Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
; тот обрадовался - без игры, от души:
- А я тебя в "Жемчужине" искал, Варево!
- Меня лярвы обобрали...
- Да ну?! Крупно?
Варенов пожал плечами:
- Крупно, мелко, теперь не воротишь... Не мусорам же заявление
писать... Мне один друг должен пятьдесят косых, надо взять, хочешь войти в
долю?
- Дело чистое?
- Я по мокрому никогда не ходил, сам знаешь...
- Сейчас все смешалось, Варево...
- Я не мешаюсь... Как Артиста, кстати, найти? Записную книжку оставил в
Москве...
- Артист давно завязал...
- Ссучился?
- Он большой авторитет, Варево... Таким нет резона сучиться... Устал,
наверное... Да и потом, говорили, у него любовь...
- Ну, это его заботы... Пошли, жахнем, зябко мне. Только сначала узнай
его номер, а? Или адрес, я лучше к нему без звонка подъеду, чего лишний
раз марать человека...
...Петух позвонил в Москву; рассказал о просьбе Варева; адрес Артиста
ему дали; информация об этом звонке ушла двум адресатам: Сорокину по одним
каналам, Костенко - по другим.
...Варенова и двух вооруженных боевиков, принявших его в наблюдение
следующим же утром во Внукове, взяли в подъезде дома, где жил Артист.
Операция вступала в последнюю фазу: Айзенберг завтра улетал в Берлин -
туда не нужна западная виза, зачем светиться возле посольства, гласность
гласностью, а ЧК всех на пленку снимает, контора работает, он-то уж это
понимал как никто...
Никто, впрочем, не знал, что у него был билет на поезд Москва - Берлин,
который отправлялся с Белорусского вокзала послезавтра вечером, а в
кармане к тому же лежал второй паспорт, на имя Андрея Григорьевича
Суконцева...
Строилов сломался; отправив отца на вскрытие, вернулся домой, лег на
узенький кожаный диванчик, укрылся пледом, под янул острые колени к груди
и замер, страшась пошевелиться. На телефонные звонки не откликался, и не
потому, что не было сил протянуть руку, но оттого, скорее, что знал
заранее, кто звонит и как станут говорить.
Внутри стало пусто, как в квартире, из которой вынесли все вещи жильцы,
уезжающие отсюда навсегда...
Чем дальше, тем он обостреннее ощущал, что отец - худенький,
беспомощный, с трудом ковылявший в магазин со своей олимпийской
пластиковой сумочкой, готовивший ужины (часто пережаривал, бедненький,
совсем стал слепеньким), - есть последнее родное существо, связывавшее его
с сотнями Строиловых, живших когда-то на земле; он был той пуповиной,
которая позволяла капитану ощущать свое родство с прошлым, без которого
жизнь возможна только в том случае, если у тебя есть жена, дети, братья и
сестры, добрые тетушки, старенькие дедья, родня, одним словом. А когда ты
остался один, образовалась такая гулкая тишина в себе самом, что всякое
движение страшило, как в детстве, когда просыпался в с п е ц д о м е и с
ужасом слушал безутешные всхлипы тех, кто вместе с ним был заключен в эту
тюрьму - разве что только без колючей проволоки нос решетками на окнах.
...Посадив в машину задержанного Варенова, сунув ему в рот сигарету,
Костенко снова набрал номер Строилова, зная заранее, что никто не ответит.
- Догадываешься, куда я звоню, Варево? Тот покачал головой.
- К человеку, у которого твой хозяин отца убил... - У меня нет хозяев,
- ответил Варенов, обретя уверенное спокойствие, как только кончилась
изматывающая душу неопределенность; до этого он все время ждал подсказки,
верил, что в последний момент что-то поможет ему, кто-то возьмет под
защиту, нельзя ему гибнуть, несправедливо это, вся жизнь впереди, дохнут
те, кто заранее отмечен, а я-то обречен на долгую и счастливую жизнь, зря,
что ль, переводил тысячи на гадалок?!
Сейчас, сидя с тем, чью фотографию ему показывал Босс (когда ж это
было? недавно ведь совсем, а кажется, жизнь прошла!), Варенов видел лицо
Эмиля и слышал его слова: "Сейчас такое время пришло, Исай, что нужно все
отвергать, никаких и г р а ш е к, они в суд без улик не пойдут, так что -
выпустят, а если нет - мы тебя выкупим, рукастые..."
