тницам
и субботам тут куча МиТешников, желающих провести уик-энд.
   Лекс явно ждал вопроса, что такое МиТ, но я уже знала, что  это  означает
"мост и туннель"  -  две  основные  разновидности  магистралей,  связывающих
Манхэттен с остальным городом. Отсюда и пренебрежительное прозвище,  которым
местные наградили пришельцев с материка. Расстроенный моим  молчанием,  Лекс
небрежно добавил:
   - Знаешь, в уикенды  здесь  не  продохнуть  от  уродов  из  Нью-Джерси  и
Бруклина.
   - Да брось ты, Лекс - не выдержала я. - Сколько ты здесь  провел  -  пять
минут? Что ты в этом понимаешь?
   - Да тут все об этом говорят, - ответил Лекс, не моргнув глазом. - Ну вот
мы и пришли.
   Он толкнул тяжелую дверь. Внутри было темно, как в самой черной из черных
дыр. Сразу за дверью на высоком табурете сидел  вышибала,  табурет  под  его
тушей выглядел детским  стульчиком.  Его  улыбка  в  исполнении  нормального
человека означала бы верх радушия, а в исполнении татуированного  с  ног  до
головы детины равнозначна поцелую в обе щечки и  любовный  щипок  за  корму.
Право, нью-йоркцы более дружелюбны, чем лондонцы. Может,  они  считают,  что
человеку, сумевшему выжить в Манхаттане, уже  нечего  доказывать  остальному
миру?
   Вот только вышибале следовало завязать нам глаза, минут этак на десять  -
чтобы мы поскорее привыкли к полному мраку. Я растерянно заморгала,  пытаясь
разглядеть в темноте хоть что-нибудь. Только не подумайте, будто я жалуюсь.
   А Лекс уже уверенно пробирался к стойке бара. Здесь  было  не  так  много
народа, так  что,  отоварившись  у  бармена,  мы  без  особого  труда  нашли
свободный черный столик со свободным черным  диваном.  Идеальное  сиденье  -
проваливалось ровно настолько, что можно выкарабкаться без  помощи  лебедки.
Единственный недостаток  -  кожа  отчаянно  скрипела  при  каждом  движении.
Диапазон издаваемых звуков создавал впечатление, будто под обивку  запихнули
маленький зверинец.
   - Твое здоровье, - сказал Лекс, чокаясь с моим стаканом.
   Мы сделали по большому глотку, и я со знанием дела  облизнулась.  В  этих
местах, когда заказываешь водку с  тоником,  наливают  три  части  водки,  а
бутылку с тоником лишь на мгновение показывают стакану, словно напоминая  ей
о его существовании.
   -  А  мне  здесь  нравится,  -  сказала  я,  быстро  впадая  в   хмельную
сентиментальность.
   - В этом баре? Или в Нью-Йорке?
   - И там, и там. Но я имела в виду Нью-Йорк.
   - Да, здорово. Даже уезжать не хочется. Если бы  у  меня  не  было  милой
муниципальной квартирки в Лондоне… впрочем, ее можно кому-нибудь сдать.
   - Стремно. Сдать можно только тому, кому полностью доверяешь.
   - Да я понимаю.
   - А ты где именно живешь?
   - В Бермондси. Приезжай как-нибудь,  там  классно.  Большой  жилой  район
прямо на берегу реки.
   - Мило.
   - Ага, чудно.
   - Лучше, чем на полу у какого-нибудь торчка в Ист-Виллидж, - сказала я, с
места в карьер приступая к охоте, по  части  которой  считала  себя  большой
докой.
   Лекс ошарашенно посмотрел на меня:
   - Ты о чем? А… Лео имеешь в виду, да? А почему ты назвала его… кто тебе о
нем говорил?
   Я пожала плечами.
   - В этих краях, похоже, все обо всех знают.
   - А ведь верно. Особенно здесь, в Ист-Виллидж. Все равно что Ноттинг-хилл
.
   - Лекс, - сказала я проникновенно, - расскажи мне, что происходит.
