минимум
полтора часа, шатается по скверику. Она может пренебречь покупками,  может
бросить работу, может забыть обо всем, но только не о прогулке!
     - По какому скверику, господи? - тихо прошептала я. - Где она  вообще
живет?!
     - Знаете, где частные дома на Спацеровой?
     Я знала. На Спацеровой... До  сих  пор  мы  обговорили  разные  вещи,
договорились о  документах  и  квартире,  я  была  уведомлена  о  семейном
положении Басеньки, полном отсутствии друзей и  знакомых,  приход  которых
мог бы наделать хлопот,  узнала,  что  всю  рабочую  корреспонденцию  мужа
Басенька печатает на машинке, что не моет и  не  убирает  за  ним,  прессу
покупает в киоске на Бельведерской, а на ночь запирается в  своей  комнате
на ключ. Я узнала и пару других  полезных  мелочей,  но  прогулка  всплыла
только теперь.
     Мне сделалось плохо,  во  мне  вдруг  возникла  сильная  неприязнь  к
Басеньке. Единственное, что  я  не  выношу  всей  душой,  что  мне  просто
противно,  что  я  считаю  пустой  тратой   времени   -   это   идиотские,
бессмысленные прогулки по скверикам. Чтобы  вытворять  что-либо  подобное,
надо  крепко  удариться  головой!  Ее,  в  конце-концов,  оправдывает  эта
дурацкая любовь и неприязнь к сожителю, но мне встревать в этот идиотизм -
это просто кошмар!...
     Я чуть было не отказалась. Меня меньше пугали пять лет за  документы,
чем перспектива регулярных прогулок. К  счастью,  я  вспомнила,  что  буду
шататься по скверику не задаром,  я  подсчитала,  что  если  сделать  одну
прогулку бесплатно, то остальные выходят по  две  с  половиной  тысячи  за
штуку и решила, что как-нибудь выдержу.
     -  А  что  она  делает,  когда  идет  дождь?  -  уныло  спросила   я,
понадеявшись, что хоть дождь меня спасет.
     - Гуляет под зонтиком. Она к этому привыкла.
     - И не ходит ни в какое другое место, кроме этого скверика у Морского
Глаза?
     - Нет, видите ли, она очень любит это место. Привыкла. Это  действует
на нее успокаивающе.
     Привыкла!..  Это  не  привычка,  это  -  извращение!   Мне   придется
воплотиться в маньячку?!..
     Я уже решилась и  привыкла  к  тому,  что  буду  играть  роль  чужого
человека,  уже  настроилась  на  эту  рискованную  подмену  и  три  недели
опасностей, это начало казаться мне реальным и возможным. Весь план вообще
не имел смысла, но мне не впервой участвовать в том, что не имеет  смысла.
Теперь у меня возникли сомнения и я заколебалась.
     - Знаете... Не думаю что это получиться, - неуверенно начала я.  -  Я
начинаю бояться, что муж заметит разницу.  Эта  ваша  Басенька  совсем  не
такая, как я...
     Пан Паляновский побледнел.
     - Как это?.. Вы же согласились? Я считал, что мы договорились!
     - Договорились, договорились... Да, я согласна, но не могу  брать  на
себя ответственность за результаты!  Подумайте  сами,  меня  может  выдать
любое неверное движение в этом чужом доме!
     Пан  Паляновский  посинел  и  чуть  не  задохнулся.  Торопясь,  очень
настойчиво, он начал мне объяснять на чем основано наше предприятие.  Зная
о замене, Басенька уже давно приучает мужа к разным выходкам,  отказываясь
от своих привычек, хаотически и неорганизованно заменяя их  новыми.  Дошло
до того, что однажды она выбросила в окно все грязные тарелки,  а  картины
на стенах перевесила лицом к  стене.  А  однажды  спустилась  по  лестнице
задом,  на  четвереньках.  На  вопросы  она  давала  идиотские  ответы,  с
вопросами никак не связанные. Потому, что бы  я  ни  сделала,  что  бы  ни
сказала, муж не удивится, а чем больше чудачеств я придумаю, тем лучше.  И
вообще, это так не надолго, всего на три недели!..
     Мои сомнения угасли, перспектива подобной свободы действий  выглядела
даже  заманчиво.  Пан  Паляновский  прилагал  дикие  усилия,  по   очереди
успокаивая  все  мои  страхи,  логически  доказывая,  что   обман   должен
получиться. Выкидывать коники у меня всегда получалось...
     Я снова позволила себя убедить.


     Отправляясь к пану Паляновскому  для  перевоплощения  в  Басеньку,  я
превзошла сама себя. Я одела очень  старый,  полностью  вышедший  из  моды
костюм, который не  был  выброшен  исключительно  по  недосмотру,  старую,
довоенную шляпу моей тетки, украшенную искусственными цветами, и резиновые
сапоги. Не знаю как  получилось,  что  я  не  вызвала  столпотворения,  но
таксист, которого я  поймала  возле  дома,  потребовал  заплатить  вперед.
Недалеко от моего дома находится психбольница, наверное,  ему  показалось,
что я сбежала оттуда. Больше всего меня радовало то, что  Басенька  должна
покинуть апартаменты возлюбленного как я, то есть в том же наряде.
     Постоянно  увеличивающееся  и  закрепляемое  нудной  болтовней   пана
Паляновского одурение, привело к тому,  что  я  полностью  посвятила  себя
выбору одежды, решив все остальные мелочи выяснить при  перевоплощении.  В
голове блуждали туманные воспоминания о  разных  детективных  историях,  в
которых одни люди превращались в других. В основном  это  были  шпионы,  а
перевоплощение требовало долгой и сложной подготовки. У меня было  смутное
подозрение, что моей подготовки может оказаться  недостаточно,  но  утешал
тот факт, что я не шпион. Возможно, что в сугубо гражданской ситуации  это
не такое уж сложное дело.
     Пан Паляновский был очень возбужден. Волнение кажется отразилось  как
на его умственных способностях, так и на зрении, потому как он  восхитился
теткиной шляпой. Я совсем упустила из  виду,  что  существенной  помощи  в
подготовке от него ждать не следует.
     Больше всего меня беспокоило то, что я  абсолютно  не  знаю  дома,  в
котором должна поселиться. Отуманенный подозрениями любовник  не  разрешил
на него посмотреть, сказав, что если меня  там  увидят,  могут  возникнуть
ненужные ассоциации и подозрения. Не знаю, кто должен был на меня смотреть
и подозревать, если было сказано, что вторжения друзей и знакомых можно не
опасаться, а Басенька с мужем живут отдельно. И все же я  согласилась,  не
задумавшись над отсутствием логики у пана Паляновского,  который  с  одной
стороны демонстрировал чрезмерную осторожность, а с другой - поразительное
легкомыслие.
     Время до прибытия гримера, я провела за употреблением  лошадиных  доз
кофе  и  топографическо-архитектурными  разговорами.  Меня   поставили   в
известность, что квартира неудавшихся супругов помещается в частном  доме,
входят в него с задней стороны, под домом находится гараж, но гараж  занят
мастерской,  поэтому  машина,  тот  самый  вольво,  стоит  в   саду.   Пан
Паляновский  не  умел  рисовать,  совсем  не  знал   сада,   поэтому   мне
представилась страшная сцена, как  я,  симулируя  уверенность  в  себе,  с
разгона въезжаю в свежепосаженные георгины или  другую  растительность.  О
количестве помещений, их расположении и оборудовании  он  тоже  не  сказал
ничего определенного, поскольку никогда в них не заходил,  что  показалось
мне правдоподобным и понятным. Не имея ни малейшего  понятия  о  том,  что
может  понадобиться  и  что  забыто,  я  пыталась  вырвать  из  полуживого
любовника как можно больше информации о его возлюбленной.  В  тот  момент,
когда он известил меня, что  возлюбленная  довольно  часто  ездит  верхом,
прибыл гример, незаметный, худой, лысый мужичонка, который, едва глянув на
меня, решил, что придется ждать оригинала. Я не обращала на него внимания,
панически пытаясь сообразить, удастся ли мне каким-нибудь  хитрым  приемом
избежать поездок верхом.
     В раннем детстве я каталась верхом, без седла, с того времени у  меня
остались  не  самые  лучшие  воспоминания,  поскольку  сельские  ребятишки
испугали моего коня. Позиция, которую я приняла, когда он галопом добрался
до конюшни, имела мало общего с сидением на хребте  животного  и  навсегда
врезалась в мою память. Если быть точной, я висела на нем за ногу.  Ничего
удивительного, что теперь меня охватила паника.
     - Ради бога, скажите мне сразу, что она еще делает такого, о  чем  мы
еще не говорили! - сердито потребовала я. -  Прыгает  с  трамплина?  Поет?
