здание стало сотрясаться. "Наверное, бомбят совсем рядом, - подумал он. - Или кидают очень большие бомбы... Странный разговор..." Он позвонил дежурному. Тот вошел - иссиня-бледный, потный. Айсман спросил: - Это была официальная запись или контрольная? Дежурный тихо ответил: - Сейчас, я должен уточнить. - Бомбят близко? - У нас выбило стекла... - А в убежище вам уйти нельзя? - Нет, - ответил дежурный. - Это запрещено инструкцией. Айсман хотел было продолжить прослушивание, но вернувшийся дежурный сообщил ему, что Штирлиц запись не вел. Это осуществлялось по указанию контрразведки - в целях контрольной проверки сотрудников центрального аппарата... Шелленберг сказал: - Это были тонные бомбы, не меньше. - Видимо, - согласился Штирлиц. Он сейчас испытывал острое желание выйти из кабинета и немедленно сжечь ту бумагу, которая лежала у него в папке, - рапорт Гиммлеру о переговорах "изменников СД" с Западом. "Эта хитрость Шелленберга, - думал Штирлиц, - не так проста, как кажется. Пастор, видимо, интересовал его с самого начала. Как фигура прикрытия в будущем. То, что пастор понадобился именно сейчас, - симптоматично. И без ведома Гиммлера он бы на это не пошел!" Но Штирлиц понимал, что он должен не спеша, пошучивая, обговаривать с Шелленбергом все детали предстоящей операции. - По-моему, улетают, - сказал Шелленберг, прислушиваясь. - Или нет? - Улетают, чтобы взять новый запас бомб... - Нет, эти сейчас будут развлекаться на базах. У них хватает самолетов, чтобы бомбить нас беспрерывно... Так, значит, вы считаете, что пастор, если мы возьмем его сестру с детьми как заложницу, обязательно вернется? - Обязательно... - И будет по возвращении молчать на допросе у Мюллера о том, что именно вы просили его поехать туда в поиске контактов? - Не убежден. Смотря кто его будет допрашивать. - Лучше, чтобы у вас остались магнитофонные ленты с его беседами, а он... так сказать, сыграл в ящик при бомбежке? - Подумаю. - Долго хотите думать? - Я бы просил разрешить повертеть эту идею как следует. - Сколько времени вы собираетесь "вертеть идею"? - Постараюсь к вечеру кое-сто предложить. - Хорошо, - сказал Шелленберг. - Улетели все-таки... Хотите кофе? - Очень хочу, но только когда кончу дело. - Хорошо. Я рад, что вы так точно все поняли, Штирлиц. Это будет хороший урок Мюллеру. Он стал хамить. Даже рейхсфюреру. Мы сделаем его работу и утрем ему нос. Мы очень поможем рейхсфюреру. - А рейхсфюрер знает об этом? - Нет... Скажем так - нет. Ясно? А вообще мне очень приятно работать с вами. - Мне тоже. Шелленберг проводил штандартенфюрера до двери и, пожав ему руку, сказал: - Если все будет хорошо, сможете поехать дней на пять в горы: там сейчас прекрасный отдых - снег голубой, загар коричневый... Боже, прелесть какая, а? Как же много мы забыли с вами во время войны. - Прежде всего мы забыли самих себя, - ответил Штирлиц, - как пальто в гардеробе после крепкой попойки на пасху. - Да, да, - вздохнул Шелленберг, - как пальто в гардеробе... Стихи давно перестали писать? - И не начинал вовсе. Шелленберг погрозил ему пальцем: - Маленькая ложь рождает большое недоверие, Штирлиц. - Могу поклясться, - улыбнулся Штирлиц, - все п

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  - 43  - 44  - 45  - 46  - 47  - 48  - 49  - 50  -
51  - 52  - 53  - 54  - 55  - 56  - 57  - 58  - 59  - 60  - 61  - 62  - 63  - 64  - 65  - 66  - 67  -
68  - 69  - 70  - 71  - 72  - 73  - 74  - 75  - 76  - 77  - 78  - 79  - 80  - 81  - 82  - 83  - 84  -
85  - 86  - 87  - 88  - 89  - 90  - 91  - 92  - 93  - 94  - 95  - 96  - 97  - 98  - 99  - 100  - 101  -
102  - 103  - 104  - 105  - 106  - 107  - 108  - 109  - 110  - 111  - 112  - 113  - 114  - 115  - 116  - 117  - 118  -
119  - 120  - 121  - 122  - 123  - 124  - 125  - 126  - 127  - 128  - 129  - 130  - 131  - 132  - 133  - 134  - 135  -
136  - 137  - 138  - 139  - 140  - 141  - 142  - 143  - 144  - 145  - 146  - 147  - 148  - 149  - 150  - 151  - 152  -
153  - 154  - 155  - 156  - 157  - 158  - 159  - 160  - 161  - 162  - 163  - 164  - 165  - 166  - 167  - 168  - 169  -
170  - 171  - 172  - 173  - 174  - 175  - 176  - 177  - 178  - 179  - 180  - 181  - 182  - 183  - 184  - 185  - 186  -
187  - 188  - 189  - 190  - 191  - 192  - 193  - 194  - 195  - 196  - 197  - 198  - 199  - 200  - 201  - 202  - 203  -
204  - 205  - 206  - 207  - 208  - 209  - 210  - 211  - 212  - 213  - 214  - 215  - 216  - 217  - 218  - 219  - 220  -
221  - 222  - 223  - 224  - 225  - 226  - 227  - 228  - 229  - 230  - 231  - 232  - 233  - 234  - 235  - 236  - 237  -
238  - 239  - 240  - 241  - 242  - 243  - 244  - 245  - 246  - 247  - 248  - 249  - 250  - 251  - 252  - 253  - 254  -
255  - 256  - 257  - 258  - 259  - 260  - 261  - 262  - 263  - 264  - 265  - 266  - 267  - 268  - 269  - 270  - 271  -
272  - 273  - 274  - 275  - 276  - 277  - 278  - 279  - 280  - 281  - 282  - 283  - 284  - 285  - 286  - 287  - 288  -
289  - 290  - 291  - 292  - 293  - 294  - 295  - 296  - 297  - 298  - 299  - 300  - 301  - 302  - 303  - 304  - 305  -
306  - 307  - 308  - 309  - 310  - 311  - 312  - 313  - 314  - 315  - 316  - 317  - 318  - 319  - 320  - 321  - 322  -
323  - 324  - 325  - 326  - 327  - 328  - 329  - 330  - 331  - 332  - 333  - 334  - 335  - 336  - 337  - 338  - 339  -
340  - 341  - 342  - 343  - 344  - 345  - 346  - 347  - 348  - 349  - 350  - 351  - 352  - 353  - 354  - 355  - 356  -
357  - 358  - 359  - 360  - 361  - 362  - 363  - 364  - 365  - 366  - 367  - 368  - 369  - 370  - 371  - 372  - 373  -
374  - 375  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору