ли мы с Марией одновременно.
   Теренция выдвинулась вперед на полкорпуса, пришла с Джубаром, а Свинг
был третьим. Я, разумеется, ставила на Теренцию со  Свингом.  Джубара  я
поставила исключительно на первое место,  проиграла  последовательность,
но меня это не очень огорчало. Теренция заканчивала нам триплет.
   - Кажется, ты выигрываешь по ошибке в восемнадцатый раз? - обратилась
я к Марии. - И я к тебе примазалась по случаю.
   - Есть! - победно заорал Юрек. - У меня закончился триплет!
   - И у нас тоже. Интересно, сколько дадут.
   - Да уже с четвертого заезда известно было, что  Дерчик  не  едет,  -
напомнила Мария. - На Болека ставили. Ну, может, еще на Теренцию...
   За триплет дали девятьсот семьдесят тысяч, почти миллион, так что  мы
немного обогатились. Кроме того,  Теренция  начинала  у  меня  последний
триплет, дальше у меня был Фавор, абсолютный  фаворит,  и  в  конце  еще
четыре лошади. Метя своей Фонтаной довел до сумасшествия всех, я  упрямо
объявила, что на эту падаль ставить  не  собираюсь,  но  меня  соблазнил
нулевой  билет  на  табло,  я  не  выдержала  и  поставила.   Это   была
последовательность пять-шесть, Фавор с Фонтаной.
   Девушка за моей спиной, по-моему, приросла к  креслу,  потому  что  с
места не двинулась.
   - Я начинаю кое-что понимать, - доверительно сказала  она  мне.  -  Я
вижу, что на лошади номер шесть, на Фонтане, садит парень, Осика, я  его
знаю. Он первый раз едет?
   Фонтана до сих пор вызывала во мне глухое омерзение, и я старалась ею
не интересоваться. Теперь я посмотрела в программку и на табло.
   - Осика, - подтвердила я. - Первый раз. А что это за парень?
   - Ну, парень как парень. Он был на конезаводе, его  отец  -  директор
конюшен, а сам он обожает коней,  просто  преклоняется  перед  ними.  Он
ездит, похоже, с самого рождения, страшно хотел бы стать жокеем, и,  как
я вижу, он начал свою карьеру. Как вы думаете, он мог бы выиграть?
   - Ни в коем разе, абсолютно нет. Во-первых, Фонтана  -  самый  худший
конь в этом заезде, правда, она трехлетка, и, может, ее  прятали,  но..,
минутку...  Она  четыре  раза  шла,  три  раза  последней,  а   один   -
предпоследней Во-вторых,  на  арабской  лошади  надо  уметь  поехать.  А
в-третьих, в первом в жизни заезде  каждый,  говорят,  дуреет  и  только
начиная с пятого заезда отдает себе более-менее отчет в том, что делает.
Если бы лошадь его сама собой вынесла, это другое дело, но  Фонтана  его
не вынесет, будьте покойны.
   - Почему? У нее такая хорошая бабка... Обе бабки,  по  жеребцу  и  по
кобыле.
   Я почувствовала к девушке интерес.
   - А вы действительно лошадей знаете. Откуда это у вас?
   - Мой отец - ветеринар. Матери у меня нет, она умерла, когда мне  был
всего год. Я воспитывалась возле отца в разных конезаводах и  в  прошлом
году тоже пошла  на  ветеринарию.  Но  я  знаю  коней,  так  сказать,  с
противоположной стороны, понимаете, у меня есть собственный, он пока еще
жеребенок. На бегах я первый раз в жизни,  хотела  посмотреть,  как  это
выгладит.
   - Ас вами был один пан, - вспомнила я. - Я его тут и раньше видела. И
он вам ничего не рассказал? Ведь вы вроде как с ним приехали?
   - Да, это знакомый моей тетки. Случайно так совпало, и он сказал, что
может меня сегодня сюда привезти, хотя у  меня  есть  право  бесплатного
прохода от конезавода...  Ну  вот,  он  и  привез  меня  сюда.  А  после
четвертого заезда этот тип куда-то пропал. Я должна его подождать.
   - Он выиграл на атом четвертом заезде? - поинтересовалась я.
   - Не знаю. Наверное, да, потому что он покраснел весь и как-то так..,
засиял. Но ничего не сказал и просто  пропал  с  моих  глаз.  Хотя  ему,
казалось бы, должно быть все равно, потому что он жутко богатый.
   - Нет на свете такого богатого типа, чтобы его не потряс выигрыш  как
проигрыш на бегах, - безапелляционно сообщила ей я. - Человек или  вовсе
не играет, или всякий раз  переживает  потрясение.  Это  страсть.  Бзик,
пунктик, хобби, называйте как хотите. Игроки - это особая раса, не имеет
значения, во что они играют.
   - Наверное, да, - признала она мою правоту. - Судя по тому, что я тут
вижу... Меня  это  не  притягивает,  мне  коневодство  больше  нравится,
тренировки, соревнования... Этого парнишку, Осику, я очень люблю и желаю
ему всяческих благ. О, шестерка!  Это  Фонтана!  Да  что  вы  мне  такое
говорили, это же очень хорошая кобылка!
   Кони отбывали пробный галоп перед трибунами, и я посмотрела на это  с
большим сомнением. Ну да, Фонтана двигалась очень неплохо, но что толку,
она всегда производила хорошее впечатление,  а  приходила  последней.  Я
проверила, кто на ней ездил: раз Ковальский, два раза  ученик  Лейба,  а
один раз - жокей-любитель Котяковская. Ну  нет,  караул,  Фонтана  имела
право обидеться раз и навсегда!  Ковальский  вообще  не  должен  был  бы
ездить, он  слишком  большим  вырос,  ему  приходилось  голодать,  чтобы
сохранить вес, а набирал он его, по слухам, от листика салата. Его  мать
все причитала, что он беспрерывно голодный ходит и от голода ослабел,  а
от ослабевшего индивида трудно  требовать,  чтобы  он  грамотно  погонял
коней. Ученик Лейба до сих пор выказывал поразительный антиталант, то же
самое относилось к любительнице жокейства  Котяковской.  Может,  девушка
права, может, эта Фонтана совсем не такая плохая, просто ездили  на  ней
всякие недоумки...
   - Давай, Фонтана! - радостно верещал Метя с  самого  начала  седьмого
заезда.
   Я отказалась от мысли перерезать ему горло. Фонтана вырвалась  вперед
и лидировала все с большим отрывом. Я подумала,  что,  если  она  придет
первой, я наплюю себе на туфли - ну что бы мне было  поговорить  с  этой
девушкой с самого начала, сыграть с Фонтаной  триплет  или  хоть  бы  ее
одну...
   - Не догонишь ее уже! - пророчествовал в ужасе пан Эдя.
   - Давай, Фонтана!!! - драл глотку Метя.
   - Ты смотри, она ведь убегает! - крикнул Юрек.
   - На прямую выходит Фонтана,  -  информировал  лишенный  человеческих
страстей динамик. - Второй Эскимос, потом финиширует Фавор-Фавор  догнал
чертову  Фонтану  в  последний  момент.  Она   ослабела   после   такого
напряженного лидирования, и Фавор обошел ее  на  три  четверти  корпуса.
Третьим был Эскимос, отставший на голову.
   - Слишком резво принял, - высказалась девушка за моей спиной.  -  Он,
наверное, был на нервах, не почувствовал расстояния. Надо было  дать  ей
передохнуть на полдороге и только потом поехать как следует. Но я и  так
очень рада, вы увидите, Зигмусь Осика еще станет жокеем!
   Зигмуею Осике я от всего сердца желала всего наилучшего. Я  поставила
именно так. Фавор с Фонтаной, Пять-шесть, правда, только потому, что это
был последний нулевой билет с Фавором,  но  все-таки.  Наполовину  фукс,
кроме того, у меня складывался триплет. Я почти забыла о Дерчике.
   В конце концов триплеты я выиграла, правда, весьма средненько, по сто
пятьдесят тысяч. Я и так посчитала это огромным успехом,  потому  что  в
середине у меня был избитый фаворит. Метя куда-то  пропал  перед  концом
заездов. Мария заинтересовалась лошадьми на завтра.  Дерчик  должен  был
ехать четыре раза, и, по крайней мере, две из его лошадей могли пройти в
финиш. До объявления выплаты мы занимались исключительно программками...
***
 
   Полиция была в моем  распоряжении  частным  образом,  в  виде  одного
человека, жившего на одной лестничной клетке со мной и питавшего ко  мне
огромные  чувства.  Не  исключено,  что  и  взаимные.  Мне  всегда   так
невероятно везло...
   - Я каждые четверть часа проверяю, пришла ты или нет, - возвестил  он
мне через пять минут после моего возвращения. - Заходи поболтать.  Если,
конечно, не хочешь прямо тут.
   - Лучше у тебя. После таких развлечений человеку  хочется  отдохнуть,
вот ты и чай заваришь, и стаканы вымоешь. Я приду через десять минут.
   Когда я пришла, то оказалось, что у Януша гость: там  сидел  какой-то
незнакомый тип. Я остановилась на  пороге,  и  меня  чуть  ли  не  силой
втянули внутрь.
   - Иди сюда, мы оба хотели  с  тобой  поговорить.  Это  мой  приятель,
коллега по профессии, в прошлом майор, а теперь это  называется  младший
комиссар, Юзек Вольский.
   - А взрослый комиссар? - вырвалось у меня. - Не младший?
   - Это был бы полковник, - ответил Юзек  Вольский.  -  Продвижение  по
служебной лестнице. Продвинуться очень хочется, и мне начинает казаться,
что до некоторой степени это зависит от вас.
   - То есть, в виде  исключения,  на  этот  раз  я  не  вхожу  в  число
подозреваемых? - уточнила я и уселась в самое удобное  кресло  Януша,  с
облегчением думая, что я тут вроде как гостья и ничего не должна делать.
   -  В  виде  исключения  вы  представляете  собой  неоценимую   помощь
общественности, - проинформировал меня  майор  Вольский  одновременно  и
торжественно, и грустно.  -  Януш  утверждает,  что  не  стоит  пытаться
заморочить вам голову, поэтому я сразу скажу правду.  Это  как  раз  мне
сунули дело об убийстве на бегах.
   - А-а-а!.. - исчерпывающе прокомментировала я.
   - Ну вот именно. О бегах я ровно столько же знаю, сколько о загробной
жизни. Я вас просто умоляю...
   - Только спокойно! - заранее предупредила я. - Начните сами  задавать
вопросы, потому что о бегах я могу разглагольствовать бесконечно. У меня
сложилось смутное впечатление, что вас не интересуют  подробности  того,
как проходил  Великий  Пардубицкий  стшшьчез,  наверное,  вас  не  очень
волнуют датские рысаки, и киевские наверняка тоже,  и  вас  не  касаются
подробности скачки, которую Сакраменто прошел один, без жокея. А вот что
именно вас интересует, я не знаю. Я вас прошу самым обыкновенным образом
меня на эту тему допросить и гарантирую вам, что это будет самый  легкий
допрос  за  всю  вашу  профессиональную  жизнь.  Подозреваемый,  пардон,
свидетель с энтузиазмом даст показания.
   - Великолепно - обрадовался Юзек Вольский. - То, что бежит лошадь,  а
на ней сидит человек, я уже знаю. Я бы хотел услышать, как нужно ставить
па них.
   - Пригодилась бы программка...
   - Сиди, я принесу, - сказал Януш -  Любую,  ты  же  знаешь,  где  они
лежат. Могу начать немедленно. Вот, значит, проще пана.., совсем  как  в
школе, там всегда любое предложение начинаешь с "вот, значит"...
   На миг я сбилась с темы. В средней школе у меня  была  гениальная  во
всех отношениях учительница истории, которую я смогла оценить только  по
upoute-ствии многих лет, так она каленым железом выжигала  всякие  "вот,
значит". Она задавала вопрос, жертва вставала и произносила:
   - Вот, значит...
   Учительница сразу ее перебивала:
   - Предложение не начинают с "вот, значит". Начни по-другому.
   Жертва долго думала и говорила.
   - Вот, значит...
   - Нет, - безжалостно обрывала учительница. - Без "вот, значит".
   После очередной длинной паузы раздавалось:
   - Значит, вот.'..
   - Послушай, деточка, - говорила учительница с каменным  терпением.  -
Скажи себе это "вот, значит" мысленно, а со мной  начинай  разговаривать
со следующего слова.
   - Ну вот, значит...
   А все-таки учительница хоть чему-то нас научила. Она, правда,  довела
все классы до нервного расстройства, но, по крайней  мере,  от  половины
учащихся сумела добиться правильного употребления родного языка.  Знание
истории ей также удалось  навеки  вколотить  в  растрепанные  девчоночьи
мозги.
   Воспоминание отвлекло меня секунды на три. Я совладала с сантиментами
и вздохнула.
   - Ставки делаются в кассе...
   - Об этом я догадался...
   - Очень хорошо. Ставки бывают следующие,  начиная  с  самых  простых:
одинарные, или "верх", это означает, что вы ставите на  одну  лошадь,  и
эта лошадь должна  прийти  первой.  Иначе  вы  проиграете.  Потом  можно
ставить  последовательность,  то  есть  две  первые  лошади  на  финише,
независимо, кто из них придет первым, а кто вторым, например, вы ставите
два-шесть, и не имеет значения, придет ли два-шесть или шесть-два, если,
конечно, бежит больше лошадей, чем пять. Платят и  в  том  случае,  и  в
другом. Но если бежит пять лошадей или меньше, то платят только в  одном
случае. То есть вы должны угадать, кто придет первым, кто  вторым.  Если
вы поставили наоборот, то проиграете. Это у нас так.  В  других  странах
все считается только в одну сторону,  даже  если  вдут  двадцать  четыре
лошади,  вы  все  равно  должны  угадать  именно  один-восемнадцать,   а
восемнадцать-один - это уже проигрыш и кукиш с маслом...
   Юзек Вольский робко, вежливо и с оттенком отчаяния в  голосе  перебил
меня:
   - Если вы пока могли бы ограничиться в рассказе только тем, что можно
у нас... А про другие страны я потом послушаю...
   - О Большом Пардубицком и о Сакраменто ты ему тоже потом  расскажешь,
- вставил вернувшийся с программкой  Януш,  который  был  в  курсе  моих
приключений на бегах. - Сперва технические детали.
   - Ты можешь меня, если что, тормозить, - милостиво позволила я. - Я и
сама буду стараться, но что меня не занесет - не ручаюсь. Это - страсть.
   - Понятно, - сказал Юзек. - Мы остановились на последовательности,  в
обе стороны  или  в  одну.  Принципиальный  критерий  -  это  количество
лошадей, если бежит меньше пяти, то платят только за правильно угаданную
последовательность первого и второго на финише. Правильно?
   - Очень хорошо, - похвалила я. -  Вы  себе  не  представляете,  какое
удовольствие иметь дело не с беговым кретином. А есть и  такие.  Одинар,
то бишь  "верх"  и  последовательность  мы  прошли,  теперь  на  очереди
триплет. Как указывает само название, речь идет о трех  заездах  подряд,
нужно угадать победителя в каждом заезде. Например...
   - Нет, лучше я сам приведу пример, тогда ясно станет, правильно ли  я
понял. Например, в первом заезде выигрывает лошадь номер два, во  втором
- лошадь номер один, в третьем лошадь номер пять. И тогда триплет  будет
два-один-пять. Правильно?
   -  Первоклассно.  Триплет  двести  пятнадцать.  Сейчас,  минуточку...
Двести пятнадцать? А что, идея, завтра так и поставлю...
   Выражение лица майора Юзека Вольского явно указывало на  то,  что  он
усомнился, можно ли со мной разговаривать.
   Януш счел нужным вмешаться.
   - Не обращай внимания на эти отступления.  Она  когда-то  ставила  на
номер жетона сберкассы, знаешь, такой  жетон,  который  дает  контролер,
чтобы ты получил деньги в кассе. Один тип ставит на номер  своей  старой
машины, а одна баба - на номер квартиры. Номера автобусов тоже  в  ходу.
Это специфика помешательства.
   Юзя Вольский несколько успокоился. Я вернулась к теме.
   - Теперь у нас остается квинта.
   - Давайте квинту.
   - Отлично, я ее тоже люблю. Это обыкновенный vifaif по-датски,  vcinq
по-французски, этакий расширенный триплет, а у нас  называется  квинтой,
потому что мы издревле обожаем латынь. Надо  угадать  первых  лошадей  в
пяти заездах. У нас С первого по пятый...
   - Минутку. А триплет с которого?
   -    Триплет    -     с     любого.     Первый-второй-третий.     Или
второй-третий-четвертый. Четвертый-пятый-шестой. И так далее.  А  квинта
только от первого по пятый, что является безграничным кретинизмом,  ведь
во всем мире вифайф - от второго по шестой.
   - Почему?
   - Что почему?
   - Почему "кретинизм"?
   - Потому что люди не успевают. Ясное дело, что надо успеть  поставить
перед первым заездом, за двенадцать минут до заезда закрывают кассы. Кто
придет позже, может повесить свои билеты на гвоздик в сортире.  Содом  и
Гоморра, потому что одновременно ставят и два  первых  триплета.  У  них
точно такие же ограничения. Если  бы  начинали  со  второго  заезда,  то
успели бы все, для ипподрома чистая прибыль, а так - чистый  убыток.  Не
знаю, какой кретин выдумал, что должно быть с первого заезда, и у меня в
глазах темнеет при мысли о том, что это какой-то  нездешней  силы  дебил
или враг бегов, общества и государства! Я разговаривала на  эти  темы  с
директором, он признал, что я права, сказал,  что  попробует  что-нибудь
сделать, но ему ничего не удалось... Так что же за скотина это выдумала,
какая сволочь, у козьего орешка и то в голове мозгов больше!