   Он неловко заерзал, вжимаясь поглубже в диван, и кожа отозвалась криками,
писком и хохотом игривых морских львов. Лекс закурил, и мы  некоторое  время
сидели молча. Я по методу Дона намертво прикусила язык, так что  в  конечном
счете молчание вынудило Лекса заговорить.
   - Черт, - сказал он наконец, - знала бы ты, какая это была  хренотень.  Я
ведь отлично проводил  время,  тусовался  там-сям,  заводил  друзей,  изучал
Манхэттен…  И  Кейт  мне  по-настоящему  нравилась.  Такая  классная.  Люблю
американских девушек. Когда они в чем-то  разбираются,  то  уж  разбираются…
Трудно поверить, но Кейт всегда знала, что делает.
   - Я слышала, ей нравились наркоманы. Так что не во всем она разбиралась.
   - Ты о Лео? Да он не так уж плох. Ну… - Лекс запнулся, - ладно, он сейчас
не в лучшей форме. Но они с Кейт были просто друзьями.  С  любовью  завязали
давным-давно. Лео был не против, что я поселился у  Кейт.  Потому  я  ему  и
звякнул, когда услышал, что случилось.
   Я с отстраненным интересом отметила, как американизировалась речь  Лекса.
Да и  одеваться  он  стал,  как  местные  парни.  Джинсы  на  нем  выглядели
подозрительно просторно.
   - А как ты услышал?
   - Кейт просила меня ни в коем  случае  не  брать  трубку,  -  сказал  он,
опустив голову.
   Темные ресницы на фоне бледно-оливковой кожи  выглядели  так,  словно  их
нарисовали тонкой  кистью.  Лекс  раздвинул  колени,  упер  в  них  локти  и
пристроил в ладонях подбородок. Я тоже подалась вперед - чтобы не пропустить
ни слова.
   - Она сначала велела дождаться, пока сработает автоответчик, и  выяснить,
кто звонит. если вдруг кто-нибудь с работы. Поэтому в то утро… в  смысле,  я
знал, что Кейт не ночевала дома. Я спал  на  полу  на  надувном  матрасе,  а
квартирка у нее такая маленькая, что пришлось бы через меня  переступить  по
пути к кровати. Ну я и подумал, загуляла, видать. Мне-то что за дело.  А  на
рассвете зазвонил телефон. Я спросонья чуть не снял трубку - решил, что  это
Кейт звонит в такую рань. И тут  сработал  автоответчик.  "Говорит  детектив
Тербер из отдела убийств южного Манхэттена. У меня есть  информация  о  Кейт
Джейкобсон. Пожалуйста, снимите трубку". Что-то вроде этого. Я подскочил  на
этом чертовом матрасе, как на трамплине. Стоял и пялился на телефон,  словно
это бомба, которая вот-вот взорвется.
   - А что ты подумал?
   - Да хрен его знает, что я подумал. Эта баба сказала "отдел убийств", так
ведь? В общем, я запаниковал. У меня в голове крутилась только одна мысль  -
смыться. Ощущение такое, будто… - Он вскинул ресницы и умоляюще посмотрел на
меня. - …понимаю, что это глупость, но я ведь еще не проснулся… в  общем,  я
вдруг почувствовал себя так, будто меня запихнули в какое-то дурацкое  кино.
Раз я ночевал в этой квартире, значит я подозреваемый номер один. Вот так…
   - То есть ты сразу решил, что Кейт убита? Но почему?
   Мы говорили очень тихо, почти  шепотом.  За  соседними  столиками  сидели
люди,  хотя  в  такой  темноте  было  проще  забыть  об  их  присутствии.  Я
огляделась, желая убедиться, что нас никто не слушает. Глаза уже привыкли  к
сумраку, и я разглядела грязно-оранжевые стены  и  ковер,  о  первоначальном
цвете которого можно  было  только  догадываться.  Даже  поблекшая  неоновая
вывеска над дверью туалета покосилась и лишилась одной буквы. Слово  "уалет"
мне понравилась. Очень техногенное и романтичное.
   В дальнем конце зала имелся еще один  бар  поменьше,  бутылки  и  стаканы
тускло поблескивали в темноте. Люди подходили к стойке  и  отходили,  словно
неуклюжие призраки, оказавшиеся  в  странном  чистилище  для  заблудших,  но
отнюдь не несчастных душ.
   К счастью, никто, казалось, не проявлял ни  малейшего  интереса  к  нашей
беседе. Тем не менее, я еще понизила голос.
   - Ну да, - беспомощно прошептал Лекс. - А что еще я должен был  подумать?
Понимаешь, я запаниковал. Словно попал в кошмар. Я думал  только  об  одном.
Черт, надо делать ноги! Других мыслей в голове попросту не  осталось.  Сгреб
свое барахло, стер отпечатки пальцев со всего, чего мог коснуться, и тут  же
свалил из квартиры. По правде сказать, соображал я в тот момент плохо.
   - Ну и натворил ты дел. Повел себя как настоящий злоумышленник,  которого
застигли на месте преступления.
   - Знаю! - сдавленно провыл он. - Я просто  осел!  Понимаешь,  я  накануне
поздно  завалился,  так  что   к   утру   еще   не   отошел.   Голова   была
дурная-предурная. Да еще накурился какой-то дряни ядреной, есть  тут  у  них
такая ярко-зеленая смесь, не пробовала? - Лекс на мгновение воодушевился, но
тут же снова сник. - Вот так.  Не  в  себе  я  был,  сечешь?  Охеренно  меня
колбасило. И утром проснулся чуть-чуть параноиком.
   - Это еще мягко сказано, - сухо прокомментировала я.
   Его  рассказ  выглядел  настолько  идиотским,  что   не   поверить   было
невозможно. Да и с психологической точки зрения  все  сходилось.  Хотя  я  и
знала Лекса едва-едва, но успела понять, что его внешняя  невозмутимость  не
толще шоколадной глазури. Стоит надкусить,  и  зубы  тут  же  погружаются  в
мягкий зефир.
   - Сэм, что мне делать? - Он подался ко мне, и наши колени соприкоснулись.
- Я в полном дерьме, да?
   Утешить мне его было нечем.
   - Полиция наверняка поймет, что кто-то ночевал у Кейт, - сказала я.  -  В
твоем состоянии ты не мог уничтожить  все  следы.  Они  наверняка  уже  ищут
загадочного постояльца.
   Теперь я точно поняла, что чувствует охотник на  морских  котиков,  когда
уже оглушил свою жертву и собирается нанести  решающий  удар.  Лекс  жалобно
смотрел на меня, его карие  глаза  умоляюще  расширились,  словно  упрашивая
прикончить поскорее. Ему не хватало только белой шелковистой шерстки и  пары
очаровательных ласт - а так сходство было поразительным.
   - Черт, Лекс, не  смотри  на  меня  так!  -  сказала  я,  залпом  допивая
коктейль. - Ты меня расстраиваешь. Мне кажется, будто я мучаю щенка.
   -  Ну  если  ты  расстроена,  то,  наверное,  понимаешь,  каково  мне?  -
риторически вопросил он. - Что мне делать, Сэм?
   Я по собственному опыту знаю, что невозможно устоять,  когда  хорошенький
мальчик бросается, в фигуральном, конечно, смысле, к твоим ногам  и  умоляет
его защитить. Но сейчас я чувствовала себя Сэмом Спейдом  .  Или  пресловутым  Майком  Хаммером.   И
обстановка соответствующая: грязная забегаловка на богом забытой улице.  Для
полноты картины мне следовало сидеть у стойки бара и глушить  неразбавленный
бурбон. Да и шерстяную шапочку, наверное, надо бы снять.
   Усилием воли я вернулась в реальность. Лекс раскисал с  каждой  секундой.
Наверное, решил пробудить во мне милосердие, рассчитывая,  что  оно  у  меня
имеется.
   - Для начала мне нужно еще выпить. Повторить?
   Он тупо кивнул. Я сходила к бару и заказала.
   - Слушай, - сказала я, ставя стаканы на стол и усаживаясь, -  кто  знает,
что ты здесь?
   Лекс выпучил глаза.
   - Ну, я сказал Лео, что пойду прогуляюсь, но он не  знает,  куда  именно.
Решил, наверное, что как обычно буду тусоваться на авеню А.
   Я невольно закатила глаза. Не помню, чтобы Сэму Спейду приходилось  иметь
дело с таким кретином.
   - Здесь - это в Нью-Йорке, идиот!
   - А, так бы и сказала. Ну, Лео, конечно. И его дружки.  Но  ведь  они  не
пойдут к копам?
   - А из галереи?
   Лекс покачал головой.
   - Никто. Кейт думала, что Кэрол это не понравится. Так что, вряд  ли  она
кому сказала про меня.
   - А как получилось, что ты остановился у нее? - полюбопытствовала я.
   - А-а... - Он пожал плечами. - Да  так…  Приехал  раньше  времени,  ну  и
звякнул в галерею. Хотел спросить у Кэрол, где можно остановиться. Но  Кэрол
не  оказалось,  к  телефону  подошла  Кейт.  Мне  уже  приходилось   с   ней
встречаться, поэтому мы немного знали друг друга. Кейт сказала, что  я  могу
пожить у нее, если только не стану трепать языком. Очень мило с ее  стороны,
правда? Ведь она же рисковала. Кейт сказала, что Кэрол  вышвырнет  ее,  если
узнает про меня.
   Очень  странно.  С  какой  стати  Кейт  рисковать  хорошей  работой  ради
человека, которого она совсем не знает? Что-то не сходится. Но я отложила  в
сторону этот вопрос, решив разобраться с ним позже - не  хотелось  отвлекать
Лекса от главной темы.
   - Кейт с тобой встречалась в тот вечер? В тот вечер, когда ее убили?
   Лекс вздрогнул так, что кожаный диван отозвался целым  залпом  истеричных
звериных воплей.
   - Нет! Клянусь богом! - Диван заскрипел так,  словно  из  него  в  панике
разбегалась стая обезумевших крыс. - Но я не  могу  этого  доказать.  В  тот
вечер я не встречался ни  с  кем  из  знакомых.  Просто  посмотрел  фильм  в
"Анжелике" - ну, там Деми Мур играет глухонемую монахиню, затем  смотался  к
собору святого Марка и жахнул  кокса,  а  потом  зарулил  в  бар  выпить.  В
квартиру вернулся, должно быть, около полуночи, но понимаешь, я ни хрена  не
помню. Я был в полной отключке.
   - Ты не знаешь, куда Кейт собиралась в тот вечер?
   -  Ох,  Сэм,  я  пытался  вспомнить.  -  Лекс  наморщил  лоб,   изображая
мучительный мыслительный процесс. - Если б я что-нибудь знал, то обязательно
пошел бы в полицию. Но я помню лишь, как она  сказала,  что  впереди  у  нее
трудный вечер, и она поздно вернется. При этом лицо у Кейт  было  далеко  не
радостным. Не похоже, чтобы она собиралась на свидание с парнем.  Скорее…  -
Лекс выпрямился и возбужденно схватил  меня  за  коленку.  Диван  заверещал,
точно поросенок на бойне. - …скорее деловое свидание, на которое  нельзя  не
пойти. Но вряд ли встреча была связана с галереей, иначе она бы сказала.
   Я внимательно смотрела на него.
   - Она выглядела взволнованной?
   Он задумался.
   - Скорее нервничала. Накручивала себя.