Ездит на лыжах? Настырный человек, даже в это время года мог бы покататься
на лыжах в Закопане!
     - Зачем быть настырным? Сейчас середина  марта  -  разгар  сезона!  -
запротестовал неизвестно почему обидевшийся гример, в результате чего мною
завладел страх и я окончательно лишилась рассудка.
     По моему примеру, рассудка лишились и остальные. Они стали так горячо
обсуждать проблемы лошадей, будто Басенька жила в конюшне.  Я  забыла  обо
всем, равновесие мыслей исчезло  окончательно.  Прибытие  главной  героини
драмы не только не помогло, но и ухудшило ситуацию.
     Гример, при виде оригинала, зажил новой жизнью, силой оттащил меня  к
зеркалу, усадил в  кресло,  осветил  юпитером  и  запретил  разговаривать.
Басенька с трясущимися руками и сумасшедшими  глазами  разнервничалась  до
потери сознания и вела себя как последняя  идиотка.  В  углу  она  шепотом
совещалась с паном Паляновским, судорожно  схватив  лацканы  его  пиджака.
Гример держал меня за голову. Пан Паляновский носился по комнате,  пытаясь
разговаривать со всеми одновременно.
     - Да расскажите же мне еще что-нибудь! - тихо стонала я. - Я не знаю,
что делать! Муж меня узнает!
     - Нет, не узнает, - уверяла меня Басенька. -  Не  обращайте  на  него
внимания...
     Квартира  пана  Паляновского  превратилась  в  дом  сумасшедших.  Мне
казалось, что здесь что-то  не  в  порядке,  но  посмотрев  в  зеркала,  я
окаменела  как   физически,   так   и   умственно.   Лысый   мужичонка   с
неправдоподобным мастерством отбирал у меня лицо.  Он  зачернил  брови,  к
счастью тушью, а не хной, нарисовал родинку под  глазом  и  обвел  рот.  В
мгновение ока я приобрела вид неудовлетворенной  жизнью  примадонны,  даже
противно стало. Гример не остановился на этих жутких  эффектах  и  работал
дальше - подкрасил мне глаза и  причернил  четвертый  верхний  левый  зуб,
который у Басеньки  был  мертв  и  слегка  потемнел.  После  зуба  ко  мне
вернулась жизнь.
     - Извините, это у меня навсегда останется?  -  испуганно  спросила  я
вырвав голову из его рук, решив либо категорически отказаться от участия в
этой авантюре,  либо  потребовать  миллион  золотом.  Черный  зуб.  Матерь
божья!!!..
     - Прошу вас, не двигайтесь! Ничего  у  вас  не  останется,  и  зуб  и
родинку придется поправлять ежедневно!
     Он дорвался до Басеньки, сорвал с нее парик с  челкой  и  нацепил  на
меня. Результат был поразителен! Теперь я и сама могла ошибиться и принять
Басеньку за себя, или наоборот. Во мне  не  осталось  ничего  от  меня,  я
полностью превратилась в Басеньку, догадаться,  что  я  это  не  она  было
невозможно! Я вдруг засомневалась в прежней мысли, что все  присутствующие
ненормальные и страдают помешательством, и немного взбодрилась. Кто знает,
может этот идиотский розыгрыш и получится...
     Чертова Басенька наконец  оставила  конспиративный  шепот,  вместе  с
паном Паляновским они с интересом, удивлением и восхищением приглядывались
ко мне. Мы занялись к обменом  одеждой.  Я  похвалила  ее  выбор  костюма,
светлая киноварь с оранжевым и фиолетовым действительно  могут  увлечь  за
собой  телохранителей,  даже  если  содержимое  костюма  преобразуется   в
бородатого старика.
     - Вы должны помнить, - нервно произнес пан Паляновский.  -  Выглядите
вы просто замечательно!... Эти покупки - необходимы, ежедневные прогулки -
необходимы! Каждый день немного  работы...  Вы  прекрасно  выглядите,  все
должно получиться!
     Его  идиотский   оптимизм   меня   неимоверно   раздражал,   перечень
обязанностей до сих пор казался не полным. Мои страхи окрепли  при  мысли,
что в любую минуту  может  примчаться  муж,  раздастся  дикое  рычание  на
лестнице, последует  выламывание  дверей  пана  Паляновского,  после  чего
жертва обмана увидит нас обеих, набросится, естественно, на  меня,  потому
что я больше похожа на Басеньку, чем она  сама  на  себя,  сорвет  с  моей
головы парик, и  все  представление  полетит  ко  чертовой  матери.  Я  не
понимала, как это может их не волновать, и в этот  момент  осознала  нечто
страшное. Я не имела никакого понятия о том, как выглядит мой муж!