Он словно бы зубами держался за эти слова, как за спасательный круг
держался, и поэтому чувствовал входившее в него успокоение.
- У меня есть твой палец, Варенов, ты знаешь, где мы его нашли, нет
смысла запираться... Тем более ты там, видимо, не главный был... Говори
правду, у меня времени мало, лучше сразу определим позицию, глядишь, и
поможем в чем...
- Вот они, мои пальцы, - Варенов кивнул на кисти, стянутые наручниками.
- Каждый человек имеет пальцы, они для того и даны, чтоб следы оставлять...
- Не юродствуй... Я ж тебе не про пальцы говорю, а про палец... И не
спрашиваю, откуда у тебя при задержании был пистолет в кармане... Все
равно скажешь... Я тебя спрашиваю про хозяина, он меня занимает.
- А я говорю, что нет у меня никакого хозяина! А пистолет вы мне сами в
карман засунули...
- У нас кино есть, как ты этот пистоль в подвале на Лесной брал.
- Вы суду кино предъявите, пусть посмеются.
- Не беспредельничай, Варево...
- И вы - не надо... Вы мне вину докажите... Я вам свою честность
доказывать не обязан... Ваше время теперь кончилось, по закону будем
жить...
Костенко кивнул:
- Верно. И жить будем по закону, но и расстреливать - по закону - тоже
будем.
Он снова закурил, сказал сыщикам, сидевшим рядом с Вареновым, чтобы
везли его о ф о р м л я т ь на Петровку, и, подняв наконец глаза на
арестанта, негромко сказал:
- Думай о том, Варево... какое алиби выставишь на ту ночь, когда Людку
убивали... Видишь, я поступаю по закону, силков не ставлю, даю шанс...
...Сорокинские боевики молчали; отрицали все вчистую: и финки им не
принадлежат, впервые видят, и Варенова никакого не знают, точка! Ни на
один вопрос не отвечали; крутые парни, ничего не скажешь, школа...
Костенко заехал домой, взял из своего НЗ две бутылки "Посольской",
написал Маше записку, чтоб не ждала, останется спать у Строилова, выгреб в
кулек из холодильника все, что было, и отправился на Кутузовский проспект
- буду стучать, закричу, откроет, не может не открыть...
...Он поднялся на четвертый этаж строиловского дома, остановился возле
квартиры генерала, положил кулек на пол и прижался ухом к двери. В
соседней квартире кто-то бездарно-деревянно разучивал гаммы, в другой
визжали дети; в угловой, у телефона, надрывалась глухая бабка, повторяя
крикливо-равнодушное: "Громче, Лид, не слышно! Гутарь громче, в трубке
трещит, теперя, говорят, всех подслушивают!"
Положив ладонь на дверь, Костенко пошлепал несколько раз; стучать
костяшками казалось ему невозможным сейчас, любой резкий звук для
Строилова ножом по стеклу...
Никто не отвечал.
Костенко склонился к замочной скважине, прижался губами, ощутив
тошнотворный привкус меди:
- Андрей, открой, у меня дело...
В квартире по-прежнему царила тишина.
- Андрей, не заставляй меня карабкаться по лестнице... Все равно войду,
окно ж на кухне открыто...
Он не слышал шагов; дверь отворилась внезапно; в проеме стоял обросший,
еще более осунувшийся Строилов; на нем были толстые шерстяные носки,
поверх джемпера натянут старенький армейский ватник; выутюженные в
стрелочку переливные брюки казались чужеродными, словно с другого человека.
- Очень срочно? - спросил он потухшим, заметно севшим голосом.
Костенко поднял кулек с гостинцами, вошел в квартиру, включил свет и
только тогда ответил:
- Да.
Строилов по-прежнему стоял не двигаясь, в комнату не приглашал:
- Докладывайте здесь.
- Я принес водку... Вам надо расслабиться.
- Я не пью.
- Да и я не алкаш... Полагается... По-христиански...
- По-христиански полагалось бы предупредить меня, что за папой началась
охота...
А не играть в самодеятельность...
- Можно пройти на кухню?
- Нет... Мне надо побыть одному...
