лал себе дубликат, тетка бы
ему не позволила, но все возможно. Райчика  там  принимали  как  старого
приятеля, чайком поили, могло так случиться, что тетка вышла на кухню, а
он быстренько оттиск ключа сварганил. Хотя Доминик  мог  воспользоваться
отмычкой.
   - Он также мог забраться в квартиру, чтобы чем-нибудь  поживиться,  -
заметил Януш. - Черт его знает, что  Райчик  ему  наговорил.  Я  начинаю
верить, что именно  он  украл  золото.  Они  были  в  сговоре,  он  ждал
наготове, открыл дверь отмычкой, увидел, что произошло, хапнул монеты  и
смылся.  Ничего  не  трогал,  потому  и  не  оставил  Яцеку   поля   для
деятельности.
   - Зачем тогда приходил снова? - возразила я. - Йола его видела, когда
уже полиция приехала.
   - Мог спрятать добычу и приехать узнать,  как  развивается  ситуация.
Геня покрутил головой.
   - Не стыкуется. Если хапнул золото, чего еще ему там надо было?
   - А хрен его  знает.  Вторая  ошибка  выплывает.  Следовало  обыскать
квартиру тщательнее, сантиметр за  сантиметром,  а  вы  все  сделали  на
скорую руку...
   - Нам казалось, что улик достаточно. Речь шла об убийстве, и для  его
расследования мы нашли все, что требовалось. Оказывается, -  это  мы  от
Кази узнали - тетка хранила яд вперемежку с обычными продуктами, которых
у нее была чертова прорва. Мы обнаружили мухомор в кофе, в  пол-литровой
бутылке, стоявшей на видном месте, большего нам и не  надо  было,  чтобы
сделать вполне определенные выводы. Нас прежде всего интересовало свежее
пойло, само собой разумелось, что оно  имеет  отношение  к  убийству,  и
действительно, именно с чашки и с бутылки Яцек снял  отпечатки  пальцев.
На кой черт нам все остальное?
   Я собрала пустые тарелки и вынула из холодильника  овощной  салат  со
взбитой сметаной. Двигалась я автоматически, у меня перед глазами стояла
не  салатница,  но  квартира  на  Вилловой,  убранная   двумя   трупами.
Действительно, Геня прав,  зачем  ее  было  обыскивать?  Мотив  двойного
убийства был ясен как  на  ладони,  квартира  не  оставалась  бесхозной,
владелица существовала, хотя ее пришлось поискать и подозрений она  тоже
не избежала. Даже если бы по углам и были попрятаны несметные сокровища,
нет такого закона, чтобы у родственника жертвы отобрать  все  имущество.
Получение наследства - не преступление, тем более  если  это  не  совсем
наследство. По мнению пани Крыси, все ценности в этом доме  принадлежали
Казе и тетка их получила как бы на сохранение. Так пусть Казя сама их  и
ищет. Если, однако, Райчик был в курсе и  наплел  Доминику  про  богатую
старуху, то тот, отлично зная, что после  убийства  квартиру  непременно
опечатают, решил воспользоваться случаем и втихаря обогатиться.
   - Он украл что-нибудь? - немного рассеянно спросила я.
   - Кто?
   - Доминик у Кази.
   - Казя говорит, что нет. Выбежал, держась за голову,  если,  конечно,
раньше не сунул себе чего в карман, но она об этом  не  знает.  Заявила,
глядя Тирану прямо в глаза, что если найдет какие-нибудь веши родителей,
то никому их даже не покажет, потому что хочет оставить себе.  Тиран  не
стал цепляться, пусть оставляет.
   - Интересует меня этот анонимный  информатор,  -  сказал  Януш.  -  Я
представляю себе ситуацию так: он вошел в дело, подписался на кражу  или
грабеж, смотря как это квалифицировать. Но к убийству совершенно не  был
готов. Испугался, решил умыть руки, возможно, поссорился с  Домиником  и
теперь боится всех, и нас, и Доминика. Не хочет объявляться, но укрывать
бандита тоже не намерен, вот и выдумал себе насморк.
   - Он еще что-нибудь сказал?
   -  Ничего.  Только  описал  убийцу  библиотекаря.  Из  этого  ночного
происшествия следует, что Доминик находится в Варшаве, никуда не  уехал.
Где этот паразит прячется?
   - Последние четыре дня он мог спокойно жить на Вилловой.
   - Мог, но Казя говорит, что не жил, вони бы не вынес. И вообще, по ее
словам, все вроде бы осталось как было, никто ничего не трогал  и  ничем
не пользовался.