     То что последовало после сообщения о  моем  открытии  превзошло  все.
Басенька и ее почитатель страшно переполошились. Действительно, я же могла
встретить его где угодно, перед домом, и даже  здесь,  на  лестнице,  надо
было иметь о нем хоть какое-то представление! Они  пытались  его  описать,
описание меня не удовлетворило, я требовала фотографии. Басенька  обыскала
обе сумочки, свою и мою, забыв о том, которая теперь ее, нашла снимок  его
брата, который попыталась мне подсунуть, утверждая, что они очень  похожи,
в конце концов набросилась  на  любовника,  требуя  проверить  в  каких-то
оставленных  у  него  документах.  Оглушенный  ситуацией  пан  Паляновский
бросился к секретеру, обалдев окончательно я смотрела, как  они  роются  в
ящике  и  наконец,  из  каких-то  бумаг  достают  снимок  мужчины.   Какая
удивительная галиматья - снимок мужа у любовника жены,  у  жены  -  снимок
шурина... Эта большая любовь должно быть сильно отразилась на их мозгах!
     Счастья увидеть Басеньку в шляпе своей тетушки, я не испытала.  Когда
я покидала этот вертеп, она сидела на диване, завернутая в купальный халат
любовника,  курила  сигарету  и  с  обреченно  смотрела   на   меня.   Все
представление длилось не более получаса, был шанс, что мужа на лестнице  я
не встречу.
     Момент облегчения наступил когда я садилась в машину.  Близость  руля
всегда действовала на меня успокаивающе. Я немного подождала,  чтобы  дать
шанс телохранителям, включила зажигание  и  медленно  поехала  в  чудесном
новом вольво. Все, я перестала  быть  собой  и  превратилась  в  Басеньку,
Басеньку Мачеяк.


     Осознание того, что  я  натворила,  проснулось  по  дороге.  Когда  я
наконец нашла нужное место о определила, что дом стоит на  улице  Загонов,
волосы под париком стояли дыбом, внизу ощущалось неприятное щекотание. Это
абсолютно  точно  отражало  принятые  на  себя  обязательства,  раньше   я
проектировала загоны для  телят...  Следы  стоянки  автомобиля  я  увидела
сразу, припарковалась, вышла из машины и посмотрела  на  освещенные  окна.
Где-то там, внутри невинно выглядевшего  здания,  находилось  это  ужасное
чудовище,  этот  страшный  монстр,  вурдалак,  которому  я   отдалась   на
заклание... Муж!
     Я несмело направилась к дверям. Когда я звенела в замке чужим ключом,
руки мои тряслись. Я не подготовилась к встрече с вурдалаком,  воображение
представляло мне обрывки разных вариантов первого контакта, ни один мне не
нравился, ни на один из них я не могла решиться. Открыв двери, я  вскочила
внутрь,  закрыла  их  за  собой  и  оперлась  о  косяк,  ноги  подо   мной
подгибались. Не от того, что мысленно я увидела его, стоящего передо  мною
с диким взором и топором в руках, а потому, что меня вдруг посетила  мысль
о главном, основном упущении. Я не знала, как зовут мужа.
     Что я подумала о Басеньке и пане Паляновском, лучше не  уточнять.  Во
всяком случае, мне удалось не произнести этого вслух. Холл передо мной был
пуст, чудовище пребывало  в  отдаленных  районах  квартиры.  Я  неподвижно
застыла, опершись  о  двери,  ошеломленная  ударом,  и  пыталась  побороть
слабость в ногах, до тех пор, пока  из  дома  не  донесся  какой-то  звук.
Тотчас ко мне вернулись силы, я развернулась, захлопнула за собой двери  и
сбежала.
     Естественно, не насовсем. В роль Басеньки я воплотилась  окончательно
и бесповоротно, рано или поздно надо было вернуться. Но сначала  следовало
прийти в себя, собраться духом, поразмыслить над  чудовищной  ситуацией  и
найти решение. Война или не война, обижена я или нет,  но  не  могу  же  я
никак не обращаться к этому человеку! В конце концов это мой муж,  и  я  с
ним на "ты"...
