пусти собаку и вели ей искать.
   - Ищи! - крикнула Хабру  жутко  взволнованная  Яночка.  -  Ищи  носок.  И
принеси его мне! Дважды Хабру не  надо  было  повторять.  Как  рыжая  молния
пересек он поле и скрылся в кустах. Глядя ему вслед, пан  Хабрович  думал  о
том, что по дороге домой надо будет заехать в магазин и купить  сыну  другие
носки, авось жена не сразу заметит замену. Его тревога оказалась  напрасной.
Через несколько секунд из кустов показался Хабр. В  зубах  он  держал  носок
Павлика. Папа поспешил бросить дочери, пока собака мчалась к ним обратно:
   - Вели ему отдать носок Павлику и похвали песика.
   - Отдай носок Павлику! - крикнула Хабру Яночка. - Вот он Павлик!  Павлик!
Отдай ему носок! Пес засомневался. Положив носок на землю, он  сел  рядом  и
вопросительно смотрел на свою хозяйку. Та была неумолима.
   - Нет! - крикнула Яночка. И немного тише, но твердо добавила:
   - Отдай Павлику. Вот ему. Быстро! И девочка жестом указала на брата. Хабр
повернул голову в сторону Павлика, немного подумал,  поднял  с  земли  носок
зубами и подбежал с ним к Павлику.  Подбежав  к  нему,  он  снова  тщательно
обнюхал его ботинки, обернулся к Яночке, но услышал тот же приказ и неохотно
отдал носок Павлику.
   - Фантастический пес! - восхитился пан Роман.
   Напоминать Яночке о том, что собаку следует  похвалить,  не  требовалось.
Хабр был просто осыпан похвалами и даже поцелован  в  нос.  Собака  с  явной
радостью принимала похвалу, довольная, счастливая, готовая  выполнять  новые
приказы. Пан Хабрович решительным жестом сорвал с шеи галстук...
   Стемнело. Пани Кристина не находила себе места от  волнения.  Давно  было
пора вернуться мужу с детьми и собакой, а их все не было.  Не  случилось  ли
чего? Приехали наконец! Все четверо были радостно оживлены. Еще с порога муж
и дети  наперебой  принялись  делиться  своими  впечатлениями.  Естественно,
довольно бессвязные восклицания и восторги относились к Хабру. Такой  умный!
Все понимает! Как  слушается!  На  лету  схватывает  все  приказы!  А  какой
красавец, правда? Наконец папе удалось пробиться сквозь общий  галдеж.  Весь
сияя от радости, пан Роман сказал жене:
   - Мы очень умно поступили, решив взять эту собаку. Назвали Хабром.  Знала
бы ты, какой он умный, что-то потрясающее! И за две  недели,  проведенные  в
приюте, ни капельки не одичал. Понимает абсолютно все команды  и  охотно  их
выполняет, сам просит, заставлять не надо. Слушается в основном Яночку,  она
будет его хозяйкой. Тебе придется очень  постараться,  чтобы  заслужить  его
благосклонность.
   - Думаю, это будет не так уж трудно, - заметила пани Кристина. -  У  меня
припасено несколько аппетитных косточек и две котлетки.
   - Мамуля, Хабр - потрясающий пес! - кричал Павлик. - Найдет все,  что  ни
спрятано. Уж на что папа старался, прятал свой  галстук,  специально,  чтобы
ввести в заблуждение Хабра, носился по полю  туда-сюда,  а  тот  моментально
нашел и принес в зубах. И отдал отцу, потому что Яночка велела. А мои  носки
мне возвратил! И все носовые платки, которые мы запрятали, сразу же находил!
И в зубах приносил! И машину тоже!
   - Сынок, у тебя жар? - встревожилась мама. - Машину принес в зубах?
