карт на столе и  обращаясь  к  своему
соседу. Я стояла как раз за их плечами. Этого соседа -  черного,  как  и
все туземцы, уже немолодого и очень красивого - я  не  знала.  Продолжая
разговор, он сказал:
   - Не понимаю, как он мог ошибиться.
   - У нее черные глаза, обрати внимание, - ответил мой бандит. -  А  на
голове у нее был платиновый парик. Мы тоже думали, что это ее волосы. Он
не знал Мадлен и был уверен, что это она.
   - А почему не было Мадлен?
   - В последний момент Арне предупредил ее о  готовящейся  облаве.  Она
поехала  прямо  в  аэропорт,  чтобы  там  перехватить  Бернарда.  Но  не
успела...
   - Ужасно, - с горечью сказал черный. - Кошмар! А ты уверен,  что  она
не понимает по-немецки? Следует соблюдать осторожность.
   - Уверен, - ответил тот и неожиданно обратился ко мне.  -  Вы  знаете
эту игру? Хотите сыграть?
   Я продолжала с интересом  наблюдать  за  игрой,  не  обращая  на  них
внимания. Он говорил по-немецки, так откуда же  мне  знать,  к  кому  он
обращается? Нет, меня так легко не поймать.
   - Мадемуазель Иоанна, -  через  минуту  обратился  он  ко  мне.  -  Я
спрашивал, не желаете ли вы сыграть в ату игру?
   "Только бы мне не запутаться в этих языках", - подумала я и милостиво
улыбнулась ему, так как он перешел на французский.
   - Ах, вы мне? Извините, я не слышала.  Нет,  спасибо,  я  предпочитаю
рулетку.
   И я перешла к соседнему столу. То, что я только что  услышала,  очень
взволновало меня. Тайна постепенно разъяснялась.  Наконец-то  мне  стало
понятно, из-за чего произошла ошибка и почему в это дело впутали меня.
   Какая-то девица по имени Мадлен была похожа  на  меня,  и  несчастный
умирающий последним усилием передал мне зашифрованное сообщение. Если он
ее не знал, должен был спросить пароль, но, по всей вероятности, на  это
у него  не  было  ни  времени,  ни  сил.  И  если  он  был  единственным
обладателем тайны, ничего удивительного,  что  они  так  всполошились  и
прихватили меня с собой. Что им еще оставалось делать? Я бы на их  месте
поступила точно так же. Теперь понятно, почему они бросали на мою голову
такие неодобрительные взгляды... Если бы не  этот  проклятый  платиновый
парик, сидела бы я сейчас спокойно у Фрица в офисе,  рисовала  фрагменты
ратуши и радовалась выигрышу на скачках.
   Надеясь услышать что-нибудь еще, я больше расхаживала между  столами,
чем играла, благодаря чему не успела проиграть  того,  что  мне  удалось
выиграть вначале, в итоге оказалась в  выигрыше.  Пожалуй,  такой  метод
следует принять на вооружение.
   Я провела ряд экспериментов с целью установить границы моей свободы.
   Можно было, например, улучить минутку, сбегать  на  почту  и  послать
весточку Алиции. Как бы не так! Правда,  никто  не  мешал  мне  покинуть
помещение, никто не хватал меня и не удерживал силой, но, как  только  я
делала попытку отдалиться, тотчас же раздавался тихий свист и  рядом  со
мной появлялись три черных бандита - два по  бокам  и  один  сзади.  Они
делали вид, что не обращают на меня  внимания,  но  держались  рядом  со
мной, как приклеенные.  От  мысли  спасаться  бегством  -  в  незнакомом
городе, в темноте - я отказалась.
   Отказалась я и от мысли бежать через окно дамской туалетной  комнаты,
главным образом потому, что в дамской туалетной комнате  не  было  окна.
Да, положение мое было незавидным.
   Поздно ночью я позволила отвести себя  на  пристань  и  устроила  там
представление под названием "яхтофобия". За исключением морской болезни,
которую мне никак не удавалось вызвать у себя,  я  изобразила  все,  что
только видала и слышала на эту тему, и сама себе стала невыносима.
 
*** 
 
   На  следующий  день  я  развила  бурную  деятельность.  Тщательнейшим
образом обследовав все помещения, я обнаружила  множество  интересных  и
совершенно ненужных  мне  вещей:  электроподстанцию,  насосную  станцию,
машинное отделение и радиоузел. Только под конец я нашла то, что искала.
В самом низу, почти на уровне внутреннего двора, находилось помещение  с
многочисленными  пультами,  радарными  и   телевизионными   экранами   и
электрифицированной картой местности. Я провела там чуть ли не  полчаса,
пока они не спохватились и не выгнали меня, и то не очень сердились  при
этом. Видимо, считали, что мне вовек во всем этом не разобраться, и я не
скажу,  что  они  так  уж  ошибались.  А  того  обстоятельства,  что   в
критических жизненных ситуациях  мои  умственные  способности  достигают
недосягаемых высот, я и сама не знала.
   Мои  умственные  способности  в  течение  упомянутого  выше  получаса
позволили мне выявить на электрифицированной карте все интересующие меня
объекты: подземный переход  к  помосту  над  бухтой,  куда  вошла  яхта,
подъемный мост у въезда в резиденцию и что-то непонятное в  самом  конце
дороги. В натуре я этого не видела и поэтому не имела  понятия,  что  бы
это означало, предполагала только, что,  видимо,  какая-то  преграда  на
шоссе.
   Обнаружила я также, какой рычаг управляет каждым из этих объектов, но
вот главного мне не удалось выяснить, а  именно  -  какой  рычаг  ведает
подъемным мостом.
   После того, как меня выдворили из диспетчерской,  я  продолжила  свои
изыскательские работы и обнаружила прямой  лифт,  связывающий  здание  с
гаражом, в котором все еще стоял черный "ягуар". С тоской поглядела я на
машину, подумала над тем, где они  могут  держать  ключи  от  зажигания,
ничего на придумала и отправилась дальше.
   Осмотрев на всякий случай оба вертолета на террасе,  я  искупалась  в
бассейне и наконец решила отдохнуть под пальмой. Отсюда  я  видела,  как
прилетел третий вертолет и из него вышел маленький бандит. Он  поговорил
с  другим,  в  белом  костюме,  теперь  я  знала,   что   так   одевался
обслуживающий персонал высшей категории,  после  чего  вошел  в  дом.  Я
видела, как из гаража выехал "ягуар", в котором сидел только один  шофер
- тот самый черный бандит с лицом убийцы. Я видела, как во  двор  въехал
грузовик, и с него стали сгружать какие-то ящики.
   Все это я могла свободно рассмотреть, так как  во  время  сегодняшних
изысканий обзавелась попутно некоторыми полезными вещами. В их числе был
превосходный  цейсовский  бинокль,  очень   острый   пружинный   нож   и
литературное  произведение,  которое  называлось,  если  память  мне  не
изменяет, "Пособие для  яхтсмена-любителя"  на  английском  языке,  и  я
собиралась почитать его на досуге - на всякий случай. Бинокль  и  нож  я
тоже прихватила на всякий случай,  ведь  никогда  не  знаешь,  что  тебе
понадобится. Присваивая  их,  я  не  испытывала  ни  малейших  угрызений
совести.
   Вертолет опять взлетел. Рассматривая в бинокль окрестности, я  особое
внимание уделила дороге. Думаю, что с этой  высоты  она  просматривалась
примерно километров на десять, не  вся,  разумеется,  а  лишь  отдельные
участки. Под самым носом торчал мост, и я вдруг сообразила, что легко  и
просто могу узнать, каким рычагом он приводится в  действие.  Достаточно
быть в диспетчерской в тот момент, когда к нам  будет  приближаться  или
уезжать от нас какая-нибудь машина. Сейчас  мост  поднят,  значит,  надо
будет его опустить.
   Конечно, я могла просидеть  под  своей  пальмой  и  целые  сутки,  не
спуская бинокля с  дороги,  но  мне  посчастливилось.  Сначала  вернулся
вертолет, и из него  вышли  трое  незнакомых  мне  мужчин,  а  вскоре  я
увидела, что по дороге что-то движется.  Конечно,  на  таком  расстоянии
нельзя было определить, "ягуар" это или другая машина и едет  ли  она  к
нам  или  свернет  куда-нибудь  в  сторону,  но  я  на   всякий   случай
стремительно бросилась вниз.
   Точнее, постаралась как можно быстрее преодолеть на четвереньках путь
по скалам.