   То же самое заметила Сюзанна, когда Кейт прощалась с нами в баре. Сюзанна
решила, что Кейт опять встречается с Лео. В тот вечер была  в  ней  какая-то
повышенная напряженность, словно ей предстояло решить щекотливый  вопрос.  А
как бы выглядел человек, надумавший изуродовать свою галерею?..  Впрочем,  в
этом случае она ушла слишком рано. По  общему  мнению,  граффити  в  галерее
появились не раньше полуночи, а то и позже. До  этого  времени  в  Сохо  еще
слишком много народу, чтобы можно было незаметно войти в галерею и выйти.  А
к полуночи Кейт была уже мертва.
   - Ты слышал, что случилось в "Бергман Ла Туш"?
   Лекс кивнул.
   - Только сегодня узнал. Прочел в газетах.
   - А ты знаешь, что дверь в галерею не взломали? Ее открыли ключом,  да  и
сигнализацию отключили.
   Лекс не мигая смотрел на меня.
   - Ты хочешь сказать, что Кейт… - сказал он. - Нет, это бред! Она  бы  так
не поступила. Черт! - Он замер. - Черт! Я  что-то  слышал!  Я  точно  что-то
слышал! Кейт говорила с кем-то по  телефону  про  ключи.  О  черт,  не  могу
вспомнить. Что-то типа: "Ага, конечно, у меня есть ключи",  а  потом  что-то
еще, но не помню что именно...
   Я протянула ему стакан:
   - Выпей!
   Верное средство против амнезии. Лекс залпом выпил водку с тоником.
   - Черт, - повторил он. - Наверное, проснусь посреди ночи и вспомню. Я как
раз выходил из ванной и  уловил  только  конец  разговора.  Думаю,  Кейт  не
хотела,  чтобы  я  слышал.  -  В  глазах  Лекса  опять  появилось  умоляющее
выражение. - Это ведь может оказаться важным, да?
   - Ты не слышал, с кем она говорила?
   Он покачал головой. Я поморщилась.
   - Но что-то там было, - упрямо настаивал он. - Сэм?.. Что же мне  делать,
Сэм?
   Я  вздохнула.  Утешать  молодого   мужика,   словно   смятенную   девицу,
утомительно.
   -  Ну,  с  чисто  эгоистической  точки  зрения  тебе  надо  затаиться,  -
предложила я. - Полиции тебе нечего сказать. Пока нечего. И нужно вспомнить,
что там сказала Кейт. Но вот тогда придется что-то рассказать полиции  -  но
только не жалкую историю о том, как ты запаниковал, потому что у  тебя  было
похмелье после самого лучшего кокаина в Нью-Йорке.
   - А если не вспомню?
   Я пожала плечами.
   - Сэм, ты никому не скажешь, что я здесь?
   Мне не следовало давать обещание. Я знала, что это ошибка.  Но  Лекс  так
жалобно смотрел на  меня  из-под  густых  ресниц,  а  его  нижняя  губа  так
соблазнительно дрожала. В таком ракурсе  Лекс  ужасно  походил  на  мрачного
сладострастного Адриана Пасдара, игравшего  главного  героя  в  киношке  про
вампиров. Адриан в роли деревенского парнишки  Калеба,  которого  соблазнила
прекрасная вампирша, находился в верхней десятке моего списка  самых  лучших
актеров всех времен и народов. Плоть слаба, и моя - не исключение.
   - Ладно, - неуклюже пробормотала я.
   Лекс тут же бросился меня обнимать.
   - Спасибо, Сэм, - промямлил он мне в плечо. - Я  знал,  что  ты  меня  не
подведешь. Сэм? Можно мне остаться у тебя на ночь? Я боюсь. А так  никто  не
узнает, где я. Пожалуйста, Сэм.
   - Об этом не может быть и речи.
   - Ну пожалуйста. Прошу тебя… Я буду вести  себя  тихо-тихо,  ты  даже  не
заметишь меня…
   В этом я сильно сомневалась. Но Лекс опять захлопал ресницами.
   - Ладно, - проворчала я наконец. - Но только на одну ночь.
   Тем самым я совершила еще одну чудовищную ошибку - воистину  космического
масштаба. Теперь придется быть начеку. Лекс представлял серьезную  опасность
для моего здравомыслия.