   - Нет, не принес, но нашел! Папа  знаешь  как  здорово  придумал!  Сел  в
машину, уехал в лесок, там неподалеку спрятал машину, облил ее колеса  твоим
одеколоном, который ты держишь в машине, нам принес флакончик, так  Хабр  по
запаху одеколона как пош„л, как пошел! Видела  бы  ты,  ни  разуне  свернул,
прямехонько к машине вывел нас.
   - Чем-чем облил колеса? - перебила мама.
   Папа сделал попытку перевести разговор:
   - Не мешало бы вымыть собаку, - сказал он. - И оборудовать ему свой угол.
Павлик, поищи кусок какого-нибудь старого одеяла, быстренько...
   - Место для собаки я уже приготовила, - сухо сказала мама. - Выкупаем  ее
после того, как накормим. Пока же пусть ознакомится  с  домом.  А  одеколон,
будь любезен, не забудь мне купить новый. Хабр  добросовестно  обнюхал  весь
дом, обежал все утолки. Он обнюхал обе комнаты внизу, кухню и ванную, затем,
вопросительно  оглядываясь,  нерешительно  двинулся   по   лестнице   вверх.
Поскольку его не остановили, он изучил и  верхний  этаж.  Там  тоже  обнюхал
старательно все комнаты, бабушку с дедушкой, а  на  бабушкину  кошку  сделал
стойку, как на куропатку, по ошибке приняв ее за дичь, но быстро понял,  что
она - животное домашнее,  и  оставил  ее  в  покое,  ибо  домашние  животные
охотничью собаку не интересовали. Ознакомившись затем с тетей Моникой  и  ее
сыном Рафалом, пес направился еще выше, на чердак. Яночка с Павликом пошли и
туда вслед за собакой. Поднимаясь по скрипучим ступенькам, Яночка ворчала:
   - И стоило так стараться целых две недели! Ведь это такая собака, что они
взяли бы ее и без всяких  наших  особых  заслуг.  Взяли  бы,  будь  мы  даже
круглыми двоечниками!
   Павлик целиком и полностью согласился с сестрой и не  упустил  случая  ее
упрекнуть:
   - А все ты!  "Заслуги,  заслуги"!  Уж  таким  я  стал  примерным,  самому
противно! Знаешь, какой клевый прогул  из-за  тебя  пропустил!  А  мы  сразу
поняли, что пес - потрясающий!
   - Мы-то поняли, а вот они могли и не разобраться, так что стоило  немного
помучиться. Да ладно, чего теперь вспоминать об этом.
   Потрясающая собака, оглядываясь то и дело на хозяйку, обежала  предбанник
чердака, обнюхав все углы и постоянно чихая от пыли, и добралась до железной
двери. Там она вдруг застыла, прижав нос к узкой щели  над  полом,  и  вдруг
первый раз подала голос. Дети явственно услышали глухое угрожающее  рычанье.
От этого зловещего звука мороз у них пробежал по спине. Они тоже замерли, не
в силах произнести ни слова.
   Первым пришел в себя Павлик.
   - Надо же! - прошептал он. - Там и в самом деле что-то есть!
   Яночка с трудом пошевелилась и ответила хриплым от волнения голосом:
   - Конечно есть! Теперь мы это знаем наверняка. Хабр, к ноге!
   Оглянувшись на хозяйку, собака отошла на шаг от двери и застыла  в  своей
характерной стойке: вытянутая как струна, подняв переднюю лапу и  уткнувшись
носом в железную дверь. Застыла как статуя, не издавая ни звука.
   - Отец объяснил нам, что так охотничьи собаки делают стойку на куропатку,
- прошептал Павлик, недоуменно поглядывая то на Хабра, то на железную дверь.
- Выходит, там куропатка?
   - Хабр, дорогой песик, - прошептала Яночка на  ухо  собаке,  -  ты  чего?
Откуда на нашем чердаке взяться куропатке?
   - А может, он делает стойку на голубей? - предположил Павлик.  -  Или  на
мышей?