   - А на чердаке? - вдруг вспомнила я. - Вы осмотрели  наконец  чердак?
Геня несколько оторопел.
   - Чердак? Нет. На кой черт нам чердак?
   Меня зло взяло.
   - Да я же вам говорила! Как об стенку  горох!..  И  все  из-за  ваших
дурацких  подозрений..,  то  есть  не  ваших,  а  Тирана...  Помните,  я
говорила, что придумала, где спрятала бы золото, если бы я  его  украла?
На чердаке! На лифте бы его подняла! Я была там, видела,  прятаться  там
можно великолепно!  Может,  умыться  негде,  но  такие  мелочи  не  всех
смущают!
   Геня посмотрел на меня, расстроился немного и, не  доев,  бросился  к
телефону. Я подождала, пока он  торопливо  отдаст  приказания,  а  затем
обратила его внимание  на  то,  что  на  чердаке  они  могут  найти  мои
отпечатки пальцев. Как бы им не пришло в  голову,  что  я  в  сговоре  с
Домиником. Пусть Тиран одумается вначале, а не в конце.
   - Поздно сказала, - буркнул Януш. - Надо было сразу.
   - Да ладно, не придирайся. На чердак ничто не указывало. Пани  Иоанна
может такое выдумать.., ну, я хотел сказать, не всегда имеющее  реальные
основания. А кроме того, лучше поздно, чем никогда.
   И на следующий день выяснилось, что он был совершенно прав...
 
*** 
 
   В бригаде, которая прибыла поздно  вечером  на  чердак,  естественно,
находился  Яцек.  Смена  была  не  его,  но,   услышав   о   предстоящем
мероприятии, он сам напросился. Его приняли с распростертыми  объятиями,
поскольку,  с  одной  стороны,  его  ясновидение  значительно  облегчало
работу, а с другой,  все  дожидались,  когда  же  он  допустит  хотя  бы
малейшую ошибку; уже было  заключено  несколько  пари.  Заинтересованные
лица готовы были кормить и поить Яцека, лишь бы  он  почаще  выходил  на
работу.
   Следы пребывания людей были отчетливо видны  на  слое  вековой  пыли.
Яцеку самому было любопытно, что сегодня ему  откроется,  и  он  делился
своими  прозрениями  громко,   не   стесняясь.   Сушилку   он   осмотрел
поверхностно   и   невнимательно,   решительно   заявив,   что   останки
многочисленных трапез и сабантуев к делу, которым они сейчас занимаются,
не относятся, что не помешало бригаде тщательно обследовать помещение  в
надежде, что Яцек наконец ошибся. Вспугнули двух котов,  больше  находок
не было.
   С намного  большим  интересом  Яцек  приступил  к  осмотру  закутков,
расположенных вдоль коридора, на  другой  стороне  чердака.  Тут  уж  он
принялся за дело всерьез.
   - 0-хо-хо! - радостно провозгласил он, хотя поначалу хмурил брови.  -
В этой берлоге кто-то недавно почивал, уж поверьте мне на слово. - С той
стороны  какой-то  бомж  отдыхал  месяца  два  назад,  а   здесь   следы
свеженькие. Самое большее сутки прошли.
   - Откуда этот паразит знает, что именно сутки? - пробормотал один  из
членов бригады. - А может, двое? Или половина?
   - Чует, - объяснил ему другой. - Как собака.  Любой  пес  тебе  сразу
скажет, когда тут валялось вонючее человеческое существо.
   - А если существо после ванны?..
   - Тем более...
   Бригада была опытной, поэтому сразу, как вошли в помещение, принялись
за исследования, используя различные средства, главным образом  порошок,
выявляющий всевозможные отпечатки, в том числе пальцев.  Сыпали  его  не
жалея, и результаты  оказались  впечатляющими.  Следы  принадлежали  как
мужчинам, так и женщинам, определить это не составило  труда,  поскольку
не часто бывает, чтобы парень разгуливал в дамских туфельках на  высоких
каблуках, а женщина бегала как ни в чем  не  бывало  в  тяжелых  мужских
ботинках.
   - Тут ножки,  здесь  ручки,  -  радовался  Яцек.  -  Хмелевская  сюда
заглядывала, как же ее не узнать. Посмотрим, что эта проклятая баба  тут
делала, и отстанем от нее.
   - Почему?
   - Потому что не она спала на этом королевском ложе.  Тут  был  совсем
другой человек. И я знаю кто. Вот, пожалуйста,  здесь  пальчик  и  здесь
пальчик, а здесь даже целая ручка. Если это не  подлец  Доминик,  можете
плюнуть мне в рожу.