Костенко положил наконец злополучный кулек на подзеркальный столик,
полез за сигаретами, одернул себя: старик просил здесь не курить - надо
перетерпеть, оперся о дверь и отчеканил:
- Мне горько напоминать, что именно я просил вас найти человека,
который бы эти дни побыл с Владимиром Ивановичем. И мне будет еще горше,
если вы скажете, что не помните этих моих слов.
- Я приучил себя не верить словам. Я ненавижу слова. Ненавижу,
понимаете?!
Каждое слово - перевертыш! В устах одного это правда, у другого - ложь,
у третьего - лесть, у четвертого - предательство... Вы что, не могли
сказать: "У меня есть данные, что за стариком охотятся"?!
- У меня не было данных, капитан... Я чувствовал это...
- Вы не в театре работаете, а в уголовном розыске.
- Я, между прочим, нигде не работаю... Так что позвольте мне жить так,
как я хочу... И если бы, следуя моим чувствам, я не обратился к Николаше
Ступакову и не получил у него в помощь двух парней, Владимир Иванович не
умер бы у вас на руках, а лежал на полу, исколотый шилом!
- Уходите отсюда...
- Никуда я не уйду... Простите, что брякнул... это жестоко...
Пожалуйста, простите... Просто я очень не люблю просить, понимаете? И
повторять не умею дважды... Наверное, это плохо...
- Можете дать слово, что у вас не было фактов?
- Клянусь... Это очень страшно - жить чувствованиями, но без этого в
нашей профессии нельзя... Думаете, мне легко носить это в себе? А еще я
чувствую, что Сорокин может уйти...
- Дайте сигарету...
- Не дам.
- Я не курил только из-за па... Дайте, не надо быть классной дамой,
дайте...
Костенко протянул ему пачку и, подхватив свой кулек, пошел на кухню.
Там было холодно, стекол, конечно, никто не вставил; Костенко нашел
старое одеяло, заколотил створку, включил газ, нашел сковородку, пожарил
вареную колбасу, сделал бутерброды с сыром и, заглянув в комнату (Строилов
снова лежал под пледом), спросил:
- Сюда принести?
- Не хочу...
- Я ж старался...
- Ешьте... И пейте на здоровье... Я вам не мешаю.
- Андрей, я понимаю, как вам больно... Но зачем людей обижать? У вас
было страшное детство... А у меня? Отец погиб, мать - медсестра... Я
голодным был до того дня, пока не попал в университет... Получил стипендию
- двадцать семь с полтиной, - впервые наелся от пуза... это очень
унизительно - быть голодным, Андрей, и ходить в одних туфлях по три
года... У меня с тех пор пальцы подвернуты, нога-то росла, а купить новые
ботинки не могли... И комнатенка у нас была при кухне - восемь метров...
Стенка фанерная, шепот слышен... А в университете надо было каждый день
благодарить товарища Сталина за счастливую жизнь, какой не знает ни один
человек на земле... Мы с порванными душами жили...
- Это как? Все понимать и молчать при этом?
- А вы-то сами когда заговорили?! И не путайте меня, оборванца, с
собой! Вы после пятьдесят третьего стали н е п р и к а с а е м ы м, Андрей
Владимирович! И попробуйте сказать, что я не прав!
- Петя Якир тоже был неприкасаемый? Или Красин? Внук того, наркома?!
Сажали обоих! Мучили, погубили!
- Вас тоже сажали?
- Хотите доказать, что и я тварь?! Сам знаю... Налейте стакан...
Строилов выпил, от закуски отказался, занюхал хлебом.
Костенко мягко улыбнулся:
- Не думал, что вы т а к умеете.
- Невелика наука... знаете, как сердце рвет?
- Догадываюсь...
Строилов покачал головой:
- Нет... Не знаете... Когда отец вернулся... Налейте еще... Спасибо...
- Закусите...
- Я не пьянею... Так вот... Когда отец вернулся, он сразу за мной
приехал... В детприемник... А я стал от него вырываться... Кричать стал:
"Уйди, не хочу!"
Извивался, когда на руки взял, по щекам... бил... Плевал ему... в
глаза...
Костенко спрятал лицо в ладони, налил себе водки, тягуче выпил ее,
закусывать тоже не стал, она сейчас была спасительно-необходимой:
- Воспитатели вдолбили, что враг?
- Нет... Я боялся людей в военной форме... Самое для меня ужасное были
погоны...