   - Пошли отсюда! - решила девочка. -  Не  надо,  чтобы  узнали,  что  наша
собака что-то учуяла на чердаке. Хабр, пошли! Хороший песик, умный песик,  к
ноге! Пошли! Вниз!
   Неохотно, то и дело  оглядываясь,  собака  отошла  от  железной  двери  и
спустилась с чердака. Внизу она вдруг забеспокоилась,  подбежала  к  входной
двери и заскулила тихонько. Яночка распахнула дверь, Павлик включил лампочку
на крыльце, и все трое сбежали в темный садик.
   Оглядываясь, чтобы убедиться, что Яночка  следует  за  ним,  Хабр  обежал
вокруг дома и подбежал  к  гаражу.  Там  было  совсем  темно,  лишь  кое-где
пробивался свет из окон. Поднявшись  по  развалинам  гаража  на  его  крышу,
собака тщательно обнюхала примыкающую к нему террасу с обрушившейся  крышей,
образовавшей поросшую мхом наклонную плоскость, и дети  опять  услышали  уже
знакомое глухое, зловещее рычанье... Их охватила тревога. Темный сад, тишина
и только это угрожающее рычанье.
   - Все ясно, - прошептала Яночка. - Ты был прав. Смотри,  Хабр  совершенно
однозначно дал нам понять, что то самое, что  было  и  на  чердаке,  залезло
через гараж. Золото, а не собака!
   - Значит, где-то здесь должна быть дыра, через которую оно  забралось  на
чердак, - деловито заметил  мальчик.  -  А  не  мог  он  на  чердаке  учуять
повешенного?
   - На чердаке мог, а тут нет! - возразила Яночка.  -  Не  мог  же  мертвец
взбираться на террасу.
   - Вот и я говорю - не верю ни в каких повешенных, - подхватил  Павлик.  -
Знаешь, мне пришло в голову...
   - Потом! - ответила сестра. - Пошли отсюда, потом все обсудим.  Хабр  нам
сказал такое, такое... А сейчас пошли, как-то не по себе тут, в темноте.
   И она позвала собаку:
   - Хабр, пошли! Домой! К ноге!
   - Трусиха! Чего испугалась?
   - Да ничего я не боюсь, только немного страшно. И вообще лучше  осмотреть
здесь все днем, а не в темноте. Мало ли что...
   - Ты права, ничего не видно. Ладно, пошли домой,  нас  уже  небось  ищут,
пора ужинать. Хабр с неохотой слез с полуразвалившегося гаража, обежал его с
другой стороны, чего-то там понюхал и послушно побежал за детьми. А те  даже
удивились, до чего приятно, оказывается, увидеть ярко освещенное  крыльцо  и
войти в дом. Войдя, Яночка повернулась к брату:
   - Так о чем ты хотел сказать?
   - Придется как следует там все осмотреть, особенно в тех местах, где Хабр
рычал. А рычал он в двух местах -  у  железной  двери  и  на  крыше  гаража.
Интересно, что же он там унюхал?
   Что-то нехорошее. Недоброе. Ну ладно, заберемся мы  на  гараж,  а  дальше
что?
   - Пока не знаю. Осмотрим решетку на  окне.  Может,  ее  и  в  самом  деле
распилили? Иначе каким образом то нехорошее забралось бы на чердак?
   - Какой ты умный? - похвалила брата Яночка. Прямо почти как Хабр. Я и  не
подумала о решетке. Знаешь, кажется мне -  самая  трудная  для  него  работа
только теперь и начнется.

5

   Наконец выдался подходящий день. У Павлика и Яночки было мало  уроков,  и
они рано вернулись из школы, Рафал же, наоборот, предупредил,  что  вернется
только к обеду. Бабушка прочно засела в кухне, решившись после долгих просьб
всего семейства  приготовить  маринованные  груши,  а  это  требовало  много
времени. Никого из взрослых не было  дома,  и  они  просто  не  имели  права
появиться раньше обеда.  Таким  образом,  у  брата  с  сестрой  оказалось  в
распоряжении,  как  минимум,  три  часа,   можно   приступить   к   операции
"чердак".Еще накануне Павлик  притащил  целый  ящик  всевозможных  ключей  и
отмычек и поставил его в коридоре. Никто и не обратил на него внимания,  дом
был забит всевозможными инструментами и стройматериалами для  надвигавшегося
ремонта.  Одним  ящиком  больше,  одним  меньше  -  какая  разница?  Ящик  с
непонятными железками не привлек  внимания  взрослых.  Теперь  следовало  из
множества  ключей  попытаться  подобрать  подходящий  к  двери  на  грымзину
половину чердака.
   - С чего начнем? - спросил Павлик. - С ключей или  сначала  заберемся  на
гараж? В принципе мы можем сделать и то, и другое, - сказал он, взглянув  на
будильник. - Времени у нас хватит.
   Подумав, Яночка решила:
   - Начинаем с ключей, ведь может оказаться, что на  чердаке  обнаружим  ту
самую дыру и  уже  не  надо  будет  лезть  на  гараж.  Только  сначала  надо
проверить, что делает старая, грымза,  вдруг  услышит,  что  мы  полезли  на
чердак.
   - А чего ей делать? - возразил Павлик. - Как всегда, сидит  в  окне.  Она
небось уже приросла к окну, с  места  не  сдвинется  весь  день  и  смотрит,
смотрит... А чего смотреть? Ведь на нашей улице ничего не  происходит,  даже
машины не ездят, проедет одна за целый час и снова никого. И в  самом  деле,
упрямая старуха, решительно отказавшаяся переехать из их дома,  все  дни,  а
может, и ночи проводила в окне своей комнаты, следя  за  всеми  входящими  и
выходящими из дому злобным  подозрительным  взглядом  слезящихся  старческих
глаз. Дети видели ее в окне, уходя в школу и возвращаясь из  нее,  выходя  в
сад, магазин, на прогулку. Старуха всегда неподвижно сидела на своем  посту.
Наверняка была там и сейчас, но на всякий случай следовало проверить.
   Павлик с трудом приподнял тяжеленный ящик с ключами и кряхтя потащил  его
к выходу. Яночка распахнула дверь, собираясь выйти во двор  и  взглянуть  на
соседское окно, но внезапно попятилась, налетев  на  следующего  за  ней  по
пятам Хабра.
   - Тссс! - прошипела она, прикрыв осторожно дверь.
   - Что там? - спросил Павлик, оперев тяжеленный ящик о перила лестницы.
   - Гляди-ка, наша грымза выползла из дому! Ну и чудеса!
   Поставив ящик на ступеньку лестницы, Павлик  поспешил  взглянуть  на  эти
чудеса.
   - И в самом деле! Выползла из дому! Хорош бы я был,  наскочив  на  нее  с
ящиком!
   - Почтальон идет, - не отвечая брату, сообщила Яночка, хотя Павлик, глядя
над ее головой в дверную щель, и сам прекрасно видел  направляющегося  к  их
дому почтальона в форменной фуражке, с тяжелой сумкой на плече.  Приближаясь
к калитке их дома, почтальон полез в сумку и вынул из нее небольшую  посылку
или бандероль. Распахнув калитку старая грымза сказала ему что-то и,  приняв
посылку, распрощалась с почтальоном. Тот кивнул головой и отправился дальше,
а старуха закрыла калитку и собиралась вернуться в дом.
   - А ну быстро! - скомандовал Павлик.
   Яночка неслышно закрыла дверь, Павлик подхватил со ступеньки свой ящик, и
оба они, предводительствуемые Хабром, в  жуткой  спешке  кинулись  вверх  по
лестнице, чтобы успеть подняться к чердаку до того,  как  старуха  войдет  в
дом. На площадке второго этажа пришлось остановиться, чтобы  перевести  дух.
