е, и в самом деле торопился.
   - Я в "Легии" тренируюсь, там меня найдешь! -  крикнул  он  и  в  два
прыжка исчез из виду.
   Только теперь Доротка почувствовала, что вся дрожит,  а  ноги  ее  не
держат. И совершенно забыла, куда шла. А, вспомнила,  в  "Хербаполь"  за
целебными травками для Сильвии.
   Полчаса просидела бедная Доротка в каком-то  маленьком  кафетерии  за
столиком, будучи не в состоянии успокоить  дрожь  в  коленках  и  легкое
головокружение. Перед глазами все стояла ужасная сцена - вот она валится
на рельсы под мчащийся трамвай, вся заледенев от ужаса,  вот  появляется
спасительная рука этого, как  его,  Владека,  вот  она  мертвой  хваткой
вцепляется в эту  руку,  как  в  железные  перила,  ограждающие  кое-где
опасные переходы. Кстати, рука покрепче железа  будет,  надо  же,  какая
молниеносная реакция, что значит спортсмен, не окажись там этого  парня,
она как пить дать попала бы под колеса трамвая.., двух  трамваев,  ведь,
второй шел по соседним рельсам. Как  хорошо,  что  рядом  оказался  этот
потрясающий спортсмен из "Легий", это такая сказочная удача, а ведь  мог
оказаться вместо него какой хлюпик... И все равно, не  любит  она  таких
громил, не в ее вкусе. Так и бросится разыскивать его в "Легии", как же,
разбежалась! А сейчас домой, скорее домой, нет у  нее  сил  тащиться  за
травками для Сильвии. Но как она  пойдет,  если  ноги  не  держат?  Нет,
пешком не доберется, придется подождать автобуса. Да  и  страшно  ходить
пешком, вон сколько с ней неприятностей случилось  за  последнее  время.
Полоса, что ли, черная настала в ее жизни или проклятие  какое  над  нею
нависло? Ну вот, расклеилась, нельзя так, а ну возьми себя в руки!
   Доротка выполнила собственный приказ, собралась с силами  и,  покинув
безопасный кафетерий, продолжила свой путь.

***

   - Ну  что  ж,  вот  следы  перчатки!  -  воскликнул  Роберт  Гурский,
знакомясь  утром  с  заключением  экспертизы.  -  Вот  они,   проклятые.
Перехватил лестницу поудобней, как раз в том месте, где и твои  пальчики
обнаружились...
   При том криминальном беспределе, что  царил  в  стране,  при  наличии
бесчисленных мафиозных структур, торговцев оружием и наркотиками, дикого
хаоса с кражей и заменой автомашин, набившими  оскомины  мошенничествами
на всех уровнях власти, ежедневными убийствами и  бессмысленными  актами
насилия, это конкретное преступление с конкретными следами  преступников
и конкретными подозреваемыми были чуть ли отдохновением в работе  Отдела
по особо тяжким преступлениям, и оба его сотрудника занялись им с жаром.
К тому же в них взыграл патриотизм, ибо погибла американская гражданка и
посольство США настырно интересовалось ходом  расследования.  Прекрасный
случай показать, .что наша полиция ничуть не хуже американской, если  не
лучше, и чихать нам на их достижения науки и  техники,  пусть  подавятся
ими. Похоже, такие же чувства испытывали и эксперты, их заключение  было
на редкость обстоятельным и красноречивым.
   - Не совсем в том же  месте,  рядышком,  -  поправил  Бежан  младшего
коллегу. - Так что не наложились на следы  перчатки,  иначе  я  бы  себе
этого не простил. Хорошо еще, что лестница из шлифованной древесины,  на
неошкуренных досках фиг бы они что обнаружили.
   - Теперь дверь, балконная. Толкнул ее с  балкона  ладонью,  изо  всех
сил,  растопырил  пальцы,  вот  ручка   преступника   во   всей   красе.
Неудивительно, что старушка почувствовала сквозняк. И что, только там?..
О, вот и еще, на перилах балкона. Значит, он  влез  на  балкончик,  так,
так... Удивляюсь я твоим бабам, как они не  боятся  оставлять  балконную
дверь незапертой? Влез, значит, на балкон, о, вот следы на ручке  двери,
сначала попытался просто нажать на ручку, потом  изо  всех  сил  толкнул
дверь. Стукнул  женщину  молотком,  аккуратно  додушил  подушкой.  Искал
чего-то?
   - Видимо, нет, больше нигде в комнате  его  следов  не  обнаружено...
Если и искал, так только глазами, осматривался. Времени у него не было.
   - Понятно, и без того здорово рисковал, дом  полон  народу,  в  любой
момент кто-то мог войти в комнату к гостье, никто еще не спал.
   - Они к гостье не очень торопились, без при чины ни  одна  к  ней  не
заходила. Если сама не звала их. Все на редкость единодушно показали - в
доме царил покой, лишь пока эта язва спала.
   Подняв голову от бумаг и фотографий,  Роберт  задумчиво  уставился  в
потолок.
   - В таком случае злоумышленником был тип, который знал о  порядках  в
доме, - пришел он к выводу. - Обо всех. В том числе и о  двери,  которая
не запиралась. И не исключено, не собирался убивать старушку,  а  только
ограбить ее. Вот как мне это представляется: засел этот тип в  садике  и
наблюдает через окно. Бабуля носится по дому,  вот  взбежала  к  себе  и
спустилась с ювелирными изделиями, вот раскидывает их по столу, вот  все
накинулись на них, восхищаются, примеряют, ахают. Тип выжидает.  Наконец
видит - старушка угомонилась, опять собрала драгоценности  в  мешочек  и
удалилась в свою комнату. Спать, наверное, зачем же еще? Тип  наблюдает.
Возможно, бабуля легла и погасила свет. Время! Тип подставляет лестницу,
взбирается  на  балкон,  толкает  балконную  дверь,  ветер  врывается  в
комнату, как раз дул с той стороны, бабуля вмиг почувствовала  сквозняк,
она еще не заснула, почувствовала, значит, сквозняк,  зажигает  лампу  и
хватает свой молоток. Ну и тут ему уже  ничего  не  оставалось,  как  ее
пришить. Всего один раз и  успел  стукнуть,  а  потом  духу  не  хватило
разыскивать драгоценности, да  и  опасно,  вдруг  все-таки  кто  услышал
стук...
   -  Ты,  конечно,  парень  неглупый,  но  несешь  чушь.  Если  бы  тип
намеревался только ограбить старушку, выбрал бы  более  удобный  момент.
Раз он так хорошо знаком с порядками  в  доме,  должен  знать,  что  все
вечера бабы до поздней ночи торчали внизу, в их гостиной-столовой. И  не
каждый день у них были гости, и не всегда засиживались до полуночи.  Так
что разумней было  дождаться,  пока  старуха  совсем  не  заснет,  потом
забраться, зажечь свет и спокойненько обыскать комнату.  И  сделать  это
можно было не обязательно тогда, когда столько гостей было в доме.
   - А если он боялся, что она на следующий день отдаст драгоценности  в
банк, на хранение? А если он намеревался прикончить старуху,  специально
выбрал день, когда в доме полно народу, чтобы было больше подозреваемых?
В таком случае следует принять - явился для того, чтобы убить!
   - Вот это уже звучит умнее, - похвалил аспиранта Бежан.
   Окрыленный похвалой, Роберт дал волю воображению.
   - Не следует исключать и возможности того, что номер  отколол  кто-то
из своих. Следы в перчатке специально пооставлял,  чтобы  нас  ввести  в
заблуждение, чтобы подозрение пало на кого-то  постороннего.  Тогда  ему
пришлось бы инсценировать все представление, включая  перенос  лестницы,
балконные перила, дверь и прочее. Ведь следов только на молотке было  бы
недостаточно. Нет, слишком это сложно.
   - С экспертизой перчаток ты уже ознакомился? - спросил Бежан.
   Роберт ознакомился.
   - С ума сойти! Тридцать четыре пары и семь разрозненных. И ни одна не
подходит! Ну тогда тем более... Хотя.., одну из семи разрозненных  могли
сразу выбросить в мусорный бак.
   - Все окрестные мусорные баки тщательно проверены. Мусор тут  вывозят
раз в неделю, так что с мусором нам повезло.
   - Думаю, ребята, что в них копались, были другого мнения... И вот еще
соображение.  Зачем  понадобилось  столь   демонстративно   приканчивать
старушку? Если уж твои бабы собирались от нее избавиться, а ты уверял  -
они соображают неплохо, не  проще  ли  было  все  обставить  так,  будто
престарелая родственница сама окочурилась? Ведь ей под девяносто,  много
ли надо? Запросто могла слететь с лестницы, или наесться  чего  вредного
для здоровья, ведь все самые вкусные вещи для здоровья вредны...
   - Начинаешь склоняться к  мысли,  что  ее  прикончил  все-таки  некто
посторонний?
   - Пожалуй, склоняюсь. А среди посторонних надо искать такого, который
хорошо знаком с порядками в доме и которого на приеме в пятницу не  было
среди гостей. У них есть какая приходящая домработница?
   - Ты невнимательно ознакомился с бумагами.
   Вот протокол. Уборщица со всеми детьми и мужем сидела дома, показания
соседей не  вызывают  сомнений.  Соседи  вместе  с  семейством  уборщицы
смотрели очередную серию  популярного  сериала,  у  них  свой  телевизор
испортился,  вот  они  и  направились  к  соседям.  Ушли  только   после
одиннадцати.
   Железное алиби и у уборщицы, и у ее мужа.
   - Но уборщица могла кому-нибудь разболтать!
   - Могла, любой мог разболтать. Придется  опросить  чуть  ли  не  весь
город. Где у тебя фамилии?
   - Вот, и адреса.
   Благодаря показаниям Войцеховского было выявлено шестнадцать человек,
так или иначе причастных к поискам родичей пани Паркер.  В  их  числе  и
нотариус. Каждый  из  этих  шестнадцати  мог  кому-нибудь  рассказать  о
поисках, предпринятых миллионершей-американкой. И не обязательно  каждый
из шестнадцати помнил о том, кому рассказывал, а если и помнил,  захотел
бы  об  этом  информировать  полицию.  Роберт  Гурский  по  молодости  и
недостаточной  опытности  был   преисполнен   желанием   действовать   и
уверенностью в успехе, а у опытного  старшего  комиссара  волосы  встали
дыбом, когда он представил ожидающую их работу.  Это  если  игнорировать
проклятого эмигранта Хубека, который до  своего  отъезда  в  Канаду  мог
болтать о богатой американке направо и налево, совсем  не  считая  нужды
ставить Войцеховского об этом в известность. А попробуй теперь  доберись
до него...
   Тут позвонили снизу из бюро пропусков. Оказывается, к ним просится па
прием некий Яцек Волинский. Облегченно выбросив из головы тысячные толпы
людей, которых предстоит им опросить, Бежан  приказал  немедленно  парня
пропустить. В комиссаре затеплилась надежда...

***

   - Да нет, я вовсе его не подозреваю, - решительно заявил  Яцек.  -  А
если вы подозреваете, пан комиссар, то ошибаетесь, прямо говорю.  Однако
размечтался не в меру, и кто знает, с кем делился своими мечтами, Тогда,
в разговоре со мной в кафе, сболтнул лишнее, мы ведь  совсем  незнакомы,
ну допустим, разболтался под впечатлением случившегося. Вряд  ли  убийца
прикончил старушку в  угоду  Мартинеку,  ради  того,  чтобы  его  доходы
увеличились и смог съездить за границу. Наверняка убийца сделал это  для
себя, возможно, хотел ограничиться лишь кражей, да переборщил.
   - Но о драгоценностях никто до пятницы не знал, пани Паркер  показала
их только вечером в пятницу.
   - Не имеет значения. - упорствовал Яцек. - О ее большом богатстве все
знали, а раз  богата  -  значит,  найдется,  что  свиснуть.  Может,  под
кроватью держит чемодан зеленых на мелкие расходы.
   Свои-то не сомневались -  нет  у  бабули  денег,  даже  Мартинек  это
сообразил, но убийца мог об этом и не знать.
   -  Почему  все  называют  его  "Мартинеком",  а  не   "Мартином"?   -
поинтересовался Роберт.
   - "Мартинек" больше к нему подходит, он такой.., ну, Мартинек и есть,
"Мартин" - слишком серьезно для  него,  излишне  солидно.  Панна  Дорота
очень  его..,  не  уважает,  и   еще   назвала   предельно   эгоистичным
бездельником. Точно, он и бездельник, и эгоист,  но  эгоист  какой-то..,
несерьезный.
   - Я понимаю, что вы хотите сказать. Кстати, а кому вы рассказывали  о
событиях в доме пань Вуйчицких?
   - О каких именно? О приезде крестной бабули, о ее убийстве или  о  ее
богатстве?
   - Да обо всем.
   Яцек словно поперхнулся. Ну конечно, этот по лицейский прав! Вот  он,
Яцек, донес на Мартинека, а может, это  он  сам  проговорился?  От  него
самого все пошло?
   - Давайте по очереди, - охрипшим от волнения голосом начал парень.  -
Сначала никому. Не было ни причины, ни.., да, случай не  подворачивался,
так что даже случайно упомянуть не мог. Потом, когда меня вызвали в этот
дом второй раз, я.., да, как раз стоял на стоянке,  и  корешу  сказал  -
появилась у меня забавная пассажирка, такая богатая старушка, из Америки
приехала, сдохнуть можно с ней от смеху. Он еще спросил - хорошо платит?
И я ответил, что сама бабуля вовсе не платит, расплачивается приписанная
к ней девушка, так эта девушка для меня поинтереснее бабок будет.  Ну  и
перешли на девушку, на том разговор и кончился.
   Потом, уже после нотариуса, дома. Я  переодевался  после  работы,  на
прием к ним собирался, и мать поинтересовалась, я ей  и  рассказал.  Оба
посмеялись, уж  больно  забавной  была  старушка.  Но  уверяю  вас,  пан
комиссар, моя мама на  балкон  не  залезала  и  по  голове  старушку  не
ударяла. Отец  тоже,  он  вообще  обо  всем  этом  не  знал,  ему  я  не
рассказывал.
   - Сделайте одолжение, отвяжитесь от  родителей,  -  вежливо  попросил
Бежан. - Я с ними уже имел честь познакомиться.  Кому  еще,  кроме  них,
говорили?
   - А больше никому. И не специально, а просто  не  пришлось  к  слову.
Слишком много работы было в последние дни, что же  касается  пассажиров,
то больше я их слушаю. А когда в аэропорту получал багаж,  пани  Паркер,
парням в таможне сказал только, что это для старушки, попросила  меня  и
доверенность на меня оформила, и хорошо бы не  тянуть  с  доставкой,  уж
больно стара, неровен час помрет, так и не дождавшись багажа.  Пошутили,
в общем. А больше ни о чем.
   - О самом доме, о заведенных в нем порядках никому не говорили?
   - Не мог я никому такого говорить, ведь я сам толком о них  че  знал.
Немного познакомился со всеми  хозяйками  только  в  пятницу,  ну  и  на
следующий день, когда фрахт привез. Так что все-таки это не я разболтал.
И вот что еще хочу сказать.
   Может, не имеет значения, а может, и  имеет.  Вам  известно,  что  на
панну Дороту чуть какой-то пьяный шофер не наехал? Она сама  не  придает
этому особого значения. И что шофер пьяный, сама выдумала.
   Бежан тоже пока не знал, имеет ли сей факт какое-либо значение, но на
всякий случай попросил по возможности подробно о нем рассказать.
   А потом Яцек счел целесообразным объяснить мотивы  своего  прихода  в
комендатуру полиции.
   - Видите ли, пан комиссар, ведь кто-то же отправил  старушку  на  тот
свет. И как раз я был там.
   Появляется версия: я положил глаз на богатую наследницу и постарался,
чтобы она скорее получила наследство. Такой уж я нетерпеливый. Так  вот,
говорю вам, - не я! И  наоборот,  в  моих  интересах,  чтобы  пан  нашел
преступника, чтобы так дело не осталось, вон сколько у  нас  нераскрытых
преступлений, уж и не знаю, раскрывают ли хоть что-то? А мне ни к  чему,
чтобы, как в том анекдоте; то ли у него часы украли, то ли он украл,  не
хочу, чтобы такое потом за мной тянулось. И вообще, поверьте, нет во мне
преступных наклонностей, возможна", случалось  вам  и  с  такими  людьми
встречаться.
   - Случалось иногда, - ответил комиссар полиции.
   Видимо,  не  очень  убедительно  ответил,  Яцек  счел  своим   долгом
добавить:
   - Да нет, вы не подумайте, что  уж  так  совсем  нет.  Случается  мне
иногда в такую ярость впадать - себя не помню, не  такой  я  безгрешный,
как слеза сиротки, но уж если бы кого и пришил, так в сердцах и не  ради
бабок. И хочу, чтобы насчет  меня  у  вас  не  было  сомнений,  так  что
доказывайте!
   Парень ушел, а оба полицейских долго молчали, Роберт, ровесник Яцека,
целиком и полностью разделял мнение парня о криминогенной  обстановке  в
стране и беспечной полиции, которой на это наплевать. Карьера Роберта  в
полиции в самом начале пресеклась из-за  молодого  здорового  энтузиазма
честного парня, которому сразу дали по рукам, чтобы не лез куда не надо,
вот и пребывал в помощниках, на  вторых  ролях  в  Отделе  особо  тяжких
преступлений. Бежан, старше Роберта лет на пятнадцать, представлял собою
уже другое поколение, н обладал немалым опытом.
   - Что скажешь? - заговорил старший по званию и возрасту.