И чем больше была на них звезда, тем страшнее казался человек,
олицетворение тюремной несвободы... Я впервые назвал старика "папой",
когда мне исполнилось тринадцать... Семь лет, бедненький, жил не с сыном,
а с волчонком... Понимаете?
Я не верил, что он отец мне... Мне ж вдолбили, что отца нет... И
никогда не будет... И объяснял мне про это младший лейтенант Жимерикин, в
о с п и т а т е л ь. А ту страницу показаний, которые папа... диктовал
перед смертью... где он требовал привлечь к суду Сорокина, подписать не
успел... А без его подписи это не документ... Для суда, во всяком
случае... И Сорокина за садизм и за пособничество предательству не
посадят... Вот так...
Костенко вздохнул, руки беспомощно упали вдоль тела:
- И те, кого мы взяли, молчат... Адвоката требуют...
- Правильно делают...
- Это как понять?!
- А так... Либо станем цивилизацией, либо снова скатимся в привычное
для этой забубенной страны прошлое... В зверство скатимся, в фашизм, к
новому Сталину...
К тому, что дети будут в лица отцов плевать. Знаете, что я отцу
говорил? "Из-за тебя мама погибла. Другие молчали и выжили, а тебе
покрасоваться не терпелось, мол, умней других!" Это мне не воспитатели
вдолбили... Это мне девочки из старшей группы объяснили... Будущие
матери... Каких они детей воспитали, а?!
- Значит, согласны отпустить Сорокина?
- Я обязан выполнить свой долг... Изобличить и поймать... Пусть закон
решает...
Да, с адвокатом. Только так... Налейте...
- Подогреть колбаску?
Строилов досадливо махнул рукой, и Костенко увидел, как по его
совершенно неподвижному лицу покатились слезы, крупные, как у ребенка...
Поднявшись, Костенко бросился к нему, обнял голову, прижал к себе и
сам, не выдержав, затрясся, а Строилов сидел недвижно, только лились
безутешные слезы, и Костенко вдруг явственно увидел малыша в черном
бушлатике и больших, не по размеру башмаках, стриженного наголо, в комнате
с зарешеченными стеклами и тусклым, только нашим тюрьмам присущим
электрическим светом, делающим все окрест безнадежно-серым, одноцветным,
предсмертным...
- Я не отпущу Сорокина, - продолжая сотрясаться, сказал Костенко. - Все
что хочешь говори, а я его не отпущу!
...Он ушел глубокой ночью, когда убедился, что Строилов уснул.
Написал записку: "Пожалуйста, не езди на работу и не поднимай трубку. Я
вернусь вечером. Или ночью. Слава".
19
Свет лампы резким овалом высвечивал текст.
"11 декабря 1981 года в 20 часов 30 мин. гр-ном Федоровым Юрием
Михайловичем, уроженцем г. Москвы, в квартире ј243 дома 4/2 по
Кутузовскому проспекту был обнаружен труп его родственницы Зои Алексеевны
Федоровой.
О происшедшем Федоров сообщил по телефону "02" в Дежурнуючасть
"Петровки, 38".
На место происшествия была направлена оперативная группа Киевского
РУВД, а затем оперативно-следственная группа ГУВД. Кроме того, на место
происшествия выезжали руководящие сотрудники РУВД и ГУВД.
Осмотром места происшествия установлено:
квартира гр. Федоровой З. А. состоит из трех изолированных комнат и
расположена на четвертом этаже в ёДъезде ј6 девятиподъездного 9-этажного
дома; труп гр. Федоровой находился в полулежачем положении, в кресле,
стоящем в гостиной около стола, в одном метре от входа в комнату. Голова
запрокинута назад, в правой руке зажата телефонная трубка. Сам телефонный
аппарат находился на столе.
Во время Великой Отечественной войны З. А. Федорова вступила в интимную
связь с сотрудником военно-морского атташе посольства США Джексоном
Роджером Тэйтом, от которого родила дочь Викторию. Некоторое время была
замужем за кинооператором Раппопортом. С 1946 по 1955 г. находилась в
местах лишения свободы. В 1955 г.