   - Вы и вправду считаете, что у козьего орешка где-нибудь есть голова?
- так живо поинтересовался Юзя Вольский, что я сразу опомнилась.
   - Не знаю. Наверное, есть: такая же, как у того олуха царя небесного,
что решил насчет квинты! Не случайно же во  всем  мире  ее  начинают  со
второго заезда, так его распротак, неужели мы не можем учиться на  чужих
ошибках, а должны их совершать сами?! Впрочем, о политике я из  принципа
не разговариваю...
   - И вы не знаете, кто решал этот вопрос?
   - Понятия не имею. Если уж директор повлиять не  смог,  так  что  это
значит?! Кто, тупы его в качель, решает  вопросы  бегов,  если  директор
этих же бегов ничего не может сделать?!!
   - За здоровье лошадей! - быстренько предложил Януш тост, сунув мне  в
руку рюмку вина.
   Я выпила, не успев успокоиться, и только чудом вино  не  выплеснулось
на юбку. Я немного пришла в себя.
   - Зловредный кретин, - мстительно пробормотала я.
   - Все понятно, квинта, - деловым тоном сказал Юзек Вольский, -  стало
быть, пока мы обсудили "верх",  последовательность,  триплет  и  квинту.
Есть что-нибудь еще?
   - У нас нет, - ответила я, подумав. - В Канаде есть квадриплет.
   - Что-что?
   - Ну, не знаю, как еще это назвать. Квадриплет,  или  кварта.  Четыре
лошади, что-то среднее между триплетом и квинтой. Я забыла, как они  это
называют, потому что потеряла программку, а выражение  квадриплет  пошло
от того, что когда-то Мария, моя подружка с  гениальной  способностью  к
математическим ошибкам, именно так заполнила купон  на  триплет,  у  нее
получилось четыре лошади вместо трех. И она меня в тоске спросила, что у
нее тут, черт подери, вышло? Квадриплет, что ли? А потом оказалось,  что
такое существует - в Канаде.
   - Не хочу быть свинтусом, - очень решительно заметил Юзя Вольский.  -
Вы догадываетесь, что я все это записываю на магнитофон?
   - Нет, но мне это без разницы. Записывайте сколько хотите.
   - Я, разумеется, из записи  потом  выкопаю  то,  что  мне  нужно,  но
хотелось бы это как-нибудь заранее упорядочить. Квадриплет, насколько  я
понял, нас не касается?
   - Пока нет.
   - Так, что там еще?
   - Ничего. С азартом покончено. А вам еще мало?
   - Нет, нет, что вы, для меня так даже чересчур...
   - В Пардубицах есть еще  ставка  на  четыре  лошади,  -  бесцеремонно
перебила его я, потому что мною овладели воспоминания. -  Ах,  заешь  ее
корова, забодай ее комар, холера чертова...
   Наверное,   прозвучали   мои    слова    интригующе,    потому    что
заинтересовались оба. Я не выдержала.
   - Или вы  позволите  мне  об  этом  рассказать,  или  вообще  с  вами
разговаривать  не  стану,  -  пригрозила  я.  -  Это   нечто   настолько
незабываемое, что душу распирает. Или позволите мне рассказать о Большом
Пардубицком стипльчезе, или фигу с маком!
   Позволили рассказать - это слабое выражение! Они  на  коленях  молили
рассказать о Большом Пардубицком стипльчезе.
   Ах, Пардубицкие стипльчезы... Сумасшедшая гонка,  зрелище,  достойное
боя быков, вызывающее тысячи  противоречивых  эмоций,  это  проверка  на
выносливость,  в  которой  столько  участников  отпадает,  а  с   честью
выдерживают ее только лучшие из лучших! По мнению директора Пардубиц,  в
этом есть свой смысл, это верх возможностей лошади, кто попало за это не
берется. Страшная скачка!
   Первый раз Большой Пардубицкий  стипльчез  я  смотрела  после  дождя,
когда турф был тяжелый,  скользкий.  Упали  три  лошади  и  один  жокей.
Тогда-то и возник Англичанин.
   Он  отличался  уже  на  представлении  участников,   ведь   во   всех
пардубицких  лошадях  была  видна  их  мощная   сила:   полукровки   или
чистокровки, они, казалось, состояли только из мышц,  красавцы!  И  один
англичанин на лошади, которая на  фоне  других  выглядела  как  куколка:
нежная, стройная, изя