Тяжело дыша,  дети  прислушались.  Внизу  хлопнула  входная  дверь,  значит,
старуха вернулась в дом. Сейчас должна отправиться к  себе  и  опять  занять
свой пост у окна. Хотя... Может,  она  там  только  поджидает  почтальона  и
сейчас ей незачем торчать в окне?
   - Знаешь что, -  зловещим  шепотом  поделился  Павлик  с  сестрой  своими
подозрениями, -  она  явно  поджидает  почтальона,  чтобы  перехватить  его.
По-моему, она способна и наши письма перехватывать. Ты как думаешь?
   - Так ведь почтальон дал ей не письмо, а какую-то  посылку,  -  возразила
сестра. - Но ты прав, мне тоже кажется, что такая способна на все, уж больно
она подозрительная. Надо будет предупредить бабушку,  пусть  тоже  поджидает
почтальона.
   - Бабушка не сможет, ее окна выходят на другую сторону  дома,  -  резонно
заметил мальчик. Яночка наморщила лоб. Брат,  конечно,  прав,  но  не  может
быть, чтобы не нашлось выхода из этого сложного положения.  И  Яночка  нашла
выход.
   - Выдрессируем Хабра! Он такой умный, все поймет! Приучим  его  сторожить
у, калитки, а потом, как только появится почтальон, сообщать о нем бабушке.
   - Клево! -  обрадовался  Павлик.  -  И  бабушку  выдрессируем,  она  тоже
понятливая. Ну, как там?
   Думаешь, можем подниматься на чердак? А вдруг ведьма услышит нас?
   - А ты потихоньку иди, зачем  так  дребезжать  ключами,  аж  в  Аргентине
слышно!
   - Попробовала бы сама тащить эту тяжесть!
   Тихо, на цыпочках, дети поднялись к двери, ведущей на  грымзину  половину
чердака. Яночка подозвала Хабра и приказала ему:
   Сторожи, Хабр! Сядь вот тут и сторожи, никого не впускай! Если кто станет
подниматься по лестнице, приди и скажи нам. Понял? Тут лежать! Стеречь!
   "Стеречь" для Хабра означало одно: неподвижным камнем лежать на указанном
месте и не допускать никого, пока Яночка  не  снимет  его  с  поста.  Собака
послушно легла на указанной ступеньке. Павлик  недоверчиво  перевел  с  него
взгляд на сестру.
   - Ты уверена, что он понял?
   - Совершенно уверена. Да ему  и  не  обязательно  звать  нас,  достаточно
просто зарычать. Грымза его боится, ни за что не пойдет дальше, даже если  и
услышит, что мы забрались на ее чердак.  Впрочем,  на  всякий  случай  давай
договоримся: если что, мы с тобой просто  играем  на  лестнице.  Павлик  уже
успел, поставив ящик на пол, вытащить из него первую связку ключей.  Услышав
слова сестры, он повернулся к ней.
   - Во что играем?
   - Не все равно? Просто играем тут, на лестнице. Имеем право!
   - Нет, мы должны все продумать, чтобы никто не догадался, что  мы  просто
делаем вид. Так что думай, пока я тут буду подбирать  ключи.  И  он  занялся
своим делом. Вздохнув, Яночка тоже занялась работой.
   На просторной площадке у  чердачной  двери  кучей  были  навалены  доски,
ящики, коробки и прочее барахло. Девочка принялась разбирать его и сооружать
из досок и коробок нечто вроде двух курятников в свободном углу. Подперла их
с  одной  стороны  старой  дверцей  от  шкафа,  с  другой  -  двумя  хромыми
табуретками, а сверху прикрыла кусками картона  и  фанеры.  Брат  с  сестрой
молча трудились, слышались лишь сопенье и покряхтыванье.
   Бросив в ящик связку опробованных ключей и взяв новую, Павлик  вытер  пот
со лба и окинул критическим взглядом дело рук сестры.
   - Что это ты соорудила?