   - Парень не врал! - не сомневался Роберт, - Знаю, что скажешь, сейчас
никому на слово нельзя верить, но есть же и теперь честные  люди!  Да  и
факты говорят в его пользу. В данном случае я бы поверил ему на все сто.
И пусть меня увольняют!
   Тоже пойду в таксисты.
   - В таком случае беремся за Мартинека. Нет,  не  сейчас,  вечером  он
наверняка заявится на Йодловую. Сейчас же начнем действовать по списку.
   Пожилых людей легко и днем застать дома.

***

   - Завещание вообще сложная вещь, - рассуждал  комиссар  Бежан,  когда
вечером они с помощником ехали на Йодловую. - У Ванды Паркер могли  быть
братья и сестры, а мы с тобой не проверили.
   - Но она сама была убеждена в этом, а уж проверяла наверняка.
   - После войны, может, и проверяла, но тогда  все  перемешалось.  Даже
если ее братья и сестры погибли, у них могли сохраниться  дети,  которым
сейчас за пятьдесят, а у этих детей - свои дети, и тоже взрослые. И если
кто из них обнаружится, хоть и не близкая, но прямая родня, тогда  можно
ее завещание признать недействительным, поскольку сама завещательница не
знала о наличии такой родни.
   - Ты ведешь  к  тому,  что  дети  тех  детей,  вернее,  один  ребенок
прихлопнул  старушку,  чтобы  теперь  можно  было   завещание   признать
недействительным?
   -  Как  одна  из  версий.  Неизвестно,  удастся  ли  добиться  отмены
завещания, тот самый ребенок может надеяться, что удастся.  Прогони  эту
зануду перед  нами,  тащится,  как  черепаха...  Надо  посоветоваться  с
нотариусом, позвоню ему. Хотя, как позвонить в такой дождь?
   Дождь имел прямую связь с телефонами. Как  всегда,  с  началом  дождя
телефоны  на  Мокотове,  одном  из  варшавских   районов,   отказывались
нормально работать и откалывали такие номера, что руки опускались. Когда
Бежан попытался позвонить подозреваемым Вуйчицким, чтобы предупредить  о
визите полиции, упрямый телефон  соединял  его  то  с  прачечной,  то  с
продовольственным магазином, то с какой-то  пожилой,  глухой,  но  очень
любопытной особой, то еще с кем-то, столь же  ненужным.  Иногда  телефон
вообще не соединялся, иногда никто не поднимал  трубки,  что  отнюдь  не
означало, что комиссар дозвонился до нужного  номера.  Плюнув,  комиссар
забрал Роберта и отправился без предварительного звонка.
   Потрудились оба полицейских на совесть, каждый из  них  обработал  по
шести человек из списка.
   Все  они,  за  исключением  одной   престарелой   варшавянки,   знали
Войцеховского, вспомнили, что он  расспрашивал  их  об  адресе  какой-то
девушки, называл Ванду  Паркер.  Одна  из  пожилых  женщин  даже  смутно
помнила эту Ванду, встречались еще до войны, а о расспрашиваемой девушке
ничего не знала. Другие и Ванды не помнили.  С  трудом  удалось  Роберту
отделаться от разговорчивой склеротички, уверявшей, что  Войцеховский  -
это ее покойный жених, погибший в Варшавском восстании.
   Если все эти двенадцать человек и говорили кому о  Ванде  Паркер,  ни
один из них этого не помнил.
   По дороге к подозреваемым, а дорога оказалась долгой,  ехали  в  часы
пик, да еще после дождя, Роберт Гурский последовательно пытался исходить
из мотива. И из общего хаоса у него постепенно всплыли Меланья со  своим
Павлом, поскольку она была одной из наследниц, а  он  собирался  на  ней
жениться. Оба какое-то время находились  вместе  на  втором  этаже  дома
после того как старушка уже уединилась, и теперь оба давали  друг  другу
алиби.
   А на Йодловой тем временем  разыгралось  новое  представление.  Домой
Доротка заявилась почти в невменяемом состоянии. Нет,  трамвай  она  уже
пережила, но вдруг у самого  дома  кто-то  запустил  в  нее  камнем.  Он
просвистел мимо  уха  в  тот  момент,  когда  девушка  нагнулась,  чтобы
подтянуть спустившуюся молнию на  сапожке.  Отчетливо  видела  она  этот
камень, огромный, и попади он ей в голову - конец. Отпрянув и бросившись
к дому, Доротка уже потом сообразила:  видимо,  камень  не  бросили,  им
хотели огреть ее сзади по затылку, кто-то р