тицизм не оправдался,  оба  класса  показали  себя  с  лучшей
стороны.  Особенно  отличились  одноклассники  Павлика.  После   истории   с
макулатурой авторитет Павлика среди одноклассников невероятно  вырос  -  еще
бы, долг чести был выплачен в срок, хотя все понимали, как нелегко  пришлось
проигравшему. Зато теперь все они, как один человек,  явились  на  следующий
день с пятьюдесятью злотыми, а  богатенький  одноклассник  протянул  Павлику
купюру в тысячу злотых и только пренебрежительно пожал плечами, когда Павлик
попытался дать ему сдачу в двести злотых. У Яночки в классе  дело  пошло  не
так гладко, но все равно через три дня необходимая для оплаты перевода сумма
была собрана.
   И вот через неделю в конторе на улице Вейской  Павлик  получил  прекрасно
оформленное досье на отца и немедленно позвонил двоюродному брату Эдика. Тот
сказал, что очень вовремя позвонил Павлик, потому что как раз завтра в Алжир
отправляется  один  из  знакомых  их  отца,  с  которым  они  кое-что   отцу
пересылают, могут приложить и папку с документами пана Хабровича.
   Павлик и  Яночка  хотели  непременно  лично  передать  драгоценную  папку
уезжающему в Алжир земляку, и двоюродный  брат  связал  их  с  земляком.  Им
оказалась пани средних лет, возвращающаяся в Алжир к работающему  там  мужу.
Брат с сестрой  были  несколько  разочарованы  тем,  что  торжественный  акт
передачи бесценной папки прошел столь буднично. Правда, двоюродный  брат  их
предупреждал, что пани улетает завтра рано утром и у нее еще тысяча  дел,  и
тем не менее... Их просто не пустили дальше прихожей! Растрепанная и страшно
задерганная женщина встретила их у двери,  наскоро  просмотрела  тут  же,  в
прихожей, документы, заверила, что все в порядке, пусть не  беспокоятся,  не
первый раз ей такое передавать. И добавила, чтобы  они  не  рассчитывали  на
быстрое решение вопроса, такие  дела  за  неделю  не  делаются,  особенно  у
арабов. Они, знаете ли, не любят спешить, так что ответ может прийти и через
полгода.
   Выйдя  из  квартиры  алжирской  пани,  брат   с   сестрой   разочарованно
переглянулись. Оба подумали о четырех с лишним тысячах злотых, которые  надо
будет в скором времени возвращать, и тяжело вздохнули. Ну да ладно, будь что
будет. Во всяком случае, все, что от них зависело,  они  сделали.  Остальное
теперь решается какими-то таинственными силами...
   Это произошло в морозный январский день.  Яночка,  вернувшись  из  школы,
была дома одна. Взрослые еще не пришли с работы, Рафал с Павликом из  школы,
бабушка ушла в магазин. Набегавшись во дворе, Хабр сладко спал на коврике.
   Вдруг пес проснулся, запрядал ушами и  сел.  Ясно,  кто-то  идет  к  ним,
причем кто-то чужой. И в самом деле, вот звякнул звонок у  калитки.  Девочка
сначала, по привычке, взглянула на  собаку.  Та  сообщила,  что  позвонивший
относится к разряду неопасных, можно его впустить. Яночка нажала на автомат,
отпиравший калитку, затем распахнула входную дверь.
   На пороге стоял симпатичный мужчина средних лет.
   - Добрый день, - вежливо поздоровался  мужчина.  -  Здесь  проживает  пан
Роман Хабрович?
   - Здесь, - ответила девочка,  еще  раз  взглянув  на  Хабра.  -  Войдите,
пожалуйста.
   Хабр  спокойно  сидел  посередине  прихожей.  Наклонив   голову,   он   с
любопытством   рассматривал    прибывшего.    Рассматривал    спокойно,    с
благожелательным  вниманием,  значит,  гость  того  заслуживал.  Питай   тот
какие-то нехорошие намерения,  собака  обязательно  бы  их  почувствовала  и
предупредила свою молодую хозяйку.
   Гость тоже сразу обратил внимание на собаку.
   - Какой замечательный песик! - восхитился  он.  -  Да  нет,  я  не  стану
входить, я, собственно, на минутку забежал. Вот, принес  контракт  для  пана
Хабровича.
   У Яночки сильно забилось сердце.
   - Что вы принесли?!
   - Контракт.
   - Какой контракт?
   - Да уж пан Хабрович знает какой.  Решившись,  девочка  сказала  дрожащим
голосом:
   - Ну что вам стоит сказать мне, что за контракт? Пан Хабрович - мой папа,
и мне тоже хотелось бы знать, что это за контракт.
   Незнакомый мужчина рассмеялся.
   - А, ну раз  твой  папа...  Пожалуйста,  могу  сказать,  тем  более,  что
приносить добрые вести - одно удовольствие. Это контракт на работу в  Алжире
для пана Хабровича. Я только вчера прилетел  оттуда,  а  поскольку  в  вашем
районе у меня дела, вот я и решил сам его принести, не хотелось отсылать  по
почте. Пожалуйста, скажи папе, что дело не терпит отлагательств,  он  должен
приступить к работе не позднее пятнадцатого марта. Тут два экземпляра, пусть
второй подпишет и  отправит  в  Алжир,  во  вторник  туда  возвращается  пан
Вишневский, он и отвезет. А  первый  экземпляр,  оригинал,  надо  отнести  в
Полсервис. Вот мой телефон, если надо о чем-то спросить, пусть позвонит.  Ты
все поняла? Уже с первых слов алжирского гостя Яночку бросило в жар.  Они  с
Павликом давно потеряли надежду на то, что  их  усилия  пристроить  отца  на
работу в Алжире увенчаются успехом, слишком долго из Алжира не было  никакой
весточки. И вдруг - вот он,  желанный  контракт!  Девочке  страшно,  безумно
хотелось  услышать  еще  раз  все  эти  потрясающие  слова,   подтверждающие
осуществление надежд, но она огромным усилием воли удержала  себя  от  того,
чтобы сказать - нет, не все поняла, повторите, пожалуйста.
   - Да, - слабым голосом сказала девочка. - Я все поняла. Копию подписать и
отослать в Алжир, а с  оригиналом  пойти  в  Полсервис.  Все  жутко  срочно,
пятнадцатого марта папа должен уже приступить к работе.
   - Правильно. Вот мой телефон. До свиданья.
   Заперев  дверь  за  алжирским  посланцем,  девочка   еще   долго   стояла
неподвижно, рассматривая большой серый пакет, на котором  красивыми  буквами
был написан адрес ее отца и его фамилия. Потом  ноги  вдруг  подкосились,  и
девочка упала  на  колени  перед  по-прежнему  сидящим  посередине  прихожей
Хабром.
   - Песик! - прошептала она, крепко прижимая к груди голову своего друга. -
Песик! Мы отправляемся за сокровищами!
   Счастливый Хабр, воспользовавшись случаем, тут же облизал лицо  Яночки  и
собирался повторить  это  доказательство  своих  горячих  чувств  к  молодой
хозяйке, когда вновь забренчал звонок  у  калитки.  Оба  вскочили  на  ноги.
Поскольку Хабр радостно бросился к двери, Яночка поняла - вернулся из  школы
Павлик.
   - Ты чего? - отбивался мальчик от сестры, которая силой тащила его в дом.
- Вылетела неодетая, в тапках прямо на снег! Дом горит, что ли?
   Не отвечая, Яночка молча тащила брата за собой, заволокла  в  прихожую  и
ткнула носом в лежащий на подзеркальнике большой серый конверт.
   - Вот! - охрипшим от волнения голосом произнесла она. - Гляди!
   Павлик послушно оглядел конверт, где ничего не было написано кроме адреса
и фамилии их отца.
   - Письмо отцу. И что?
   - Да знаешь ли ты, что это такое?
   - Откуда мне знать? Я же не Святой Дух. Письмо, наверное? Не бомба  же  с
часовым механизмом.
   И он с изумлением  смотрел  на  сестру,  которая  не  сводила  умиленного
взгляда с неприметного серого конверта, а ее лицо так и пылало от волнения.
   - Неужели не догадываешься? Ведь это же контракт из Алжира!
   - Что? - задохнулся от волнения Павлик. - А ты откуда знаешь?
   - Сказал человек, который только что его принес. Он приехал из  Алжира  и
привез отцу контракт. Отца берут на работу, и он должен приступить к ней уже
пятнадцатого марта!
   - Провалиться мне на этом  месте!  -  прошептал  совершенно  ошеломленный
мальчик. - Чтоб мне... того... лопнуть... С ума сойти! Полный отпад! Кто  бы
мог подумать? Выходит, получилось?!
   Ни о чем не подозревавший пан Хабрович вернулся с  работы  и  заметил  на
столике в прихожей большой серый конверт со своей фамилией. Нельзя  было  не
заметить, конверт лежал на столике с зеркалом, куда  обычно  все  складывали
перчатки и шарфы, а сейчас  все  это  было  куда-то  убрано.  С  недоумением
повертев в руках конверт, пан Хабрович не нашел  на  нем  не  только  адреса
отправителя, но даже и марки. Сняв куртку, папа прошел  в  комнату,  швырнул
конверт на стол, а сам отправился в ванную.
   Две пары глаз внимательно наблюдали за каждым шагом отца.
   - Уж я бы сразу открыл! - недовольно пробурчал сын.
   - Пошел сначала руки вымыть, - сказала дочка. -  И  очень  хорошо,  пусть
привыкает, в этих арабских  странах  столько  всяческой  заразы,  приходится
постоянно мыть руки.
   - Наверняка сразу  же  станет  звонить  тому  пану,  что  привез  письмо.
Интересно, что он станет делать? - размышлял Павлик. - Ты, дай ему телефон!
   - Сдурел? Ни за что! - возмутилась Яночка. - Ведь отец тут же позвонит  и
скажет, что это какая-то ошибка, он ни о чем таком не имеет понятия. Э  нет,
сначала отца обработаем, а уж потом я ему дам телефон.
   Выйдя из ванной, пан Роман взял письмо в руки и направился в комнату,  по
дороге осматривая еще раз письмо со всех сторон. В комнате  уже  был  накрыт
стол к обеду. Хозяин дома взял со стола один из ножей  и  разрезал  конверт.
Вынув находящиеся внутри бумаги,  отец  разложил  их  на  столе  и  принялся
изучать.
   Через приоткрытую дверь из прихожей за ним  пристально,  затаив  дыхание,
следили брат с сестрой.
   Сначала лицо отца выразило изумление, а потом отец замер, как  пораженный
громом. Осмотрев еще раз бумаги со всех  сторон,  он  наконец  отправился  в
кухню, где жена разогревала обед.
   - Ты не могла бы мне объяснить, что все это значит? - обратился к ней пан
Роман. - Насколько я понял, написано по-французски. Не все до меня дошло...
   Не отрываясь от кастрюль, пани  Кристина  недовольно  взглянула  на  кипу
бумаг в руке мужа.
   - Обязательно сейчас? - спросила она. - Именно теперь, когда у  меня  все
кипит? Нельзя отложить до после обеда?
   - О Боже! - шепотом возмутилась Яночка.
   - Ладно, подождет до после обеда, - согласился  голодный  муж.  -  Только
хотелось бы знать, что это такое.
   - А что это такое?
   - Говорю же тебе - не знаю. Написано по-французски, я не понял.  Кажется,
какой-то официальный документ.
   Привернув газ над кастрюлей с макаронами, пани Кристина взяла бумаги.
   - Я тоже не очень хорошо знаю французский, - произнесла она, вчитываясь в
написанное. - Ага, вот тут понятно: "Министерство Внутренних Дел Алжира".  И
дальше: "Строительная фирма... название фирмы... заключает контракт с  месье
Романом  Хабровичем...  на  два  года...  работы   в   Тиарете...   Денежное
вознаграждение составляет 8500 АД". Не знаю, что такое эти  "АД".  Дальше...
"Просим в письменной форме подтвердить, подходят ли вам наши  условия".  Или
не так? Да нет,  акцептация,  значит  "согласны  ли  вы  на  наши  условия".
Дальше... "Гарантируем квартиру с мебелью". Роман, что это значит?
   Пан Роман обалдело уставился на жену. Прошло немало времени,  прежде  чем
он смог хрипло попросить:
   - Еще раз,  пожалуйста.  Может,  ты  что-то  не  так  перевела?  Принести
словарь?
   Пани Кристина сама была ошарашена и охотно согласилась.
   - Очень может быть, что и не так, словарь пригодится.  Но  вот  некоторые
слова не вызывают сомнения. Ну, "Министерство" вне всякого сомнения.
   И "строительная фирма". Вот,  и  "заключает  контракт  с  месье  Хабрович
Роман" тоже, тут уж я и без словаря справлюсь.
   - А что за фирма? - дрожащим голосом поинтересовался мсье Хабрович.  Жена
послушно зачитала:
   - "Строительная  фирма  ЕТАУ  в  Тиарете",  не  знаю,  как  произносится,
название по-французски. И дальше: "На срок в  два  года",  на  столько-то  я
по-французски понимаю. Опять же вот эти самые 8500 АД не  могла  перепутать,
они цифрами обозначены. Да нет, все и без словаря ясно, двухлетний контракт,
согласно которому ты принят на работу в какую-то строительную фирму  ЕТАУ  в
городе Тиарете в Алжире. И тебе еще предоставляют квартиру  с  мебелью.  Что
все это значит, спрашиваю? Что ты затеял втайне от меня?
   - Лично я ничего не затевал, - оправдывался муж.
   - Но вот же контракт! - настаивала жена. - Черным по белому написано!
   - Не знаю я, откуда взялся этот контракт!
   - Ты его принес мне в кухню! Где ты его взял?
   - В прихожей! На столике лежал! - честно признался пан Роман.
   - И тебе ничего не известно о работе в Алжире?
   - Ничего, клянусь тебе!
   - Тогда, может, чья-то глупая шутка?  Кто-то  тебя  разыграл?  Хотя  нет,
гляди-ка, печать. Похоже, настоящий контракт. И дата: 9 января. Всего неделю
назад подписан!
   - А, ну тогда все понятно! - сразу успокоился пан  Роман.  -  Конечно  же
глупая шутка. За неделю письмо не успеет дойти из Алжира. Кто-то устроил мне
в январе первое апреля.
   Мама  вдруг  подозрительно  глянула  на  детей,   со   жгучим   интересом
прислушивающихся к захватывающему разговору родителей.
   - Дети, вы что-то об этом знаете? Откуда появилось письмо?
   Волнуясь, Яночка постаралась как можно доходчивей объяснить родителям:
   - Нет, это не глупая шутка. И письмо вовсе не шло по  почте,  его  принес
нам человек, который только вчера прилетел из Алжира. И  Хабр  сказал  -  он
порядочный человек. И он сказал - дело очень срочное.
   - Откуда Хабр мог знать, что дело срочное? - опять  недоверчиво  перебила
мама.
   - Не Хабр сказал срочное, а тот человек, который из  Алжира  прилетел,  -
пояснила дочка. - Я была дома одна, он мне и отдал письмо. И сказал  -  дело
срочное, пан Хабрович должен приступить к работе уже пятнадцатого марта.
   - Что?! - в один голос воскликнули родители.
   - Пятнадцатого марта! - энергично повторила Яночка.
   - Он что-нибудь еще говорил? - поинтересовался отец слабым голосом.
   - Говорил. Тебя приняли на работу в Алжире по контракту. И прислали  тебе
эти самые  контракты.  Один  экземпляр  ты  должен  подписать  и  немедленно
отослать в Алжир копию. А оригинал... а с оригиналом отправиться в Полсервис
и там провернуть все формальности. Это сказал тот самый алжирский пан.
   - Езус-Мария! - помертвевшими губами прошептал пан Роман и  опустился  на
табуретку. Ноги его не держали.
   Макароны отчаянно кипели, на кастрюле с супом подпрыгивала крышка,  зразы
в густом томатном соусе пригорели,  о  чем  недвусмысленно  свидетельствовал
разошедшийся по квартире запах. А пани Кристина в  третий  раз  перечитывала
потрясающий документ, все глубже вникая в его смысл. Оторвавшись от дверного
косяка, Павлик кинулся в комнату и вернулся  с  большим  французско-польским
словарем. Смертельно бледный, пан Роман  в  полной  растерянности  с  ужасом
взирал со своей табуретки на жену.
   А та сурово вопросила, глядя на детей:
   - Что такое АД?
   - Этого мы не знаем, - ответил Павлик. - Зато знаем,  что  такое  Тиарет.
Это такой город в Алжире.
   А Яночка подчеркнуто громким голосом повторила:
   - И Хабр сказал - этот человек порядочный и честный, никакой не мошенник.
   Уже с давних пор все семейство Хабровичей прониклось  полным  доверием  к
мнению поразительно мудрой собаки, поэтому и теперь мнение  Хабра  оказалось
решающим. Сразу отпали сомнения в подлинности документа. Хабр еще ни разу не
ошибался. Вот и теперь его  авторитетное  мнение  окончательно  добило  пана
Хабровича. Значит, документы  и  в  самом  деле  подлинные?  Значит,  все  в
порядке? Что же ему теперь делать?
   И совсем уже, не сознавая, что делает, пан Роман  наклонился  к  сидящему
под столом Хабру и подоткнул ему под нос документы  на  проверку,  умоляющим
голосом вопросив:
   - Песик, скажи, что ты обо всем этом думаешь?
   Хабр с большим интересом принялся обнюхивать бумаги. Нюхал  и  нюхал  как
черт, просто не мог от них  оторваться!  И  при  этом  не  выразил  никакого
неудовольствия, напротив, с удовлетворением постучал хвостом  по  полу.  Пан
Роман выпрямился, окончательно сбитый с толку.
   - И что  теперь?  -  беспомощно  спросил  он,  ни  к  кому  конкретно  не
обращаясь.
   Тут пани Кристина почувствовала наконец запах пригоревших зраз в томатном
соусе, стремительно повернулась к плите и машинально выключила все  горелки.
Опомнившись, опять включила газ под чайником и  недоваренными  макаронами  и
стала распоряжаться:
   - А ну забирайте суп и марш в комнату!  Стол  уже  накрыт.  Макароны  еще
поварятся. Совсем необязательно нам ломать головы в кухне, с тем же  успехом
можем заниматься этим за столом.
   Опустошив тарелку супа, пан Роман немного успокоился и обрел  способность
рассуждать.
   - В конце концов, я готов поверить в то, что в  Алжире  существует  некая
строительная фирма со странным названием... Более того, я  готов  допустить,
что эта фирма желает принять на работу инженера-строителя из Польши, платить
ему зарплату и предоставить жилье, служебную, так сказать, квартиру.  А  вот
почему они выбрали именно меня - этого я никак не могу понять!  И  не  знаю,
что мне делать.
   - А это я тебе скажу! - заявила энергичная пани  Кристина.  -  Ты  должен
отправиться в алжирское посольство и спросить их, что все это значит. Заодно
узнаешь, что означают эти самые АД. Догадываюсь, это их валюта, но должна же
я знать, по какому курсу ее рассчитывать!
   Не слушая жену, пан Роман продолжал рассуждать вслух:
   - И почему выбрали именно меня? В конце концов, не такой уж я  знаменитый
специалист, чтобы обо мне знали во всем мире. И в жизни не пытался  ни  разу
выехать ни в одну загранкомандировку...
   - А жаль! - вполголоса прокомментировала жена.
   - ...так откуда мог взяться  вдруг  контракт?  Ничего  общего  у  меня  с
Алжиром никогда не было...
   Павлик пришел к выводу, что самое время им вмешаться, и пнул  под  столом
сестру.
   - А не могло получиться так, - осторожно произнесла сестра, глядя на отца
невинными голубыми глазами, - не могло получиться  так,  что  кто-нибудь  из
твоих знакомых, работающих в Алжире, замолвил там о тебе словечко?
   Отец с головой погрузился в  свои  рассуждения  и  не  слышал  того,  что
сказала дочь. Услышала и прореагировала мама.
   - Как ты сказала? - подозрительно спросила она.
   - Очень просто, - ответила Яночка, собираясь повторить свою версию  того,
откуда в далекой Африке могли узнать о польском инженере-строителе,  но  тут
подключился Павлик:
   - А что? Очень даже свободно! Вон  сколько  там  наших  работает!  Может,
какой-нибудь   папин    знакомый    подговорил    какого-нибудь    арабского
предпринимателя принять на работу папу.
   - ...и даже заявление за него написал, - подхватила Яночка.
   Мамины подозрения усугубились.
   - А ну помолчи! - решительно прервала она тоскливые рассуждения  мужа.  -
Сдается мне, нашим детям известно по  этому  делу  гораздо  больше,  чем  мы
думали. Дети, немедленно расскажите все, что знаете! И учтите, я не поверю в
некоего мифического доброжелателя-знакомого!
   Павлик попытался вывернуться.
   - И совершенно напрасно! Всегда может найтись хороший  человек...  Яночка
перебила брата:
   - Так и быть, скажем правду. Вот вы вечно стонете, как трудно  жить,  еле
сводите концы с концами, а  у  нас  все  хуже  со  снабжением,  километровые
очереди за всем. Ну мы и подумали - надо помочь родителям.  Со  всех  сторон
только и слышишь, как хорошо зарабатывают поляки, которым удается устроиться
на работу по контракту за границу. Вот мы и написали за папу заявление...
   Пан Роман с ужасом уставился на собственную дочь. Пани Кристина не верила
своим ушам.
   - Написали  заявление,  подумаешь,  большое  дело!  -  опять  подключился
Павлик. - И разные прочие официальные бумаги. Ну, сделали  фотокопию  твоего
диплома и отправили в Алжир. Что ты так смотришь?
   Опасаясь за брата, Яночка переключила внимание на себя:
   - У тебя оказалось маловато заслуг, - продолжила она, - мы  боялись,  что
тебя могут не принять на работу, но вот видишь - приняли.  Так  что  мы  все
сделали, тебе осталось  доделать  пустяки,  быстренько  собраться  и  ехать,
видишь же - дело срочное. Завтра же и начинай заниматься. А я знаю, в Алжире
климат хороший, не в Сахаре, конечно, а на побе