   - Учти, мы с тобой играем в побег из Бастилии. Вот это  темница,  видишь,
подземелье. Нет, даже застенок! Два застенка. В случае чего мы с  тобой  там
сидим и не можем выйти. А у тебя как дела? Вилку я потом принесу.
   - Да пока никак. А зачем нам вилка?
   - Как то есть зачем? Ты чем  собираешься  делать  подкоп?  Узники  всегда
копают или вилкой, или сломанной  ложкой,  но  у  нас  в  доме  не  найдется
сломанной.
   - Большое дело - сломать ложку? - Павлик с охотой переключился на подкоп,
отдыхая от своего тяжкого труда.
   - Сама знаю - не большое,  но  зачем  тебе  лишняя  работа?  -  возразила
сестра. - Не хватает еще ложками заниматься! Ведь мы же только будем  делать
вид, что играем.
   - Ты права, и вилка сойдет...
   Яночка успела украсить свои застенки еще кое-какими живописными деталями,
а Павлик все еще, сопя и пыхтя,  возился  с  неподатливым  замком.  Осталось
всего  две  связки  не  испробованных  ключей,  а  вместе  с  испробованными
уменьшалась и надежда. Но вот неожиданно один из ключей вошел в  скважину  и
легко повернулся.
   Павлик на мгновенье замер,  не  веря  такому  счастью,  повернул  ключ  в
обратную сторону, потом снова два раза запирая, потом опять дважды  отпирая.
Огромный амбарный замок был отперт!
   - Ты, гляди! Открылся! - триумфальным шепотом позвал мальчик сестру.
   От неожиданности Яночка выронила  из  рук  старую  оконную  раму,  сквозь
которую Павлику предстояло выглядывать из своего узилища, и, запретив  брату
без нее открывать  дверь,  помчалась  взглянуть,  что  делает  Хабр.  Собака
спокойно лежала на той ступеньке, где  ей  велено  было  сторожить.  Наказав
Хабру еще раз сторожить и никого не пускать Яночка поспешила  к  брату.  Тот
честно не открывал без сестры заветную дверцу.
   - Ну, как там?
   - Все спокойно, Хабр сторожит. Теперь снимай  осторожно  замок.  Ты  хоть
понимаешь, что мы с тобой совершаем взлом? Уголовно наказуемое преступление.
   - Какой взлом? - возразил Павлик. - Я нормально отпер  замок,  ничего  не
взламывал. И он двумя руками с трудом снял с петель тяжеленный замок.
   - Все равно, мы отперли чужой замок. И теперь войдем в  чужое  помещение.
Ничего не поделаешь, преступники мы с  тобой...  Придется  уж  тебе  с  этим
примириться.
   Дверь раскрылась почти без скрипа. Оба преступника на цыпочках преступили
порог чужого чердака и остановились. Чердак выглядел обычно, не страшно. Его
даже освещало солнце, проникая через небольшое запыленное оконце.  Заставлен
он был,  как  и  положено  чердаку,  всякими  ненужными  старыми  вещами.  В
обозримом пространстве не виднелось никакой подозрительной дыры в стене.
   - Фиии! - присвистнул Павлик. - Чердак как чердак, ничего особенного.
   - Ничего не трогаем! Оставляем как можно меньше  следов!  -  скомандовала
Яночка. - А где тот?
   - Какой "тот" ? - не понял Павлик.
   - Ну, тот самый чердак, подозрительный!
   - Погоди, дай подумать.
   После некоторого раздумья и оживленного обмена мнениями было решено,  что
тот таинственный чердак, куда ведет железная дверца,  должен  находиться  за
стеной по правой стороне.  Как  раз  посередине  этой  стены  стоял  большой
старинный шкаф.
   - Может, он провертел дыру в шкафу? - с надеждой  в  голосе  предположила
Яночка.
   Подойдя к громадине шкафа и осмотрев его  снаружи,  Павлик  ответил,  что
никакой дыры не видно.
   - Придет