была реабилитирована, после чего вновь приступила к работе в
кинематографии, находясь в штате Театра-студии киноактера. В 1978 г. вышла
на пенсию, но продолжала участвовать в концертах, преимущественно в
гастрольных поездках (амплуа - комик). Поддерживала связи с
многочисленными работниками искусства в различных городах страны. Ее дочь
- Федорова Виктория Яковлевна, 1946 г. р., по окончании ВГИКа была
зачислена в штат киностудии "Мосфильм", снималась в 15 кинофильмах,
получала призы, в том числе в 1968 г. приз ЦК ВЛКСМ. В 1975 г. В.
Федорова выехала в США для встречи со своим отцом - Джексоном Р.
Тэйтом, являвшимся контр-адмиралом в отставке, и осталась в США, выйдя
замуж за гражданина США Ф. Пойема. В настоящее время имеет сына, проживает
в г. Стамфорд, штат Коннектикут. Участвовала в съемках фильма
антисоветского содержания, является автором такого же рода книги под
названием "Дочь адмирала".
З. А. Федорова трижды выезжала в США для встреч с дочерью и в 1981 г.
вновь подала ходатайство для получения визы, в которой ей было отказано.
По мнению некоторых знакомых З. А. Федоровой, последнее время она была
несколько ограничена в средствах, в связи с чем часто участвовала в
гастрольных поездках.
В целях раскрытия совершенного преступления:
в 123-м отделении милиции г. Москвы создан специальный штаб, в состав
которого вошли работники ГУУР МВД СССР, УУР ГУВД Мосгорисполкома,
Киевского РУВД г.
Москвы, сотрудники Московской городской и Киевской районной прокуратур.
В настоящее время к работе по данному делу подключено УКГБ СМ СССР по г.
Москве и Московской области; выполнен ряд следственных действий и
проведены неотложные мероприятия оперативно-розыскного характера:
назначено проведение экспертиз (трассологической - по замкам и ключам,
химической - по одежде племянника Федоровой, баллистическая,
судебно-медицинская); о совершенном преступлении дана информация по
городу, а также во все МВД (УВД)
страны.
Установлено, что 11 декабря 1981 г. Федорова 3. А. примерно в 13 ч. 15
мин.
звонила гр. Грушинскому, бывшему сотруднику Росконцерта, и просила его
назвать ей артистов, которых она могла бы пригласить на совместные
гастроли, в связи с тем что к ней приехали из Краснодара и приглашают на
гастроли. Грушинский продиктовал ей ряд телефонов, записи которых были
обнаружены на столе рядом с телефонным аппаратом.
Имеются также сведения, что Федорова на протяжении ряда лет занималась
скупкой ювелирных изделий. При тщательном осмотре квартиры Федоровой были
обнаружены 60 пустых коробочек из-под ювелирных изделий.
В целях организации работы по раскрытию совершенного преступления
проведено инструктивное совещание при зам. начальника РУВД по оперативной
работе. Для городских органов милиции установлена ежедекадная отчетность о
проделанной работе по данному делу.
С использованием возможностей МВД СССР проведена работа по установлению
объектов утраты или похищения пистолетов системы "Зауэр" в целом по
стране. Выявлено таковых 3 случая, обстоятельства которых устанавливаются.
Через УООП ГУВД Мосгорисполкома установлены лица и организации, имеющие
в пользовании пистолеты указанной системы. Установленные организации
отработаны, а трое граждан, имевших оружие системы "Зауэр", проверяются.
В ходе работы по делу проведен комплекс мероприятий, по результатам
которых определены возможные мотивы совершения убийства З. А. Федоровой,
на основании которых разработаны следующие версии:
убийство совершено родственными связями потерпевшей из корыстных или
иных низменных побуждений; преступление совершено лицами из числа иных
связей Федоровой по тем же мотивам; Убийство совершено лицами из числа
уголовно-преступного элемента с целью ограбления; преступление совершено с
целью сокрытия другого преступления или по политическим мотивам.
В соответствии с разработанным по приведенным версиям планом выявлено
13 человек из числа родственных связей Федоровой З. А., 247 человек из
числа ее иных связей. Опрошено и допрошено 643 человека.
Непосредственно по 1-й версии проведены следующие мероприятия:
проведена отработка родственников потерпевшей; проверены их алиби,
направлялась на экспертизу их одежда. По результатам проверки их
причастность к убийству не усматривается; осуществлены проверки всех
родственных связей Федоровой, проживающих в г.
Ленинграде; установлены и прове