   - Самим себе надо плюнуть в рожу, - буркнул шеф бригады. - Везде  его
искали, только сюда не заглянули. Шустрый паршивец...
   Закуток за берлогой оказался еще  интереснее.  Пыль  была  потоптана,
паутина разорвана, правда не везде, но следы  явно  бросались  в  глаза.
Кто-то раскидал хлам, пробираясь в угол за поломанной  этажеркой,  чтобы
торопливо пошерудить в  куче  разбитых  цветочных  горшков  с  остатками
земли. Яцек с лупой в руках сосредоточенно искал  следы  и  мнение  свое
высказал не сразу.
   - Племянница, - объявил  он.  -  Пусть  она  хоть  в  гейшу,  хоть  в
китайского мандарина переоденется, я все равно узнаю.  Казя  собственной
персоной, или как там ее звать. У девушки склонность копаться в  мусоре,
она тут последней ковырялась, уж поверьте мне на слово. А  если  хотите,
то могу вам еще сказать, что они здесь были не одновременно.
   - Кто был не одновременно?
   - Казя и Доминик. По отдельности. Казя раньше, Доминик позднее.
   Этому сообщению никто не удивился, поскольку было известно, что  Казя
забирала с чердака свои любимые сувенирчики. Следы указывали на то,  что
прятала она их в цветочных горшках.  Хотя  все  с  нетерпением  ожидали,
когда же Яцек ошибется, на сей раз почему-то сразу уверовали в  то,  что
Казя не имеет с Домиником ничего общего и схватка на  бутылках  была  их
единственным взаимным контактом. Тем тщательнее занялись  берлогой,  где
ночевал преступник.
   Яцек упорно твердил, что Доминик провел там не более трех  ночей,  из
чего следовало, что он переехал с последнего места жительства  на  чужой
чердак  только  после  убийства  библиотекаря.  Прежде   не   паниковал,
существовал себе спокойно у какой-нибудь дамочки.  Три  ночи  -  немалый
срок, не может быть, чтобы он не  оставил  вещественного  доказательства
своего пребывания.
   Желанное   и   довольно   потрепанное   вещественное   доказательство
обнаружили, когда уже почти потеряли всякую надежду. В смятой  пачке  от
сигарет лежал обрывок бумаги, на котором было написано семь цифр. Они не
были магическими знаками, но всего лишь номером телефона.
   - Какая-то малина или тайный притон, - не колеблясь определил Яцек. -
Уж поверьте мне на слово.
   Вряд  ли  бы  владельца  телефонного  номера  стали  искать  в  таком
ошеломляющем темпе, если бы не пари, заключенные за и против Яцека.  Уже
наступило утро и можно было действовать не стесняясь.
   Через десять минут неутомительных, но раздражающих усилий,  поскольку
справочное бюро обычно бывает занято, выяснилось, что номер  принадлежит
некоему Роману Бурдзе. Еще через полчаса оказалось, что Роман  Бурдза  с
прошлого года сидит в тюрьме за вооруженное ограбление.  Правда,  не  он
сжимал в руке оружие, но он работал охранником  на  торговых  складах  и
нападение с целью ограбления было совершено именно на эти склады. Сговор
охранника с  грабителями  был  неопровержимо  доказан,  и  Роман  Бурдза
получил  пять  лет.  Это  обстоятельство  затрудняло  его   контакты   с
Домиником, обрывок бумаги не выглядел слишком старым, наверняка  его  не
носили с собой целый год и уж тем более никто не станет  хранить  смятую
сигаретную пачку столько времени. Видимо, Доминик получил номер телефона
от кого-то другого.
   - Но ведь у этого Бурдзы, наверное, осталась квартира, -  предположил
Геня. - Жена... Хотя нет,  он  был  не  женат.  Может,  квартира  пустая
стоит...
   Он снял трубку и набрал номер, почему бы не проверить.
   После довольно продолжительных гудков трубку  наконец  подняли  и  на
другом конце провода послышался женский голос. Геня немного удивился, но
не растерялся и таинственным шепотом  спросил,  нет  ли  здесь  случайно
Доминика. Голос,  только  что  звучавший  сонно,  мгновенно  оживился  и
ответил, что Доминика нет и не было, и тут же взволнованно  переспросил,
что, собственно, случилось.
   - Ничего, - сурово ответил Геня.  -  Если  появится,  пусть  дождется
меня, он мне позарез нужен.
   Надеясь, что изрядно напугал внезапно  разбуженную  даму,  он  бросил
трубку и поспешил вниз. Зная жизнь, он был уверен,  что  особа  женского
пола не выскочит через три минуты после пробуждения на улицу, даже  если
в доме полыхает пожар. И действительно, когда  спустя  десять  минут  он
позвонил в дверь квартиры на четвертом этаже довольно мрачного  строения
в нижнем Мокотове, ему открыли немедленно, даже не  спросив  "кто  там".
Видимо, после телефонного разговора у дамы сон как  рукой  сняло.  Перед
Геней стояла молодая, с весьма  пышными  формами  и  очень  растрепанная
блондинка скорее в ночном, нежели в дневном убранстве.  Не  встретив  ни
малейшего  сопротивления,  Геня  вместе  с  помощником   вошел   внутрь,
огляделся,  в  мгновение  ока  оценил  ситуацию  и  отправил   помощника
караулить перед домом.
   Сообщение о том, что он представляет исполнительную власть,  потрясло
даму до глубины души. Она  тут  же  заломила  руки  и  принялась  рыдать
горючими слезами, рухнув в живописной позе на разобранный диван.
   Геня сначала решил терпеливо переждать приступ отчаяния, однако скоро
понял, что так он может прождать до судного дня, а возможно,  и  дольше.
Он начал действовать. Утешения не помогли, суровость лишь усилила потоки
слез. "Откуда в ней столько  воды?"  -  сердито  подумал  Геня  и  резко
крикнул:
   - Немедленно прекратите!!
   - Говорила же мне мать!  -  взвыла  в  ответ  зареванная  красотка  и
закрыла голову подушкой.
   Геня  понял,  что  надо  что-то   предпринять.   Огляделся,   ведомый
инстинктом, нашел пол-литра очищенной, нашел стакан, плеснул от  души  и
вернулся к красотке. Ловко  манипулируя  названием  лекарства,  уговорил
даму выпить успокаивающих капель. Его сильно интересовало, что же  такое
могла говорить мать, с этого он и начал.
   Довольно скоро выяснилось, что мать, как  обычно,  предостерегала.  В
таком большом городе, как Варшава, полно всяких опасностей, и как бы  не
вляпаться в историю. И вот, пожалуйста, несчастная дочь разумной  матери
вляпалась-таки и хоть бы знала во что!
   Повторная  порция  лекарства  дала  желаемый  результат.  Дама   села
нормально, оставила  в  покое  свою  мать,  тяжело  вздохнула  и  начала
рассказывать.
   Роман   Бурдза    приходился    ей    дядей.    Она    приехала    из
Соколова-Подлесского, сразу как его посадили, и теперь присматривает  за
квартирой. На вопрос о работе девица сперва сильно  смутилась,  а  потом
заявила, что время от времени ей кто-нибудь помогает, свет не без добрых
людей...
   Доминика она на самом деле почти не  знает.  Познакомилась  с  ним  в
забегаловке четыре дня назад и безумно влюбилась с первого взгляда.  Она
ужасно хотела привести его к  себе,  упрашивала  изо  всех  сил,  но  он
отказывался. Вроде бы у него были какие-то неприятности. В конце  концов
она уговорила его пойти к одной.., ну, такой.., подружке,  которая  жила
неподалеку, и время, проведенное с ним, останется в  ее  памяти  на  всю
жизнь. О  своих  неприятностях  он  определенно  ничего  не  сказал,  но
выходило, что ему нельзя вернуться домой и  он  должен  скрываться.  Тем
настойчивее она стала зазывать его к себе, но  обмолвилась,  что  у  нее
дядя сидит, и Доминик отказался. Забудь обо мне, сказал.  И  отвернулся.
На всякий случай она тайком  сунула  в  его  пачку  сигарет  свой  номер
телефона  и  торжественно  поклялась,  что  он  может  всегда   на   нее
рассчитывать, что бы ни случилось. Он ушел и больше не показывался,  она
не знает почему.
   А вот Геня причину угадал без труда. Доминик любил худых и  рыжих,  а
перед Геней сидела крашеная блондинка, от  природы  чернявая,  что  было
видно по отросшим корням волос, и вдобавок  очень  полная.  Конечно,  по
молодости лет она еще не расплылась и была крепко сбитой, но  толстым  у
нее было  все,  что  только  можно.  Представители  мужского  пола,  без
различия профессий, имеют  общие  черты,  потому  Геня  отлично  понимал
Доминика:  тому  претила  телесная  чрезмерность  и  даже  необходимость
безопасного убежища не переломила отвращения. Дядя-заключенный был  лишь
предлогом.