     Вечер  был  весенне-зимним,  холодным  и  влажным.  В   оранжевой   с
фиолетовым одежде Басеньки я блуждала по скверику как  потерявшаяся  овца,
безуспешно стараясь думать. Единственное, что приходило в голову - на этот
раз я свихнулась окончательно и,  скорее  всего,  всю  жизнь  буду  питать
неприязнь ко всем романам и амурам мира.
     В пятнадцать минут десятого  я  решила  вернуться.  Правда,  ни  одна
продуктивная мысль меня так и не посетила, зато замерзла я до  полусмерти.
Паника постепенно уступила  место  раздражению,  ожидающее  дома  чудовище
казалось все менее опасным.
     Решительным шагом я пересекла скверик и впереди, на  ярко  освещенном
фонарями месте, вдруг увидела идущего  навстречу  человека.  Я  сразу  его
узнала. От удивления я замедлила  шаг,  потому  что  его  появление  здесь
казалось чем-то необычайным и абсолютно неправдоподобным, хотя у него и не
было особых причин, появляться или не появляться где бы то ни было. Муж  и
его имя, ненадолго вылетели из головы.
     По аллее шел тот самый блондин, на которого  я  обратила  внимание  в
автобусе. На нем был бежевый плащ и бежевые туфли, он казался ослепительно
светлым, и вообще, спереди он выглядел еще лучше, чем в профиль. Я  успела
к нему присмотреться, у него были исключительно красивые, светлые, голубые
глаза. Он посмотрел на меня как на воздух и направился вглубь скверика.
     Я  вдруг  очнулась,  ожила,  голова  все-таки  заработала.  Наверное,
блондин подействовал на меня как  допинг.  Я  перестала  бояться,  ощутила
нарастающие злость и обиду. С какой  это  стати  муж  был  дома,  когда  я
пришла? Его не должно было быть. Ему надо было находиться в подъезде  пана
Паляновского и ломиться в двери! Разве что нанятые им негодяи  успели  его
известить, что Басенька возвращается...
     До места я добралась в достаточно боевом настроении,  намного  смелее
открыла двери и заметила, что изнутри они заперты  на  цепочку.  Это  меня
тоже удивило. Надо было звонить, стучаться?.. Что, черт побери, сделала бы
на моем месте Басенька?...
     Тут я вспомнила, что имею право  на  странности.  Никаких  нормальных
поступков, чем большую глупость я выдумаю, тем лучше! Я обошла дом вокруг,
увидела, что освещенное окно на первом этаже открыто. Я не имела  понятия,
какое помещение  находится  за  этим  окном,  но  это  не  имело  никакого
значения. Понятно, что я сразу же решила в него залезть.
     Лазание в окна я с удовольствием практиковала всю свою жизнь, мне это
было нетрудно.  Ниже  находилось  низкое  подвальное  окошко,  а  над  ним
небольшая ступенька. Я повесила сумку  на  руку,  влезла  на  ступеньку  и
толкнула окно, которое отворилось пошире. За окном я увидела кухню. В  ней
никого не было, на газовой плите стоял чайник с кипящей водой, напротив  я
увидела приоткрытые двери. В тот момент, когда  я  перекинула  ноги  через
подоконник и уселась на него, двери вдруг открылись и в них появился муж.
     Как видно он еще не привык к  выходкам  Басеньки,  потому  что  самым
настоящим образом одеревенел.  Невольно,  я  тоже  застыла  без  движения,
присматриваясь к нему с отчаянной жадностью. Он даже  немного  походил  на
предъявленную  мне  фотографию  -  черный,  с  лысеющим  лбом,   с   низко
подстриженной бородкой, коротким носиком, среднего роста,  щуплый,  живой,
нервный, похожий, вопреки моим ожиданиям, больше на козла, чем на буйвола.
Вопрос удушения теперь можно было не рассматривать. В одной руке он держал
стакан с кофейной гущей, второй быстро поправил на носу большие квадратные
очки.
     Я пошевелилась, потому что подоконник врезался в ногу. Муж вздрогнул,
упустил ложечку, вздрогнул еще сильнее, нагнулся, перевернул стакан, успел
его поймать, поднял  ложечку,  у  него  соскочили  очки,  он  поправил  их
ложечкой, подул на нее и вставил в стакан. Я с  напряжением  наблюдала  за
этими штуками, момент показался мне решающим. Узнает или нет?..
     Муж придержал второй рукой дрожащий стакан и дважды кашлянул.
     - Это... хм