***

   Когда мы вышли на улицу, уже стемнело. Мне пришлось чуть ли не за  шкирку
тащить себя  из  бара.  Оранжевые  огни  уличных  фонарей  пятнами  граффити
расцвечивали  темно-серое  небо.  Бесцветная   угрюмая   нью-йоркская   ночь
придавала прохожим какой-то болезненный вид, в причудливой игре света и тени
они брели по улице живыми карикатурами, блики от неоновых огней раскрашивали
их лица то в ядрено-розовый, то в зеленый оттенок. Не удивительно, что  люди
шли, опустив головы,  уткнув  носы  в  поднятые  воротники.  Я  и  до  этого
замечала, что если в барах полным-полно экстравагантно одетых людей,  то  на
улице все как один облачены в длинные пальто  и  шерстяные  шапочки.  Видно,
аборигены самовыражаются только в той обстановке, которую сами выбирают.
   Я с изумлением обнаружила, что на часах всего половина  десятого.  А  мне
уже хотелось спать. Бар оказался черной дырой во многих смыслах - он высосал
всю мою энергию, взамен раскошелившись лишь на пару капель водки с  тоником.
Но я обещала Ким, что заскочу хотя  бы  на  минутку  в  заведение,  где  она
работает. А тут еще этот Лекс… Меня охватили раздражение и злость - и какого
черта все ко мне вяжутся? Прыгнуть бы сейчас в  такси  и  рвануть  к  своему
временному пристанищу, свернуться калачиком на  огромной  кровати,  смотреть
комедийный канал, жевать поп-корн и прихлебывать пиво…
   - Куда мы идем? - покорно проблеял Лекс.
   Свою личину Светского Льва он на время оставил, не  говоря  уж  о  личине
Похотливого Соблазнителя. Наверное, решил, что образ  Растерянного  Мальчика
принесет больше выгоды.
   - К моей подруге. Она работает в баре неподалеку. На  перекрестке  Второй
авеню и Пятой улицы.
   - Как называется?
   - "Клюшки". Неплохое название, да?
   - Несколько прямолинейное, - хмыкнул Лекс.
   - "Клюшки", а не "Шлюшки", дурак.
   - А-а… Умно, - пробормотал Лекс через целую вечность, сообразив  наконец,
что к чему. Признаваться, что я сама допустила ту же ошибку, было  излишним.
- Наверное, многие путаются.
   - Все зависит от того, как произносить.
   Я на разные лады забубнила "шлюшки-клюшки".
   - А… Помнишь, Алиса играла в "королевский крохей".
   - Да, точно! - обрадовалась я. - И вместо клюшек у них были фламинго.
   - Этот мужик,  Льюис  Кэррол,  сидел  на  наркотиках,  -  глубокомысленно
заметил Лекс. - Точно тебе говорю. Небось с утра до ночи под кайфом ходил.
   - Ага, когда не фотографировал маленьких девочек, одетых как шлюшки.
   - Как кто? - тупо спросил Лекс.
   - Как шлюшки, а не как клюшки.
   Мне вдруг показалось, что  мы  разыгрываем  сцену  из  какой-то  дурацкой
комедии. Только по роли  полагалось  сидеть  в  дешевой  забегаловке,  а  не
шататься по улице. И чтобы меня играла… э-э… Дженнифер Тилли.
   - Если бы кто-то играл тебя в кино, кого бы выбрал?
   Лекс задумался, нисколько не смущенный резким поворотом в разговоре.
   -  Того  парня,  что  играл  Джои  в  "Друзьях"  , - сказал он наконец. - Мне всегда казалось, что он делает  вид,
будто глупее, чем на самом деле, и благодаря этому вечно  выходит  сухим  из
воды.
   Ответ Лекса  меня  впечатлил.  Я  ожидала,  что  он  назовет  кого-нибудь
очевидного - Джонни Деппа или Леонардо ДиКаприо  на  худой  конец.  Но  Лекс
действительно походил на Мэтта Леблана, пока тот не расжир