   Она не отказалась от возлюбленного, упаси Бог. Пыталась его найти, но
в той забегаловке его не знали, он зашел туда впервые,  в  конце  концов
одна приятельница призналась, что знает Доминика, из жалости призналась.
Он гулял когда-то с ее подружкой, с подружкой той приятельницы,  они  на
дачу вместе ездили. А дача та не совсем дача, а так, хибара.  Племянница
Бурдзы выпросила адрес, приятельница знала, где это, но не очень  точно.
Это не собственность Доминика, откуда, он только знал  место.  Вроде  бы
кто-то  строил  виллу  недалеко  от  поворота  на  Лески,  автобусом  от
Маримонта туда можно доехать, от дороги недалеко, хотя дом стоит почти в
лесу, большой,  четырехэтажный,  настоящий  дворец.  Кажется,  владельцу
денег не хватило, поэтому строительство застопорилось. Сад там есть, ну,
может, и не сад, а строительная площадка, но ограждение стоит, а за  ним
такой домик для рабочих или что-то в этом роде.  Рабочие  там  постоянно
жили, но уже давно не живут. В домике довольно  мило,  в  кухне  газовый
баллон и вода есть, электричество даже провели, и пустует этот домик уже
третий  год.  Та  приятельница  как  начала   говорить,   так   уже   не
останавливалась,  все  рассказала,  что  знает,  а  узнала  она  от  той
подружки, уже вроде бы покойной, та ей хвасталась...  Так  вот,  Доминик
пользовался этим домиком, когда хотел на природу выехать, а откуда место
знал, неизвестно. Она хотела его там поискать, возможно, даже сегодня.
   Геня весьма решительно запретил  ей  всякие  поиски.  У  него  словно
крылья выросли за спиной. Предоставив заплаканную  толстуху  собственной
судьбе, он выбежал на улицу.
 
*** 
 
   - Теперь уже как ни крути, а  двух  человек  пришлось  выделить,  они
засели на той строительной площадке, - устало произнес Геня,  поглядывая
на кастрюлю с жарким в укропном соусе. - Яцек с бригадой, уменьшенной до
одного человека, чтобы  внимания  на  себя  не  обращать,  прополз  туда
по-пластунски, как  индеец.  Результаты  получили  совсем  недавно.  Все
правильно, Доминик там бывал. Тиран  рассвирепел,  сказал,  что  слишком
жирно будет сразу двоих  от  работы  отрывать,  неизвестно,  когда  этот
стервец там появится, поймаем его где-нибудь еще.
   - Есть такая надежда? - скептически спросил Януш.
   - Довольно слабая. Места, где он  прежде  жил,  тщательно  проверили,
опросили всех приятелей и знакомых,  никто  не  запирается  и  никто  не
знает, где он. Может, новую бабу завел в другом районе и не вылезает  из
теплого гнездышка, но сколько  же  времени  можно  просидеть  в  четырех
стенах?
   - Две недели, - не задумываясь ответила я.  -  Если  эта  новая  баба
профессионалка  и  к  тому  же  соответствующей  внешности,  они   могли
воспылать друг к другу. Доминик в принципе красивый  малый,  и,  похоже,
девицы на него вешаются. Она ходит за  продуктами,  глупых  вопросов  не
задает...
   - Однако пренебрегает работой, -  заметил  Януш.  -  Не  приведет  же
клиента при Доминике.
   - Послушайте! - вдруг оживился Геня. - Да это же отличная идея!  Надо
бы разузнать у девиц, может, какая-нибудь из них внезапно отпуск  взяла.
Хотя Доминик вообще мог уехать из Варшавы, и по правде говоря, это  было
бы наилучшим выходом в его положении...
   - Смотря с чьей точки зрения.
   - Правильно, с нашей точки  зрения  -  наихудший.  Но  ведь  это  как
повезет. Новая гипотетическая дамочка должна удовлетворять  определенным
условиям: она должна жить одна, в собственной квартире и симпатизировать
Доминику. А как найти такую? Только по счастливой случайности.  Думаешь,
ему какая-то таинственная высшая сила помогает?
   - Не знаю, кто ему помогает, - задумчиво сказал Януш.  -  Оглядываясь
назад, я вижу,  что  обычная  рутинная  работа  больше  дает.  Окружение
преступника, среда. Вот почему с любителями сложнее, никогда не  знаешь,
что они могут выкинуть