   Дверь в диспетчерскую  не  запиралась  на  ключ  и,  как  все  двери,
раздвинулась бесшумно при моем приближении. С бьющимся  сердцем,  затаив
дыхание, остановилась я за спиной человека, сидящего за  пультом.  Белый
костюм  свидетельствовал  о  его  принадлежности  к  высшей  касте.   Он
внимательно  следил  за  картой,  по  которой   медленно   передвигалась
светящаяся точка, а у меня просто глаза разбежались, я не знала, на  чем
сосредоточить внимание. Ах, как бы  мне  пригодилось  сейчас  strabismus
divergens, расходящееся косоглазие.
   Точка  приблизилась  к  тому  неизвестному   мне   препятствию,   что
находилось в конце пути. Человек за пультом перевел в верхнее  положение
первую рукоятку справа. Точка миновала  это  препятствие,  и  он  вернул
рукоятку в прежнее  положение.  Собственно,  этого  было  достаточно,  я
узнала, что хотела, но все-таки не мешало  убедиться.  Бесконечно  долго
стояла я у него за спиной. Точка ползла,  как  подыхающая  корова,  пока
наконец, по прошествии нескольких столетий,  не  добралась  до  мостика.
Человек в белом костюме перевел вверх вторую рукоятку справа.
   Так же незаметно я удалилась. Все во  мне  торжествовало.  Постепенно
вырисовывался путь к свободе.
   На общее собрание я наткнулась случайно.
   Не без причины наблюдалось такое  оживление  воздушного  и  наземного
транспорта. Прибыло несколько новых типов, но ни  один  из  них  не  был
шефом, поскольку по-прежнему главную роль играл патлатый.  Обедала  я  в
большой компании, вместе с моими прежними знакомыми, было их одиннадцать
человек, и все новенькие с отвращением поглядывали на мою голову  -  как
видно, их уже проинформировали.
   После обеда все они куда-то исчезли. Целиком поглощенная  напряженной
умственной  работой,  я  слонялась  по  всему  зданию,  пытаясь   решить
очередную проблему, и совсем не собиралась разыскивать их.
   Проблема же была такая: где они могут держать запасные ключи? Ведь  у
каждой автомашины, у каждого вертолета, яхты и всякого другого  средства
передвижения должно быть до два  комплекта  ключей  от  зажигания.  Один
комплект находится у водителя, пилота,  рулевого  и  так  далее.  А  где
хранится запасной? Ведь водители и пилоты  сменяются,  их  могут  срочно
вызвать, они могут разминуться, поэтому  запасные  ключи  должны  всегда
храниться в определенном месте. Трудно предположить, что их кто-то носит
при себе. Даже если и существует какой-нибудь интендант,  кладовщик  или
ключник, вряд ли он таскает повсюду с собой огромную связку ключей.
   Наверное, где-то есть специальный шкафчик, или  ящик  в  столе,  или,
наконец, доска, на которой висят все ключи.
   Тщательно осмотрев всю диспетчерскую, в которой не было  ни  души,  и
ничего не обнаружив, я принялась размышлять: где же  они  могут  держать
ключи? Если не в диспетчерской, то наверняка у начальства, скорее  всего
в кабинете шефа. Раз есть шеф, то должен  быть  и  кабинет.  Правда,  во
время моих изысканий мне не попадалось ничего похожего на кабинет  шефа,
но, возможно, я просто не  обратила  на  него  внимания,  так  как  меня
интересовало главным образом техническое оснащение резиденции.
   Ничего не поделаешь, придется по новой начинать обход. Во время оного
я наткнулась  на  одного  из  официантов,  хотя,  возможно,  этих  людей
следовало называть лакеями. С утра до  вечера  они  обслуживали  нас,  и
всегда в белых фраках, с ума сойти! Встреченный мной катил  перед  собой
столик на колесиках, на котором был  сервирован  кофе,  распространяющий
упоительный аромат. Уж что-что, а  кофе  у  них  был  хорош,  ничего  не
скажешь.
   Вдыхая этот аромат, я, не отдавая себе отчета, что  делаю,  двинулась
за  столиком.  У  меня,  видимо,  случился  легкий  приступ  умственного
расслабления - может, от жары, а может, от чрезмерных умственных усилий.
   Двери перед официантом почему-то не распахнулись сами  по  себе,  что
меня удивило. Он нажал на кнопку у косяка двери,  и,  прежде  чем  дверь
открылась, я успела вплотную приблизиться к нему. Он меня не видел и  не
слышал - пол был покрыт коврами.
   Без  всякой  задней  мысли  я  последовала  за  ним  и  оказалась   в
конференц-зале. Одиннадцать мужчин сидели вокруг стола,  отделенного  от
входа металлической  решеткой,  оплетенной  буйными  побегами  какого-то
вьющегося растения. Официант покатил столик дальше, а я шагнула вправо и
присела в зарослях.
   Присутствие на конференции никак  не  входило  в  мои  намерения.  Не
входило в мои намерения и подслушивание того, о чем там  говорилось.  Но
раз уж я здесь оказалась... Да и передохнуть в прохладе и зелени  совсем
не мешало.
   Официант удалился, не глядя по сторонам, и переговоры возобновились.
   Велись они сразу на трех языках - английском, французском и немецком,
что лично для меня было очень удобно.
   -  Согласно  последним  данным,  -  заявил  патлатый,  -  мы   успели
распродать паи...
   И больше я ничего не поняла. Посыпались  торговые  термины,  названия
каких-то предприятий, акционерных обществ и тому подобное.
   - Мы успели снять деньги со счетов... - И опять длинный перечень,  на
сей раз всевозможных банков в Англии, Франции, Голландии, Швейцарии.
   - ...и на все деньги были закуплены драгоценности...
   - Конкретнее, - перебили его. - Какие именно?
   - Это мы знаем только приблизительно.  Нам  удалось  установить,  что
около 80 процентов вложено в алмазы. На остальное приобретены  золото  и
платина.
   - Все это заморожено, - сказал другой голос. - А что осталось у нас?
   - Почти ничего, - мрачно признался патлатый,  и  воцарилась  гробовая
тишина.
   - А поступления? - с надеждой спросил кто-то.
   - Об этом мы уже говорили. В  настоящее  время  они  не  покрывают  и
половины текущих расходов...
   И опять гнетущая тишина. Да, веселой эту конференцию не  назовешь.  А
мне становилось все интереснее.
   - Кто же несет ответственность?  -  нарушил  тишину  чей-то  зловещий
голос. - Кто дал такое идиотское распоряжение?
   - Шеф, - кто-то ехидно поспешил удовлетворить его любопытство. -  Все
придумал шеф, и очень хорошо придумал. Вся операция была проведена четко
и быстро. Все мы знаем, что наши счета были блокированы буквально  через
час после того, как мы сняли деньги. Они действовали быстро,  а  мы  еще
быстрее, так как шеф все предусмотрел. Закупали в Париже,  Амстердаме  и
непосредственно в ЮАР. Все провернули за двадцать четыре часа и передали
Бернарду. Он один был "чистый"  и  мог  разъезжать  свободно.  Место  он
подыскал заранее и зашифровал...
   - Ха-ха, - саркастически рассмеялся кто-то. - И как зашифровал!..
   - Если бы Бернард  передал  шифр  Мадлен,  -  хладнокровно  продолжал
предыдущий оратор, - эти алмазы и платина были бы уже здесь.
   Затем слово взял патлатый:
   - Планом было предусмотрено переждать самое опасное время.  Здесь,  в
безопасности, мы должны были отсидеться в течение нескольких месяцев,  а
потом начать все сначала. Средств у нас было  более  чем  достаточно,  у
Интерпола же нет никаких конкретных улик  против  нас.  И  вот  какая-то
мелочь все испортила! Виноват Арне, который слишком поздно сообщил нам о
готовящейся  полицией  облаве.  Может,  его  подозревали  и  он   боялся
рисковать, но сейчас не это важно...
   Кто-то прервал его:
   - И что же, этот Арне так и...
   - Несчастный случай, - коротко и равнодушно бросил патлатый. - Теперь
надо как-то исправить последствия этой неприятной ошибки...
   И  конференция  перешла   к   моему   вопросу.   Мнения   выступающих
разделились. Одни предлагали подвергнуть меня самым  изощренным  пыткам,
другие высказывались за метод  мягкого  убеждения.  Двое  даже  выразили
желание взять меня в жены. Ясно было одно: дело надо кончать  как  можно
скорее, и не столько из-за стесненных финансовых обстоятельств, сколько,
подчиняясь приказу  шефа,  выжать  на  меня  шифр  немедленно  и  любыми
средствами.
   Начались прения. От пыток большинством голосов отказались, ибо  никто
из присутствующих не мог гарантировать, что они не скажутся отрицательно
на моей памяти. Отказались также от мысли поручить кому-нибудь войти  ко
мне в доверие или возбудить во мне страстную любовь  -  главным  образом
из-за отсутствия подходящего кандидата.  В  конце  концов  было  принято
решение обращаться со мной  как  с  тухлым  яйцом,  то  есть  бережно  и
осторожно, до тех пор пока я не выдам тайну, после чего стереть  меня  с
лица земли, ибо я слишком много знаю.
   Горячую дискуссию среди участников конференции вызвал  факт  доставки
меня в резиденцию. Толстяк и патлатый с трудом  отбивались  от  яростных
нападок остальных, пытаясь вину за все свалить на Арне.  Я  поняла,  что
так  звали  полицейского,  к  которому  я  обратилась   за   помощью   в
копенгагенском игорном доме. Вместо того чтобы  спокойно  выслушать  то,
что я хотела ему сообщить, он заткнул мне  рот  тряпкой  с  хлороформом.
Будучи под наркозом, я ничего не выболтала. Вот и пришлось  тащить  меня
за тридевять земель. А так можно было бы сразу пристукнуть на  месте,  и
никаких проблем.
   Я все-таки не совсем понимала, зачем надо  меня  обязательно  убивать
после того, как я сообщила бы им шифр. В  ходе  дальнейшей  дискуссии  я
поняла и это. И в самом деле, выпусти они меня на свободу  -  и  полиция
тут же взяла бы  меня  в  оборот.  А  если  какое-нибудь  непредвиденное
препятствие  помешает  бандитам  немедленно  забрать  драгоценности   из
указанного мной тайника? Их перехватит полиция, и плакали денежки!  Нет,
рисковать никак нельзя, тут я готова была согласиться с ними.
   Ну а после того, как меня доставили в их логово, не могло быть и речи
о том, чтобы сохранить мне жизнь. Я проникла в их резиденцию, знаю их  в
лицо... Да и вообще, посторонний человек располагает  сведениями  об  их
организации. О чем тут, собственно, говорить?
   Мне  бы  еще  свечку,  и  в  своем  зеленом  убежище  я  окончательно
почувствовала бы себя покойницей, ведь все присутствующие в  этом  зале,
не исключая и меня, только так представляли мое ближайшее будущее, с той
лишь разницей, что господам за столом это  сулило  радость,  у  меня  же
вызывало  совсем  другие  эмоции.  Не  удивительно,  что  услышанное  не
возбудило во мне симпатии к бандитам. Кипя негодованием и жаждой  мести,
я стала слушать с удвоенным вниманием и узнала много интересного.
   Так мне стало известно,  что  в  настоящее  время  шеф  пребывает  на
Ближнем Востоке, где спешно  организует  новые  отделения  фирмы,  чтобы
как-то поднять доходы. Я  постаралась  запомнить  конкретные  населенные
пункты, фамилии и адреса. Из  обсуждения  различных  технических  сторон
деятельности фирмы мне стало ясно, что  ее  специальностью  являются  не
только нелегальные игорные дома, но и  легально  существующая  индустрия
развлечений, всякого  рода  контрабанда,  торговля  наркотиками.  Я  еще
подумала, что, если бы не их упорное решение прикончить меня, я могла бы
найти в их деятельности и положительные моменты - ведь и контрабанда,  и
наркомания подрывают устои капитализма. Однако их идиотское  упорство  в
решении  моей  судьбы  настроило  меня  по   отношению   к   ним   резко
отрицательно, и я решила не давать им пощады.
   Выяснилось, что полиция уже давно заинтересовалась ими. Создавшееся в
настоящее  время  трудное  положение  объясняется  акцией  Интерпола.  В
Интерпол им не удалось внедрить своего человека. В полиции разных  стран
были их люди, а в Интерполе не было. Я  постаралась  запомнить  имена  и
псевдонимы их людей в полиции  и  с  интересом  выслушала  пожелания  по
адресу Интерпола.
   Если бы хоть часть их исполнилась, большинство сотрудников  Интерпола
погибло бы на редкость неприятной смертью.
   Все конечности у меня затекли из-за неудобного  положения,  но  я  не
могла покинуть свой  зеленый  тайник.  Да  и  вопросы  обсуждались  один
интереснее  другого.  Сейчас  они   перешли   к   проблеме   собственной
безопасности. Данная резиденция являлась их последним убежищем, так  что
обнаружение  ее  будет  для  них  полной   катастрофой.   И   хотя   это
представлялось маловероятным, на  всякий  случай  в  заливе  стоит  яхта
"Морская звезда",